Текст книги "Никогда не поздно"

Автор книги: Айрис Джоансен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Девушка сделала еще один глоток.

– Я все же думаю, что вы ошибаетесь. Он слишком мягкий человек, чтобы…

– Я не говорил, что его нельзя назвать мягким, – перебил ее Росс. – Гидеон – чудесный человек и самый лучший друг, какой только у меня был. Но, если понадобится, он умеет проявлять и необычайную жесткость.

– Что вы имеете в виду? – недоумевающе наморщила лоб Серена.

– Если Гидеон что-то решил, он превращается в бульдозер. Его уже ничем не остановишь. Никак. Он даже может испытывать жалость к кому-то, но все равно не свернет с пути. Он – несгибаемый и не остановится до тех пор, пока не получит то, чего хочет.

Серена недоверчиво покачала головой.

– Тебе следует это знать, – равнодушно проговорил Росс. – Потому что, как мне кажется, Гидеон еще не пришел ни к какому определенному выводу на твой счет. В течение некоторого времени он будет снова и снова пережевывать это, чтобы принять окончательное решение Но как только он это сделает – все! Его уже ничем не свернешь Он станет таким же пленником своей решимости, как и ты, только, может быть, еще более беззащитным. Я вижу, что кто-то нанес тебе сильный удар под дых, и, поверь, сочувствую тебе, но Гидеон все равно стоял и стоит для меня на первом месте.

– Вы говорите так, будто полагаете, что я намерена причинить ему вред, – прошептала Серена. – Как я могу… Я не способна сделать кому-то больно.

В этом мире слишком много боли и недостает смеха. Девушка смутно припоминала, что Гидеон сказал что-то в этом роде. Нынче вечером он говорил много всего. И все его слова ложились на ее израненную душу целебным бальзамом, мягкой ладонью целителя, обладающего животворной силой.

– Надеюсь, ты не обижаешься на меня за то, что я тебя предупредил? – улыбнулся Росс. – Гидеон вышел бы из себя, если бы я тебя хоть чем-то расстроил. Можешь не сомневаться, уж он-то проследит, чтобы с тобой ничего не случилось.

– Как и со всеми его остальными найденышами? – спросила она, также улыбнувшись.

Росс изобразил смущение.

– Значит, ты все-таки догадалась… А я-то надеялся, что мне вовремя удалось поправиться! Я не хотел тебя обидеть.

– Вы меня не обидели. – Она снова отпила из стакана. – И сколько же таких питомцев держит здесь Гидеон?

– Здесь? – уточнил Росс. – Всего лишь одного кота и слепого попугая. Обычно Гидеон пытается пристроить их в хорошие руки раньше, чем они успеют к нему привыкнуть. Он очень много путешествует, и ему жалко бросать их одних. – Росс поднялся из-за стола. – А теперь допивай сок, и я отведу тебя в твою комнату.

Высокий стакан был все еще на четверть полон, но Серена решительно отодвинула его от себя и встала со стула.

– Больше не хочу. Я готова.

– Разве? – Росс кинул взгляд на стакан с остатками сока и лукаво улыбнулся. – Ну что ж, некоторым недостаточно предупреждения, и они предпочитают испытать все на собственной шкуре. – Развернувшись, он направился к кухонной двери, говоря на ходу: – Я нашел для тебя чистую рубашку Гидеона, а на стул в твоей комнате положил свои шорты и футболку, чтобы тебе было во что одеться завтра. Они будут тебе великоваты, но я все же поменьше, чем Гидеон.

– Спасибо. Мне неудобно, что я причиняю вам столько хлопот.

– Какие там хлопоты! Именно маленькие приключения вроде этого и делают жизнь Гидеона интересной.

Когда через тридцать минут, приняв душ, Серена вошла в отведенную ей спальню, на белой тумбочке из пальмового дерева возле ее кровати стоял стакан, ровно на четверть наполненный апельсиновым соком. Гидеон развалился в стоявшем у окна плетеном кресле, перекинув одну ногу через ручку и лениво покачивая ее в воздухе.

– Гляди-ка, ты смотришься в этой рубашке даже лучше, чем я ожидал! Это напоминает мне телевизионные рекламные ролики, в которых роскошные дамы щеголяют в рубашках своих мужей.

– Никогда не видела ничего такого. В монастырской школе телевизора не было. – Она прикоснулась к мягкой хлопчатобумажной рубашке синего цвета, доходившей ей до самых колен. – Спасибо, что одолжил мне ее. Она очень удобная.

– Радость клиента – наша цель, – процитировал Гидеон затертый рекламный лозунг, опустил ноги на пол и встал с кресла. Выпрямившись в полный рост, он показался Серене таким огромным и могучим, что себя она почувствовала по сравнению с ним маленькой и беззащитной. – Хорошо, что ты не стала мыть волосы. Они сохнут долго, и я волновался, что ты ляжешь в постель с мокрой головой. – Он пересек комнату, подошел к постели и откинул покрывало. – Добро пожаловать в кроватку. Ложись, а я укрою тебя и погашу свет.

К собственному удивлению. Серена покорно скользнула под одеяло. Он натянул на нее простыню с одеялом, подоткнул их вокруг ее тела и присел рядом.

– Я оставил окна открытыми. На них натянута марля, так что москиты не налетят, а тебе будет прохладнее. Но если вдруг пойдет дождь, лучше встань и закрой ставни. – Серьезный взгляд Гидеона был устремлен в ее глаза, а его рука снова поглаживала волосы на виске девушки. – Пока ты справляешься отлично, но я хочу предупредить тебя: часто бывает так, что боль и тоска возвращаются как раз тогда, когда ты собираешься уснуть. Они, подобно бандитам, прячутся в засаде и дожидаются того момента, когда ты теряешь способность сопротивляться. Тогда они внезапно выскакивают из укрытия и набрасываются на тебя. – Гидеон улыбнулся. – Если это случится сейчас, попробуй обмануть их. Начни думать о чем-нибудь другом: о Фрэнке, о Россе, обо мне… О чем угодно. Договорились?

– Договорились, – прошептала она.

– А если тебе вдруг станет страшно или понадобится компания, моя комната – прямо через коридор. Я оставлю дверь открытой на тот случай, если ты позовешь.

– Спасибо. – Прикосновения его теплой ладони оказывали на Серену какое-то гипнотическое воздействие, а выражение его лица было… просто чудесным. – Гидеон, я… – Она умолкла, почувствовав, что к горлу подступили слезы. – Спасибо. Спасибо за все.

– Не за что. – Гидеон улыбнулся, и его грубые черты озарились внутренним светом. – Единственное, что я сделал, это приготовил для тебя омлет и одолжил свою рубашку. – Он легонько щелкнул ее по носу указательным пальцем. – А теперь – спать, и не забывай о моих друзьях хопи. – Гидеон наклонился и поцеловал ее в лоб, как если бы она была ребенком. Его ребенком. – Спи крепко.

– Ты тоже.

– Я всегда крепко сплю. – Он поднялся и посмотрел на нее сверху вниз. – Не забывай о тех, кто угрожает тебе, сидя в засаде.

– И тебе тоже?

– Они угрожают каждому из нас. – Он снова улыбнулся. – Ты не одинока, Серена. И, кстати… – Взгляд мужчины упал на стакан, стоявший на тумбочке. – Ты забыла допить свой апельсиновый сок. Я вылил его и налил тебе свежий. Давай на посошок. – Гидеон снова присел на кровать, поставил стакан на сгиб руки и поднес девушке. – Пей до дна!

– Нет, я не…

– Ш-ш-ш! – Его голос был мягким и глуховатым. – Тебе это необходимо. – Он снова улыбнулся той самой улыбкой, которая чуть раньше показалась ей похожей на волшебное покрывало – успокаивающее и надежное. – Давай же! Тут всего-то ничего, а мне хочется знать, что я сделал все, чтобы задобрить богов правильного питания. Я и так провинился перед ними, не напоив тебя молоком. Ты ведь не хочешь, чтобы я чувствовал себя преступником?

Мог ли найтись на земле хоть один человек, который захотел бы, чтобы Гидеон Брандт почувствовал себя неловко или неуютно! Он был сама любовь и забота, он был так добр, что, глядя на него, Серена чувствовала, как у нее начинает щипать в глазах и перехватывает горло. Ну и что из того, если ей не хочется апельсинового сока! Не умрет же она, выпив всего несколько глотков! Девушка взяла стакан и допила остававшийся сок несколькими глотками. Протянув ему пустой бокал, она наморщила носик и спросила:

– Ну что, теперь доволен?

Гидеон удовлетворенно кивнул, взял у нее стакан и поставил его на тумбочку, подождал, пока Серена уляжется поудобнее.

– Пока – да. Ты очень разумная девушка. – С этими словами Гидеон встал с кровати, подошел к двери и выключил свет. Она видела, как его большая нелепая тень пересекла комнату. – А теперь – спать. – Он задержался в дверном проеме. Серена не видела выражения его лица, но в этом и не было надобности. Его голос, его слова… Их было вполне достаточно. – Я здесь, Серена. Я в твоем распоряжении. Сейчас и всегда.

В следующую секунду он вышел из спальни, оставив дверь приоткрытой.

Гидеон услышал легкий звук ее шагов по выложенному плиткой полу и понял, что она идет к нему.

Он уже давно лежал без сна, размышляя и прислушиваясь к раскатам грома и шуму дождя, барабанившего по черепичной крыше. Гидеону всегда нравился дождь. В засушливом краю, в котором он вырос, дождь был редкостью, и когда его струи все же обрушивались на иссушенную солнцем землю, то воспринимались как благословение небес.

– Гидеон? – послышался робкий и неуверенный голосок Серены. Она уже стояла в дверном проеме.

– Я не сплю, – ободряющим тоном откликнулся он.

– Я сделала все, как ты велел, и уснула, но меня разбудил гром и…

– Ясно, – перебил он ее, – засада. Жаль. Я надеялся, что тебе удастся выспаться. Ну ладно, иди сюда.

Девушка колебалась.

– Мне не хочется беспокоить тебя. Я лишь подумала, что… – Она замолкла и через несколько мгновений честно призналась: – Даже сама не знаю, что я подумала.

– Ты подумала, что хочешь навестить своего друга и что нам вдвоем удастся дать отпор тем, кто напал на тебя из засады, – усмехнулся Гидеон. – А теперь иди сюда, попробуем справиться с тенями.

Серена неуверенно вошла в спальню.

– Зажечь свет? – спросила она.

– Если хочешь, зажги, но лучше не надо. Иногда лучше сражаться именно в темноте. Кстати, дай мне халат вон с того стула. Я всегда сплю голым, и мне не хочется шокировать тебя и подвергать испытанию добродетели, привитые тебе святыми сестрами в монастырской школе. – Гидеон встал и завернулся в красный махровый халат, протянутый ему Сереной. – Вот и отлично. А теперь – марш в кровать.

Он откинул простыню, уложил девушку и лег рядом с ней, обнял за плечи. От нее исходил сладкий запах чистоты, и она, казалось, была создана для его объятий. Он прижал ее к себе чуть сильнее и почувствовал, что Серена дрожит. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Если бы она была способна в одиночку справиться с мучившими ее воспоминаниями и болью, она бы к нему не пришла. Подумав об этом, Гидеон даже испытал нечто похожее на разочарование. Ему было бы гораздо приятнее, если бы ее дрожь была вызвана иной причиной.

Гидеон ласково приложил ладонь к виску Серены и поудобнее устроил ее голову на своем плече, и, отвечая на это движение, она доверчиво прижалась к нему щекой. Гидеону казалось, что девушка находится на грани нервного срыва, и ей ни в коем случае нельзя оставаться одной, если это случится.

– Ну вот, а теперь можно и поговорить. Тебе удобно.

– Да, – ответила она, и голос ее прозвучал приглушенно.

– По-моему, нам пора познакомиться поближе. Я родился на маленьком ранчо в Техасе и провел там большую часть своего детства. Когда мне исполнилось тринадцать, мы потеряли наше ранчо, и в тот же год мои родители умерли. После этого – до тех пор, пока мне не исполнилось шестнадцать, – я рос в интернате, а потом путешествовал по всей стране, принимаясь за любую работу, которая попадалась под руку. – Его пальцы снова принялись гладить висок девушки. – Потом – Вьетнам, потом снова бродяжничал. Недавно я пришел к выводу, что быть состоятельным все же гораздо лучше, чем нищенствовать, так что теперь мне на некоторое время все-таки придется остепениться. Росс будет от этого в восторге. Он любит комфортную жизнь. Вот, собственно, и все. Теперь ты знаешь, что представляет собой Гидеон Брандт, эсквайр. – Он скосил на нее глаза. – Я еще не усыпил тебя своей болтовней?

– Нет.

– А теперь расскажи про себя. Ты единственный ребенок в семье?

– Нет, у меня еще есть младший брат, но я редко его вижу. Он учится в школе в Англии. Мой отчим добился того, что его оформили опекуном… – Серена внезапно умолкла, и Гидеон почувствовал, как напряглось ее тело. – Нет, я не хочу говорить об этом.

– Ты не обязана говорить ни об этом, ни о чем-либо другом, – мягко проговорил он. – Однако пора выбить из седла преследующих тебя разбойников, Серена, а для этого существует только один способ.

– Гидеон, я…

– Ш-ш-ш… Ты должна впустить их и позволить им выстрелить в себя. Иными словами, ты должна все вспомнить. И только после этого ты вновь обретешь власть над собой.

– Нет! – с панической ноткой в голосе выкрикнула она.

– Да! – с непоколебимой уверенностью произнес Гидеон, и она внезапно вспомнила, как Росс упоминал о том, что его друг может быть жестоким. – Пришло время посмотреть в глаза тому, что тебя мучает. Только в этом случае все закончится, и ты сумеешь исцелиться. Ты не одна. Я здесь, я рядом с тобой. А теперь вспомни, Серена. Она затряслась, словно в припадке малярии.

– Гидеон…

– Можешь не говорить об этом до тех пор, пока не будешь к этому готова, но хотя бы признайся себе в том, что это было. Это действительно было.

– Нет! – процедила Серена сквозь сжатые зубы. – Не принуждай меня!

– Ну же! Ты была босая, в одной ночной рубашке…

И тут она вспомнила. По щекам девушки градом покатились слезы, а тело стало содрогаться от рыданий.

– Ужас… О боже, какой ужас! Гидеон…

– Успокойся, малышка, – ласково прошептал он возле ее уха. – Все уже позади. Все в прошлом.

– Это никогда не будет в прошлом. Перед моими глазами всегда будет стоять…

– Нет, ты всегда будешь это помнить, но видеть через некоторое время уже перестанешь. На свете существует столько чудесных вещей, и я покажу тебе их все! Когда тебя снова станут одолевать воспоминания, я выну из цилиндра очередное чудо, и они тут же растают. – Гидеон уже говорил чуть слышным шепотом, а его ладонь продолжала ласково гладить девушку по волосам. – Ты веришь мне, Серена?

– Не знаю. Я просто не… – Рыдания уже не сотрясали ее тело, но слезы продолжали неудержимо струиться. – Я не в состоянии думать.

– Тогда я больше не буду говорить об этом. Отдохни, детка, расслабься. – Он нежно прикоснулся губами к ее макушке. – Ты можешь подумать над моими словами и позже. И сейчас давай немного помечтаем. Чем ты хотела бы заняться?

– Заняться? – с недоумением переспросила сквозь слезы Серена. Такой резкий переход обескуражил ее.

– Ну, к примеру, хотелось бы тебе переплыть Ла-Манш, или устроиться клоунессой в цирке, или стать первой женщиной, которая высадится на Марсе?

– А-а-а, – протянула она, вытирая глаза тыльной стороной ладошки. – Мне всегда хотелось стать художницей. Мне очень нравится рисовать. Когда я была еще совсем маленькой, мама водила меня в Лувр, и когда-нибудь я…

Серена умолкла, изумленно поймав себя на том, что уже забыла прошлое и думает о будущем.

– Вот видишь! – мягко произнес Гидеон. – Завтрашний день все-таки существует. Теперь, заглянув в лицо прошлому, ты можешь идти дальше, в будущее. Когда-нибудь ты станешь знаменитой художницей. Ты напишешь для меня картину?

Серена обвила его руками.

– Я напишу для тебя целую фреску, – с внезапной страстностью сказала она. – Если захочешь, я напишу для тебя даже Сикстинскую мадонну.

Гидеон засмеялся и ответил:

– Это очень щедрое обещание, но с меня будет довольно и небольшого рисунка. Зато это будет оригинал.

Слезы по ее щекам уже не текли. Рана все еще ныла, но процесс заживления уже начался.

– Ты его получишь, – прошептала Серена. Сейчас она была готова подарить ему хоть луну в подарочной упаковке. Ведь он так ей помог. – Да все, что угодно!

Гидеон вдруг застыл, словно окаменев.

– Лучше бы ты этого не говорила! Я и без того постоянно твержу себе о том, что ты еще совсем девчонка. – Затем его рука снова продолжила методично поглаживать девушку по волосам. – Знаешь, до того, как ты пришла, я лежал и думал: о тебе, о нас… Пока я находился в Юго-Восточной Азии, мне в голову приходило много всяких странных мыслей. В том числе и о судьбе. Я верю в то, что некоторые вещи не могут не случиться. А некоторым людям суждено быть вместе. – Гидеон помолчал, а затем продолжил: – И теперь мне кажется, что вместе должны быть мы, Серена. Я понимаю, это звучит безумием, но, поверь, я буквально с самого начала почувствовал, что мы предназначены друг для друга. А неужели ты этого не чувствуешь? Мы с тобой рождены для того, чтобы любить друг друга, чтобы дарить друг другу радость и помогать друг другу всем, что в наших силах. Иначе с чего бы мы оба оказались этим вечером в баре? Я думаю так: это случилось потому, что каждый из нас шел по направлению к другому на протяжении всей своей жизни, и наконец наступил момент, когда мы должны были встретиться. И теперь я должен принадлежать тебе, а ты – мне.

Серена почувствовала, как на душе потеплело. Принадлежать Гидеону означает принадлежать тому, кто воплощает в себе нежность, радость, красоту! И тут же радость угасла в ней. Это невозможно. Это грех. Она не может получить от Гидеона больше того, что он уже подарил ей.

– Нет, я не могу…

– Молчи! – Гидеон положил палец на ее губы. – Я понимаю, что ты еще не готова думать об этом, и я не собираюсь давить на тебя. Тебе еще предстоит немного повзрослеть, а мне – заработать побольше денег, чтобы обеспечить для нас с тобой достойную жизнь. Но после того, как ты повзрослеешь, а я разбогатею, мы все равно будем вместе. И очень важно, чтобы мы оба отдавали себе в этом отчет.

Серена почувствовала, как ее горло болезненно сжалось. Однако эта боль не шла ни в какое сравнение с той, какую ей уже довелось испытать.

– Это невозможно, Гидеон.

– Если очень захотеть – все возможно. Все зависит только от нас. – Теперь пальца Гидеона прикрыли ее глаза. – Я начну решать свою часть задачи завтра же. А теперь спи.

«Нет, Гидеон не станет слушать никаких доводов», – подумала Серена Он уже стал хозяином положения, и помогла ему в этом та самая настойчивость, которая, как теперь понимала девушка, являлась главной отличительной чертой его характера.

И он ни за что не отступится от своего. Ни под каким видом. Серена вспомнила слова Росса, и они отозвались в ее душе острой болью и отчаянием Он захочет помочь ей, но это таит для него угрозу, поэтому она не должна этого допустить.

– Ты снова разволновалась.

– Нет, – тряхнула головой Серена, – ничего подобного.

– В таком случае о чем же ты подумала?

– О твоих друзьях-индейцах из племени хопи. – Сейчас! Смакуй, наслаждайся радостью и беззаботностью, которые дарованы тебе сейчас, поскольку следующий раз, возможно, наступит еще очень не скоро. – Расскажи мне о том, как ты познакомился с ними. Расскажи мне о местах, в которых тебе довелось побывать, и о людях, с которыми ты встречался. Расскажи мне… обо всем.

– Хочешь услышать сказочку на ночь? – рассмеялся Гидеон – Хорошо, я попробую вспомнить что-нибудь такое, что можно слушать подросткам. Чем только я не занимался! От утрамбовывания арены для родео до махинаций по продаже сведений о том, кто победит в том или ином соревновании на этой самой арене. Я ведь даже школу не закончил, так что знания приобретал не в классе. Как-то раз, когда я еще был в твоем возрасте, я устроился на грузовое судно, которому предстояло долгое плавание в южных морях…

Его голос журчал, одна история сменяла другую, и Серене казалось, что она заглядывает в волшебный калейдоскоп, полный красочных интересных событий.

Наконец его голос умолк, и Серена, даже не открывая глаз, почувствовала, как он смотрит на нее. Девушка знала: он считает, что она уже спит. Гидеон прижал ее к себе чуть крепче, и Серена вновь ощутила, как он осторожно, по-отечески поцеловал ее в лоб. Она не пошевелилась и не открыла глаз, а вскоре почувствовала, как его тело расслабилось, и услышала его равномерное дыхание. Гидеон спал.

Глаза Серены открылись и невидящим взглядом уставились в темноту.

Дождь прекратился в тот самый момент, когда серый предутренний свет прикоснулся к линии горизонта. Серена на несколько мгновений задержалась в дверном проеме, чтобы в последний раз посмотреть на Гидеона, спящего на широкой двуспальной кровати. Его выгоревшие волосы разметались по подушке, а сам он разметался по постели, как мальчишка, уставший после целого дня, наполненного играми и шалостями.

Серена испытала что-то похожее на прилив материнской любви, но затем все же заставила себя повернуться, вышла из комнаты и торопливо пошла по коридору второго этажа. Оказавшись в своей спальне, Серена скользнула в шорты Росса, а синюю рубашку Гидеона, в которой спала, оставила на постели. Она принадлежала Гидеону, и пусть он сохранит ее в качестве воспоминания. Хуже от этого не будет.

Две следующие двери по коридору были заперты. Отыскав наконец комнату Росса, Серена сделала несколько шагов в кромешной темноте и оказалась у постели.

– Росс?

Человек, лежавший под одеялом, пошевелился, что-то пробурчал, а затем приподнялся на локте.

– Серена?

– Я хочу, чтобы ты отвез меня обратно в порт, – тихо сказала Серена. – Прямо сейчас.

– Черта с два! – Росс сел на постели. Простыня упала и открыла его мощную, покрытую жесткими рыжеватыми волосами грудь. – Если я снова отвезу тебя в тот бар, Гидеон попросту перережет мне глотку.

Она посмотрела на Росса с нескрываемым удивлением.

– С какой стати мне возвращаться в тот бар! Я забрела туда по ошибке и… – Серена умолкла и нетерпеливо взмахнула рукой. – Я просто хочу, чтобы ты довез меня до порта и высадил там. Я бы пошла пешком, но у меня нет туфель и я не знаю дороги.

– Просто высадить тебя в порту? – Губы Росса скептически скривились. – Высадить тебя на улицах самого опасного города на всех Карибских островах – босую и беспризорную.

– Я не беспризорная. Мне есть куда идти.

– В таком случае разбуди Гидеона и расскажи ему об этом.

– Я не могу. – Серена облизнула нижнюю губу. – Помнишь, ты сказал, что Гидеон еще не принял окончательного решения относительно меня?

– Да.

– Так вот теперь, мне кажется, он его уже принял.

Глаза Росса сузились. Он впился взглядом в ее лицо.

– Ну и что же?

– Это невозможно.

– Гидеону неизвестно значение этого слова.

– Росс. – Серена проглотила комок, стоявший в горле и после этого выдавила: – Я замужем.

Мужчина застыл, и с его губ сорвался долгий удивленный свист.

– Вот это номер!

Серена тряхнула головой, усиленно моргая глазами, чтобы не расплакаться.

– Пойми, я не хочу причинять Гидеону боль. Я уже пришла в себя, и, если ты отвезешь меня, куда я прошу, со мной все будет в порядке.

– Ты хочешь вернуться к мужу?

Она на мгновение зажмурилась и тут же снова открыла глаза, в которых теперь читалась печальная решимость.

– Да, к мужу.

Росс колебался.

– Ты уверена в том, что хочешь именно этого?

– Абсолютно.

– Хорошо. Тогда я отвезу тебя. Спускайся вниз и жди меня в джипе, а я пока оденусь. – Серена отвернулась. – Кстати, ты знаешь, я думаю, что у тебя из этого все равно ни хрена не получится. Гидеон не оставит тебя в покое.

– Оставит. – Она пошла к двери, но остановилась, услышав раздавшийся за спиной короткий лающий смех.

– Ты его не знаешь, поэтому так и думаешь. Кстати, Серена, скажи мне, ты все-таки допила оставшийся апельсиновый сок? – с любопытством и легкой насмешкой спросил Росс.

Серена остановилась, вцепившись в дверную ручку.

– Это совсем другое.

– Неужели? – Росс, казалось, говорил еще более удивленным тоном. – Я, конечно, сделаю то, о чем ты меня просишь, но вряд ли из этого выйдет толк, если Гидеон решит, что должен найти тебя.

Серена судорожно вздохнула и открыла дверь.

– Пожалуйста, поторопитесь. Мне нужно уехать раньше, чем проснется Гидеон.

Затем она захлопнула дверь за своей спиной и быстрым шагом стала спускаться по крутой винтовой лестнице.