Текст книги "Второй шанс на счастье (СИ)"

Автор книги: Айрин Лакс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

34. Марьяна

Люба была уверена, что Аня врёт. Подруга советовала мне звонить и набирать номер Богдана раз за разом. Но телефон был отключён. Похоже, Богдан на самом деле забыл телефон дома. Мне оставалось только ждать его возвращения.

На работе я держала телефон возле себя, надеясь на чудо. Но вместо этого телефон в очередной раз выдавал звонкую трель. Звонил Виталий. Потом он прислал сообщение, кипящее злостью:

«Надеюсь, у тебя есть веская причина не брать трубку, стерва!»

К чёрту тебя, подумала я, отодвигая телефон в сторону. Нужно было сосредоточиться на разработке макета сайта. Но мысли рассыпались бисером. Было сложно сосредоточиться.

– К вам пришли…

Поднимаю голову на звук голоса секретарши.

– Пригласить? – уточняет сотрудница.

– Да, конечно.

Я ожидаю увидеть кого угодно – заказчиков, недовольных клиентов, маркетологов… Но только не Аню. Она выглядит безупречно. С деньгами Богдана может позволить себе одеваться у модельеров с мировым именем и тратить часы на доведение своей фигуры до совершенства. От одного вида Аньки, осмелившейся сунуться в офис компании, где я работаю, меня пронизывают дрожью негодования. Я встаю с кресла, скрещивая руки под грудью.

– Тебе здесь не место! – чеканю. – Выметайся, пока не сделала лишнего шага в мою сторону!

Двоюродная сестра поправляет локоны. Она чувствует себя уверенно и выглядит, словно уже сорвала куш.

– Выслушай моё предложение! – требовательным тоном произносит Аня.

– Мне не о чем с тобой разговаривать…

Я тянусь к трубке и набираю внутренний номер секретаря.

– Анастасия, я не назначала встречу этой девушке. Она агрессивно настроена… Вызови охрану, пожалуйста. Да. Срочно!

– Это тебе не поможет! – яростно сверкает глазами Аня. – Просто оставь в покое моего мужа. Сколько тебе нужно денег на операцию для сына? Я тебе заплачу! Просто уйди из нашей жизни! Ты призрак из прошлого… Тебя не должно быть!

– Богдан так не считает, – я включаю камеру на своём телефоне, наводя её на Аню. – Ему будет интересно узнать, что ты распоряжаешься его деньгами, как своими.

– Убери камеру! – требует Аня. – Поговорим с глазу на глаз.

– Никаких разговоров. Ты разрушила наши отношения в прошлом. Я ничего не буду с тобой обсуждать!

– Ты просто неподходящая пара для Богдана. Тебе с ним не место! – выпаливает сестра, не обращая внимания на телефон в моей руке. – Подумай над моим предложением, Марьяна. Хорошенько подумай…

Аня торопливо расстёгивает сумочку и протягивает двумя пальцами визитку.

– Мой номер. Позвони. Это гарантии… Стопроцентные!

– Пошла вон!

Дверь кабинета распахивается. В проёме появляется охранник.

– Михаил, добрый день. Выведите эту истеричку, пожалуйста, – прошу я.

– Хорошо. Девушка, вам лучше уйти! – охранник дотрагивается до локтя Аня.

– Без рук! – возмущается Аня. – Ты знаешь, кто мой муж? Завтра тебя уволят!

– Но сегодня я ещё работаю здесь. На выход, дамочка!

Михаил решительно выталкивает Аню.

– Считай, что ты уже уволен! – слышится её звонкий голос в отдалении.

Я сажусь на кресло, чувствуя, что короткая встреча с сестрой сожрала немало моих сил. Думаю, что именно этого Аня и добивается. Нет, дорогуша, не выйдет! Не в этот раз.

Разговор с подругой словно открыл мне глаза. Я благодарна Любе за поддержку и теперь не согласна играть по чужим правилам. Пусть Богдану станет известно обо всех тисках, в которые я оказалась зажата.

После полудня я сама решаю перезвонить мужу.

– Где тебя черти носят? – раздражённо спрашивает он. – Я не могу до тебя дозвониться!

– У меня накопилось много работы, было важное совещание с директором филиала. Я не могла ответить на твои звонки.

– Ладно, – немного спокойнее отвечает Виталий. – Чернов подписал бумаги?

– Нет. Не подписал, – отвечаю спокойным голосом.

Я вру, но не чувствую ни капли стыда за враньё.

– Что? Почему? Ты… плохо старалась?

– За кого ты меня принимаешь, Виталя?

– Позволь тебе напомнить, что стоит на кону! – говорит муж. – Сейчас перешлю тебе фото сына. Может быть, это освежит твою память?

– Может быть, ты выслушаешь меня? Чернову позвонили и сказали, что один из приёмных родителей отправился на тот свет. Богдану пришлось уехать.

– И он не успел подписать договор? Это же дело нескольких минут! – бурно возмущается Виталий, уже не скрывая своей корысти.

– Милый муженёк, ты скрупулёзно изучал договор часа два, прежде чем распечатать и подписать его. Считаешь Богдана глупее себя? Он явно сначала отдаст бумаги юристу на проверку…

– Зачем?

– Убедиться, что ты не исправил ни одну букву, ни одну цифру в его договоре. Ты же ничего не исправлял?

Виталий молчит, но потом выдаёт короткое и решительное «нет», поясняя:

– Я не идиот, не хочу лишаться жирного куска. И я звонил Чернову. Но телефон отключён. Позвоню его партнёру…

Мне неприятно обсуждать эту тему, поэтому я переключаюсь на то, что меня в действительности волнует.

– Виталий, как Макс? С ним всё в порядке?

– В полном, – отрезает Виталий. – Подробности узнаешь позднее. После подписи Чернова. Не знаю, как и что ты будешь делать, но уж постарайся…

Я отключаюсь, даже не прощаясь. Если я для чего и буду стараться, только для того, чтобы Богдан узнал всю правду. Пусть даже он посчитает меня трусливой и слабохарактерной.

Виталий сдерживает своё слово, присылая мне фотографию Макса. Мой сынишка кажется довольным и показывает большим пальцем класс. На заднем плане – здание, на фото попала часть вывески. Мелковато, чтобы узнать название санатория. Но я приближаю фото и обрабатываю его в графическом редакторе. К сожалению, видна лишь часть слова, окончание. Это уже хоть что-то. Я вбиваю в поиск слово «санаторий» и ввожу известную мне часть названия, а поисковик любезно предлагает верный вариант.

Нахожу номер санатория и звоню, чтобы узнать о постояльцах. Сегодня мне сопутствует удача. Я представляюсь мамой Максима, и девушка любезно сообщает, что мальчик вместе с бабушкой отдыхают у них.

– Марина Станиславовна скоро отправится на процедуры. Пригласить её к телефону? – спрашивает работница санатория.

– Нет, спасибо. Я просто не могла дозвониться на мобильный телефон и решила уточнить распорядок дня. Большое вам спасибо!

Я выписываю адрес санатория и номер телефона, потом отправляю это Богдану, подписав текстовым сообщением всё, что хотела сказать ему. Вкратце, в сжатом формате: о больном сердце сына, шантаже мужа и о том, что я собираюсь поехать в этот санаторий, чтобы забрать Максима.

Я сверяюсь с картой. Виталий недалеко увёз моего сына. В принципе, этого следовало ожидать – ведь он успел провернуть это за один день. Кажется, один из владельцев санатория приходится близким знакомым моему мужу.

Хочу забрать сына. Уверена, что стоит сделать этот шаг. Конечно, придётся столкнуться со старой каргой и дать ей отпор. Но ведь я уже сделала это однажды. Я давно не маленькая девочка, боящаяся, что в случае неповиновения её запрут в комнате на неделю или две, с разрешением выходить только по нужде.

Чувствую, как адреналин бурлит в крови. Тень тревоги едва ощутимо задевает сердце. Перед отъездом набираю номер подруги и вкратце рассказываю ей, что узнала, куда муж спрятал Макса.

– Ты поедешь туда прямо сейчас? – уточняет Люба.

– Да, я ушла с работы пораньше и иду на парковку. Если не попаду в пробку, то успею за час до закрытия.

– Может, не стоит горячиться? Потерпи до завтра, я отпрошусь с работы. Поедем вместе, – предлагает Люба.

– Любаш, спасибо тебе за заботу. Но я хочу увидеть сынишку как можно скорее. И мне придётся опять воспользоваться твоим гостеприимством. Можно? Это на пару-тройку дней, – обещаю как можно увереннее. – Потом вернётся Богдан. Я поговорю с ним. И либо он решит этот вопрос в нашу пользу, либо я сниму квартиру. Надолго тебя не стесню.

– Хорошо, поступай, как велит сердце. Сегодня я побуду дома и испеку пиццу. Дети будут рады. Желаю удачной поездки! – напутствует меня Люба. – И Марьян, не сомневайся в Богдане. Это сложно, наверное. Но вам обоим это нужно…

– Спасибо тебе за всё, – благодарю подругу и сбрасываю вызов.

Прежде чем отправиться в санаторий, я заезжаю домой и собираю в пару сумок всё самое необходимое. Тороплюсь, чтобы не застать мужа дома. Перехожу едва ли не на бег. Открываю багажник и склоняюсь над ним, чтобы положить сумки.

Боже, давно пора было это сделать! Просто уйти из семьи и плевать на косые взгляды посторонних.

Я так увлечена своими мыслями о сынишке, по которому безумно скучаю, что не слышу осторожных, вкрадчивых шагов за своей спиной. Но отчётливо чувствую удар по голове крышкой багажника. Затылок пронизывает острая боль, за которой следует темнота.



35. Богдан

Я понял, что забыл телефон, когда было уже поздно. В кутерьме мыслей я не заметил, как провёл в дороге несколько часов. И только немного успокоившись, подумал, что давно не было слышно ни одного звонка.

Ныряю пальцами в карман, но они хватают лишь пустоту. Как я мог забыть телефон? Я забыл его случайно или стараниями своей жены? На прощание она кинулась ко мне навстречу и обняла на мгновение. Я был слишком взбудоражен и хотел как можно скорее покинуть стены дома.

Спешка вышла для меня боком… Возвращаться уже нет смысла. Я потрачу слишком много времени. Придётся действовать так. Чувствую себя, словно без рук. Отсутствие телефона означает лишь то, что в родном городе я проведу сутки, не больше. Планирую вернуться через день. Сделаю, что успею, а потом пусть справляются сами. Может быть, это не очень вежливо с точки зрения морали. Но гораздо хуже были бы фальшивые соболезнования по поводу смерти приёмного отца. Я еду туда только ради крох тёплых чувств к Марии, приёмной матери. Не больше. Присутствие на похоронах для меня – это рутинная, но необходимая обязанность.

По приезду я понимаю, что Мария не рассчитывала меня увидеть. Конечно, она смогла дозвониться до моей жены, но не думала, что я решу появиться. На мгновение сердце сжимается от жалости – Мария выглядит сильно постаревшей и уставшей. Но потом я заставляю себя собраться и принимаю посильное участие в организации похорон. Деньгами, разумеется.

За один день успеваем договориться с агентством ритуальных услуг и с рестораном. Похороны должны состояться через день. Но ещё одни сутки я не выдержу. Меня не покидает ощущение, что я упускаю что-то важное из виду. От этого гложущего ощущения нет спасения. Я понимаю, что должен уехать.

Поздним вечером я извиняюсь перед Марией за то, что не смогу остаться. Она расстроена, но не удерживает меня, благодаря за то, что вообще решился помочь материально и приехал, несмотря на проблемы и разногласия в прошлом.

В столицу я возвращаюсь к утру следующего дня. Больше всего меня волнует вопрос, где я оставил свой телефон. Но едва переступив порог дома, я замечаю телефон, лежащий рядом с ключницей. Швыряю ключи, проверяя огромное количество пропущенных звонков и сообщений.

– Ты вернулся? – раздаётся заспанный голос жены. – Не думала, что ты появишься так быстро. Решила, что задержишься на два-три дня.

Аня поправляет на себе длинный халат и прикрывает зевок ладонью.

– Я тоже думал, что это займёт больше времени. Но пришлось вернуться раньше. Я забыл свой телефон. Или мне помогли его забыть.

Жена смотрит на меня обиженно:

– Намекаешь на меня? Что за нелепые подозрения? Ты положил телефон в сумку, а потом перекладывал свои вещи!

– Да, но я хорошо помню, что потом переложил его в свой карман. Но его там не оказалось. Не знаешь, почему, Аня?

– Понятия не имею! Ещё очень рано, я просто хочу спать…

Аня разворачивается и уходит в спальню. Иду следом за ней.

– Итак, где ты нашла мой телефон? У меня в кармане?

Жена демонстративно залезает под одеяло, отворачиваясь ко мне спиной.

– Я думаю, ты устал, потому что не спал две ночи… Уверена, тебе просто надо отдохнуть. Потом ты взглянешь по-новому на эту ситуацию.

– Нет. Я взгляну по-новому на наши отношения. Которые прекратятся уже в очень скором времени.

– Я не трогала твой телефон.

Продвигаюсь в сторону Ани резким рывком, сжимая пальцами её подбородок.

– Не ври мне. Терпеть этого не могу! Сейчас ты лжёшь. Не держи меня за кретина с дырявой памятью. Возможно, в прошлом тебе неплохо удалось сыграть на моих чувствах. Но второй раз этот номер не пройдёт.

– Отпусти! – царапает моё запястье ногтями Аня. – Больно!

Разжимаю пальцы и отхожу от кровати, стараясь унять бешеный ток крови.

– Кто звонил и писал мне?

– Я и пальцем не притронулась к телефону, в твоё отсутствие.

– Путаешься в показаниях, Аня. Сначала сказала, что нашла его, а теперь якобы не трогала пальцем, – ухмыляюсь. – Врёшь. От начала до конца. Почему я не видел этого раньше? Не отвечай. Это был риторический вопрос…

Я выхожу из спальни.

– Куда ты направляешься? – спрашивает Аня.

– Спать. В другую комнату. Советую тебе после пробуждения собрать все свои вещи.

– Но…

– Отправишься жить к своей маме. Я хочу подать заявление на развод.

– Даже не спрашивая моего мнения? Я твоя жена!

– Поверь, это ненадолго. У нас был заключён брачный договор. Развод не займёт много времени.

Лицо Ани искажается. В прошлом она была согласна на всё, поэтому мы заключили брачный договор. Так посоветовал мне приятель, чтобы потом не возникло проблем с разделом имущества. Надо бы сказать ему спасибо за хороший совет. Иначе бы бракоразводный процесс сейчас стал ещё одной головной болью.

Пытаюсь дозвониться до Марьяны. Планирую обрадовать её тем, что окончательно решил для себя, что хочу быть с ней. Всегда хотел. И сейчас не желаю упустить свой второй шанс на счастье.

Дозвониться мне так и не удаётся. Телефон Марьяны отключён. Я забываюсь коротким, тревожным сном.

На следующий день звоню мужу Марьяны. Плюю на правила приличия. Хочу узнать, почему моя девочка не берёт трубку и опасаюсь, как бы этот мерин снова не протянул к ней свои руки. Я чётко дал ему понять, что не стоит приближаться к Марьяне. Но чем чёрт не шутит. Слова Виталия повергают меня в шок:

– Марьяна находится в больнице. На неё напали.

– Напали? Когда? Как она?!

Пауза. Вздох Виталия.

– Не молчи. Отвечай!

– Марьяна не приходит в сознание…

36. Богдан

Я не мог понять, почему это случилось. Марьяна лежит в больнице, не приходя в сознание. На неё было совершено нападение. Моё состояние напоминает кошмар. Я словно задыхаюсь в ледяной воде под толстым слоем льда. Воздух кончается. А я ничего не могу поделать. Я не смог сберечь Марьяну. Лучше бы остался с ней. Сомневался же, стоить ехать на похороны или нет. Так вот не стоило. Нужно было остаться.

Несусь в больницу, на бегу узнаю, где лежит Марьяна, распахиваю дверь палаты настежь. Замечаю, как Виталий наклоняется к безвольным рукам Марьяны, лежащим поверх одеяла.

– Малыш, ты обязательно поправишься! – бодрым голосом заявляет этот боров.

Мне хочется разбить его голову об стену и заставить сожрать своё обращение «малыш». Виталий всё ещё считается мужем Марьяны, но это ненадолго. Клянусь.

Закрываю дверь нарочно громко. Виталий оборачивается, приподнимая соломенные брови в знак удивления.

– Богдан? Не ожидал увидеть тебя у постели моей жены…

– Мы говорим о матери моего сына! – раздражённо говорю я. – Разумеется, я появлюсь!

Подступаю ближе к кровати. У Марьяны бледное лицо. Губы плотно сомкнуты в тонкую, безжизненную линию. У неё разбита нижняя губа. Голова забинтована. Я перехватил врача в коридоре и справился о состоянии Марьяны. Она ещё не приходила в сознание.

Сотрясение, кровоизлияние в мозг – такой вердикт врачей. Прогнозы? В задницу! Марьяна выкарабкается. Поправится. Тем более я планирую перевести Марьяну в хорошую клинику. Там ей обеспечат должный уход.

– Врачи говорят, что она поправится… – бубнит над моим ухом Виталий.

Меня раздражает его присутствие. Мне нужно сделать и сказать так много – дотронуться до нежной кожи, вдохнуть запах волос и шепнуть несколько слов. Уверен, что Марьяна всё слышит. Я хочу, чтобы она слышала и помнила мой голос, а не голос этого жирдяя, не ценящего её. Я бы ни за что не подложил Марьяну под другого мужчину. Но для Виталия его утлый бизнес и амбиции ценнее Марьяны. Уверен, что он не любит её и никогда не любил.

– Она обязательно поправится, – говорю Виталию. – Почему Марьяна лежит в обычной больнице?

– Что? – недоумевает Виталий.

Он застывает крупной белой кляксой возле кровати. Ладно, время вежливости прошло. Я сдвигаю его в сторону, давя напором, и склоняюсь над Марьяной, целуя её в щеку.

Слышу тяжёлый вздох Виталия. В следующее же мгновение мне на плечо ложится его ладонь – крупная, но мягкая.

– Вообще-то она моя жена! – заявляет Виталий.

Я резко оборачиваюсь. Едва сдерживаюсь, чтобы не залепить ему хук прямо здесь. Сбиваю его ладонь, резко наступая вперёд.

– Я в курсе. И что с того?

– Да ничего. Кроме того, что она – моя законная жена. Не стоит распускать руки при мне.

– Да? – ухмыляюсь, склонив голову на бок. – А как насчёт не при тебе, а? Ты сам подложил её под меня. И знаешь, ей хорошо подо мной. Уверен, с тобой она не испытывала и сотой доли того, что даю ей я. И дело не только в сексе. Она – моя женщина. С самого первого дня. И до сих пор. А ты просто… ошибка, которую легко исправить. Или устранить.

Взгляд Виталия леденеет. Он начинает дышать чаще и поверхностнее. Он меня дико раздражает. Я ожидаю, что он вот-вот начнёт шумно хрипеть.

– Не так быстро, Богдан. Развод невозможен.

– Сейчас невозможен! – уточняю я. – Но как только Марьяна придёт в себя…

– Ты ничего не решаешь. Абсолютно. Ты ей никто! – бравирует Виталий. – А я её муж.

– Решаю я и мои деньги. И ты захлопнешь свой рот прямо сейчас, если не хочешь, чтобы тебя уже завтра сожрали с потрохами кредиторы.

Виталий плотно смыкает челюсти.

– Ты…

– Я. Ещё что-то? Выйди.

Виталий отступает к двери. Но уцепившись пальцами за ручку, внезапно поворачивается и бросает напоследок:

– Соблюди дистанцию хотя бы для приличия.

– Ты хотел продать мне свою жену. Не тебе указывать мне на правила приличного поведения…

– Продать? – хмыкает Виталий. – Не вижу на ней ценника.

– И не увидишь. Она не продаётся.

Виталий хмурится, не улавливая смысл моих слов.

– Мы ещё вернёмся к этому разговору, – говорит, будто он хозяин положения, а не я.

Виталий тешит своё эго. Пусть тешит. У него осталось не так много времени, чтобы чувствовать себя королём положения. Откровенно говоря, при взгляде на него хочется сказать только одно: «А король-то голый!»

К чёрту… Всё к чёрту. Едва за Виталием закрывается дверь, я подтаскиваю кресло близко к кровати и прикладываю голову к груди Марьяны. Мне жизненно важно услышать, что её сердце бьётся. Показания и звуки медицинских приборов мне ни о чём не говорят. Я должен услышать это сам. И я слышу. Едва ощутимое биение. Где-то внутри. Меня пронизывает чувством глобального облегчения. Прислушиваюсь к этим мерным звукам. Моё сердце замедляет свой темп, подстраиваясь.

Я чувствую себя виноватым. Зачем рванул на эти похороны? К людям, которые значат для меня ничтожно мало и кажутся чужими… Только для того, чтобы соблюсти приличия? Да, отдал должное памяти приёмной семье, но потерял гораздо более важное.

Сразу же обрываю себя. Ещё не потерял. Но если бы я не уехал, если бы забрал Марьяну в тот же день и не играл в обиженного судьбой, всё было совершенно иначе. Чувство вины обгладывает меня. Сжирает не по кусочку, а перекусывает напополам, заставляя истекать бессилием. Я не люблю чувствовать себя таким – неспособным изменить хоть что-то.

Единственное, что я могу, это перевести Марьяну в хорошую клинику под наблюдение квалифицированного медицинского персонала. Нужно лишь сломить сопротивление Виталия. Но я не замечаю в нём сильного рвения.

– Крошка, ты справишься.

Голос звучит тихо. Говорить шёпотом получается само-собой. Как будто боишься спугнуть и прислушиваешься к едва слышному звуку дыхания.

– Наверное, ты бы хотела увидеть Макса? Привести его?

Марьяна не отвечает. Молчит. Конечно, она хотела бы его увидеть. Марьяна любит нашего сына и готова ради него на любые жертвы.

– Я обязательно загляну к тебе, слышишь?

Я сжимаю безвольные пальцы Марьяны и наклоняюсь, целуя её губы.

Покидаю палату. Виталий стоит в отдалении и беседует с врачом. Подхожу к ним, улавливая обрывок разговора. Кажется, Виталий справляется, можно ли перевозить Марьяну в другую клинику.

– Надо поговорить! – говорю Виталию. – Срочно!

– Хорошо, – с лёгким вздохом раздражения соглашается он и обращается к врачу. – Николай Алексеевич, я вынужден отойти. Поговорим с вами позднее.

Дожидаюсь, когда врач отойдёт.

– Пройдёмся? – предлагает Виталий.

– Лучше поговорить не в стенах больницы, – соглашаюсь я.

Присутствие Виталия меня раздражает неимоверно сильно. Но сейчас мне придётся иметь с ним дело. Хотя бы для того, чтобы увидеть своего сына.

Мы выходим из здания больницы. Пальцы сами тянутся к карману джинсов, чтобы вытащить сигаретную пачку. Но рука замирает на полпути. Я удивлён тем, что к зданию больницы приближается Аня. Её я точно никак не ожидал здесь увидеть.

