Текст книги "Миры Айзека Азимова. Книга 5"
Автор книги: Айзек Азимов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)
– Летал когда-нибудь на самолете, Рейч? – спросил Селдон.
Рейч молча покачал головой. Он во все глаза смотрел вниз, на проплывавшую под крылом самолета поверхность планеты. В его взгляде читались страх и восторг.
А Селдон в очередной раз поразился – сколько же на Тренторе линий экспресса и такси! Даже на дальние расстояния люди в основном путешествовали под землей. А воздушные путешествия, столь популярные на других планетах, на Тренторе были роскошью. А уж такой самолет…
«И как это только Челвик ухитряется?» – подумал Селдон.
Он смотрел в иллюминатор на сменявшие друг друга холмы куполов, на зелень, покрывавшую поверхность планеты, местами представлявшую собой настоящие джунгли, зеркала небольших озер, свинцовые воды которых время от времени вспыхивали в лучах солнца, изредка пробивавшихся сквозь плотный слой облаков.
Так они летели около часа; Дорс, наблюдавшая за пейзажем без видимого удовольствия, закрыла шторку иллюминатора и сказала:
– Хотела бы я знать, куда мы летим.
– Если этого не знаешь ты, – пожал плечами Селдон, – то уж я тем более. Ты на Тренторе дольше моего.
– Да, но я жила внутри, – возразила Дорс. – А тут, наверху, я заблудилась бы, как маленький ребенок в лесу.
– Ну ладно… думаю, Челвик знает, что делает.
– Уверена, – коротко кивнула Дорс. – Но он может не иметь никакого отношения к происходящему. Не понимаю, почему ты думаешь, что за всем этим стоит он.
– Ну… – поднял брови Селдон. – Пожалуй, сейчас я так не думаю. Но думал. Почему бы и нет?
– Потому, что тот, кто организовал все это, не – указал, чтобы меня взяли с тобой. Не верю, чтобы Челвик забыл о моем существовании. Потому, что он не явился сам, как в Стрилинге и Микогене.
– Не может же он всегда являться лично, Дорс. Может быть, он занят. Удивительно как раз не то, что он не появился сейчас, а то, что он ухитрялся появляться тогда.
– Ну хорошо, он сам не появился, но разве он мог прислать за нами этот летающий дворец? – и Дорс обвела рукой действительно роскошный салон самолета.
– Что тут такого? Может быть, он это сделал нарочно. Кому придет в голову, что на столь дорогом транспортном средстве удирают бедняги, которым только и надо привлекать к себе как можно меньше внимания? Двойная, а то и тройная конспирация.
– Слишком очевидная, на мой взгляд. И неужели он послал бы за нами такого тупицу, как сержант Талус?
– Никакой он не тупица. Просто он обучен беспрекословно выполнять приказы. Если приказ соответствующий, на Талуса вполне можно положиться.
– Вот-вот, Гэри. Вот именно. Но почему он получил несоответствующий приказ? Не могу поверить, что Четтер Челвик велел ему вытащить тебя из Даля и при этом ни словечком не обмолвился обо мне. Просто невероятно.
На это Селдону ответить было нечего.
Прошел еще час, и Дорс сказала:
– Холодает, похоже. Посмотри-ка вниз, растительность уже не зеленая, а коричневая, и обогрев включился.
– Что это значит?
– Даль расположен в тропической зоне, и, значит, мы летим либо на юг от него, либо на север, и забрались уже довольно далеко. Если бы я имела хоть какое-то представление о том, в какой стороне линия ночи, я бы поняла, куда мы летим.
Прошло еще какое-то время, и самолет пронесся над обледеневшим побережьем водного пространства, подступавшего к куполам.
И тут же, довольно неожиданно и резко, пошел вниз.
– Ща грохнемся! – вскрикнул Рейч. – Ща в лепешку расшибемся!
Селдон судорожно стиснул подлокотники кресла. Дорс не испугалась.
– Пилот признаков тревоги не проявляет. Не волнуйтесь, просто мы сейчас влетим в туннель.
И только она успела это сказать, как крылья сложились, и самолет, подобно пуле, влетел в отверстие туннеля. Вокруг сгустился мрак, но в следующее же мгновение зажглось освещение. За иллюминаторами заскользила светящаяся ленточка – змейка огней вдоль стен туннеля.
– Я, наверное, никогда не пойму, как они узнают, что туннель свободен, – пробормотал Селдон, утирая пот со лба.
– Думаю, пилот получил такие сведения загодя, – сказала Дорс. – Во всяком случае, путешествие наше близится к концу, и скоро мы узнаем, куда попали. – Немного помолчав, она добавила: – А узнаем – не обрадуемся.
Самолет выскользнул из туннеля и помчался по длинной посадочной полосе. Освещение здесь так напоминало естественное, что Селдон вспомнил о минутах, проведенных под открытым небом в Имперском Секторе.
Самолет затормозил гораздо быстрее, нежели ожидал Селдон, что, разумеется, привело к возрастанию инерции. Рейч упал на спинку переднего сиденья, да так и прилип, и Дорс пришлось потянуть его за плечо. Сержант Талус, подтянутый, строгий, вышел из кабины, открыл дверцу пассажирского салона и помог всем троим по очереди спуститься.
Селдон вышел последним. Вполоборота глянув на сержанта, он сказал:
– Полет был весьма приятным, сержант.
По лицу сержанта пробежала легкая улыбка, пушистые усы чуть поползли вверх. Слегка коснувшись околыша фуражки, он проговорил:
– Еще раз спасибо, доктор.
Затем он проводил их к роскошному автомобилю, где все трое разместились на заднем сиденье. Сам сержант сел за руль, машина мягко тронулась с места и поехала вдоль по широким улицам, застроенным высокими, красивыми зданиями, поблескивающими в лучах яркого света. Как и повсюду на Тренторе, издалека доносился шум экспресса. Тротуары были заполнены толпой хорошо, даже слишком хорошо, одетых пешеходов. Кругом царила подчеркнутая чистота.
Селдон чувствовал себя не слишком уверенно. Похоже, сомнения Дорс оправдывались. Он наклонился и прошептал в самое ухо женщины:
– Как думаешь, уж не отвезли ли нас обратно, в Имперский Сектор?
– Нет, – покачала головой Дорс, – в Имперском Секторе здания выстроены, в основном, в стиле «рококо», и парков тут не так много. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю.
– Но где же мы тогда, Дорс?
– Боюсь, придется поинтересоваться, Гэри.
Ехали они недолго и вскоре подкатили к автостоянке около высокого четырехэтажного здания. Вдоль карниза бежали лепные украшения в виде фантастических зверей, разделенных полосами светло-розового камня. И лепнина, и само здание смотрелись на редкость красиво.
– Ну, – сказал Селдон, – уж это точно рококо.
Дорс пожала плечами и промолчала.
А Рейч восхищенно присвистнул и проговорил как можно более равнодушно:
– Ничё себе домишко.
Сержант Талус дал Селдону знак, определенно означавший, что тот должен выйти и следовать за ним, но Селдон откинулся на спинку сиденья и, вторя универсальному языку жестов, обнял за плечи Дорс и Рейча, показывая, что без них не сделает ни шагу.
Сержант немного растерялся. Он уже стоял у внушительного дверного проема. Даже кончики усов у него опустились.
– Ну, хорошо, идите все втроем, – упавшим голосом проговорил он. – Честное слово, так честное слово. Только учтите, другие вам слова не давали.
Селдон кивнул.
– Вы, безусловно, отвечаете только за себя, сержант.
Сержант явно был тронут, и на мгновение физиономия его просияла. Казалось, он был готов подать Селдону руку или еще каким-то образом отблагодарить математика, повинуясь порыву души. Однако он взял себя в руки и шагнул на первую ступень широкой лестницы, ведущей к дверям. Лестница тут же поползла вверх.
Селдон и Дорс, вполне искушенные в подобных вещах, шагнули следом за ним, без труда удержав равновесие. А Рейч на мгновение растерялся, но потом, по-видимому, решив, что эта диковинная лестница не что иное, как немного усовершенствованный эскалатор, уверенно шагнул на ступень правой ногой и, подтянув левую, сунул руки в карманы и беспечно засвистел какой-то легкомысленный мотивчик.
Двери распахнулись, и оттуда вышли две женщины, обе молоденькие и хорошенькие. Они были одеты в длинные платья, сшитые из какого-то шуршащего материала, туго стянутые широкими поясами на талии. Каштановые волосы каждой из девушек были заплетены в две толстые косы. Селдону их прически понравились, но он задумался, сколько же времени они тратят на то, чтобы каждое утро так укладывать волосы. У тех женщин, что попадались им по дороге сюда, он таких изысканных причесок не заметил.
Обе женщины смотрели на гостей с явным неудовольствием, и Селдон этому нисколько не удивился. После всего, что они с Дорс пережили за этот день, выглядели они ничуть не привлекательнее Рейча.
Тем не менее женщины отвесили всем изящный поклон и отработанным жестом пригласили войти.
Войдя в двери, они прошли через просторный вестибюль, уставленный замысловатой мебелью и устройствами, назначение которых Селдону показалось непонятным. Пол в вестибюле был светлый, какой-то радостный, с подсветкой. Селдону стало неловко – шагая по такому красивому полу, они оставляли на нем пыльные отпечатки следов.
Потом распахнулись следующие двери, и из них вышла еще одна женщина. Она была явно старше тех двоих, что встретили их снаружи. А они отвесили новой даме поклон с приседанием, столь изящно, что Селдон удивился, как это они не упали. «Наверняка, такое дается только долгой практикой, – подумал Селдон. – Может, и мне подобает что-то такое изобразить?» Но поскольку он понятия не имел, как изобразить такой изысканный реверанс, он попросту поклонился. Дорс не пошевелилась. Рейч стоял с широко раскрытым ртом, смотрел по сторонам с восторгом и удивлением и даже не глянул на вошедшую женщину.
Она была полная, но не чересчур. Волосы у нее были уложены точно так же, как и у двух девушек, и платье на ней было примерно такое же, только побогаче – все расшитое затейливым орнаментом. Селдону оно показалось несколько вычурным.
Женщина была немолода, и волосы ее кое-где были тронуты сединой, но на щеках у нее были очень симпатичные ямочки, и они удивительно молодили ее лицо. Светло-карие глаза смотрели весело, было в ней что-то такое… не пожилое, а, скорее, материнское.
– Как вы себя чувствуете? – спросила она, как будто не имела ничего против присутствия Дорс и Рейча. – А я вас поджидала. Вы доктор Селдон, с которым я так мечтала познакомиться. А вы, по-видимому, доктор Венабили. Мне сообщали, что вы повсюду следуете за доктором Селдоном. А вот этого молодого человека я, боюсь, не знаю, но и его я рада видеть. Ну ладно, не буду утомлять вас разговорами, вам, конечно, надо отдохнуть с дороги.
– И вымыться, мадам, – резко добавила Дорс. – Нам всем не помешает постоять под душем.
– О, конечно, – кивнула женщина. – И переодеться. Особенно молодому человеку, – она с улыбкой посмотрела на Рейча, не выказывая столь заметной неприязни, какая была во взглядах ее помощниц.
– Как ваше имя, молодой человек? – спросила женщина.
– Рейч, – ответил Рейч хрипло и смущенно. И на всякий случай добавил: – Госпожа.
– Потрясающее совпадение! – воскликнула женщина, и глаза ее весело сверкнули. – А меня зовут Рейчел! Ну, не чудно ли? Пойдемте, мы все для вас устроим. А потом, за обедом, наговоримся всласть.
– Погодите, мадам, – вмешалась Дорс. – Можно узнать, где мы находимся?
– Это Сэтчем, милочка! И пожалуйста, зовите меня Рейчел, так будет лучше. Я формальностей не признаю.
Дорс нахмурилась.
– Вы удивлены, что мы интересуемся? Разве не естественно, что мы хотим знать, где находимся?
Рейчел мягко, мило рассмеялась.
– Ох, доктор Венабили, и вправду нужно что-то такое придумать с названием этого места. Я не вопрос вам задала, а ответила. Вы спросили, где вы находитесь, а я не спросила у вас, зачем вам это нужно знать, а сказала: «Сэтчем». Вы в Секторе Сэтчем.
– В Сэтчеме? – потрясенно переспросил Селдон.
– Конечно, доктор Селдон. Мы мечтали встретиться с вами с того самого дня, как вы выступили с докладом на Декадном Конгрессе, и теперь очень рады, что вы наконец у нас.
На то, чтобы отдохнуть, привести себя в порядок и отойти после всех приключений, потребовался почти целый день. Гостям принесли одежду – шелковистую и просторную, в сэтчемском духе. После душа все уснули, как убитые.
Только на следующий сэтчемский вечер был устроен обещанный мадам Рейчел обед.
На длинном столе стояло только четыре прибора – для Селдона, Дорс, Рейчел и Рейча. Со стен и потолка лился мягкий свет, цвет которого время от времени ненавязчиво, мягко менялся. Скатерть, изготовленная из непонятной ткани, мерцала и искрилась.
За обедом им прислуживали многочисленные слуги, а когда в какой-то момент Селдон бросил взгляд на открывшуюся дверь, он заметил, что в соседних апартаментах находятся солдаты, и притом вооруженные, в полной боевой готовности. Сидели они как бы внутри бархатной перчатки, но стальной коготок был совсем неподалеку.
Рейчел вела себя мило и дружелюбно и особое внимание уделяла Рейчу, которого намеренно усадила рядом с собой.
Рейч, чистенький, вымытый до блеска, неузнаваемый в новой одежде, подстриженный, причесанный, не осмеливался рта раскрыть, словно чувствовал, что его лексикон никак не вяжется с новым обличьем. Он исподтишка наблюдал за Дорс и копировал все ее движения за столом.
Угощения были вкусные, но такие острые, что Селдон с трудом узнавал блюда.
Рейчел, очаровательно улыбаясь, сверкая ровными зубками, сказала:
– Вы, наверное, думаете, что мы приправляем пищу микогенскими специями, но это не так. Тут, на столе, все наше, сэтчемское. На планете нет другого столь самостоятельного сектора, как Сэтчем. И мы упорно трудимся, чтобы сохранить нашу самостоятельность.
Селдон вежливо кивнул.
– Все просто превосходно, Рейчел. Мы вам очень благодарны.
Правда, про себя он подумал, что в Микогене еда была все-таки повкуснее, а еще – что пора признать собственное поражение. Ну, не собственное, так Челвика, что в принципе одно и то же.
В конце концов Сэтчем сцапал его. Случилось то самое, что так испугало Челвика после случая наверху.
– Надеюсь, вы простите мне мою настойчивость, но, как хозяйка, я просто не могу не задать вам кое-какие вопросы, – сказала Рейчел. – Поправьте меня, если я не права, но ведь вы трое – не одна семья? Вы, Гэри, и вы, Дорс, не женаты, и Рейч – не ваш сын?
– Нет, между нами нет никаких родственных связей, – ответил Селдон. – Рейч родился на Тренторе, я – на Геликоне, а Дорс – на Цинне.
– И как же вы познакомились?
Селдон коротко рассказал, не углубляясь в подробности.
– Как видите, ничего романтического.
– А мне рассказали, что вы повздорили с моим помощником, сержантом Талусом, когда он собирался забрать вас одного из Даля.
– Я привязался к Дорс и Рейчу, – ответил Селдон, – и не хотел с ними расставаться.
Рейчел улыбнулась и проговорила:
– А вы человек сентиментальный, как я погляжу.
– Да. Сентиментальный. И обескураженный.
– Обескураженный?
– Ну конечно. И раз уж вы задали такой личный вопрос, можно мне тоже кое о чем вас спросить?
– Ну конечно же, Гэри, дорогой мой. Спрашивайте о чем угодно.
– Как только мы встретились с вами, вы сказали, что Сэтчем мечтал заполучить меня с того самого дня, когда я выступил на Декадном Конгрессе. Зачем я вам был так нужен?
– Не поверю, что вы до сих пор не догадались. Вы нам нужны из-за вашей психоистории.
– Догадался. Это понятно. Но почему вы думаете, что получив меня, вы получили и психоисторию?
– Наверняка вы не так беспечны, чтобы потерять ее.
– Все гораздо хуже, Рейчел. У меня ее и не было.
Рейчел слегка нахмурилась.
– Но в докладе вы такого не говорили. Не могу сказать, чтобы я поняла ваш доклад. Я не математик и просто терпеть не могу цифр. Но у меня на службе – математики, которые разъяснили, что вы имели в виду…
– В таком случае, дорогая Рейчел, вам нужно было выслушать их более внимательно. Смею предположить, что они объяснили вам, что психоисторическое прогнозирование – вещь безнадежно далекая от практического применения.
– Я не могу поверить этому, Гэри. Ведь на следующий же день после доклада у вас была аудиенция у этого псевдоимператора, Клеона.
– У псевдоимператора? – с чуть заметной иронией переспросила Дорс.
– Ну конечно, – подчеркнуто серьезно ответила Рейчел. – У псевдоимператора. У него нет истинного права на престол.
– Рейчел, – несколько раздраженно проговорил Селдон, – Клеону я сказал то же самое, что сейчас сказал вам, и он отпустил меня.
Улыбка сошла с лица Рейчел, и голос ее стал немного другим.
– Да, он отпустил вас. Отпустил, как кот, который играет с мышкой. И с тех пор он вас преследовал – в Стрилинге, в Микогене, в Дале. Но что-то мы слишком серьезно заговорили. Давайте отдыхать. Послушаем музыку?
Только она произнесла эти слова, как неизвестно откуда полилась приятная инструментальная музыка. Рейчел наклонилась к Рейчу и тихо проговорила:
– Малыш, если тебе невмоготу управляться с вилкой, можешь есть ложкой, а то и пальцами. Не стесняйся.
– Да, мэм, – кивнул Рейч и с трудом проглотил кусок, но Дорс поймала его взгляд и одними губами проговорила:
– Возьми вилку.
Рейч послушался.
– Музыка очаровательная, мадам, – сказала Дорс вслух (она упрямо не переходила на обращение по имени), – но отвлекаться не стоит. Мне почему-то кажется, что если нас кто и преследовал, так это люди из Сэтчема. Наверняка вы не были бы так хорошо осведомлены о наших приключениях, если бы за всем этим не стоял Сэтчем.
Рейчел громко рассмеялась.
– У Сэтчема повсюду глаза и уши, но мы за вами, уверяю вас, не гонялись. Если бы гонялись, вас бы давно уже без труда схватили и доставили сюда, что в конце концов и случилось в Дале, когда мы на самом деле этого захотели. А вот когда погоня проваливается и руки не дотягиваются до цели, то уж это, конечно, промашки Демерзеля.
– Вы такого низкого мнения о Демерзеле? – поинтересовалась Дорс.
– Да. Вас это удивляет? Мы утерли ему нос.
– Вы лично? Или весь Сэтчем?
– Сэтчем, конечно, но покуда победитель – Сэтчем, то я и есть победитель.
– Как-то странно, – покачала головой Дорс. – На Тренторе все считают, что такие понятия, как «победа», «поражение» и тому подобные не имеют ничего общего с Сэтчемом. Все считают, что Сэтчемом правит одна воля, одна рука, и что эти воля и рука принадлежат мэру. Не поверю, чтобы этим мог бы похвастаться еще кто-то в Сэтчеме, и вы – в том числе.
Рейчел широко улыбнулась, потрепала Рейча по щеке и сказала:
– Ну что же, если вы считаете, что наш мэр – автократ и что Сэтчемом правит одна-единственная рука, тут вы, пожалуй, правы. Но придется употребить личное местоимение, поскольку это моя рука и моя воля.
– Почему ваша? – недоуменно спросил Селдон.
– А почему бы и нет? – пожала плечами Рейчел, посматривая на слуг, занявшихся уборкой стола. – Я – мэр Сэтчема.
Первым отреагировал на это заявление Рейч. Совершенно позабыв о той маске цивилизованности, которую до сих пор старался не снимать, он от души расхохотался и проговорил сквозь смех:
– Ой, тетечка, ладно вам врать-то. Тетечки мэрами не бывают. Мэрами токо дядечки бывают.
Рейчел с улыбкой посмотрела на него и ответила без запинки:
– Ой, малыш, бывают мэры дядечки, а бывают тетечки. Перевари это в своем чайничке, ага?
Рейч выпучил глаза и замер. Наконец ему удалось выдавить из себя:
– Ну вы даете, тетечка. Во шпарите-то!
– А то как же. Шпарю о-го-го как, – с улыбкой подтвердила Рейчел.
Селдон откашлялся и проговорил:
– Однако ловко у вас получается!
Рейчел кивнула.
– Давно не приходилось так разговаривать, но такое не забывается. Был у меня когда-то приятель, далиец… давно, когда я была совсем молоденькая. Нет, конечно, – вздохнув, она покачала головой, – он так не разговаривал, он был образованный человек… но мог, если хотел, и меня научил. Мне ужасно нравилось вот так с ним болтать. Знаете, весь мир вокруг менялся. Да, замечательно было… Но, увы, невозможно. Мой отец был против. Ну, а теперь, откуда ни возьмись, появляется этот плутишка, Рейч, и напоминает мне об этих давно минувших днях. Тот же акцент, те же глаза, такой же смугленький. Ох, еще лет шесть, и он станет грозой для молоденьких девушек. Правда, Рейч?
– Чтоб я знал, – растерянно проговорил Рейч и так же растерянно добавил: – Мэм.
– Станешь, станешь, точно тебе говорю, и будешь ужасно похож на моего приятеля, и лучше бы мне тогда с тобой не встречаться. Ну, обед закончен, и тебе пора к себе, Рейч. Посиди, посмотри головизор, если хочешь. Читать ты вряд ли умеешь.
Рейч залился краской.
– Ничё, выучусь. Господин Селдон так сказал.
– Ну, раз он так сказал, конечно, выучишься.
Тут появилась девушка, встала возле Рейча и вежливо поклонилась Рейчел. А Селдон и не заметил, когда Рейчел успела подозвать ее.
– А чё, мне нельзя побыть тут с господином Селдоном и госпожой Венабили? – спросил Рейч.
– Увидитесь попозже, – мягко проговорила Рейчел. – У нас будет важный разговор, так что пока нам придется расстаться.
Дорс одними губами проговорила: «Иди», и Рейч, не слишком довольный, слез со стула и поплелся за девушкой.
– Не волнуйтесь за мальчика. С ним все будет в порядке, – пообещала Рейчел, когда Рейч ушел. – Как, кстати, и со мной. Точно так же, как сейчас ко мне подошла эта девушка, прибудет целая дюжина вооруженных мужчин, и даже быстрее, если потребуется. Хочу, чтобы вы это поняли.
– Мы и не думали нападать на вас, Рейчел… или теперь уже «мадам мэр»?
– Рейчел. Просто мне сообщили, что вы – неплохой мастер боевых искусств, Гэри, а вы, Дорс, отлично работаете ножами, которые мы уже забрали, кстати, из вашей комнаты. Так что не тратьте свое мастерство попусту. Гэри мне нужен живым, невооруженным и добрым.
– Но я точно знаю, – вмешалась Дорс, по-прежнему сохраняя не самый дружелюбный тон, – что правителем Сэтчема последние сорок лет был не кто иной, как Манникс Четвертый, что он до сих пор жив и здоров. Кто же тогда вы?
– Та самая, кем представилась, Дорс. Манникс Четвертый – мой отец. Он действительно, как вы выразились, жив и здоров. Император и вся Империя числят его мэром Сэтчема, но он устал от государственных дел и мечтает передать их в мои руки, которые совсем не против эти дела принять. Я его единственное дитя, и всю мою жизнь меня учили тому, как нужно править. По закону и по титулу мэром остается мой отец, но фактически, мэр – я. Кстати говоря, войска Сэтчема уже успели присягнуть на верность мне, а в Сэтчеме это – самое главное.
Селдон кивнул.
– Хорошо, как скажете. Пусть так, Манникс Четвертый или Рейчел Первая – вы, видимо, Первая: ни отцу, ни вам удерживать меня не имеет никакого смысла. Я сказал вам, что не располагаю работающей психоисторией, и не уверен, что она когда-либо достанется вам или кому-то другому. Я так и Императору сказал. Я совершенно бесполезен и для него, и для вас.
– Как вы наивны, – усмехнулась Рейчел. – Вы знакомы с историей Империи?
– С некоторых пор у меня возникло желание, – ответил Селдон, – узнать ее получше.
– Имперскую историю неплохо знаю я, – вставила Дорс, – хотя специализируюсь в основном по доимперским временам, мадам мэр. Но какая разница – знаем мы историю или нет?
– Ну если вы знаете историю, вы должны знать, что Дом Сэтчема древний и уважаемый и ведет род от династии Дацианов.
– Дацианы, – возразила Дорс, – правили пять тысячелетий назад. Число их потомков, живших и умерших с тех незапамятных времен, за сто пятьдесят поколений, так велико, что равняется, пожалуй, половине населения Галактики, если вы пытаетесь оспаривать какие-то генеалогические права на престол.
– Наши генеалогические права, доктор Венабили, – впервые за все время холодно и недружелюбно проговорила Рейчел, – никаким сомнениям не подлежат, и оспаривать их нечего. Они записаны на бумаге. Дом Сэтчема удерживал власть в течение всех этих поколений, и были случаи, когда мысидели на Имперском троне и правили Империей.
– А в учебниках по истории, – упрямо возразила Дорс, – о правителях Сэтчема чаще всего пишется, что они были антиимператорами, и большая часть Империи их никогда не признавала.
– Все зависит от того, кто написал учебники истории. В недалеком будущем этим будем заниматься мы, поскольку некогда принадлежавший нам престол снова станет нашим.
– Чтобы этого добиться, вам придется развязать гражданскую войну.
– В этом не будет ничего страшного, – сказала Рейчел. Теперь она снова очаровательно улыбалась. – Но я бы не отказалась от помощи доктора Селдона, чтобы предотвратить подобную катастрофу. Мой отец, Манникс Четвертый, всю жизнь был мирным человеком. Он сохранял лояльность ко всем, кто бы ни забирался за эти годы на Имперский трон, и поддерживал экономику Трентора на плечах Сэтчема ради блага всей Империи.
– Не уверена, чтобы Император свято верил, что цели вашего отца именно таковы, – усмехнулась Дорс.
– Я тоже, – спокойно кивнула Рейчел, – поскольку все Императоры, восседавшие на троне во время правления моего отца, были узурпаторами. Узурпатор на узурпаторе. А узурпаторы не могут позволить себе такой роскоши, как доверие к истинным правителям. И все-таки мой отец сохранял мир. Но, конечно, он отдал немало сил созданию и обучению могущественной армии, призванной защищать этот мир, процветание и спокойствие в секторе. А Имперское правительство не противилось этому, потому что Сэтчем им был нужен мирным, довольным, спокойным и лояльным.
– Но лоялен ли он? – спросила Дорс.
– По отношению к законному Императору – конечно, – сказала Рейчел. – И сейчас мы достигли такого уровня, что можем без труда сбросить правительство – буквально одним ударом. И еще до того, как кто-то успеет вымолвить: «гражданская война», на троне уже будет сидеть истинный Император – или, если вам так больше нравится, Императрица. А на Тренторе все будет тихо и мирно, как и было.
Дорс покачала головой.
– Позвольте, я вас немного просвещу? Как историк.
– Я никогда не против послушать, – пожала плечами Рейчел и чуть-чуть склонила голову к Дорс.
– Как бы велика и как бы прекрасно обучена ни была ваша армия, какие бы средства ни были у нее на вооружении, она все равно не справится с объединенными вооруженными силами Империи, расквартированными в двадцати пяти миллионах миров.
– О, доктор Венабили, вот вы сами и задели больное место узурпатора. Двадцать пять миллионов миров – и рассеянные, разбросанные по ним вооруженные силы. Громадные расстояния между формированиями; расхлябанные офицеры, отвыкшие от боевых действий, если к чему и готовы, так разве что только к тому, чтобы выступить за свои собственные интересы, а уж никак не за интересы Императора. А наши силы все целиком собраны здесь, на Тренторе. Мы можем начать и кончить наше дело задолго до того, как просиживающие штаны на дальних планетах генералы и адмиралы почешутся и поймут, что они тут зачем-то нужны.
– Но когда поймут, то сюда прибудут силы, которым вы не сможете противостоять.
– Вы в этом уверены? – насмешливо спросила Рейчел. – К этому времени мы уже будем во Дворце. Трентор будет нашим, никто и не пикнет. Зачем же тогда Имперской армии вообще будет шевелиться, когда каждый марионеточный командующий получит в свое распоряжение собственную планету, собственную провинцию?
– Значит, вы именно к этому стремитесь? – удивленно спросил Селдон. – Неужели вы хотите уверить меня в том, что собираетесь править Империей, разорванной на кусочки?
– Вы совершенно правы, – кивнула Рейчел. – Я хочу править Трентором и прилегающими к нему планетными системами, которые составляют часть Тренторианской провинции. Мне гораздо более по нраву стать Императором Трентора, чем Императором Галактики.
– И вас устроит один только Трентор? Неужели? – недоверчиво спросила Дорс.
– Почему бы и нет? – с воодушевлением проговорила Рейчел, склонилась к столу и крепко уперлась ладонями в его крышку. – Именно об этом думал мой отец все сорок лет. Он и живет-то теперь только для того, чтобы своими глазами увидеть это. На что нам сдались миллионы миров, далеких миров, которые для нас ровным счетом ничего не значат, которые тянут из нас силы, оттягивают их на невообразимые расстояния; из-за них только неразбериха, сплошные скандалы, разбираться в которых – попусту тратить время. Наша планета, наш громадный город – вот та Галактика, которой нам хватит за глаза. У нас есть все, чтобы безбедно существовать. А остальная Галактика пускай распадается. Пусть каждый милитарист-марионетка получает свой жирный кусок. И биться за куски не придется. На всех хватит.
– Но они все равно будутбиться, – возразила Дорс. – Никто не удовлетворится выделенной ему провинцией. Каждый будет считать, что соседу достался больший или лучший кусок. Каждый не будет чувствовать себя в безопасности и будет, как о единственной ее гарантии, грезить о владычестве над Галактикой. Это ясно, как дважды два, мадам Императрица Пустоты. Начнутся бесконечные войны, в которые втянут и вас, и весь Трентор, и в конце концов все рухнет, останутся одни руины.
– Ну если не смотреть дальше своего носа, можно нарисовать и такую картину, – с явной насмешкой проговорила Рейчел. – Если воспринимать уроки истории буквально.
– Ну а если смотреть дальше? – парировала Дорс. – У кого же еще брать уроки, как не у истории?
– У кого? – усмехнулась Рейчел. – А у него! – воскликнула она, показывая указательным пальцем на Селдона.
– У меня? – удивился Селдон. – Но я уже сказал вам, что психоистория…
– Не повторяйте того, что уже сказали, мой милый доктор Селдон, – оборвала его Рейчел. – Так мы ни до чего не договоримся… Как вы полагаете, доктор Венабили, мой отец никогда не подозревал об опасности затяжной гражданской войны? Неужели вы думаете, что он ни разу не употребил свой могучий ум на то, чтобы задуматься об этом? В последние десять лет он был готов в любой день завоевать Империю. Нужна была только убежденность в безопасности после победы.
– Которой у вас нет, – кивнула Дорс.
– Но которая у нас появилась, как только мы узнали о докладе доктора Селдона на Декадном Конгрессе. Отец мой слишком стар и не сразу понял, в чем дело. Но когда я объяснила ему, как это важно, он согласился со мной, и именно тогда формально передал мне бразды правления. Так и вышло, Гэри, что своим вступлением на пост мэра я обязана вам и вам же надеюсь быть обязанной вступлением на более высокий пост в будущем.
– Я никак не могу объяснить вам, что не в силах… – раздраженно начал Селдон.
– Неважно, что вы можете и чего не можете. Важно то, во что поверят или не поверят люди. Они поверят вам,Гэри, когда вы объявите, что психоисторический прогноз гласит, что Трентор может править сам собой, что провинции должны стать королевствами, которые будут жить в мире и добрососедстве.
– Я такого прогноза делать не собираюсь, – мотнул головой Селдон, – покуда не располагаю досконально разработанной психоисторией. И роль шарлатана играть не намерен. Если вам нужно нечто в таком духе, вот и прогнозируйте, я не против.
– Ну, Гэри, что вы говорите? Мне не поверят. Поверят вам. Вам, великому математику. Почему бы не потрафить народу?
