Текст книги "Техника и вооружение 2016 11"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

БТР-80А на парадах в Пхеньяне. Не ранее 2010 г.

Северокорейские бронетранспортеры М-2010, разработанные после знакомства с современными российскими боевыми машинами.

Внизу – трехосная БРМ М-2010.

Общие боевые задачи определяли и необходимость унификации БТТ^- в 1960– 1980-е гг. в Южную Корею было поставлено до 2000 танков М47 и М48 (в том числе не менее 950 М48А5) и такое же количество БТР (в основном М113 и LVTP7). Одновременно на юге Кореи с американской помощью были развернуты ремонтные предприятия, которые позднее превратились во вполне полноценную бронетанковую индустрию, позволившую не только модернизировать имеющуюся технику (например, М48А5 и М113), но и производить собственные бронированные машины, включая даже основные танки.

В 1980-е гг. стало понятно, что хотя модернизированные южнокорейские танки М48А5 и не уступают северокорейским Т-54/«Тип 59», за КНДР, тем не менее, сохраняется некоторое численное превосходство (тем более что американская и южнокорейская пропаганда сильно завышали военную мощь КНДР, утверждая, что КНА может иметь на вооружении до 10 000 танков). Нейтрализовать эту потенциальную угрозу можно было несколькими путями – развитием и увеличением количества противотанковых средств или принятием на вооружение более совершенных образцов БТТ.

Следствием этого стала начавшаяся в 1979 г. с американской помощью разработка и производство (с 1985 г.) в Южной Корее основного танка К1 («Тип 88»). Он оснащался 105-мм пушкой М68А1, комбинированной броневой защитой и производился в Южной Корее до конца 1990-х гг. (по разным данным, выпустили 831-900 танков этого типа). Его появление на вооружении несколько изменило баланс сил на Корейском полуострове.

По состоянию на 2004 г., в Корейской народной армии (при населении КНДР 22,2 млн чел.) числилось 1 млн 820 тыс. военнослужащих регулярных войск (мобилизационный резерв на случай войны составлял 4 млн 700 тыс.), еще не менее 189 тыс. – военизированных формированиях госбезопасности и МВД, 86 тыс. – в ВВС и около 46 тыс. – в ВМС КНДР. В составе сухопутных войск имелось 27 пехотных дивизий, 15 танковых и 14 механизированных бригад (в некоторых источниках их именуют дивизиями), бригада оперативно-тактических ракет, 21 артиллерийская бригада, девять бригад реактивной артиллерии (РСЗО), ракетный полк тактических ракет, а также войска спецназначения (88 тыс. чел.).

Северокорейские плавающие танки ПТ-85

и БТР на его базе.

Танки Т-80У и БМП-3 армии Южной Кореи. Середина 2000-х гг.

Как предполагают западные эксперты, в случае войны КНДР сможет быстро отмобилизовать еще до 40 пехотных дивизий и 18 пехотных бригад. На вооружении КНА находилось 30 пусковых установок оперативно-тактических ракет, 24 пусковые установки тактических ракет, не менее 3500 средних танков, 560 легких танков, 2500 БТР (в основном варианты машин «323», небольшое количество БТР-40/60, до 20 БТР-80А и колесные бронемашины собственного производства), 10 400 орудий (включая до 4400 САУ, но данная цифра явно завышена, даже если включает не только САУ но и ЗСУ, поскольку превышает общее число имеющихся в КНА танков, реально в северокорейской армии имеется не более 1500 САУ), 2500 РСЗО различного калибра, 7500 минометов, И 000 зенитных орудий всех калибров (около 3000 из них калибром не менее 85-мм расположены на стационарных позициях и могут выполнять не только задачи ПВО, но и береговой обороны), не менее 10 000 различных ЗРК и несколько тысяч ПТРК, включая как устаревшие «Малютки» и «Шмели» местного производства, так и полученные из СССР до начала 1990-х гг. «Конкурсы» и «Фаготы».

В ВВС КНДР имелось три бомбардировочных авиаполка и 15 истребительно-бомбардировочных и истребительных авиаполков, 650 боевых самолетов и до 282 вертолетов. При этом к 2010 г. из-за выработки ресурса и невозможности полноценного ремонта в условиях международной изоляции было боеспособно не более 20% авиапарка ВВС КНДР, включая даже наиболее современные типы самолетов.

170-мм САУ на базе танка «Тип 59» (известна под именем «Коксан»). Фото внизу сделано в начале 2010 г., во время визита Ким Чен Ына в одну из частей Корейской народной армии.

Вариант 170-мм северокорейской САУ на базе танка «Чхонма-хо» (версия советского Т-62). На Западе данный вариант именуют М-1989. Эта машина создавалась явно с оглядкой на советскую САУ 2С7 «Пион».

Иранская 170-мм САУ («Коксан») в ходе Ирано-иракской войны.

В ВМС КНДР числилось 22 подводных лодки (в основном проекта 033), до 57 малых и сверхмалых подлодок собственной постройки, три фрегата УРО, четыре малых противолодочных корабля, 34 ракетных катера, более 125 торпедных катеров, 38 больших патрульных катеров, 125 малых патрульных катеров, 10 малых десантных кораблей собственной постройки, 131 десантный катер, 136 десантных барж и плашкоутов, 24 тральщика, восемь плавбаз подлодок и четыре гидрографических судна. В береговой обороне КНДР в этот период имелось два полка ПУ противокорабельных ракет местного производства (часть установок – мобильные), а также 122-мм, 130-мм и 152-мм орудия различных типов.

В армии Республики Корея в тот же период (при населении 47,4 млн чел.) числилось 686 тыс. чел. (мобрезерв – до 4,5 млн). Кроме того, в военизированных формированиях (полиция, силы общественной безопасности, гражданская оборона) насчитывалось 3,5 млн, по 63 тыс. – в ВВС и ВМС, 28 тыс. – в морской пехоте и 4,5 тысячи – в морской полиции.

Сухопутные войска Южной Кореи (численность боевых подразделений оценивалась не менее чем в 560 тыс. чел.) включали три механизированные и 15 пехотных дивизий, а также 15 отдельных бригад (две пехотные бригады, семь бригад спецназа, три пограничные бригады и три зенитно-артиллерийские бригады), пять дивизионов ЗРК, три дивизиона тактических ракет. В случае войны Южная Корея считается способной в короткие сроки отмобилизовать еще 23 пехотные дивизии.

На вооружении южнокорейской армии находилось 12 ПУ тактических ракет «Лэнс», 2330 танков (в том числе 831-900 К-1 и 80 Т-80У, остальные – М48А5 и М48А5К, большинство танков более старых типов к 2004 г. было списано), 2880 БТР и БМП (включая 40 БМП-3), более 3500 буксируемых артсистем, 1090 САУ, 185 РСЗО кал 130 и 227 мм, 6000 минометов, 600 зенитных орудий (в основном малого калибра), свыше 310 ЗРК, 610 ПЗРК, 789 ПТРК, 1250 мобильных ПЗРК. Еще 60 танков М48А5 и 63 БТР (60 LVTP-7 и 3 AAVP-7) числилось в двух дивизиях и одной бригаде южнокорейской морской пехоты.

152-мм САУ М-1974 (иногда обозначается М-1977) на шасси с использованием узлов и агрегатов легкого танка «Тип 62». Конец 2000-х гг.

130-мм САУ М-1975 выполнена, судя по-всему, на том же шасси, что и машина на фото вверху.

122-мм САУ М-1981.

122-мм САУ М-1985 на шасси БТР «323».

Армейская авиация Южной Кореи имела 424 вертолета (из них 117 боевых). В ВВС Южной Кореи имелось семь истребительно-бомбардировочных и истребительных эскадрилий (по другим данным, авиакрыльев), а также разведывательные, учебно-боевые и поисково-спасательные подразделения, в которых насчитывалось 538 боевых самолетов. При этом в последующее десятилетие ВВС Южной Кореи постоянно модернизировались.

В ВМС Южной Кореи имелось девять подводных лодок, одиннадцать сверхмалых ПЛ, шесть эсминцев УРО, девять фрегатов УРО, 28 корветов, пять ракетных катеров, 83 противолодочных катера, 14 тральщиков, один минный заградитель, одиннадцать танкодесантных кораблей, более 20 десантных катеров, три танкера, транспорт и спасательное судно. В морской авиации числилось 21 самолет и 56 вертолетов. Еще не менее 81 патрульный и противолодочный катер были в составе морской полиции Южной Кореи.

Таким образом, к началу XXI в. КНДР имела незначительное количественное превосходство над Южной Кореей по численности вооруженных сил (если же учитывать при подсчете полицию и прочие «военизированные формирования», превосходство будет за «южанами») и по наиболее простым видам вооружения (танки и артиллерия). Однако на стороне Южной Кореи – впечатляющее качественное превосходство по всем видам вооружения (особенно по авиации, управляемым боеприпасам, средствам связи и РЭБ). Кроме того, Республика Корея имеет более современные и мощные ВМС и сильную группировку морской пехоты (в Северной Корее морская пехота вообще отсутствует). Высказывается мнение, что южнокорейские ВМС и морская пехота создавались и развивались не столько для действий против КНДР, сколько для совместных с США и Японией мер по противодействию возможным «проискам» армии и флота КНР в отношении Тайваня и спорных островов в Южно-Китайском море (различные договоры о «совместной обороне» были подписаны этими странами еще в 1950-е гг.).

При этом продолжаются разговоры о «агрессивной, милитаристской» политике КНДР. Слов нет, ракетная и атомная программы Северной Кореи вызывают определенные опасения, хотя пока даже самые дальнобойные баллистические ракеты КНДР «Нодон» и «Тэподон» способны поражать разве что Японию. Гуам и Гавайские острова, т.е. непосредственно территории США, они не угрожают. Однако и Южная Корея отнюдь не является «голубем мира».

В парламенте Республики Корея с 1950-х гг. действует так называемый «Комитет по делам оккупированных территорий», в рамках которого в Сеуле функционируют «правительства в изгнании» и губернаторы всех городов и провинций, входящих в состав КНДР, включая Пхеньян. А на всех совместных американоюжнокорейских учениях неизменно отрабатывается один и тот же сценарий возможного возобновления боевых действий против «соседей» – массированный «превентивный» удар по Северной Корее с применением стратегической авиации и крылатых ракет по основным военным и промышленным объектам, за которым следует высадка крупных морских десантов на побережье северной части Корейского полуострова как со стороны Желтого, так и Японского морей. Именно эти планы и память об Инчхонском десанте 1950 г. заставляют командование КНА развивать в первую очередь именно береговую оборону, а не флот с морской пехотой.

Северокорейская 100-мм САУ.

Северокорейская 122-мм САУ выполнена также с использованием агрегатов легкого танка «Тип 62».

30-мм (по другим данным, 23-мм) ЗСУ М-1989 на параде в Пхеньяне. «Образцом для подражания» в этом случае стала советская «Шилка». 2012 г.

И если приведенные выше цифры соотношения сил и изменялись за последнее десятилетие, то явно не в пользу Корейской народной армии, технический парк которой ветшал и сокращался, а вооружение южнокорейцев наоборот пополнялись и модернизировались, в том числе и за счет поставок из России. Так, в первой половине 1990-х гг. Южная Корея получила 80 основных боевых танков Т-80У и 40 БМП-3. Эта техника была поставлена в счет погашения валютного кредита, взятого еще М.С. Горбачевым в конце 1980-х гг. Большого смысла в принятии на вооружение современных российских танков и БМП у армии Южной Кореи, похоже, не было, но в данном случае «южане» явно действовали в интересах США: американцам требовались последние образцы вооружения «потенциального противника» для изучения и проведения комплексных учений. В зарубежных источниках отмечают, что американцы смогли получить по 2-3 образца Т-80У и БМП-3[1 По некоторым донным, в 2015 г. руководство РФ приняло решение выкупить обратно у Южной Кореи или обменять по бартерной схеме все Т-80У и БМП-5, и в Сеуле это предложение приняли.].

Хотя количество Т-80У в армии Южной Кореи было невелико, военным КНДР стоило серьезно задуматься, поскольку эти танки значительно превосходили по всем параметрам антологичные северокорейские боевые машины. О любых поставках военной техники из России после 1991 г. пришлось забыть. Встречаются упоминания о том, что некоторое количество БТТ северокорейцы сумели в 1990-е гг. приобрести в образовавшихся после распада СССР странах СНГ (называют, в частности, Казахстан, Узбекистан, Туркмению и Киргизию), но говорят в основном о взятых с баз хранения танках Т-55 и Т-62. Заявления отдельных западных экспертов о поступлении в КНДР единичных образцов танков Т-72 и даже Т-80 (для возможного копирования ряда агрегатов и узлов) также не получили подтверждения. Хотя факт покупки северокорейцами отдельных «семьдесятдвоек» не является таким уж невероятным, учитывая распространенность машин этого типа в мире. Не приобретались за рубежом и другие виды БТТ.

Только после 2010 г. на парадах в Пхеньяне показали полтора десятка БТР-80А, закупленных в России (обычно указывают, что было приобретено «не менее 20» таких бронетранспортеров), да и то, похоже, в основном с целью копирования: почти одновременно с ними на парадах стали демонстрироваться различные варианты аналогичных машин М-2010 собственного производства, внешне выглядящие как плохо «нарисованные» БТР-70/80.

Поскольку советские САУ 2С1 «Гвоздика», 2СЗ «Акация» или подобные им китайские «Тип 83» в КНДР никогда не поставлялись, при разработке аналогичных машин северо– корейцам пришлось идти своим путем. Так или иначе, практически все производимые на заводах КНДР САУ – это открытые сверху легкобронированные машины с задним расположением артсистемы. При этом используются шасси и агрегаты танков «Тип 59», «Тип 62», БТР «323» и любые орудия калибром от 100 до 170-мм.

Типы северокорейских САУ определяют за рубежом, как правило, по году первого публичного показа той или иной установки и ее калибру. Количество производимых в Северной Корее самоходных установок неизвестно, но судя по парадам в Пхеньяне и репортажам местного телевидения с различных учений, вполне может быть выпущено до сотни машин каждого известного на данный момент типа.

По опубликованной информации, 170-мм САУ установки «Коксан» (на базе танков «Тип 59») в конце 1980-х гг. даже поставлялись на экспорт в Иран и участвовали в боях на завершающей стадии ирано-иракской войны. Дальнобойность этих САУ якобы превышала таковую как у иранских М109 американского производства, так и у советских «Гвоздик» и «Акаций» армии Ирака. Считается, что в 1988 г. несколько иранских «Коксанов» были захвачены иракской армией в ходе боев на полуострове Фао, а затем использовались уже против бывших хозяев. Отдельные машины этого типа были в войсках С. Хусейна и в 1991 г., во время вторжения в Кувейт. Эксперты, которые осмотрели несколько захваченных в Ираке таких северокорейских САУ, констатировали, что они характеризуются ненадежной работой двигателей и ходовой части, перегруженностью шасси, низким качеством и ресурсом стволов артсистем и кустарным уровнем изготовления ряда узлов и агрегатов.

Отсутствие современных ЗСУ и мобильных ЗРК советского/российского производства (за исключением небольших партий ЗСУ-57-2 и «Стрела-10» на шасси МТ-ЛБ) заставляет северокорейцев выпускать подобные системы самостоятельно. Правда, их общее количество относительно невелико, а боевая эффективность (особенно это касается средств обнаружения воздушных целей) осталась на уровне 1950-1960-х гг., что сейчас уже совершенно неприемлемо.

Недостаток современных средств ПВО в КНА стремятся восполнить за счет производства буксируемых артсистем, а также насыщения войск большим количеством ПЗРК (производимые в КНДР копии «Стрел» и «Игл»), зенитных пулеметов и малокалиберных зенитных установок. Так, северокорейцы с 1980-х гг. устанавливают на все свои танки 14,5-мм зенитные пулеметы. Насколько эти меры будут оправданы в случае возобновления боевых действий, неизвестно.

Что касается производства танков, то, учитывая большое количество морально устаревших танков[2 Нопример, Т-34-85 до сих пор используются в КНДР как мобильные и неподвижные огневые точки в укрепрайонах, для «обозначения противника» на учениях и для подготовки резервистов частей местного так называемого «Рабоче-крестьянского красного ополчения», оно же – «Нерегулярные вооруженные силы трудовой партии Кореи».], северокорейцы решили скопировать самый современный из находящихся у них на вооружении образцов – средний Т-62. Правда, специалисты до сих пор гадают, насколько отличается от оригинала в худшую сторону воспроизведенная в КНДР 115-мм пушка У-5ТС и какую номенклатуру боеприпасов для нее выпускают в Северной Корее. Качество прицелов и оптики местного производства традиционно характеризуется как «крайне низкое».

Так или иначе, количество произведенных с конца 1980-х гг. в КНДР Т-62 было невелико и вряд ли превышало 150-200 экз.

В КНДР этот танк получил название «Чхонма»[3 В КНДР с конца 1950-х гг. существует ток называемое «Движение Чхолимма», или «Движение трех революций» технической, технологической и культурной, практически полный аналог стахановского движения времен СССР. Эмблемой движения является летящий конь, которого оседлали рабочий-сталевар и колхозница; «Чхонма» – тот самый «крылатый конь трех революций».], или «Чхонма-хо». Последующие варианты отличались в основном частными усовершенствованиями, связанными с вооружением и защитой, но в целом представляли собой все ту же базовую конструкцию.

ЗРК «Стрела-10» на параде в Пхеньяне. 2000-2005 гг.

Танки «Чхонма-хо I» на парадах в Пхеньяне. 2000-2015 гг.

Вариант танка «Чхонма-хо» с бортовыми экранами и элементами ДЗ, установленными на задней части башни. 

В начале 1990-х гг. промышленность КНДР представила еще более радикально модернизированный «Чхонма-хо». Можно предположить, что этот вариант в основном соответствовал советскому Т-62М. Новый танк получил бортовые экраны, комбинированную броню лобовой части корпуса и башни и ящики ЗИП на башне, также игравшие роль дополнительной защиты. Основное оружие не изменилось. Точно неизвестно, производилась ли эта модификация «с нуля», или же таким образом после капремонта переоборудовали уже имевшиеся машины, в том числе советского производства. Количество данных танков на вооружении Корейской народной армии оценивается в 100-150 ед. Интересно, что образцы, показанные в разные годы, отличались между собой отдельными деталями.

Однако даже радикально усовершенствованный вариант базового Т-62 стал лишь полумерой, и с 2002 г. в КНДР начали разработку нового танка, известного на Западе как М-2002, или «Покпхун» («Шторм»), По утверждениям ряда источников, северокорейцы предприняли попытку скопировать советский Т-72 и хоть как-то «подтянуть» свое очень среднее танкостроение к мировому уровню. Но в условиях жесточайшего экономического кризиса и международной блокады, в которой находилась страна, разработка шла медленными темпами, характерной чертой новой машины стало применение шестикатковой ходовой части, однако , судя по всему, на первых вариантах были установлены башни по типу последних вариантов «Чхонма-хо» и, возможно, применена аналогичная комбинированная броневая защита корпуса.

В 2010 г. новому вождю КНДР Ким Чен Ыну во время посещения 105-й гвардейской Сеульской танковой дивизии продемонстрировали очередной вариант М-2002, который известен в литературе как «Сонгун» («Оружие революции» – термин из арсенала местного молодежного коммунистического движения). Внешне он более всего напоминает китайский «Тип 85» – на удлиненном шестикатковом шасси в несколько увеличенной по высоте башне (увеличен ли диаметр погона, неизвестно) устанавливается все та же 115-мм пушка. Продемонстрирован вариант этого танка с установленными в лобовой части башни блоками динамической защиты.

Но даже сегодня о последних северокорейских танках сведений немного. Поэтому привести точные данные о всех существующих вариантах этих машин и их вооружении, броневой защите и силовых установках довольно затруднительно. Но если северокорейцы действительно ставили перед собой задачу копирования Т-72, то они с ней явно не справились, поскольку ни 125-мм пушки, ни нового двигателя даже самые современные образцы боевых машин так и не получили. Их производство идет явно замедленными темпами. Количество состоящих на вооружении машин оценивается, от силы, в сотню штук (на парадах в Пхеньяне никогда не демонстрировалось более 40 танков М-2002).

Корейский полуостров до сих пор считается одной из наиболее «горячих» точек планеты с учетом возможного развязывания масштабной войны. В Вашингтоне и Сеуле полагают, что в случае возобновления боевых действий Пхеньян, в конечном итоге, потерпит военное поражение, но только после того, как весь юг Кореи превратится в руины, а Япония, на которую КНДР неизбежно обрушит ракетные удары, понесет весьма серьезные потери.

Танки «Чхонма-хо» последних вариантов на параде в Пхеньяне.

Вариант танка М-2002, который западные эксперты называют «Сонгун».

Танки М-2002 «Покпхун», показанные на парадах в Пхеньяне в 2013-2015 гг.

Американские военные эксперты полагают, что сдержать масштабное наступление Корейской народной армии на юг будет невозможно, даже при условии, что запаса ГСМ всех видов у северокорейцев (по данным на конец 1990-х гг.) хватит от силы на 9-12 суток боевых действий, все автодороги Южной Кореи будут наглухо забиты частным автотранспортом, а армия Южной Кореи и 8-я американская армия имеют огромное количество современных противотанковых средств, включая боевые вертолеты. Высказывается мнение, что даже применение американцами тактического ядерного оружия в данном случае не гарантирует легкой победы.

Пока же можно констатировать, что боевые действия в Корее могут быть возобновлены, например, в тот момент, когда в КНДР испытают баллистическую ракету, способную поразить цели на тихоокеанском побережье США или создадут ядерную боеголовку, пригодную к установке на ракеты местного производства (не исключено, что эти два фактора могут совпасть). Но до этого, судя по всему, еще очень далеко. Пока руководство КНДР не склонно смягчать свои позиции на международной арене.

С одной стороны, в последнее десятилетие в КНДР наблюдалось некое подобие экономических реформ, когда, например, местному партийному руководству разрешили открывать совместные с Южной Кореей и КНР производства, а страна стала более доступной для иностранных туристов. С другой стороны, жизнь большей части населения практически не улучшилась, а жесткая военная риторика руководства страны остается, в целом, неизменной. Поэтому прогнозировать, как будут развиваться события на Корейском полуострове, довольно сложно.

Использованы фото из архива автора и из общедоступной сети Интернет.

Михаил Петров

Керчь, Героевское: Эльтиген – огненная земля

9 октября 1943 г. на западной оконечности Таманского полуострова – восточном берегу Керченского пролива – победно завершилась Новороссийско-Таманская наступательная операция (начавшаяся 10 сентября 1943 г.), в результате которой от фашистов была полностью освобождена Кубань (Краснодарский край), что также означало победное завершение битвы за Кавказ. На «повестку дня вышло» освобождение Крыма. Начало ему было положено в ночь на 1 ноября 1943 г.

В поселке Эльтиген южнее Керчи (ныне – поселок Героевское, самый южный район Керчи) был высажен десант численностью 2,5 тыс. бойцов. К рассвету они преодолели упорное сопротивление врага и, освободив поселок от фашистов, захватили плацдарм 5 км по фронту и 2 км в глубину. Это было начало Керченско-Эльтигенской десантной операции. Плацдарм впоследствии получил название «Огненная земля»; бои на нем продолжались 36 дней.

Эльтигенцы входили в состав 18-й армии (командующий – генерал-лейтенант К.И. Леселидзе, начальник политотдела – полковник Л.И. Брежнев) Северо-Кавказского фронта (командующий – генерал-полковник И.Е. Петров).

Гитлеровцы попытались сбросить десантников обратно в море, направили против них танки и авиацию, подтянули к Эльтигену резервы. Воспользовавшись этим, в ночь на 3 ноября 1943 г. северо-восточнее Керчи высадился еще один десант.

В настоящее время люди, направляющиеся из материковой России в Крым на автомобиле или на поезде, проезжают по Таманскому полуострову, через поселок Ильич и заезжают на косу Чушка (перед началом которой стоит скромный памятник в честь победного завершения битвы за Кавказ 9 октября 1943 г.). Далее проезжаем 10 км по косе до порта Кавказ, где грузимся на паром, который переправляет нас в Крым. С косы Чушка и с парома видим Керченский пролив и северо– восточный берег Керченского полуострова.

Сейчас тут мирно ходят торговые суда, функционирует Керченская паромная переправа. А в начале ноября 1943 г. здесь шли десантные суда и катера Азовской военной флотилии, а на крымский берег отправлялись в атаку воины 56-й армии (командующий – генерал-лейтенант К.С. Мельник) Северо-Кавказского фронта. К 4 ноября они преодолели примерно 3 км и с боями стали продвигаться дальше вглубь полуострова, подходя к тогдашней Керчи с севера-востока.

Им удалось захватить плацдарм глубиной порядка 10 км, отбив у врага выступ между Керчью и Азовским морем, и закрепиться на этом рубеже. После этого приказом ставки от 15 ноября 1943 г. Северо-Кавказский фронт, как выполнивший свою задачу, был расформирован, а на базе 56-й армии и управления Северо-Кавказского фронта создана Отдельная Приморская армия, командование которой принял генерал И.Е. Петров. В подчинение новой армии перешел и Эльтигенский десант. В начале ноября действия 56-й армии северо-восточнее Керчи заставили фашистов в районе Эльтигена приостановить контратаки и перейти к обороне.

Обелиск Славы на горе Митридат.

Под огнем врага, преодолевая минные заграждения, корабли и катера Новороссийской военно-морской базы доставляли на «Огненную землю» подкрепления, боеприпасы и продовольствие, а обратно забирали раненых. Однако противник, имея большое количество торпедных катеров и вооруженных пушками быстроходных барж, установил жесткую морскую блокаду Эльтигена, прорвать которую так и не удалось. 9 ноября наращивание сил на плацдарме и снабжение десантников морем фактически прекратилось (до этого удалось перебросить свыше 9 тыс. бойцов, некоторое количество пушек, минометов, противотанковых ружей). Только летчицы 46-го гвардейского Таманского женского бомбардировочного полка под командованием майора Е.Д. Бершанской на своих тихоходных По-2 но ночам с малой высоты сбрасывали десантникам грузы вплоть до ночи на 6 декабря.

В конце ноября 1943 г. Отдельная Приморская армия северо-восточнее Керчи перешла к обороне.Требовалось закрепиться на захваченном плацдарме и накопить силы для дальнейшего наступления. Фашисты решили этим воспользоваться и уничтожить Эльтигенский плацдарм. Утром 4 декабря после сильной артподготовки они пошли в наступление и к вечеру 6 декабря смогли прорвать оборону. Тогда было принято решение прорываться на север, в сторону Керчи, на соединение с войсками Отдельной Приморской Армии.

В ночь с 6 на 7 декабря около двух тысяч десантников, включая примерно 200 легкораненых, совершили почти 15-км переход и утром внезапной атакой заняли гору Митридат (тогда это была южная окраина Керчи, ныне – почти центр города), овладев южной окраиной Керчи. Появление здесь наших войск стало для немцев неожиданным и поначалу вызвало панику в их рядах. Командование Отдельной Приморской армии утром 7 декабря направило силы на прорыв к эльтигенцам, в помощь были высажены два батальона морской пехоты. Но все же большего успеха достичь не удалось. Еще четыре дня десантники вели бои в Керчи; в ночь с 10 на И и с И на 12 декабря оставшихся в живых бойцов (несколько сотен) эвакуировали.

Но жертвы эльтигенцев не были напрасными. Отдельная Приморская армия продолжала твердо удерживать плацдарм шириной примерно 7-8 км и глубиной около 10 км на выступе северо-восточнее Керчи между ней и Азовским морем. Простые бойцы называли его «Малой землей» – по аналогии с Новороссийском или «Огненной землей» – по аналогии с Эльтигеном. Бои на его рубежах шли вплоть до апреля 1944 г.

Мотобот, потопленный во время боев за Эльтиген, после войны был поднят со дна моря, восстановлен и водружен на пьедестал к 35-й годовщине Керченско-Эльтигенской десантной операции.

Палубная 45-мм автоматическая зенитная пушка СМ-21.

Диорама «Десант».

Палубная зенитная установка с 12,7-мм пулеметом ДШК.

Один из памятников и памятных знаков на местах братских захоронений Эльтингенцев, последнее из них датировано 2008 г.

Керченская «Малая земля» отвлекала силы противника с севера Крыма, с Перекопского перешейка, на который 8 апреля 1944 г. начали наступление войска 4-го Украинского фронта. 11 апреля Отдельная Приморская армия перешла в решающее наступление и освободила Керчь. К 16 апреля почти весь Крым был очищен от оккупантов, за исключением Севастополя, который освободили 9 мая 1944 г.

На горе Митридат установили Обелиск Славы – трехгранную стелу высотой 24 м, у подножия которой разместили три 76-мм пушки ЗИС-З. Обелиск был открыт 8 августа 1944 г. и стал первым памятником на территории СССР, посвященным Великой Отечественной войне, а сейчас является одним из главных символов Керчи. К нему ведет Большая митридатская лестница (более 400 ступеней, сооружена в 1830-х гг.); она начинается недалеко от площади Ленина в центре Керчи.

Теперь направимся туда, где в ночь на 1 ноября 1943 г. началось освобождение Крыма от фашистских захватчиков, – в бывший Эльтиген (ныне – южный район Керчи), поселок Героевское.

Двигаемся по шоссе Героев Эльтигена до мемориальной стелы-указателя «Эльтиген. Огненная земля». Сворачиваем на дорогу, что примыкает слева, и спускаемся в Героевское. В развилке улиц Генерала Косоногова и Галины Петровой установлен памятный знак на братской могиле эльтигенцев, а между улицей Генерала Косоногова и береговой линией – памятник-пирамида. Рядом с ним находится памятник-мотобот. Он был потоплен во время боев за Эльтиген, после войны поднят со дна моря, восстановлен на судостроительном заводе «Залив» (недалеко от Героевского) и водружен на пьедестал в 1978 г. – к 35-й годовщине Керченско-Эльтигенской операции. Здесь же можно осмотреть небольшую экспозицию корабельного вооружения и авиационных бомб.

Напротив нее, через улицу Генерала Косоногова – скромное здание музея Истории Эльтигенского десанта. Основу его экспозиции составляют фотографии, документы, вещи и предметы амуниции героев Эльтигена и других боев за Керчь, образцы вооружения, боеприпасов, военного снаряжения и оборудования, найденные на местах боев. Представлены модели мотобота и торпедного катера, а также диорама, изображающая высадку десанта и штурм фашистских позиций. В первом зале имеется экран, на котором отображаются выполненные с помощью компьютерной графики схемы различных этапов Керченско-Эльтигенской десантной операции.