Текст книги "История Европы. Том 1. Древняя Европа"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 73 страниц) [доступный отрывок для чтения: 26 страниц]

Во второй половине гальштатта их центром, несомненно, становится Бавария. Одним из наиболее известных памятников более северной зоны является поселение Хохен Асперг, западной – Викс во Франции и восточной – Либенице, Завист, Горовички в Чехословакии. Заметим, что к северу и востоку от французской и южногерманской зон продукты средиземноморского импорта становятся все более редкими: в Богемии известен сейчас лишь один фрагмент привозной керамики. Напротив, в Восточной Франции количество гальштаттских памятников со временем постоянно растет – в их контексте встречены такие уникальные произведения средиземноморских мастеров, как знаменитый бронзовый сосуд из захоронения в Виксе.

Проблема распространения гальштаттской культуры на север и запад от ее исторического центра постоянно дискутируется. Памятники этих районов не всегда дают достаточно ясную и однозначную картину, чаще всего демонстрируя комбинацию различных культурных традиций. В ряде случаев – это касается севера Германии и Дании – легко установить, что найденные предметы, принадлежащие гальштаттской культурной традиции, не произведены на месте, ибо их обнаруживают исключительно в составе кладов или приношений. Сложнее обстоит дело с западными территориями Франции и Британскими островами, где, по наиболее распространенному мнению, мы имеем возможность проследить процесс постепенного проникновения носителей гальштаттской культуры в среду более раннего населения, принадлежащего культуре полей погребальных урн. По всей видимости, это движение совпадает с распространением собственно кельтского этноса.

Влияние гальштатта в Британии и Ирландии становится заметным с VII в. до н.э. Как проникали сюда носители этой культуры, сказать трудно, но, во всяком случае, гальштаттская традиция континентального образца постепенно сделалась на островах важным, хотя и далеко не единственным, компонентом культурной и хозяйственной среды. Существует одно обстоятельство общего порядка, которое затрудняет сравнение континентального и островного археологического материала: в Британии и Ирландии в противоположность Центральной Европе большинство находок происходит не из могильников, а из поселений, остатков которых на континенте (не считая укрепленных жилищ знати) найдено относительно немного.

Гальштатт в Британии до самого конца не смог вытеснить традиций культуры полей погребальных урн, сильное влияние которых чувствуется в керамике, оружии и других элементах материальной культуры. Отдельные поселения (Ол Каннинг Кросс в Уэссексе) и в гальштаттское время сохраняют облик, характерный для позднебронзового века, в то время как современные им другие поселения (Лин Фаур в Уэльсе, Уэйнбридж и пр.) типичны для раннего железного века. Давно известно, хотя лишь в сравнительно недавнее время убедительно продемонстрировано, то влияние, которое имели для развития Британских островов морские пути вдоль Атлантического побережья Европы, бесспорно использовавшиеся уже в VIII в. до н.э. По ним на крайний запад Европы проникали средиземноморские влияния, отчетливо заметные на примере многих предметов из бронзы. Таким образом, на Британских островах мы сталкиваемся с той же комбинацией компонентов (традиции поздней бронзы, гальштатт, средиземноморские элементы), определявших культуру центральной и западной части континента в VIII-V вв., но выступающих в ином, самобытном сочетании.

Несколько отличается от центра гальштаттской области район среднего течения Дуная, куда средиземноморские влияния проникали по древним каналам так называемого «янтарного пути». Находки в Куффене (в Южной Германии) и в самом некрополе Гальштатта, относящиеся, правда, к самому концу раннего железного века, говорят о прекрасном знакомстве местных мастеров с традициями ремесла севера Италии.

Самый последний период гальштаттского времени отмечен некоторой переориентацией отношений континентальной Европы и средиземноморского мира. С начала V в. до н.э. в заальпийской области начинает все больше чувствоваться влияние этрусской торговли, следы которой для более раннего времени случайны и свидетельствуют об опосредованных контактах. В упомянутое время в связи с экономической изоляцией на море и все возрастающей конкуренцией Массалии в Южной Франции этруски ищут новых рынков и в значительной степени находят их в заальпийской области. Более широкое проникновение в кельтский мир этрусских товаров (бронзовых сосудов, фибул и пр.), примером которых могут быть вещи из погребения в Альтрире на территории Люксембурга, дают дополнительный импульс внутренним сдвигам, намечавшимся в кельтском ремесле и искусстве. Их первые признаки – начинающийся упадок безраздельно господствовавшего прежде геометрического стиля и утверждение в кельтском искусстве многих средиземноморских мотивов, а также фигуративных изображений.

Однако описанные новшества касаются в это время лишь узкого высшего слоя населения. Что же касается основной массы, то археологические свидетельства ее жизни тоже позволяют говорить о назревавших переменах, однако совсем иного свойства. Эти перемены связаны с серьезными, хотя еще не вполне понятными, социальными сдвигами. Они заметны прежде всего в периферийных районах, мало затронутых средиземноморскими влияниями, и лишь затем проявляются в центре кельтского мира. Относительно богатые курганные захоронения постепенно сменяются на этих территориях бедными грунтовыми могильниками, в которых, как правило, встречаются предметы вооружения и исчезают внешние атрибуты высокого положения знати, ранее весьма типичные (конская сбруя и пр.). Несмотря на локальные вариации, сходные явления наблюдаются на большом удалении друг от друга – в Богемии и Шампани (комплекс в Жогасс около Эперне, типологически связанный с более поздней марнской культурной областью). Постепенно дробится и сокращается зона пышных захоронений знати, что лишь частично компенсируется ее продвижением на северо-запад, к среднему течению Рейна. Известная нам совершенно новая зона богатых погребений военных вождей – так называемая марнская – возникает уже в совершенно новых исторических условиях.

С движением племен на юго-восток гальштаттская культура распространялась на Дунае и Адриатическом побережье Далмации. Ее зона охватывает территорию Австрии, Югославии, Чехословакии, Румынии и Болгарии и совпадает с областями, связываемыми древними авторами с иллирийскими, скифскими и с фракийскими племенами. В странах Прикарпатья, Среднего и Нижнего Подунавья в IX-VIII вв. еще переживали расцвет культуры позднебронзового века. Начало железного века на Дунае отмечено большими перемещениями племен, войнами, возведением укрепленных поселений. Бедный инвентарь находок контрастирует с богатыми погребениями знати и вождей. Влияние культур средиземноморского мира стало более непосредственным, возросли культурные и торговые связи племенного мира Европы с Грецией и Италией.

Иллирийские племена были известны грекам уже в VIII в. до. н.э. Они занимали обширную территорию на Адриатике, от Истрии до Албании и далее на восток вплоть до Боснии. В описании древних, племена иллирийцев были многочисленными и воинственными. Немалую часть своих доходов знать приобретала в войне с греческими колониями и соседними племенами. Их укрепления, окруженные стенами, находились в горах и труднодоступных местах. В V в. до н.э. на побережье Адриатики и на островах возникли греческие колонии, влияние которых на иллирийские племена было весьма значительным.

Одной из наиболее характерных культур, относимых к иллирийской, считается культура Глазинац (близ Сараево). Эта культура распространилась на запад до р. Дрины. Она известна по могильникам, насчитывающим около 20 тыс. курганов времени бронзового века (XII-VIII вв.) до эпохи среднего латена (300-100 гг.). Большинство погребений гальштаттского времени. Особого внимания заслуживает четырехколесная бронзовая повозка в виде двух птиц (голубей), представлявшая собой культовой предмет. В культуре Глазинац отчетливо прослеживается греческое влияние, а также северо-востока Италии.

В областях севернее Альп культуры раннего железа связываются с племенами ретов, иллирийцами, а также с венетами. В восточном Тироле и на юго-западе Каринтии известна высокоразвитая культура венетов. Ее центр находился на северо-востоке Италии, где с венетами связана культура есте VI-I вв. Эта культура известна в памятниках из долины верхнего течения р. Гайль. Здесь в долине Вюрмлах были найдены прочерченные на скале надписи, а также надписи на надгробных стелах и урнах. Они написаны на венетском языке, близком к латинскому, и содержат около 450 личных имен – венетских, этрусских, кельтских. Считают, что эти имена были оставлены лицами, следовавшими по торговой дороге древности, служившей для купцов и торговцев. В поселении на Турине были найдены бронзовые надписи на пластинках, которые, как считают, имели культовое значение: ими обкладывались деревянные ящички с приношениями богам. Местоположение Гурины свидетельствует о том, что она была политическим, хозяйственным и культурным центром племени.

В Словении существовала культура, близкая по характеру к культуре венетов. Из Вача (близ Любляны) происходит бронзовая ситула, датируемая IV в. до н.э. Ситула имеет три ряда изображений – всадников, лошадей, повозок, праздника, зверей-хищников, оленей, горных козлов, отражающих быт иллирийских племен, их занятия и религиозные верования. Иллирийские племена сохранили свой собственный характер в материальной и духовной культуре в период латена.

На юго-западе Австрии находился и Гальштатт, близ Зальцбурга, в области, занятой иллирийцами. С железным оружием было найдено здесь также множество бронзового оружия, бронзовой посуды и украшений. Гальштатт и Дюрнберг были также центрами по добыче соли в Европе. Оба поселения лежали на торговой дороге древности, по которой доставлялась соль отдаленным племенам.

Более разнообразны в своих вариантах керамики культуры гальштатта, относимые к областям Австрии. Так, большие крашеные глиняные сосуды из Гемайнлеберна (Нижняя Австрия) содержат прикрепленные к их стенкам фигурки лошадей и животных, В числе находок известен керамический сосуд, на стенках которого были помещены глиняный всадник, олени, танцующие женщины, маленькие птички. Для культуры Календерберг (у Мадлинга, Нижняя Австрия) характерны амфоровидные сосуды в виде глиняных ситул, имеющих изображение маленьких фигур животных, людей, всадников. Некоторые поселения этой культуры указывают на то, что Календерберг был местом производства керамики и распространялась она широко, учитывая потребности других поселений.

В областях Чехословакии существовали в VII в. до н.э. культуры курганных погребений. Характерной чертой в обряде погребения является захоронение под курганом с деревянными срубными камерами, когда умерший был погребен вместе с четырехколесными повозками, конскими ярмами и богатыми деталями конской сбруи. В такой камере обычно был похоронен вождь с бронзовым или железным мечом в ножнах, с большим количеством керамики, расписанной геометрическим орнаментом. Погребение совершалось одновременно с погребением множества слуг и женщин, обслуживавших вождя. Наиболее известна гораковская культура VII в. до н.э, в Моравии, развившаяся на основе подольской культуры бронзового века. Свое название она получила по курганному могильнику, открытому в деревне Гораково, близ Брно. В пещере Бычья Скала середины I тыс. до н.э. было совершено погребение племенного вождя, было найдено множество разбитой керамики, а также 40 человеческих скелетов, в большинстве случаев женских, сопровождающих захоронение. Некоторые предметы относились к культовому ритуалу умерших. Поселение было известно как кузница раннегальштаттского времени: в пещере были найдены молоты, клещи, наковальни, каменные литейные формы.

Курганы гальштаттского времени свидетельствуют об имущественном расслоении и необычайной роскоши, которой окружала себя знать. Многие из погребений содержат находки изделий из золота, а также янтаря, средиземноморских кораллов, стекла, слоновой кости, которая использовалась для украшения рукояти мечей и кинжалов. В поселении Велем-Сентвид на западе Венгрии (близ нынешнего города Сомбатхея), который в период бронзового века был одним из центров по производству металлических изделий и сохранил это свое значение в период гальштатта, существовали специальные ремесленники, работавшие также по золоту. В большинстве своем такие вещи, как клад золотых вещей, состоящий из диадемы, золотых тарелок с орнаментом, имитирующим золотые нити, принадлежал вождю.

Культуры раннего железа в Венгрии, Румынии и Болгарии обнаруживают влияние культур Северного Кавказа и Кубани. Археологические памятники, происходящие из Северо-Восточной Венгрии, принадлежат киммерийцам, оставившим степи Северного Причерноморья и Северного Кавказа около VIII в. до н.э. под давлением скифов. Присутствие неизвестного народа, отождествляемого с киммерийцами, устанавливается на основании находок бронзовых предметов конской сбруи, а также железных уздечек для лошадей, бронзовых котлов, оружия.

С середины VI в. до н.э. заметны тесные связи стран карпато-дунайского региона с причерноморскими областями. Считают, что в VI в. до н.э. на территорию Восточной Венгрии пришли скифы. Скифы достигли также Румынии, Словакии и Болгарии.

В бассейне Тисы были открыты большие могильники, определяемые как скифские (Тапиосель, Сентеш-Векерзуг). Здесь найдены предметы скифского стиля (стрелы, мечи, украшения, зеркала) и захоронения лошадей, как правило, отдельно от людских погребений. Этой группой, обнаруживающей связи с материальной культурой скифов Северного Причерноморья, была культура, определяемая одними авторами как «скифская группа Большой Венгерской низменности». Находки памятников этой скифской группы на запад прослеживаются от Словении до побережья Адриатики. Существует и другое мнение о принадлежности этой культуры. Считают, что ее носителями были сигинны, народ скифского происхождения, принадлежавший к родственным ираноязычным племенам. Сигинны имели торговые связи с венетами. Они действовали в качестве посредников в торговых сношениях придунайских племен со средиземноморским миром.

Сигинны стали известны грекам уже в раннем железном веке. По свидетельству Геродота, лигии, которые живут к северу от Массилии, сигиннами зовут мелких торговцев. Сингидун (совр. Белград), расположенный при слиянии Савы и Дуная, неоднократно упоминаемый римскими и византийскими авторами, был сначала племенным центром сигиннов. Осевшее позднее при слиянии Савы и Дуная кельтское племя скордисков назвало город Singidunum; на кельтском языке -dunum означает крепость.

Области Задунавья были населены племенами, которые говорили на языке, близком иллирийскому. В областях вдоль Дравы существовала культура, обнаруживающая связи с венето-иллирийской культурой. Уже упоминавшийся ремесленный центр на западе Задунавья Велем-Сентвид снабжал в течение нескольких веков металлическими изделиями из бронзы, а затем из железа культуры Задунавья. Его производство было рассчитано и на потребности сигиннов.

В Румынии культура раннего железа VII в. до н.э. получила название «фракийского гальштатта» в связи со своеобразием развития фракийских областей в раннем железе. Одной из наиболее известных культур фракийского гальштатта является культура басарабь (на юго-западе Олтении у с. Басарабь). Эта культура в нескольких вариантах известна из многих районов Румынии. Для нее характерны бронзовое оружие и орудия труда, но в ней присутствует много железных предметов. На юго-западе Олтении около VII-V вв. существовали культуры, связываемые с иллирийцами. Преобладают характерные иллирийские однолезвийные мечи с рукоятью. Во второй половине VI в. – начале V в. в Молдове и Северной Олтении существовала культура Бырсешти-Фериджиле, отмеченная иллирийским и скифским влиянием. На поселении Александрия (на р. Ведя близ Бухареста) в V в. до н.э. известна керамика, сделанная от руки и на гончарном круге. Изделия этой культуры были железными – оружие и орудия. Эта культура отмечена влиянием греческих городов Западного Понта. Считают, что поселение Александрия принадлежало местному населению северофракийских племен.

В Трансильвании скифы появились около VII в. до н.э. Они захватили верхнее течение р. Муреш. Отсюда происходят скифские находки (акинаки, трехперые стрелы, колчаны, бронзовые зеркала с зооморфными ручками). Влияние скифской культуры явилось значительным фактором в истории племен карпато-дунайского региона. Оно захватило также нижнее течение Дуная, где скифы обосновались в IV-III вв. Область Добруджи в римское время получила у древних название «Малой Скифии».

Южнофракийские племена, занимавшие области на юго-востоке Болгарии, стали известны грекам уже в IX-VII вв. Общество южных фракийцев находилось под сильным влиянием греческой цивилизации. Уже в VIII в. до н.э. южнофракийские племена стояли на более высоком уровне общественного развития, чем многие племена тогдашней Европы. У южнофракийских племен существовало социальное и имущественное расслоение, выделились племенная знать и вожди. Южнофракийские племена имели также тесные связи со скифами, которые оказали влияние на культурную и политическую историю этих племен. Воздействие Греции, а также поход в 513-512 гг. Дария против скифов через фракийские земли способствовали тому, что у южных фракийцев оформилось государство. В первой половине V в. до н.э. возникло государство одрисов, объединившее под своей властью многие южнофракийские племена. Племенная чеканка начинается у них в VI-V вв. с именами царей или племен. Большого развития достигли бронзолитейное, ювелирное и кузнечное ремесла, а также керамическое производство. В конце VI в. до н.э. у южных фракийцев появился гончарный круг. У них существовало рабство. Были укрепленные города, возникшие вокруг резиденции племенного вождя или царя.

Фракийская культура оказала большое влияние на культуру Греции и, в свою очередь, сама подвергалась сильному воздействию греков. Одним из наиболее известных памятников южных фракийцев является купольная гробница из Казанлыка (близ г. Севтополя), датируемая IV в. до н.э. Гробница была ограблена уже в древности, но сохранившаяся до сих пор роспись, как и масштабы гробницы, свидетельствует о ее великолепии. Выполненная мастером, который был хорошо знаком с греческим монументальным зодчеством, гробница отражает также фракийское искусство в росписях фигур, в их одежде, в предметах убранства и быта фракийской знати. Богатое декоративное и живописное убранство гробницы свидетельствует о том, что здесь был похоронен царь со своей женой.

Таким образом, V век до н.э. является эпохой социальных перемен, затронувших гальштаттское общество во всех его местных вариантах. В связи с тем что, как уже сказано выше, характер взаимоотношений высшего и низшего социальных слоев в гальштаттское время является спорным (противоположность социальная или еще и этническая?), высказывались и разные мнения о характере этих перемен. Некоторое время назад они объяснялись проникновением на заальпийские территории собственно кельтов. Теперь такая точка зрения не может быть принята, ибо стало ясно, что переход от раннего к позднему железному веку связан не с миграциями, а с какими-то внутренними процессами. Поскольку новый тип захоронений появляется прежде всего на наименее плодородных землях и лишь затем продвигается в удобные земледельческие местности, бывшие наряду с холмистыми скотоводческими районами опорой знати, была высказана мысль о том, что события V в. до н.э. – итог социальной борьбы ранее подчиненного населения. Хотя сам по себе факт общественных противоречий не может не учитываться, большинство ученых полагают сейчас, что он не может дать происшедшему единого удовлетворительного объяснения.

Итак, в V в. до н.э. происходит перемещение укрепленных центров на северо-запад от прежней области их расцвета в верхнем течении Дуная, причем некоторые из них не просто приходят в упадок, но явно разрушаются, появляются однообразные и массовые грунтовые могильники, а типично гальштаттский художественный стиль постепенно уступает место иным вкусам и традициям. С этого времени более заметным становится и разнообразие в развитии кельтских областей, ибо широкое распространение определенных стилистических мотивов (объяснимое разветвленными связями между прежними центрами развития на больших территориях) в начале новой эпохи все меньше скрывает варианты их укорененности в местных традициях. Этими моментами характеризуется конец гальштаттского времени и начало позднего железного века – так называемой латенской эпохи.