Текст книги "Техника и вооружение 2009 03"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Annotation

Научно-популярный журнал (согласно титульным данным). Историческое и военно-техническое обозрение.

Техника и вооружение 2009 03

«Полевая академия» офицерских кадров. Начало истории

«Незамеченная» победа Колобанова или «белые пятна» в мемуарах немецких генералов

«Большой автомобиль водоплавающий»

Оружие ближнего боя

Форт Копакабана

Фотоархив

Русская «немка» Поволжья

Отечественные бронированные машины 1945–1965 гг

История эмблем отечественных бронетанковых войск

Техника и вооружение 2009 03

ТЕХНИКА И ВООРУЖЕНИЕ вчера, сегодня, завтра

Научно-популярный журнал

Март 2009 г

На 1 стр. обложки: Штурмовик Су-25 из состава 899-го гшап. Фото Д. Пичугина.

«Полевая академия» офицерских кадров. Начало истории

К 90-летию начала деятельности Учебного центра «Выстрел»

С. Федосеев

В марте 2009 г. исполняется 90 лет началу деятельности Учебного центра «Выстрел» по переподготовке и повышению квалификации офицерского состава Сухопутных войск ВС РФ. К этой дате приурочен рассказ о предыстории «Выстрела» и первом периоде его деятельности.

Начальник Ружейного полигона Офицерской стрелковой школы Н.М. Филатов среди мастеров и стрелков опытной части полигона. Крайний справа – будущий конструктор пулеметных станков И.Н. Колесников. 1905 г.

Учебный батальон и Офицерская стрелковая школа

7 июня 1826 г. в Царском Селе сформировали Образцовый учебный батальон. Уже в 1827 г. он был развернут в Образцовый полк двухбатальонного состава. Полк был приписан к гвардии и передислоцирован в Ораниенбаум и Петергоф. В задачи полка входило «введение во всех пехотных полках единообразных и основательных правил порядка службы, обмундирования, постройки амуниции и для образования по сим предметам учителей из команд, присылаемых от всей армейской пехоты, также от линейных и саперных батальонов». Отбору как постоянного, так и переменного состава полка уделялось особе внимание. Переменный состав состоял из офицеров и нижних чинов (солдат и унтер-офицеров), направляемых в полк для обучения на срок 1 год. Нижние чины подвергались предварительным испытаниям в знании воинской службы. Полк пользовался в армии уважением, количество обучаемых, направляемых в полк, постоянно превышало штатную численность. Позднее в полк стали направлять и команды от флотских батальонов и экипажей, преподавателей кадетских корпусов.

Крымская война 1853–1856 гг. жестко поставила вопрос о массовом перевооружении армии нарезным оружием. Это, в свою очередь, требовало кардинальной реорганизации всего стрелкового дела в армии. И в 1856 г. генерал-фельдцейхмейстер великий князь Михаил Павлович предложил военному министерству устроить на базе Образцового полка в Царском Селе стрелковую школу – по образцу французской школы в Венсене. 4 ноября 1857 г. приказом по военному ведомству была образована стрелковая школа, находившаяся в ведении генерал-фельдцейхмейстера и непосредственно подчинявшаяся начальнику штаба Отдельного Гвардейского корпуса. Первым начальником школы стал лейб-гвардии Финляндского полка полковник П.С. Ванновский. По положению 1859 г. школа должна была готовить офицеров для занятия должностей командира роты и заведующего оружием полка. Обучение в ней проходили офицеры от пехотных, драгунских полков, стрелковых батальонов, флота и саперных войск. Кроме того, при школе был создан музей оружия.

В связи с сокращением армии Образцовый пехотный полк 29 марта 1861 г. переформировали в Образцовый пехотный батальон, а после присоединения к нему стрелковой школы и Учебно-фехтовального класса гвардейской пехоты 11 сентября 1863 г. был образован Учебный пехотный батальон.

В ходе русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Русская армия осознала тот факт, что «вооружение пехоты скорозарядным и дальнобойным оружием требует новых тактических приемов» (к тому времени армия уже получила казнозарядную винтовку Бердана под патрон с металлической гильзой). 14 марта 1882 г. Учебный пехотный батальон было «повелено упразднить и взамен его сформировать Офицерскую Стрелковую Школу». Назначение Школы определялось так: «Подготовка ротных командиров теоретически и практически к самостоятельному выполнению обязанностей, лежащих на ротном командире и ознакомление их со стрелковым делом», а также распространение в войсках правильного взгляда на применение оружия в бою и приемов однообразного обучения стрельбе. Школа размещалась в г. Ораниенбаум в здании бывшего сухопутного госпиталя. В неё принимали капитанов пехоты не старше 45 лет, имевших ценз командования ротой не менее 2 лет и готовившихся к занятию штаб-офицерских должностей. Для обеспечения практических занятий сформировали стрелковую роту. Из семи месяцев обучения офицеров один отводился на практику в командовании отрядами из нескольких родов оружия. На этот месяц к Школе прикомандировывали два пехотных батальона, артиллерийскую батарею и кавалерийский эскадрон. В 1883 г. военный министр П.С. Ванновский принял решение назначать на должности командиров батальонов только офицеров, закончивших курс Офицерской стрелковой школы. С 1900 г. выходил «Вестник Офицерской стрелковой школы». В штат Школы входила опытная комиссия, вместо которой в 1904 г. организован Ружейный полигон.

В ходе русско-японской войны 1904–1905 гг. на базе Офицерской стрелковой школы готовились по срочной программе пулеметные команды для отправки в Маньчжурию. В этой срочной работе принимали участие как офицеры, так и нижние чины Школы, освоившие пулемет – среди последних был В.А. Дегтярев, в будущем выдающийся советский конструктор-оружейник.

Опыт войны потребовал «расширения программы Офицерской стрелковой школы» и одновременно расширения ее Ружейного полигона для «постоянного ведения различных опытов». После войны в Школе, кроме обучения офицеров по семимесячной программе, ежегодно проводились кратковременные сборы руководителей стрелковых занятий и преподавателей артиллерии военных училищ, наблюдавших в полках за пулеметными командами, начальников пулеметных команд и заведующих оружием.

Офицерская стрелковая школа стала не только учебным, но и исследовательским центром, где отрабатывались многие образцы пехотного вооружения, разрабатывались вопросы боевого применения оружия и обучения войск. Вся история школы теснейшим образом связана с развитием вооружения Русской армии. В опытной комиссии школы проводил работы с магазинной винтовкой С.И. Мосин, на Ружейном полигоне вели опыты с новым винтовочным патроном с остроконечной пулей, исследовали опытные и серийные образы отечественного и зарубежного оружия, здесь отрабатывались новые прицелы после принятия 7,62-мм патрона обр.1908 г. с остроконечной пулей, различные стрелковые приборы. Так началось формирование постоянных связей между разработчиками вооружения, испытателями и офицерами из войск. Ружейный полигон стал опытной базой – например, в ходе работ комиссии по выработке образца автоматической винтовки в 1907–1914 гг. Наиболее продвинулись в этой работе В.Г. Федоров, который сотрудничал со Школой как сотрудник Арткома ГАУ, иФ.В. Токарев, окончивший курс Школы в качестве казачьего офицера. Однако эти работы, как и плановое обучение офицеров, прервала Первая мировая война.

Война заставила перепрофилировать работу Офицерской стрелковой школы. В 1915 г. начальником Школы стал генерал-лейтенант Н.М. Филатов – признанный авторитет в области теории стрельбы из стрелкового оружия, автор фундаментальных работ «Основания стрельбы из ружей и пулеметов», «Теория стрельбы». Школа вела:

– подготовку офицеров, унтер– офицеров и рядового состава пулеметных команд, кавалеристов-пулеметчиков. Начальнику Офицерской стрелковой школы подчинялись 1-й и 2-й запасные пулеметные полки, готовившие, соответственно, пулеметные команды «Максим» и «Кольт». В 1916 г. организованы Офицерские пулеметные курсы;

– подготовку бронеавтомобильных рот. Начальнику Офицерской стрелковой школы подчинялись запасная броневая автомобильная рота в Красном Селе и Бельгийский бронедивизион, присланный на Русский фронт;

– обучение мастеров-оружейников;

– на Ружейном полигоне испытывали образцы вооружения и боеприпасов (включая ручные и винтовочные гранаты), предлагавшиеся для Русской армии, новые пулеметные установки. Специалисты Школы готовили наставления и описания для оружия, поступавшего от союзников и трофейного;

– в 1916 г. в мастерских Ружейного полигона были собраны автоматические винтовки и ручные ружья-пулеметы (автоматы) В.Г. Федорова, которые поступили на вооружение отдельной роты, также сформированной и подготовленной при Школе.

Практика в пулеметной стрельбе. 1915 г.

Школа «Выстрел»

Революция и Гражданская война не могли не сказаться на судьбе Офицерской стрелковой школы. В 1918 г. Школа частично была эвакуирована в Москву, часть школы и Ружейного полигона побывала в эвакуации в Анапе (уже в 1930-е гг. специалисты «Выстрела» будут использовать для исследовательских работ Анапское стрельбище). В Ораниенбауме 24 мая 1918 г. на базе школы была открыта пулеметная школа, с 28 августа того же года именовавшаяся Ораниенбаумскими Советскими пулеметными курсами РККА. В то же время в Москве на основе кадров бывшей Офицерской стрелковой школы приказом Реввоенсовета Республики (РВСВР) № 245 от 21 ноября 1918 г. учреждена Высшая стрелковая школа «Выстрел». В положении о Школе говорилось, что ее назначение состоит «в широком распространении в войсках знаний военного дела, правильных и однообразных методов обучения пехоты действию в бою…, в подготовке командного состава пехоты к самостоятельному выполнению обязанностей батальонных и ротных командиров, начальников пулеметных, бомбометных, минометных и других специальных команд». Первым начальником Школы стал Н.М. Филатов.

Для размещения Школы выделили здания в Кусково, Вешняках, Новогирееве – ныне это районы Москвы, а тогда – дачные поселки в 10–15 км от ее границы. Школа подчинялась Главному управлению воеиио-учебных заведений (ГУВУЗ), состояла из управления с отделом снабжения (Кусково, в бывшем дворце графа Шереметьева), учебного отдела, ружейного полигона (Новогиреево и Вешняки); полигону подчинялись опытная часть, оружейно-пулеметная мастерская, школа оружейных мастеров. Приказом Всероглавштаба № 49 от 30 января 1919 г. в школу на правах отдела передана 1-я Московская школа траншейной артиллерии и боевых технических приспособлений. В результате учебный отдел включал курсы: тактический, стрелковый, пулеметный, траншейной артиллерии со сроком обучения 4-б месяцев. К концу февраля 1919 г. удалось выполнить самую необходимую работу по внутреннему переустройству и оборудованию помещений для общежитий, учебных аудиторий, мастерских полигона и хозяйственных подразделений. Занятия в школе начались 18 марта 1919 г. – эта дата и считается днем рождения «Выстрела».

Пока еще только формировалось новое поколение грамотных командиров, к преподаванию широко привлекали старые кадры. От Офицерской стрелковой школы начальником тактического курса стал А.М. Оржешковский, стрелкового – И.А. Панчишко, пулеметного – Г.А. Давыдов, траншейной артиллерии – В.Г. Дегтярев, созданного позже полкового – М.В. Энвальд, опытного ружейного полигона – В.А. Ковровцев, школы оружейных мастеров – В.П. Середин. Из числа генералов и офицеров старой армии были также преподаватели Н.С. Триковский, В.К. Головкин, Б.Н. Ушинский, Н.Л. Федосеев. В качестве приватных преподавателей привлекались бывшие профессора Академии Генерального штаба Сухов, Елизаров, Тарановский и др. В 1920-е гг. курс тактики преподавал бывший генерал-лейтенант и видный деятель белой армии Я.А. Слащев, с 1936 г. – бывшие генерал-лейтенант колчаковской армии А.Г. Лигнау и генерал-майор А.И. Верховский. По мере выпуска слушателей часть из них оставляли преподавателями либо возвращали в Школу после службы в войсках. Это обеспечивало преемственность в работе «Выстрела» и одновременно позволяло приспосабливать ее под требования войск.

Первый выпуск слушателей Школа «Выстрел» произвела 9 июля 1919 г.: 32 батальонных командира, 72 ротных, 19 начальников пулеметных команд, 9 начальников команд траншейной артиллерии, ^оружейных мастеров.

Основной упор в подготовке слушателей делался на изучение стрелкового дела, но до 50 % учебного времени занимали тактика, изучение родов войск, специальных войск. Программа «стрелково-пулеметного дела» включала проведение стрельб, изучение материальной части винтовок и пулеметов, сбережения и хранения оружия, правила проверки боя, простейшие методы обучения в войсках. По «траншейному делу» изучались траншейная артиллерия и применение ручных гранат. Обучение затрудняла разномарочность оружия, доставшегося пехоте РККА от старой армии:

– револьверы «Наган» обр. 1895 г., пистолеты «Браунинг», «Кольт», «Маузер»;

– винтовки обр. 1891 г. и карабины обр. 1907 г., а также полученные от союзников винтовки Арисака, Лебеля, Гра, Гра-Кропачека, Веттерли-Витали, Винчестера, трофейные винтовки Манлихера и Маузера, были также винтовки Ли-Энфилд, Росса;

– станковые пулеметы «Максим» обр. 1905 и 1910 гг., полученные от союзников и взятые в ходе Гражданской войны «Виккерс», «Кольт», «Сент-Этьен», ружья-пулеметы «Мадсен», «Льюиса», «Шоша», трофейные пулеметы MG.08 и «Шварцлозе»;

– ручные гранаты обр. 1912 и 1914 гг., Новицкого-Федорова, «германского образца», иностранные F.1, Лемона, Мильса, японская;

– минометы Лихонина, «Ф.Р.», бомбометы обр. 1915 г., «Г.Р.», Василевского, траншейные пушки Розенберга, МакКлена.

Кроме того, значительная часть обучаемых имела слабую общеобразовательную подготовку (в марте 1920 г. пришлось создать двухмесячные подготовительные курсы), а сроки обучения были весьма ограничены. Преподаватель В.В. Прунцов вспоминал: «С отделением курсов командиров батальонов провожу занятие по метанию гранаты… Прибывает самокатчик. По указанию штаба несколько курсантов должны явиться за документами для отправки на Восточный фронт. Один из них заявляет, что они еще не бросали гранат. Все говорят: «Дайте им бросить, а мы еще успеем». С конца 1919 г. и весь 1920 г. следовали очередные и внеочередные выпуски. Крайний недостаток людей с производственно-техническими навыками вызвал появление в школе оружейных мастеров подготовительного курса для общетехнического обучения курсантов.

Программа работы Школы расширялась в соответствии с потребностями Красной Армии. Так, приказом РВСР № 1151 от 18 июля 1919 г. организовали временные курсы для подготовки командиров полков. В том же году в состав Школы влилась Московская школа начальников связи, образовав при «Выстреле» курсы по подготовке командиров связи. В 1920 г. вели ускоренные двухмесячные курсы усовершенствования командиров батальонов, командного состава гренадерского дела, начальников пулеметных команд. За два года Гражданской войны школа «Выстрел» дала Красной Армии 1218 командиров различных степеней и 240 квалифицированных оружейных мастеров.

Кроме обучения слушателей и подготовки новых уставов и наставлений, Школа вела и исследовательскую работу. Так, только в 1919 г. были испытаны: двуколка Малинина, пристрелочные станки Сименс-Гальске и Коновалова, патронные ящики упрощенного чертежа, приспособление угломера к ружью. В мастерских полигона вели работы по переделке иностранных пулеметов под русский патрон. Например, в начале 1920 г. была составлена специальная инструкция по переделке 7,92-мм германского пулемета MG.08 под русский 7,62-мм патрон. Переделанные образцы и инструкции отправлялись во фронтовые и окружные артиллерийские мастерские. С 1919 г. при полигоне периодически проводили сборы конструкторов-оружейников для обсуждения вопросов перспективной разработки оружия.

Выпуск слушателей оружейных мастеров. В центре – начальник Школы «Выстрел» Н.М. Филатов, преподаватель обществоведения Е.С. Лола и комиссар Школы С.С. Попов. На переднем плане поставлены пулеметы, изучавшиеся слушателями Школы: «Мадсен», «Льюис», «Кольт», «Максим», MG.08/19» 1922 г.

Восстановительный период

После окончания Гражданской войны встала задача совершенствования подготовки старшего и среднего комсостава. Приказом РВСР № 1437 от 7 июня 1921 г. Школа была реорганизована в Высшую тактическо-стрелковую школу командного состава РККА с увеличением срока обучения до 6 месяцев. Приказом РВСР № 2293 от 13 октября 1921 г. Школе присвоено имя III Интернационала, а согласно приказу РВСР № 824 от 24 апреля 1923 г. она получила наименование Высшей тактическо-стрелковой школы командного состава РККА им. Коминтерна «Выстрел».

По учебному плану Школы на курсах старшего (командиры полков и их помощники, командиры батальонов) и среднего (командиры рот, пулеметных рот и их помощники) комсостава основными предметами были тактика, стрелковое дело, методика обучения войск и обществоведение, на курсах заведующих оружием – материальная часть оружия, исправление, хранение, сбережение оружия, устройство тиров и стрельбищ. Изучались также теория стрельбы, военная администрация, технологическое черчение, гренадерское и телефонное дело. Поскольку значительная часть слушателей, прибывавших в Школу, все еще имела слабую общеобразовательную подготовку, приходилось увеличивать срок обучения: так, набор курсов командиров рот 1921 г. обучался фактически по двухгодичной программе, из которой первый год составили общеобразовательные предметы.

Условия работы были тяжелые. Полковник в отставке Я.В. Пантелеев вспоминал об учебе зимой 1922 г.: л Спать ложимся без ужина и чая. Чая вообще не бывает… Несколько миллионов рублей жалованья хватает на две осьмушки махорки и две коробки спичек, а ведь нужно еще купить тетради и карандаши… Вечерами из– за неисправностей на электростанции почти ежедневно гасят свет. Тогда зажигаются керосиновые лампы, но ненадолго, так как не хватает керосина». Один из приказов начальника Школы гласил: «Ввиду почти полного прекращения отпуска керосина для освещения помещений…, а также запрещения отпускать керосин для квартир служащих, приказываю: отпуск керосина производить по утвержденной мной раскладке». Тем не менее занятия шли весьма интенсивно.

Командиры, обученные на «Выстреле», пользовались большим уважением в войсках. Генерал армии К.Н. Галицкий, окончивший курсы в 1922 г., писал: «В дальнейшей службе я постоянно отмечал, что, несмотря на ограниченные сроки обучения, командиры, прошедшие подготовку на Курсах «Выстрел», как правило, отличались хорошими знаниями тактики и огневого дела, способностью быстро ориентироваться в обстановке и принимать правильное решение». Генерал армии М.М. Попов вспоминал: «Как правило, роты и батальоны, которыми командовали выстреловцы, резко отличались в лучшую сторону от других подразделений».

В 1922 г. «Выстрел» ждали существенные изменения. Осенью Школу перевели в Москву в здание бывшего 1 – го Московского кадетского корпуса в Лефортове (на прежнем месте остались оружейный полигон и курсы заведующих оружием). При Школе сформировали учебно-опытный стрелковый батальон, на базе которого изучались и испытывались новые приемы и методы обучения пехоты, способы ведения боя, проводились показательные стрельбы и испытания стрелкового оружия. Наличие батальона позволяло к тому же каждому слушателю за время обучения пройти на тактических занятиях практику командования отделением, взводом, ротой, небольшим сводным отрядом. В июне 1922 г. при «Выстреле» провели первый стрелковый съезд с участием специалистов военных учебных заведений Московского военного округа.

1920-е гг. стали периодом внедрения в войска принципов групповой тактики, основной которой было насыщение подразделений легким автоматическим оружием. Уже в 1921 г. при «Выстреле» провели два сбора по изучению автомата Федорова перед введением его в войска, а в 1923 г. на базе Школы шла подготовка инструкторов по автомату Федорова (хотя это оружие так и не стало массовым). 26 ноября 1922 г. начальником Школы стал ПА. Павлов, в июне 1923 г. его сменил Н.В. Куйбышев, тогда же вышел первый номер журнала «Выстрел».

На основании приказа РВСР № 1591 от 19 июля 1923 г. при Школе были открыты педагогические курсы преподавателей, окружные повторительные и курсы начальников школ по подготовке младшего комсостава, а также организованы мастерские по изготовлению стрелковых приборов (командирские и пулеметные угломеры, прицельные станки, ортоскопы и др.) и пособий.

К марту 1924 г. (за пять лет своей работы) «Выстрел» осуществил подготовку и переподготовку 3500 командиров.

В 1924 г. началась реализация военной реформы, затронувшей и «Выстрел». Приказом РВС СССР № 1265 от 9 октября 1924 г. школа была реорганизована в Стрелково-тактические курсы усовершенствования комсостава РККА им. Коминтерна. Это была уже новая страница истории «Выстрела».

Испытание запряжки конструкции «Выстрел» для 37-мм пушки обр. 1915 г. Розенберга. Такие пушки тогда имелись в полковой артиллерии. 1922 г.

Литература и источники

1. РГВИА: ф.917, оп.1, дд. 2, 5; ф.917, оп. З, д. З; ф.504, on. 7, д. 1196.

2. Военно-технический прогресс и Вооруженные силы СССР. Под ред. М.М. Кирьяна. – М.: Воениздат, 1982.

3. «Выстрел» – полевая академия. Исторический очерк о Высших Офицерских Ордена Ленина Краснознаменных курсах «Выстрел» им. Маршала Советского Союза Б.М. Шапошникова. – М.: Воениздат, 1969.

4. «Выстрелу» – 50 лет. 1919–1969. Юбилейный сборник. – Солнечногорск, 1969.

5. «Известия» от 15 января 1929 г.

6. Лови А.Л. В тесном контакте с «Выстрелом» // Оружие. – 2006, № 8.

7. Портнов М.Э. Офицерская стрелковая школа // Техника и вооружение. – 1994, № 1–2.

Из коллекции стрелкового оружия курсов «Выстрел»

«Незамеченная» победа Колобанова или «белые пятна» в мемуарах немецких генералов

Олег Скворцов

Публикации в последнее время многочисленных немецких мемуаров и цифр гигантских потерь РККА создало у многих читателей впечатление, что первые месяцы Великой Отечественной войны представляли для немцев легкую прогулку. Дошло до того, что переводчик книги Эрхарда Рауса «Танковые сражения на Восточном фронте» (Москва: ACT, 2005) написал: «Генералы Раус и Модель организуют боевую учебу для ознакомления только что прибывших офицеров с особенностями действий на Восточном фронте… Это же до какой степени нужно не уважать своего противника?!»

Однако для правдивого описания событий необходимо излагать не только правду, но и всю правду.

Уходящие в прорыв танки, кроме бензина в канистрах, везли запчасти и другие необходимые запасы.

В указанной книге довольно подробно освещены бои б-й танковой дивизии летом 1941 г. Эта дивизия была одной из лучших в танковых войсках Германии, ведь танковые батальоны комплектовались опытнейшими ветеранами. 65-й батальон был создан 12 октября 1937 г., а 11-й танковый полк (далее – т. п.), хотя и отсчитывает свою историю с той же даты, но возник в результате сведения рот из танковых полков более раннего формирования. Так, 3-я рота была передана из 8-го танкового полка (сформирован 1 октября 1936 г.), 7-я рота – бывшая 5-я рота 3-го т. п., 5-я и 6-я роты – бывшие 3-я и 8-я роты 4-го т. п. (оба полка сформированы 1 октября 1935 г.), 1-я и 2-я рота – бывшие 3-я и б-я 1-го т. п. (сформирован 1 ноября 1934 г.). Недаром легкие роты этих подразделений первыми были полностью укомплектованы по новому штату (K.St.N. 1171 от 01.09.39) танками, вооруженными 37-мм пушками, – трофейными чешскими LT vz.35 (или Skoda-IIa).

У немцев, сменив несколько названий, с 16 января 1940 г. они получили обозначение Panzerkampfwagen 35(t), сокращенно – Pz.Kpfw.35(t). Обозначение Pz.35t могло применяться при составлении таблиц. Цифра в индексе обозначала год принятия на вооружение чехословацкой армией, буква t – Чехословакию, страну происхождения (tschechische). Будучи формально легкими, в начальный период Второй мировой войны они (как и танки другой чешской модели – Pz.Kpfw.38(t)), с успехом исполняли функции средних танков Pz.Kpfw.III. С мая по август 1939 г. немецкое Управление вооружений в свой статистике вообще отражало выпуск танков Pz.38(t) под названием «tschechische Pz.Kpfw.III».

Pz.Kpfw.35(t), имевшие снаряженный вес 10,5 т и удельное давление 0,51 кг/см² (у Т-34 этот показатель составлял 0,62), могли преодолевать по легким гатям заболоченные участки и использовать мосты, которые не выдерживали 20-тонные Pz.Kpfw.III и IV. Машина была очень надежна. Во время переговоров с фирмой «Шкода» о продаже СССР лицензии на этот танк, LT vz.35 прошел на испытаниях более 1500 км без существенных поломок. Ресурс гусениц достигал 6000 км. Емкость бака составляла 153 л, что позволяло танку пройти 190 км по дорогам с твердым покрытием или 120 км вне дорог. Специальные крепления на корпусе танка позволяли перевозить 10 дополнительных двадцатилитровых канистр с бензином. Пневматическая система управления снижала физические нагрузки на механиков– водителей во время длительных маршей. Все это позволяло поддерживать высокую среднюю скорость марша, несмотря на то, что максимальная скорость составляла только 34 км/ч. Эти особенности Pz.Kpfw.35(t) позволили 6-й танковой дивизии, выйдя на оперативный простор после преодоления первоначального сопротивления возле границы, быстро продвинуться по грунтовым дорогам и первой из группы армий «Север» захватить плацдарм на реке Луга.

Однако при великолепных ходовых качествах эти танки имели слабую пушку и тонкую броню: лобовую толщиной 25 мм (защищавшую от 20-мм снарядов) и противопульную бортовую толщиной 16 мм. У них практически не было шансов на победу при столкновении с советскими тяжелыми танками КВ. Борьба группы «Раус» с одиночным танком КВ под Расейняем ярко описана в главе «Отрезаны одним танком!» вышеупомянутой книги. Драматизируя ситуацию, Раус пишет, что 37-мм снаряды танковых пушек отскакивали от брони КВ, не оставляя отметин, а 50-мм снаряды противотанковых пушек оставляли только синие круги. Однако это не совсем так. Другие источники утверждают, что на танке были обнаружены семь каверн от 50-мм снарядов [10]. То, что 37-мм снаряды оставили только круги, объясняется тем, что выстрелы производились с большой дистанции.

Известно, что опытный КВ во время советско-финской войны участвовал в боевых действиях. При его осмотре после боя выяснилось, что 37-мм снаряды противотанковых пушек «Бофорс» при попадании оставляют в броне каверны глубиной 10 мм, пробивают траки, катки и ствол пушки. Поэтому не следует относиться к мемуарам немецких генералов как к документальным источникам. Зачастую некоторые события в них приукрашиваются, а другие просто замалчиваются.

При прочтении главы «Отрезаны одним танком!» у меня появилось ощущение, что я раньше что-то похожее читал. Затем я наткнулся на следующие строки:

«18 августа мы нанесли мощный удар в районе к востоку от Волосово и продвинулись на 20 километров после тяжелых боев накануне… Несмотря на этот успех, 19 августа мы продвинулись совсем незначительно, и на следующий день дивизия перешла к обороне. Только 1-я танковая дивизия продолжала медленно наступать на восток, чтобы блокировать шоссе к югу от Краснотвардейска и отрезать путь вражеским войскам, отступающим с оборонительного рубежа на Луге».

Тогда-то я и понял, почему у меня возникло это ощущение.

Если ехать по шоссе в направлении Гатчины, в 36 км на восток от Волосово находится небольшая железнодорожная станция Войсковицы. Именно здесь 19 августа состоялся бой, в ходе которого экипаж КВ-1 уничтожил 22 немецких танка. Состав экипажа: командир – старший лейтенант Колобанов Зиновий Григорьевич, командир орудия (наводчик) – Андрей Михайлович Усов, заряжающий – Николай Роденков, радист – Павел Кисельков, механик-водитель – Николай Иванович Никифоров.

Обычно утверждается, что Колобанов вел бой с танками 1 – й танковой дивизии. Именно эта дивизия 16 августа захватила Волосово. Но, как мы видим, далее она повернула на восток и обходила Гатчину (в 1941 г. – Красногвардейск) с юга. Продвигавшаяся ранее на северо-восток 6-я танковая дивизия повернула на восток, наступая на Гатчину. Ее северный фланг прикрывала 36-я моторизованная дивизия. Чтобы понять, почему ни Раус, ни Вольфганг Пауль в написанной им по заказу ветеранов дивизии книге «В гуще боя. История 6-й танковой дивизии (1 – й легкой). 1937–1945» не упоминают этот бой, я решил рассмотреть ситуацию подробнее. Сначала я изучил статью Александра Смирнова «Герой, не ставший героем», опубликованную в журнале «Танкомастер», № 1 /2003 г. Однако при прочтении этой статьи возникает множество вопросов. Впрочем, материал Смирнова во многом сам базируется на статьях других авторов, хотя и наиболее полно описывает местность, на которой происходили события. Поиск информации стал проще благодаря замечательному сайту http://centralsector.narod.ru, где гатчинскими любителями истории собраны тексты статей и книг, посвященных обороне Гатчины. Обращение к статьям авторов, лично встречавшихся с членами экипажа и их командирами, также не проясняют событий, так как иногда противоречат друг другу, а иногда содержат детали, мало поддающиеся объяснению.

Во многом противоречия и различия в описании событий в различных статьях возникли из-за того, что их участники не оставили целостного описания боя.

Колобанов: Что помнит танкист о бое? Перекрестье прицела. Туг напряжение таково, что время сжимается, на посторонние мысли нет ни секунды. Помню, как мои ребята кричали: «Ура!», «Горит!..» А восстановить какие-то подробности этого боя не могу [3].

Кроме того, каждый из авторов, который встречался с танкистами, внес дополнительные искажения, описывая происшедшее в соответствии со своим представлением о бое. В попытке восстановить цепь событий я решил опираться на свидетельства Н.С. Семенова, приведенные в его повести «Юшут зовет» [1]. Не принимая непосредственного участия в бое, он имел возможность сразу опросить участников событий и в то же время был в курсе общей ситуации, складывающейся на данном участке. Также я использовал свидетельства непосредственных участников, изложенные в статьях встречавшихся с ними журналистов, и выдержки из статьи бригадного комиссара Кирилла Панкратьевича Кулика – заместителя по политической части командира 1-й танковой дивизии, приведенные в работе Благочиннова [2]. Ниже я привожу наиболее вероятное течение боя, не претендуя на абсолютную точность во всех деталях.

На башне танка ИС-2, установленного на постаменте на месте боя, выведен номер 864. Но вполне возможно, что участники событий, рассказывая о своем танке, имели в виду заводской порядковый номер КВ-1 (4864). Дело в том, что члены экипажа участвовали в его сборке, и цифра могла отложиться в их памяти.