Текст книги "Лаки Старр и большое Солнце Меркурия"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава тринадцатая
Исход дуэли

Со своей стороны Верзила приближался упругими движениями, будто на пружинах.

В некотором смысле так и было. Сила тяжести на поверхности Меркурия почти равна марсианской, Верзила вырос при таком тяготении. Его холодные серые глаза, подмечали каждое покачивание тела Эртейла, каждое неожиданное напряжение мышц, когда Эртейл удерживался в вертикальном положении.

Небольшая нерасчетливость даже в усилиях, направленных на сохранение равновесия, неизбежна, если оказываешься под действием непривычной силы тяжести.

Верзила двигался резко и неожиданно, перепрыгивая с ноги на ногу и из стороны в сторону; его неровные движения напоминали танец и совершенно сбивали с толку.

– Что это? – раздраженно проворчал Эртейл. – Марсианский вальс?

– Что-то вроде, – ответил Верзила. Его рука устремилась вперед, и кулак с громким звуком ударился о бок Эртейла; тот пошатнулся.

Слушатели, как один, выдохнули; послышался чей-то возглас:

– Ну, парень!

Верзила стоял, руки в боки, ожидая, пока Эртейл восстановит равновесие.

Эртейлу на это потребовалось пять секунд, но теперь на боку у него было красное пятно, щеки покраснели от гнева.

Мощно двинулась вперед его рука, ладонь полуоткрыта, ее шлепка достаточно было бы, чтобы навсегда убрать с пути это жалящее насекомое.

Движение продолжалось, увлекая за собой Эртейла. Верзила нырнул, когда рука Эртейла была от него на расстоянии в долю дюйма, уверенный в точной координации своего тела. Эртейл отчаянно пытался остановиться и при этом шатнулся в сторону Верзилы.

Верзила аккуратно приставил ногу к задней стороне брюк Эртейла и слегка толкнул. Тот подпрыгнул на одной ноге и медленным гротескным движением упал вперед.

С боковой линии послышался неожиданный смех.

Кто-то из зрителей крикнул:

– Я передумал, Эртейл. Ставлю на малыша!

Эртейл никак не показал, что слышал. Он снова стоял, и из угла его рта показалась капля густой слюны.

– Поднять силу тяжести! – хрипло заревел он. – Пусть будет нормальная!

– В чем дело, толстяк? – насмешливо спросил Верзила. – Разве тебе мало преимущества в сорок фунтов?

– Я тебя убью! – заревел Эртейл.

– Давай! – Верзила в издевательском приглашении развел руки.

Но Эртейл не потерял голову. Он обошел Верзилу, слегка неуклюже подпрыгивая. И сказал:

– Сейчас привыкну к силе тяжести, а когда ухвачу тебя паразит, сразу вырву кусок.

– Хватай.

Зрители смолкли. У Эртейла было могучее бочкообразное тело, длинные сильные, руки, он стоял, расставив ноги. И привыкал к силе тяжести; теперь он легко удерживал равновесие.

По сравнению с ним Верзила – тонкий стебелек. Он мог быть грациозным и уверенным в движениях, как танцор, но все же он был очень мал сравнительно с противником.

Верзила, казалось, не тревожился. Неожиданно топнув, он взлетел вверх, а когда Эртейл хотел схватить поднимающуюся фигуру, Верзила подобрал ноги и оказался за противником, прежде чем тот успел повернуться.

Послышались громкие аплодисменты, и Верзила улыбнулся.

Он совершил почти пируэт, нырнув под большую руку и резко ударив головой по ее бицепсу.

Эртейл сдержал крик и снова повернулся.

Теперь, несмотря на все эти провокации, Эртейл оставался смертельно спокойным. Со своей стороны, Верзила пытался всячески вывести противника из равновесия.

Вперед и назад; быстрые резкие удары, которые, несмотря на свою легкость, вызывали боль.

Но теперь маленький марсианин начинал по-новому уважать Эртейла. Тот терпел боль. Удерживал пространство, как медведь, защищающийся от охотничьей собаки. А Верзила и был охотничьей собакой, он должен был держаться на расстоянии, рявкнуть, укусить и снова отскочить подальше от медвежьих лап.

Эртейл даже внешне напоминал медведя, с большим волосатым телом, маленькими налитыми кровью глазами и мясистым поросшим щетиной лицом.

– Дерись, подонок, – насмехался Верзила. – Пока только я развлекаю зрителей.

Эртейл медленно покачал головой.

– Подойди ближе, – сказал он.

– Сейчас, – ответил Верзила, подпрыгнув. Он мгновенно ударил Эртейла в челюсть, нырнул ему под руку и тем же самым движением отскочил.

Эртейл двинул руку, но было уже слишком поздно, и он не завершив движения. Он покачнулся.

– Попробуй еще раз.

Верзила попробовал снова, нырнул на этот раз под другую руку и слегка поклонился под гром аплодисментов.

– Еще раз, – хрипло сказал Эртейл.

– Конечно, – ответил Верзила и прыгнул.

Но на этот раз Эртейл подготовился. Он не шевельнул руками, вместо этого вперед устремилась его правая нога.

Верзила попытался в воздухе согнуться, но ему это не совсем удалось. Нога Эртейла ударила его в лодыжку. Верзила вскрикнул от боли.

Быстрое движение увлекло Эртейла вперед, и Верзила стремительным отчаянным толчком в спину ускорил это движение.

Но Эртейл уже освоился с силой тяжести, он не упал и быстро восстановил равновесие, а Верзила, у которого отчаянно болела лодыжка, передвигался с пугающей неловкостью.

С диким криком Эртейл бросился к нему, и Верзила, повернувшись на здоровой ноге, оказался недостаточно быстрым. Огромный кулак ударил его в правое плечо. Правый локоть столкнулся с локтем Эртейла. Они оба упали.

Зрители почти стонали. Кук, с бледным лицом, крикнул:

– Прекратите драку!

Но его никто не услышал.

Эртейл встал, продолжая удерживать марсианина, и легко, как перышко, поднял его. Верзила с лицом, искаженным от боли, извивался, пытаясь найти опору. Эртейл прошептал ему на ухо:

– Ты считал себя хитрецом, заманив меня в драку при низкой, силе тяжести. По-прежнему так думаешь?

Верзила не тратил времени на ответ. Нужно хотя бы одну ногу поставить на пол… Или на колено Эртейла. Правая нога Верзилы на мгновение коснулась колена Эртейла. Этого будет достаточно.

Верзила с силой оттолкнулся и кинул свое тело вбок.

Эртейл качнулся вперед. Само по себе это движение не было для него опасным, но его мышцы, удерживающие равновесие, переоценили низкую силу тяжести; выпрямляясь, он качнулся назад. Верзила ожидал этого и резко толкнул.

Эртейл упал так неожиданно, что зрители не видели, как это случилось. Верзила почти вырвался.

Он, как кошка, приземлился на ноги, но его правая рука еще была прижата. Верзила опустил левую руку на правое запястье Эртейла и одновременно резко поднял колено.

Эртейл взревел и ослабил хватку, чтобы не сломалась его рука.

Верзила со скоростью ракетного двигателя воспользовался этой возможностью. Он высвободил свою правую руку, одновременно удерживая запястье Эртейла. Освободившейся рукой он ухватил руку Эртейла над локтем. Теперь он обеими руками держал левую руку Эртейла.

Эртейл поднимался на ноги, и в это время тело Верзилы изогнулось, мышцы спины напряглись в отчаянном усилии. Он продолжил движение тела Эртейла.

Мышцы его чуть не разрывались. Верзила поднимал все выше торс Эртейла, а потом выпустил, глядя, как тело Эртейла гротескно медленно по земным стандартам движется по параболе.

И тут все почувствовали неожиданное изменение силы тяжести. Со скоростью выстрела из бластера восстановилось нормальное земное тяготение, и Верзила опустился на колени с криком боли. Зрители тоже попадали с возмущенными и удивленными криками.

Верзила лишь краем глаза видел, что произошло с Эртейлом. Перемена силы тяжести застала его в самой высокой точке параболы и с ускорением сдернула вниз. С резким треском Эртейл ударился головой о стойку одного из генераторов.

Верзила, с трудом встав, попытался привести в порядок мысли. Он шатался. Увидел неподвижно лежащего Эртейла, склонившегося к нему Кука.

– Что случилось? – воскликнул Верзила. – Что случилось с силой тяжести?

Остальные повторили его вопрос. Насколько мог судить Верзила, только Кук оставался на ногах.

Кук сказал:

– Неважно. Беда с Эртейлом.

– Он ранен? – спросил кто-то.

– Уже нет, – ответил Кук, распрямляясь. – Я уверен, он мертв.

Все окружили тело.

Верзила сказал:

– Позовите доктора Гардому.

Он почти не слышал сам себя. В голове у него возникла важная мысль.

– Будут неприятности, сказал Кук. – Вы его убили, Верзила.

– Его убило изменение силы тяжести, – ответил Верзила.

– Это трудно будет объяснить. Вы его швырнули.

Верзила ответил:

– Я справлюсь с любыми проблемами. Не беспокойтесь.

Кук облизал губы и отвернулся.

– Позову Гардому.

* * *

Пять минут спустя появился Гардома, и короткого осмотра оказалось достаточно, чтобы убедиться, что Кук прав.

Врач выпрямился, вытирай руки носовым платком. Он серьезно сказал:

– Мертв. Пробит череп. Как это случилось? Заговорили сразу несколько человек, но Кук знаком велел всем замолчать. Он сказал:

– Драка между Верзилой и Эртейлом…

– Между Верзилой и Эртейлом! – взорвался доктор Гардома. – Кто это допустил? Какой сумасшедший решил, что Верзила выстоит…

– Спокойней, – сказал ему Верзила. – Я цел.

Кук, оправдываясь, сердито заявил:

– Верно, Гардома, мертв-то Эртейл. А на дуэли настаивал Верзила. Вы это признаете?

– Признаю, – сказал Верзила. – Я предложил также драться при меркурианской силе тяжести.

Доктор Гардома широко раскрыл глаза.

– Меркурианская сила тяжести? Здесь?

Он взглянул себе под ноги, будто боялся, что его обманывают чувства и что на самом деле он стал легче.

– Тут больше нет меркурианской силы тяжести, – объяснил Верзила, – потому что в самый решающий момент псевдогравитационное поле вдруг перешло к земной силе тяжести. Бам! Вот так! Именно это убило Эртейла.

– Кто переключил силу тяжести на земной уровень? – спросил Гардома.

Наступило молчание.

Кук негромко сказал:

– Может быть, короткое…

– Вздор! – ответил Верзила. – Рубильник был поднят. Он не мог подняться сам.

Новое молчание, на этот раз тревожное.

Один из техников откашлялся и сказал:

– Может, в возбуждении кто-то задел его плечом и сам не заметил.

Остальные энергично поддержали его. Один из них воскликнув:

– Космос! Просто несчастный, случай.

Кук сказал:

– Мне придется доложить о происшествии. Верзила…

– Да? – спокойно спросил маленький марсианин. – Я арестован за убийство?

– Н… нет, – неуверенно ответил Кук. – Я вас не арестую, но должен доложить, и, возможно, вас потом арестуют.

– Ну, спасибо за предупреждение.

– Впервые после возвращения из шахт Верзила подумал о Лаки. Как будто не хватит Лаки неприятностей, когда он вернется.

Но маленький марсианин испытывал возбуждение, он был уверен, что сумеет справиться с этими неприятностями… и при этом кое-что покажет Лаки.

Послышался новый голос:

– Верзила!

Все оглянулись. Доктор Певерейл спускался по рампе, ведущей с верхних уровней.

– Великий космос, Верзила, что вы тут делаете? И Кук? – Потом почти обидчиво: – Что происходит?

Никто не смог ничего сказать. Взгляд старого астронома упал на распростертое тело Эртейла, и он с легким удивлением спросил:

– Он мертв?

К удивлению Верзилы, Певерейл, казалось, тут же утратил к этому интерес. Он не стал ждать ответа и снова обратился к Верзиле.

Он спросил:

– Где Лаки Старр?

Верзила раскрыл рот, но ничего не сказал. Наконец он умудрился проговорить:

– А почему вы спрашиваете?

– Он по-прежнему в шахтах?

– Ну…

– Или на солнечной стороне?

– Ну…

– Великий космос, он на солнечной стороне?

Верзила сказал:

– Я хочу знать, почему вы спрашиваете.

– Майндс в своем флиттере патрулирует область кабелей, – нетерпеливо ответил Певерейл. – Он часто это делает.

– Ну и что?

– Либо он спятил, либо действительно видел там Лаки Старра.

– Где? – немедленно спросил Верзила.

Доктор Певерейл неодобрительно сморщился.

– Значит, он действительно там. Это совершенно ясно. Что ж, у вашего друга, очевидно, какие-то неприятности с механическим человеком, роботом…

– Роботом!

– По словам Майндса, который не стал высаживаться, а ждет прибытия группы, Лаки Старр мертв!

Глава четырнадцатая
Предисловие к суду

Лежа в неумолимых объятиях робота, Лаки ждал мгновенной смерти; когда она не наступила, он почувствовал слабую надежду.

Неужели робот, решивший убить человека, все-таки обнаружил, что не может этого сделать?

Не может быть. Давление рук робота плавно нарастало.

Лаки изо всех сил воскликнул:

– Выпусти меня! – и поднял свободную руку, вымазанную черной пылью. Есть еще один шанс, последний и очень слабый.

Он поднес руку к голове робота. Сам он голову повергнуть не мог, она была плотно прижата к груди робота. Рука его скользнула по гладкой поверхности головы робота, дважды, трижды, четырежды. И бессильно опустилась.

Больше он ничего не мог сделать.

И тут… Показалось ему, или хватка робота действительно ослабла? Неужели большое Солнце Меркурия все-таки оказалось на его стороне?

– Робот! – воскликнул он.

Робот издал слабый звук, словно движущиеся части терлись друг о друга.

Да, его хватка слабела. Пора было вводить в действие то, что еще сохранилось от Трех законов.

Лаки выдохнул:

– Ты не должен причинять вред человеку.

Робот ответил:

– Я… не могу… – и без всякого предупреждения упал.

Он продолжал удерживать Лаки, будто застыв.

Лаки сказал:

– Робот! Отпусти меня!

Робот рывками поднял голову. Не полностью, но Лаки высвободился и смог действовать.

Он спросил:

– Кто приказал тебе уничтожать оборудование?

Он больше не боялся неконтролируемой реакции робота на этот вопрос. Он знал, что сам привел позитронный мозг на грань гибели. Но, возможно, перед гибелью сработают остатки Второго закона. Лаки повторил:

– Кто приказал тебе уничтожать оборудование?

Робот неразборчиво проговорил:

– Эр… Эр…

И тут радиосвязь прервалась, робот дважды раскрыл и закрыл рот, как будто пытался общаться при помощи обычных звуков.

И все.

Робот был мертв.

Теперь, когда непосредственная опасность гибели миновала, мозг самого Лаки слегка помутился. Лаки не хватало сил, чтобы полностью высвободиться. Управление радиосвязью было повреждено рукой робота.

Лаки знал, что должен вначале восстановить силы. Нужно как можно быстрее уйти из-под прямых лучей большого Солнца Меркурия. Добраться до ближайшей тени, куда он не смог попасть во время дуэли с роботом.

Он с трудом согнул ноги. С трудом потащил тело к тени, потащил вместе с собой и робота. И еще. И еще раз. Движение продолжалось вечно, вселенная вокруг переставала существовать.

Еще. И еще.

У него не оставалось сил, он не чувствовал своих ног, а робот весил тысячи фунтов.

Даже при слабой силе тяжести Меркурия задача казалась непосильной для слабеющих мышц, и двигала им только сила воли.

Вначале в тени оказалась его голова. Свет исчез. Лаки ждал, тяжело дыша, потом с усилием, от которого затрещали мышцы, снова потащил себя по поверхности.

Он в тени. Одна из ног робота была еще на солнце, она во все стороны отбрасывала отражения. Лаки взглянул через плечо и смутно отметил это. И благодарно погрузился в беспамятство.

* * *

После большого интервала времени чувства начали к нему возвращаться.

Еще довольно долго он спокойно лежал, сознавая, что под ним мягкая постель; он пытался восстановить события. В памяти мелькали обрывочные видения приближающихся людей, слабое воспоминание о ракетном корабле, резкий и беспокойный голос Верзилы. Потом, немного отчетливее, врачебные процедуры.

После этого снова тьма, только перед этим как будто доктор Певерейл вежливо задавал какие-то вопросы. Лаки помнил, что отвечал связно, значит худшее тогда было уже позади. Он раскрыл глаза.

На него серьезно глядел доктор Гардома, держа в руке шприц.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он.

Лаки улыбнулся.

– А как я себя должен чувствовать?

– После всего пережитого вы должны быть мертвы. Но у вас удивительный организм, так что вы выжили.

Верзила, в беспокойстве державшийся на краю поля зрения Лаки, оказался перед ним.

– И не благодаря Майндсу. Почему он сразу не помог Лаки, когда увидел ногу робота? Чего он ждал? Он хотел, чтобы Лаки умер?

Доктор Гардома отложил шприц и принялся мыть руки. Стоя спиной к Верзиле, он ответил:

– Скотт Майндс был уверен, что Лаки мертв. Он оставался в стороне, чтобы его не обвинили в убийстве. Он знак, что все помнят, как он пытался убить Лаки.

– Но как он мог в этот раз? Робот…

– Майндс все эти дни находился в напряженном состоянии. Он вызвал помощь: это лучшее, что он мог сделать.

Лаки сказал:

– Спокойнее, Верзила. Мне не угрожала опасность. Я просто спал в тени, а теперь все уже позади. Что с роботом, Гардома? Его принесли?

– Он в Куполе. Мозг погиб, изучению не поддается.

– Это плохо, – сказал Лаки.

Врач заговорил громче:

– Ну, хорошо, Верзила. Пошли. Пусть он поспит.

– Эй… – возмущенно начал Верзила.

Лаки сразу вмешался:

– Все в порядке, Гардома. Кстати, мне нужно поговорить с ним наедине.

Доктор Гардома колебался, потом пожал плечами.

– Вам нужно поспать, но полчаса могу вам дать. Потом он должен будет уйти.

– Он уйдет.

Как только они остались одни, Верзила схватил Лаки за плечо и яростно встряхнул. Сдавленным голосом он сказал:

– Ты глупая обезьяна. Если бы жара вовремя не доконала робота… как в субэфирном шоу…

Лаки невесело улыбнулся.

– Это не случайность, Верзила, – сказал он. – Если бы я ждал субэфирной концовки, я бы погиб. Мне пришлось вывести робота из строя.

– Как?

– Его черепная коробка отполирована. Отражает большую часть излучения Солнца. Температура позитронного мозга повысилась, и робот спятил, но повысилась не настолько, чтобы он полностью прекратил функционировать. К счастью, большая часть поверхности Меркурия здесь покрыта черным порошком. Я вымазал им голову робота.

– Зачем?

– Черное поглощает тепло, Верзила. Оно не отражает его. Температура мозга робота быстро поднялась, и он почти сразу же умер. Но я был очень близок к… Ну, неважно. Что случилось, пока меня не было? Рассказывай все!

– Все? Ну! Ты только послушай! – Верзила говорил, Лаки слушал, и выражение его лица становилось все более серьезным.

К концу рассказа он уже гневно хмурился.

– Зачем ты вообще дрался с Эртейлом? Это глупо!

– Лаки, – сердито возразил Верзила, – это была хитрость! Ты всегда говоришь, что я иду напролом и не могу придумать ничего хитрого. Это была уловка. Я знал, что побью его при низкой силе тяжести…

– Тебя самого чуть не побили. У тебя перевязана лодыжка.

– Я поскользнулся. Случайность. Ведь я победил. Мы договорились. Он мог принести много вреда Совету своими лживыми выдумками, но если бы я победил, он от нас отвязался бы.

– И ты поверил ему на слово?

– Ну… – обеспокоенно начал Верзила.

Лаки оборвал его.

– Ты сказал, что спас ему жизнь. Он знал это, но не отказался от своей цели. Думаешь, он отказался бы от нее после вашей драки?

– Ну… – снова сказал Верзила.

– Особенно после проигрыша и публичного унижения… Вот что я тебе скажу, Верзила. Ты сделал это, потому что хотел побить его и отомстить за насмешки. Твой разговор о сделке – всего лишь предлог, это давало тебе возможность подраться. Разве я не прав?

– Лаки! Пески Марса!

– Ну, я ошибаюсь?

– Я хотел с ним договориться…

– Но главным образом хотел подраться, и посмотри, что получилось.

Верзила опустил глаза.

– Прости, Лаки.

Лаки немедленно смягчился.

– Великая Галактика, Верзила, я совсем не сержусь на тебя. На самом деле я сержусь на себя. Я неверно оценил робота и чуть не погиб, потому что не думал. Я видел, что он не в порядке, но не связал это с высокой температурой позитронного мозга… а потом уже чуть не стало поздно… Ну, прошлое дает уроки будущему, но в остальном забудем об этом. Вопрос в том, что делать с ситуацией с Эртейлом?

Верзила сразу приободрился.

– Ну, в любом случае этот подонок от нас отвязался.

Он-то да, – сказал Лаки, – а как сенатор Свенсон?

– Гм.

– Как мы объясним случившееся? Расследуются дела Совета Науки, и в ходе расследования доверенный человек сенатора погибает в инспирированной драке с почти членом Совета. Плохо выглядит.

– Это случайность. Псевдогравитационное поле…

– Это нам не поможет. Мне придется – поговорить с Певерейлом и…

Верзила покраснел и хрипло сказал:

– Он просто старик. Он не обратил на это никакого внимания.

Лаки схватил его за локоть.

– Что ты этим хочешь сказать? Как это не окатил внимания?

– Не обратил, – яростно подтвердил Верзила. – Он пришел, когда Эртейл уже лежал мертвым, и почти не взглянул на него. Спросил: «Он мертв?» – и все.

– И все?

– Да. Потом спросил, где ты, и сказал, что вызывал Майндс и что робот убил тебя.

Лаки пристально смотрел на Верзилу.

– И это все?

– Да, – неуверенно ответил Верзила.

– А что случилось после этого? Давай, Верзила. Ты ведь не хочешь, чтобы я говорил с Певерейлом. Почему?

Верзила отвел взгляд.

– Давай, Верзила.

– Ну, меня собираются судить.

– Судить!

– Певерейл говорит, что это убийство и на Земле очень рассердятся. Что мы должны определить виновного.

– Ну, хорошо. Когда суд?

– Лаки, я не хотел тебе говорить. Доктор Гардома сказал, что тебе нельзя волноваться.

– Не кудахтай, как курица, Верзила. Когда, суд?

– Завтра в два часа дня по стандартному времени. Но беспокоиться не о чем, Лаки.

– Позови Гардому, – сказал Лаки.

– Зачем?

– Делай, что я говорю.

Верзила направился к двери. Вернулся он с доктором Гардомой.

Лаки спросил:

– Есть ли причины, по которым мне нельзя будет завтра к двум часам дня встать с постели?

Доктор Гардома колебался.

– Я предпочел бы, чтобы вы полежали.

– Меня не интересует это. Если я встану, я не умру?

– Вы не умрете, даже если встанете немедленно, мистер Старр, – обиженно ответил доктор Гардома. – Но я не советую.

– Хорошо. Передайте доктору Певерейлу, что я буду на суде над Верзилой. Вы ведь знаете об этом?

– Да.

– Знают все, кроме меня. Верно?

– Вы были не в состоянии…

– Скажите доктору Певерейлу, что я буду на суде. Пусть без меня не начинает.

– Скажу, – ответил Гардома, – а вам теперь лучше поспать. Идемте со мной, Верзила.

Верзила пропищал:

– Еще одну секунду.

Он быстро подошел к кровати Лаки и сказал:

– Слушай, Лаки, не расстраивайся. У меня ситуация под контролем.

Брови Лаки приподнялись.

Верзила чуть не лопнул от важности.

– Я хотел удивить тебя, черт возьми. Я могу доказать, что не виноват в том, что Эртейл сломал себе шею. Я разгадал этот случай. – Он поколотил себя в грудь. – Я! Я сам! Верзила! Я знаю, кто виноват.

Лаки спросил:

– Кто?

Но Верзила негодующе возразил:

– Нет! Я ничего не скажу! Хочу показать тебе, что меня есть не только кулаки, но и ум. На этот раз я даю шоу, а ты зритель. Узнаешь на суде.

Маленький марсианин сморщил лицо в радостной улыбке, слегка протанцевал к двери и в сопровождении доктора Гардомы вышел с торжествующим видом.