Текст книги "Миры Айзека Азимова. Книга 5"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)

28

Утром, открыв глаза, Селдон увидел рядом со своей постелью Дорс. Она сидела за столиком, читала книгу и делала в блокноте какие-то заметки.

– Ты еще здесь, Дорс? – спросил Селдон почти обычным голосом.

Дорс отложила в сторону вьюер.

– Не могу же я оставить тебя одного, правда? А другим я не доверяю.

– Но я тебя вижу всякий раз, как просыпаюсь. Ты что, все время здесь?

– Да, все время. Сплю, работаю – все здесь, рядом с тобой.

– А как же занятия, студенты?

– Меня пока заменяет ассистент.

Дорс наклонилась и взяла Селдона за руку. Селдон смутился, Дорс заметила это и отпустила его руку.

– Гэри, что же случилось? Я так волновалась.

– Дорс, я должен признаться…

– В чем, Гэри?

– Я подумал, что это был заговор и ты в нем тоже участвовала…

– Какой заговор? Ты о чем?

– Я думал, что кто-то сговорился заманить меня наверх, чтобы я оказался за пределами Университета, то есть на территории, где меня могли бы схватить имперские власти.

– Но ты не покинул пределов Университета. На Тренторе граница сектора простирается снизу доверху, и участок поверхности, находящийся над Университетом, относится к его юрисдикции.

– Вот как! А я этого не знал. Но ты не пошла со мной, сказала, что очень занята, и когда я впал в отчаяние, я подумал, что ты это нарочно сделала. Прости меня, пожалуйста. Я знаю, это ты меня вытащила оттуда. Остальные наверняка даже не вспомнили обо мне.

– Они – занятой народ, – дипломатично объяснила Дорс. – И потом, они решили, что ты спустился раньше. Совершенно законное предположение.

– И Клозия так думала?

– Эта девушка, практикантка? Да, и она тоже.

– Все равно, заговор не исключен. Без твоего участия, я хочу сказать.

– Нет, Гэри, только я одна виновата. Я не имела никакого права разрешать тебе подниматься наверх без меня. Ведь я обязана о тебе заботиться. Все время ругаю себя за случившееся, за то, что ты заблудился там.

– Погоди, погоди, – неожиданно рассердился Селдон. – Но я вовсе не заблудился. Почему ты так говоришь?

– А ты бы это как назвал? Когда вся группа уходила, тебя поблизости не было, и к лифту ты вернулся, когда уже было совсем темно.

– На самом деле все было не так. Я не заблудился в том смысле, что ушел, а потом не смог найти дорогу обратно. Я сказал, что подозреваю заговор против меня, и буду стоять на своем. Паранойей я не страдаю.

– Ну, хорошо, так что же тогда все-таки случилось?

Селдон все рассказал Дорс. Все вспомнил, ничего не забыл. Он просто не мог забыть – весь вчерашний день жуткое приключение виделось ему в кошмарных снах.

Дорс слушала его, нахмурившись.

– Невероятно, – покачала головой она. – Вертолет? Ты уверен?

– Уверен, конечно. Или ты думаешь, у меня была галлюцинация?

– Но имперские власти все равно не имели права арестовать тебя там, наверху. Это было бы таким же грубым вмешательством в дела Университета, как если бы они арестовали тебя здесь, в кампусе.

– Хорошо. Откуда тогда взялся этот вертолет?

– Не знаю. Но у меня такое чувство, что я зря не пошла с тобой наверх. Может быть, все еще хуже, чем тебе кажется. Челвик будет мной очень недоволен.

– Тогда давай не будем ему говорить, – предложил Селдон. – Все ведь хорошо закончилось в конце концов.

– Сказать придется, – печально проговорила Дорс. – Насчет «закончилось» я сильно сомневаюсь.

29

Вечером с визитом явился Легген. Чувствовал он себя неуверенно, смущенно, переводил взгляд с Дорс на Селдона и обратно. Они молчали, как в рот воды набрали.

Наконец он пробурчал, обращаясь к Селдону:

– Вот, пришел узнать, как вы себя чувствуете.

– Прекрасно, – ответил Селдон. – Только все время спать хочется. Доктор Венабили говорит, что мне придется проваляться еще пару дней, чтобы окончательно поправиться. Честно говоря, – добавил он с улыбкой, – я не возражаю.

Легген набрал побольше воздуха, шумно выдохнул, и наконец заговорил, выдавливая из себя слова:

– Я ненадолго. Я прекрасно понимаю, что вас нельзя беспокоить. Но я все-таки хочу сказать, что сожалею о том, что произошло. Я не должен был столь легкомысленно полагаться на то, что вы спустились вниз один. Вы новичок, и я должен был за вами получше присматривать. Ведь я, именно я взял вас с собой. Надеюсь, у вас хватит доброты, и вы простите меня. Вот и все, что я хотел сказать.

Селдон неожиданно зевнул и прикрыл рот ладонью.

– Простите, ради бога. Не стоит так переживать. Все кончилось хорошо, и я не держу на вас зла. Ведь в каком-то смысле, это и не ваша вина. Я не должен был отходить от группы, и случившееся вряд ли можно рассматривать, как…

Дорс прервала его.

– Все, Гэри, хватит болтать. Отдохни. И потом, мне нужно кое о чем спросить доктора Леггена, пока он не ушел. Во-первых, доктор Легген, я прекрасно понимаю, что вас беспокоят последствия этого неприятного происшествия для вас лично. Я обещала вам, что никому ни слова не скажу, если доктор Селдон поправится. Поскольку он поправляется, можете не волноваться. Пока. Я вас хочу спросить кое о чем, и надеюсь, на этот раз вы будете более сговорчивы.

– Попытаюсь, доктор Венабили, – буркнул Легген.

– Вы не заметили ничего необычного, пока были наверху?

– Что вы спрашиваете? Конечно, заметил. Я потерял доктора Селдона и только что принес свои извинения.

– Я не об этом. Больше ничего необычного не произошло?

– Нет, ничего. Абсолютно ничего.

Дорс посмотрела на Селдона, а Селдон нахмурился. Ему показалось, что Дорс хочет проверить, правду ли он ей рассказал. Неужели она решила, что поисковый вертолет ему померещился? Он уже собрался было поспорить, но Дорс сделала знак молчать, словно хотела дать понять, что не стоит. Селдон промолчал – с одной стороны, решил послушаться Дорс, с другой – потому, что на самом деле безумно хотел спать. Он всей душой надеялся, что Легген не будет тут торчать слишком долго.

– Вы уверены? – упорствовала Дорс. – Никто не мешал вашим наблюдениям?

– Да нет же, говорю вам! Хотя…

– Да, доктор Легген?

– Над нами пролетел… летательный аппарат.

– Летательный аппарат? Какой именно?

– Вертолет.

– Это вас удивило?

– Вовсе нет.

– Почему же?

– Слушайте, это становится похоже на допрос, доктор Венабили. И мне это совсем не нравится.

– Сочувствую, доктор Легген, но дело в том, что эти вопросы имеют самое непосредственное отношение к тому, что произошло с доктором Селдоном. Весьма вероятно, что все намного сложнее, чем мне показалось поначалу.

– В каком смысле? – сердито поинтересовался Легген. – Вы собираетесь и дальше экзаменовать меня, требовать еще каких-то объяснений? Имейте в виду, я могу и отказаться.

– Вряд ли вам удастся отказаться. Объясните для начала, почему вы считаете, что в поисковом вертолете нет ничего такого особенного.

– Потому, милая дама, что у многих метеостанций на Тренторе есть свои вертолеты, которыми они пользуются для проведения наблюдений облаков и верхних слоев атмосферы. У нашей станции, правда, своего вертолета нет.

– Почему же? Это было бы так удобно.

– Конечно. Но мы не соревнуемся между собой и секретов друг от друга не таим. Мы сообщаем наши сведения, другие метеорологи – свои. Поэтому имеет смысл заниматься разными вещами. Было бы глупо подменять друг друга целиком и полностью. Те деньги, которые мы могли бы выбросить на приобретение вертолета, ушли на более нужные нам вещи – мезонные рефрактометры, к примеру, а у других все наоборот. Сэкономили на рефрактометрах, а купили вертолет. Такие вот дела. Как бы секторы ни выпендривались друг перед другом, ученые держатся друг за дружку. Надеюсь, вам это известно, – добавил Легген не без издевки.

– Известно, – кивнула Дорс, – и все-таки: не странно ли, что чей-то вертолет кружится над вашей базой именно в тот день, когда вы собрались провести собственные наблюдения?

– Ничего странного. Мы из того, что собираемся на базу, секрета не делали – наоборот, объявили об этом. Что же удивительного, если метеорологи с другой станции сочли разумным одновременно произвести нефелометрические наблюдения – то есть, наблюдения за облаками? Ведь если сверить полученные результаты, может выйти довольно интересно.

– Стало быть, они просто проводили какие-то замеры, да? – растерянно спросил Селдон.

– Конечно, – ответил Легген. – Чем еще они могли заниматься?

Дорс часто заморгала – такое с ней случалось, когда она старалась быстро сообразить, что сказать.

– Резонно. Но какой базе принадлежит этот вертолет?

Легген покачал головой.

– Доктор Венабили, откуда же мне знать?

– Просто я подумала, что, может быть, на метеорологических вертолетах рисуют какие-нибудь опознавательные знаки, говорящие, с какой они базы?

– Так оно и есть, но только я не смотрел, не разглядывал. Мне некогда было. Своей работы хватало. Поступит информация, и я узнаю, чей это был вертолет.

– А если не поступит?

– Тогда я позволю себе предположить, что у них вышли из строя приборы. Такое случается время от времени.

Легген сжимал и разжимал пальцы и наконец сжал правую руку в кулак.

– Ну, все?

– Минутку. А как вам кажется, откуда мог прилететь этот вертолет?

– С любой базы, располагающей вертолетами. В течение дня вертолет может добраться до нас практически из любого места планеты.

– И все-таки: откуда вероятнее?

– Трудно сказать… Гестелония, Сэтчем, Зиггорет, Северный Дамиано. Вероятнее всего – из этих четырех секторов, но остальные сорок вовсе не исключаются. Минимум – сорок.

– Тогда еще один вопрос. Последний. Доктор Легген, вы никому, случайно, не обмолвились, когда собирались наверх, что доктор Селдон, математик, отправится с вами?

Лицо Леггена озарилось искренним, неподдельным удивлением, которое, однако, быстро сменилось выражением крайней подозрительности.

– Я никогда не подаю списка. Кому это интересно?

– Что ж, ладно, – вздохнула Дорс. – Стало быть, доктор Селдон просто увидел какой-то вертолет и испугался. Почему – я пока не поняла, но это не давало ему покоя. В общем, он бросился бежать от вертолета, заблудился, не мог или боялся вернуться и решился пойти обратно только тогда, когда сильно стемнело, а в темноте немного не дошел до базы. За это вас винить никак нельзя, так что давайте забудем о случившемся – и вы, и я. Договорились?

– Договорились, – кивнул Легген. – До свидания. Он развернулся на каблуках и вышел из комнаты. Когда за ним закрылась дверь, Дорс осторожно стащила с Селдона шлепанцы, поудобнее укрыла одеялом. Он спал – крепко и безмятежно.

А Дорс села к столу и задумалась. Правду ли сказал Легген? Как проверить?

Глава 7
Микоген

МИКОГЕН – сектор древнего Трентора… Безнадежно отстав от жизни, купаясь в собственном легендарном прошлом, Микоген не сыграл большой роли в истории планеты. Его самоизоляция достигла такой степени…

ГАЛАКТИЧЕСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

30

Проснувшись, Селдон увидел рядом с собой человека, который озабоченно разглядывал его. Селдон поморгал, протер глаза и удивленно пробормотал:

– Челвик… Челвик усмехнулся.

– Не забыл, значит?

– Нет, не забыл, хотя мы виделись два месяца назад. Значит, тебя не арестовали, и ничего такого…

– Я здесь, как видишь, цел и невредим, хотя… – тут он бросил взгляд на Дорс, которая стояла с ним рядом, – выбраться сюда мне было не так-то просто.

– Я так рад тебя видеть! – улыбнулся Селдон. – Не возражаешь, если… – он показал пальцем в сторону ванной.

– Делай все, что нужно. Мойся, завтракай.

Завтракал Селдон в одиночку. Челвик и Дорс молчали. Челвик лениво проглядывал библиофильм. Дорс довольно долго и внимательно изучала свои ногти, потом вынула микрокомпьютер и принялась делать какие-то заметки.

Селдон поглядывал на друзей, но не пытался начать разговор. Может, на Тренторе так было положено – не разговаривать много с больными. Правду сказать, чувствовал он себя уже нормально, но, может быть, друзья этого не понимали.

Только тогда, когда Селдон прожевал последний кусочек и запил его полным стаканом молока (к молоку он уже привык, и вкус его уже не казался ему неприятным), Челвик наконец заговорил.

– Ну, как себя чувствуешь, Селдон?

– Прекрасно, Челвик. То есть, передвигаться могу свободно.

– Отрадно слышать, – сухо кивнул Челвик. – Я очень сердит на Дорс Венабили за то, что она такое допустила.

– Нет-нет, – нахмурился Селдон. – Она ни при чем. Это я сам захотел подняться наверх.

– Не сомневаюсь, но она должна была обязательно пойти туда вместе с тобой.

– А я попросил ее не ходить со мной.

– Это неправда, Гэри, – возразила Дорс. – Не оправдывай меня.

– Ладно, не буду, – мотнул головой Гэри. – Но, Челвик, не забывай, именно Дорс поднялась наверх за мной, и это ей удалось непросто, и в конце концов именно она спасла мне жизнь. Тут уж никакой неправды нет. Ты это учел, Челвик?

– Прошу тебя, Гэри, – вмешалась Дорс. – Четтер Челвик совершенно прав. Я не имела никакого права разрешать тебе покидать стены Университета без меня. Не волнуйся, мои последующие действия он оценил по достоинству.

– Ну, ладно, – сказал Челвик. – Это – дело прошлое, и мы о нем забудем, а поговорим о том, что случилось наверху, Селдон.

– А… безопасно ли это? – спросил Селдон, испуганно оглядевшись по сторонам.

– Дорс позаботилась, – усмехнулся Челвик, – чтобы твоя комната была окружена отражающим полем. Так что я совершенно уверен: ни один имперский агент, если такие бродят по Университету, не сможет нас подслушать. А ты, оказывается, подозрителен, Селдон?

– Не от рождения, уверяю тебя. Наслушался тебя тогда в парке, да и потом… Это у тебя талант внушения, Челвик. Мне тогда Эдо Демерзель в каждой тени мерещился.

– Порой мне кажется, что он – это я, – буркнул Челвик.

– Не думаю, – покачал головой Селдон. – Я бы его узнал, наверное. А каков он собой, Челвик?

– Неважно. Все равно ты его не увидишь, если только он сам не пожелает тебя увидеть, да только боюсь, все равно ты на него и глянуть не успеешь. Все будет кончено. Вот именно с таким оборотом дел нам и предстоит побороться. Давай-ка поговорим о том вертолете, который ты видел.

– Ну, я же сказал, Челвик, ты приучил меня бояться Демерзеля. И стоило мне увидеть вертолет, я сразу решил, что это за мной, что я совершаю ужасную, непростительную глупость, уйдя из Университета, что меня туда заманили нарочно, исключительно для того, чтобы легче было меня схватить.

– Но Легген утверждает… – прервала Селдона Дорс.

– Да, кстати, – подхватил Селдон, – он, случайно, не заходил сюда вчера?

– Заходил, разве ты не помнишь?

– Помню, но как-то слабо. Я был так слаб. Все спуталось в голове.

– Ну так вот. Он был здесь вчера поздно вечером и сказал, что этот вертолет – всего-навсего летательный аппарат, принадлежащий метеорологам с другой станции. Самый обычный. Совершенно неопасный.

– Что? – воскликнул Селдон. – Нет, не верю!

– Вот и разберемся, – предложил Челвик. – Поставим вопрос так: почемуты в это не веришь? Что такого было в этом вертолете, что он показался тебе опасным? Было такое или нет, или дело всего-навсего в той мнительности, которая зародилась у тебя в душе под моим влиянием?

Селдон задумался, прикусил губу.

– Было! – кивнул он наконец. – Было. То, как действовали пилоты. Кабина вдруг выныривала из облаков, словно те, кто в ней сидел, что-то высматривали. Потом вертолет перелетал в другое место, и повторялось то же самое. Все время. Было такое впечатление, что экипаж занят внимательным осмотром поверхности и охотится именно за мной.

– Может быть, ты преувеличиваешь, Селдон? – Челвик покачал головой. – Может быть, ты тогда сравнивал вертолет с каким-то жутким хищником, выслеживающим свою жертву, то бишь – тебя. Это, безусловно, ерунда. Это был самый обычный вертолет, а если он принадлежал метеорологам, то и действия пилотов, судя по твоему описанию, совершенно обычны, и ничего опасного я в них не вижу.

– А мне так не показалось, – упрямо мотнул головой Селдон.

– Естественно, не показалось, но ведь достоверных данных у нас нет. Твоя убежденность в том, что тебе грозила опасность, это не более чем предположение. Правда, утверждение Леггена о том, что вертолет наверняка принадлежал метеорологам, это тоже не более чем предположение.

– Ни за что не поверю, – нахмурился Селдон, – что все так невинно.

– Ну, хорошо, – сказал Челвик, наклонился вперед, сложил руки на груди. – Предположим самое худшее: вертолет действительно охотился за тобой. Откуда было тому, кто его послал, знать, что ты в это время будешь наверху?

Тут вмешалась Дорс.

– Я спросила у доктора Леггена, не включил ли он в сообщение о предстоящем выходе на метеостанцию информацию о том, что в группу включен Гэри Селдон. В принципе, он не обязан был этого делать, и вопрос мой его просто поразил. Он сказал, что такого сообщения не делал, и я ему поверила.

– Ну, это ты, положим, зря. Не стоит верить ему так легко, – посоветовал Челвик. – Он в любом случае ответил бы отрицательно. Лучше подумаем вот о чем: почему он так легко согласился взять Селдона с собой. Мы знаем, что он не горел желанием брать его, а потом вдруг взял и согласился. Причем, без особых возражений. Насколько я знаю Леггена, это на него не похоже.

Дорс сдвинула брови.

– Ну, знаете, так можно все на него свалить. Тогда выходит, он все и организовал. И Гэри взял с собой только для того, чтобы облегчить его арест. Может быть, он получил соответствующий приказ на этот счет. Можно пойти дальше: он дал распоряжение этой юной практиканточке, Клозии, дабы она заговорила Гэри зубы, увела его подальше от группы. Вот вам и объяснение того, почему Легген так легко вернулся вниз без Гэри и не слишком беспокоился по поводу его отсутствия. Он мог запросто отговориться – ведь он старательно проинструктировал Гэри на предмет того, как ему вернуться вниз самостоятельно, если замерзнет. Тогда и его упорное нежелание тащиться наверх на поиски Гэри тоже объяснимо: к чему ему было соглашаться идти искать того, кого, по его мнению, уже давным-давно сцапали?

Челвик внимательно выслушал Дорс, кивнул и сказал:

– Восхитительно выстроенное обвинение, но давайте все-таки пока не будем торопиться. В конце концов, он ведь все-таки пошел с тобой наверх, правда?

– Пошел, но только потому, что я заявила, что зарегистрированы шаги. А сейсмолог это подтвердил.

– Хорошо, давай так: был ли Легген шокирован, когда вы нашли Селдона? Вел он себя так, как вел бы себя человек, нашедший того, кто по его вине попал в страшную беду? Так он себя вел или был просто ошарашен тем, что вы все-таки нашли Гэри – Гэри, которого, по мнению Леггена, там и быть не могло? Не было ли в его поведении молчаливого вопроса: «Как же это вышло, что его не сцапали?»

Немного подумав, Дорс ответила:

– Да, он, безусловно, был потрясен, увидев Гэри, но ничего такого сверхъестественного я в его поведении не заметила – самая обычная реакция. Так отреагировал бы любой на его месте, мне кажется.

– Понимаю. Заметить было трудно.

И тут Селдон, который внимательно слушал их разговор, переводя взгляд с лица Дорс на лицо Челвика, неожиданно покачал головой и сказал:

– Я не думаю, что Легген виноват.

Челвик пристально посмотрел на Селдона.

– Почему?

– Во-первых, ты совершенно справедливо заметил, что поначалу он был явно против того, чтобы я пошел с ними наверх. Его пришлось целый день уговаривать, да и согласился он, в конце концов, по-моему, только из-за того, что его убедили в том, что я – опытный математик и смогу оказать ему помощь в проработке его метеорологической концепции. Выход на поверхность был целиком и полностью моей идеей, и если бы у него был какой-то приказ вытащить меня туда, вряд ли бы он стал так долго упрямиться.

– Неужели ты ему понадобился только в качестве математика? Он с тобой обсуждал какие-то математические подробности? Пытался изложить тебе свою концепцию?

– Нет, – ответил Селдон. – Не пытался. Он что-то буркнул насчет того, что не прочь поговорить со мной об этом попозже. А там, наверху, он только и делал, что возился со своими приборами. Я так понял, что он ожидал, что покажется солнце, и думал, что инструменты наврали, а выяснилось, что с ними все в полном порядке, и, похоже, он из-за этого просто из себя вышел. Словом, ему там было явно не до меня. Что же касается Клозии, этой девушки, которая уделила мне несколько минут… нет, знаете, сейчас, когда я все вспоминаю, нет у меня чувства, что она нарочно увела меня от базы. Я сам виноват. Меня заинтересовала растительность на поверхности планеты, и скорее я увел Клозию от группы, чем наоборот. Вряд ли Легген руководил ее действиями: ведь он окликнул ее, когда меня было еще хорошо видно. А уж дальше я сам ушел.

– И все-таки, – возразил Челвик, который, похоже, решил нынче возражать всем, – если этот вертолет искал тебя, те, кто на нем летел, видимо, знали, что ты находишься там. Откуда же им было знать об этом, как не от Леггена?

– Я подозреваю совсем другого человека, – заявил Селдон. – Молодого психолога по имени Лисунг Ранда.

– Ранда? – воскликнула Дорс. – Не может быть! Я его хорошо знаю. Он просто не способен работать на Императора. Да он до мозга костей антиимпериалист!

– Притворяется, наверное, – хмыкнул Селдон. – Кого же ему еще из себя корчить, как не выразителя самых что ни на есть антиимпериалистических взглядов, когда он – имперский агент?

– Да какой он выразитель? – не унималась Дорс. – Спокойный, милый, добродушный человек, мягкий, добрый, бесхитростный. Убеждена, агенты такими не бывают.

– Тем не менее, Дорс, – возразил Селдон. – Именно он рассказал мне о метеорологическом проекте. Именно он порекомендовал мне подняться наверх, именно он уговорил Леггена взять меня с собой, расписав в красках, какой я замечательный математик. Просто удивительно, зачем ему так не терпелось выпихнуть меня на поверхность, зачем он старался?

– Ради тебя, Гэри, я думаю. Ты ему небезразличен, Гэри. Наверное, он решил, что, как это ни парадоксально, тебе будет полезно заглянуть в метеорологию ради психоистории. Разве не так?

– Давайте переключимся, – предложил Челвик. – Ведь с того момента, как Ранда впервые поведал тебе о метеорологическом проекте, до твоего выхода на поверхность прошло довольно много времени. Если Ранда ни в чем не замешан, у него не было никаких причин держать язык за зубами. Если он действительно такой милый, общительный человек…

– Такой, такой! – решительно кивнула Дорс.

– …то ничто не помешало бы ему разболтать обо всем куче приятелей. Тогда выяснить, кто конкретно сработал, как оповеститель, у нас возможности нет. Кстати, то, что Ранда – антиимпериалист, само по себе ничего не значит. Он все равно может быть агентом. Ставим вопрос так: на кого он работает? Чей он агент?

Селдон удивился не на шутку.

– А на кого он еще может работать, если не на Империю? Кому я еще нужен, кроме Демерзеля?

Челвик покачал указательным пальцем.

– Ты просто не понимаешь, насколько сложна тренторианская политика, Селдон.

Обернувшись к Дорс, Челвик попросил:

– Напомни мне, будь добра, какие секторы перечислил Легген, когда ты спросила его о том, откуда мог прилететь метеорологический вертолет?

– Он назвал Гестелонию, Сэтчем, Зиггорет и Северный Дамиано.

– Наводящих вопросов ты не задавала? Про какой-то конкретный сектор не спрашивала?

– Нет. Я просто спросила его, как он думает, откуда бы мог прилететь вертолет.

– Ну, а ты, – спросил Челвик у Селдона, – никаких опознавательных знаков на вертолете не заметил?

Селдон приготовился к бурному объяснению. Он хотел заявить, что вертолет большую часть времени прятался за облаками, что ему самому было не до того, чтобы разглядывать опознавательные знаки, что он думал только о Демерзеле и о том, как получше и побыстрее спрятаться. Но ничего этого он говорить не стал – решил, что Челвик об этом и так знает.

– Нет, не заметил, – ответил он.

– Но если вертолет действительно за ним охотился, опознавательные знаки могли быть закрашены, правда?

– Резонное предположение, – согласился Челвик. – Рациональное. Однако рациональность в нашей Галактике не всегда приводит к успеху. Пока же, раз Селдон никаких опознавательных знаков не видел, нам остается только гадать. Моя точка зрения такова: Сэтчем.

– Не понял? – нахмурился Селдон. – Зачем?

– Что – «зачем»? С-э-т-ч-е-м, – по буквам проговорил Челвик. – Это такой сектор. Очень специфический, между прочим. Уже три тысячелетия им правит династия мэров. Лет этак пятьсот назад на Императорском троне посидели двое Императоров и Императрица из Дома Сэтчема. Но, увы, недолго. Ничего выдающегося за ними не числится. А вот мэры Сэтчема своего монаршего прошлого не позабыли. Нет, они не выказывали открытого неповиновения Императорам, которые правили позднее, но и особым повиновением не блистали. Во время гражданских войн они хранили нейтралитет и предпринимали такие шаги, чтобы эти войны всячески затянуть и заставить противников обратиться за помощью к Сэтчему. Ничего они этим не добились, но пытаться не перестали. Нынешний мэр Сэтчема пользуется необычайным влиянием. Он, правда, человек старый, но амбиции его не остыли, и если что-то стрясется с Клеоном – пусть даже самая что ни на есть естественная смерть, – мэр не преминет потягаться за Императорский трон с сыном Клеона. Мальчик еще мал, и мэр может рассчитывать на поддержку Галактики. Следовательно, если мэр Сэтчема слышал о тебе, вполне возможно, что он возмечтал заполучить тебя в качестве придворного предсказателя. Все укладывается: они отправляют Клеона на тот свет, ты предсказываешь неизбежное воцарение Сэтчемской династии и мир с процветанием в придачу на ближайшую тысячу лет. Ну, а когда Сэтчем заберется на трон, ты станешь не нужен. Тебя похоронят рядом с Клеоном.

Селдон нахмурился, помолчал.

– Но ведь мы же не знаем наверняка, что этот вертолет прилетел из Сэтчема, правда?

– Нет, не знаем. Мы ничего не знаем наверняка. В конце концов, вертолет, и правда, мог быть самым обычным безобидным летательным аппаратом метеорологов, как сказал Легген. И все же, поскольку сплетни о психоистории и ее возможностях распространяются – а уж это я точно знаю, – все больше и больше властителей на Тренторе мечтает заполучить тебя и использовать в своих интересах.

– И что же, – спросила Дорс, – нам теперь делать?

– Вот это, я понимаю, вопрос, – кивнул Челвик. – Видимо, – сказал он, немного поразмыслив, – не стоило сюда приезжать. Слишком уж легко догадаться, что в первую очередь профессор спрячется в Университете. Конечно, кроме Стрилинга, Университетов хватает, но Стрилингский – один из самых независимых, и догадаться можно. Я думаю, что как можно скорее – желательно, сегодня же – Селдона следует перебросить в другое, более безопасное место. Вот только…

– Только – что? – нахмурился Селдон.

– Только я не знаю куда.

– Можно запросить у компьютера каталог и ткнуть пальцем в любое место.

– Тоже мне, придумал! – фыркнул Челвик. – Так мы рискуем угодить в место, где окажется менее безопасно, чем везде. Нет, так нельзя. Нужно что-то придумать.