Текст книги "Поцелуй Жюстин"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Глава шестая
Лорд Каслтон проснулся с чувством обреченности. Он не сразу понял причину.
Но потом вспомнил сцену, свидетелем которой стал в соседней каюте.
Бреясь, он подумал о том, что в этом деле все-таки что-то нечисто. «Ариадна, – размышлял он, – сразу бы сказала, что такому человеку, как Томас Уотсон, не стоит доверять и что юным девушкам нельзя позволять связывать с ним будущее».
Лорд Каслтон смыл с лица остатки пены и вспомнил о признании Жюстин, что родители ждут от нее удачного замужества и будут очень разочарованы, если индийское путешествие не закончится свадьбой.
Что ж, ей не пришлось ждать до самого субконтинента, чтобы устроить помолвку, которую свет признает идеальной.
Если только не окажется правдой, что Уотсон потерял все свои деньги. Не по этой ли причине он решил жениться? Хочет компенсировать потери за счет невесты?
За Жюстин, несомненно, дадут хорошее приданое.
Лорд Каслтон скривил губы. Брак ради денег прекрасно вписывается в образ Уотсона. А что Жюстин?
Мысль, что она поддалась сомнительным чарам Уотсона и влюбилась в него, почему-то казалась оскорбительной.
Лорд Каслтон надел темно-синий сюртук спортивного покроя, смахнул пылинки с белых брюк и решил, что все нужно тщательно обдумать и заняться этим лучше всего во время прогулки с Бреком.
Запирая дверь каюты, он увидел, что Жюстин занята тем же.
– Доброе утро, мисс Мэнселл, – поздоровался он нарочито веселым тоном. – Надеюсь, вы хорошо отдохнули после треволнений вечера?
– Со мной все в порядке, – пробормотала девушка.
Лорда Каслтона поразила перемена в ней.
Жизнерадостность, с которой она всегда встречала новый день, бесследно исчезла; свет в глазах потух. Казалось, что она бредет во сне, и сон этот кошмарный.
Лорд Каслтон принял решение.
– Я иду выгуливать Брека. Почему бы вам не пойти со мной и не побаловать Маффину встречей с подругой? – предложил он. – Я беру с собой мяч. Море такое спокойное, что с Бреком, наверное, можно будет немного поиграть.
Жюстин сморщилась, как будто сама мысль о веселье была ей неприятна.
– Ну же, солнце так ярко светит. – Он протянул руку. – Нас никто не увидит, еще слишком рано, а Брек и Маффина – единственные собаки на корабле.
Жюстин вдруг улыбнулась – словно робкий лучик света пробился сквозь темные тучи.
– Почему бы и нет?
– Морской воздух так бодрит, – задумчиво произнес лорд Каслтон, когда они вышли на верхнюю палубу.
Вокруг раскинулись темно-синие воды Средиземного моря, а над головой ярко сияло солнце, лучи которого пока только готовились раскалить утренний воздух.
Жюстин выпустила из клетки пришедшую в восторг собаку и позволила облизать себе лицо.
Лорд Каслтон вывел из вольера Брека, и скоро собаки уже обменивались приветствиями и весело бегали друг за другом.
Лицо Жюстин немного порозовело, и, как показалось лорду Каслтону, к ней почти вернулась былая жажда жизни.
После прогулки собак вернули в вольеры, а стюарда поблагодарили.
Когда они спускались с верхней палубы, лорд Каслтон решил, что нужно что-то сказать. Следует воспользоваться тем фактом, что Жюстин видит в нем отца.
– Мисс Мэнселл, – начал он, придерживая дверь и пропуская девушку на трап. – Я должен поговорить с вами о прошлой ночи. Я льщу себе мыслью, что мы достигли неких дружеских отношений, в которых я, возможно, играю роль кого-то вроде дяди.
На лице девушки промелькнуло странное выражение.
Лорд Каслтон продолжал:
– В этом качестве и как давний друг вашего отца я чувствую себя в определенной степени ответственным за вас, пока вы находитесь на этом корабле вдали от родителей. Боюсь, что вы не выглядите настолько счастливой, насколько могла бы быть недавно помолвленная юная леди. Если я могу что-нибудь сделать, чтобы исправить ситуацию, надеюсь, вы попросите меня о помощи.
На миг показалось, что Жюстин доверится ему, но девушка поджала губы и сказала:
– Лорд Каслтон, все в порядке. Наши отношения с сэром Томасом… они развились довольно внезапно, вот и все.
На последних словах девушка судорожно сглотнула и побежала вниз по трапу.
Маркус смотрел ей вслед, чувствуя, что потерпел неудачу, но теперь он как никогда был убежден, что Жюстин навязали ситуацию, которой она не хотела.
Добиться правды от нее самой не удалось, а разговаривать с миссис Арбетнот явно не имело смысла. Та была глупа и могла видеть в помолвке Жюстин только большую удачу.
Оставался лишь один человек, которого имело смысл расспросить. Уотсон. Но лорду меньше всего хотелось иметь с ним дело.
Разыскать сэра Томаса удалось не сразу, но часам к десяти лорд Каслтон нашел его в курительной комнате. Сидя в полном одиночестве, тот потягивал сигару, держа в руках бокал бренди.
– Пришли еще раз поздравить меня, не так ли, Каслтон? – злорадно усмехнулся он.
– Не совсем, Уотсон. Как вам известно, мы с лордом Мэнселлом друзья, поэтому я чувствую определенную ответственность за мисс Мэнселл.
– Неужели? А мне показалось, что вы питаете к мисс Мэнселл иные чувства, – скабрезно ухмыльнулся сэр Томас.
Лорд Каслтон сделал глубокий вдох, пытаясь сохранить спокойствие.
– Прошлым вечером у меня сложилось отчетливое ощущение, что все произошло не так, как следует. Вполне вероятно, что вам показалось необходимым решиться на шаг, о котором в ярком свете дня вы можете пожалеть.
– Послушайте, Жюстин, мисс Мэнселл, вам что-нибудь говорила? – со злостью спросил сэр Томас.
Теперь у лорда Каслтона не осталось и тени сомнения, что с этой помолвкой что-то неладно.
– Ничего, – отрывисто сказал он. – Я просто хочу подчеркнуть, что сейчас всего четверо знают об этой ситуации: вы, мисс Мэнселл, миссис Арбетнот и я. Что бы ни произошло, мы без труда забудем об этом и вы окажетесь свободны в дальнейшем выборе средств добиться… одним словом, действовать в своих интересах.
Ему в лицо выдохнули клубы дыма.
– Вот что я вам скажу, Каслтон. Мы с мисс Мэнселл рады помолвке. Когда-то вы уже лишили меня счастья, и вам не удастся сделать это снова.
– О чем вы говорите? – искренне удивился лорд Каслтон.
– Только не говорите, что забыли, как увели у меня из-под носа Ариадну Сомерсет. – Сэр Томас сделал стюарду знак еще раз наполнить его бокал.
– Не будьте смешным.
Уотсон зло прищурился.
– Как вы смеете называть меня смешным?
– У вас было столько же шансов завоевать симпатию Ариадны, как у меня, скажем, управлять этим кораблем.
Лорда Каслтона бесила самонадеянность Уотсона. С едва сдерживаемой яростью сэр Томас потушил сигару, раздавив ее в пепельнице.
– Вы всегда были слишком гордым, Каслтон. Вы не можете смириться, что мисс Мэнселл предпочла меня вам. – Он принялся искать в карманах портсигар. – Позвольте предостеречь вас, назойливый невежа. Если вы убедите мисс Мэнселл разорвать помолвку, я создам ей репутацию бессердечной распутницы. Девушки, которая приманивает мужчину, а потом бросает на произвол судьбы. Думаю, это не устроит ни вас, ни ее.
Лорд Каслтон стоял молча.
С Уотсоном невозможно было разговаривать, и он с болью в сердце понял, что только усугубил проблему. Если до его прихода Уотсон и сожалел о помолвке, то теперь об этом не могло быть и речи.
– Надеюсь, мисс Мэнселл искренне рада, что станет леди Уотсон, – медленно произнес он. – Но если вы хоть как-то обидите ее, я предупреждаю, что не остановлюсь ни перед чем, чтобы отправить вас в ад!
Он резко повернулся и зашагал прочь.
– Ха! – послышался за спиной ликующий возглас. – Я победил, не так ли?
Лорд Каслтон поспешил выйти на свежий воздух.
Он стоял у перил прогулочной палубы и глубоко дышал, стараясь вернуть самообладание.
Приходилось признать, что Уотсон помог кое-что для него прояснить.
Он, Маркус Каслтон, влюбился в девушку на пятнадцать лет моложе себя, а эта девушка видит в нем всего лишь друга своего отца.
Оставив лорда Каслтона, Жюстин позавтракала в обеденном зале.
О том, чтобы заказать еду в каюту, не могло быть и речи. Там она только и вспоминала бы, как сэр Томас набросился на нее прошлой ночью.
С губ до сих пор не сходила припухлость от его диких поцелуев.
Девушка старалась вспоминать более ласковое обращение, на которое перешел сэр Томас, когда появилась миссис Арбетнот.
Но чем больше она старалась, тем яснее понимала: после утренней прогулки с лордом Каслтоном у нее уже не осталось никаких сомнений, что это мужчина, которого она любит. Быть с ним рядом даже короткое время было радостью.
Звуки его голоса, красивые длинные руки, бросающие собакам мяч, морщинки у глаз, когда он улыбался какой-нибудь ее фразе… А тепло его взгляда, когда он смотрел на нее!
Впрочем, теплоту можно было объяснить дружбой лорда Каслтона с ее отцом.
Это было ясно как день из тона, которым он говорил о ее помолвке с сэром Томасом.
Жюстин все больше и больше расстраивалась.
Она вошла в зал, очень надеясь, что сэр Томас не изменил своей привычки завтракать поздно.
В зале не было ни сэра Томаса, ни Арбетнотов, но за длинным столом сидел Артур Райт, и Жюстин с облегчением подсела к нему. Некоторое время она с удовольствием слушала его рассказы об Индии.
Потом, однако, у девушки испортилось настроение.
Что теперь будет со временем, которое она собиралась провести с Питером? А если сэр Томас будет настаивать, чтобы она осталась в Бомбее и не ехала почти через всю Индию в центральные провинции, где стоял полк ее брата?
Но они ведь только помолвлены, разве ей не разрешат увидеться с членом семьи?
Выйдя на прогулочную палубу, Жюстин увидела Арбетнотов, которые нежились на солнце в шезлонгах. Тихонько взяв одну из библиотечных книг, девушка нашла укромный уголок подальше от миссис Арбетнот и ее дочерей.
Спустя недолгое время там ее нашел сэр Томас.
– Так-так, моя маленькая невеста, – начал он, широко улыбаясь девушке. – Не прогуляться ли нам, моя дорогая Жюстин?
Девушке ничего не оставалось, как пойти рядом с ним по палубе. Но, по крайней мере, она смогла прижать к груди книгу и не позволить сэру Томасу взять себя за руку.
– Надеюсь, – уверенно сказал он, – что непредсказуемый поворот событий прошлой ночи наполняет вас такой же радостью, как и меня самого.
Жюстин не ожидала от сэра Томаса такой прямоты. Он говорил откровенно и просто, и девушке впервые показалось, что она сможет ему доверять.
– Вы застали меня врасплох, – медленно проговорила она.
– Я так и думал. Ваша красота заставила меня забыть о благородных манерах. Вы, наверное, понимаете, какое воздействие на меня оказываете.
Жюстин залилась краской.
– Если бы миссис Арбетнот не ворвалась так стремительно в каюту, я бы попросил вашей руки. С самого первого вечера, когда я увидел вас, такую очаровательную в сером платье, вы завладели моими мыслями. Мне хотелось проводить с вами каждую минуту плавания, хотелось рассказать, как на вашу близость откликается мое тело.
Жюстин отошла от него. Она не привыкла, чтобы мужчины так с ней разговаривали. Это вызывало волнение, даже трепет, но ей невольно становилось страшно. Девушка снова вспомнила, как сэр Томас насильно целовал ее.
– Получилось так, – как ни в чем не бывало продолжал Уотсон, словно не замечая отстраненности Жюстин, – что миссис Арбетнот поторопила меня с моим скромным предложением. Но вы ни в коем случае не должны думать, будто мои намерения были иными.
Сэр Томас смолк и протянул руку, заставив Жюстин остановиться.
– Согласившись стать моей женой, вы осуществили мои самые дерзкие мечты.
Девушка судорожно вздохнула, и внутри у нее все оборвалось.
Сэр Томас не дал ей возможности попросить о небольшой отсрочке, чтобы подумать, действительно ли она хочет с ним обручиться.
Он был так хорош собой, так обходителен и так изысканно держался! Любая девушка сошла бы с ума от радости, что он хочет на ней жениться.
Миссис Арбетнот сказала, что он самый завидный холостяк. Выйдя замуж за сэра Томаса, она обеспечит себе богатую, безмятежную жизнь и сможет осуществить все свои мечты.
Маме и папе больше не придется беспокоиться о ее будущем. Она станет хозяйкой в собственном доме и сделает жизнь сэра Томаса уютной.
Она должна ликовать…
Сэр Томас ждал от нее ответа.
Что она могла сказать?
Что никогда не будет счастлива замужем за ним, потому что он не лорд Каслтон?
– Вы очень добры, сударь, – пролепетала Жюстин. – Как вы сказали, все произошло так быстро. Мне… мне нужно время привыкнуть.
Отвратительная гримаса исказила лицо сэра Томаса. Он схватил Жюстин за руку.
В этот момент к ним подбежали две барышни.
– Мисс Мэнселл, не так ли? И сэр Томас Уотсон? – Они смотрели на него с восхищением. – Мы члены увеселительного комитета. Его только что учредили. Будет концерт. Скажите же, что примете участие. Мы слышали, что мисс Мэнселл великолепная пианистка, а вы, сэр Томас, божественно поете. Пожалуйста, вы просто обязаны сказать да.
– Разумеется, мы согласны, – немедленно отозвался сэр Томас.
– Вы пойдете с нами сейчас? В кают-компании будет репетиция.
Жюстин не жалела, что их тет-а-тет с сэром Томасом прервали. А он выглядел крайне довольным, что девушки смотрели на него с таким восторгом.
Когда они покинули прогулочную палубу, сэр Томас объявил, что ему нужно взять ноты, и оставил Жюстин. Девушка отправилась за своими.
На обратном пути, при попытке открыть дверь кают-компании, ноты выпали у нее из рук и разлетелись по полу.
Она нагнулась, чтобы подобрать листы.
– Позвольте вам помочь, – раздался голос, и Жюстин увидела лорда Каслтона.
– Ах, благодарю вас, – выдохнула девушка, принимая из его рук ноты.
Лорд Каслтон взял Жюстин под локоть, чтобы помочь подняться, и это прикосновение обожгло ее, будто пламенем.
– Решили снова попрактиковаться?
Жюстин принялась рассказывать о концерте.
– Они ищут исполнителей.
Набравшись откуда-то смелости, девушка неожиданно для самой себя продолжила:
– Может, мы исполним дуэт Шумана, который играли с вами позавчера?
Лорд Каслтон на миг замер в молчании, и Жюстин захлестнула волна не поддающихся определению чувств. Ее кости как будто плавились, а вся кровь отлила к подошвам ног.
Но лорд Каслтон безразличным тоном ответил:
– Думаю, нет, мисс Мэнселл. На корабле достаточно талантливых пассажиров. Мое участие не потребуется. Хорошего вам дня.
Он зашагал прочь, оставив Жюстин в отчаянии смотреть ему вслед.
Конечно, не было никаких шансов, что он ответит взаимностью на чувства, которые она открыла в себе, но она надеялась, что они хотя бы смогут остаться друзьями.
– Ждете меня? Умница, – протрубил сэр Томас, возвращаясь с нотами под мышкой.
Он властно взял Жюстин под руку и повел в кают-компанию.
Там уже хозяйничали распорядительницы комитета.
Они объявили, что у них за плечами богатейший опыт путешествий и что на корабле все пассажиры должны быть при деле.
Жюстин уговорили исполнить мазурку Шопена.
– Нам идеально подойдет что-нибудь живое и веселое, – сказала миссис Рассел, одна из распорядительниц.
Когда последний из участников концерта исполнил свой номер, она сказала:
– Господа, все очень талантливы, но я надеюсь, что вы все же усердно порепетируете перед концертом. На генеральной репетиции мы сообщим вам об очередности выступлений.
Все это помогло Жюстин немного развеяться после неприятной встречи с лордом Каслтоном.
За обедом Фейс надула губки.
– Сегодня утром мне пришлось выгуливать Маффину в полном одиночестве, – пожаловалась она. – Лорда Каслтона нигде не было.
– Надо было взять меня с собой, а не говорить, что прекрасно справишься одна, – с благочестивым видом заметила Черити.
– Тише, девочки, – вмешалась миссис Арбетнот. – Фейс, дорогая, почему бы тебе не найти лорда Каслтона и не предложить завтра погулять вместе? Уверена, он не откажется от твоей компании.
Жюстин сидела молча, радуясь, что хотя бы на время избавлена от присутствия сэра Томаса.
– Жюстин, дорогая, сегодня мы, разумеется, поужинаем с вашим женихом. Вы объявите о помолвке? На вашем месте я бы так и сделала; такой coup [13]13
Неожиданный успех, удача (фр.).
[Закрыть], весь корабль будет в восторге.
Девушка подняла на нее изумленный взгляд.
– Как я могу объявить о помолвке, если отец не дал на нее согласия? Сэр Томас должен написать ему и попросить моей руки.
Миссис Арбетнот выглядела взволнованной.
– Вы действительно считаете, что это необходимо? Я хочу сказать, лорд Мэнселл явно не станет возражать против такого выгодного брака.
Но Жюстин знала, что ответить:
– Моя тетя, виконтесса, сочла бы любое другое поведение совершенно не comme il faut [14]14
Благопристойный, приличный (фр.).
[Закрыть]. Она бы настояла, чтобы все формальности были соблюдены.
– Ах, милейшая леди Элдер! Конечно, конечно. Что ж, девочки, похоже, нам придется немного дольше хранить наш чудесный секрет.
– Тем лучше, иначе все внимание досталось бы одной Жюстин, – сказала Черити.
– Но это исключило бы ее из списка свободных девушек, – возразила Фейс.
Жюстин тяжело вздохнула.
Когда погода была штормовой и корабль сражался со стихией, плавание обещало стать захватывающим приключением с неожиданными радостями и чудесами Индии в качестве заключительного аккорда.
Теперь для нее все пропало.
Глава седьмая
После ленча сэр Томас убедил Жюстин еще раз прогуляться с ним по палубе.
Услышав решение девушки не объявлять о помолвке, пока он не попросит ее руки у лорда Мэнселла, молодой человек нахмурился.
– Это абсурдно! – воскликнул он. – Вы моя, и я хочу, чтобы весь мир и, уж конечно, наш корабль узнали об этом!
– Мой отец ни в коем случае не одобрил бы подобной поспешности, – твердо ответила Жюстин.
Если отсрочить официальное объявление о помолвке, остается слабая надежда, что сэр Томас за это время найдет более подходящую невесту.
Уотсон резко изменился в лице.
– Кто вам сказал, что о нашей помолвке нельзя объявить сразу? – фыркнул он и с силой сжал руку девушки.
– Мне больно! – вскрикнула Жюстин.
Мимо проходила пара, и сэр Томас отпустил девушку.
– Прошу прощения, но мне нужно, чтобы вы ответили на мой вопрос. Кто вам сказал, что о нашей помолвке нельзя объявить сейчас же? И не говорите, что это миссис Арбетнот.
– Напротив, это ясказала об этом ей.Хотя я не понимаю, почему это вас сердит. В конце концов, она моя дуэнья. Вы ведь не думаете, – продолжала Жюстин с нарастающим возмущением, – что девушка из хорошей семьи согласится объявить о помолвке, не дожидаясьблагословения отца?
Несколько минут сэр Томас молчал, глядя на девушку.
Его глаза сузились, одна рука потирала кулак, в который сложилась другая.
– Разве вы не думали, что придется написать папе? – добавила Жюстин. Она хотела спросить: «Как, по-вашему, обычно поступают джентльмены?» – но решила, что и так достаточно ясно выразилась.
– Конечно же, я напишу вашему отцу, – его речь снова полилась гладко, а кулак разжался. – Я ни на минуту не забываю о долге. В конце концов, придется соблюсти еще много формальностей.
Немного позже девушка задумалась: чтоон имел в виду.
– И вы, в свою очередь, тоже напишите родителям, с какой радостью принимаете мое предложение.
Жюстин уже мысленно мучилась над письмом, но никак не могла решиться взяться за перо.
– Я отправлю его на Мальте, – медленно сказала она. – Насколько я помню, мы будем там через несколько дней.
Сэр Томас кивнул.
– Мы зайдем в порт Валлетты. Это столица, очень красивый город. Я с удовольствием покажу его вам.
Он помолчал в нерешительности, а потом сказал:
– Не представляю, чтобы на письма, отправленные с Мальты, можно было получить ответ раньше, чем через несколько дней после прибытия в Бомбей.
– Да, – согласилась Жюстин, пытаясь изобразить грусть.
– Тем не менее, – продолжал сэр Томас, беря Жюстин под локоть и заставляя ее продолжить прогулку, – мы помолвлены. Ничто этого не изменит. Мы будем вместе ужинать и танцевать по вечерам. А днем можем гулять по палубе.
Он достал часы из кармана спортивного сюртука.
– Однако меня ждет игра в вист. Возможно, вас беспокоит, чем я занят, когда меня нет на палубе или в кают-компании?
Жюстин даже в голову не приходило строить догадки о том, как сэр Томас проводит время. Сейчас она поняла, что никогда не искала его общества.
– Я один из лучших игроков в вист и провожу за карточным столом много приятных часов. Если я не всегда вьюсь около вас, вы не должны думать, будто я в это время с другими девушками.
Жюстин испытала огромное облегчение от того, что сэр Томас не будет требовать ее общества целый день. Потом ей пришло в голову, как странно было бы подозревать, что мужчина, пылко признававшийся ей в любви, проводит время с другой девушкой.
– С вашей стороны естественно было бы так думать теперь, когда море успокоилось и на горизонте появляются весьма привлекательные барышни, – добавил сэр Томас, приподнимая морскую фуражку, чтобы поприветствовать вышедшую на палубу девушку лет двадцати. – Но среди них нет равной вам, моя прекрасная Жюстин. Вы светоч моей жизни, и я уверен, другие скоро все равно поймут, что вы моя.
Подобные комплименты должны были радовать девушку, но тот пыл, с которым говорил сэр Томас, ее пугал. Он вновь посмотрел на часы.
– Я должен оставить вас, но только до ужина. Вы можете пока порисовать.
Это прозвучало скорее как указание, а не предложение.
А Жюстин не нравилось, когда ей указывали, что делать.
На долю секунды девушка задумалась, не пойти ли на верхнюю палубу прогуляться с Маффиной.
Но потом призналась сама себе, что на самом деле хочет увидеть лорда Каслтона.
Последующие несколько дней, пока корабль приближался к Мальте, Жюстин билась над письмом к родителям.
Проводя с сэром Томасом много времени, она с каждым днем все больше убеждалась в деспотичности его характера.
Если Жюстин предлагала поиграть в кольца с младшими офицерами и сестрами Арбетнот, сэр Томас отвечал, что хочет репетировать песню, которую будет исполнять на концерте.
В то же время, если девушка предлагала порепетировать вместе, он объявлял, что договорился поиграть в вист.
Каждый вечер либо сэр Томас ужинал за столом Арбетнотов, либо они переходили за его стол.
Арбетноты, похоже, с интересом слушали его рассказы о Бомбее. Но Жюстин быстро устала от историй, в которых либо сэр Томас непременно представал в героическом свете, либо принижался какой-нибудь несчастный индус.
Поначалу Жюстин задавала вопросы, желая как можно больше узнать о жизни в Индии. Когда их отношения только завязывались, сэр Томас подробно отвечал ей.
Теперь сэру Томасу докучала ее жажда знаний; он ждал от нее восхищенных реплик в свою сторону, вроде тех, что постоянно бросали Фейс и Черити.
Однажды вечером, танцуя с Жюстин, он опять предложил выйти на палубу.
– Луна всех заворожила, – сказал он, прижимая к себе девушку. – Она почти полная, и на море серебряная дорожка.
Звучало романтично, и Жюстин позволила сэру Томасу вывести себя на палубу.
Снаружи и впрямь было красиво: на бархате темного неба низко висела луна, окутавшая корабль и море загадочным светом, который отражался и играл в волнах.
Этой восхитительной картиной любовались и другие пассажиры, но вскоре сэр Томас увлек Жюстин в один из отдаленных темных уголков.
Там он заключил девушку в объятия и принялся страстно целовать. Захваченная врасплох, она не успела возразить, но когда губы сэра Томаса впились в нее, стала сопротивляться.
Девушка совершенно не ощущала восторга, который, как она предполагала, должны доставлять поцелуи привлекательного мужчины. Скорее наоборот – ее захлестнуло острое отвращение.
Но попытки вырваться только разжигали пыл сэра Томаса.
В конце концов он поднял голову, продолжая, однако, крепко прижимать к себе Жюстин.
– Нет, моя малышка Жюстин, – пробормотал он срывающимся голосом. – Ты мне не откажешь. Я твой жених и вправе ждать от тебя поцелуя на ночь.
Его глаза были полузакрыты, полные губы сладострастно изогнулись.
Жюстин захлестнуло чувство безысходности.
Это и есть любовь? Как она будет справляться с его запросами?!
В ночном воздухе внезапно раздался крик, полный ужаса.
Люди выбежали на палубу узнать, что случилось.
Сэру Томасу ничего не оставалось, как отпустить Жюстин, и в следующий миг девушка уже бежала вместе со всеми.
В тихом углу ближе к корме судна стояла женщина.
– Это был Чарли! – кричала она. – Мой Чарли. Он был там, клянусь, он был там!
Супруги Райт успокаивали женщину.
– Дорогая миссис Партридж, там никого нет. Вы расстроены. Пойдемте, мы поищем майора.
Миссис Пейшенс обняла женщину за плечи.
Жюстин обратила внимание на миссис Партридж, после того как корабль отплыл из Гибралтара. Худенькая и очень бледная, она производила впечатление человека, пережившего трагедию. Ее сопровождал муж, военный, который держался скромно, но с достоинством. Он бережно заботился о жене, но говорил очень мало. Сейчас он спешил к ней.
Миссис Партридж разрыдалась в его объятиях.
– Несчастная женщина, – сказал кто-то рядом с Жюстин. – Она никогда не оправится от потери сына. Они приезжали из Индии навестить его могилу. Умер в школе от лихорадки. Они не видели его с тех пор, как он два года назад покинул Калькутту.
Удрученно перешептываясь, пассажиры начали расходиться.
Сэр Томас взял Жюстин под руку, но она отстранилась.
– Я очень устала. Пожалуй, пойду спать. Почему бы вам не выкурить сигару?
В каюте девушку ждали наброски письма, которое она пыталась писать родителям.
Жюстин просматривала вымученные короткие строчки, а в ушах стоял страдальческий голос миссис Партридж, описывающей, как она видела призрак сына.
Как страшно потерять любимого ребенка! И как ужасно не видеться с ним два года! Так, стало быть, случается с детьми, которых рожаешь в Индии? Она родит сэру Томасу детей, отдаст им все сердце и душу, а потом смысл ее жизни вырвут у нее из рук?
Сама мысль об этом была невыносима, и Жюстин расплакалась.
А в соседней каюте лорд Каслтон работал с очередной папкой с документами.
Он сидел без сюртука, широко распахнув иллюминатор. Мягкость ночного воздуха говорила о том, что они далеко заплыли в теплое Средиземное море.
Лорд Каслтон вздохнул. Жара обволакивала тело и не давала сосредоточиться.
Но он знал, что вникнуть в тонкости документов, которые силился прочитать, ему мешала вовсе не средиземноморская жара.
Причина была в Жюстин, в том, как она выглядела сегодня вечером в белом кружевном платье, которое так оттеняло ее изумительные волосы. Он надеялся поужинать до ее прихода, но в тот вечер пассажиров обслуживали медленно.
Сэр Томас пригласил Арбетнотов за свой стол, и жеманно улыбающиеся девицы уже сидели, когда в зал вошла Жюстин.
Лорд Каслтон поймал себя на том, что смотрит на нее, словно томящийся страстью юнец.
Он вздрогнул и очнулся, но прежде большие серые глаза девушки заглянули в его глаза, заставив сердце замереть.
Лорд Каслтон хотел было поднять бокал в знак приветствия, но краем глаза заметил, что сэр Томас внимательно наблюдает за ним, и помрачнел.
Когда он в следующий раз посмотрел на стол Уотсона, Жюстин сидела, склонившись над меню.
Лорду Каслтону показалось, что ее глаза полны слез.
Он злился на себя, что так плохо справляется с ситуацией, возникшей между ними с Уотсоном и Жюстин.
Его знали как дипломата, человека, который разрешал любой вопрос, пуская в ход то обходительность и шарм, то спокойствие и тактичность.
Теперь же он допускал промах за промахом, не помогая разрешить главную проблему, а только усугубляя неловкое положение Жюстин.
Лорд Каслтон потянулся к звонку, намереваясь попросить у стюарда большой бокал бренди, но вдруг замер и прислушался.
Неужели это ему показалось?
Спустя несколько мгновений он окончательно уверился в правильности своего предположения. Но откуда доносится плач – из каюты справа от него или слева?
Легким движением он поднялся на ноги, вышел из каюты и остановился перед дверью Жюстин.
Последние сомнения рассеялись.
Он поднял руку и постучал.
Плач прекратился, но никто не ответил.
Расправив плечи, лорд Каслтон еще раз постучал и решительно толкнул дверь.
Жюстин сидела за столом, похожим на его собственный. Перед ней лежал лист бумаги. Судя по всему, она что-то писала, но от ее слез чернила растеклись по бумаге.
Девушка подняла голову в полном недоумении.
– Милорд, что… что я могу для вас сделать?
Лорд Каслтон вошел в каюту и присел на край стола, оставив дверь полуоткрытой.
– Мисс Мэнселл, я не могу слышать, как вы страдаете, и не предложить вам помощь, какой бы ни была причина вашего несчастья.
Девушка подавила рыдание.
– Милорд, я не страдаю. По меньшей мере… – она бросила взгляд на залитое слезами письмо. – Просто… просто я пишу родителям и на меня вдруг нахлынула сильная тоска по дому.
Жюстин вертела в руках перо, избегая смотреть лорду в глаза.
– Вас в самом деле беспокоит толькоэто?
Она ничего не ответила, и лорд Каслтон решил вновь прибегнуть к отеческому тону.
– Я знаю, лорд Мэнселл надеялся бы на мою помощь, если бы его дочь попала в беду.
При этих словах Жюстин вспыхнула.
– Я не попала в беду, милорд. Я очень счастлива. Сэр Томас хороший человек, и мне в самом деле повезло, что он хочет на мне жениться. Как раз об этом я пишу родителям.
Лорд Каслтон почувствовал свою полную беспомощность.
Он не мог сказать против Уотсона ничего такого, о чем бы знал наверняка.
Все, что открыла ему Ариадна, говорилось по секрету. Проронить хоть слово значило бы бросить тень на ее кузину – девушку, с которой произошла та некрасивая история. И очень маловероятно, но возможно, что в том деле имело место какое-то недоразумение.
Маркус знал, что Ариадна осуждала Уотсона, да он и сам его никогда не любил, но не могла ли она сгустить краски?
Доказать, что Уотсон испытывает финансовые трудности, он тоже не мог.
– В таком случае я вас оставляю, – медленно проговорил лорд.
Жюстин не спускала с него горящих глаз, ее щеки раскраснелись, а руки сжались на коленях в кулачки.
Лорду Каслтону хотелось обнять ее, сказать, что все будет хорошо и что у нее никогда больше не возникнет причин плакать, – он об этом позаботится.
Но вместо этого он поднялся.
– Однако прошу, помните, что я в соседней каюте. Если вам когда-нибудь понадобится помощь, достаточно просто крикнуть.
– Ваша помощь мне не понадобится, милорд, – ровным голосом ответила Жюстин. – Но вы очень любезны. Мой отец будет вам весьма признателен.
Девушка посмотрела на полуоткрытую дверь, только теперь дав понять, что нервничает.
– Я попросила бы оставить меня.
Лорд Каслтон мгновенно понял: если миссис Арбетнот или – боже упаси! – Уотсон пройдет мимо, Жюстин окажется в очень неловком положении.
– Разумеется, – сказал он и быстро вышел из ее каюты.
Что происходит? Желает ли он разрыва между Жюстин и Уотсоном только потому, что сам хочет ухаживать за девушкой? Когда они впервые встретились, он обвинил Жюстин в антропоморфизме – приписывании собаке собственных чувств. Не грешит ли он сейчас тем же?
