Текст книги "Всем сердцем"

Автор книги: Барбара Доусон Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Глава 17
Неожиданное предложение

– Мистер Фирт? – проговорила Анна, пытаясь скрыть свое удивление.

Она представляла себе ростовщика неотесанным мужланом с манерами уличного торговца, но перед ней стоял холеный джентльмен в модном костюме аристократа. В его холодных голубых глазах сквозили ум и проницательность, и она инстинктивно почувствовала, что этого человека опасно недооценивать.

– Если вы слышали, что я вас ищу, – сказала она, избрав наступательную тактику, – вы должны были сразу назвать свое имя.

– И испортить игру в прятки? В предвкушении есть своя прелесть.

Он ловким движением взял Анну под руку и повел по роскошному коридору в темную безлюдную часть дома.

Девушка быстро выдернула руку и повернулась к нему лицом.

– Я не играю в игры, – сказала она. – Я просто хочу задать вам несколько вопросов.

– Звучит интригующе. Предлагаю найти место поуютней.

Приобняв Анну за талию, он увлек ее в музыкальную комнату, где стояли арфа, рояль и ряды стульев. Прикосновение Фирта раздражало. Анна опять увернулась от его руки.

Он поставил на каминную полку серебряный подсвечник, прихваченный со столика в коридоре. Мерцающее пламя свечей отбрасывало на его лицо зловещие тени. До Анны долетел запах пчелиного воска, смешанный с одеколоном Фирта. Сандаловое дерево. Этот экзотический аромат навевал мысли о тайне… и об опасности.

Она исподтишка оглядела Фирта. Всего несколько минут назад он занимался любовью с замужней женщиной. Это был ростовщик без чести и совести, который избавлял от долгов доведенных до отчаяния людей, назначая непомерные проценты, а потом угрожал им, если они не могли вернуть ссуду. Но был ли он тем самым злодеем в плаще, который прятался в кустах во время дуэли и который выстрелил в Анну, приняв ее за сына лорда Тимберлейка?

Она покручивала в пальцах свою бриллиантовую подвеску, словно это был талисман, способный отвести беду. В эту трудную минуту ей так не хватало Джошуа!

– Я напугал вас, – заметил Фирт. – Если хотите, я оставлю дверь слегка приоткрытой – чтобы соблюсти приличия.

– Оставьте ее широко открытой.

– Как скажете.

Судя по снисходительному тону Фирта, его забавлял ее страх. Пытаясь казаться непринужденной, Анна подошла к арфе и сделала вид, что любуется ее изящными изгибами.

– Вы, конечно, хотите знать, зачем я искала встречи с вами, – сказала она. – Видите ли, меня очень интересует ваш бизнес.

– У меня есть чайные плантации на Цейлоне, золотые прииски в Африке, плантации сахарного тростника в западной Индии. Что именно вас интересует?

– Ваше занятие ростовщичеством.

Фирт вскинул бровь.

– Вам нужны деньги, мисс Невилл?

Этот вопрос прозвучал почти как оскорбление.

– Вы неправильно меня поняли, – холодно бросила Анна. – Я спрашиваю не ради себя, а ради одного моего друга.

– Ясно. – Фирт размашистым шагом подошел к буфету и взял графин. – Хотите рюмку мадеры?

– Нет, спасибо. – Чтобы успокоить нервы, она стиснула в руке свой ридикюль. – Наверное, мне следует сразу перейти к делу, мистер Фирт. Насколько я знаю, вам должен деньги лорд Тимберлейк.

Фирт остался невозмутим. Лишь его губы дрогнули в легкой полуулыбке.

– Старый пьяница подослал вас ко мне, чтобы вы замолвили за него словечко?

– Нет, я пришла по собственной инициативе.

Держа в руке рюмку, он медленно приблизился к Анне и остановился по другую строну арфы.

– И зачем же вы пришли, позвольте узнать?

Она сочла благоразумным уйти от ответа.

– Его светлость сказал, что вы грозились отомстить ему, если он не вернет вам деньги. Это правда?

– Хороший бизнесмен всегда рассчитывает на своевременный возврат ссуд. Если бы я занимался благотворительностью, то сам попал бы в долговую тюрьму.

Его покровительственные манеры раздражали Анну, заставляя дерзить.

– Но как далеко вы готовы зайти, требуя уплаты долга? – спросила она. – Могли бы вы причинить вред лорду Тимберлейку? Или его сыну?

– Вы имеете в виду сорвавшуюся дуэль?

– Да. – Возможно, Фирт узнал о дуэли от Джошуа. Но возможно также, что он был там в то утро. Интересно, известно ли ему, что она дралась вместо Дэвида? – Некто неизвестный прятался в кустах. Он выстрелил в Дэвида Панкхерста.

– Будьте осторожны, мисс Невилл. Вы предъявляете мне серьезное обвинение.

Его длинные пальцы лениво скользнули по струнам арфы. Божественные звуки только усилили напряжение девушки.

– Мне хотелось бы услышать, что вы на это скажете.

– Конечно же, я невиновен. – Он улыбнулся. Вид у него был такой же безгрешный, как у лисы в курятнике. – Впрочем, я в любом случае отрицал бы свою причастность к этому выстрелу, не так ли?

Анна не знала, верить ему или нет. Немигающий взгляд Фирта встретился с ее взглядом. Она попыталась понять, какие чувства скрываются за его учтивым выражением лица, но он был так же непроницаем, как и Джошуа.

– Разрешите узнать, где вы были в то утро?

– На работе. К сожалению, у меня нет свидетелей, которые могли бы это подтвердить. – Он обошел арфу и остановился в тени. – Теперь мой черед задавать вопросы. Расскажите мне, из-за чего поссорились Дэвид Панкхерст и Джошуа Кеньон. Это правда, что сестра Панкхерста наложила на себя руки после того, как Кеньон ее бросил?

Столь неожиданный поворот темы смутил Анну. Фирт просто повторил светские сплетни. Ту же самую историю она неоднократно выслушивала от Дэвида на протяжении последних пяти лет. И все же ей не хотелось осуждать Джошуа перед лицом этого человека.

– К сожалению, я не знаю подробностей, – сказала она.

– Вы должны их знать, ведь Кеньон – ваш гость.

Это прозвучало осуждающе, и Анна сочла своим долгом ответить:

– Мои родители пригласили его пожить в нашем доме. Он врач и оказал мне помощь, когда я упала с лошади.

– В то утро, когда состоялась дуэль. У вас была травма головы.

Анна насторожилась. А что, если ему известна настоящая причина ее ранения? Если мама с папой узнают, как она рисковала жизнью… В горле у нее пересохло.

– Что именно сказал вам Джошуа по поводу этого несчастного случая?

– Почти ничего.

– Тогда как вы о нем узнали?

– Навел справки. – Глядя на собеседницу, Фирт с явным удовольствием пригубил мадеру. – Вы, кажется, удивлены? Кеньон обвинил меня в преступлении, и мне это не понравилось.

Интересно, знал ли Джошуа о том, что за ним следили? Анна решила вернуться к прерванному разговору.

– Так как насчет лорда Тимберлейка? – спросила она.

Фирт отмахнулся.

– Запомните, мисс Невилл: я не привык обсуждать своих клиентов. Даже с хорошенькими женщинами.

Анна была не настолько глупа, чтобы принять эту лесть за чистую монету. Джеффри и Фрэнсис часто осыпали ее комплиментами, пытаясь таким образом отвлечь от своих неблаговидных поступков.

– Запомните, мистер Фирт: я не привыкла легко сдаваться.

– Значит, мы с вами похожи. – Он медленно подошел к Анне. – Как жаль, что за вами ухаживает Кеньон!

Итак, ему известно и это.

Его близость выводила Анну из равновесия. Она ощущала легкий аромат сандалового дерева и видела перед собой надменное лицо Фирта. Ее холодные пальцы, затянутые в перчатку, нервно теребили ленточки ридикюля.

– Я сильно сомневаюсь, что у нас с вами есть что-то общее, мистер Фирт.

– Будущее покажет. Он уже сделал вам предложение?

– Кто?

– Кеньон.

– Нет… И вообще это вас не касается.

– Еще как касается. Если вы с ним не помолвлены, значит, у меня развязаны руки. Я могу за вами ухаживать, присылать вам цветы… Какие вы больше любите – орхидеи или розы?

– Вы не можете ухаживать за мной без моего разрешения! – сердито отрезала Анна, с содроганием представив Фирта в роли своего жениха. – Мне пора возвращаться в бальный зал. Отойдите, пожалуйста.

Фирт сделал шаг назад, но только для того, чтобы поставить на столик рюмку с вином. Затем внимательно посмотрел на Анну.

– Хотите, я прощу Тимберлейку его долг?

– Что?

– Давайте заключим сделку. Я оставлю его светлость в покое, а вы за это станете моей любовницей.

– Нет! – выпалила она, потрясенная такой наглостью. Он на мгновение поджал губы, единственный раз выдав свои чувства.

– Может быть, вы предпочитаете мужчин знатного происхождения? К сожалению, я не из их числа. Мое детство прошло в лондонских трущобах.

– Послушайте, – сухо сказала Анна, – мне в самом деле надо идти, иначе мои провожатые кинутся меня искать.

Она направилась к выходу, но Фирт загородил ей дорогу.

– Знаменитые Розочки? Я подозреваю, что старая леди Стокфорд и две ее подруги прочат вас Кеньону в жены.

– Я сама принимаю решения, касающиеся моей личной жизни, сэр.

– В таком случае надеюсь, вы не позволите Кеньону обмануть вас, как он обманул Лили Панкхерст. Если лорд попытается это сделать, немедленно обращайтесь ко мне.

Неужели Фирт решил выступить в роли ее защитника? Какая нелепость! Его дерзкий взгляд опустился к ее бюсту – туда, где висело бриллиантовое колье. Он сдвинул брови и резко протянул руку, как будто хотел ее схватить.

В панике увернувшись, Анна открыла свой ридикюль, достала оттуда пистолет и направила его Фирту в грудь.

– Не подходите! – предупредила она, взводя курок. Сердце ее отчаянно колотилось.

Ростовщик застыл на месте. В глазах его сверкали гнев и недоумение.

– Не кажется ли вам, мисс Невилл, – наконец произнес он, хрипло хохотнув, – что ваша реакция несколько чрезмерна?

– Нет, не кажется.

– Вы очень уверенно держите пистолет.

– Я отлично стреляю. С такого расстояния вряд ли промахнусь.

Фирт испытующе посмотрел на нее.

– Смею вас заверить, я не хотел причинить вам никакого вреда. Просто заметил на вашем лифе булавку и подумал, что вы можете уколоться.

– У меня девять братьев, и я знаю эту уловку. Вы хотите, чтобы я посмотрела вниз и ослабила бдительность.

Он пожал плечами.

– Будь по-вашему. Я не желаю спорить под дулом пистолета.

– Тогда отойдите в конец комнаты и сядьте за рояль.

Фирт спокойно выполнил ее приказание.

– И что дальше? Вы собираетесь меня связать? – весело спросил он. Его явно забавляло поведение Анны.

Крепче сжав в руке пистолет, она сказала:

– Отвернитесь и играйте какую-нибудь мелодию, а я в это время выйду из комнаты.

– На рояле играют только дамы. Это одно из глупых правил светского общества.

– Тогда просто стучите по клавишам. Делайте это в течение ближайших пяти минут.

– Вы трудная женщина, мисс Невилл. Но, боюсь, у меня нет выбора.

Он повернулся лицом к роялю, размял кисти рук и легко коснулся пальцами клавиш. Анна пошла к двери, но была остановлена напевными звуками прелюдии, которые вскоре сменились мощной, раскатистой мелодией.

В ее душе смешались удивление и восторг от красивой музыки. Она хотела лишь занять Фирта игрой на рояле, чтобы он не помешал ей уйти. Однако мастерское владение инструментом делало этого человека еще более загадочным.

Анна мысленно встряхнулась, пытаясь избавиться от неуместного любопытства. Сейчас для нее самое главное – уйти отсюда целой и невредимой. Развернувшись на каблуках, она устремилась к двери. В этот момент белая панель распахнулась, и в комнату влетел Джошуа.

Сердце Анны подпрыгнуло от радости, хоть она и понимала, что его присутствие здесь может быть опасным. Лицо Джошуа было суровым. Кавалерийская форма – сверкающая золотая косичка на кителе и блестящие черные сапоги до колен – придавала ему воинственный вид.

Беглым взглядом оценив ситуацию, он быстро ощупал Анну руками, как будто пытаясь найти повреждения на ее теле. Она ощутила приятное покалывание в тех местах, где он прикасался.

– Ты в порядке? – резко спросил лорд.

– Да. Я как раз собиралась уходить. Пойдем.

Джошуа посмотрел на Фирта, потом на пистолет в руке у Анны. Взгляд его угрожающе потемнел.

– Черт возьми, что он с тобой делал?

– Ничего. Мы разговаривали…

Не дожидаясь дальнейших объяснений, Джошуа прошагал мимо лабиринта из стульев, мимо арфы и пюпитра туда, где сидел Фирт.

Анна бросила пистолет и ридикюль на стул и метнулась за ним. Прекратив играть, Фирт повернулся лицом к Джошуа. Мужчины злобно уставились друг на друга.

Этот взгляд был хорошо знаком Анне. Она довольно часто наблюдала его, когда братья ссорились. Не раздумывая, она подбежала к Джошуа и уперлась ладонями в его твердокаменную грудь. Разумеется, ей не хватило бы сил удержать его от нападения, но она надеялась, что он на секунду остановится и внемлет ее словам.

– Послушай меня, Джошуа. Ты напрасно сердишься.

– Ты целилась в него из пистолета.

– Это была всего лишь мера предосторожности.

– Вот как?

Джошуа схватил Анну за талию, как будто хотел отодвинуть ее в сторону. Но она решила не отступать и забросила руки ему на шею.

– Я не позволю тебе драться. Ты и так уже учинил скандал в этом доме. Для одного вечера вполне достаточно.

Краем глаза Анна увидела, как Сэмюел Фирт поднимается со скамьи.

– Она умнее вас, Кеньон, – сказал ростовщик. – Она знает, что я могу вас поколотить.

Мышцы лорда напряглись. Анна еще крепче обхватила его за шею.

– Оставь его в покое, Джошуа, – попросила она. – Не привлекай к себе ненужное внимание. Твоя бабушка будет разочарована. Она приложила немало усилий, чтобы тебя опять приняли в обществе.

– К черту общество!

– Осторожней, – протянул Фирт. – Вы аристократ и не должны отвергать то, что принадлежит вам по праву.

Анна чувствовала исходившую от Фирта холодную враждебность, хоть и не знала ее причин.

– Убирайтесь отсюда! – прорычал Джошуа. – Немедленно!

– Я уйду, но только из уважения к пожеланиям дамы. – Фирт направился к двери. На пороге он обернулся и добавил: – У вас превосходная реакция, мисс Невилл. Жаль, что вы не убили его на дуэли!

Итак, он знал про ее маскарад. Может быть, ему сказал об этом лорд Тимберлейк? Но главным было не это. Фирт смертельно ненавидел Джошуа. Интересно почему?

Анна стояла на цыпочках, прильнув к. Джошуа дрожащим телом. Ее щека касалась его галстука. Она ощущала грудью мощное биение его сердца и слышала, как он дышит. Исходившая от него сила была так притягательна, что девушка с трудом сдерживала желание ощупать, погладить, приласкать каждый дюйм его мускулистой плоти. Ей было страшно даже подумать о том, что лорда могли ранить или убить.

Джошуа приподнял двумя пальцами ее подбородок, и она встретила суровый взгляд его карих глаз. Когда он заговорил, стало ясно, что он злится не на Фирта, а на нее.

– За каким дьяволом ты принесла пистолет в многолюдный зал?

Она напряглась, задетая этой грубостью.

– Для защиты.

– Для защиты? – Он хрипло хохотнул. – Пистолет – смертельное оружие. Если бы он случайно выстрелил, ты могла бы кого-нибудь убить. Может быть, даже саму себя. Ты когда-нибудь видела огнестрельную рану?

Анна попыталась отойти, но руки Кеньона были подобны железным тискам.

– Нет, но послушай…

– Это ты послушай. – Крепче сомкнув пальцы на талии, он слегка отстранил ее от себя. – На войне я видел бессчетное множество искалеченных тел. Мне часто доводилось лечить раненых, но еще чаще я беспомощно наблюдал, как они умирают.

Впившись в нее тяжелым взглядом, он принялся описывать в жутких подробностях повреждения, которые может причинить пуля человеческому телу. Напуганная произошедшей в нем переменой, она обхватила его лицо ладонями.

– Джошуа, дай мне договорить. Пистолет не был заряжен.

Он долго смотрел на Анну, ничего не отвечая. Неожиданно ее сердце наполнилось жалостью. Воспоминания унесли его в царство смерти и разрушений – туда, где брали начало его ночные кошмары. Она погладила его по щеке, проведя пальцами по колючим бакенбардам. Постепенно его мышцы расслабились. Сделав несколько глубоких вдохов, он отпустил Анну, отступил назад и взъерошил волосы пятерней.

– Я не знал, – пробормотал он, поворачиваясь к ней спиной. – Мне надо было сразу выслушать твои объяснения.

Она шагнула к нему.

– Ничего страшного. Я рада, что ты хоть немного рассказал о себе.

Он резко обернулся, обдав ее ледяным взглядом.

– Тебе нравится слушать про увечья и мучительные смерти? Должен заметить, у тебя довольно странные вкусы для дамы.

В первый момент Анна почувствовала острую обиду. Но потом до нее дошло, что таким образом он просто пытался ее обескуражить. Ему не хотелось, чтобы она или кто-то еще увидели его страдания, тщательно скрываемые под маской равнодушного и грубого циника. Война оставила глубокий след в его душе, но он стыдился собственной восприимчивости, принимая ее за слабость. Как только она это поняла, на нее нахлынула волна всепоглощающей нежности. Каковы бы ни были его грехи, он не заслуживал таких мучений. Преодолев разделявшее их расстояние, она обняла его за талию, чтобы он больше не отворачивался.

– Мне приятно, что ты поделился со мной своими переживаниями, – тихо проговорила она. – Это правда, Джошуа. Как бы мне хотелось хотя бы на мгновение избавить тебя от той тяжести, которую ты несешь на своих плечах!

Глава 18
Проблеск света

Еще не оправившись от гнева, Кеньон удивленно смотрел в ее серьезное лицо. Вместо того чтобы упрекать его в грубости, Анна предлагала ему поддержку. Вместо того чтобы с отвращением отвернуться от него и убежать, она заключила его в объятия. Впрочем, Анна имела обыкновение поступать наперекор его ожиданиям. Она была невинна, чиста и прямодушна. Ее не коснулась человеческая жестокость. Ей никогда не доводилось смотреть в безусое лицо испуганного юноши-солдата и делать выбор: либо убить, либо быть убитым. Она не слышала отчаянных криков умирающих, не нюхала крови, не видела полей, заваленных трупами до самого горизонта. Но он не станет ее просвещать. Только последний трус потащил бы ее за собой в пропасть.

Не в силах совладать с искушением, Джошуа нагнулся и припал поцелуем к ее устам. Все мысли и благие намерения разом улетучились из его сознания. Ее губы были теплыми, мягкими и манящими. Обхватив ее щеки ладонями, он поворачивал голову то в одну, то в другую сторону, пробуя целовать Анну под разными углами. Его руки скользили по плавным изгибам ее талии и бедер; но он держал свою похоть в узде – во всяком случае, до тех пор, пока из ее горла не начало доноситься тихое мелодичное мурлыканье. Он откинул голову и увидел ее томное лицо, озаренное дикой страстью. Остатки его самообладания испарились как дым.

Не выпуская Анну из объятий, он подвел ее к стене и прижал свои пылающие чресла к ее животу. Она прогнулась ему навстречу и принялась беспорядочно водить руками по его телу. Он осыпал поцелуями ее лицо и шею, она отвечала ему тем же.

Отведя в сторону бриллиантовую подвеску, Джошуа потерся щекой об атласную кожу груди, с упоением вдыхая исходивший от нее аромат роз. Его пальцы нырнули в жесткий корсет и обхватили теплую округлость с затвердевшим соском. Анна содрогнулась от удовольствия и прошептала его имя. Он хрипло застонал. Эта женщина сводила его с ума.

Потянувшись к застежке на ее спине, Джошуа завозился с мелкими пуговками. Наконец рукава ее платья упали вниз, и он принялся стягивать тугой шелковый лиф, одновременно покусывая ее шею.

Вдруг его палец наткнулся на что-то острое.

– Черт! – Он отпрянул и увидел на кончике указательного пальца капельку крови.

Это зрелище вернуло его к реальности. Сжав руку в кулак и пытаясь отдышаться, он уставился на ее затянутый корсетом бюст. Господи, что он делает? Забыв про приличия, раздевает Анну в самый разгар бала!

– Джошуа?..

Судорожно вздохнув, она открыла глаза, и он увидел ее затуманенный страстью взгляд.

– Я обо что-то укололся. – Он оглядел ее расстегнутое платье, заметил металлический блеск в вышивке, украшавшей край лифа, и вытащил оттуда портновскую булавку. – Вот.

Анна растерянно заморгала. Только сейчас до нее дошло, в каком беспорядке находится ее одежда. Густо покраснев, она поправила лиф, а другой рукой поднесла булавку к глазам.

– Наверное, ее забыла убрать портниха. – Слегка нахмурившись, она задумчиво добавила: – Значит, он не лгал.

Джошуа с трудом оторвал взгляд от ее груди.

– Кто?

– Мистер Фирт. Он заметил эту булавку.

Кеньон вздрогнул как от удара. Этот мерзавец пялился на грудь Анны! Он вожделел ее!

Разумеется, сам Джош зашел гораздо дальше, но это не умаляло его гнева. Он выхватил у Анны булавку и зашвырнул ее в темный угол. Послышался тихий металлический звон.

– Черт возьми, Анна, ты не должна была оставаться с ним наедине!

Она чопорно поджала губы.

– Если бы ты разрешил мне заниматься расследованием вместе с тобой, я не стала бы вызывать его на разговор.

Лорд понял, что она права, и коротко кивнул:

– Согласен. Отныне мы партнеры. – Глаза Анны зажглись радостью. – Но тебе следует держаться подальше от Фирта, – строго добавил он. – Твое счастье, что он не соблазнил тебя сегодня вечером.

– А как ты опишешь свои собственные действия?

– Как безответственные, безрассудные… – Он взглянул на ее покрасневшие губы. – И неизбежные.

Анна склонила голову набок и в упор посмотрела на Джошуа.

– Ты жалеешь о том, что поцеловал меня? Или твой поцелуй был всего лишь наказанием за любопытство?

– Нет, – выдавил он. – Он был неизбежен, потому что…

– Почему же?

Его ладони покрылись холодным потом. Он не мог сказать ей, что она возбуждает в нем непреодолимое желание, что от одного ее присутствия внутри его загорается пожар…

– Потому что я хочу тебя! – выпалил он и потерся бедрами о ее бедра, изображая половой акт. – Это все, что мне от тебя нужно.

Любая другая девственница в ужасе отпрянула бы от него или упала в обморок, но Анна умела держать себя в руках. Она тихо охнула, опустила ресницы и прислонила голову к стене, обнажив свою нежную шею и прижав ладони к его мускулистой груди.

Жар опалил чресла Кеньона. Охваченный страстью, он нагнулся, чтобы запечатлеть на ее губах очередной пылкий поцелуй.

Однако как только их губы соприкоснулись, Анна наступила каблуком на его ботинок и с силой толкнула в грудь.

Джошуа, пошатываясь, отступил назад; его злость была сильнее боли.

– Проклятие! Зачем ты это сделала?

– Я уверена, что ты сам найдешь ответ на этот вопрос, если похоть не затмит твой разум.

– Ты хотела, чтобы я тебя поцеловал.

– Я хотела застать тебя врасплох. И это сработало, не правда ли?

Ее самодовольный взгляд выводил его из себя.

– Я никогда не насиловал женщин. Зачем стучаться в закрытую дверь, когда вокруг полно желающих заняться с тобой любовью? В следующий раз просто скажи мне, чтобы я остановился.

– Следующего раза не будет. – Анна завела руки за спину и принялась застегивать длинный ряд пуговиц. – Я больше не стану с тобой целоваться.

Ему следовало обрадоваться: это был именно тот барьер, в котором он так нуждался. Однако в душе Джошуа поднялось возмущение.

– Почему? – ощетинился он.

– Разве это не очевидно?

Розовый румянец на ее щеках немного усмирил его гнев. Он подошел ближе, чтобы помочь застегнуть платье.

– Это трусость – отвечать вопросом на вопрос. Скажи мне, почему я не могу тебя поцеловать.

Анна застыла от его прикосновений, спина ее сделалась деревянной.

– Потому что тобой движут грубые инстинкты.

– Грубые? Но ты явно наслаждалась моими ласками. Или тебе не хватает честности это признать?

Она мгновение помолчала.

– Ну ладно. Если хочешь честности, получай: когда ты меня целуешь, я больше всего на свете боюсь, что ты остановишься.

Эти откровенные слова подействовали на Кеньона возбуждающе. Он застегнул последнюю пуговицу, еле удержавшись от искушения нагнуться, уткнуться носом в ее нежный затылок и шепотом извиниться за свое хамское поведение.

Но Джошуа знал, как опасно давать волю безумным порывам.

– Тебе следовало этого ожидать, – проговорил он бархатным голосом. – Ведь я негодяй, умеющий соблазнять женщин.

Анна оглянулась через плечо, в ее выразительных глазах читалось сомнение, смешанное с замешательством. Гордо расправив спину, она пошла мимо арфы и пюпитра. Несмотря на то, что она выросла среди девятерых братьев, ее движения были полны врожденной женственной грации. Джошуа смотрел на ее точеные бедра и угадывавшиеся под юбкой округлые ягодицы. Теперь эти контуры были ему знакомы. Он двинулся за ней, чувствуя себя похотливым самцом, преследующим робкую самку. Ему оставалось лишь надеяться, что Анна по своей неопытности не поймет, как сильно она его мучает. Нагнувшись, она взяла со стула брошенный ридикюль.

Увидев маленький пистолет, Джошуа с содроганием вспомнил свой порыв откровенности. Зачем он раскрыл перед ней душу? Он вел себя как безумный. Это ни в коем случае не должно повториться.

Анна убрала оружие в сумочку и обернулась. Лицо ее было встревоженным.

– Джошуа, я еще не все тебе рассказала.

«Сейчас она скажет, что хочет меня, что я ей нужен…»

– Я слушаю.

– Сэмюел Фирт тебя ненавидит. Не знаю почему, но это так.

– Здесь нет ничего странного, – раздраженно бросил Кеньон. – Я задел его самолюбие. Мужчины такое не прощают.

– Но он навел о тебе справки. Он все знает, даже то, что леди Стокфорд – твоя бабушка.

– Не велик секрет!

– Возможно. – Девушка взволнованно покусала нижнюю губу мелкими белыми зубками. Джошуа смотрел на ее рот с жадностью голодающего. – Он просил меня стать его любовницей.

– Что?

– Успокойся. Я говорю об этом только потому, что его предложение подтверждает мое мнение. Он думает, что ты за мной ухаживаешь, и хочет отбить меня у тебя.

Кеньону было глубоко плевать на то, какие мотивы двигали этим подонком. Сжав кулаки, он двинулся к двери.

Анна встала у него на пути и схватила за руки.

Я запрещаю тебе драться с Фиртом!

– Он оскорбил тебя.

– Это меня меньше всего волнует. – Она замолчала, скользнув взглядом по его лицу. – Я боюсь, Джошуа. Мне кажется, он что-то замышляет против тебя.

Ее огромные глаза, смотревшие из-под нахмуренных бровей, светились неподдельной тревогой.

– У тебя, разыгралось воображение, – сказал лорд. – Последние пятнадцать лет я провел за границей. Он не имел со мной никаких дел и не может испытывать ко мне личной вражды.

Анна упрямо тряхнула головой.

– Я не знаю, как это объяснить, но, когда мистер Фирт говорит о тебе, его взгляд становится пугающим.

– Он жестокий человек. Он хочет тебя и думает, что я стою у него на пути.

– Ну конечно, – сухо проговорила она. – Все красивые мужчины борются за мое сердце. Вот почему в свои двадцать восемь лет я осталась старой девой.

Несмотря на плохое настроение, Джошуа невольно залюбовался стоявшей перед ним женщиной. Ее внутренняя сила дополнялась внешней привлекательностью. Золотистая кожа, тронутая ласковыми лучами солнца, необычные фиалковые глаза, опушенные рыжевато-коричневыми ресницами, воинственно вздернутый подбородок… Она напоминала ему львицу, преисполненную дикого, первобытного благородства.

– Ты осталась старой девой, потому что никогда не выходила в свет.

Анна тронула пальцами золотую косичку, украшавшую его китель.

– Пообещай мне, что будешь осторожным. Не дразни Фирта, ладно?

Джошуа пребывал в замешательстве. Неужели эта чопорная недотрога всерьез за него беспокоится? В душе его шевелилась глупая надежда: казалось, что Анна поможет ему обрести утраченную невинность. Однако если он когда-нибудь ее соблазнит, последствия будут непоправимыми. Это разрушит все то хорошее, что в ней есть, и она упадет в ад – тот самый ад, в котором сейчас пребывал он сам.

– Я буду дразнить кого захочу! – отрезал Джошуа. – И впредь, пожалуйста, держи свои страхи при себе. Не действуй мне на нервы!

В ее глазах мелькнула обида, но он равнодушно отвернулся и вышел за дверь.