Текст книги "Как день и ночь"

Автор книги: Барбара Макколи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Барбара Макколи
Как день и ночь

Глава первая

Диггер Джонс умер.

Конечно, никто в городке Кэктес-Флэт, штат Техас, этому не поверил. Да и кому бы могло прийти в голову, будто неожиданная буря в горах расправится с самым опытным старателем? И самым крепким. Более сорока лет он работал в своей шахте в каньоне Лонсам-Рок. Диггер пережил переломы костей, пневмонию, укус змеи и такую погоду, которая остановила бы автомобильное движение в Нью-Йорке. Черт возьми, Диггер Джонс был слишком упрям, чтобы умереть!

Но факт остается фактом: ураган превратил каньон в ревущую реку, и поток смыл лагерь Диггера. Поисковые группы обнаружили лишь разорванную в клочья палатку и кое-какую одежду.

Сэм Маккентс хмуро посмотрел на усыпанный розами гроб перед алтарем. Официального свидетельства о смерти от властей не было, но Сэм вынужден был согласиться на проведение похорон – Диггер заплатил вперед. Причем за похороны по разряду «люкс», включая высшего сорта дубовый гроб. «Есть тело, нет тела, – ворчал гробовщик, – Диггер получит все, за что заплатил».

Органистка, услуги которой тоже были включены в похоронный обряд, заиграла вступительную часть. Сигнал к началу службы. За исключением двух последних рядов, все скамьи в маленькой церкви были заняты. Конечно, Диггер был сварливым чудаком, владел маленькой кофейней и копался на своем участке, надеясь найти серебро, но горожанам его будет не хватать.

Сэм пробрался на переднюю скамью и сел рядом с Джейком Стоуном. Жена Джейка, Сэвенна, нагнулась и чмокнула Сэма в щеку. Сэм в ответ игриво подмигнул красивой блондинке, оставшейся стройной даже после рождения второго ребенка.

– Найди, Маккентс, себе жену, с ней и целуйся. – Джейк обнял Сэвенну.

– Дорогой, Сэму не надо искать женщин. Они сами ищут его. – Сэвенна успокаивающе сжала руку мужа. – Матильда говорит, что за неделю после приезда Сэма ее доход в «Голодном медведе» практически удвоился. Женщины валом валят. Матильда даже видела, как возле Сэма разыгралась чуть ли не драка. Патти Райт попыталась согнать Мэри Фаррел с места рядом с Сэмом.

– Патти просто поскользнулась, – вступился Сэм за хорошенькую брюнетку. Маленькие городки – проклятие для одиноких мужчин. Каждый шаг, каждое слово, сказанное женщине – любой женщине! – становятся той искрой, от которой вспыхивает костер слухов. И, безусловно, преувеличенных. – Мы просто друзья. Вот и все.

– А друзей не бывает слишком много, правда? У мужчины. – Джейк подвигал бровями и заметил, что Сэвенна нахмурилась. Он кашлянул. – Мы слышали, ты произнесешь прощальную речь.

– Диггер оставил меня своим душеприказчиком. И преподобный Уинслоу подумал, что, наверно, я захочу сказать несколько слов…

– А что, у него большое наследство?

Все трое обернулись. Сзади к скамье подошел Джаред, брат Джейка. Наклонившись к Сэвенне, он по-братски чмокнул ее в щеку.

– Если не считать чучела гризли и набора сковородок, Диггер Джонс не имел ничего, даже часов.

– Он любил этого медведя, – улыбнулся Джареду Сэм. – Я подумываю, не купить ли мне его и не перетащить ли вместе с тобой к входу в новый дом, который вы с Энни строите. И раз уж мы заговорили о твоей очаровательной жене, то порадуй, скажи, что она, наконец, тебя бросила. Значит, для меня очистилась дорога.

Будь это кто-то другой, Джаред ему бы врезал. Сэму же он лишь добродушно улыбнулся.

– В эти дни единственная свободная дорога к Энни – шоссе семьсот сорок семь. Ах, вот малышка уже и здесь!

– Я слышала твой треп. – Энни тяжело опустилась на скамью рядом с мужем. Потом холодно приняла его поцелуй раскаяния. – И, пожалуй, приняла бы предложение Сэма. Но длинный хвост женщин!… Боюсь, дорогу пришлось бы прокладывать в драке. Вот что бывает, когда мужчина знает, как обращаться с леди.

Еще одна из Стоунов, Джессика Стоун-Грант, села рядом с Энни.

– Правильно, он знает, как обращаться с леди. Со всеми леди. Не оглядывайся сразу, Сэм. Кэрол Сью Гибсон сидит рядом с Сарой Пирсон, и обе мечтательно смотрят на тебя.

Сэм обернулся и улыбнулся девушкам. Кэрол Сью скрестила ноги, подняв повыше юбку. Сара облизнула блестящие яркие губы.

– Говорю вам, мы только друзья, – небрежно бросил Сэм и откинулся на спинку скамьи.

Джессика, Энни и Сэвенна подняли глаза к потолку. А Джаред и Джейк многозначительно перемигнулись.

Подошел Дилан, муж Джессики, и сел на скамью рядом с ней. Нарочито грозным голосом спросил:

– Что ты шепчешь другому мужчине?! Рано или поздно я изобью его!

– Это всего лишь Сэм, дорогой. Как там Дэниэл? – Джессика стерла со щеки мужа пятно от детского питания.

– Видишь, что тебя ждет, Сэм? – Дилан обнял жену. Она привычно прижалась к нему. – Детское питание и возня с детьми.

Нежный взгляд, каким они обменялись, сказал Сэму, что в их браке есть и кое-что другое.

– Священники и обеты – не мое будущее. – В голосе Сэма звучала уверенность убежденного холостяка.

Орган будто подчеркнул его слова глубоким раскатистым аккордом, тяжелым и грозным. Странный холодок прокатился по спине Сэма. Он в тревоге заерзал по скамье.

Органистка продолжала играть и вдруг замедлила темп, словно споткнувшись. Гул голосов, стоявший в церкви, замер. Озадаченный Сэм обернулся. Все смотрели на вход, противоположный алтарю.

Там стояла молодая женщина. За спиной у нее светило солнце. Полуденный свет танцевал на светлых, золотистых волосах, спадающих на плечи. Черный двубортный костюм подчеркивал тонкую талию и открывал длинные стройные ноги в черных чулках и на высоких каблуках. Маленькая сумка на золотой цепочке висела на узком плече. Женщина стояла не шевелясь. Холодные глаза застыли на усыпанном розами гробе. Потом она небрежно окинула взглядом церковь.

Каждый присутствующий мужчина невольно распрямил плечи. Каждая женщина затаила дыхание. Сэм просто не мог дышать.

Чужая. В этом нет сомнения. Сэм хозяйничал на ранчо на окраине Кэктес-Флэт всю свою жизнь. Он знал всех, кто жил здесь. Блондинка явно не из этих мест. Она городская. И не просто городская, а столичная.

Какой черт принес ее сюда на похороны Диггера Джонса?

– Боже милостивый, – выдохнула Джессика.

Сэму на ум пришли другие слова. Классная. Уверенная. Шикарная. Неуязвимая.

Блондинка подошла к последней скамье и села.

Сэм мог бы поклясться, что видит кружева у нее под жакетом. Черные кружева на молочно-белой коже. Интересно, у нее черные колготки или только чулки?

Джейк толкнул его локтем.

– Ммм? – Сэм будто проснулся. Джейк кивком показал на кафедру. Очевидно, преподобный Уинслоу уже представил Сэма и теперь неодобрительно покачивал головой.

Проклятие!

Кровь бросилась Сэму в голову. Он встал, одернул пиджак и шагнул к кафедре.

Джозеф Александр Кортленд III с самого юного возраста внушал единственной дочери, как важно держать в узде собственные чувства. И сейчас Фейт была особенно благодарна отцу.

Она видела, как повернулись головы, когда она вошла в маленькую церковь, и почувствовала любопытство и настороженность. Похоже, здесь не доверяют чужим.

Священник в развевавшейся черной мантии, с жидкими русыми волосами и в круглых очках в проволочной оправе, торжественным голосом приветствовал каждого. Затем он посмотрел на нее и представился, назвавшись преподобным Уинслоу. Все собравшиеся в церкви, конечно, знали преподобного, и Фейт чуть ли не с ужасом поняла, что он обращается именно к ней. Подавив паническое желание куда-нибудь спрятаться, она с достоинством выдержала его взгляд.

Преподобный процитировал несколько утешительных псалмов, кратко сказал о трагической потере Фрэнсиса Илайджа Монтгомери, больше известного в городе Кэктес-Флэт как Диггер Джонс, и вызвал одного из друзей Диггера для произнесения прощальных слов.

Сэм Маккентс. Фейт замерла, услышав эту фамилию.

С передней скамьи поднялся мужчина. Ради встречи с ним она и приехала сюда.

Фейт ожидала увидеть пожилого человека. Диггеру было семьдесят два. Естественно было думать, что он назначит душеприказчиком друга, ровесника. Но вышедшему к кафедре не больше тридцати пяти.

Высокий, по меньшей мере 185 сантиметров. Густые волнистые волосы касались воротника белой рубашки и выглядели почти такими же черными, как сшитый у хорошего портного костюм. Пиджак, с интересом отметила Фейт, словно лайковая перчатка, обтягивал широкие плечи…

Фейт нахмурилась: при чем здесь костюм Сэма Маккентса? Она приехала сюда по делу. Чем скорее она его закончит, тем скорее вернется в Бостон. На этом и надо сфокусировать усилия! Но когда мужчина обернулся и посмотрел прямо на нее, фокус дрогнул и расплылся.

Лицо под стать фигуре: темные блестящие глаза, мужественные черты. И подбородок, за который рекламные агентства не пожалели бы больших денег. Только когда он отвел взгляд, Фейт смогла перевести дух.

– Диггер Джонс, – начал мужчина низким, звучным голосом, – был на редкость брюзгливым, раздражительным, несговорчивым и упрямым человеком.

Она едва не ахнула. Как можно говорить подобное о человеке, трагически ушедшем из жизни? Фейт в смятении оглядела собравшихся в церкви. Все согласно кивали.

– И никто… – продолжал Сэм, – никто не любил его больше, чем я.

Теперь все улыбались. Некоторые дамы промокали глаза. Фейт с облегчением откинулась на спинку скамьи. Любое недовольство Диггером со стороны мистера Маккентса или горожан усложнило бы ее задачу.

– Многие из вас, – Сэм сделал шаг к гробу, – наверно, думают то же, что и я. В любую минуту крышка гроба может открыться, вылезет разъяренный Диггер и начнет кричать. Мол, он хотел бы знать, что значит вся эта кутерьма? И какого черта Матильда во время ленча не отбивает бифштексы и не жарит картошку?

В церкви раздались смешки. На второй скамье платиновая блондинка с пышной прической звучно высморкалась. Матильда, решила Фейт.

– Но мы все знаем, – продолжал Сэм, – гроб пустой. Диггер все еще в горах. В каньонах, которые он любил и в которых безвылазно работал. Некоторые, может быть, думают, что это глупость, даже безумие – провести всю жизнь, охотясь за серебром в копях. Но я восхищался им. Его упорством. Его настойчивостью. Его мечтой. Его яблочным пирогом.

Когда Сэм поднял глаза к небу, раздался смех. Фейт крепче сжала губы. Всего полгода назад она присутствовала на похоронах своего отца. На них, конечно, не было смеха. Служба по Джозефу Александру Кортленду III прошла торжественно, поминки после нее – тихо и сдержанно.

– Меня, десятилетнего мальчишку, Диггер взял в горы искать серебро, – между тем говорил Сэм. – Я думал, что вернусь домой богатым, с карманами, набитыми самородками. – Он сделал паузу и улыбнулся гробу. – Я вернулся с горевшими ягодицами после четырех дней в седле. На руках у меня было больше волдырей, чем у Пита Джонсона зубов.

Сидевшие на скамьях снова засмеялись. Поднялся похожий на жердь человек, явно в маленьком для него костюме, сдвинул на затылок ковбойскую шляпу и одарил всех улыбкой. Лицо его стало похоже на мордочку сурка.

– Но разочарование превратило мальчика в мужчину, – понизив голос, продолжал Сэм. – Я привез с собой гораздо больше, чем богатства, которые можно купить. Диггер научил меня упорству. Он научил меня никогда не бросать то, что я ценю выше всего, чего бы это ни стоило. – Сэм коснулся гроба ласковым жестом прощания. – До свидания, Диггер Джонс. Может, ты так и не нашел свое сокровище, но ты был самым богатым человеком, которого я имел удовольствие и честь знать.

Снова зазвучал орган. Сэм прошел к своей скамье. Фейт удивленно моргала, чтобы прогнать навернувшиеся слезы. Что это с ней происходит? У нее нет причины плакать. Просто она устала с дороги.

Один за другим горожане проходили мимо гроба. Мужчины держали в руках шляпы, женщины вытирали глаза платочками. Фейт осталась сидеть на задней скамье, не обращая внимания на любопытные взгляды прихожан, выходивших из церкви.

– Могу я чем-нибудь помочь вам?

Фейт рывком подняла голову и посмотрела в темные глаза Сэма Маккентса. Она быстро встала. Слишком быстро. Сумочка выскользнула из пальцев, открылась, и ее содержимое разлетелось по довольно обшарпанному, но сиявшему чистотой дубовому полу.

Потрясающе! Еще как потрясающе, с беззвучным стоном констатировала Фейт. А ведь это только первое впечатление!

А глаза у нее голубые, отметил Сэм.

Он наклонился, чтобы помочь ей. Они сделали это одновременно и, конечно, столкнулись. Внезапный румянец на высоких скулах очаровал Сэма. Он вдохнул запах духов. Дорогой. Экзотический.

– Простите.

Он наблюдал, как она, нагнувшись, с серьезным лицом подбирает черный тонкий бумажник, щетку размером с ладонь, ключи с брелоком от машины.

– Вы позволите?

Серебристый цилиндрик губной помады докатился до его ног. Он нагнулся, поднял футляр и, взглянув на этикетку, вручил ей.

– «Цвет страсти», – вслух прочел он. – Очень мило.

Она бросила помаду в сумочку, защелкнула замок и поправила золотую цепочку на плече.

– Фейт Кортленд, мистер Маккентс.

Он посмотрел на протянутую руку. Голос был таким же жестким, как крахмальные воротники, которые мать заставляла его надевать, когда он мальчишкой ходил в воскресную школу.

– Мы здесь, Фейт, в Кэктес-Флэт, привыкли попросту. Почему бы вам не называть меня Сэм?

– Сэм, – кивнула она и неуверенно улыбнулась.

Пальцы у нее длинные и гладкие. Теплые. И без колец. Он задержал ее руку дольше, чем следовало бы.

– Я никогда не видел вас здесь, Фейт. – Он бы определенно запомнил. – Вы друг Диггера'?

– Диггера? – повторила она. Потом кашлянула и выдернула руку. – Ах да, конечно, мистера Монтгомери! Нет, я не друг. На самом деле, мистер Маккентс – я хотела сказать, Сэм, – я приехала сюда, чтобы встретиться с вами.

Понадобилась, наверно, минута, чтобы до него дошел смысл ее слов. Он мог ожидать от этой незнакомки чего угодно, только не этого.

– Вы приехали сюда, чтобы встретиться со мной?

– Вы тот человек, которого мистер Монтгомери назначил душеприказчиком, правильно? Владелец ранчо «Кольцо Б» в графстве Стоун-Крик?

Откуда она может это знать? И почему продолжает ссылаться на мистера Монтгомери?

– Да, – после паузы ответил Сэм, – Диггер назначил меня душеприказчиком. Но я сомневаюсь, чтобы вы интересовались чучелом гризли или набором сковородок.

– Простите?…

– Ничего. В отеле еще будут поминки, присоединяйтесь. Но почему бы вам сначала не объяснить, зачем вы приехали сюда.

– Да, конечно. – Она откашлялась. – Мистер Маккентс… Сэм, я хотела бы информировать вас, что я… мы… в Бостоне… в корпорации «Илайджа Джейн» весьма озабочены вопросами, касающимися холдинга мистера Монтго… Диггера.

– Корпорация «Илайджа Джейн»? Это сеть ресторанов? – Сэм нахмурился. – Что их может интересовать в Диггере? И о каком холдинге вы говорите? Здесь, в городе, Диггер управлял маленькой кофейней на арендованной земле и жил в крохотной квартире в отеле. У него был старый грузовик, по крайней мере, еще полгода назад, пока Энди с бензозаправки не доконал его. Чучело гризли и набор сковородок, о которых я уже упоминал, – это все, что входит в холдинг Диггера.

– Вы имеете в виду, что вы не знаете… – прошептала она и ошеломленно вытаращила невероятно голубые глаза.

У Сэма появилось ощущение, будто она погладила его теплой, шелковистой ладонью.

– Не знаю чего?…

Она взяла себя в руки. Голос на этот раз звучал твердо:

– Мистер Маккентс, Фрэнсис Илайджа Монтгомери, известный вам как Диггер Джонс, был единственным владельцем корпорации «Илайджа Джейн», компании с общим объемом продаж свыше двухсот миллионов долларов в год и со стоимостью сети в двадцать миллионов долларов.

Глава вторая

Лицо Сэма потеряло всякое выражение. Он уставился на Фейт.

Потом он начал смеяться.

Сначала раздалось низкое рычание, идущее из широкой груди. Потом оно перешло в шумное веселье. Он сел на скамью, тряся головой, и звук его смеха эхом разносился по опустевшей церкви.

– Двадцать… миллионов… долларов, – бормотал он между взрывами смеха. – Ох, дорогая, это классно! Должен сказать, вы молодец! Настоящий молодец. Ведь вы почти поймали меня.

Почти поймала? Фейт решительно отбросила прядь волос за ухо и приняла строгий вид.

– Мистер Маккентс, позвольте мне заверить вас…

Сэм схватил ее за руку и притянул к себе.

– Милая, я позволю вам сделать со мной все, что захотите. Только скажите мне, это Джаред или Джейк? Оба, да? Не знаю, где они нашли вас, но вы очаровательная наживка. Проклятие, парни отлично сработали!

Все пошло не так. Каждый продуманный аргумент, каждый тщательно выверенный пункт ее программы стали холостым выстрелом. О чем он вообще говорит, этот человек? А когда его грудь прижалась к ее и толкнула к скамейке, она внезапно обнаружила, что ей вообще трудно думать.

Фейт почувствовала, как жар его тела проникает сквозь шелк жакета и скользит по коже. Его рот был в нескольких сантиметрах от ее, глаза полузакрыты, и в них ясно отражалась смесь желания и веселья.

– Мистер Маккентс, Сэм, пожалуйста!…

– Мне нравится, как вы говорите «пожалуйста», – хрипло пробормотал он. – Скажите еще раз. – Его дыхание обожгло мочку уха, потом щеку.

Она чуть было не повторила, но вовремя остановилась. Потом уперлась рукой ему в грудь и оттолкнула. Сердце громко бухало, ноги подгибались. Но она встала и одернула жакет.

– Я не знаю никого по имени Джаред или Джейк. – Фейт пришла в ужас от своего дрожащего голоса. – И меня никто не «находил», как вы это определили. Я здесь в качестве вице-президента корпорации «Илайджа Джейн». И, верите вы или нет, Диггер Джонс и правда владеет… владел этой компанией.

Дрожащими пальцами она достала из сумочки бумажник и удостоверение. Сэм взял карточку, не спуская с Фейт глаз.

– «Корпорация «Илайджа Джейн», – вслух прочел он. – Бостон, Массачусетс. Фейт Алексис Кортленд. Вице-президент». – Он снова посмотрел на нее. – Так братья Стоун не нанимали вас, чтобы облапошить меня?

– Мистер Маккентс, согласитесь, похороны человека едва ли подходящий для этого момент. Корпорация «Илайджа Джейн» подавлена трагическим известием о гибели мистера Монтгомери.

Она говорила серьезно. Сэм понял это по крепко сжатым губам и сосредоточенному взгляду.

Фейт щелкнула замком сумки и отбросила назад волосы.

– В случае если вы не слышали о нас: у нас пятьдесят ресторанов по всей стране плюс линия экстенсивной заморозки продуктов, которые мы доставляем в гастрономические магазины. Мы знамениты своими бифштексами и ребрышками, – гордо сообщила она.

Сэм мог бы порадовать ее, сказав, что через дистрибьютора поставляет говядину для их знаменитых бифштексов.

– Кажется, раза два-три я слышал название вашей фирмы.

– Мистер Маккентс, – начала Фейт, – мистер Монтгомери всегда был затворником. Таинственный владелец, предпочитавший оставаться в тени. Управлять компанией он позволял тщательно подобранным служащим. Он требовал немногого: высочайшее качество продуктов, классное обслуживание и еженедельные подробные отчеты.

Сэм молча наблюдал за ней. Фейт подавила желание увернуться от пронизывающего взгляда.

– Так вы говорите, – наконец заговорил он, – что никогда не встречались с этим парнем, с вашим боссом. Никогда не видели его.

– Да. – Она посмотрела в глубину церкви на пустой гроб.

– Как же вы общались?

– В Мидленде есть почтовое отделение. Но в большинстве случаев – через компьютер и факс.

– Компьютер? Факс? – Сэм снова захохотал. – У Диггера в кафе не было даже кассового аппарата. Он считал это лишними хлопотами. Очень жаль, дорогая, но вы вышли не на того человека. Лучше было бы сначала позвонить, тогда вам не пришлось бы совершать это путешествие.

Она глубоко вдохнула, подавляя раздражение, и медленно выдохнула.

– Мистер Монтгомери оставил только ваше имя, адрес и инструкцию: если что-нибудь с ним случится, связаться с вами в «Кольце Б». Мы несколько недель не получали от него известий, а через месяц обратились к здешним властям и узнали, что Фрэнсис Илайджа Монтгомери, известный как Диггер Джонс, пропал в горах во время наводнения. Как вице-президент «Илайджа Джейн», я обязана встретиться с вами и адвокатом мистера Монтгомери, чтобы обсудить детали его завещания и его состояния.

– Адвокатом Диггера? – хмыкнул Сэм. – Я даже не рискну повторить при леди его мнение об адвокатах. Правда, большинство мнений Диггера я вообще не рискну повторить… при леди.

– Без нотариуса? – нахмурилась вице-президент. – Невозможно. Нотариус должен был присутствовать при составлении завещания.

– Боюсь, все не так, – покачал головок Сэм. – Диггер сам составил завещание, подписал и отдал мне, чтобы я занялся им, когда придет время. В субботу банк закрыт, но утром в понедельник мы можем проверить. А до тех пор завещание лежит в моем сейфе в банке.

– Он подписал завещание и вручил его вам без консультации с адвокатом и в отсутствие нотариуса? – Фейт оторопело смотрела на Сэма.

– Это вам не Бостон, мисс Кортленд. – У него в глазах мелькнула досада, юмор исчез. – Здесь люди доверяют друг другу.

– Двадцать миллионов долларов слишком большая сумма, чтобы доверять. Это ясно в любом городе и любому человеку. – Она не собиралась оскорблять его. Но ситуация нелепая. – Когда речь идет о таких деньгах, человек не пишет завещание небрежно, от руки.

– Вы не очень хорошо знали Диггера? – насмешливо спросил Сэм.

– Я говорила вам, что никогда не встречалась с ним. – Она сделала паузу, чтобы подавить обиду от укола. Затем вздернула подбородок. – Но, похоже, и вы не очень хорошо его знали.

– Возможно. Я бы сказал, что при нынешних обстоятельствах нам обоим есть чему поучиться.

Поминки по Диггеру проходили в банкетном зале отеля «Кэктес-Флэт». Столы тянулись из одного конца зала в другой. Корзины, блюда и кастрюли, полные еды, принесли местные дамы. Запах жареных цыплят, барбекю из ребрышек ягненка и особым образом приготовленной ветчины наполнял воздух. Шоколадные кексы, домашнее печенье, хрустящие пирожные с орехами соблазняли даже тех, кто старался, собрав волю в кулак, пройти мимо.

Сэм предупредил Фейт, что лучше ни с кем не обсуждать, кто она и зачем приехала в Кэктес-Флэт. И предложил, если ее спросят, а спросят обязательно, сказать, что она племянница старого друга Диггера, который сам не смог приехать. Фейт сначала слегка ощетинилась, но потом нехотя согласилась, что, пожалуй, лучше пока ни с кем не обсуждать финансовое положение Диггера и цель ее приезда.

Сэм, конечно, все еще не верил ей. Диггер Джонс – владелец мультимиллионной компании? Правильно. А потом Фейт Кортленд продаст ему кусочек пляжа в Абилине 11
  Абилин – город, где нет моря. – Прим. пер.


[Закрыть]. И, Бог знает, он купит и пляж. Останься она в его объятиях тогда, в церкви, еще минуту, он бы купил и шляпу для коровы, если бы только того захотела Фейт.

Он видел, как билась жилка на ее горле, когда он прижал ее к себе. Почувствовал, как полыхнуло жаром от ее гладкой кожи. И эти нежные, твердые груди, прижатые к его груди… Он был так близко от нее, что мог бы ее поцеловать, и фактически почти поцеловал, когда она оттолкнула его.

Джейк спросил у Фейт, долго ли она пробудет у них в городе.

– Это зависит от Сэма. – Она покосилась своими детскими голубыми глазами в его сторону – Я не хотела бы навязываться, но мой… дядя… старый друг Диггера. Он не мог приехать после операции и просил меня задержаться на несколько дней и посетить людей, которые хорошо знали Диггера. Он думает, я привезу несколько историй из жизни друга.

Несколько дней? Сэм чуть приподнял бровь. Она может уехать послезавтра. Зачем ей оставаться так долго? Нет, конечно, он не против, но в этом нет никакого смысла. С каждой минутой все труднее понимать эту женщину.

– Приходите завтра вечером на воскресный обед, – предложила Сэвенна. – Мы поведаем вам пару историй, которые вы сможете рассказать вашему дяде.

– Не мог удержаться и не подслушать. Вы ищете друзей Диггера? – влез в разговор Ирв Мейэрс, помощник шерифа. – Мы с Диггером были большими приятелями.

Черт возьми, большими приятелями!

– И когда же это было? До или после того, как Диггер погнался за вами с бейсбольной битой? – хмуро спросил Сэм, глядя на совиное лицо помощника шерифа.

Ирв, словно обороняясь, ухватился за ремень, опоясывавший его толстый живот.

– Я много раз предупреждал его, прежде чем выписал квитанцию на штраф. Диггер знал, что я прав, и никогда не ворчал.

Все расхохотались. Ирв покраснел. Все хорошо помнили, что Диггер два года не разговаривал с Ирвом.

– Спасибо, помощник Мейэрс. – Фейт протянула ему руку. Ирв чуть не упал, кинувшись к ее руке. – Конечно, я позвоню вам.

К досаде Сэма, список «больших приятелей» Диггера рос. У всех неженатых мужчин города, не говоря о нескольких женатых, нашлась подходящая история.

Сэм бросил взгляд на толпу мужчин, осаждавших Фейт, но той среди них уже не было.

Насупившись, он обвел глазами зал. Фейт сидела одна в дальнем углу крытого двора.

В большом плетеном кресле эта железная леди казалась совсем маленькой. Она чуть подалась вперед, и плечи сгорбились. Глаза опущены, на лице выражение полного отчаяния. Сэм подошел и сел рядом.

– Устали?

– Немного. – Она мягко улыбнулась.

– А у меня что-то есть. – Он тоже чуть улыбнулся.

– Что именно?

– А вот.

Он наклонился ближе, отломил большой кусок от принесенного им кекса с шоколадной глазурью и поднес ей к губам. Она взглянула на кекс, словно ребенок, у которого нет ни цента, на витрину кондитерской. Но потом покачала головой и загородилась рукой.

Он помахал кексом у нее перед носом. Фейт вдохнула аромат, и плечи у нее расслабились.

– Грешна, – прошептала она и взяла кекс. Сэм тут же ощутил страстное желание. У него даже выступил на лбу пот. Он откинулся назад, потрясенный силой страсти, рвущейся из пего. И рассердился на себя.

– Сэм, – она закрыла глаза, – мы можем подняться наверх?

Его затрясло словно в лихорадке. Неужели она… Проклятие! Он бы принес несколько кексов, если бы знал, что шоколад действует на эту женщину как ключ, открывающий все двери.

– Мм, конечно.

– У вас есть ключ?

Почему у него должен быть ключ от ее номера?

– А у вас?

Она открыла один глаз, потом другой, потом выпрямила спину. Сдвинув брови, она смотрела на Сэма.

– Почему у меня должен быть ключ от квартиры Диггера?

Проклятие! Проклятие! Проклятие!

– О, конечно, я могу взять ключ у Джерома – клерка, который сидит внизу.

Она с минуту изучала его.

– Вы подумали, что я приглашаю вас в свою комнату?

Снова вернулся холодный тон, печаль в глазах исчезла, теперь в них сверкал гнев.

– Мистер Маккентс, вы должны знать – я обручена, у меня есть жених. Но даже если бы его не было… Я не приглашаю незнакомых мужчин к себе в комнату.

Проклятие! Помолвлена… Но ведь не замужем? Он встал и протянул ей руку.

Сэм открыл дверь, и Фейт вошла. Квартира Диггера оказалась не больше встроенного шкафа. Вечернее солнце сквозь жалюзи заглядывало в темное, душное помещение. В застоявшемся воздухе чувствовался запах старых сигар.

– С тех пор как Диггер исчез, кроме Джерома, здесь никого не было. – Сэм поднял жалюзи и открыл окно. В комнату хлынул свет и осветил клубы пыли, разлетевшиеся по полу. Легкий ветер принес нежный запах жимолости. Отряхивая руки, Сэм обернулся к ней. – Это не назовешь резиденцией мультимиллионера.

Да, правда, согласилась Фейт, оглядывая комнату. Почти нет мебели. Простая, обтянутая голубой тканью кушетка, поцарапанный кофейный столик, легкий стул, в углу большой коричневый металлический стол, в пару к нему такой же стул. В спальне – королевского размера кровать и маленький туалетный столик. Просто. Единственное слово, которым можно описать обстановку.

– Вы по-прежнему считаете, что это тот самый Диггер Джонс, которого вы ищете? – спросил Сэм, когда она вернулась из спальни в гостиную. Он снял пиджак, ослабил галстук и уселся на легкий стул, закинув за голову руки.

«Я же говорил вам», – читалось в его глазах. Это раздражало Фейт.

Она подошла к небольшому столу в углу комнаты. Под пыльной белой скатертью виднелось что-то похожее на компьютер. Фей; сдернула пыльную скатерть и с улыбкой повернулась к Сэму.

– О-ля-ля! Что это у нас здесь? Компьютер и монитор – самых последних и лучших моделей. Принтер – лазерный, цветной, никак не меньше. И тоже первоклассный.

У Сэма брови взлетели к самым волосам. Удивление в его глазах, несомненно, дало Фейт чувство удовлетворения.

– А вот и факс, – самодовольно сообщила она. – А теперь скажите, зачем, по-вашему, старому искателю серебра такая первоклассная электроника?

– Чтобы играть? – Он поднялся со стула и подошел к компьютеру, рассматривая его так, будто обнаружил осколок корабля инопланетян.

– Наверно, в военные игры. – Фейт достала из сумочки очки, надела их и включила компьютер. – Беби может запросто запустить ракету.

Компьютер загудел, и экран засветился мягким янтарным светом. Она вошла в одну из директорий. Сэм стоял за ее спиной и смотрел, как она проглядывает файл за файлом. Бухгалтерские отчеты о поставщиках, данные о восточной цепи ресторанов, доходы и расходы в районах, куда доставляются замороженные продукты.

– Это главный офис в Бостоне, – объяснила она, открывая файл Бостона. – Мистер Монтгомери, Диггер, одним нажатием пальца мог вызвать и увидеть всю компанию. – Она тихо засмеялась. – Я всегда представляла, что где-то в дремучих лесах находится большой элегантный офис, с пушистыми коврами на полах и с серебряными пресс-папье.

Нахмурившись, Сэм взял осколок гранита величиной с бейсбольный мяч, лежавший на стопке толстых коричневых конвертов с документами.

– Похоже, многие не догадывались, какой он…

Фейт через плечо посмотрела на Сэма. Рука, лежавшая на спинке стула, почти касалась ее спины. Она заставила себя не обращать внимания на прилив обжигающего тепла во всем теле.

– Так вы, наконец, поверили мне?

Он пожал плечами и положил на место осколок гранита.

– Не уверен, что поверил. Я знал Диггера Джонса всю жизнь. Насколько могу помнить, он всегда был искателем серебра и жарил бургеры на сковородках и бифштексы на углях. Никто не умел так готовить, как Диггер. Он пек лучшие в округе яблочные пироги.

Он замолчал. Быть не может. Диггер Джонс, грубый, жесткий старый шахтер и хозяин малюсенького кафе, – владелец мульти-миллионного бизнеса!…

Сэм примостился на краю стола и провел руками по волосам. Он взглянул на Фейт и решил, что очки делают ее обворожительной.

– С яблочного пирога все и началось. Почти тридцать лет назад. – Она нажала на клавишу, и на экране остался только янтарный свет. – По слухам, у Диггера был в Бостоне двоюродный брат, Лео Дженуски. Этот Лео хотел открыть в деловом районе магазинчик, торгующий сэндвичами. Он поговорил с Диггером о займе, открыл магазин и через три месяца смылся. Диггер вроде бы простил ему долг и через полгода сам открыл пекарню и добился успеха. С открытия до закрытия она была битком набита покупателями, они расхватывали его яблочные пироги и даже ссорились из-за него.