Текст книги "Знание-сила 1997 № 01 (835)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Молодость Евгении Григорьевны совпадает с тем временем, когда, казалось бы, монологическая система пропаганды была особенно эффективна. Но в рукописи имена довоенных вождей практически отсутствуют. Она их не видит. Ленин упомянут два раза, из них один в уже приведенном контексте – в качестве компонента присловья. Сталин упоминается один раз в связи с войной: был он «милостив и доверчив», не подозревал, что Гитлер – «игаист человеческого существования». 22 июня 194] – единственная историческая дата, отмечаемая Е. Г. Киселевой. Слишком многое для нее в тумане: «толи революция то ли Война». Большой Истории, с которой постоянно соотносятся записки «культурных», у Е. Г. Киселевой нет. Как же миновал ее мощный поток пропаганды? Просто героиня наша обитала в тех социальных пространствах, куда этот поток пропагандистской речи не попадал, где известна только одна форма письма – письмо на теле, то бишь дисциплина и наказание.

Записки – еще одно свидетельство того, что чувство истории не возникает само по себе, что оно только культивируется. Е. Г. Киселева, проучившаяся только пять лет в сельской школе, обрести его не сумела. В записках нет ничего ни о репрессиях, о раскулачивании, ни о лагере. Она этого тоже не видит. Исключение – упоминание о немецких лагерях для военнопленных и о наших лагерях для немцев военнопленных: она подчеркивает, что пленные немцы получали те же 1200 граммов хлеба, что и наши шахтеры. Жизнь в лагере и за пределами лагеря не слишком различалась по степени насилия и агрессивности.

Новые горизонты и новые слова открывает главным образом телевидение: «Телевизор лучшей друг в комнате усе услышеш и увидит и различение...» Именно через телевидение входит в сознание политический дискурс. Телевизор у Е. Г. Киселевой появился при Брежневе. Она «проспала» Сталина, но Брежнев прочно вошел в ее жизнь. Здесь опять– таки влияние телевидения нельзя свести к простому оболваниванию– Она воспринимает то, что видит, в контексте личного опыта: «Стае сижу и смотрю Телевизор как Брежнев Л. И. в Германии с нашим посолством и ему вручают Хонекен германский руководитель страной орден высшей наградой германской Демократической республики, а также съехались социалистические страны руководители, смотрю на– них все люди как люди, нет разници мижду народами, а вот на Немцов немогу смотреть ровнодушно аны нашы враги а типерь цилуют нашего любимого и защитника мира Брежнева Л. И как вроде такие хорошие гады проклятие розкрываются мои раны хотя оны комунисти, сидят на креслах в дворцах культуры жизнераюосные одеты прилично а мне все кажится оны в тех шинелях в зеленых, в сапогах с подковами, который очувается ихний стук шагов и собственен пичалъ на душе томится до сих пор, и все думается что оны нас обмануть так как в 1941 году». Вообще она иностранным руководителям не очень-то верит, улыбка Рейгана кажется ей фальшивой. Но, с другой стороны, «люди есть люди хоть оны наши Враги». Мир делится на савецких и немецких, врагов. Враг (нечеловек) превращается не в Друга, но в человека. Читатель Киселевского оригинала обратит внимание на те места, где описывается, как «советские» и «немцы» вместе хоронят, вместе вытаскивают корову из подвала.

В отличие от советской интеллигенции Е. Г. Киселева относилась к Л. И. Брежневу хорошо. Он для нее вроде царя Александра III – миротворца: «Брежнев Лионид, И, заграницу ездил и завоевывал дружбу между нашей и заграничными людмы обятиями и поцелуями». Вероятно, так относиться к Брежневу мог только человек, принадлежащий к поколению, пережившему то, что перенесла наша героиня.

Еще один важный момент, связанный с телевидением. В современных обществах существует не имеющее параллелей многообразие форм активного досуга. Большая часть их, включая спорт, служит не только для смятия напряжений, канализации аффективного, либидозного, но дает возможность для неагрессивного возбуждения. В мире Е. Г. Киселевой нет сложившейся области досуга, где брались бы под контроль иначе «неуправляемые, неподконтрольные» эмоции. Нет упоминаний о спорте, об играх. Даже праздник в его релаксационной и компенсаторной функции практически исчезает. И советские, и религиозные праздники соблюдаются свято, но они вырождаются в пьянку. Записки Е. Г. Киселевой могут быть восприняты как летопись нового Водочного мира, как она сама его называет. Телевидение, в том числе пресловутые сериалы, предлагает образцы новых стилей жизни, новых отношений друг с другом, новых способов разрешения конфликтов, не похожих на те, которые люди вокруг используют каждый день.

Интеллектуалы, размышляющие о массовой и высокой культуре, под словом «культура», как правило, подразумевают культуру профессионалов – ученых, художников, преподавателей, которые искренне полагают, что та культура, которую они производят и распространяют, универсальна, что она предназначена «для всех».

Записки Е. Г. Киселевой и другие образцы «наивного письма» выводят нас в ту область, где слово «культура» можно употреблять лишь в антропологическом смысле, как социально организованную систему образов жизни. Тогда можно сказать, что каждая социальная группа утверждает собственную идентичность через «манеру жить», как мы это хорошо видим в случае Е. Г. Киселевой. •

Продолжение следует.

ДВАДЦАТЬ ЭКСПЕДИЦИЙ XX ВЕКА

Александр Шумилов

Директор Арктики спешит на «SOS»

Человечество веками стремилось к полюсам Земли, к этим недосягаемым и загадочным вершинам планеты. Ведь только здесь солнце восходит единственный раз в году, и шестимесячная полярная ночь сменяется шестимесячным полярным днем. Представьте себе: сутки здесь равны году, а сто суток – веку. Вот уж где рай для бездельников: завтра, мол, начну, работать, а точнее, на будущий год.

...Проходили века, а знания о полярных странах по-прежнему были полны нелепостей и суеверий.

«Там лежит царство льдов и мрака», «Там раскрытая пасть бездны, куда вливаются все моря и где возникают приливы и отливы».

В 1492 году на глобусе Мартина Бехайма Северный полюс окружен морем. В 1569 году на карте Меркатора в районе полюса находится большой континент, разделенный на части реками. Но это – лишь предположения, никаких достоверных данных нет.

На грани XX столетия борьба за Северный полюс достигла апогея. «Приз века», «Международные гонки к полюсу» – кричат заголовки газет всего мира.

В соревновании участвуют Норвегия и Швеция, Англия и Шотландия, Америка и Россия. Достичь вершины планеты мечтают Пири и Кук, Нансен и Амундсен, журналист Уэльман и кавалерийский офицер Фиала, метеоролог Болдуин и офицер Седов, неизвестный Умберто Каньи и герцог Аббруцкий, брат итальянского короля...

Все попытки достичь Северного полюса остались, к сожалению, тщетны, но тем временем человечество уже познакомилось с воздушным кораблем, управляемым дирижаблем.

• Ледяной аэродром, с которого 9 июля вылетел самолет Б. Чухновского; 80*47' с. iu23*08' в. д.

• Умберто Нобиле – на обложке проспекта, посвященного столетию со дня его рождения

• Сборка дирижабля

• Портрет знаменитого изобретателя – графа Цеппелина

В 1926 году экспедиция Амундсена – Элсуорта – Нобиле на дирижабле «Норте» впервые в истории пересекла Ледовитый океан – со Шпицбергена через Северный полюс на Аляску. А два года спустя Умберто Нобиле на новом дирижабле «Италия» вновь отправляется к Северному полюсу.

Собственно говоря, на этот раз никаких научных наблюдений фактически не проводилось, главной и единственной целью полета было прославление Муссолини, фашистской Италии. И поэтому Нобиле должен был достичь полюса 24 мая, в день вступления Италии в первую мировую войну. Командир корабля выполнил свою задачу: в двадцать минут первого ночи, в начале дня 24 мая, офицеры, с помощью секстана наблюдавшие за солнцем, крикнули: «Есть!». Воздушный корабль «Италия» летел над полюсом!

«Мы стали спускаться,– писал Нобиле,– прошли сквозь пелену тумана и, медленно кружа, приблизились к ледяной поверхности. Когда до нее оставалось метров сто, мы сбросили наш флаг, а вслед за ним – большой дубовый крест, врученный нам папой Пием XI; к верхушке креста я велел привязать трехцветную ленту, чтобы удобнее было следить за ним при спуске. Совершая этот несложный ритуал, я на мгновение почувствовал, что меня переполняет гордость».

Нобиле: «Мы покинули полюс в 2 часа 20 минут и, держась тысячеметровой высоты, направились вдоль двадцать пятого градуса восточной долготы. Спустя некоторое время небо заволокло тучами, солнце скрылось. Под нами стелился густой туман, которому пе видно было конца. Льда на поверхности воздушного корабля наросло больше, чем когда-либо. Во второй половине дня 24 мая обледенение усилилось, потом на короткое время прекратилось, а вечером возобновилось с еще большей силой... Продвигались мы медленно. Навстречу дул ветер, сила которого в среднем равнялась 36 километрам в час, но иногда достигала и пятидесяти... Утром 25 мая, тридцать часов спустя после того, как мы покинули полюс, жестокое сражение с ветром все еще продолжалось без единой передышки. Мы двигались с трудом, нас кидало из стороны в сторону, держаться заданного курса становилось очень трудно. Часто шквал оказывался сильнее рулевого, и дирижабль сносило вплоть до 30 градусов. Ветер и туман, туман и ветер. И так без конца, да еще время от времени снежный шквал. Мы шли на высоте от 200 до 300 метров. Дирижабль был по-прежнему легким, а потому, чтобы придерживаться одной и той же высоты, необходимо было идти, довольно резко опустив носовую часть... В это время я услышал взволнованный голос Чечони: «Мы отяжелели!».

Дирижабль сильно осел па корму, но несмотря на это они быстро снижались. А йотом корабль, летевший на высоте около трехсот метров, неожиданно «провалился». И никто по сей день не в состоянии с уверенностью сказать, что вызвало это внезапное, необратимое утяжеление воздушного корабля».

«Я видел, как стремительно приближаются ледяные торосы,– писал позднее Нобиле.– Еще мгновение, и воздушный корабль стукнулся об лед. Раздался ужасающий треск, я почувствовал удар в голову. Было такое ощущение, будто меня сжали, сдавили. Совершенно отчетливо, но без малейшей болн, я услышал хруст собственных костей».

• «Красин» во льдах у берегов Шпицбергене

• Р. Л. Самойлович

Командирская гондола оторвалась от дирижабля, страшным ударом десять человек выбросило на лед. Дирижабль, облегченный после удара, взмыл вверх, унося шесть человек – Понтремолли, Ардуино, Караттн, Чокка, Алессяцдринн, Лаго. А через двадцать минут в той стороне, где скрылся воздушный корабль, поднялся вверх столб дыма. Судя по всему, и дирижабль, и люди, остававшиеся в нем, сгорели.

Кажется, и десять человек, выброшенных на лед из командирской гондолы, тоже были обречены. Моторист Помелла погиб еще при первом ударе, у начальника экспедиции были сломаны нога и рука, сильно разбита голова. У механика Чечони сломана нога, у шведского ученого Мальмгрена – рука, но остальные шесть человек отделались только ушибами: Бегоуиек, Мариано, Цапли, Вильерн, Троянн, Бьяджи и Лаго. Однако всем уцелевшим надеяться было не на что. Продовольствие, санн, палатки и радиостанция – все исчезло вместе со сгоревшим дирижаблем. Вокруг валялись лишь бесполезные обломки командирской гондолы.

Да, надежд не было, в этой ледяной пустыне их ожидала гибель, верная гибель. Но внезапно в кромешной безвыходной тьме, кажется, блеснул робкий лучик света: «Цела! Походная рация цела!» – кричал радист Бьяджи.

Крик его словно бы возродил надежду на спасение. Рано унывать. Ведь, кроме рации, среди обломков гондолы удалось найти около семидесяти килограммов продовольствия, секстан и палатку, ту самую красную палатку, которая стала впоследствии почти легендарной. Был также найден и пистолет с патронами, так что уже через зри дня опытный полярник Мальмгрен выстрелом в упор убил медведя.

Пока что можно было жить, но...

День за днем и раз за разом неутомимый Бьяджи посылал сигнал о немощи, всем известный сигнал «SOS». Однако его маломощный передатчик никто, к несчастью, не слышал.

Миллионы людей с волнением следили за событиями в Арктике. Одно имя – Нобиле – было у всех на устах. Теперь, когда замолкла рация дирижабля «Италия», сомнений уже не оставалось: произошла катастрофа. Но живы ли аэронавты и где их искать? Этого пока что не знал никто.

По инициативе известного полярника Рудольфа Лазаревича Самойловнча советское правительство предложило Италии помощь в организации спасательных работ, но никто па Западе не верил в действенную помощь россиян. В итальянской газете «Паэзе сера» появилась в те дин забавная, но оскорбительная карикатура: русские мужики в лаптях спешат на помощь Нобиле, прыгая со льдины на льдину. «Россия выбыла из арктической игры,– писала тогда газета «Ла Стампа»,– от былой славы у русских остался неплохой ледокол, названный ими но имени своего комиссара, и безутешная вдова известного полярного исследователя Жоржа Седова».

Да, все только считали, что осталось от былого. Да, наша страна только начинала преодолевать голод и разруху. Но никто па Западе не знал о том массовом героизме, который охватил в те годы Страну Советов. По призыву Осовнахима сотни и тысячи советских радиолюбителей прильнули к самодельным приемникам. И через десять дней сигналы Бьяджн первым услышал молодой комсомолец Николай Шмидт: «Италн... Нобиле... Франц... Иосиф... СОС... СОС... СОС». Место катастрофы хотя бы приблизительно было теперь обозначено в районе Земли Франца– Иосифа.

• Прибытие «Италии» в Киигсбей 6 мая 1928 года

• Силуэт Руала Амундсена, сидящего на борту «Латама-47». Это – последняя фотография знаменитого исследователя

• «Красин» идет на спасение Цаппи и Мариано

Тогда и выяснилась необходимость ледокола (того самого, названного по фамилии комиссара). Но «Красин» уже в течение года не выходил в море... из-за нехватки в стране угля. Однако пятого июня и Москве был все же организован Комитет помощи итальянцам. Экспедицию возглавил профессор Р. Л. Самойловнч, в нее вошли геофизик В. Ю. Визе, гидрограф А. М. Лавров и летчик Б. Г. Чухновский. Надо сказать, что на борт «Красина» только угля нужно было погрузить 2350 тонн. Прибавьте к этому полярное снаряжение и запас продовольствия на шесть месяцев для полутора сотен людей. А еще самолет, тонны горючего для него...

Рудольф Лазаревич с законной гордостью писал в те дни: «На организацию экспедиции, комплектование команды, на подготовку корабля и погрузку угля и всех грузов у нас ушло четыре дня и семь часов сорок семь минут».

16 июня 1928 года ледокол «Красин» ушел в плавание, которое стало легендарным. К северу от Шпицбергена лето еще не вступило в свои нрава. «Красину» приходилось нелегко, капитан К. К. Эгги не сходил с мостика.

Из записей Самойловнча: «...Весь день продолжалась борьба со льдом. Приходилось долбить всеми машинами с полного хода. Попадался такой тяжелый лед, что мы теряли надежду преодолеть его. Оставалось одно; пока есть возможность, долбить и долбить эту преграду. За вторую вахту прошли только пять миль, за третью вахту продвинулись всего на полторы мили. За полчаса прошли наполовину длины корпуса ледокола».

Сто метров в час, но «Красин» не хотел сдаваться!

Неожиданно, после очередной попытки хотя бы чуть-чуть продвинуться, была замечена какая-то странная вибрация всего корпуса. Оказалось, что обломана лопасть винта. Потом повреждено рулевое управление.

• На фрагменте (полоса 156): слева Р. Л. Самойлович, справа – герой челюскинской эпопеи О. Ю. Шмидт

• Нобиле возвращается в Италию

• Лагерь Нобиле в момент прилета Лундборга. Бегоунек, Трояни,Вилъери у красной палатки

• Заседание Ученого совета Арктического института, 1932 год

Надо сказать, что еще до того, как мир услышал радиопередатчик Бьяджв, из красной палатки ушли трое: шведский геофизик Финн Мальмгрен и два итальянских офицера – Ддальберто Мариано и Филиппо Цапни. Они хотели попытаться самостоятельно достичь твердой земли, ближайшего острова Фойн. После их ухода на льдине остались шесть человек – Умберто Нобиле и пять его спутников. Через месяц после катастрофы прославленный летчик Лундборг сумел посадить свой двухместный самолет у красной палатки и вывезти на Шпицберген тяжелораненого генерала Нобнле. Лундборг обещал в тот же день вывезти поодиночке всех остальных, но при повторной посадке на льдине лагеря самолет скапотировал и разбился. Ситуация, таким образом, становилась все более тревожной.

Выжидая улучшения ледовой обстановки, «Красин» нодошел к относительно ровному ледяному полю. Теперь в бой должен был вступить «Красный медведь» – самолет Б. Г. Чухновского. Ведь о группе Мальмгрена уже месяц не было ничего известно.

К сожалению, надо льдами почти постоянно стоял туман. Лишь изредка он ненадолго рассеивался, чуть приоткрывая близлежащие острова. Погода была явно нелетной, и недаром итальянский журналист радировал с борта «Красина» с удивлением и восхищением: «Только летчик, решивший кончить свою жизнь самоубийством, мог решиться взлететь в такую погоду».

Однако вечером десятого июля, несмотря на плотный туман, Борис Григорьевич Чухновский все-таки взлетел. Теперь на борту «Красина» радист с напряжением ловил в эфире позывные «Красного медведя». И вдруг неожиданно он принял по буквам два слова: «группу Мальмгрена». А через одиннадцать минут расслышал еще одно слово: «Карла». Шли минуты, шли часы, но радист «Красного медведя» не выходил в эфир. Прошло уже семь часов, восемь... Что это, еще одна трагедия? Но вот прорезалась наконец-то устойчивая радиосвязь: «Мальмгрен обнаружен широте 80 градусов 42 минуты, долготе 2S градусов 45 минут, радист Чухновский. Туман мешает точно определиться. Сели торосистое поле миле от берега. Конце пробега снесло шасси, сломано два винта. Бее здоровы. Считаю необходимым «Красину» срочно идти спасать Мальмгрена».

Радиограмма Чухновского была воспринята миром как сенсация, как акт самопожертвования. ««Красный медведь» согласен па добровольную гибель»,– писали зарубежные газеты. Но все было проще. Чухновский и его товарищи прекрасно нонималн, что обнаруженные ими люди нуждаются в помощи в первую очередь. И «Красин», конечно, сразу же пошел к группе Мальмгрена.

«Время от времени,– пишет Самойлович,– звук нашей резкой сирены гулким эхом проносился по льду, рвал тишину безмолвия. Мы призывали людей: явитесь, дайте знак! Мы здесь, чтобы взять вас с собой! И сирена снова и снова выла, кричала, гудела».

Их было двое на обломке льдины – капитан Мариано и капитан Цапли. По их словам, они не ели уже двенадцать дней. Мариано не мог двигаться, нога у него была обморожена и началась гангрена. Цапли, однако, выглядел значительно бодрее. А сам Мальмгрен, оказывается, скончался то ли двенадцатого, то ли тринадцатого июня у острова Фойн. Пытаясь спасти товарищей, он отправился в путь по дрейфующим льдам со сломанной рукой. Потом обморозил ногу, началась гангрена...

• Начальник спасательной экспедиции на «Красине» профессор Р. Л. Самойлович

• На «Квесте»: Орас, Торнберг, Лундборг, Чухновский

• Возвращение «Красина» в Ленинград. Толпы народа встречают ледокол приветственными возгласами

Все понятно, казалось бы, но многие сомневались, что такой опытный полярник мог «сломаться» и погибнуть раньше не знакомых с Арктикой итальянских офицеров. Намекали даже на то, что итальянцы, оставшись без продовольствия, не брезговали человечиной. Впрочем, каких-либо доказательств каннибализма никогда ни у кого не было. Настораживало, конечно, что раненого и ослабевшего Мальмгрена заживо бросили в ледяной пустыне. Как утверждал Цапли, швед сам просил смерти, дабы не стать обузой для итальянцев. Что ж, может быть, и так.

Тем временем «Красин», забрав па борт двух итальянцев, пробивался дальше, к красной палатке. И вскоре все итальянцы перешли из ледяного лагеря на борт ледокола, а затем на борт итальянского парохода «Читта ди Милано».

На этом, собственно говоря, все и закончилось. Однако трагедия в Ледовитом океане на долгие годы приковала к себе внимание всего мира. Ведь на помощь Нобиле устремились спасательные экспедиции многих стран – шестнадцать судов, двадцать два самолета, санные отряды альпийских стрелков, всего около полутора тысяч человек. В нх числе, кстати сказать, был не только «Красин», но и советское научное судно «Персей», советские ледоколы «Георгий Седов» и «Малыгин» с самолетом М. С. Бабушкина на борту.

Но главную роль в этой трагической эпопее, несомненно, сыграли советский ледокол «Красин» и всегда готовые прийти па помощь россияне. В Ленинграде «Красин» встречала двухсоттысячная толпа народа, военные корабли приветствовали его орудийными залпами. «Русские дали европейской цивилизации первый урок», «Мы смотрели на Россию, широко открыв от удивления глаза»,– писали иностранные газеты. Весь мир в те дни впервые рукоплескал подвигу советских полярников – подвигу моряков, летчиков, подвигу ученых.

Как руководитель экспедиции на «Красине» Рудольф Лазаревич Самойловнч объехал в те дни многие страны: Италию, Францию, Германию, Швейцарию, Голландию, Бельгию, Швецию... Он был полпредом пашей страны, но прежде всего был ученым. В 1912 году вместе с В. А. Русановым он разведывал угольные месторождения на Шпицбергене, а год спустя доставил в Петербург первый русский уголь полярного архипелага. В 1921—1927 годах обследовал Новую Землю, а в 1928 году возглавил экспедицию по спасению Нобиле и поднял советский флаг на Земле Франца-Иосифа. В 1931 году руководил научными работами в международной экспедиции на дирижабле «Граф Цеппелин». Потом возглавлял плавание на ледокольных пароходах «Русанов» и «Садко».

Фактически с именем Самойловнча связано самое начало советских работ в Арктике. В 1919 году он стал председателем Комиссии по изучению Севера, год спустя – начальником Северной научно-промысловой экспедиции. В 192S году возглавил Институт по изучению Севера, а в 1932 году – Всесоюзный арктический институт.

• Нобиле с любимой собачкой

• Нобиле и его внук Умберто в 1952 году в Риме

• Монумент, воздвигнутый Нобиле в Тромсё погибшим членам экипажа «Италии» и участникам спасательных экспедиций

• «Красин» у последнего лагеря Вильери. На переднем плане – разбившийся самолет Лундборга

Никто так не знал Советскую Арктику, как Рудольф Лазаревич, и недаром, конечно, его называли Директором Арктики.

К сожалению, как и многие советские ученые, он был уничтожен в застенках КГБ. Согласно документу, умер 15 мая 1940 года. А там, где полагается указать причину и место смерти, стоят безгласные чернильные прочерки.

Умберто Нобиле уехал из Италии в Советский Союз, жил и работал здесь, строил все новые и новые дирижабли. Однако воздушные корабли, о которых и сейчас изредка вспоминают, так и не стали, а наверное, никогда и не станут безопасным и рентабельным видом транспорта – пассажирского или грузового. Потом, вернувшись в Италию, он занимался литературной работой, вновь и вновь возвращаясь к причинам катастрофы. После войны он баллотировался в Учредительное собрание от партии коммунистов, где и работал с 1946 по 1948 год.

В дальнейшем он опять вернулся к литературной работе, опять проигрывал возможные ситуации...

Он умер в 1978 году, так и не поняв причин проклятой катастрофы. •

МОЗАИКА

Улица имени меня

Интересную приманку для туристов придумали в австралийском городке Стейнач; тот, кто проведет в нем двадцать две ночи, получает право назвать своим именем любую понравившуюся ему улицу.

Вот в чем вопрос

Тридцатисемилетний немец Франц Байер открыл в своем родном городе Фюрте ресторанчик под нестандартным названием «?». Необычным оказалось не только название, но и сам принцип работы заведения: вместо цен в меню стоят те же вопросительные знаки, а цену должен назначать сам клиент. Как ни странно, ресторан процветает.

Клуб некрасивых

Да, существует и такой в итальянской деревушке Пиобиччио. И существует уже давно – более ста лет! В 1670 году правление общины установило, что 128 жителей деревни не могут жениться, поскольку не обладают привлекательной внешностью. Объединившись, отчаявшиеся образовали клуб. Сегодня в нем насчитывается три тысячи членов. Правда, среди них теперь есть и женщины. По неписаным правилам мужчина, состоящий в клубе, может жениться лишь на женщине – члене клуба. И что же? Ежегодно играется несколько свадеб! А в 1883 году разразился крупный скандал местного значения: президент клуба Пьетро Певачо женился. Но на ком? На красивой фотомодели! Разумеется, его поступок был расценен как предательство.

На фото: белая черепаха из пруда Белой черепахи.

Белая черепаха из пруда Белой черепахи

Согласно легенде, однажды правитель Китая Фу Си поймал в реке Цайхэ удивительную черепаху. Она была... белого цвета! Несколько дней Фу Си наблюдал за ней, а затем на восьми квадратах ее панциря создал «восемь триграмм» – элементов, образующих Вселенную. По приказу правителя был вырыт пруд, в который и выпустили рептилию. Его назвали прудом Белой черепахи.

Пруд этот недалеко от города Хуайяи существует и сегодня. Недавно один из местных подростков выловил в нем... белую черепаху. Как определили ученые, возраст ее – 235 лет, а число квадратов на панцире точно соответствует числу триграмм Фу Си. Сообщение о находке белой черепахи привлекло в Хуайян множество туристов.

Шила в мешке не утаишь

В австралийском городе Сиднее был задержан вор неожиданным для него самого и окружающих образом. В офисе постоянной комиссии по дальней связи австралийского правительства был украден ряд портативных устройств дальней радиотелефонной связи. Во время расследования дела с выездом на место преступления один из полицейских просто так набрал номер украденного микрорадиотелефона, и вдруг тот зазвонил в кармане стоящего рядом человека, которого только что допрашивали в качестве свидетеля по другому делу. В общем, получилось как в пословице, что шила в медке, то есть радиотелефон в кармане, не утаишь.

Чье ухо сильнее?

Да, и такое соревнование вот уже более четверти века входит в эскимосско-индейские Олимпийские игры, которые проходят ежегодно в городке Фэрбенксе на Аляске. Три дня соревнуются участники в традиционных видах спортивных игр и национальных танцев на закрытом стадионе «Большая медведица». Конечно, «ухоборство» – занятие достаточно болезненное, но кто сказал, что победа должна доставаться легко? Соревнующиеся надевают на ухо шнур и тянут его на себя до тех пор, пока он не слетит с уха побежденного.

Ha III стр. обл.– Вильям Блейк. «Данте, убегающий от диких зверей» (к статье О. Седаковой «Героика эстетизма»)

IV стр. обл.– Вечерние огни Арбата стали елочными украшениями