Текст книги "Пле(мя)нница (СИ)"
Автор книги: Ая Сашина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
Глава 3
Егор
Воскресенье, 21 июня
Неспешно шагая с Алиной по улице, на которой живу уже больше двух лет, понимаю, что никогда не прогуливался здесь, как сейчас, без какой-либо определенной цели. Обычно каждый мой день наполнен какими-то встречами, делами, поездками. Свободного времени практически не бывает. Так могло бы быть и сегодня, но пришлось перенести все дела на другие дни, чтобы уделить хоть немного внимания своей племяннице.
Смотрю на девчонку, которая идет чуть впереди меня. Среднего роста, с длинными темными волосами, собранными сейчас в высокий хвост. Одета невзрачно, в простую белую майку и джинсовые, длиной практически до колена, шорты. Алина выглядела бы сейчас иначе, если бы её майка была ей по фигуре, а шорты немного короче. Но она, наверняка, специально подбирает такую одежду, потому что, как я уже успел заметить, стесняется своей фигуры. Не скажу, что племянница полная или уж тем более толстая, нет, у неё очень даже симпатичная фигура, но единственное, что её, на мой взгляд, портит, это несколько округлые бедра.
– Это что? – Алина оборачивается и смотрит на меня, указывая на здание на противоположной стороне.
– Обычный торговый центр. Там, кстати, есть продуктовый супермаркет. Ну, и, конечно, много магазинов одежды, обуви. За качество отвечать не могу, но ради интереса можешь посмотреть, поинтересоваться, – понимаю, что с её бюджетом это одно из мест, где она сможет себе позволить хоть что-то. Возможно.
Она кивает с самым серьезным видом и отворачивается. Мои глаза снова неосознанно скользят по её фигуре, снова неодобрительно замирают на бедрах. Одергиваю мысленно себя, вспоминая, что это совершенно не моё дело.
– А можно сейчас зайти туда? – спрашивает, смущаясь. – Я, как раз, хотела кое-что из продуктов купить.
– Конечно, – соглашаюсь, направляясь к подземному переходу. Черт бы побрал эту робкость и стеснительность Алины. Впервые вижу девушку, которая боится показать себя, свои чувства, эмоции. Она постоянно напряжена, зажата, постоянно контролирует себя. Не представляю, как можно непрерывно пребывать в таком состоянии. Так и до психлечебницы недалеко. Даже интересно становится, она со всеми такая или только мне так «сказочно повезло»? Вроде неплохая девчонка, но найти с ней общий язык из-за её тараканов не получается.
По торговому залу она передвигается суматошно, нервно. Постоянно косится на меня, поджимает губы.
– Расслабься, – советую я искренне. Накатывает жалость к девчонке. Алина сейчас, как дикий звереныш, который попал в зоопарк.
Но расслабляется она лишь только тогда, когда мы снова оказываемся дома. Как только закрывается входная дверь, раздается её облегченный выдох.
– Устала? – спрашиваю перед тем, как отнести пакет с немногочисленными продуктами, которые купила Алина, на кухню.
– Голова немного кружится, – признается она. – Низкое давление.
– Распространенное явление у молодых девушек, насколько я знаю.
– Возможно. Ты не будешь против, если я пойду к себе и немного полежу?
– А если бы я сказал, что против, ты бы сидела рядом со мной и мучалась дальше? – не могу скрыть удивления. Алина совсем не любит себя?
Вижу, как румянец расползается по лицу девушки, но мне не хочется брать свои слова обратно. Я искренне хочу понять, что творится в голове у племянницы. Алина как можно быстрее должна научиться отстаивать себя и свои интересы, иначе её мигом сожрут в этом городе.
– Извини, – добивает она меня окончательно.
– За что ты сейчас извиняешься? За то, что тебе плохо? За то, что ты именно такая, какая есть? Иди, – киваю на дверь её комнаты, чувствуя, как раздражение начинает стремительно вырываться наружу. Мне никогда не понять эту девчонку. Никогда. Она будто с другой планеты. Почему она не позволяет быть себе настоящей? Почему прячется за неприступной маской?
Наблюдая, как она, понуро опустив голову, скрывается в комнате, готов пойти за ней следом и хорошенько встряхнуть её. Может, небольшая встряска поможет ей очнуться? Бросая продукты в холодильник, вспоминаю нашу единственную встречу с Алиной в далеком прошлом. Ей тогда было года четыре-пять. Я отчетливо помню веселого, любопытного ребенка, которого втихаря подкармливал шоколадными конфетами, когда приехал к ним в гости. В какой момент что-то пошло не так, и озорной ребенок превратился в неприступную ледышку?
Приняв освежающий душ, беру ноутбук и, удобно расположившись на диване в гостиной, просматриваю отчеты за прошедшую неделю. Настолько глубоко ухожу мыслями в работу, что даже упускаю тот момент, когда моё одиночество нарушает племянница.
– Работаешь? – спрашивает она тихим голосом.
Резко поднимаю голову и смотрю на девушку. Вид у неё сонный. Надеюсь, сон принес ей облегчение.
– Да. Как ты себя чувствуешь?
– Нормально всё. Пойду, перекушу что-нибудь, – говорит, будто спрашивая у меня разрешения.
Раздражение снова жжет у меня в груди. Сколько я ещё смогу терпеть её «пленный» настрой, прежде чем сорвусь и выскажу всё, что думаю о её ненормальном поведении? Тяжело вздыхаю. Лучше пока успокоиться. Иначе рискую совсем испугать этого нахохлившегося птенца.
– Сделай мне чая, – прошу, снова утыкаясь взглядом в ноутбук.
Алина зовет меня минут через пятнадцать. Вижу на столе хлебцы, нарезанный сыр, помидоры, две чашки чая.
– Это вся твоя еда? – уточняю я. – Так и ноги протянуть недолго.
Она упрямо молчит. Безмолвно соорудив себе непритязательный на вид бутерброд, всё же несмело улыбается.
– Приятного аппетита, – говорит она прежде, чем начать есть.
– Приятного, – беру свой чай и ухожу обратно в гостиную. Не хочу стеснять девчонку. Пусть спокойно ест столько, сколько хочет, а не думает о том, смотрю я на неё в этот момент или нет.
Стуча по клавишам, раздраженно прислушиваюсь к звукам, доносящимся из кухни. Племянница, словно мышь, её почти не слышно. Прикидываю, сколько времени уже прошло с тех пор, как оставил её одну. Почти час. За это время можно было пять раз поесть, и столько же раз помыть посуду. Неохотно поднимаюсь с дивана и иду на поиски Алины. Как оказывается, она старательно вытирает верхние кухонные шкафчики. На плите в кастрюле что-то варится. Не знаю, что именно племянница готовит, но аромат отменный.
– Что готовишь? Вкусно пахнет. Уже сто лет не ел домашней еды.
– В смысле? – она с непониманием смотрит на меня. – А что ты ешь обычно?
– Или в кафе, или в ресторане ем. Иногда заказываю доставку еды на дом.
Вижу, как удивление на её лице ширится. Она пытается спрятать эти чувства, но, как всегда, у неё не получается. Все её эмоции, как на ладони. Бери и рассматривай со всех сторон.
– Это странно, – выдает она. – К тому же… Не представляю даже, сколько денег ты на это тратишь, – удивление сменяется легким ужасом в её миндалевидных глазах.
– Значит, будешь теперь готовить не только для себя, но и для меня. Продуктами буду обеспечивать.
– Нет, – тут же начинает она отбрыкиваться от чего-то. Пока не могу понять от чего именно. Не хочет готовить для меня или не хочет принимать мою помощь в виде провизии?
– Не будешь готовить для меня? – неожиданно понимаю, что мне нравится сейчас провоцировать Алину. Представляю даже, как сейчас начнут розоветь её щеки.
– Я не это имела в виду, – едва ли не заламывая руки, сообщает мне возмущенно. – Я про продукты. Я сама буду покупать всё нужное. Могу я хотя бы таким образом отблагодарить тебя за то, что ты приютил меня? Денег не взял, позволь тогда угощать ужинами, – рассуждает она на полном серьезе.
– Не позволю, – резко заявляю, наслаждаясь её непосредственной реакцией на происходящее. – Не могу позволить себе жить за счет безработной племянницы.
– Я найду работу, – уверенно парирует она. – Не буду безработной.
– Хорошо, – улыбаясь, исправляюсь я. – Неправильно выразился. Не могу позволить себе жить вообще за чей-либо счет, а не только безработной племянницы. Так лучше? Кроме того… Подарки я не люблю. Привык за всё платить. Так что на этой веселой ноте закончим нашу дискуссию.
Слышу, как в гостиной заиграл мой мобильный. Бросив на племянницу взгляд, извещающий о том, что дальнейшие пререкания на тему еды невозможны, иду на зов телефона. Звонит мой самый близкий друг, по совместительству компаньон по бизнесу.
– Привет, Вань, – прижав телефон к уху, беру сигареты и иду на лоджию мимо всё ещё возмущающейся Алины.
По голосу слышу, что Бероев пьян. Причем сильно, хотя часы показывают только шесть вечера.
– Суббота, – орет он в трубку, – у меня племянница родилась.
– Поздравляю, – искренне радуюсь вместе с другом. – Передавай Юльке мои приветы и поздравления.
– Передам. Слушай, а ты сейчас занят? Приезжай к нам с Павлом. Мы в Хаосе сидим, отмечаем.
– Не знаю даже, – задумчиво смотрю на Алину, которая тоже бросает на меня короткие взгляды. Вижу, что ей некомфортно, когда я рядом. В моей компании она постоянно напрягается. Поэтому если я сейчас уеду, это, наверное, станет для неё приятным сюрпризом. Да, точно надо ехать. Хоть развеюсь за целый день. А Алина пусть спокойно хлопочет на кухне, если ей это так нравится. Странная она, конечно… В её годы по дискотекам бы бегать и с парнями по углам зажиматься, а не сидеть в квартире и кашеварить.
– Алин, я уезжаю, – сообщаю через полчаса. Я уже переоделся и теперь стою возле двери в прихожей, собираясь выходить из квартиры.
– Уезжаешь? – она появляется из кухни. Как я и предполагал, вижу на её лице невыразимое облегчение.
– Да. Буду поздно. Надеюсь, когда приду, ты уже будешь спать.
– Надеюсь, когда ты придешь, громкая музыка не разбудит меня, – отвечает она, мгновенно покрываясь румянцем.
Не сдерживаю усмешки.
– А вчера нельзя было сказать об этом? – всё же радуюсь, что племянница сейчас смогла перебороть своё стеснение и дала понять, что ей не нравится громкая музыка, более того, она мешает ей спать. – Давай договоримся, что, если тебя что-то не устраивает, ты будешь говорить об этом сразу. Не раздумывай даже. Я уважаю честные отношения. Не хочу каких-то недомолвок. Договорились?
– Договорились, – несмотря на красные щеки, её взгляд сейчас тверд, как никогда.
Прощаюсь и выхожу из квартиры. Такси уже ждет у подъезда. Сажусь на заднее сиденье и, удобно устроившись, звоню Вике.
– Приезжай в Хаос, – предлагаю, поздоровавшись.
– Что в Хаосе? – интересуется девушка.
– Я.
– Заманчивое предложение, – смеется она.
– Приедешь или нет?
– Вдвоем будем?
– Нет. Ваня уже там. С мужем сестры празднуют рождение маленькой девочки. Юлька сегодня родила.
– М-м-м, – тянет она загадочно. – Понятно.
Мне кажется или в её голосе мелькнуло сожаление? Хотя, наверняка, показалось всё же. Вика не из тех, кто хочет семью. На первом месте у неё работа. На втором качественный секс. На этом мы с ней и сошлись.
– Вик, я два раза не спрашиваю, – напоминаю о цели своего звонка.
– Конечно, приеду. Субботин, разве я когда-нибудь бросала тебя на съедение местным тусовщицам Хаоса? Пусть подавятся слюной, – снова довольно смеется она.
– Не преувеличивай, – произношу перед тем, как отключиться.
В Хаосе сегодня немноголюдно. Быстро нахожу друзей, сажусь за стол, заказываю виски со льдом.
– Значит, трезвого водителя у нас сегодня не будет, – замечает Павел. Так получается, что очень часто, когда мы собираемся вместе, я не пью и затем развожу всех по домам.
– Будет, – с ухмылкой смотрю на приближающуюся к нам Вику. Короткое черное платье, туфли на высоком каблуке, длинные рыжие волосы струятся по оголенным плечам… Она выглядит потрясающе.
– Викуля, – радостно приветствует её Бероев. Его глаза похотливо скользят по фигуре девушки. Замечаю это, но никаких ревностных чувств по этому поводу не испытываю. Вика молодая красивая девушка, и смотреть на неё с таким интересом – нормальная мужская реакция.
– Привет, Вань, – здоровается Вика в ответ. Затем приветственно кивает Павлу, с ним она видится впервые. – Егор, – обнимает меня, прижимаясь всем телом.
– Рад видеть тебя, – помогаю ей устроиться в кресле, подвигаю меню, предоставляя возможность сделать заказ.
– Сколько вы уже вместе? – спрашивает неожиданно Иван. – Может, вам тоже уже пора? – он кивает на Пашу, намекая на то, что и нам с Викой стоит создать семью, родить ребенка.
– Только после тебя, – бросаю безразлично. Никогда не возникало подобной мысли. К тому же у меня уже есть ребенок.
– А что скажет Вика? – не успокаивается Иван. Его хитрый взгляд скользит по лицу девушки.
– А Вика скажет, что хочет вот это, – она показывает мне на какой-то новый десерт и смеется. Уважаю её за это. С Викой никогда не бывает проблем.
В Хаосе мы сидим долго. Уходим только во втором часу ночи. Вика, естественно, не собирается развозить никого по домам, Паша и Иван уезжают на такси.
– Ко мне? – мы садимся в машину Вики. Она тут же тянется к моим губам. – Я соскучилась, – ее рука скользит по моей рубашке, затем проворные пальцы расстегивают пуговицу и уже через секунду гладят мою грудь.
В голове появляется мысль о том, что, возможно, стоит поехать домой. Там ведь Алина. Но по мере того, как пальцы Вики спускаются всё ниже, понимаю, что не хочу ехать домой. В конце концов Алина не маленькая девочка, ей не нужна нянька.
– К тебе, – прижимаю Вику к себе и впиваюсь в её губы.
Глава 4
Алина
Вторник, 23 июня
Расстроенная бреду по улице. Чувствую себя отвратительно. Вот уже третье собеседование за два дня, которое с треском провалено. Никому не нужны сотрудники без образования, без опыта работы. Понимаю, что бежать от судьбы, видимо, бесполезно. Начала работать продавцом, так, наверное, и придется продолжать. Хотя не об этом я мечтала, когда ехала в этот город. Город тысяч шансов и возможностей, так с восторгом говорила моя подруга. Вот тебе и шансы, вот тебе и возможности. Оказывается, не для всех они.
Оказавшись дома, переодеваюсь и иду на кухню. Достаю из холодильника ветчину с сыром, тянусь за белым хлебом, но затем, вспомнив о недостатках своей фигуры, кладу всё обратно и, взяв лишь обезжиренный кефир, прячусь в своей комнате. Настроение депрессивное. Чужой город, чужие люди. Всё чужое. Если честно, хочется плюнуть на всё и вернуться обратно домой. Если бы кто-нибудь только знал, как мне сейчас тяжело морально. Но жаловаться никому не хочу, ни подруге, ни уж тем более маме, и так в разговорах с ней едва сдерживаюсь, чтобы не дать слабину и не расплакаться.
Быстро расправившись с кефиром, прихожу к выводу, что срочно нужно чем-то занять себя, иначе собственные мысли доконают меня окончательно. Снова иду на кухню и, взяв нужные продукты, приступаю к приготовлению ужина. Сегодня сделаю для Егора мясо по-французски. Он, как и обещал, заполнил холодильник по полной программе. Я уже не отнекиваюсь. Смирив гордость, питаюсь, также как и живу, за его счет. Понимаю, что на те деньги, которые есть у меня пока в кошельке, я не смогу жить. Налички хватит лишь на пару походов в супермаркет, не больше. Снова накручиваю себя, думая о том, что завтра же нужно устроиться на работу. Продавцом, значит, продавцом. Главное, с чего-то начать. Потом поступлю на заочное, и через несколько лет попробую найти что-то более подходящее.
Через пару часов мясо, картошка, салат готовы. До прихода Субботина, как минимум, ещё час, он, по его же собственным словам, никогда не появляется дома раньше семи. И то не факт, что он явится в положенное время. Например, вчера он пришел только в девять, позавчера вообще не пришел. Полночи лежала в кровати без сна, ожидая его появления. Заснула только под утро. Да и весь день потом была сама не своя. Не выдержав, позвонила после обеда, спросила, как у него дела, всё ли нормально. Он, конечно, был удивлен. Даже не думал о том, что я буду за него переживать.
Субботин появляется ближе к восьми. Выхожу встречать его, пытаясь нацепить на лицо улыбку. Немного начинаю привыкать к Егору. Уже не хочется постоянно прятаться от него в комнате, хотя по-прежнему рядом с ним мне не хватает воздуха, я контролирую каждое слово, каждое движение, каждый взгляд.
– Привет, – щурится, глядя внимательно на меня. – Опять неудача? – читает он всё на моем лице.
– Привет. Да, – киваю и, больше не в силах улыбаться, надуваю обиженно губы.
Он хмыкает. Наверное, ему смешно, когда он смотрит на меня. Только мне сейчас не до смеха. Тяжелые мысли не дают покоя.
– Я нашел для тебя работу, – сообщает он довольным тоном, когда появляется на кухне через десять минут.
– Правда? – едва не роняю из рук тарелку с едой, которую собиралась поставить для него на стол.
– Правда, – он ловко поддерживает посуду и, забрав её из моих ослабевших от счастья рук, садится ужинать.
Присаживаюсь напротив него. Не терпится узнать обо всем подробнее, но терпеливо жду, когда он прожует. Однако Субботин, словно насмехаясь, не спешит удовлетворять моё любопытство. Он продолжает поглощать ужин, не сводя с меня внимательных глаз. Хочется сползти под стол от его взгляда, но я упрямо держусь.
– Ты не ужинаешь? – наконец нарушает он молчание.
– Я уже поела. Не знала, вернешься ли ты сегодня, поэтому поужинала одна.
– А про работу почему не спрашиваешь? Не интересно совсем?
– Интересно, конечно, – под столом от волнения сжимаю ладони в кулаки. – Жду, когда ты поешь. Тебе будет неудобно разговаривать с набитым ртом.
Бровь Субботина вопросительно ползет вверх. Знаю, что порой он не понимает меня, я его поражаю своей странной логикой. Знаю это потому, что он открыто говорит мне об этом. Я не обижаюсь, понимаю, что во многом он прав. Но всё равно не могу вести себя иначе. Я осторожничаю рядом с ним, боясь сделать что-то не так.
– В общем, у моего друга мама работает в статистическом управлении. Им нужна сейчас в отдел какая-то помощница. Работа, конечно, скучная, нудная, но пока остановимся на этом. Потом, возможно, подвернется что-то поинтереснее.
– Но я же совсем ничего не понимаю в этом, – испуганно выдаю я. Статистическое управление???
– Ты на данном этапе жизни вообще ни в чем не разбираешься, – «поддерживает» меня Субботин. – Но это пока что!!! Всё зависит только от тебя, – его тон неожиданно становится жестким, поучительным. – Захочешь научиться, научишься.
Взглянув в его глаза, чувствую себя ребенком, которого отчитывает родитель. Становится стыдно.
– Конечно, научусь, – в горле пересохло от волнения. Представив, что могу подвести Субботина, ощущаю страх. Нет, не подведу! Я смогу! Я научусь!
– Когда нужно приступить к работе? Или сразу собеседование будет?
– Никакого собеседования! Завтра же приступаешь к работе.
– Завтра? – снова пугаюсь я, не успев еще свыкнуться с мыслью, что теперь у меня есть работа. – Но… Где это находится? Как туда ехать? – тараторю в панике. Мысли разбегаются, тело начинает трясти от дикого волнения.
– Я завтра отвезу тебя сам. И заберу. После работы разберемся, что к чему. Не переживай, – Егор пружинисто встает и ставит тарелку в раковину. – Помоешь посуду?
– Да, конечно, – вскакиваю следом. – Конечно, помою.
– Хорошо. Я буду в гостиной. Нужно пару звонков сделать.
Я киваю. Затем, когда Субботин уже практически покидает пределы кухни, окликаю его.
– Егор… Спасибо, – со всей искренностью благодарю я.
– Пока не за что, – доносится до меня удаляющийся голос.
Справившись с посудой, отправляюсь к Егору. Мне хочется ещё раз выразить ему свою безмерную благодарность, попутно задать кое-какие уточняющие вопросы. Однако, когда я вхожу в гостиную, вижу, что Егор спит. Он полулежит на диване, на коленях у него стоит ноутбук. Замираю, не в силах пошевелиться, боясь разбудить неосторожным движением. Стою, едва дыша. Впервые я могу тщательно рассмотреть Субботина, не опасаясь быть застигнутой за этим делом.
Егор красив. Уже не первый раз в мою голову приходит подобная мысль. Если честно, то я горжусь тем, что являюсь племянницей такого потрясающего человека. Жаль, что между нами так мало общего.
За всю свою недолгую жизнь я еще не встречала подобных мужчин. Я в полном восторге от Субботина, но в то же время стараюсь дистанцироваться от него, стесняюсь вести себя с ним так, как привыкла.
Внимательно рассмотрев лицо Егора, опускаю глаза ниже, обвожу взглядом широкие плечи, фактурную грудь, часть живота, который обнажился из-за того, что футболка немного задралась вверх. Мне нравится то, что я вижу. Субботин почти идеален.
– Что-то хотела? – голос Субботина подобен удару грома среди ясного неба.
Дернувшись, смотрю в глаза Егора, чувствуя при этом, как моё лицо становится не то, что пунцовым, а багровым.
– Нет, – поспешно бормочу я. – Просто зашла посмотреть, что ты делаешь. Ты отдыхай, а я в комнату пойду. Потом поговорим, – выпалив это, едва ли не бегу к себе.
Спрятавшись в ставших более-менее родными четырех стенах, опускаюсь на кровать, костеря себя последними словами. Стыдно до безумия. Стыд затмевает даже волнение, вызванное тем, что завтра нужно выходить на работу.
Почти весь вечер я так и сижу в комнате. Слышу, как Егор ходит по квартире, но показаться ему на глаза по-прежнему стыдно. Однако тот факт, что я не знаю, во сколько завтра нужно вставать, чтобы не опоздать на работу в первый же день, всё же заставляет отправиться на поиски дяди. На этот раз он на лоджии. Курит и разговаривает по телефону. Я не хочу подслушивать, но его слова всё-таки долетают до меня, когда я нерешительно застываю на пороге кухни.
– Хочу еще так… Чтобы твои ноги дрожали, и ты даже стоять не могла, – вкрадчиво говорит он кому-то.
Дышать вмиг становится тяжело от понимания того, какой интимный разговор я нечаянно подслушала. Снова бежать – мгновенно принимаю я решение. Повернувшись на цыпочках, чтобы незаметно ретироваться, неожиданно налетаю на дверь, которая после столкновения со мной звонко ударяется о стену.
– Блин, – скривившись от досады, шепчу под нос. Неповоротливая корова… Других слов нет.
– Подожди секунду, – тут же доносится до меня тихий голос Субботина. – Алин? – теперь уже громко произносит он.
– Я просто спросить хотела кое-что, – поворачиваюсь к нему, пытаясь сделать вид, что не слышала того, о чем он говорил со своей собеседницей.
– Вик, я перезвоню, – завершает Егор разговор и, затушив окурок, направляется ближе ко мне. – Слушаю тебя.
– Во сколько завтра выезжать будем? Не знаю, во сколько вставать, чтобы успеть собраться.
Субботин щурит глаза, не сводя с меня взгляда. Ну, почему он всегда смотрит с таким вызовом, с таким напором?
– Ехать где-то минут двадцать. Работать они начинают с девяти. Вот и прикидывай, сколько тебе нужно времени на сборы.
– Я поняла, – пытаюсь сообразить, сколько времени мне понадобится, но мозг отказывается соображать. Субботин умеет выбивать почву из-под ног одним лишь своим взглядом.
– И меня разбуди часов в восемь. А лучше без десяти восемь, – просит Егор, уже снова концентрируя внимание на мобильном.
– Разбужу, – обещаю, с трудом представляя, как я буду это делать. Войду в его комнату и просто позову по имени? А если он не проснется от моего голоса? Что тогда?
Мысли путаются. В этом непонятном состоянии, когда и тревога, и волнение, и странный трепет внутри переплелись, словно клубок змей, ложусь спать. Уснула, несмотря на переживания, довольно быстро, однако утром, когда звенит будильник, чувствую себя так, словно всю ночь совсем не сомкнула глаз.
Быстро принимаю душ, наношу легкий макияж, укладываю волосы, слегка подкрутив их. Безумно нервничая, надеваю новое платье, выдержанное в строгом стиле. Надеюсь, что в совокупности с лодочками на каблуке оно будет смотреться на мне отлично. Затем с гулко бьющимся сердцем иду в комнату Егора. Громко стучу. Жду, но ответа нет. Вхожу, неосознанно затаив дыхание. Субботин лежит на животе, одеяло валяется на полу. Смотрю на его мощную фигуру и понимаю, что больше не могу сделать ни единого шага. Ноги будто приросли к полу.
– Егор, – зову очень-очень тихо. Тут же злюсь на себя. Дура… Разве можно проснуться от этого шепота? – Егор, пора вставать, – говорю громче.
Реакции со стороны Субботина нет. Собравшись с духом, делаю несколько шагов к кровати. Поднимаю одеяло, возвращаю его на законное место.
– Егор, – делаю очередную попытку разбудить его, но опять неудачно. Он даже не шелохнулся.
Если бы на месте Субботина была сейчас моя младшая сестра, я бы уже давно трясла её за плечо или вообще тянула с кровати за ногу. Но это не Настя. Это Субботин. Дотронуться до него для меня табу. И очередная несусветная глупость!!! Почему я так стесняюсь его? Почему робею в его присутствии? Егор ведь обычный человек. Да, красив, да, образован, умен, да, ведет себя так, словно весь мир ему должен, но… это всё равно не делает из него сверхчеловека. Он такой же, как я, как любой другой из моих знакомых.
«Не такой… Не любой…» – тут же закрадываются мысли.
Раздражение на саму себя растет в геометрической прогрессии. Мне хочется изменить это раболепное отношение к Егору, научиться давать отпор ему. Не мешкая, пока не растеряла боевой дух, поднимаю руку и тяну её к Субботину. Дотрагиваюсь до его плеча, на котором вьется узор, и тут же чувствую, как пальцы пронзает разряд тока. Он, конечно, несильный, но достаточный для того, чтобы я испуганно отдернула ладонь.
Субботин тоже чувствует этот момент. Он мгновенно поднимает голову и воинственно смотрит на меня. Проходит секунда, его взгляд наконец становится более осознанным. Голубые глаза скользят по моему лицу, платью, затем обратно.
– Почти восемь, – сообщаю, пытаясь понять, что сейчас произошло. Наверное, всё дело в том, что моё платье сделано из дешевой синтетики. Оно наэлектризовалось, потому таким странным и получилось прикосновение к Егору.
– Это что сейчас было? – непонимающе спрашивает, снова обводя меня удивленным взглядом. – Такое ощущение, что током шибануло.
– Извини, – мне стыдно. Даже интересно, это когда-нибудь закончится? Или мне всегда придется краснеть перед Егором? – Я не специально.
– Проехали, – он проходится ладонью по сонному лицу и тут же, я даже не успеваю отреагировать, оттолкнувшись от кровати, встает рядом со мной в полный рост.
Субботин подавляет своими размерами, своим видом. Чувствую неловкость. Стыдливо опускаю глаза и вмиг краснею ещё больше, когда мой взгляд натыкается на его утренний стояк, прикрытый лишь тонким бельем. Резко отворачиваюсь в другую сторону.
– Я готова. Пойду пока, тебе кофе сделаю, – объясняюсь, уносясь прочь из его спальни.
– Не делай. Я так рано ничего не ем, не пью, – почему-то рассерженно произносит он мне вслед. Снова ощущаю свою вину. Ну, почему так по-дурацки всё вышло? Будь проклято это дешевое платье.
Субботин собирается быстро. Уже через полчаса мы едем по утреннему городу, который залит солнцем. Несмотря на прекрасную погоду, на душе погано. Мне не нравится то, как складываются наши отношения с Егором. После утреннего инцидента мы молчим, лишь бросаем друг на друга косые взгляды. Вроде, ничего страшного не произошло, но всё равно тот миг показался каким-то странным. Или я всё выдумываю? Возможно, молчаливость нормальное состояние Егора с самого утра? Я же совершенно не знаю этого человека.
Когда мы подъезжаем к высокому зданию неприятного серого цвета, Субботин паркуется и, повернувшись ко мне, начинает рассказывать о том, что я сейчас должна сделать. Киваю каждому его слову, но понимаю смысл далеко не всех из них. Благо, основную информацию всё же улавливаю. Записываю в телефон номер Елены Федоровны, которая должна меня забрать возле пропускной системы, и, открыв дверцу машины, не совсем грациозно выбираюсь наружу.
– Удачного дня, – бросает Субботин несколько холодно. Или я снова накручиваю себя?
– Спасибо! И тебе, – мне становится немного не по себе, когда я понимаю, что этот человек сейчас уедет и я останусь одна перед лицом неизвестности. Хотя разве я рассчитывала на что-то другое? Сама же ведь хотела, чтобы со мной не носились, как с маленьким ребенком. Разве я не взрослая самостоятельная девушка? – Можно я тебе позвоню потом? – не могу скрыть всё-таки свою слабость.
– Позвони, – без эмоций произносит он и, дождавшись, когда я закрою дверь, мгновенно срывает машину с места.
