Текст книги "Искушения наших дней. В защиту церковного единства"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

(«Беда от лжепророк»)

Итоговый документ

СЕКЦИИ «КЛУБ ПРАВОСЛАВНЫХ

ЖУРНАЛИСТОВ»

XI Международных Рождественских , образовательных Чтений

1. Церковные СМИ – одно из важнейших направлений православной миссии в современном мире и, что не менее важно, одно из средств консолидации верных чад Русской Православной Церкви. Церковные СМИ призваны нести Благую весть о Воскресшем Господе, о божественном призвании человека, о евангельском идеале праведной жизни и его воплощении в наше время. Опыт работы многих православных периодических изданий показывает, что они становятся добрыми помощниками и советчиками как для тех, кто твердо стал на путь церковной жизни, так и для тех, кто ищет дорогу к храму. Издания синодальных отделов, епархий, монастырей, приходов и самых различных церковных организаций являются свидетельством активной миссионерской и проповеднической деятельности Церкви, ее диалога с обществом и государством.

2. Вместе с тем не все благополучно в среде журналистов, пишущих на церковные темы. В последние годы ряд изданий, объявляющих себя борцами за Православие, в том числе газеты «Русь Православная», «Русский вестник», «Сербский крест» (новое название – «Первый и последний»), «Царский опричник», Интернет – журналы «Благословение», «Стояние за истину», а также Православное радио Санкт—Петербурга, радиопрограмма Жанны Бичевской «От сердца к сердцу» (радиостанция «Голос России») и другие, из номера в номер осуществляют пропагандистские кампании, которые, несомненно, способны привести к расколу в Церкви. Не предлагая читателям никакого положительного, спасительного для души опыта церковной жизни, эти издания подтасовывают факты церковной истории, искажают основы православной веры и, в конечном итоге, формируют сектантское сознание. При участии подобных изданий распространяются и поощряются к использованию богослужебные тексты, не имеющие благословения Священноначалия, тиражируются изображения, нарушающие иконописный канон, и т.д. Игнорируя позиции православных богословов, церковных историков, агиографов и канонистов, авторы этих СМИ выступают за канонизацию Иоанна Грозного, Григория Распутина и других исторических лиц, спекулируя при этом именами известных и почитаемых в православном народе старцев.

3. Подобные действия уже получили четкую оценку Священноначалия. Святейший Патриарх, Священный Синод, Синодальная богословская комиссия неоднократно высказывались о недопустимости распространения литературы, сеющей суеверия, нагнетающей панические настроения в церковном народе. Дана оценка и тем, кто организует «почитание» как святых тех или иных неоднозначных фигур исторического прошлого и современности и выступает с резкими нападками на Священноначалие, призывающее к послушанию Матери—Церкви.

4. Высказывают свою позицию и православные журналисты: на страницах многих церковных изданий этим действиям дается адекватная оценка. Указывается, что авторы упомянутых СМИ стремятся противопоставить мирян иерархии, белое духовенство -монашеству, духовный авторитет старчества – канонической дисциплине. Мы знаем, что и в прошлом были такие «ревнители», которые по видимости заботились о благе церковного народа, однако в результате этой «ревности не по разуму» наносили вред Церкви. Отрадно, что во многих епархиях уже отказываются распространять через церковные лавки и книжные магазины такие издания, как «Русский вестник», «Русь Православная» и ряд других, заявляя о Том, что позиция этих изданий не отражает церковного самосознания, духовных чаяний верующих.

5. Сегодня ответственность православных журналистов многократно возрастает – они призваны к активным действиям по защите церковной) сознания от различных искажений. Подобную разъяснительную работу уже ведут многие церковные периодические издания и в столице, и в епархиях. Сегодня не нужно бояться дискуссий, не стоит уклоняться от обсуждения любых проблем церковной жизни.

6. Участники секции «Православная журналистика», представляющие многие Московские и епархиальные издания, всесторонне обсудив ситуацию, призывают церковные СМИ активнее включиться в разъяснение основ православного вероучения, канонической дисциплины, опасностей сектантских настроений внутри церковной ограды. Успех будет во многом зависеть от координации действий церковных СМИ, от их тесного взаимодействия со Священноначалием, с Синодальными учреждениями Русской Православной Церкви, с духовными школами.

7. Участники заседания секции «Православная журналистика» создали Ассоциацию православных журналистов, которая объединит журналистов официальных церковных изданий. На период формирования Ассоциации православных журналистов координаторами проекта решено избрать ответственного редактора газеты «Церковный вестник» С.В. Чапнина (Издательский Совет Русской Православной Церкви) и редактора интернет–сайта «Седмица.ру» В.И. Петрушко (Церковно–научный центр «Православная энциклопедия»).

29 января 2003 года

Михаил ДУНАЕВ,

преподаватель Московской Духовной Академии

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ:

ПРАВОСЛАВИЕ БЕЗ БЕРЕГОВ?

Надо сказать, что интеллигенция наша всегда страдала недугом– гордыней рассудка, который признавала высшим судьей во всех сомнениях и спорах, подменяя причудливыми построениями собственного помраченного ума осмысление великих духовных истин. Помимо того, она всегда отстаивала свою свободу, не сознавая, что необузданная свобода, за которую ратует, есть свобода греховных помыслов и страстей. А страсти помрачают сердце и ум. И когда человек вознамеривается внимать только этим помутненным источникам, то создается некое мировоззрение, которое я бы назвал «православием без берегов», самочинным «православием», которое не признает никаких критериев истины, кроме собственных претензий и собственного невежества. Как бы тяжко ни было нашей гордыне, нужно признать, что нет иных критериев Православия, которые пребывали бы вне Священного Писания и вне Священного Предания Церкви Христовой. Поэтому не худо бы во всех сомнениях советоваться с теми, кто всем житием своим свидетельствует о чистоте собственного сердца. Это – Святые Отцы Церкви.

Однако интеллигентская рассудочность не желает с этим смириться. Недавно публицист Михаил Антонов заявил, что нечего, мол, слушать Святых Отцов, у нас христианство, а не святоотечество.

Это характерно ныне для многих: отвергнуть Святых Отцов, а тем самым и Церковь, признавая высшим авторитетом собственный «здравый» смысл собственных измышлений, ту самую мудрость мира сего, которую Апостол назвал безумием перед Господом.

Из источника невежества и гордыни питается кампания против нашей Церкви, Святых Отцов, против богословов. Святые Отцы – истинные, великие богословы, не нам, грешным, чета, не внесли в учение ничего, сверх данного Господом, но лишь раскрывали Его Откровения в применении к конкретным обстоятельствам земного бытия.

Но ведь так хочется от себя что–нибудь внести нашим интеллигентам, а богословы со своей косностью, отсталостью мешают, гордыню потешить мешают. И можно измыслить нечто понятное, приятное, удобное, не требующее духовных усилий, то, что идет от окаянного сердца.

Богословы–то хорошо знают, что все ереси пошли именно от самочинных толкований Откровений Писания. Когда не Церкви, а лишь собственному разумению вверялись погрязшие в гордыне ересиархи. Именно этот источник питает и все обновленческие поползновения, которые угрожают ныне духовному здоровью нашей Церкви. Все это новое, самочинное, что пытаются внести в церковную жизнь во всех сферах ревнители свобод, вовсе не безобидно для духовного здоровья человека, но отстаивается с жестким упорством, переходящим в обвинение всякому, кто противится насаждаемым нововведениям.

Вспоминаю эпизод на Международной конференции по Достоевскому, проходившей несколько лет назад в Старой Руссе. После нее состоялся банкет с традиционными возлияниями за полночь. Наутро, после плотного завтрака* мы приехали в Юрьев монастырь, когда уже шел Евхаристический канон. Нужно сказать, что некоторые служители Церкви заискивают перед интеллигенцией и потакают ее претензиям. С нами ехал батюшка из Старой Руссы, он спросил:

– Кто хочет причаститься?

Желающие нашлись, человек десять. Священник отвел их в сторону, каждого поочередно накрыл епитрахилью – ни на что иное времени не оставалось – и благословил на приобщение Святых Христовых Тайн. Они, гордые собой, подошли к Чаше и ожидали если не восхищения этим своим поступком, то хотя бы умиления. Ни о каких, конечно, правилах подготовки ко Святому Причащению, ни о необходимом говений речь не шла. Я заметил тогда, что нельзя профанировать Таинство. Мне ответили, что я не люблю людей, ведь они хотят причащаться, а я закрываю им дорогу к Богу. Поэтому я – душитель свободы, мечтаю вернуть сталинские порядки. Нельзя стеснять человека условными формальностями. Если есть у него порыв, надо всячески облегчить этот путь, а не сдерживать. Подобная демагогия характерна для нынешней либеральной интеллигенции. Она всегда жила по законам двойной морали. Как писал кн. Вяземский еще сто пятьдесят лет назад: «Себе дается власть и сила – себя наверх, других под спуд». Вот себе позволяется делать что угодно, говорить что угодно, любые критерии выдвигать. Свобода признается только для себя.

Знать азы вероучения, правила церковной жизни, уставные требования объявляется необязательным. Ведь критерий истины обретается в окаянном сердце и помраченном уме.

Еще один пример. Оживилась кампания по реабилитации Л.Толстого. Кто только не обвиняет Церковь в суровости и несправедливости по отношению к великому писателю. Что может означать отмена решения Священного Синода? Только одно: признание учения Толстого православным. Но это – нелепость. Невозможно черное называть белым, и наоборот. Почему эта нелепость должна привести к всеобщему примирению – непонятно. Ну, давайте ради всеобщего примирения объявим, что на Северном полюсе пальмы растут. Глупо было бы. То же самое и с Толстым. И все же с каким–то непостижимым упрямством, вопреки всякой очевидности даже серьезные ученые заявляют, что Толстой – это и есть выражение Православия, и только косные богословы не желают этого понять. Дать бы себе труд изучить, что такое православное вероучение, да нет, зачем, не надо слушать никаких докторов богословия, надо сердце свое слушать. С таким же упорством отстаивается «православие» книги Даниила Андреева «Роза мира».

А эти ревнители самочинного «православия» всегда стремились и будут стремиться к размыванию границ Церкви. Церковь для них не указ и не авторитет. Это началось давно, еще в начале XX века, во времена религиозных собраний, вдохновленных Мережковским. Какова была истинная цель тех собраний? Говоря прямо – наставить Церковь на путь истинный. Церковь не так все делает и не туда, куда надо, идет. Интеллигенция лучше знает, надо наставить, подправить. На основе чего? Рациональных интеллигентских домыслов. Эта идея скоро обнаружилась, вдохновители были очень недовольны и продолжали собираться, но уже без участия представителей Церкви.

Надо понимать, что нужны ясные догматы, уставные требования. Представим, что отменили правила дорожного движения. Что начнется на наших дорогах?.. По сути, на это хотят обречь и православную жизнь. Пусть никто не обвинит меня, что я хочу дорожное движение отождествить с Церковью. Но нашу церковную жизнь хотят уподобить этому хаотическому движению – без правил, без руля и без ветрил…

(Радио «Радонеж», г. Москва)

Архимандрит Иоанн (КРЕСТЬЯНКИН)

«ОТСТУПЛЕНИЕ ИДЕТ ПО ЗЕМЛЕ,

И НАДО ДЕРЖАТЬСЯ ЦЕРКВИ»

«Время, в которое привел нам жить Господь, наисмутнейшее – смущение, смятение и неразбериха колеблют непоколебимое, но это еще не конец. Впереди еще более сложные времена.

А Церковь по обетованию Спасителя будет жить и совершать свое служение, великое и спасительное, до последнего дня жизни мира, а потому глас Церкви через ее канонически правое священноначалие для нас – глас Божий.

Ни одному, пусть и кажущемуся достойной жизни, человеку, ни группе лиц единомысленных, ни снам, ни видениям, а Церкви – гласу Церкви – веру имеем. Церковь не может уйти в подполье, ведь тогда она перестанет быть для народа, чем быть должна. А потому ждать нам с Вами решительного определения Святейшего и только так ориентировать народ. Ведь иначе мы можем впасть в грех страшный против Церкви; сами того не желая, организуем раскол.

Мы не можем, не имеем права взять на себя то, что Богом нам не дано. И это по-Божьи…

Да, безусловно, мир на последней скорости спешит к Страшному суду. Борьба зримая и очевидная, но борьба за души, а не за что другое…»

* * *

«Сейчас же очень многие сами только–только входят в Церковь, а спасаться начинают не со своего исправления, но с критики Церкви. Знайте, что без Церкви спасения нет, и кормчий ее Сам Господь. И Он лучше знает, как и кем ее вести по бурному житейскому морю».

* * *

 «Жить нам всем предлежит в обществе, а устраивать в нем православную секту адвокатов ли, учителей ли, медиков ли, художников ли никак не годится.

Возьмите в пример Церковь православную. Живет и выживает она при всяком государственном устройстве – живет Богом и ради людей, и уйти от своего служения не может. Уйдя же в катакомбы» и она превратится в секту».

* * *

 «Суд над Патриархом нам с вами, дорогой о. К., не принадлежит. Он стоит пред судом Собора архиереев. А нам заповедана лишь молитва о том, кому Господь вручил власть, – молитва до тех пор, пока Господь же эту власть у него не отнимет…»

* * *

 «Дорогой о. Н.!

Вы приводите очень хорошую цитату Феодора Студита. Она же нам и говорит о том, что все люди и во все времена делают выбор в своей жизни – идти тесным путем или пространным.

И у Бога нет и не может быть несправедливости – вот те, кто жили до появления этой новой техники и системы учета, все бы спаслись, а уж после ее появления все поголовно погибают просто оттого, что живут в это апокалиптическое время.

Самое страшное дело, которое кроется во всем этом, – это то смятение и смущение, которое захлестывает верующих.

К голосу Церкви уже веры не имеем, а ведь в Церкви–то ум соборный.

Синод высказался, помолившись и всесторонне рассмотрев проблему, и это – голос Церкви.

Но мы веры не имамы, не доверяем, а будем слушать частных лиц, хотя бы и духоносных, но они – люди и не гарантированы от ошибок.

Вспомните, какой ценой сохранял Церковь Св. Патриарх Тихон и в каких условиях, когда и внешне давят, и внутри смута. И что стало с теми, кто пошел за «духоносными» – катакомбная церковь, теперь выродившаяся в секту. А Церковь все живет и делает в мире свое спасительное служение. Так что простите.

Отступление идет по земле, и надо держаться Церкви, ибо Кормчий ее – Сам Спаситель».

(Из писем).

(Православие.ru)

Послесловие

Игумен Петр (МЕЩЕРИНОВ),

цензор Московского Данилова монастыря

ПУТЕМ ВЕРЫ И ЛЮБВИ

Собранные в этой книге статьи клириков и чад Русской Православной Церкви продиктованы тревогой за состояние внутренней жизни Церкви. Это состояние можно охарактеризовать как упадок церковного сознания — когда люди, принадлежащие Церкви, считающие себя православными христианами, даже участвующие в Таинствах и соблюдающие церковные обрядовые установления, во–первых, воспринимают Церковь формально–магически, а во–вторых, не знают, и, главное, не имеют потребности знать в точности, во что и как верует Святая Христова Православная Церковь. Не огражденные знанием своей веры, люди с легкостью принимают за учение Церкви разного рода мнения, идеологемы, апокрифы, рядящиеся порой в церковные одежды, – принимают, не давая себе труда сверить их со Священным Писанием и Священным Преданием Церкви. Говоря словами Апостола, люди не принимают здравого учения, но отвращают слух от истины и обращаются к басням (ср.: 2 Тим. 4, 3–4). В этом, как мне кажется, и заключается причина тех нестроений в умах и того разгула своемыслия, примеры которых приведены в книге.

Многих, конечно, могут смутить те явления, о которых с болью и тревогой пишут наши авторы, и даже ввергнуть в некое уныние: «Неужели так всё плохо?» Человек, начинающий размышлять над проблемами, нами затронутыми, может впасть в соблазн обвинить во всем пастырей Церкви и Священноначалие – дескать, не смотрят, не следят^[95], не пресекают. Но если отставить в сторону эмоции и начать трезво и спокойно рассматривать

настоящее положение Церкви не в свете сиюминутных «чувств», а исторически, мы увидим, что оно – не результат чьей–то «вины» или недогляда, но прямое следствие тех условий, в которые была поставлена Русская Церковь в XX веке, и даже можно сказать больше, – некоторых особенностей истории нашей Церкви вообще.

С Крещения Руси Церковь столкнулась с явлением, которое называется «двоеверием», – когда люди, принявшие христианство, не отказываются внутренне от язычества, которым они жили раньше; но восприняв в христианстве преимущественно внешнюю, обрядовую сторону, сочетают с ней вполне языческое мировоззрение. В качестве примера можно привести хотя бы благополучно дожившие до наших дней масленицу, Ивана Купалу и многое другое.

Такое положение вещей всегда беспокоило пастырей Церкви. Против двоеверия боролись святители домонгольской Руси, Московского Царства, Синодального периода, – вспомним митр. Кирилла, свт. Петра, патриархов Московских, свт. Димитрия Ростовского, Тихона Задонского и многих других. Сдерживало двоеверие и государство, хотя, разумеется, нецерковными методами! Несмотря на постоянные усилия Церкви, двоеверие, как и повышенное внимание к внешнему, к обряду, к внешне чудесной стороне христианства, оказались очень живучими в среде русского народа. Синодальный период добавил к этому и то, что от Церкви в силу многих причин, которые здесь не место рассматривать, отошла так называемая «интеллигенция», т.е. образованное сословие, хотя в Синодальный же период Русская Церковь достигла больших успехов в области богословской науки и духовного образования и просияла святостью великих угодников Божиих.

Катастрофа 1917 года поставила Церковь на грань физического уничтожения. Вся церковная жизнь была разрушена, в том числе под корень была вырублена традиция отечественной церковной и богословской мысли и образования. 70 лет Церковь была жестоко гонима; за эти 70 лет то, что наша Церковь нарабатывала веками, было уничтожено.

И вот 15 лет Церковь свободна. И не просто свободна. Закончилась Константинова эпоха, длящаяся с 313 г. по Р,Х., когда Церковь существовала и осуществляла себя в симбиозе с государством, контролирующим ее и берущим на себя часть церковных проблем, – будь то формально православное государство – такое, как Российская Империя, или атеистическое – советское. Эта свобода нами еще не почувствована, не осмыслена. Она означает, что Церковь неизбежно должна вернуться к положению, в котором она существовала до Миланского этикета св. царя Константина, т.е. к жизни в языческом, враждебном, или в лучшем случае, равнодушном окружении, и решении своих проблем только своими силами, без поддержки государства и безбожного общества.

Но как раз этих сил пока у Церкви нет. На созидание всегда нужны длительное время и целенаправленные, постоянные и (что очень важно) – общие усилия. Вспомним уже упоминавшийся расцвет богословской науки конца XIX – начала XX века. Понадобилось около 150 лет становления системы духовного образования в России, и чрезвычайные труды великого святого – свт. Филарета Московского, чтобы отечественная церковная мысль развилась, окрепла и стала плодоносить.

Возрождение Церкви в нашем Отечестве в связи с этим оказалось на данный момент больше внешним, чем внутренним. Открывались епархии, приходы, монастыри, реставрировались храмы, обустраивалась приходская жизнь. Потребовалось в очень короткое время подготовить большое количество священников, чтобы в новооткрытых храмах началось богослужение. Дать же богословское образование этим новорукоположенным пастырям оказалось физически невозможным. С другой стороны, в Церковь вошло множество людей, имеющих о Православии лишь смутное представление, лишь некое интуитивное чувство истинности Церкви.

В этих условиях, когда Церковь до крайности ослаблена предыдущими гонениями, когда сил хватает только на необходимое внешнее восстановление, когда только начинается внутренняя церковная работа, – двоеверие, никогда не умиравшее, обрело себе плодородную почву. Не имея противостояния в лице церковного знания, церковной культуры как прихожан, так и пастырей (больше половины священников в 90–х годах не имели духовного образования), двоеверие превратилось в некое «язычество православного обряда» и подменяет собою истинное учение Церкви, оказывая разрушительное влияние и на церковную, и на духовную жизнь христиан. Все, что собрано в нашей книге, и описывает, собственно говоря, это явление – двоеверие.

Но не нужно впадать в панику, преувеличивая это явление или осуждая носителей его. Церковь жива. Она есть не человеческое изобретение, но Божие дело, и Господь всегда присутствует в ней; Он – Глава ее, Он управляет ей, блюдет ее и назирает. Церковь есть ковчег Духа Святого, а Он есть Дух Истины, и Сам отторгает от Себя всякую ложь. Церковь всегда, рано или поздно, избавлялась от всякого неправомыслия: история Церкви свидетельствует об этом, и сейчас это так. Но нужно очень хорошо понимать, что Церковь – это мы, и от нас зависит, будем ли мы содействовать Богу или препятствовать Ему в деле церковного строительства. И в связи с этим задача каждого православного – прежде всего осознать свою личную ответственность за Церковь, возгревать в себе сознание нашей принадлежности к Церкви, – не к обряду, часто понимаемому язычески, не к чему–то, что «собирает нацию» и является «державообразующей силой», – но к единой Святой Соборной и Апостольской Христовой Церкви, коей наша Русская Православная Церковь является частью. Отвечать за Церковь – это не значит становиться на место священноначалия и поучать его, примеры чего приводит наша книга. Ответственность за Церковь – это значит, прежде всего, быть членом Церкви не формально, не по инерции или по месту рождения – но сознательно и свободно. Для этого необходимо дать себе труд изучения Священного Писания, творений Св. Отцов, догматического и нравственного учения Церкви, ее истории. Сейчас это возможно, доступны многие прекрасные книги, во многих приходах и монастырях проводятся катехизические занятия. Нужно любить Церковь, жить ею, защищать ее от нападок «псевдоцерковности» – не митингованием, а уяснением прежде всего себе самому, что есть Церковь. И когда каждый член Церкви осознает эту свою ответственность, не перекладывая ее на плечи клира, но разделяя ее, когда мы все объединим свои созидательные духовные усилия, тогда наступит то внутреннее возрождение Церкви, которого нам так не хватает сегодня.

И еще одно. Жизнь Церкви – это не только участие в Таинствах, молитва, воздержная жизнь; помочь возрождению Церкви' нужно не только изучением ее учения. Неотъемлемая часть церковной жизни – это дела любви. Только на пути деятельного доброделания, только делом совершая заповедь Божию о любви к ближнему, мы можем почувствовать и понять как должно, каков наш Господь, какова Его Церковь, и что Он ждёт от нас; Это прямое Евангельское и Апостольское требование – накормить голодного, посетить больного, утешить человека в его скорби и т.д. Эта часть церковной жизни наиболее жестоко была попрана и порушена безбожной властью. И упадок церковного сознания, о котором речь в нашей книге, – не только в невежестве относительно учения Церкви, но и в не–действовании по духу Церкви.

Оглянитесь вокруг себя, дорогие читатели! Сколько сейчас бедных, убогих, обманутых, несчастных людей! Им неоткуда ждать помощи. С надеждою обращают они очи к Церкви – и что они видят? Церкви не до них. Сколько энергии уходит у нас на борьбу с ИНН, на экзальтированные паломничества, на размышления и споры о монархии и о путях России, на поиски старцев, на погоню за чудесами, за знамениями пришествия антихриста, на противостояние глобализации, и проч. и проч. А между тем, при скольких приходах не кормят нищих? В скольких больницах люди лежат без ухода, хотя рядом храм? Сколько детских домов в стране прозябают в нищете, а дети не слышат ни от кого не только о Боге, но и просто доброго слова? Сколько брошенных стариков, которым никто не послужит? Сколько молодых людей, жаждущих истины, отвращаются от Церкви, потому что не видят в ней любви между нами, людьми церковными, не находят обращенной к ним проповеди, потому что мы заняты другим?

Ошибочно думать, что это – дело только священников. Нет, это обязанность всякого христианина. Священник может благословить, организовать – но не может разорваться, делая все сам. Действовать по Духу Церкви должен каждый из нас. Невозможно быть христианином, не совершая дел любви. «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою», — сказал Господу (Ин. 13, 35). Вот это сейчас для нас – дело номер один. Невозможно быть членом Христовой Церкви, только «умствуя» или «изучая» Православие. Быть церковным человеком – это не только правильно осознавать веру, но и жить по Евангелию, И когда мы, каждый из нас, встанет на этот узкий и тесный, но единственный путь христианский – путь правой веры и деятельной любви, – тогда разрешатся проблемы, поднятые в нашей книге.

notes

Примечания

1

Иеромонах Анатолий (Берестов) в своей книге «"Православные колдуны" – кто они!» (М., «Новая книга». 1998) описывает деятельность ТОО «Проис» – центра народного целительства на улице Радио, который предлагает следующие оккультные услуги: «Освобождение от сглаза и порчи, пробуждение экстрасенсорных способностей, развитие чувствительности к восприятию особых видов энергии, повышение энергетического уровня и защитных функций организма, обучение приемам набора и управления энергией». Центр этот обосновался под покровом якобы православного храма. Неизвестно откуда взявшийся «митрополит Рафаил» возглавляет «богослужения», сам ведет прием больных и проводит сеансы экстрасенсорного лечения.

2

Это место Св. Писания применимо как к епископу, так и к пресвитеру.

3

В 3–м правиле Лаодикийского Собора говорится: «Недавно крещенных не подобает производима в чин священнический».

4

Такого мнения придерживались в то время многие духовные старцы. Буквально то же самое советует святитель Феофан своему чаду – будущему старцу Феодосию Карульскому Святогорцу. «Старец Паисий Величковский, Нямецкий настоятель, — пишет ему в письме святитель Феофан, – искал себе руководителя в России и не нашел. Отправился на Афон, там искал и не нашел. И порешил, что ныне руководство одно – книги отеческие, а чтобы не сделать ошибки в своих решениях, надобно двум–трем единодушным соединиться, и руководиться общим советом по указаниям книг» («Русский Паломник». 2001. №24. С. 107).

5

Цит. по: Осипов А.И. Ищущему спасения. Свято—Успенская Лавра, СПМ «Житомир—Рико-Пресс—Реклама». Житомир., 1997. С. 34–35.

6

Это как раз то самое возражение, о котором пишет святитель Игнатий: Возразят: вера послушника может заменить недостаточество старца» (см. выше).

7

Концевич ИМ. Оптина пустынь и ее время. Репринтное издание. СТЛ. Издательский отдел Владимирской епархии. 1995. С. 12–13.

8

На самом деле это не столько бегство от ответственности, сколько бегство от крестоношения. Но так как крестоношение может быть только личностным, то и ответственность может быть также только личной. Это, конечно, подлинная духовная причина, которая нами не осознается.

9

Такое понимание послушания – это явное влияние католической практики послушания. Сравните, что пишет о послушании иезуит Алагона: «По повелению Божию можно убивать невинного, красть, развратничать, ибо Он есть господин жизни и смерти, и всего, и потому должно исполнять Его повеление» (Цит. по: Вальтер Шубарт. Европа и душа Востока. М., 2000. С. 396).

10

Указ, выше соч. С. 11.

11

Но вера в ложь берет начало в порочной воле, т.е. в неверно ориентированной свободе.

12

Архимандрит Георгий (Тертышников). Святитель Феофан Затворник и его учение о спасении. «Правило веры». М., 1999. С. 393.

13

Если мы представляем себе Бога суровым полицейским надзирателем, который только и следит за тем, чтобы не были нарушены Им установленные правила, и безжалостно наказывает за малейшую провинность, то наша молитва уже не будет православной молитвой– это будет уже, скорее, языческая молитва. Вот таким образом наше «богословие» может изменить и весь духовный строй нашей жизни. Немецкий философ Вальтер Шубарт в своей книге «Европа и душа Востока» так характеризует представление западного человека о Боге: «Бог как начальник полиции во Вселенной – вот мудрость Запада» (М.,«Русская идея». 2000. С. 98).

14

Именно так, к примеру, определяет богослова Евагрий Понтийский.

15

Цит. по указанному выше соч. архимандрита Георгия (Тертышникова). С. 489.

16

Священник на исповеди обязан, согласно требнику, задать кающемуся прежде всего вопрос о вере: «Рцы ми, чадо: яко Церковь Кафолическая, Апостольская, на востоце насажденная и возращенная, и от востока по всей вселенней разсеянная, и на востоце и доселе недвижимо, и непременно пребывающая, предаде и научи; и аще не сумнишися в коем предании». Кающийся же в подтверждение своей веры должен прочитать православный Символ веры. Но и на этом испытание веры не заканчивается, потому что кающемуся предлагается следующий вопрос: «Рцы ми, чадо: Не был ли еси еретик, или отступник; Не держался ли еси с ними, их капища посещая, поучения слушая, или книги их прочитовая».

17

Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет: «Истинное смиренномудрие – характер евангельский, нрав евангельский, образ мыслей евангельский» (Святитель Игнатий Брянчанинов. О прелести. СПб., 2002. С. 99).

18

«Последние вопросы» – это термин, введенный в духовный обиход Ф.М. Достоевским. Это вопросы о смысле жизни и смерти, о Боге и человеке, о свободе и происхождении из этой свободы добра и зла. Но все эти вопросы являются чисто богословскими.

19

Впрочем, дьявол выступает не против богословия вообще. Он против богословия, которое открывает истину. Но он за богословие, которое есть лишь утонченное мудрование от плотского ума, однако прикрытое одеждою богословской терминологии.

20

Протоиерей Георгий Флоровский. Догмат и история. Издательство Свято—Владимирского Братства. М., 1998. С. 179.