Текст книги "Причудница: Русская стихотворная сказка"

Автор книги: авторов Коллектив

Гильом де Рошефор

 
Сейчас весь мир невольно
Звенит от птичьих стай.
Сейчас цветет фривольный
Веселый месяц май.
 
 
Пустивши без уступок
Все стрелы в оборот,
Кивает из-под юбок
Смеющийся Эрот.
 
 
По уши в плед замотан,
Кричит ханжа: «Ай-яй!»
Дурак! На то Эрот он,
На то и месяц май.
 
 
Итак, увлекшись маем,
Забыв дела свои,
Давайте поболтаем
О странностях любви.
 
 
Любовь многообразна,
Но важно лишь одно:
Любить друг друга страстно,
А как, не все ль равно?!
 

 
Итак, хоть для начала
Уйдемте, например,
В тот век, когда блистала
Маркиза Ла-Вальер,
 
 
Когда в любовном хмеле
С полночи до зари
Сверкали и шумели
Версаль и Тюильри.
 
 
Теперь без долгих споров
Позвольте мне, мадам,
Гильом де Рошефора
Сейчас представить вам.
 
 
Известный волокита,
По виду Адонис…
Позвольте, где же вы-то,
Блистательный маркиз?
 
 
Поищем-ка немножко
Маркиза мы… Ага!
Вот домик, вот окошко,
В окошке же нога.
 
 
Я объясню вам это.
Нет проще ничего:
Окошко то Фаншетты,
Зато нога его!
 
 
Итак, вот этот ранний
Повеса из повес
На первое свиданье
В окно к Фаншетте влез.
 
 
Знакомая картина
По сотне тысяч сцен:
Она его кузина,
А он ее кузен.
 
 
Вы положенье взвесьте:
Беды особой нет,
Когда обоим вместе
Всего лишь тридцать лет.
 
 
Но дьявол ловким змием
Скользнул вдруг к их ногам
И азбуку любви им
Преподал по слогам.
 
 
Так черт вновь одурачил
Мамаш. И с этих пор
Свою карьеру начал
Гильом де Рошефор!
 

 
И все забыв на свете,
В тумане, как слепой,
Блуждал он по Фаншетте
Дрожащею рукой.
 
 
Добавлю, что за этот
Весьма короткий срок
Он изучил Фаншетту
И вдоль и поперек.
 
 
Ах, ни один ученый
С начала всех начал
Так страстно и влюбленно
Наук не изучал.
 
 
Бледнеть стал звездный купол,
Умолкли соловьи…
Маркиз все так же щупал
Всю почву для любви.
 
 
И дар любви фривольной,
В неведеньи блажен,
Он расплескал невольно
У розовых колен.
 
 
Я слышу вопль рутины:
«Ах, горе! Ах, беда!
Ах, бедная кузина!»
Оставьте, господа.
 
 
Кузине горя мало:
Ведь и в конце всего
Она не потеряла…
Ну, ровно ничего.
 
 
Коль вдруг распухнут губки,
Есть кремы для услуг.
Ну, а для смятой юбки
Имеется утюг.
 
 
Любовь многообразна,
Но важно лишь одно:
Любить друг друга страстно,
А как, не все ль равно?!
 

 
Хоть был с кузиной нежен,
Но, право, до сих пор,
Как триста дев, безгрешен
Гильом де Рошефор.
 
 
Мужая неуклонно,
Он только тем грешил,
За что во время оно
Онан наказан был.
 
 
И до сих пор бы страсти
Не знал он, если б в нем
Не приняла участья
Мадам де Жантийом.
 
 
Тут я молчу в смущеньи
И, падая к ногам,
Вперед прошу прощенья
У всех знакомых дам.
 
 
Сам папа мне свидетель,
Что на сто верст кругом
Известна добродетель
Мадам де Жантийом.
 
 
Ей не страшно злоречье.
Белей, чем снежный ком,
И реноме и плечи
Мадам де Жантийом.
 
 
И словно ангелочки,
Вдаль тянутся гуськом
Двенадцать юных дочек
Мадам де Жантийом.
 
 
И к этой строгой даме,
Потупя скромно взор,
С фривольными мечтами
Явился Рошефор.
 
 
Но тут от пылкой страсти
Был мигом исцелен,
Когда в ответ на «3драссте!»
Она сказала: «Вон…»
 
 
Когда ж от нагоняя
Он бросился бежать,
Прибавила, вздыхая:
«Вон… там моя кровать».
 
 
И тут погасли свечи,
И на сто верст кругом
Во тьме блеснули плечи
Мадам де Жантийом!
 

 
Хоть он к заветной цели
Спешил, что было сил,
Но все ж в любовном деле
Весьма несведущ был.
 
 
Итак, попав в объятья,
В неведеньи своем
Запутался он в платье
Мадам де Жантийом.
 
 
И так болтался, в горе
Ногами шевеля,
Как некий бриг на море
Без мачт и без руля…
 
 
И все шептал с опаской:
«Ах, смею ль? Ах, могу ль?»
Тогда она с гримаской
Сама взялась за руль
 
 
И опытной рукою
К источнику всего
Дорогой вековою
Направила его.
 
 
И, наклонившись к даме,
Он прямо в гавань – трах!
Под всеми парусами
Причалил впопыхах.
 
 
Любовь многообразна,
Но важно лишь одно:
Любить друг друга страстно,
А как, не все ль равно?!
 

 
Простившись с дамой вяло,
– Любить их нелегко —
Маркиз шагал по залу
За горничной Марго.
 
 
Попав, как по заказу,
С ней в темной коридор,
Мгновенно ожил сразу
Галантный Рошефор.
 
 
И тут иль от смущенья
Иль от избытка сил
Вмиг без предупрежденья
Зашел любви он в тыл.
 
 
И песнь любви, как мог он,
Так спел ей второпях,
Что был бы им растроган
Любой персидский шах.
 
 
Ах, есть свои услады
У экзотичных ласк!
О сказки Шахразады!
О сладостный Дамаск!
 
 
Поняв по ощущенью,
В чем дело тут, Марго
В немалом восхищеньи
Воскликнула: «Ого!»
 
 
Любовь многообразна,
И важно лишь одно:
Любить друг друга страстно,
А как, не все ль равно?!
 

 
Как сложенные вместе
Пять Лед и шесть Юнон,
Мила – вы это взвесьте —
Красавица Нинон.
 
 
Но все-таки едва ли
В девичий пансион
На миг хотя бы взяли
Красавицу Нинон.
 
 
Был срок девичий отжит
Давно. И с тех времен
В любви щедра, как Ротшильд,
Мадмуазель Нинон.
 
 
О, страсть ее безбрежна!
Весь Н-ский гарнизон
Порукой страсти нежной
Красавицы Нинон.
 

 
По воле Афродиты
К Нинон, хоть незнаком,
Походкой деловитой
Влетел маркиз Гильом.
 
 
И быстро молвив «Здрассте»,
Заранее влюблен,
Поднял свой кубок страсти
Над чашею Нинон.
 
 
Отбросив старый метод,
Испорченный весьма,
За кубок страсти этот
Взялась она сама
 
 
И поднесла в томленьи
Сверх всяческих программ
Тот кубок наслаждений
К пылающим устам.
 
 
Маркиз всем этим очень
Был изумлен тогда,
Воскликнул, озабочен:
«Позвольте… не туда!»
 
 
В ответ нежнейшей скрипкой
Хихикнула она
И выпила с улыбкой
По капле все до дна.
 
 
Ах, в деле страсти нежной
Противен был шаблон
Немножечко мятежной
Мадмуазель Нинон.
 

 
Придя немного в чувство
От сладостных истом,
Над тайною искусства
Задумался Гильом.
 
 
И так сидел он в нише,
Задумчив, как пять тумб,
Как только что открывший
Америку Колумб.
 
 
Но очень любопытен,
Сконфузившись слегка,
Решил и сам испить он
Любовь из родника.
 
 
И слушай, о прохожий,
По образу Нинон
К истоку страсти тоже
Прильнул губами он.
 
 
И слились в позе сладкой
В одной из цифр, в какой
Шестерка иль девятка
Имеют смысл иной.
 

 
Интригу кончив эту
И не успев поспать,
Он некую Жанетту
Поехал провожать.
 
 
Хоть было в той карете
И тесно и темно,
Но все ж Эрот заметил
Там кое-что в окно.
 
 
И увлеченный этим,
Дав крыльям полный ход,
Влез между ними третьим
Проказливый Эрот.
 
 
Летела вдаль карета,
И прыгали слегка
Карета и Жанетта
От каждого толчка.
 
 
Что было в той карете,
Известно лишь ему,
Карете и Жанетте
И больше никому.
 

 
И после этой тряски
До утра как назло
От тряски и от ласки
Всю ночь его трясло.
 
 
Но, встав часов в двенадцать,
Как истый кавалер,
Поехал представляться
Графине Сент-Альмер.
 
 
Когда же прямо в ванну
Он был к ней приведен,
Подумал: «Очень странно!»
И молвил вслух: «Пардон!»
 
 
Она же в брызгах пены,
Не молвя ничего,
Как нежная сирена,
Глядела на него.
 
 
О, дочери Нептуна!
О, белый жемчуг дна,
Где тело вечно юно
И скользко, как волна.
 
 
О, ласки без предела,
Очей бездумных муть
И молнией белой
Сверкающая грудь!
 
 
Чего ж еще вам надо?
Итак, по мере сил,
Она была наядой,
А он тритоном был.
 

 
От мокрой той графини
На сушу вновь влеком,
На завтрак к Жакелине
Отправился Гильом.
 
 
Увы, поверьте чести,
Не описать перу,
Какую с нею вместе
Затеял он игру.
 
 
В игре той нерутинной
Был вот какой ансамбль:
Гильом, с ним Жакелина
И вишня par ехаmрlе.
 
 
Прибавлю добровольно,
Что эту вишню рок
Забросил вдруг в довольно
Интимный уголок.
 
 
Вы положенье взвесьте:
Пусть это ерунда,
Но вишни в этом месте
Находишь не всегда.
 
 
И вишню эту с жаром,
Игрою увлечен,
Прилежно с видом ярым
Ловил губами он.
 
 
Хотя детали лишни,
Замечу все же, что
Поймать губами вишню
Сумеет вряд ли кто!
 

 
Отсюда легче пуха,
Вскочив в кабриолет,
Помчал он что есть духу
К Сюзанне на обед.
 
 
Но огорчен чрезмерно
Был там маркиз Гильом,
Заставши фрейлен Эрну
С хозяйкою вдвоем.
 
 
Но отступал чтоб он-то?
Ну как же!! Никогда!!!!
И лихо на два фронта
Он бросился тогда.
 
 
И были без утайки
Довольны все кругом.
И милая хозяйка,
И Эрна, и Гильом.
 
 
И, прыгая, как школьник,
Эрот из них в тиши
Составил треугольник
И рад был от души.
 

 
Но ужин тоже нужен,
И, прошептав: «Адье»,
Гильом спешит на ужин
К Анжель за пару лье.
 
 
От всех, в ком страсть и шалость
Кипят, она весьма
Заметно отличалась
Пытливостью ума.
 
 
Вам с видом благосклонным
Даря уста свои,
Великим Эдисоном
Она была в любви.
 
 
И в позе очень милой
К нему склоняясь ниц,
Она его любила
При помощи ресниц.
 
 
Любовь многообразна,
Но важно лишь одно:
Любить друг друга страстно,
А как, не все ль равно?!
 

 
Мой милый друг, хотя ты
Весь свет исколеси,
Все дамы грубоваты
В сравнении с Люси.
 
 
Она хрупка, как блюдце,
И боже упаси,
Хоть платьица коснуться
Застенчивой Люси
 
 
Все скажут без изъятья,
Кого ты не спроси,
Что Жанна д’Арк в квадрате
Безгрешная Люси.
 
 
Уныл, как две вороны,
С Люси той за столом
Средь сотни приглашенных
Сидел маркиз Гильом.
 
 
Скучая от безделья,
Он дело вдруг нашел
И с неизвестной целью
Скользнул рукой под стол.
 
 
Что делал там, не знаю,
Но слышал, как Люси
Ему в конце, вздыхая,
Промолвила: «Мерси!»
 
 
Любовь многообразна,
Но важно лишь одно:
Любить друг друга страстно,
А как, не все ль равно?!
 

 
Всю жизнь под град лобзаний
Он мчался напролом
По полю сладкой брани
С приподнятым копьем.
 
 
И в битве страсти томной
Он к двадцати годам
Пронзил копьем любовным
Сто сорок восемь дам!
 
 
Но был он хмур, как осень,
Когда к нему лакей
Впустил сто сорок восемь
Обманутых мужей.
 
 
И бросился спасаться,
Когда пришли к дверям
Пять тысяч двести двадцать
Любовников тех дам.
 

 
Решив порвать все связи,
Он утром влез в окно
К невесте Франсуазе,
Просватанной давно.
 
 
Он лез с готовой фразой,
Что флирту, мол, конец,
Что завтра с Франсуазой
Пойдет он под венец.
 
 
Но, влезши, сразу к месту
Прирос маркиз Гильом,
Застав свою невесту
С Жоржеттою вдвоем.
 
 
Но дело не в Жоржетте,
А вот в одной из поз,
Какою в целом свете
Прославился Лесбос.
 
 
Любовь многообразна,
Но важно лишь одно:
Любить друг друга страстно,
А как, не все ль равно?
 

 
В угоду моралистам
Прибавлю на финал,
Что бедный мой маркиз там
Жестоко пострадал.
 
 
Пылая жаждой мести,
Прокляв девиц и дам,
Копье свое из мести
Сломал он пополам.
 
 
Для всяческих проказ он
Потерян был с тех пор.
Так Богом был наказан
Маркиз де Рошефор!