Текст книги "Пле(мя)нница (СИ)"
Автор книги: Ая Сашина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Глава 7
Алина
Воскресенье, 5 июля
Выхожу из комнаты. В квартире тихо, значит, Егор ещё спит. Ещё бы, домой он сегодня пришел только под утро. Я слышала.
Умываюсь, беру йогурт, ложку и иду на лоджию. Удобно утроившись в кресле, которое там стоит, наслаждаюсь теплым ветерком и ласковыми лучами солнца.
– Доброе утро, – пугает меня Субботин своим хриплым голосом.
– Доброе, – оборачиваюсь, рассматривая дядю. Несмотря на то, что поспал он совсем мало, выглядит хорошо. Волосы взъерошены, на лице небольшая щетина, но взгляд ясный, бодрый. Футболкой он, как часто любит это делать, утруждать себя не стал, поэтому стоит сейчас в одних коротких шортах. Мои глаза, как всегда, залипают на его груди с завораживающей татуировкой.
Егор щелкает зажигалкой, прикуривает. Подходит ближе к окну. Знает, что я не люблю сигаретный дым. Смотрю теперь на его спину. Интересно, сколько времени он проводит в зале, чтобы поддерживать себя в форме? Но задавать этот вопрос не буду.
– Чем сегодня будешь заниматься? – спрашивает Егор, не оборачиваясь.
– Не знаю. Планов нет, – от внезапно возникшего волнения с трудом проглатываю йогурт.
– Меня на шашлык пригласили. Поехали со мной, – говорит он. Причем не спрашивает, практически отдает приказ.
Вспоминаю прошлую поездку на озеро. Если честно, не хочу снова чувствовать себя лишней.
– А Вика?
– Вики не будет. На шашлык меня пригласили родители одного из друзей. Они знают меня с самого детства. Не хочу везти туда Вику.
Услышанное мне льстит. Не могу сдержать легкую улыбку.
– Так что? – он смотрит через плечо.
Вижу, как напрягаются косые мышцы его живота. Тут же увожу взгляд в сторону. Надеюсь, Егор не заметил, как я только что пялилась на него.
– Если ты этого хочешь, то поеду, – соглашаюсь, снова не сдержавшись и пробегая глазами по его фигуре. Субботин красив, не смотреть на него не получается. Слышу, как он хмыкает после моих слов, но всё же не комментирует их.
– Выезжаем через полчаса, – сообщает Егор, затем тушит окурок и скрывается в глубине квартиры.
Хочется прибить себя. И за слова, и за взгляды. Он мой дядя, но, стыдно признаться, иногда я словно забываю об этом. Особенно в те моменты, когда Егор, как сейчас, бродит по квартире без футболки.
– Долго будешь там сидеть? Нам скоро выезжать, – доносится до меня голос Субботина.
Иду к себе в комнату. Пытаюсь собрать мысли в кучку. День рядом с Егором… Без Вики… В компании людей, которые знают его с самого детства… Надеюсь, всё будет хорошо.
Родители Кирилла, друга детства Егора, живут за городом. Когда мы приезжаем туда на такси, нас уже ждут. В воздухе слышится запах жареного мяса, а во дворе собралась большая компания незнакомы мне людей. Чувствую себя очень волнительно. Ещё даже не познакомилась ни с кем из них, но уже боюсь сказать или сделать что-то не так, чтобы не опозорить Егора.
– Улыбайся, – советует Субботин, заметив мое состояние. – У тебя красивая улыбка.
И улыбка, как по волшебству, расцветает на моих губах. Но не потому, что Егор сказал, что так надо, а потому, что я радуюсь его комплименту. Это очень приятно.
Знакомство со всеми получается сумбурным. Многие просто не верят, что я племянница Егора. Уверяют, что Субботин решил разыграть всех. Но когда я предлагаю показать паспорт, где каждый смог бы увидеть, что моя фамилия тоже Субботина, все наконец немного успокаиваются. Хотя всё равно удивляются, что у него такая взрослая племянница.
Сижу на крыльце, увитом плющом, до сих пор красная от того, что многие пытались приписать мне статус девушки Егора. Самого же Субботина, кажется, это нисколько не напрягает. Он только смеется. Видно, что ему хорошо в компании собравшихся людей. Сейчас он стоит возле мангала с отцом Кирилла, что-то рассказывает. В руке держит стакан со спиртным. Точно не знаю, что он пьет, но очень похоже на виски. К тому же початая бутылка данного напитка как раз стоит недалеко от мужчин.
– Не против, если я присяду рядом? – ко мне подходит ещё один друг Субботина. Если не ошибаюсь, его зовут Иван.
– Не против, – стараюсь говорить уверенно.
– Егор, конечно, удивил всех, когда привез тебя. Мы видимся с ним каждый день, но он ни разу не говорил о тебе.
– А почему он должен был обо мне говорить? Я просто живу у него. Временно.
– Нет ничего более постоянного, чем «временно», – громко смеется Иван.
Этот смех мгновенно привлекает внимание Субботина, он подходит к нам. Иван слово в слово передает наш разговор. Я сижу, не зная, что сказать, Субботин же тоже начинает смеяться.
– Я не выгоняю тебя, – смотрит на меня в упор. Только он умеет так дезориентировать меня своим взглядом. – Живи столько, сколько захочешь.
– Спасибо, – хватаюсь за стакан с соком, взятый чуть ранее со стола в беседке, чтобы чем-то занять задрожавшие вдруг от волнения руки.
– Может, тебе покрепче что-то предложить? – спрашивает Иван. – Где-то я видел домашнюю наливку. Мама Кирилла профи в этом деле.
– Не нужно, – прежде, чем я принимаю решение, отвечает за меня Егор.
Ивана это, наверное, удивляет. Как и меня, впрочем.
– Суббота, я ж не у тебя спрашивал, – пытаясь разрядить неожиданно возникшее напряжение, весело произносит Иван.
– Вань… – тихо произносит Егор. Этого хватает для того, чтобы Иван, лишь удивленно вскинув брови, ушел от нас подальше.
Сижу, совершенно не понимая, что сейчас произошло.
– Ты со всеми друзьями так общаешься? – спрашиваю тихо.
– Как? Нормально, когда друзья понимают друг друга с полуслова.
– Нормально. Но не таким же тоном…
– В чем проблема? Я не понимаю тебя. С друзьями своими сам разберусь. Или ты выпить хотела?
– Нет. Выпить я не хотела, – четко выговаривая каждое слово, смотрю Егору в глаза. Мне кажется, что это первый раз, когда я нахожу в себе силы для того, чтобы первой не отвести взгляд.
В этот момент мама Кирилла приглашает всех за стол. Мы с Егором всё-таки вынуждены прекратить нашу борьбу взглядов. За столом нас усаживают рядом. Людей много, поэтому я зажата между Субботиным и какой-то женщиной, если не ошибаюсь, то это сестра Кирилла.
– Тебе удобно? – спрашивает Егор так, чтобы никто не услышал.
– Да, вполне, – успокаиваю, ощущая тепло его тела. Меня даже в жар бросило.
– Подать тебе мясо?
– Я сама до…
– Сама ты не достанешь, – перебивает он. Берет мою тарелку, кладет в неё пару кусков мяса, овощи, хлеб. Затем наливает в мою рюмку какой-то красный напиток. – Наливка, – уточняет он. – Та, которую ты хотела попробовать.
Зло не на шутку разбирает меня после этих слов. Он издевается?
– Я не хотела её пробовать, – шепчу эмоционально.
– Жуй, – бросает на меня строгий взгляд. – Кстати, сейчас я понял, что твое молчание мне нравилось больше.
– Больше, чем что?
– Больше, чем твоя дерзость.
Его взгляд снова на мне. Так близко… Я даже могу рассмотреть маленькие пятнышки на радужке его глаз. Чувствую странное волнение. Оно быстро охватывает всё тело. Понимаю, что будет лучше, если я действительно сейчас буду просто тихо жевать. Так безопаснее.
За столом сидим долго. Народ веселится вовсю. Егор часто выходит из-за стола, чтобы покурить. В один из таких моментов тоже выскальзываю из беседки и прячусь на качелях. Если честно, мне немного скучно в этой компании. Я не знаю ни людей, о которых здесь говорят, ни событий, о которых вспоминают.
– Почему ты здесь? – ко мне подходит Иван.
– Решила немного проветриться, – улыбаюсь я. Наливка у мамы Кирилла действительно хорошая. Я не чувствую себя пьяной, но она здорово меня расслабила. – Здесь хорошо. Свежий воздух.
– Да, хорошо, – соглашается Иван. – Тоже раздумываю над тем, чтобы купить себе участок и построить дом.
– Если есть деньги, то почему бы и нет?
– Деньги?.. Деньги – это странный предмет. То они есть, то их нет, – шутит Иван.
– А иногда их просто нет… – не подумав, произношу грустно. Спохватываюсь, понимая, что не стоит говорить о своем непростом финансовом положении, но уже поздно.
– Если тебе нужна помощь, то я могу помочь, – Иван протягивает руку и начинает раскачивать качели.
– Подаришь свою долю в бизнесе? – Субботин появляется, словно черт из табакерки. Выражение его лица соответствующее.
– Не дождешься, – ухмыляется Иван. – Будешь терпеть мою рожу до конца жизни. Ну, или до конца бизнеса.
– У вас общее дело? – наконец догадываюсь я.
– Да. Угораздило однажды связаться с твоим дядей. Теперь вот мучаюсь.
– Кто из нас ещё мучается… – вдруг начинает смеяться Егор. Понимаю, что троллить друг друга это нормальное явление у них.
– Ну, конечно… Ты же считаешь себя ангелом, – не унимается Иван.
– Именно. Твой ангел-хранитель в бизнесе. Поэтому, когда я настойчиво говорю иногда, что тебе не стоит куда-то лезть, то не лезь. Ведь, возможно, что куда-то – это «жопа».
На этот раз и я не могу удержаться от громкого смеха. Смотрю на Егора, вижу, что он тоже смеется, не спуская при этом с меня глаз, и впервые за все время нашего общения чувствую между нами какую-то связь. Она очень хрупкая, но она всё же есть.
– Идем за стол, – предлагает Субботин, когда наш смех утихает.
Не могу отказать. Спрыгиваю с качелей и иду к беседке, Егор и Иван шагают чуть позади. Подойдя к столу, вижу, что хозяйка дома убирает грязную посуду, на освободившиеся места ставит чистую. Предлагаю свою помощь. Фаина Петровна поначалу отказывается, но я всё же настаиваю на своем. Да и за стол, если честно, больше не хочется садиться. Лучше помогу с посудой.
На кухне, кроме нас с Фаиной Петровной, никого нет. Можно спокойно поговорить, познакомиться поближе. Женщина спрашивает, откуда я родом, какая у меня семья. Без утайки рассказываю обо всем.
– Егор говорил, что Вы знаете его с самого детства, – вспоминаю, закончив рассказ о себе. – Можете рассказать, каким он был в те далекие времена?
– Ой, – смеется Фаина Петровна, – Егор был сорвиголова. Постоянно влипал в какие-то неприятные истории. Правда, стоит заметить, что это никак не отражалось на его учебе. Да и родители, несмотря на многие его выкрутасы, в нем души не чаяли. Поздний ребенок. Они готовы были для него на всё, прощали все проделки. Но Егор платил им тем же. Помогал всегда. Приезжал часто, когда стал самостоятельным и купил себе квартиру. Когда родителей не стало, оба ушли в один год, Егорушка, конечно, очень переживал. К нам часто тогда приезжал, я видела, как ему тяжело.
– А жена? Почему они развелись? – несколько стыдливо интересуюсь я.
– Жена… Кто ж тебе скажет, что там на самом деле случилось? Развелись, Бог с ними. Главное, цивилизованно всё сделали, не ругались, ничего не делили.
Поговорив с Фаиной Петровной и перемыв всю посуду, устраиваюсь на крыльце. Все мысли заняты Субботиным.
Егор
Заметив, что Иван снова пялится на Алину, которая в этот момент как раз идет через двор, помогая хозяйке убирать со стола, я направляюсь к другу.
– Нравится? – интересуюсь, стараясь не показать того, как меня раздражает то, что он смотрит на мою племянницу весь день и весь вечер.
– Нравится.
За честность всегда уважал Бероева. Вот и сейчас он не стал юлить, притворяться, что не понял, о чем я спросил.
– Даже не думай, – предупреждаю я.
– Почему?
– Бероев, ты помнишь, сколько лет мы знакомы?
– Причем здесь это?
– Притом. За всё это время я не помню, чтобы хоть одна из твоих девушек задержалась больше, чем на месяц.
– Может, я всё это время ждал Алину, – снова провожая девушку взглядом, произносит Иван.
– Не смеши. И перестань на неё глазеть, – не выдерживаю я.
– А чем черт не шутит… – он переводит на меня свой задумчивый взгляд. – И что ты так бесишься из-за этого? Почему-то, когда я смотрю на Вику, ты спокоен, как мудрый каа.
– Не сравнивай, – злюсь я. – За Алину я несу ответственность.
– Неси, – пожимает плечами Ваня. – От того, что я полюбуюсь на неё, тебе же тяжелее не станет нести эту самую ответственность?
– Не дури девочке голову. Я знаю, что ты в этом мастер, но давай не в этот раз. И давай по-хорошему. Чтоб мне два раза повторять не пришлось.
Сказав это, отправляюсь на поиски Алины. Попутно вызываю такси.
– Егор, – зовет Алина, когда я почти захожу в дом. Она сидит на крыльце. Освещение здесь тусклое, поэтому я её не заметил.
– Ты здесь?.. Прячешься, как всегда, – подхожу ближе. – Мы уезжаем. Можешь, пока не приехало такси, попрощаться с кем-то, если захочешь.
– Да, с Фаиной Петровной попрощаюсь, – она быстро направляется в дом.
– Подожди, я с тобой.
Попрощавшись с хозяевами дома и всеми остальными гостями, кто попался нам по пути, садимся в такси. Машина срывается с места, откидываюсь на сидение. Глаза скользят по Алине, вижу, что её трясет.
– Тебе холодно?
– Не знаю, – отвечает, не глядя на меня. Обхватывает себя руками, но, судя по продолжающейся дрожи, это не помогает.
Я с радостью отдал бы ей свой свитер, куртку, если бы они у меня были, но я и сам в одной футболке. Нужно было попросить что-нибудь у Фаины Петровны, но уже поздно – возвращаться обратно не хочется. Прошу водителя включить обдув теплым воздухом. Он странно смотрит на меня, но всё же делает то, что я прошу. Заметив, что Алине стало лучше, и дрожь прошла, перевожу взгляд в черноту, проносящуюся за окном машины. И всё равно вижу в стекле отражение девушки. Не боясь её смутить, внимательно рассматриваю красивый профиль. Не могу отвести глаз от пухлых губ.
Твою мать…
Это всё алкоголь!
Она же моя племянница!
Глава 8
Алина
Четверг, 9 июля
– Алинка, солнце, – зовет меня Елена Федоровна, – нужно в банк сбегать. Сделаешь для меня? – улыбается, когда я подхожу к ней ближе.
– Конечно, – отвечаю без раздумий. Моя начальница мне нравится, поэтому все её поручения стараюсь выполнять без промедления.
– А я тебя за это пораньше отпущу, – подмигивает она.
Благодарю и бегу по делам. С поручением справляюсь быстро. На улице сегодня прекрасная погода, поэтому на обратном пути в управление не спешу. Подставив лицо солнечным лучам, наслаждаюсь этим днем. Настроение отличное: на работе всё получается, вечером идем с Артуром в кино. Вообще жизнь налаживается. Я даже начинаю любить этот шумный город.
Единственное, что не дает покоя, это отношения с Егором. Особенно в последнее время. После того, как мы съездили в воскресенье на шашлык, Субботин изменился. Не знаю, что я сделала не так, но Егор стал просто невыносим. Теперь, когда мы видимся, вместе с привычным смущением в его присутствии я ощущаю ещё и странное желание грохнуть его чем-нибудь тяжелым по голове. Ведь Субботин в те редкие моменты, когда мы вместе находимся дома, не упускает ни единого момента, чтобы не высказать своего недовольства мной. То ему не нравится, как я стала одеваться на работу, то ему не нравится, что я стала поздно приходить домой, то ни с того, ни с сего начинает вдруг вспоминать своего друга Ивана, спрашивать, не созваниваемся ли мы. Я понимаю, что Егор пытается меня контролировать, но не понимаю зачем. В первое время, когда я только приехала в этот город, ему было практически безразлично, где я и с кем. А теперь, видите ли, ему всё не нравится.
Я окончательно разочаровала его? Он перестал доверять мне? Боится, что приведу кого-то в его квартиру? Неприятно осознавать то, что один из этих вариантов может быть верным. Или вообще все. Знал бы только Субботин, что я предана ему всей душой. Я готова для него на всё, пусть только попросит. Всё сделаю. Но издеваться так надо мной не стоит: пусть не делает из меня дуру, которую надо везде и во всём контролировать. Я так мечтала заслужить его симпатию, а в итоге, получается, заслужила лишь недоверие.
После работы, как и договаривались, идем с Артуром в кино. Он выбрал какую-то романтическую комедию, билеты купил заранее.
– Смотрела раньше в 3D? – интересуется, когда мы занимаем свои места.
– Нет ещё, – отвечаю, с интересом рассматривая зал и специальные очки для просмотра.
– Тебе понравится, – заявляет он, беря меня за руку.
Весь фильм он не выпускает моей ладони. Чувствую легкие поглаживания его пальцев, и это вызывает у меня щекотку.
– Перекусим где-нибудь? – предлагает, когда мы выходим на улицу после сеанса.
– Не хочу, – мы идем по улице, держась за руки. – Давай лучше зайдем в магазин, мороженого купим.
Так и делаем. Потом долго гуляем. Благодаря Артуру, я уже неплохо ориентируюсь в городе.
Ближе к десяти мне звонит Егор. Сказав, чтобы через час была дома, заканчивает разговор. В душе поднимается волна гнева. По-моему, это уже переходит все границы.
Говорю Артуру, что мне пора домой. Он недоволен этим. Говорит, что рассчитывал сегодня побыть со мной подольше. Прошу прощения, но он всё равно продолжает хмуриться. Прощаюсь и направляюсь в сторону ближайшей остановки общественного транспорта. Артур удерживает меня за руку, говоря о том, что не отпустит просто так. В итоге мы возвращаемся на стоянку, и он везет меня домой на своей машине.
– Что у тебя за родственник такой странный? – высказывает недовольство Артур, когда мы подъезжаем к подъезду. – Ты уже совершеннолетняя давно. Он не имеет права загонять тебя домой в детское время.
Несмотря на то, что я обижена на Субботина, то, что Артур говорит таким тоном о нем, мне не нравится.
– Я разберусь с ним, – тихо, но твердо произношу, начиная злиться на Артура.
– Когда разберешься? Когда? – Артур отстегивает наши ремни и, наклонившись ко мне, обхватывает руками. – Мне не хватает этой пары часов после работы, чтобы насладиться тобой по-настоящему.
Что значит по-настоящему, я понимаю в тот момент, когда губы Артура накрывают мои, а его правая рука уверенно ложится на мою грудь. Начинаю отбиваться, но парень, наверное, думает, что я просто капризничаю.
– Отпусти, – выкрикиваю, уворачиваясь от его поцелуев. Начинаю паниковать, когда Артур делает вид, что не слышит меня. – Отпусти, мне больно, – пытаюсь ещё раз.
Артур остается глух к моим крикам. Я чувствую, как его рука уже скользит по моему бедру. Крепко сжимаю ноги, пытаясь при этом лягнуть парня. Понимание того, что сейчас может случиться, вызывает животный страх.
– Отпусти, – визжу уже изо всех сил. – У меня месячные.
Последнее слово магическое. И самое смешное, что я не вру. У меня сегодня действительно начались месячные. Артур тут же, тихо матерясь, отпускает меня и, открыв дверь, вываливается на улицу. Заторможенно смотрю, как он со злостью пинает колесо. Оцепенение покидает меня. Хватаю сумочку и, покинув машину, несусь к подъезду. Руки трясутся, поэтому долго не могу найти ключи.
– Алин… – кричит Артур. – Подожди, давай поговорим.
С бешено бьющимся сердцем влетаю наконец в подъезд. Не дожидаясь лифта, лечу на седьмой этаж. Страх подгоняет. Я боюсь, что Артур станет меня догонять.
Захлопнув дверь квартиры и прислонившись к ней спиной, пытаюсь отдышаться. Ноги, руки, всё трясется.
– Ты что так шумишь? – в прихожей появляется Субботин. Вижу, как его взгляд ощупывает меня с ног до головы и обратно. Вместе с этим меняется выражение его лица. Становится озлобленным, диким. – Что случилось? – его голос неестественно хрипит, словно ему сдавили горло.
– Ничего, – пытаясь успокоиться. Нельзя рассказывать о том, что произошло. Он ведь предупреждал, чтобы я была аккуратнее. Предупреждал. А я не послушала его, поверила Артуру.
– Ничего? – в долю секунды он оказывается рядом, вглядывается мне в глаза, затем переводит взгляд на мои ноги. – А это что тогда?
Еще не понимаю, о чем он говорит, но меня снова накрывает паника. Опускаю глаза на свои ноги, и прихожу в ужас. Жгучий стыд окутывает меня.
– Что это за кровь? – почти шепотом спрашивает Егор.
Пытаюсь ответить, но не могу вымолвить ни слова. Единственная мысль, которая сейчас молотом бьется в голове, о том, как стыдно.
– Что за кровь? – он хватает меня за запястье и больно дергает.
– Отпусти, – чертово дежавю. Еще несколько минут я кричала эти же слова другому человеку. – Отпусти, мне больно.
Но Егор непреклонен. Его взгляд безумен.
– Я спросил, что случилось? – его рык разносится по квартире. Хочется спрятаться от такого Субботина и никогда его больше не видеть. – Что с тобой сделал этот урод? – не успокаивается он.
– Ничего не сделал. Это… Это… Менструация.
Очередная смена выражений на лице Егора. Понимаю, что он уже придумал себе невесть что, а по факту…
– Егор, – прерывает мои мысли знакомый женский голос.
Вика здесь? В очередной раз готова провалиться сквозь землю. Какой позор! Дергаюсь, чтобы убежать в ванную комнату, но захват Егора становится сильнее.
– Вика, иди в комнату, – произносит холодно.
– Субботин… – пытается она что-то возразить.
– Я сказал, в комнату, – тихим, леденящим душу голосом снова повторяет он. И лишь когда Вика уходит, он отпускает меня.
В обуви бегу прочь от него, прячусь в ванной. Егор специально не отпустил меня, пока Вика была там? Закрыл меня собой от её взгляда?
Напряжение ищет выход, слезы вырываются из глаз.
Егор
Без объяснений выпроводив Вику, беру сигареты и иду курить. Это, скорее всего, конец наших отношений, но сейчас мне плевать на это. Возможно, завтра я пожалею, что так поступил, но до завтра ещё дожить нужно. Буду разбираться с проблемами по мере их поступления.
Выпуская дым в ночной воздух, прислушиваюсь к звукам, доносящимся из ванной. Пять минут назад оттуда слышался плач Алины. Теперь вроде тихо, но это ничего не меняет. Что-то стряслось. Точно стряслось. Дрожала ведь, как лист на ветру. От страха дрожала. Слепой бы и тот ощутил её панику.
Следом за первой сигаретой, курю вторую. Проходит ещё десять минут, шума воды не слышно, но Алина из ванной до сих пор не вышла. Меня обуревают дурные мысли и такие же чувства. Еле сдерживаюсь, чтобы не выломать дверь, дабы убедиться, что с Алиной всё в порядке.
В порядке ли?.. Менструация?.. Точно?..
Понимаю, что не могу больше терзать себя догадками, и иду к ванной. Стучу в дверь.
Да, – раздается тут же тихий голос.
От сердца немного отлегает.
– Ты скоро оттуда выйдешь? – понимаю, что нужно помягче, но не получается. Я всегда плохо контролировал свой гнев. Надеялся, что с возрастом станет полегче, но, видно, не получится из меня мудрого аксакала.
– Да, – снова коротенькое слово, и тишина.
Сажусь в прихожей на пол, чтобы иметь возможность видеть дверь ванной комнаты. Алина появляется через пару минут. Закутана в мой халат. Глаза стыдливо прячет. Вижу, что намыливается к себе в комнату, но у меня другие планы.
– Прошу в гостиную. Или на кухню. Как тебе удобнее, – предлагаю, поднимаясь с пола.
Алина ставит в шкаф обувь, вешает на крючок сумку, которые до этого держала в руках, и идет на кухню. Вижу, что хочет присесть, но потом, передумав, идет дальше, выходит на лоджию.
– Присаживайся, – показываю на кресло. Сам останавливаюсь напротив.
– Давай завтра поговорим, – просит она, бросая на меня жалкий взгляд.
– Нет. Сейчас рассказывай, – давлю на неё.
– О чём? Ты сам видел… кровь, – её лицо покрывается краской.
– Но ты же не из-за этого так тряслась. И не из-за этого потом рыдала в ванной. Или будешь доказывать обратное?
– Буду доказывать обратное.
– Ну, протекла. Раньше с тобой такого не случалось? Ну, увидел я это. Дальше что? Или ты думала, что я не знаю, что у девочек раз в месяц происходит подобное? – не могу усмирить эмоции. Даже представить не мог, что эта тихоня сможет меня так разозлить. Детский сад, бл**ь. – Твои ровесницы в клубах без трусов ходят, ноги раздвигают перед каждым. А ты стесняешься месячных, – хватаю сигареты и снова прикуриваю.
Алина порывисто поднимается, собираясь уйти.
– Сядь, – держу её за руку, жду пока она снова опустится на кресло.
– Ты хочешь, чтобы я тоже так делала?
– Как? Без трусов ходила? В принципе, твое право.
Вижу, как её глаза наполняются слезами. Это еще больше заводит меня.
– Может, уже скажешь из-за чего рыдаешь? Или звонить Елене Федоровне, узнавать контакты Артура? Может, он поразговорчивее будет?
– Почему ты со мной так?.. Я разве не могу с кем-то дружить?.. – говорит с паузами, наверняка, сдерживает всхлипы.
Делаю глубокую затяжку, пытаясь честно ответить на эти вопросы хотя бы себе. Почему? Дым травит легкие. Почему? Мысли травят душу. Почему? Позорно признаваться даже себе в таком, но… Я ревную. Ревную Алину. Да… Ревную собственную племянницу.
– Не ответишь? – смотрит мне в глаза, не отводит взгляд.
– Не хотел, чтобы ты вляпалась в неприятности. Мне хватило одного раза, чтобы разглядеть гниль в этом Артуре. Разве я ошибся?
– Нет, – наконец признается она. – Не ошибся.
– Что он сделал? – снова активизируются мысли о том, что менструация была выдумкой. Если этот ублюдок посмел… От ярости сжимаю кулаки. – Говори.
– Ничего такого. Просто испугалась… Зажал в машине, пытался поцеловать, – Алина встает с кресла и подходит к окну. Отвернувшись от меня, глубоко дышит свежим воздухом.
– Это правда? – волна облегчения прокатывается по телу. Гаденыш мелкий… Обязательно нужно познакомиться с ним.
– Правда.
Молчим. Лишь редкие звуки проезжающих машин нарушают тишину. На языке крутится вопрос, но не знаю, стоит ли задавать его. Как на него отреагирует Алина? Снова будет сгорать со стыда?
– Алин, – зову её, жду пока она повернется ко мне. Хочу видеть её глаза, когда буду спрашивать об этом.
– Да… – смотрит робко, потерянно.
– У тебя уже был секс?
Вижу, как её глаза удивленно расширяются. Взгляд начинает метаться из стороны в сторону.
– Не твое дело, – бросает она. Отталкивается от стены и направляется к выходу.
Преграждаю ей путь. Я хочу знать. Увидев сегодня кровь на её бедрах, подумал, что её изнасиловали. Но потом задумался. А что я знаю о ней? Встречалась ли она вообще с кем-то? Девственница ли она? Трудно найти сейчас таких среди её ровесниц, но зная Алину, её стеснительность, зажатость, ничему не удивлюсь. Даже больше… Почти уверен в том, что у неё ещё никого не было.
– Это моё личное дело, – возмущается она.
И она, конечно, права. Но я уже не могу усмирить себя. Мне нужно знать! Не двигаюсь с места.
– Был, – дерзко выкрикивает она, понимая, что я не отступлю, пока она не ответит.
Нечто, подобное разочарованию, проскальзывает внутри.
– Теперь можно пройти?
Безмолвно делаю шаг в сторону. Докурив сигарету, принимаю душ. Потом долго сижу на кухне, пью кофе, размышляя о том, как быть с Алиной. Наверное, будет лучше, если она всё же найдет себе другое жилье. Готов оплачивать его. Но оставаться здесь ей нельзя. Боюсь, что ни к чему хорошему это не приведет.
В два ночи, убедившись, что Алина уже спит, тоже иду в спальню.
Когда утром звенит будильник, отключаю его и, немного повалявшись, поднимаюсь. Не откладывая, звоню Елене Федоровне. Она уже не спит, но удивлена столь раннему звонку. Объясняю причину, по которой звоню, и, заручившись её помощью, собираюсь на работу. Когда в комнате Алины раздаются шаги, направляюсь туда. Стучу и, не дожидаясь ответа, открываю дверь. Девушка бросает на меня испуганный взгляд, наверняка, пытаясь понять, что происходит.
– Доброе утро, – произношу и с удовольствием, граничащим с безумством, разглядываю её фигуру в короткой пижаме.
– Доброе, – сконфуженно отвечает она. Рыщет взглядом по сторонам. Найдя халат, надевает его поверх пижамы.
– Хотел сказать, что у тебя сегодня выходной.
– Как это? – застывает.
– Так. Я разговаривал с Еленой Федоровной.
– Почему? – её голос начинает звенеть. – Это ты попросил? – догадывается сразу же. – Егор, зачем? Меня же уволят.
– Перестань, – успокаиваю я. – Никто тебя не уволит. Отдохни сегодня, – прошу, смягчая тон. – У тебя вчера был трудный… вечер.
– Так нельзя.
– Кому нельзя?
– Кому? – начинает она пылать. – Всем!
– Я сам решаю, что мне можно и нельзя. А пока ты живешь у меня, то и за тебя буду решать.
