Текст книги "Беглянка"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
– Интересно, заставят ли тебя говорить правду чары марсельской тюрьмы? – ответил маркиз. – Если и есть что-то, чего я не терплю, Альберт, так это ложь и распутство. Добавим к уравнению шантаж, и получится, что не леди Верена, а ты здесь правонарушитель. Мы дружили больше двадцати лет, и за эти годы я прощал тебе твои ошибки, не обращая внимания на досужие сплетни о твоих причудах. Однако теперь я нахожу их нездоровыми и отталкивающими. Я не хочу, чтобы люди сомнительных моральных принципов пользовались моим гостеприимством на «Морском коньке». Советую тебе уйти сию же минуту, пока я в хорошем расположении духа. Если ты еще будешь здесь к тому времени, когда подадут ужин, я действительно пошлю стюарда за gendarmes, как бы мне ни противно это было, но не для того, чтобы арестовать леди Верену. Я понятно выражаюсь?
Лорд Маунтджой бросил на Верену злобный взгляд и заговорил, брызжа слюной от ярости:
– Не думайте, что я забуду сообщить графине о месте вашего пребывания, как только вернусь на берег, сударыня. И вы вскоре снова окажетесь в лоне семьи.
Маркиз повернулся к нему с безжалостным взглядом.
– Учти, что с этой минуты леди Верена находится под моей защитой. Ее никуда не заберут против ее воли...
Лорд Маунтджой повернулся, чтобы покинуть салон, держа голову как можно выше, учитывая, что он потерпел полнейший крах.
– Дурная наследственность, как говорила графиня. Надеюсь, ты понимаешь, что на себя берешь, старина!
С этими словами он удалился.
Когда звук шагов лорда Маунтджоя на палубе стал стихать, Верена испустила громкий вздох облегчения.
Маркиз чиркнул спичкой и зажег сигару, наполняя салон плотными облаками ароматного дыма.
Попыхивая сигарой, он не сводил с Верены глаз. Девушка трепетала под силой его взгляда, чувствуя, что глаза проникают ей в самую душу, читают в ее сердце и мыслях.
– Готов поспорить, что мы видели его в последний раз.
– Но вы потеряли друга, и все из-за меня.
Маркиз придвинулся ближе к Верене, тонкими струйками пуская табачный дым к потолку. Опустившись на колени у стула девушки, он нежно убрал прядь волос с ее лица.
– А теперь, юная леди, что касается вас...
Сердце Верены переполнилось чувствами, когда маркиз заглянул в глубину ее глаз.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Ясное голубое небо Средиземноморья раскинулось над головой, а «Морской конек» продолжал бороздить бирюзовые воды по пути к открытиям и находкам.
Стоя на мостике, капитан Макдональд направлял корабль неизменно вперед, тогда как под палубой кипела работа. Только что минул полдень, и на камбузе полным ходом велись приготовления к обеду.
Новость о вчерашнем бесславном уходе лорда Маунтджоя с корабля разнеслась среди матросов, словно лесной пожар. Кое-кто из команды вернулся на борт, проведя первую половину дня в Марселе и насладившись радостями этого города, как раз вовремя, чтобы стать свидетелем того, как отвергнутый лорд Маунтджой спешно спасается бегством, а следом за ним выбрасывают со сходней его багаж.
Повар Джек был более чем изумлен, когда позднее, тем же вечером, занял свое место на камбузе и обнаружил, что Жана заменила миловидная девушка. Однако своего отношения к ней он все равно не смягчил.
Пока Верена порхала по камбузу, готовя обед, он продолжал пристально следить за каждым ее движением, громко высказывая комментарии, когда ему казалось, что девушка ошибается.
– Не думай, что я стану выбирать выражения при тебе, – заявил он, грызя карандаш, – теперь ты в мужском мире, а потому тебе придется к нему привыкнуть.
– Я и не ожидала, что ты станешь вести себя как-то иначе, – с улыбкой ответила Верена.
Верена вычистила и вымыла лосося, которого купила вчера на рынке, жалея, что у нее уже нет больших мясистых гребешков, также приобретенных в Марселе. В стычке с лордом Маунтджоем она потеряла свою корзину, а в ней находилась большая часть покупок.
– Я так и не попробовал тех маленьких лодочек, – тоскливо протянул Пит, когда зашел на камбуз, волоча за собой мешок соли.
– Я бы на твоем месте даже не вспоминала о них, – сурово возразила Верена, но потом рассмеялась. Как бы ни старалась девушка, у нее не получалось подолгу сердиться на сорванца юнгу.
– Итак, миледи, я полагаю, что теперь мне можно поговорить о том, что случилось?
– Могу поспорить, что вся команда знает: нет больше шеф-повара Жана, а его место заняла какая-то леди, – добавила Верена, заливая оливковым маслом яичные желтки, чтобы приготовить к лососю специальный майонез.
Занимаясь работой, девушка напевала себе под нос мелодию оды «К радости» Бетховена. В свете событий прошлого вечера этот мотив казался весьма уместным.
Верена снова мысленно вернулась к ужасному моменту, когда лорд Маунтджой пытался ее погубить. Девушка вздрогнула при мысли о том, что было бы, если бы маркиз оказался не таким благородным человеком, а подлецом, под стать своему другу. Она вполне могла очутиться в кошмарной ситуации.
«Я чувствую, как будто мама по-прежнему хранит меня, – подумала она, еще раз помешав майонез. – Мои молитвы были услышаны. Я покинула Росслин-холл, зная, что в моей жизни чего-то не хватает, и теперь нашла это в чудесном Джеймсе, маркизе Хилчестере!»
Девушка с удовольствием вспомнила, как после принудительного выдворения лорда Маунтджоя с «Морского конька» маркиз просидел с ней весь вечер, внимательно слушая ее рассказ.
Он достал с полок множество пластинок, и они прослушали их все до одной. Многие из этих композиций играла мать Верены, когда Росслин-холл переживал более счастливые времена.
Они с маркизом так увлеклись музыкой, что даже не заметили, как небо начало светлеть. Они проговорили до рассвета.
С сердцем, полным надежды, Верена, танцуя, пошла к себе в каюту и ухватила несколько часов сна перед тем, как день начался для нее по-настоящему.
Когда девушка проснулась, первым предметом, на котором остановился ее взгляд, стала фотография любимой матери.
«Ах, мама, случилось самое прекрасное, что может быть, – шепнула она портрету, – я влюбилась в самого чудесного молодого джентльмена! Ты бы одобрила. Это маркиз Хилчестер, он из хорошей семьи. Его родовое гнездо находится в Суссексе, и есть еще дом на Пикадилли. Он добрый и отважный, и – ах! как я люблю его! Возможно, он еще меня не полюбил, но я намерена сделать все, что в моих силах, чтобы это случилось. Пошли мне свое благословение, мама!»
Итак, шесть часов спустя Верена по-прежнему была полна надежд и оптимизма, веря, что будущее принесет ей добро.
На камбуз пришел Артур, готовый подавать обед.
– Добрый день, миледи.
– Добрый день, Артур. Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете в этот прекрасный день?
Верена светилась от счастья, ее глаза сияли, а на лице была написана радость.
Артур указал на сковороду, в которой жарился лосось.
– Миледи, по-моему, ваша рыба дошла до полнейшей готовности.
Верена бросилась к плите, где лосось быстро чернел по краям. Она мигом сложила вчетверо льняную тряпку и сняла сковороду с огня.
– Боже мой, ведь он был полусырым всего секунду назад! О чем я думала?
Артур в ответ только загадочно улыбнулся.
Он слышал, как поздно ночью и рано утром играла музыка, и догадался, что все это время Верена была с маркизом. В душе он был рад. «Маркиз слишком долго жил в одиночестве – не слишком естественное положение дел для молодого человека», – думал он.
– Я слышала, мы направляемся в Грецию, – заметила Верена. – Я давно хотела посетить Афины и увидеть все их великолепие.
– Я тоже слышат об этом, – ответил Артур, лениво натирая серебряный поднос. – Капитан сказал сегодня за завтраком.
– Я очень надеюсь, что смогу увидеть достопримечательности, – мечтательно продолжила девушка. – Парфенон, кладбище в Керамейкос... Я хотела бы взглянуть, где лорд Элджин[53] нашел свои знаменитые «мраморы».
– Насколько я слышал, они сейчас в Британском музее Лондона, миледи.
Верена улыбнулась его сарказму и простила его. Артур доказал, что он ей настоящий друг. Впервые ступая на палубу «Морского конька», она никак не могла ожидать, что найдет такого союзника.
Если бы Артур не вмешался, она сейчас вполне могла бы плыть в Англию, где ее ждал отчаянно несчастливый брак.
– На десерт сегодня любимые персики его светлости, – сказала Верена, улыбаясь.
– Великолепно, – ответил Артур, – позаботьтесь, чтобы и для меня немного осталось. У меня уже слюнки текут от этих персиков, начиненных миндалем.
Начав вычищать тарелки, Верена заметила свое отражение в отполированной поверхности серебряного подноса.
Девушка подняла его и всмотрелась в искаженное отражение. Ей стало грустно, что маркиз не видел ее с великолепными локонами, которые были у нее раньше, но прошлой ночью он тепло отозвался о ее коротких волосах.
Когда она покидала салон, чтобы отправиться спать, он нежно коснулся ее макушки и сказал:
– Не волнуйтесь, они скоро отрастут, хотя мне кажется, что короткие волосы даже лучше подчеркивают вашу красоту.
Верена густо покраснела и скромно потупила взгляд. От прикосновения его пальцев у нее по позвоночнику будто прошел ток. Она почувствовала себя полной сил, а в сердце разгорелась надежда, что маркиз может полюбить ее, пока она рядом.
А теперь они плывут в Грецию! На родину ее любимых богов и богинь.
Девушка была полна уверенности, что острова и Афины окутают их своими чарами и сблизят друг с другом.
«Как можно не влюбиться в такой атмосфере?» – думала Верена, выкладывая начиненные персики на стеклянное блюдо.
Все, что она готовила сегодня, делалось с еще большей заботой и вниманием, чем обычно. Она хотела завоевать расположение маркиза своим кулинарным искусством, своими изысканными блюдами, приготовленными с любовью. Она хотела показать ему, какой замечательной женой может стать...
«Но я тороплю события, – осадила себя девушка. – Нельзя искушать судьбу, давая волю подобным мыслям».
Несмотря на это, Верена до конца дня занималась делами, будто летая на облаках.
* * *
Итак, леди Верена вскоре обнаружила, что их с маркизом отношения вошли в определенное русло.
Каждый день она готовила завтрак, а потом обед. Затем она отдыхала или читала, поскольку маркиз позволил ей пользоваться своей библиотекой.
После ужина она с нетерпением ждала приглашения в салон, где они с маркизом проводили остаток вечера, обсуждая все: от древнегреческих легенд до археологических экспедиций маркиза.
Однажды вечером он достал из кармана витой золотой браслет и приложил к запястью Верены – украшение идеально ей подошло.
– Он как будто сделан специально для вас, – сказал маркиз, обжигая девушку пронзительным взглядом янтарных глаз.
Верена подняла к нему лицо, надеясь, что их губы встретятся, но напрасно.
Хотя маркиз был к ней очень внимателен и без устали осыпал комплиментами, окончательного подтверждения любви, к сожалению, не давал.
«Времени предостаточно, – сказала себе Верена однажды вечером, торопливо направляясь к салону, – у нас еще как минимум три дня пути до прибытия в Афины. Как говорил Артур, он не привык к женскому обществу».
Вечер начинался хорошо. Маркиз позволил ей выбрать пластинку для граммофона, а когда прозвучали последние ноты, сделался непривычно задумчивым.
– Есть кое-что, чего я не понимаю, – сказал он наконец. – Почему ваш отец вообще женился на леди Луизе? Вы говорили, что он безутешно горевал в течение нескольких лет после смерти вашей матери. И этот его брак кажется внезапным и необдуманным.
Верена вздохнула и поправила платье.
– Это правда. Однажды он послал за мной и сообщил, что ему нужно съездить в Лондон по делу. Он сказал, что его не будет почти месяц, что было довольно необычно, но, поскольку он навещал мою тетю, леди Армстронг, а ее муж много месяцев болел, я решила, что его задержат семейные дела.
– Однако же, вы говорите, он приехал с новой женой?
Маркиз придвинулся ближе, и Верена ощутила его дыхание, отчего по всему ее телу прокатились волны наслаждения.
– Да, это было в высшей степени неожиданно. Мы уже несколько недель почти не получали от него известий, за исключением пары коротких записок, и о своем возвращении в Росслин-холл он тоже не предупредил. В один прекрасный день он появился дома, пока я была на конной прогулке, и я была изумлена известием, что он не один.
Девушка смолкла, заново переживая эмоции того дня.
– Я вернулась в Росслин-холл и направилась прямиком в гостиную. Вид у меня был совершенно растрепанный. Джет, мой конь, прокатил меня по старому карьеру, и я была с ног до головы в пыли. Я испытала глубокое потрясение, когда мне сказали, что незнакомая женщина, сидевшая рядом с отцом, леди Луиза Миддлтон-Джонс, теперь моя мачеха. Конечно, папа не обязан был спрашивать моего мнения перед свадьбой, но я думаю, он мог хотя бы написать и предупредить меня.
– Мне кажется, что этот брак был деловым соглашением. Я сталкивался со множеством таких сделок в лондонском обществе. Говорят, что век браков по расчету давно минул, но позвольте сказать вам, дорогая, что за карточными столами Мейфэра[54] их часто покупают и продают!
Верена посмотрела на него в полном ошеломлении. У маркиза было странное выражение лица.
– Джеймс, я не думаю, что папа выиграл мою мачеху в карты! – воскликнула девушка.
– Нет, нет, я не имел в виду ничего дурного, – ответил маркиз, – я просто ссылаюсь на факт, что мы, почтительные сыновья и дочери, иногда становимся всего лишь пешками в партии жизни. Но расскажите, я хочу больше знать об этом браке, который пыталась навязать вам графиня. Вас никак не предупреждали?
– Абсолютно! Тему затронули однажды вечером за ужином. Сначала мне представили это как выбор. Но чем дольше продолжалась трапеза, тем яснее становилось, что сделка уже заключена.
– Кто этот человек, которого она выбрала вам в суженые?
Верена вздрогнула.
– Герцог Делкеннет. Не знаю, знакомы ли вы с ним, он родом из Шотландии. Его первая жена умерла, не оставив детей – неприятнейший поворот событий для мужчины за сорок. Поэтому герцог решил поправить положение, попросив у графини моей руки. Она познакомилась с ним на одном из своих лондонских soirée[55] , и он обмолвился, что ищет подходящую невесту. Графиня поспешила схватиться за эту возможность, а моя точка зрения в этом деле в расчет не принималась.
– Я сам чуть не стал жертвой подобных происков, – мрачно пробормотал маркиз. – Мой отец на смертном одре выразил беспокойство тем, что я якобы не хочу вступать в брак. Но я не хотел, чтобы мной торговали, как бычком на ярмарке. Он умер, укоряя меня за это.
У Верены вдруг кровь застыла в жилах. Она всмотрелась в лицо маркиза, пытаясь отыскать какой-то намек на теплоту, но ничего не нашла. Девушка не была уверена, что беседа развивается так, как ей бы того хотелось.
– И вы по-прежнему считаете необходимым избегать такого рода союзов, Джеймс? – спросила девушка, боясь услышать ответ.
Ее руки дрожали, пока текли долгие секунды молчания маркиза. Потом он вдруг поднялся, его манеры тотчас сделались холодными и отчужденными.
– Простите, сударыня, но сегодня вечером я чувствую себя очень усталым. Ужин был как всегда великолепен, но мне, по-видимому, требуется пораньше лечь спать. Желаю приятного вечера.
Верена медленно поднялась со стула, чувствуя, что мужество покинуло ее.
– Спокойной ночи, Джеймс, – натянуто произнесла она, покидая салон.
Бредя по палубе, девушка чувствовала, как приступ паники охватывает ее сердце. Почему маркиз был с ней так холоден? Вопрос вполне уместен. За последние несколько вечеров он задавал ей вопросы гораздо более личного характера, и она ни от одного не уклонилась.
«Я задела его за живое», – подумала Верена, меряя шагами палубу.
Девушке совершенно не хотелось спать, этот дурной поворот событий сильно ее расстроил.
«Но почему он так отреагировал, когда я упомянула о браке?»
Верена еще какое-то время гуляла по палубе, наблюдая за плеском волн и сиянием звезд над головой, прежде чем отправиться в постель.
* * *
В последовавшие вечера маркиз перестал приглашать Верену в салон после ужина. К третьему вечеру Верена не находила себе места от тревоги.
«Что за тайну он так крепко прижимает к груди? – ломала голову девушка, возвращаясь к себе в каюту каждый вечер, когда заканчивалась уборка после ужина. – Почему мысль о браке кажется ему такой невыносимой?»
Верена хотела было спросить Артура, но чувство приличия не дало ей этого сделать. Хотя он стал ей другом, она не могла спрашивать его о таких личных вещах. Будучи Жаном, она могла бы задать подобный вопрос, но для леди Верены это было немыслимо.
Наступил следующий день, и на горизонте появились Афины.
Перед тем как готовить завтрак, Верена выбралась на палубу, чтобы посмотреть, как корабль медленно направляется в порт.
В своих грезах девушка представляла, что в этот знаменательный час они с маркизом будут стоять рука об руку, а вместо этого, когда корабль стал приближаться к берегу, рядом с ней оказался Пит...
В конце концов корабль бросил якорь в бухте, и Верена со вздохом спустилась с палубы, чтобы приготовить завтрак.
Продукты заканчивались, поскольку корабль почти неделю пробыл в море, поэтому девушка приготовила кеджери из остатков рыбы и добавила к нему несколько сваренных вкрутую яиц.
Верена с тяжелым сердцем возила по тарелке еду, которую приготовил для нее и остальных членов команды Джек. Она слышала, как матросы шумят в столовой. Они радовались долгому отпуску на берегу – маркиз сказал им, что корабль простоит в доке по меньшей мере два, если не три дня.
Раньше Верена надеялась, что проведет это время наедине с маркизом. Он обещал показать ей места, в которых не бывают туристы. Помимо множества других достоинств, маркиз говорил по-гречески, и Верена с нетерпением ждала случая увидеть афинян в привычной для них обстановке.
«Увы, теперь этого не произойдет», – вздохнула девушка, собирая тарелки в раковину.
– Кгм-кгм, – послышатся у нее за спиной кашель.
Девушка резко обернулась и увидела маркиза, стоявшего на пороге камбуза и слегка прикрывавшего рот рукой.
– Э-э, Верена, я хочу, чтобы вы отправились со мной на прогулку, – сказал он, отказываясь отвечать на ее взгляд. – Я хочу вам кое-что показать.
Сердце девушки забилось быстрее – это было то, что ей так хотелось услышать. Она мгновенно воспрянула духом и тут же взяла себя в руки.
Интригующее предложение может оказаться вовсе не тем, о чем она подумала.
– С удовольствием, милорд, – ответила она официальным тоном.
– Хорошо.
Маркиз казался неловким, совсем не таким, как во время их долгих вечеров вдвоем.
– Переправа на берег отходит через двадцать минут. Советую вам захватить какой-нибудь головной убор – мы посетим церкви, входить в которые с непокрытой головой считается оскорбительным среди местного населения.
– Конечно, – ответила Верена.
Ей хотелось скакать и танцевать, но, все еще страдая от внезапной холодности маркиза, девушка не позволила себе поддаться эмоциям.
Вернувшись в каюту, она переоделась в белое муслиновое платье и вытащила из чемодана тонкий шарф.
«Мне крайне необходима новая одежда, – сказала она себе. – Нужно взять с собой денег на случай, если там будут магазины или портнихи. Если мы пробудем здесь несколько дней, я вполне могу что-нибудь заказать».
Верена отсчитала несколько монет и банкнот по одному фунту стерлингов и аккуратно сложила их в черный шелковый мешочек. Она была уверена, что маркиз подскажет, где можно поменять английские фунты на драхмы: неподалеку наверняка будет какой-нибудь банк.
Когда Верена поднялась на палубу, маркиз уже ждал ее у каната.
– Боюсь, придется перенести вас через борт и опустить в лодку, – мрачно сказал он.
Двое матросов помогли Верене забраться в шлюпку. Она обеспокоенно села на тонкую доску, которая и была сиденьем лодки, и затаила дыхание.
– Теперь будьте осторожны, миледи, – крикнул один из мужчин, начиная крутить лебедку.
Верена не могла смотреть, как шлюпку медленно опускают на канатах. Она сосредоточила взгляд на Парфеноне, пока шлюпка со скрипом и шатанием опускалась на воду.
– Осторожно, миледи! – послышался крик с лодки. Верена пришла в себя, когда матрос зафиксировал канат.
Робко переступая в движущуюся лодку, девушка вскрикнула, поскользнувшись на мокрых досках.
– Верена, с вами все в порядке? – крикнул с палубы маркиз.
– Да, спасибо.
Через несколько минут маркиза также спустили к переправе. Он точным движением перешагнул из шлюпки и присоединился к Верене.
– Готовы плыть, милорд? – спросил матрос на лодке.
Маркиз кивнул в знак согласия, и матрос принялся грести к берегу.
Они проделали этот путь в полной тишине. Верена хотела спросить, что он так срочно хочет ей показать, но поняла, что не может этого сделать.
Выйдя на берег на маленькой пристани, Верена пошла вперед, чтобы как можно скорее ступить на греческую землю.
Перед ней во всем своем великолепии предстал Акрополь. Солнце ослепительно сияло в небе, и девушка приставила ладонь козырьком ко лбу, чтобы лучше видеть.
– Сначала мы отправимся в Парфенон, – объяснил маркиз, когда они шли к холму, – а оттуда в Керамейкос. Кроме того, после обеда я хочу посетить один чудесный музей, в котором хранится множество артефактов. Думаю, вы оцените прекрасное собрание статуй.
Верена чувствовала боль в сердце от того, что маркиз шагал рядом с ней такой чопорный и холодный. Она знала, что он вовсе не чувствует себя свободно.
Парфенон превзошел ее ожидания. Маркиз проявил невероятную осведомленность по части этого храма и указал, откуда лорд Элджин отколол свои знаменитые «мраморы». Они наняли экипаж до кладбища Керамейкос, и девушка пришла в восторг от древних могил.
– А теперь отправимся обедать, – объявил маркиз, когда они блуждали между могильными плитами. – Я знаю в городе одну весьма сносную taverna[56] .
Неизменно оставаясь джентльменом, он помог Верене сесть в экипаж. Это была открытая коляска, и ни о каком навесе даже речи не было. Солнце палило так немилосердно, что болели глаза.
Дорога была не из легких; возница, казалось, не обращал внимания на телеги и животных, появлявшихся перед ним на дороге, и не раз махал руками и кричал по-гречески на тех несчастных, что попадались у него на пути.
К тому времени как они достигли места назначения, Верене стало дурно. Девушка не привыкла к такой жаре – хотя она бывала на юге Франции летом, это не шло ни в какое сравнение с климатом Афин.
– Боюсь, нам придется немного пройтись пешком, – сказал маркиз, – taverna скрыта в одном из глухих переулков, и, хотя это не слишком далеко отсюда, лошадьми туда никак не проехать.
Верена вышла из экипажа, чувствуя себя очень скверно. Ожидая на усиливающейся жаре, пока маркиз закончит переговоры с возницей, девушка внезапно почувствовала головокружение.
В следующую секунду она без чувств рухнула на мостовую перед ювелирной лавкой.
– Верена! – закричал маркиз, увидев, как она падает на землю.
Засыпав возницу потоком греческих слов, маркиз уговорил его помочь перенести девушку в тень магазина.
Снаружи на деревянном стуле сидел старик с седой головой и густыми усами. Он тут же поднялся и жестом предложил маркизу перенести Верену на свое место.
– Пожалуйста, воды, – крикнул маркиз по-гречески.
Старик, шаркая, зашел в магазин. Очень скоро собралась толпа зевак.
Через несколько минут из магазина вышла пожилая женщина, одетая в черную крестьянскую одежду. В руках у нее был поднос с кувшином воды и стаканом.
– Пить, пить, – предложила она на ломаном английском.
Когда старушка смочила Верене губы, та постепенно пришла в себя.
В суматохе Верена уронила свой черный шелковый мешочек, который лежал теперь у ее ног.
В мгновение ока невидимая рука подхватила мешочек с пола, и в толпе раздался крик:
– Держи вора!
– Пожалуйста, позаботьтесь о леди – я вернусь, – велел маркиз.
– Не гонитесь за ними, – сказал по-гречески старик, размахивая руками, – это опасные люди, они вас убьют!
Не колеблясь ни секунды, маркиз бросился за вором сквозь толпу.
– Что случилось? – пробормотала Верена, придя наконец в чувство. – Где я?
Пожилая гречанка погладила ее по руке и жестами указала на быстро удалявшуюся широкую спину маркиза.
Не оправившись толком от потрясения, Верена не могла понять, что ей говорит старушка.
– Простите, я не понимаю. Ах, где маркиз? Джеймс, Джеймс... Где ты?
– Мы ждать, ты увидеть, – произнес старик. Английским он владел слабо, но в том, что у него доброе сердце, сомнений не было.
Он быстро заговорил по-гречески с пожилой женщиной, своей женой, и та поковыляла в дом.
Через пять минут она вновь появилась на пороге с тарелкой выпечки и цукатов и жестом предложила Верене поесть. Рассеянно выбрав липкую сладость, полную орехов, Верена положила ее в рот и стала медленно жевать, не ощущая даже вкуса того, что ест.
Куда пропал маркиз? О чем он думал, пускаясь в погоню за каким-то греческим хулиганом, у которого, насколько она знала, мог быть нож?
Добрые хозяева лавки обмахивали ее веером и беспрерывно предлагали сладости и воду.
Спустя полчаса пожилая леди принесла крепкого горького кофе, и это приятно разнообразило сладость выпечки.
Повсюду вокруг Верены оживленно разговаривали люди, однако девушка ни слова не понимала.
Шло время, а маркиз не появлялся, и Верена начинала все больше и больше тревожиться.
Ее самые мрачные страхи подтвердились, когда толпа расступилась, пропуская высокого мужчину в форме, сопровождаемого горсткой угрюмого вида коллег.
– Леди Верена Росслин? – высокий мужчина говорил по-английски хорошо, однако с колоритным греческим акцентом.
– Да?
– Думаю, вам следует пройти со мной в консульство Великобритании. Там вы будете в полной безопасности.
– А маркиз? – спросила она, в тревоге нахмурив лоб.
– Он в консульстве... Прошу вас.
Мужчина указал на ожидающий экипаж. Верена едва успела поблагодарить хозяев лавки, как ее уже проводили к экипажу.
«Только бы с Джеймсом все было в порядке, – с тревогой думала девушка. – Ах, что я буду делать без него, если случилось самое страшное? Сама мысль об этом невыносима».
Верена поняла, что не может наслаждаться путешествием по улицам Афин.
Повсюду вокруг нее жизнь шла своим чередом, но часть самой Верены прекратила существовать до тех пор, пока не станет известно, что маркиз в безопасности.
Наконец, экипаж остановился у высокого белого здания с наглухо зашторенными окнами.
Чиновник помог Верене выбраться из коляски и дождался, пока выйдут его коллеги.
– Сюда, пожалуйста, миледи.
Он повел девушку через великолепный вестибюль с мозаичным полом. Вокруг них высились греческие колонны, вырезанные из мрамора, а на стенах висели чудесные картины.
Верену провели в одну из прилегающих комнат. Чиновник жестом предложил девушке сесть на один из коричневых кожаных диванов, очень похожих на те, что были в Росслин-холле, и оставил ее одну.
Тревожные мгновения текли одно за другим, пока, наконец, не открылись двери и в комнату не вошел невысокий седовласый мужчина; на нем были брюки в тонкую полоску и узкого покроя сюртук.
Верена оценила его стиль, такой модный в Лондоне, хотя не ожидала столкнуться с подобной элегантностью в этом отдаленном уголке Средиземноморья.
– Миледи? Меня зовут сэр Ричард Уэллс, я посол правительства Ее Величества. Прошу, следуйте за мной.
– А маркиз?.. – взмолилась девушка.
– Пойдемте со мной, и вы встретитесь.
Затаив дыхание, Верена последовала за сэром Ричардом.
– Как вам нравятся Афины?
– Пока могу лишь сказать, что это довольно жаркий и опасный город.
Посол глубокомысленно кивнул.
– Да, у нас есть проблемы с бродяжничающим населением, главным образом с островов, но пока еще, слава Богу, никто не погиб.
– Значит, с маркизом все хорошо?
Сэр Ричард распахнул створки белых дверей, и там – на деревянном стуле, с перевязанной головой и раной на руке, которую промывал врач, – сидел маркиз.
– Джеймс, – вскрикнула Верена, отбрасывая всякое самообладание и подбегая к маркизу. – Я с ума сходила от беспокойства.
– Боюсь, я не сумел вырвать у этих негодяев содержимое.
Верена прижала мешочек к груди.
– Я не переживаю из-за украденных денег, я боялась за вашу жизнь.
– Шишка на голове и рана в том месте, куда этот парень пытался воткнуть нож, а в остальном я совершенно цел и невредим. Хуже, что вы пропустили обед, который я вам обещал, и не увидели того, что я так хотел вам показать.
– В другой раз, в другой раз, – успокоила его Верена. Девушка не смогла устоять перед искушением накрыть ладонью его руку. От нее исходило тепло и спокойствие.
– А теперь с позволения любезного доктора, давайте продолжим наш тур. Доктор?
– Я бы посоветовал отдых, милорд, но не вижу вреда в короткой пешей прогулке.
Маркиз посмотрел на Верену, и девушка прочла в его глазах решимость.
– Верена, вы окажете мне любезность, сопроводив меня?
– Конечно, но только при условии, что вы достаточно хорошо себя чувствуете, – ответила девушка, безумно обрадовавшись его предложению.
– Тогда пойдемте. Довольно мешкать. Сэр Ричард, вы оказали мне неоценимую помощь. Я еще зайду перед отъездом.
Маркиз без дальнейших проволочек крепко пожал послу руку и зашагал к двери.
Верена шла следом, неотрывно глядя на маркиза в немом восхищении.
«Что же он хочет мне показать? Ведь это «что-то» очень много для него значит, – гадала девушка, пока они покидали прохладу консульства и выходили в липкий афинский день. – Право же, настоящая головоломка!»
Почти не останавливаясь, чтобы определить направление, маркиз взял Верену за руку и целеустремленно повел по лабиринту улиц.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Верена была благодарна, что сотрудники консульства дали ей флягу с пресной водой, ибо, гуляя с маркизом по длинным пыльным улицам, она вскоре почувствовала жажду.
Казалось, что дорога тянется вверх бесконечно, и, хотя солнце уже клонилось к закату, от него по-прежнему исходил невероятный жар.
– Еще далеко? – задыхаясь, спросила Верена и остановилась, чтобы сделать глоток воды.
Они стояли посреди узкой улочки с множеством белых, приземистых домов – казалось, будто они вперемешку теснятся на уступах холма.
– Вам нужно немного отдохнуть? – спросил маркиз. Он снял сюртук, но эта неимоверная жара, казалось, нисколько его не смущала.
Тогда как Верена была уверена, что ее лицо стало красным и неприглядным, маркиз выглядел так, будто только что сошел с «Морского конька» после освежающей прогулки по заливу.
– Просто этот подъем такой крутой, и меня одолевает жара, – ответила Верена; у нее снова сильно закружилась голова.
– Впереди есть площадка с деревьями и скамейкой, – сказал маркиз. – Если вам хватит сил дойти, можем там отдохнуть. После этого останется еще совсем чуть-чуть, обещаю.
Верена собралась с силами и возобновила штурм крутого холма.
