Текст книги "Сталин шутит..."

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Вы как будто сейчас нездоровы?

– Да, – еле выдавил тот пересохшими губами.

– Тогда мы встретимся с вами завтра.

Когда за генералом закрылась дверь, Сталин улыбнулся внутренним мыслям, и ни к кому не обращаясь, словно для себя промолвил:

– Он сегодня получил орден за успешно проведенную операцию. Не знал, что будет вызван. Ну и отметил на радостях награду… Не за что наказывать.

У всех отлегло от сердца, все заулыбались.

94

Год 1943-й. Самый разгар войны. Вроде бы не до музыки и песен. Но Сталин принимает историческое решение – у Советского Союза должен появиться новый Государственный гимн. (Раньше это был «Интернационал», который решили оставить в качестве партийного гимна.) Окончательная редакция была готова в декабре. Автором музыки стал композитор и дирижер А. В. Александров, авторами слов – литераторы С. В. Михалков и Г. А. Эль-Регистан (Уреклян).

В Кремле отмечали историческое событие: гимн утвержден и впервые будет исполнен в новогоднюю ночь 1 января 1944 года. За столом справа и слева от Сталина сидели Эль-Регистан и Михалков.

Первый несколько раз настойчиво пытался положить на тарелку вождю закуску. Сталин мягко сделал ему замечание:

– Не надо ухаживать за мной. Я здесь хозяин, а вы гость. Значит, я должен ухаживать за вами.

Второй почтительно слушал тосты и добросовестно опорожнял фужер за фужером. Сталин мягко сделал ему замечание:

– Не надо пить до дна, надо пригублять. А то мне будет неинтересно с вами беседовать.

Любопытно (и смешно), но главный гимнюк страны Михалков позднее уверял, что все происходило наоборот [21]21
  Свои гимнообразующие клички С. В. Михалков заработал честно. В 1977 г. стал автором новой редакции текста гимна СССР, откуда по заказу тогдашних правителей изъял имя Сталина. В 2000 г. сочинил текст гимна Российской Федерации, откуда уже выпал и Ленин. Последнее никого не удивило. Никто бы, пожалуй, не удивился, если бы Михалков стал автором следующего, четвертого по счету государственного гимна. Но в 2009 г. отечественное гимноведение понесло тяжелую утрату: ведущий гимнописец скончался.


[Закрыть]. Дескать, это был он, кто подкладывал Сталину ветчину в тарелку, и это был Эль-Регистан, кто беспрерывно пил вино. Вполне возможно. Главное, что вождь не был обделен ни юмором, ни деликатностью.

95

Вклад в победу над фашизмом вносили все республики Советского Союза. Узбекистан не был исключением. Отсюда тоже уходили на фронт солдаты. Здесь производили вооружение. Принимали и размещали миллионы эвакуированных людей.

В 1943 г. руководитель республики Усман Юсупов доставил в Москву эшелон с подарками для фронта. Сталин принимал его вместо пятнадцати намеченных минут в течение двух часов. В приемной давно томился Хрущев. Наконец, ему было разрешено войти.

Хрущев, желая щегольнуть, явился в только что введенной новой форме: золотые погоны, брюки с красными генеральскими лампасами. Сталин еще раз оглядел скромно, если не бедно одетого Юсупова (у того даже часов не было и вождь подарил ему свои). Потом сравнил его с расфуфыренным Хрущевым и сказал:

– Ты привез подарки, другие радостные вести, а выглядишь, как… – Не докончив, продолжал, повернувшись к Хрущеву: «А этот угробил армию под Харьковом, но сияет золотом, как ни в чем не бывало, как…».

96

Сталину всегда было важно подчеркнуть, продемонстрировать всемогущество социалистического государства. Делалось это, во-первых, для подкрепления тезиса «если надо советской стране, то будет сделано все, даже невозможное», во-вторых, для подкрепления тезиса «если приказано советскому человеку, то будет выполнено, несмотря ни на что».

Как известно, к вождю переводчиком немецкого языка долгое время был прикреплен В. М. Бережков, переводчиком английского – В. Н. Павлов. Однако Сталин знал, что Бережков, будучи прекрасным специалистом по немецкому языку, столь же отлично владеет английским. И вот однажды во время войны, буквально за четверть часа до начала ответственных переговоров с американцами Сталину сообщают, что Павлов не сможет присутствовать, так как неожиданно заболел.

Американцы, уже прибывшие в Кремль, узнав об этом, заволновались: неужели переговоры будут отложены или сорваны. Советник посольства США в Москве Чарльз Болен, который выполнял обязанности переводчика с американской стороны, с тревогой спрашивает у Сталина: что делать? Но Сталин совершенно спокойно воспринимает сложившуюся ситуацию и невозмутимо заявляет: будем работать.

– Кто же будет от вас переводчиком? – нервничает Ч. Болен.

– Бережков, – отвечает Сталин и отдает распоряжение: – Вызовите его.

– Но ведь Бережков немецкий переводчик, а не английский, – не унимается Ч. Болен, который считал, что он хорошо осведомлен об окружении Сталина и кремлевских кадрах.

– Это не имеет значения.

– Как так не имеет значения?!

– Я ему прикажу – и Бережков будет переводить с английского.

Далее следует немая сцена. Далее американцы предполагают, что дядюшка Джо спятил, и пребывают в шоке. Далее является Бережков и по-военному отвечает на приказание Сталина – «есть!». Далее он блестяще выполняет свои обязанности. Далее американцы, обалдевшие от мистики происходящего, следят не столько за ходом переговоров, сколько за безупречным английским Бережкова.

Поверили ли они в то, что стали свидетелями гипнотических способностей Сталина, о которых ходило столько мифов? Убедились ли они в том, что Сталин может приказать все, что угодно, и это непременно будет исполнено? Трудно сказать. Но подтверждение тому, что Сталин был искусным знатоком и творцом неповторимых шуток и розыгрышей, теперь получил самый скептически настроенный читатель.

97

Легенда ходит в разных вариантах и, похоже, что она вобрала в себя пару-другую схожих историй, отражая, однако, вполне реальное явление.

Однажды на Тегеранской конференции Черчилль вызвал Сталина на соревнование по выпивке, и Сталин принял вызов. (Ссылаются даже на то, что якобы это имело место на дне рождения Черчилля – 30 ноября, который совпал с периодом проведения конференции и тогда же был отпразднован.) Члены британской делегации бросились к Молотову, умоляя его отговорить Сталина от соревнования. Черчилля невозможно перепить, уверяли они, с ним рядом спивались даже бывалые морские волки. Их опасения были понятны: Черчилль обязательно выиграет пари у Сталина, последний не стерпит унижения, и конференция провалится… Но Молотов ответил, что Сталин еще больше оскорбится, если предложить ему отказаться от спора.

Словом, на глазах волнующейся разношерстной компании началось своеобразное состязание. Судьей попросили быть Рузвельта, и тот бдительно следил, чтобы спорщики не жульничали: рюмку водки Черчилль – рюмку водки Сталин, бокал вина Черчилль – бокал вина Сталин, стакан виски Черчилль – стакан виски Сталин и так далее.

К вящему удовольствию русских и американцев, но к удивлению (и, может, к облегчению) англичан, их патрон упал и его пришлось уносить, а Сталин ушел сам, лишь слегка пошатываясь.

Наверное, после этого родился анекдот, чаще встречающийся почему-то в безымянном виде. На самом деле в нем должны фигурировать оба государственных деятеля. Итак, из дневника премьер-министра: «Вчера пил вечером с дядюшкой Джо. Чуть не умер. Сегодня утром похмелялся с дядюшкой Джо. Лучше бы я умер вчера».

Есть и более скупое повествование на эту тему. Маршал А. Е. Голованов написал, что во время одного из застолий на Тегеранской конференции он с беспокойством смотрел, как Черчилль хлещет спиртное, а Сталин его не останавливает. Наоборот, подливает, да и сам от британца не отстает, пьет с ним на равных.

Когда Черчилля на руках вынесли из-за стола, вождь подошел к Голованову: «Что ты на меня так уставился? Не бойся, Россию не пропью, зато он у меня завтра будет вертеться, как карась на сковородке!».

Когда прижизненные мемуары маршала готовили к печати, эта фраза не прошла. На полях рукописи рукой редактора было написано: «Сталин так сказать не мог». А. Е. Голованов, пересказывая эту историю писателю Ф. Чуеву, восклицал: «Не мог? Да я же свидетель, да он же мне лично это говорил!»

98

Там же, в Тегеране случился казус, в котором Черчилль опять выглядел в забавном виде. Но узнали мы об этом благодаря соответствующему распоряжению Сталина, которого можно считать косвенным участником происшествия.

Во время острых дебатов по проблемам второго фронта Иден передал Черчиллю записочку. Премьер, прочтя ее, что-то черкнул и вернул Идену. Тот, пробежав черчиллевскую запись, скомкал листок и бросил в урну для бумаг. Когда заседание окончилось и все разошлись, Сталин поручил переводчику В. М. Бережкову извлечь записку и доложить, о чем она. По идее там могло быть нечто важное, относящееся к позиции Англии по обсуждавшемуся вопросу.

В записке оказалось всего несколько слов: «Уинстон, у вас расстегнута ширинка».

А дальше рукой Черчилля: «Не волнуйтесь, старый орел не выпадет из гнезда».

Сталин и другие очень потешались.

99

Черчилль с упоением рассказывал о своей поездке в Италию, откуда англо-американские войска вытеснили фашистов. Он прямо-таки упивался бурным энтузиазмом, с которым его встречали итальянцы. Пришлось Сталину охладить экстаз премьера негромким замечанием:

– Совсем недавно там же, точно так же и те же самые толпы приветствовали Муссолини.

100

Речь идет о реальном случае.

Союзники решали, что делать с немецким военным флотом. Американцы отказались от своей доли. Сталин предложил поделить пополам между СССР и Англией. Но Черчилль внес встречное предложение: «Затопить».

Сталин: «Вот вы свою половину и топите».

101

У начальника Генерального штаба маршала A. M. Василевского отец был священником, а сам он в молодости учился в семинарии. Однажды в неофициальной обстановке Сталин задал ему неожиданный вопрос: почему по окончании семинарии Василевский «не пошел в попы»? Маршал, смутившись, ответил, что не имел такого желания и что ни один из его трех братьев тоже не стал священником. На это Сталин весело заметил:

– Так, так. Не имели желания. Понятно… А вот мы с Микояном хотели пойти в попы, но нас почему-то не взяли. Почему, не поймем до сих пор.

Подмигнул ли вождь при этом Микояну, Василевский не пишет.

102

Сталин спросил у А. И. Василевского, помогает ли он материально родителям? Вождь неодобрительно отнесся к тому, что дети священника не поддерживают старенького отца, у которого единственный и скудный источник существования – церковь, где он служит?

Маршал откровенно сознался Сталину, что с отцом давно, года с 1926, утратил всякую связь.

«Со священником дело иметь не захотели… А как же со мной имеете дело? Ведь я учился в семинарии и хотел пойти в попы», – поддел его вождь. Уже серьезнее он велел маршалу восстановить связь с родителями.

Побывав у родителей, Василевский узнал, что отец регулярно получал денежные переводы и был убежден, что их посылает ему именно он, а не другие сыновья, т. к. суммы были довольно значительными. По возвращении в Москву все прояснилось. Свои личные деньги священнику М. А. Василевскому регулярно переводил И. В. Сталин.

Когда маршал доложил Верховному Главнокомандующему, что наладил отношения с отцом, тот ответил: «Правильно сделали». Затем достал из сейфа пачку квитанций почтовых переводов. И, передавая их, лукаво произнес: «Со мной Вы теперь долго не расплатитесь».

Само собой, ни о каком возврате денег речи не было.

103

Очень интересно отреагировал Сталин на предложение военачальников присвоить ему звание генералиссимуса. Это было в 1945 г. На заседании, где обсуждалось это предложение, присутствовали маршалы Г. К. Жуков, A. M. Василевский, К. К. Рокоссовский, И. С. Конев. Последний вспоминал, что Сталин сначала категорически отказывался от предложения. Маршалы настаивали, мотивировали, что по статусу русской армии полководцу, одержавшему крупные победы, победоносно закончившему войну, присваивалось такое звание. Ссылались на петровские и послепетровские времена, когда появились первые российские генералиссимусы – А. С. Шеин, А. Д. Меншиков, А. В. Суворов…

Сталин не без иронии отвечал, рассуждая о себе в третьем лице:

– Хотите присвоить товарищу Сталину генералиссимуса. Зачем это нужно товарищу Сталину? Товарищу Сталину это не нужно. Товарищ Сталин и без этого имеет авторитет. Это вам нужны звания для авторитета. Товарищу Сталину не нужны никакие звания для авторитета. Подумаешь, нашли звание для товарища Сталина – генералиссимус. Чан Кайши – генералиссимус, Франко – генералиссимус. Нечего сказать, хорошая компания для товарища Сталина. Вы маршалы, и я маршал, вы что, хотите выставить меня из маршалов? В какие-то генералиссимусы?

Изрядно поспорив, Сталин согласился, хотя впоследствии жалел об этом. Да и пошел он на это лишь после того, как Рокоссовский тоже не без хитринки заявил: я маршал и Вы маршал, поэтому Вы не можете меня наказать, а будете генералиссимусом – сможете.

104

Перед Парадом Победы решили порадовать Сталина новой формой генералиссимуса. Сшили три образца. Начальник тыла Советской Армии генерал А. В. Хрулев подобрал молодцов атлетического сложения, одел их и выстроил в приемной. Выйдя из кабинета, Сталин окинул взглядом накидки с красной атласной подкладкой, эполеты, раззолоченные пуговицы, галуны, аксельбанты и недоуменно спросил:

– Это что за выставка павлинов?

Начальник тыла и его павлины вытянулись во фрунт.

– Товарищ Сталин, это три образца формы генералиссимуса на Ваш выбор. Какая вам понравится, ту и будете носить, – доложил Хрулев.

Сталин шуганул их всех вместе, невзирая на звания – так свидетельствовал охранник А. Т. Рыбин. Парад Победы генералиссимус принимал в прежней форме маршала с маршальскими же погонами. Парадная форма для нового, высшего воинского звания претерпела по указанию вождя лишь одно незначительное изменение: стоячий воротник заменили на отложной.

105

Некоторые высказывания Сталина носят настолько яркий афористичный характер, что давно потеряли авторство, хотя находятся в активном обращении. Например:

– Товарищ Сталин, по уставу младший по званию обязан первым приветствовать старшего. А кто должен здороваться первым, если встретились два военнослужащих в одинаковом звании?

– Тот, кто вежливее и умнее.

106

В отличие от гитлеровцев, да и от англичан с американцами, наши солдаты и офицеры не были мародерами, не наживались, не набивали мошну на оккупированной территории. В массовом порядке такого не происходило. Но случалось всякое. Дело не в том, что какой-нибудь демобилизованный рядовой вез с собой губную гармошку или даже аккордеон из разрушенного, бесхозного немецкого дома. А в том, что отдельные представители начальства поддались вещизму, злоупотребляли своим положением, бросая тень на высокое звание освободителей Европы.

Рассказывают о некоем генерал-полковнике. Якобы, будучи вызванным к Сталину, он докладывал Сталину о военных делах. Окончив доклад и слегка замявшись, он сказал:

– У меня личный вопрос, товарищ Сталин. В Германии я кое-что отобрал для себя, но на контрольно-пропускном пункте вещи задержали. Если можно, я просил бы вернуть их мне.

– Это можно.

Генерал-полковник вытащил из кармана заранее заготовленный рапорт. Сталин написал что-то в углу. Проситель начал горячо благодарить.

– Не стоит благодарности, – усмехнулся Сталин, и довольный генерал-полковник покинул кабинет Верховного Главнокомандующего.

В приемной он прочитал резолюцию на рапорте: «Вернуть полковнику его барахло. И. Сталин». И тут же обратился к помощнику Сталина Поскребышеву:

– Что делать? Тут описка, я не полковник, а генерал-полковник…

Народная молва утверждает, что Поскребышев уже все знал и что надо приготовил. Он ответил:

– Товарищ полковник, никакой описки нет. Вот ваши новые погоны. Спарывайте старые.

И протянул ошарашенному просителю пару новеньких полковничьих погон.

Воспринимая эту историю с чувством глубокого удовлетворения и здорового смеха, все же уточним, что это действительно лишь народная молва.

А было вот что. Ряд генералов вправду возвращались из Германии с чемоданами. Сперва на это смотрели сквозь пальцы, но потом были изданы жесткие приказы и на границе проверялись все железнодорожные составы. Незаконно приобретенное имущество изымалось в пользу государства.

Некий генерал-полковник, у которого экспроприировали целый вагон с таким имуществом, стал возмущаться, грозить, что напишет Сталину. «И ведь хватило ума – написал!» – сокрушался рассказавший об этом маршал А. Е. Голованов. Сталин начертал резолюцию: «Вернуть г-полковнику его барахло». Нет, барахольщика не понизили в звании до полковника, его наказали посильнее. Вся армия узнала об этой многозначительной букве «Г» и потешалась над незадачливым военачальником.

Историк Н. В. Стариков подчеркивает: «Обратите внимание, что народная молва наказала хапугу-генерала и сделала Сталина строже, чем это было на самом деле. Такой у нас народ. И такого лидера он хочет видеть, готов такому лидеру подчиняться. Строгому, справедливому. Карающему вороватую элиту».

Отдельного рассмотрения требует компрометирующая история, приключившаяся с маршалом Г. К. Жуковым.

Если коротко, то ему удалось беспрепятственно миновать кордоны при возвращении на родину и привезти из Германии вещей поболее, чем один вагон. Однако в Москве у него был произведен обыск, и они были изъяты. В том числе там оказалось много шкур и готовых меховых изделий.

Сталин не без печальной иронии подытожил: «Так и остался скорняком». В дореволюционной молодости будущий маршал работал в скорняжной мастерской.

107

Аналогичный бес попутал и русского советского писателя А. Н. Толстого. Причем задолго до разгрома Германии.

В 1939 году Красная армия вступила в Западную Украину и Западную Белоруссию, воссоединив, наконец, разорванные белопанской Польшей народы и их родину. На освобожденной территории находились бывшие владения богатого и древнего рода литовско-польских аристократов – Радзивиллов. Толстой прибыл сюда по следам Красной армии с чисто писательскими целями. Однако не удержался от соблазна обретения роскоши и в одном из родовых замков князей Радзивиллов поживился ценнейшим и красивейшим паркетом. Когда его объемистый груз задержали при проверке на приграничной железнодорожной станции, он, протестуя, заявил: «Я депутат Верховного Совета СССР».

Сталин насмешливо бросил тогда:

– А я-то думал, что он настоящий граф.

Алексей Николаевич Толстой в самом деле являлся депутатом Верховного Совета, а по происхождению – потомственным дворянином, носителем графского звания.

108

Банкет в Кремле. Сталин по своему обыкновению прохаживается вдоль праздничного стола, попыхивая трубкой. Длинный величальный тост в честь вождя произносит живой классик русской советской литературы А. Н. Толстой. Говорит долго, употребляя эпитеты во все более и более превосходной степени. Сталин слушает, приближаясь к Толстому, останавливается возле него, трогает за плечо:

– Хватит надрываться, граф.

109

Один из руководителей Ростовской области явился на прием к Сталину, надев целый иконостас орденов и медалей. (Возможно, потому что чувствовал за собой кое-какие грешки.) Поглядел Сталин на него и сказал:

– Вам, пожалуй, вторую грудь нужно будет заказать.

110

Обсуждалась кандидатура на пост заместителя наркома угольной промышленности. Предложили кандидатуру бывшего донбасского рабочего, директора одного из лучших угледобывающих предприятий страны А. Ф. Засядько. Кто-то возразил: «Все хорошо, но он злоупотребляет спиртными напитками!»

«Пригласите его ко мне», – распорядился Сталин. Беседуя с кандидатом, Сталин предложил ему выпить. «С удовольствием, – Засядько налил себе полный стакан водки. – За ваше здоровье, товарищ Сталин!» Разговор продолжался. Сталин только чуть отпил и, внимательно наблюдая, предложил по второй. Засядько махнул второй стакан и по-прежнему был ни в одном глазу. Но когда Сталин предложил по третьей, его собеседник решительно отодвинул свой стакан: «Засядько меру знает».

На заседании Политбюро снова встал вопрос о вакантной должности и снова было заявлено о злоупотреблении спиртным со стороны предложенного кандидата. Сталин, прохаживаясь с трубкой и улыбаясь, привел неотразимый довод: «Засядько меру знает!»

Много лет любивший, но и умевший выпить А. Ф. Засядько был заместителем, наркома, наркомом, министром, успешно возглавляя нашу угольную промышленность. Дослужился до заместителя Председателя Совета Министров СССР.

111

Еще одна история с А. Ф. Засядько. Комизм ее заключался в фонетическом сопровождении той ситуации, которую для министра специально устроил Сталин.

Был у Засядько недостаток: за упущения отчитывал подчиненных по правительственному телефону, не выбирая и не стесняясь выражений. Сталин узнал об этом. Наказать министра могли по-разному. Вождь решил поступить необычным образом.

Засядько пригласили на заседание Политбюро. Он прибыл, когда все уже были в сборе. В углу стоял магнитофон. «Начинайте», – распорядился Сталин. Помощник Сталина Поскребышев включает магнитофон. Раздается такой отборный мат министра, что видавшие виды члены Политбюро начинает ерзать на стульях, а красный как рак Засядько не знает, куда себя девать. Прослушивание продолжалось долго. Наконец, Поскребышев выключает магнитофон. «Есть вопросы к товарищу министру?» – спросил Сталин. Вопросов не было. «Вы свободны, товарищ За-сядь-ко», – медленно, по слогам произносит фамилию Сталин, как бы намекая, что за подобные словесные «художества» не худо бы и за решетку засадить.

Вот так – прослушиванием собственного сквернословия «на публике» – был наказан член правительства. Больше он не давал повода для применения к нему подобных мер и других оргвыводов.

112

Академик А. А. Богомолец занимался геронтологией. Он уверял, что докажет, что человек может и должен жить до 150—200 лет. Его теория долголетия подкупала своей научностью и перспективами. Правительство, лично Сталин оказывали академику в его благородном деле необходимую финансовую и прочую поддержку. Не обходили наградами и званиями. Богомолец скончался в 1946 году в возрасте 65 лет. Узнав о его смерти, Сталин весело хмыкнул:

– Всех надул, жулик.

113

Патриарх Русской православной церкви Алексий после войны обратился к Сталину с просьбой о дополнительном открытии храмов. «Открывайте, – разрешил Сталин. – Русским матерям есть за кого помолиться, есть по ком поплакать». Патриарх поднял вопрос и о расширении сети духовных учебных заведениях. Сталин в принципе не возражал, но насчет семинарий высказался: «История знает случаи, когда из них выходили неплохие революционеры. А впрочем, от них мало толку. (Патриарху наверняка хотелось пошутить и задать уточняющий вопрос: мало толку от семинаристов или от революционеров? Но он благоразумно воздержался.) Вот видите мой пример. Я учился в семинарии, и ничего путного из этого не вышло». (Сталину наверняка хотелось пошутить и сделать уточняющее добавление: я имею в виду не себя, а духовное заведение. Но он вежливо воздержался.)

114

Горьковатый юмор, связанный с победой дольнего над горним.

Одни считают, что этот случай произошел на Первой Всесоюзной конференции сторонников мира в 1949 году, другие относят его к 1951 году, когда состоялась Третья конференция. Для участия в ней в Москву приехал почтенный, в больших летах грузинский архиерей. (Утверждают, что это был Блаженный Ефрем, в миру Ефрем Цинцадзе.) Устроители конференции спросили его, какие будут просьбы.

– Я должен встретиться со Сталиным.

– Невозможно, товарищ Сталин очень занят…

– Я вместе с младшим семинаристом Coco жил в одной келье. Скажите, что хочу повидать его перед моей смертью.

Это меняло дело и на следующий день владыку известили, что Сталин его примет. Архиерей задумался, в каком платье ему ехать в Кремль? Появиться в духовном облачении – а вдруг это вызовет неудовольствие. Появиться в светском – нарушить монашеский обет. Воззвал к богу, но тот молчал. Поехал в светском костюме.

Когда гость вошел, Сталин сказал по-грузински, показывая глазами вверх:

– Его не боишься – меня боишься…

115

Блаженный Ефрем это был или кто-то другой, но сидели они вдвоем со Сталиным долго. Трапезничали. Гость неловко поднял бокал с вином и расплескал его на себя. Пара капель попала и на Сталина. Желая помочь гостю побороть смущение, Сталин сказал:

– Ничего, ничего, на кого капля, а на кого вся благодать излилась.

116

Продолжая и дополняя обширную тему «Сталин и религия».

Юмор исходил не только от самого Сталина, но и от многих, кто соприкасался с ним, подзаряжаясь соответствующей энергетикой вождя. Вот пример.

Еще в Первую мировую войну на фронте был тяжело ранен один врач-хирург. Шансов выжить почти не было, и он дал обет посвятить себя служению богу, если останется в живых. Бог ли смилостивился или собственный организм выдюжил, но врач не умер. Обет он сдержал, став сельским священником, отныне врачуя не тела, но души.

Когда нацисты напали на Советский Союз и район был оккупирован, он ушел в партизаны. Выполнял обязанности как начальника штаба партизанского отряда, так и медика. Когда в Кремле состоялся прием в честь отличившихся партизан, его представили Сталину. Вождь поинтересовался, чем партизанский доктор будет заниматься после войны, намекая на первую профессию того. Но в ответ прозвучало, что он вернется в свой приход, к пастырской деятельности. Сталин посетовал:

– Эх, какого замечательного хирурга теряем в вашем лице!

– А какого замечательного пастыря церковь потеряла в вашем лице, Иосиф Виссарионович!

117

Руководители нефтяной отрасли пожаловались на качество труб и другого бурового оборудования. Сталин вызвал наркома черной металлургии И. Ф. Тевосяна.

– Трубы, о которых идет речь, – стал объяснять нарком, – испытывают при бурении скважин большую нагрузку. Пробовали изготавливать из орудийной стали – все равно ломаются…

– Что же будем делать? – спросил Сталин.

– Будем осваивать, – отвечал Тевосян.

Сталин с иронией сказал:

– Не получится ли у вас, товарищ Тевосян, как у того старика, который женился на молоденькой женщине, а потом, «осваивая», мучил ее и сам мучился? Лучше скажите, что конкретно необходимо для изготовления высококачественных труб?

Смутившийся Тевосян попросил выделить триста тонн молибдена, после чего проблема будет решена. Присутствовавший председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский встревоженно заявил, что молибден имеется лишь в неприкосновенном запасе. Стиль ведения дел Сталиным часто опирался на иронию. Вождь снова не стал приказывать прямо. Он обратился с вопросом:

– Товарищ Вознесенский, для чего создается НЗ?

И пока Вознесенский собирался с мыслями, сам же ответил:

– Не для того, чтобы любоваться им, а для того чтобы скушать, когда есть нечего. Мы выделим Тевосяну триста тонн молибдена, а вас обяжем побыстрее восстановить НЗ.

118

Для увековечения подвига советского народа и его Вооруженных Сил, спасших мир от коричневой чумы, было решено соорудить в Берлине монумент. Автор этого выдающегося мемориального комплекса, скульптор Е. В. Вучетич вспоминал, что сразу после Потсдамской конференции стран-победителей его пригласил к себе К. Е. Ворошилов. Он посоветовал сделать центральной фигурой мемориала Сталина. Вучетич вылепил соответствующий эскиз.

Однако был не вполне доволен им и подготовил еще один под названием «Воин-освободитель». Скульптора вдохновляло документальное происшествие: советский солдат спас, рискуя своей жизнью, немецкую девочку во время штурма Берлина [22]22
  Это был уроженец Кемеровской области, сержант гвардии 220-го полка 79-й стрелкой дивизии Николай Масалов. 26 апреля 1945 г. он спас ребенка на заминированном берегу Ландвер-канала, вынеся его из-под артиллерийско-пулеметного огня противника.


[Закрыть].

Оба эскиза выставили для обзора в Кремле. Фигуру солдата с девочкой Вучетич закрыл целлофаном. Пришли руководители страны, их помощники и сотрудники. Все столпились около скульптурной фигуры генералиссимуса и громко высказывали свое одобрение. Вторую скульптуру будто не замечали. Наконец появился Сталин. Не торопясь прошел вокруг эскизов и, показывая мундштуком курительной трубки в свою изваянную фигуру, спросил:

– Слушайте, товарищ Вучетич, Вам не надоел этот… с усами?

– Это пока эскиз, – вставил кто-то.

– Автор был контужен на фронте, но не лишен языка, – прервал Сталин [23]23
  Е. В. Вучетич прошел во время Великой Отечественной войны путь от рядового солдата-добровольца до подполковника, был контужен в бою.


[Закрыть]. Затем он устремил взгляд на фигуру под целлофаном: – А это что?

– Это тоже эскиз, – ответил Вучетич.

– Тоже и… кажется, не то же, – заметил Сталин. – Покажите.

Вучетич снял покров с фигуры. Вождь с грустной улыбкой, но одобрительно сказал: «Вот этого солдата мы и поставим в центре Берлина… Пусть этот великан в бронзе, великан-победитель несет на своей груди девочку – светлую надежду народов, освобожденных от фашизма».

Потом добавил: «Только знаете, автомат в руке солдата надо заменить чем-то другим. Автомат – утилитарный предмет нашего времени, а памятник должен стоять в веках. Дайте ему в руку что-то более символичное. Ну, скажем, меч, которым разрублена фашистская свастика. Согласны?»

– Дайте подумать, – произнес Вучетич.

– Думать никому не запрещено. Думайте. Желаю успеха… Возражений не слышу. Значит, в них нет нужды.

Так с помощью проницательности и юмора вождя была оформлена окончательная идея памятника, и сооружен всемирно известный многометровый бронзовый воин-освободитель в берлинском Трептов-парке.

119

Гораздо менее известна история, случившаяся до войны, но тоже связанная с именем Вучетича. Как главному скульптору ВСХВ – Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, ему поручили изготовить дюжину бюстов вождя. (По некоторым сообщениям, это были не бюсты, а полноразмерные фигуры.) Без изваяний Сталина не мыслился ни один павильон на ВСХВ. Однако Вучетич изготовил на два бюста меньше, чем было заказано. Он довольно грубо выставил из своего кабинета заведующих двумя павильонами, возмущавшихся тем, что бюстов вождя им не досталось. Через несколько дней Вучетичу приказали явиться в Кремль.

Кто присутствовал во время разборки со скульптором, доподлинно неизвестно. Но известно, что, принимая его, Сталин был строг и холоден:

– Расскажите, как украшаете выставку.

Вучетич стал докладывать.

– Почему так много Сталиных? – недобро усмехаясь, спросил генсек.

– Таково было всеобщее желание, товарищ Сталин.

– Вот Вы говорите «всеобщее желание». Почему в таком случае Вы отказали двум товарищам в их просьбе? Почему они остались без изображений любимого вождя и вынуждены жаловаться? – одновременно с иронией в тоне Сталина ощущалась некая угроза.

– Товарищ Сталин, а эти «два товарища» указали свои должности?

– Нет. Но разве это важно?

– Важно, – ответил Вучетич, выдерживая жесткий взгляд Сталина. – Один заведует павильоном «Собаководство», второй – павильоном «Свиноводство».

Гнусная интрига против Вучетича превратилась в комедию, в издевку против его недоброжелателей. А ведь не исключено, что за ними стоял чей-то антисталинский умысел. Поэтому присутствующим было не до смеха, и воцарилась тишина. Сталин взял лежавший перед ним документ, еще раз просмотрел, отбросил и, выйдя из-за стола, подошел к скульптору. Обнял его:

– Спасибо, товарищ Вучетич, я никогда этого не забуду… Спасибо.

120

Во время посещения Всесоюзной Сельскохозяйственной Выставки Сталин обратил внимание на то, что экспонируемые помидоры от жары немного подпортились. Покидая выставку и садясь в машину, он напомнил: