Текст книги "Техника и вооружение 2013 12"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Боевые машины Григория Николаевича Москвина

И. В. Бах

Окончание. Начало см. в "ТиВ– № 10,11/2013 г.

Против «тигров»

В июле 1943 г., после получения достоверной информации о применении новых немецких танков, в КБ Кировского завода инициативно начали проектирование тяжелого танка, превосходящего по уровню бронирования и ряду других основных характеристик боевые машины противника.

Впервые для разработки Кировского завода в основу конфигурации корпуса была взята форма танка Т-34. Броневой корпус сваривался из катаных листов противоснарядной брони с толщинами 120–160 мм (в отдельных элементах – до 180 мм). При этом верхние лобовой и бортовые листы устанавливались под значительными углами наклона (до 61') к вертикали. Нос танка также выполнялся со скуловыми листами. В верхнем лобовом листе имелся смотровой люк, но посадка– высадка механика-водителя через него не предусматривалась. Днище корпуса имело корытообразную форму, впоследствии примененную на ИС-3 и некоторых других танках. Литая башня в плане имела продолговатую овальную форму с наклоном бортовых стенок. Толщина брони предусматривалась вплоть до 180–200 мм.

Поскольку в ходе проектирования новой машины изучалось несколько вариантов конфигурации бортов корпуса и башни, а также установки нескольких видов основного вооружения, было построено не менее шести опытных образцов (не считая макетов корпуса) танка, получившего обозначение «Объект 701». Внешне они незначительно, но отличались друг от друга. Боевая масса опытного танка достигала 56 т.

В качестве основного вооружения была определена 122-мм пушка Д-25, опытный образец которой готовился к установке в танк ИС-2. Кроме того, в Центральном артиллерийском КБ (начальник – В.Г. Грабин) изготовили 122-мм пушки (четыре образца) и 100-мм пушку унифицированного семейства С-34.

На танке «Объект 701» установили дизель В-12 (мощность 750 л.с.) с приводным нагнетателем. В системе охлаждения были применены два осевых вентилятора.

Вариант модернизации танка ИС-2 с носовой частью корпуса по типу ИС-3.

Планетарную трансмиссию для танка разработали в содружестве с научными сотрудниками МВТУ им. Баумана. Она включала трехскоростной планетарный редуктор, конический реверс и механизм поворота нового типа «ЗК». Трехскоростной редуктор обеспечивал шесть передач переднего хода и три – назад. Приводы – механические. Бортовые редукторы и ходовая часть были традиционного типа. Подвеска – индивидуальная, торсионная, без амортизаторов.

На танке применили автоматическую систему пожаротушения.

Экипаж танка «Объект 701» составляли четыре человека. Боевая масса (по имеющимся сведениям) не превышала 60 т.

После доработки опытного образца № 6 его приняли к производству и на вооружение в апреле 1946 г. как танк ИС-4, однако серийный выпуск начался лишь в конце года.

Переход к промышленному освоению и производству танка в 1,5 раза большей массы был осуществлен, начиная с 1944 г. Но еще раньше, в конце 1943 г., ГБТУ подготовило проект ТТТ на разработку новых тяжелых танков периода окончания войны и первого послевоенного поколения.

Непростой выбор

Неформальное соревнование между конструкторскими коллективами ЧКЗ и Опытного завода № 100 развертывалось в 1944 г. Еще в ходе модернизации танка ИС-2 попытка существенного увеличения противоснарядной стойкости бронекорпуса привела к идее создания корпуса, в поперечном сечении напоминающего клин, направленный острием вниз, т. е. с двускатным днищем, при отсутствии вертикальной брони борта. Инициативно детальную проработку подобной конструкции в конце 1944 г. начали в двух вариантах в ОКБ завода № 100: П.П. Исаков – корпус – полный клин, Г.Н. Москвин – корпус, в нижней части сохранявший ограниченную по высоте вертикальную броню уменьшенной толщины, а также гладкое днище.

Первый вариант вынуждал полностью отказаться от применения торсионной подвески. Возникали также трудности с размещением боевого отделения. Двускатное днище танка от борта до борта снаружи пересекали ребра, являвшиеся опорами узлов ходовой части тележечного типа. Наиболее вероятным было использование пружин в качестве упругого элемента. Ребра, пересекавшие днище снаружи, делали его негладким, что могло существенно затруднить движение машины при ее соприкосновении с грунтом. Помимо всего прочего, в корпусе не хватало объемов для размещения боекомплекта и топливных баков.

Во втором варианте, разрабатываемом Г.Н. Москвиным, сохранение клиновидной формы основной брони могло сочетаться с вертикальным бронированием борта. В этом случае толщина листов могла быть уменьшена до величины, диктуемой соображениями прочности и жесткости. А образовавшиеся объемы между основным бронированием, листами вертикальной брони и гладким днищем (также небольшой толщины) можно было использовать для размещения топливных баков. В то же время такая конструкция значительно усложняла сборку-сварку корпуса и не согласовывалась с идеей «чистого клина», задуманного первоначально. Но иного пути реализации выдвинутой идеи просто не существовало.

Весной 1945 г. этот вопрос, в числе прочих, был вынесен на рассмотрение наркома В.А. Малышева, который поддержал второй вариант. В.А. Малышев при этом сказал: «Не все оригинальное целесообразно. Прошу доказать». Это прозвучало как упрек авторам первого варианта, разрабатываемого П.П. Исаковым и одобренного Ж.Я. Котиным. В сентябре Г.Н. Москвина отстранили от этой работы, а конструкцию корпуса поручили доводить С.В. Мицкевичу.

Тяжелый танк ИС-3.

Тяжелый танк ИС-4М.

Снова в Ленинграде

В декабре 1945 г. Г.Н. Москвин вернулся из эвакуации в Ленинград, где на Кировском заводе еще в мае-июле 1944 г. был образован филиал завода № 100.

В конце 1945 г. проектные работы с поиском путей существенного повышения боевых характеристик тяжелого танка вошли в стадию проектирования опытных образцов танка «Объект 260», названного ИС-7. Ведущим инженером проекта был назначен П.П. Исаков, главным конструктором – А.С. Ермолаев.

Вскоре Г.Н. Москвину предложили заняться компоновкой безбашенного плавающего артсамохода. Предполагалось, что машина будет оснащена мотор-колесами с электрическим приводом, снабжена поплавками и водометами. Экипаж должен был состоять из командира-артиллериста и механика-водителя-наводчика. Вооружение – две 85-мм пушки с автоматическим заряжанием и дублированным управлением.

Работу над данным проектом прекратили, поскольку боевая масса самоходной установки ориентировочно не превышала 27 т. А это была уже другая, средняя категория машин по массе, и в круг разработок конструкторского бюро тяжелых танков такая машина не входила.

Следующим проектом, выполнявшимся Г.Н. Москвиным, стала САУ с мощной морской пушкой калибра 180 мм. Затем он разрабатывал проект САУ со 152-мм пушкой большой мощности БМ-152.

В общей сложности работа над тремя артсамоходами заняла больше года.

Венец отечественного тяжелого танкостроения

Постановлением правительства от 12 февраля 1946 г. изготовление опытных образцов тяжелого танка ИС-7 («Объект 260») возлагалось на ЛКЗ. Проблемы, возникшие в связи с радикальным изменением конструкции борта корпуса, по-прежнему волновали Г.Н. Москвина. Даже в случае сохранения идеи клинообразного корпуса сочетание наклонного размещения листа борта с вертикально расположенным нижним листом борта создавало серьезную проблему. Продольный (вдоль борта) сварной шов, соединявший наклонно расположенный лист брони (значительной толщины) с вертикальным нижним листом, в ходе испытаний обстрелом макета борта быстро разрушался. С точки зрения снарядной стойкости сварное соединение броневых листов, сильно различавшихся по толщине, было потенциально ненадежным. Вследствие этого, Г.Н. Москвин пришел к идее вообще отказаться от продольного шва и изготавливать бортовую деталь из одного листа брони путем ее продольного изгиба. Технически такая операция горячей гибки была вполне доступна металлургам. Броневой НИИ эту идею поддержал.

Дополнительным эффектом, отмеченным впоследствии, стало существенное повышение поперечной жесткости корпуса и, соответственно, снижение ударной нагрузки от попаданий снарядов, передаваемой на соединения бортовых деталей с деталями лба, крыши и днища.

В 1946 г. Г.Н. Москвин получил авторское свидетельство № 12877 на изобретение нового способа бортовой защиты. Гнутый бортовой лист был применен и в ИС-7, и в Т-10.

Из разработанных Г.Н. Москвиным и П.П. Исаковым еще в Челябинске в июле-сентябре четырех проектов нового танка к концу 1945 г. было решено сосредоточиться на выпуске рабочих чертежей основного варианта

– «Объект 260». Лобовая броневая защита должна была противостоять 128-мм бронебойному снаряду. В качестве основного оружия использовалась 130-мм танковая пушка С-70 конструкции ЦАКБ (главный конструктор – В.Г. Грабин). Работа проводилась параллельно в Ленинграде и в Челябинске. Отдельным группам конструкторов поручалась отработка чертежей и изготовление отдельных узлов и групп. Для расширения поиска оптимальных решений к непосредственному участию в проектировании был привлечен ряд КБ, НИИ и заводов.

Возникли осложнения с использованием традиционной схемы системы охлаждения танкового двигателя вентиляторного типа с механическим и электромеханическим приводами в связи с неопределенностью (на начальном этапе) типа двигателя. К рассмотрению были предложены дизели авиационного типа, четырех– и двухтактные, двигатели для военно– морского флота, одиночные и спаренные, развивавшие мощность до 2 тыс. л.с. Изучались предложения по созданию газотурбинного двигателя и даже не исключалась возможность установки паровой машины.

В июле 1946 г. была поставлена конкретная задача по созданию эжекционной системы охлаждения ИС-7 применительно к дизелю ТД-30 мощностью 10ОО л.с. Теоретические расчеты подтвердили реальность такого решения.

В феврале 1947 г. было решено как один из основных вариантов разработать подобную систему. В группу конструкторов вошли Е.П. Дедов и Г.Н. Москвин. Дедов исходил из соображений использования энергии выхлопных газов, выбрасываемых через одно общее сопло. Москвин предложил вариант с 12 соплами на 12-цилиндровом двигателе. Отработка подобного эжекционного устройства началась еще в сентябре 1946 г. на одной из серийных ИСУ-122, использовавшихся для исследований. Систему-узел разместили вне машины, снаружи, а затем в доработанной конструкции закомпоновали внутрь и обеспечили приемлемые по эффективности работы и по габаритам параметры. Но прежде чем пришли к оптимальному варианту, было спроектировано и испытано порядка пяти вариантов различных моделей сопл, эжекторов, диффузоров, раструбов и других элементов конструкции. Завершенная в 1947 г. разработка эжекционной системы охлаждения двигателя М-50Т мощностью 1100 л.с. закончилась выпуском рабочих чертежей и выдачей их в производство. Были даны также рекомендации по ее применению при разработке новых объектов.

При проектировании танка ИС-7 использовался весь накопленный передовой опыт создания танков периода Второй мировой войны. Ряд разработок нуждался в теоретическом осмыслении, требовались серьезные научно– исследовательские и опытно-конструкторские работы. Часть из них удалось внедрить в практику отечественного танкостроения лишь спустя пять и более лет. К их числу можно отнести:

– разработку стабилизированных перископических прицелов и приборов;

– установку инфракрасных приборов ночного видения и прицелов;

– создание оптических (и даже радиолокационных) дальномеров;

– разработку планетарной восьмиступенчатой трансмиссии с механизмом поворота типа «ЗК» с автоматизированным управлением и автоматической регулировкой;

– в ходовой части: применение пучковых торсионов, гусениц с РМШ и гидроамортизаторов и пр.

Тяжелый танк ИС-4М.

Тяжелый танк ИС-7.

Новое задание

В 1947 г. Г.Н. Москвину, как начальнику конструкторской группы ОГК Филиала опытного завода № 100, дали задание обосновать идеи плавучести применительно к гусеничным машинам.

Здесь следует отметить, что Г.Н. Москвину зачастую поручались для изучения актуальные, но малоизученные вопросы танкостроения, поскольку он обладал способностями трезвой оценки и достаточной интуицией, чтобы найти свежие, нестандартные решения.

Как уже упоминалось, еще в декабре 1945 г., сразу после возвращения Г.Н. Москвина в Ленинград, им прорабатывался проект безбашенного плавающего артсамохода. Но финалом стал отказ от проекта, поскольку артсамоход по массе не соответствовал категории тяжелых машин, разрабатываемых на ЛКЗ.

Исследования плавучести начались с исторического экскурса и первичного поиска информационных материалов. Но особое внимание было уделено факторам, влияющим на сопротивление движению на плаву, а также способам реализации силы тяги и конструкциям водоходных движителей. Определенный интерес представляло масштабное моделирование объектов.

Отечественный опыт создания плавающих танков (амфибий) в систематизированном виде отсутствовал. Зарубежный передовой опыт практически полностью отсутствовал.

При всем конструктивном многообразии типов водоходных движителей приемлемыми были признаны только два: с гребными винтами и водометами. Причем последние еще находились в стадии совершенствования и внедрения в легкое судостроение. Движение с помощью воздушных винтов, специальных гусениц, на воздушной подушке и пр. еще не получило должного теоретического и практического обоснования.

Тяжелый танк Т-10.

Неутешительные итоги

Постановлением Совета Министров СССР № 701–270 от 18 февраля 1949 г. были подведены итоги работ по созданию в течение шести лет нового послевоенного поколения тяжелых танков. Согласно новым ТТТ, подготовленным НТК ГБТУ, принципиальным отличием их от уровня ТТТ танков ИС разработки 1943–1944 гг. было значительное возрастание боевой массы. Танк ИС-4 («Объект 701»), разработанный СКБ-2 ЧКЗ, возлагавшихся на него надежд не оправдал.

Выпускался ИС-4 неритмично из-за выявленных в производстве и в эксплуатации крупных конструктивных и производственных дефектов. Отмечались ненадежная работа дизельмотора мощностью 750 л.с. и планетарной трансмиссии, разрушение подшипников опорных катков, направляющих колес и т. д. Особые нарекания вызывала необеспеченность условий работы экипажа: недостаточная очистка боевого отделения от газов при стрельбе, высокая запыленность боевого и других отделений машины, ненадежная радиосвязь и пр.

Несмотря на проведенные мероприятия по устранению конструктивных недостатков, машина оставалась ненадежной, гарантийный срок службы (200 ч) обеспечен не был. В итоге постановлением правительства от 18 февраля 1949 г. танк ИС-4 в декабре 1951 г. сняли с производства на ЧКЗ и заложили в мобрезерв.

По танку ИС-7 был выявлен главный недостаток: его боевая масса достигла 69 т при утвержденных 65 т. Имелся также ряд других существенных недостатков, в результате чего работы по проектированию и производству образцов этого танка были прекращены, а проектно-техническая документация, чертежи и изготовленная оснастка заложены в мобилизационный резерв.

С должности директора ЧКЗ был снят И.М. Зальцман. Об истинных причинах этого решения можно только догадываться.

Последний танк семейства «ИС»

Постановлением Совета Министров СССР от 18 февраля 1949 г. Министерство транспортного машиностроения обязывалось не позднее 21 февраля 1949 г. приступить к разработке нового тяжелого танка. Исполнителями были определены Кировский завод в Челябинске и ВНИИ-100. Главный конструктор-Ж.Я. Котин.

Отдельным пунктом было записано: «Положить в основу проектирования агрегаты, узлы, вооружение и габариты ИС-4, а системы бронезащиты и построения корпуса – с ИС-3».

С момента возвращения в Ленинград Г.Н. Москвин был введен в штат ОКБ филиала Опытного завода № 100 сначала ведущим инженером-конструктором, затем старшим инженером объекта и с февраля 1947 г. начальником конструкторской группы ОГК. В связи с образованием ВНИИ-100 Г.Н. Москвин с 4 июня 1949 г. – начальник КБ отдела № 20 ВНИИ-100 (ВНИИ-МТрМ).

Как вспоминал впоследствии Г.Н. Москвин, прекращение работ над ИС-7 стало тяжелым ударом по престижу коллектива Опытного завода и его ленинградского филиала.

Контрольное взвешивание опытных образцов ИС-7 свидетельствовало о значительном превышении массы танка по сравнению с заданной. В целях минимизации допущенного просчета принимались меры, зачастую абсурдные. Так, ряд корпусных деталей, в том числе принятую башню танка повторно ставили на станок, чтобы снять в пределах допуска лишнюю часть металла. При сборке контрольной машины на нее ставились узлы и агрегаты минимальной массы. При сборке гусеницы прибегали к взвешиванию каждого трака, принятого ОТК, и наиболее легкие помечали особой краской, чтобы из них комплектовать гусеницу зачетного танка. И все-таки уложиться в заданные 65 т не удалось.

Основные проектные работы по созданию нового танка было решено выполнять в Челябинске. Но оттуда с 1944 г. за пять лет переехала в Ленинград значительная часть основного инженерного состава ЧКЗ и завода № 100. Одной из первых задач стало формирование группы конструкторов для работы на ЧКЗ. С 23 февраля 1949 г. в Челябинск командировали 41 человека. В их числе были А.С. Ермолаев, Г.С. Ефимов, Г.Н. Москвин, П.П. Исаков, А.П. Калье, А.С. Шнейдман, К.Н. Ильин, М.И. Рыбин, К.И. Буганов и другие. 26 февраля эта группа выехала в Челябинск. Общее руководство проектными работами было возложено на Ж.Я. Котина – главного конструктора ЛКЗ и одновременно директора и главного конструктора филиала завода № 100.

В ТТТ на новый тяжелый танк в пункте 5 было записано: «Бронирование корпуса и башни по противоснарядной стойкости должно быть не ниже броневой защиты ИС-3. В случае постановки на корпус танка цельного гнутого борта, толщина его может быть равна 80 мм». Так приняли к реализации предложения Г.Н. Москвина. Но главное, что требовалось обеспечить, – боевую массу в 50 т.

За 35 дней группой командированных, руководимой Г.Н. Москвиным, совместно с конструкторами ЧКЗ был разработан эскизнотехнический проект танка в полном объеме и 11 апреля представлен на рассмотрение в Минтрансмаш, ГБТУ и в Министерство вооруженных сил.

В результате проведенного анализа дефектов узлов ИС-4 и недостатков конструкции корпуса и бронезащиты ИС-3 в проекте была принята новая компоновка с использованием ряда оригинальных конструктивных решений, проверенных на «Объекте 260» и являвшихся более прогрессивными по сравнению с ИС-3 и ИС-4.

Треугольный люк, расположенный на стыке крыши и верхней части двускатного лобового листа, мог успешно использоваться также и для наблюдения, и для посадки-выхода механика– водителя.

Вслед за вентиляторной системой охлаждения была разработана и эжекционная система, апробированная еще на «Объекте 260».

Производству ЧКЗ была выдана чертежно-техническая документация на наиболее трудоемкие группы «Объекта 730», а в апреле 1949 г. – чертежи корпуса заводу-изготовителю корпусов.

Технический проект был принят 15 мая 1949 г.

Первый опытный образец танка «Объект 730», получившего обозначение Т-10, был закончен к 14 сентября 1949 г. Но еще раньше, в июле, Г.Н. Москвин вернулся в Ленинград.

Волновала Г.Н. Москвина еще одна проблема, имеющая прямое отношение к совершенствованию системы управления огнем и существенным образом сказывавшаяся на точности и темпе стрельбы из танка. В период работы над вооружением танка Т-46-5 Г.Н. Москвин приобрел некоторый опыт использования в танке системы стабилизации орудия. Теперь Г.Н. Москвин применительно к мощному вооружению тяжелого танка определил необходимость создания следящей системы, обеспечивающей постоянство наблюдения за целью при движении по неровностям. Таким образом, Г.Н. Москвин предложил ввести систему стабилизации поля зрения в прицельное устройство.

Это предложение было зарегистрировано и на него было выдано в 1949 г. авторское свидетельство № 12812.

В танке Т-10 удалось доработать и освоить в производстве многие разработки, начатые в ИС-7. Серийный выпуск нового тяжелого танка Т-10 («Объект 730») начался в 1953 г. на ЧКЗ после принятия его на вооружение. Серийное производство модификации Т-1 ОМ осуществлялось с 1958 г. на ЛКЗ.

Легкий плавающий танк ПТ-76.

Легкий плавающий танк ПТ-76Б.

Трудный путь к легкому танку

Создание легкого плавающего танка первого послевоенного поколения началась в 1947 г. с разработки в НТК ГБТУ ТТТ к ЛПТ и БТР на его базе. Танк предназначался для форсирования водных преград вплавь вместе с передовыми подразделениями пехоты с целью захвата плацдарма на противоположном берегу. Министерством транспортного машиностроения был определен исполнитель: КБ и завод «Красное Сормово». Эскизным проектом была предусмотрена установка 85-мм танковой пушки, дизеля мощностью 400 л.с., расчетная максимальная скорость движения по шоссе – 50 км/ч, на плаву – 12–14 км/ч. Запас плавучести обеспечивался за счет быстросъемных поплавков, крепившихся к бортам. Вследствие трудоемкой установки поплавков продолжения работы по этому проекту не последовало.

В скорректированных ТТТ предусматривались боевая масса не более 15 т, двигатель мощностью 300 л.с. и вооружение – 76,2-мм танковая пушка. В середине 1948 г. завод «Красное Сормово» изготовил пять моделей (в масштабе 1:5) вариантов танка и БТР, обозначенных как «Объект 101» и «Объект 102» соответственно. Эскизные проекты танка и БТР грузоподъемностью 2 т были МТрМ оценены положительно.

Совет Министров СССР 19 октября 1948 г. установил срок изготовления опытных образцов танка и БТР – к 1 июня 1949 г. Первый опытный образец был собран в апреле-мае 1949 г. и предъявлен на испытания 27 мая. Заводские испытания образец не выдержал: выявили недостаточную остойчивость, малый запас плавучести, низкую надежность ряда узлов и агрегатов, неприемлемо большие габариты. Танк имел значительный дифферент на корму. Гребные винты развивали недостаточные тяговые усилия; на плаву была достигнута скорость около 7 км/ч вместо требуемых 12 км/ч.

Второй опытный образец танка Р-39, изготовленный в июне 1949 г., улучшения характеристик не продемонстрировал. В итоге образцы Р-39 признали не соответствующими заданным ТТТ. Работы по плавающему танку на заводе «Красное Сормово» прекратили. Были сняты с постов и понижены в должностях Е.Э. Рубинчик – директор завода, А.С. Окунев – заместитель главного конструктора, А.И. Благонравов – председатель НТК ГБТУ.

Постановлением Совета Министров СССР от 15 августа 1949 г. № 3472–1944 работа по созданию легкого плавающего танка и БТР на его базе была возложена на ЧКЗ с привлечением ВНИИ-100 и группы конструкторов завода «Красное Сормово», а также ряда специализированных предприятий. Общее руководство осуществлял главный конструктор ЛКЗ Ж.Я. Котин.

Работа по созданию нового плавающего танка и БТР на его базе была начата параллельно в Ленинграде и в Челябинске. 10 сентября 1949 г. большая группа конструкторов выехала на ЧКЗ, и 16 сентября там развернулись проектные работы под руководством А.С. Ермолаева. Основные эскизные компоновки выполнялись группой Л.С. Троянова. Вскоре к проработке второго варианта была подключена группа Н.Ф. Шашмурина. Однако наиболее проблемным был вопрос выбора оптимальной конфигурации корпуса. Поиском приемлемых обводов корпуса и волноотражательного щитка, а также выбором типа водоходного движителя занялись специалисты ВНИИ-100 в Ленинграде (руководитель – главный инженер института П.К. Ворошилов), исполнитель – Г.Н. Москвин.

К этой работе в качестве консультантов подключили специалистов ряда институтов (в том числе вузов), в частности, профессора Н.В. Вознесенского из Ленинградского политехнического института. Большую помощь оказал и ЦНИИ кораблестроения.

Вскоре были изготовлены масштабные модели водоизмещающей части корпуса. Для их проверки на воде использовался 15-метровый опытовый бассейн, в котором осуществлялось протаскивание моделей с различными скоростями. Затем в институте был изготовлен полноразмерный макет массой 12 т («Объект 270М»), На нем отрабатывались варианты конструкции водоходного движителя – водометов.

Но к применению водометов пришли не сразу. Некоторое время детально прорабатывался вариант с откидными гребными винтами, предложенный Трояновым. Мнения специалистов относительно водометов разделились: некоторые считали, что их КПД низкий. Дело дошло до того, что была наспех построена шаланда, на которую установили водяные пожарные насосы с приводом от мотоциклетного мотора. И эта шаланда с успехом переубеждала скептиков.

В дальнейшем для большей убедительности министр В.А. Малышев организовал поездку группы инженеров ВНИИ-100 в подразделение морских катеров Ленинградской военно-морской базы флота. После этого сомнений в целесообразности применения водометов уже не осталось.

Основную исследовательскую часть работ во ВНИИ-100 проводила группа Г.Н. Москвина. В нее входили А.Н. Стеркин (специализировавшийся впоследствии в вопросах передвижения по воде), Г.В. Чунц (силовая передача), Г.А. Михайлов, Б.А. Красников, К.Н. Ильин и преподаватель ЛПИ Папир (расчеты профилей водомета). Полученные материалы своевременно пересылались в Челябинск, где использовались в работе.

Опытный образец плавающего танка Р-39 на заводских испытаниях в мае-августе 1949 г.

Эскизный проект танка в двух вариантах был закончен в октябре 1949 г. Одобрение получил вариант Н.Ф. Шашмурина. В нем предусматривалось применение шестицилиндрового дизеля («половинка В-2») В-6 мощностью 240 л.с., коробки передач танка Т-34-85, эжекционной системы охлаждения и водометного движителя. Предлагавшаяся сначала оригинальная трансмиссия одобрения не получила.

Спроектированный под руководством Г.Н. Москвина водомет, в конструкцию которого внес много идей профессор Н.В. Вознесенский, был принят в качестве основного варианта водоходного движителя. Прочностной расчет выполнил В.А. Поляченко.

Проектирование плавающего танка и БТР на его базе было закончено в октябре 1949 г. Если до этого танк и БТР имели объектовые номера «270» и «271», то с 28 октября они обозначались: легкий плавающий танк – «Объект 740» и плавающий бронетранспортер-«Объект 750».

Бронетранспортер отличался от танка отсутствием башни, измененной передней частью корпуса с размещением отделения управления и десантного отделения в рубке с наклонным лобовым и вертикальными бортовыми броневыми листами. В передний лист слева вваривалась цилиндрическая рубка командира, в средней части размещался смотровой люк механика-водителя с откидной крышкой. На крыше моторно-трансмиссионного отделения были закреплены откидные аппарели для перевозки на них артиллерийских систем и автомобилей.

Опытные образцы танка и БТР изготовили к марту 1950 г.

Зимой 1950 г. на ЧКЗ произошел случай, повлиявший на распределение ролей руководителей работ. Для замера величины развиваемой тяги первый образец танка поместили в незамерзающий бассейн Челябинской ТЭЦ. Троянов, ведущий инженер плавающего танка, решил провести незапланированный эксперимент. Штатный задний ход танка обеспечивался посредством перекрытия заслонками основного направления потока воды и выброса его под небольшим углом вперед по бортам танка.

Троянов распорядился включить задний ход на плаву путем реверсирования рабочего колеса осевого насоса водомета. Поскольку уплотнения проточного тракта были рассчитаны на засасывание воды с одной стороны насоса и на напор после насоса, то поменявшиеся местами засасывающая и напорная ветви проточной части не выдержали нерасчетного режима работы, образовались течи и корпус танка начал быстро наполняться водой. Танк не затонул, но остался висеть в бассейне, будучи расчаленным швартовыми.

Прибывший на место Ж.Я. Котин распорядился сместить Троянова с должности ведущего инженера по машине.

Начало производства танка ПТ-76 и принятие его на вооружение состоялись в 1952 г., а плавающего бронетранспортера БТР-50П – в 1954 г. Выпуск их модификаций продолжался на СТЗ (ВгТЗ) более 15 лет.

На разработку водометного движителя для объектов «740» и «750» в 1948–1949 гг. Г.Н. Москвину было выдано авторское свидетельство № 12876.

Бронетранспортер БТР-50П с пушкой ЗИС-2.

Бронетранспортер БТР-50ПК.

Плавсредства для танка

В 1954 г. произошло очередное изменение структуры института, был образован научно-исследовательский и опытно-конструкторский отдел плавающих машин и плавсредств. Одним из основных направлений деятельности отдела стала разработка способов повышения водоходных качеств ВМГ. Отдел обозначался № 9. Начальником отдела был назначен Г.Н. Москвин.

Предусматривался широкий спектр работ, включая создание специального оборудования и механизмов, таких как:

– навесные индивидуальные плавсредства (водоизмещающие понтоны, встроенные каркасные водоизмещающие ограждения);

– использование эффекта подводных крыльев и воздушной подушки;

– повышение тяговых качеств за счет применения малогабаритных водометов и гусеничного движителя при движении в воде.

Г.Н. Москвину в 1954 г. поручили возглавить работы по проектированию, выпуску рабочих чертежей, изготовлению и испытанию моделей и натуры навесных понтонов («Объекта 485») применительно к танку Т-54.

В 1954–1955 гг. по чертежно-технической документации ВНИИ-100 были изготовлены образцы плавсредств для специальных морских испытаний, проведенных в марте 1955 г. на Черном море в районе Севастополя. Программа испытаний предусматривала установку на танке Т-54 индивидуальных плавсредств для преодоления водных преград глубиной свыше 5 м, значительной протяженности, при волнении моря 1–5 баллов. Плавсредство состояло из девяти стальных понтонов, заполненных пенопластом. Крайние понтоны для удобства захода по пологому берегу в воду были выполнены откидывающимися. К корме танка крепился поперечный понтон. Для движения танка, оснащенного понтонами, на плаву включались два гребных винта, размещенных в боковых основных понтонах, соединявшихся посредством угловых редукторов с ведущими колесами танка. При этом обеспечивалась скорость плава 9,4 км/ч при волнении моря 4 балла. Запас хода на плаву с дополнительными топливными баками составлял 130–180 км.

Как показали испытания, танк мог вести стрельбу из пушки при волнении моря 1,5 балла.

Была выявлена возможность движения танка за буксиром со скоростью 13–15 км/ч.

Масса понтонов составляла 9,3 т. Сброс плавсредства после преодоления водной преграды мог осуществляться дистанционно, т. е. без выхода экипажа из танка. Установка понтонов выполнялась силами 12 чел. с затратой времени до 75 мин.