Текст книги "Иnаче №2 1997"

Автор книги: авторов Коллектив

МЫ НАСТУПАЕМ ТЕПЕРЬ

Брат КУКУРУЗИК

…Этот стайл – до тех пор, пока продолжается СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА между двумя Империями, между двумя крайностями, одна из которых – НАША. Она несет совершенно ясное понимание Реальности – от индивидуальных способов выйти из "контрольной сферы" (break on through to the other side) до идеологии политической борьбы, освобождения сознания, освобождения вообще.

Этот мир несовершенен не в силу какой-то ломовой фатальности – для нас нет смысла в каких-то схемах, в метафизиках… Он плох, поскольку связан с КОНТРОЛЕМ – за исключением немногих "освобожденных пространств", над созданием которых мы работаем. Мы совершенно не идеализируем агрессию – но вынуждены допускать ее для борьбы с мировой властью.

Эта борьба идет независимо от того, действительно ли целесообразна и насколько реальна в ней наша победа. Это не значит "действовать ради обреченности" (это – клиника). Наша победа весьма реальна – просто это не имеет для нас никакого значения. В этом нет конкретной (и следовательно – предугадываемой "противником") стратегии, это не "война ради войны" – это просто исключенность из "контрольной сферы". В любой ситуации мы не принимаем условностей этого мира.

И создаем свой. "Их" мир плох не оттого, что он несправедлив и управляется мещанами (это печально, но совершенно неважно). Он плох оттого, что пытается управлять НАМИ – через запреты, террор, телевидение.

Всякая демократия тормозит при виде попытки жить иной логикой, нежели логикой "обыкновенной" – по ту сторону их добропорядочной социальной религии. В конце концов, наркотики, волосы до плеч, свободные отношения, отрицание государства или каких-либо других общественных табу, езда на мотоцикле без шлема, "дикая и громкая музыка" – все это только подчеркивает ОТЛИЧИЕ (и в этом роль всяких фенечек), которое гораздо глубже и существенней. Философы зовут это "иной мотивацией жизни".

Мы – свободны. Они – нет.

"Абсурд, дикость и презрение к социальным нормам" – тоже не самоцель. Абсурдом все это является только с их малоинтересной точки зрения. Но сам по себе дзэн совершенно не абсурден. Это тоже метод противостояния. Безумие этого мира есть мудрость в глазах Бога. Посему – рычите на крышах вволю.

Принципы ДВИЖЕНИЯ – это освобождение сознания, солидарность, анархизм, борьба с мировой властью, империалистической цивилизацией.

Империализм не имеет никакого отношения к политике. На самом деле это основание современной культуры.

Империализм – экономическая (рациональная) цивилизация, Вавилон. По другую сторону – цивилизация магическая, спиритуальная. Весь смысл империализма (коммунистического, либерального, какого угодно) – в установлении контроля (и в первую очередь – информационного контроля) над пространствами магических народов. Этим практически исчерпывается вся геополитика и все ее сложности.

Жертвы империй – именно магические народы, чье послание "не должно" дойти до народов "основного мира". Нетрудно понять, что именно культуры магических народов совпадают с тем, что на современном Западе называют психоделикой. Именно эти культуры, ритуалы и магические практики враждебно воспринимаются современным миром – как и рок-н-ролл.

Жертвы империй – это американские индейцы, притесняемая столетиями английской монархией Ирландия, современный Тибет. Духовное влияние этих культур в монастыре Хейт-Эшбери было основным. Все это – наши культы, подразумевающие, как и sex'n'drugs, освобождение сознания.

Особо политизированные рокеры на Западе участвовали в свое время в шумных политических акциях в поддержку обездоленных магических народов. Сегодня борьба за свободу индейцев, Эфиопии, Северной Ирландии, Тибета и так далее должна стать политическим принципом молодежной субкультуры. Это то же, что и культурный стиль, – это борьба за НАШУ цивилизацию.

И только когда последний китайский оккупант будет вышвырнут из Лхасы, когда власти демократических (!) стран не будут решать судьбы рок-клубов (мы справедливо полагаем, что это не их собачье дело), общество, все свое время проводящее в торговле колбасой и поношенной одеждой и плачущее под песни Тани Булановой, перестанет навязывать нам свои нормы жизни и представления о кайфе, когда будет запрещен диктат всяких идеологий и наглые жирные попы и пасторы перестанут читать мораль, рассуждая о нашей музыке и о нашей жизни, а любовь называть развратом, когда мы заткнем рот обществу, и особенно – политиканам с их гнусными развязными рожами, полагающими, что только бесконечное созерцание оных составляет смысл жизни сограждан, когда мы откроем границы (в прямом и переносном смысле), отменим цензуру, и т.д. и т.п., – мы с радостью забудем обо всех этих глупостях, акциях и петициях. И будем знать только одно – все, что знали все это время, все, что было единственным смыслом…

Мир будет свободен и все флаги будут сброшены в огромное, бескрайнее море – и погода будет прекрасной и безоблачной. Мы будем смотреть друг другу прямо в глаза и не бояться назвать вещи своими именами. И все, что мы будем знать, – это All you need is love…

«К МИРУ ВООБЩЕ НЕ НАДО ОТНОСИТЬСЯ. НУЖНО ИМ БЫТЬ»

Беседа с Манко – представителем в России цивелизации Инков и лидером группы ТИQСИ.

– Г-н Манко, как Вы полагаете, есть ли противоречие между людьми, которые живут и радуются в контексте нынешней Системы и людьми, которые ей радикально противостоят?

– Прежде всего, давай будем на "ты". Дело в том, что мой полный титул звучит "Сапа Инка", что значит Единый (более привычный перевод – "Единственный" – ред.). Согласись, что обращаться на Вы, т.е. во множественном числе, к Единому невежливо. Даже по-английски ко мне принято обращаться "thou", а не "you".

Во-вторых. Понимаешь, по сути дела и те, и другие являются частью Системы. Внесистемное существование, по-моему, заключается не в отрицании Системы, а в отрицании этого отрицания. Когда ты просто тупо отрицаешь что-нибудь, ты встаёшь с отрицаемым на одну доску. Радикальное противостояние на мой манер есть осознание своей включённости в Систему и полный контроль над этой включённостью.

– Забавно. В таком случае, чем же ты лично отличаешься от Системы?

– Я – это Система, но Система – это очень небольшая часть меня. Поэтому я от неё практически независим.

– Если ты настолько свободен и независим – а того же самого хочет и большинство публики, только не знает как, – какого хрена твои проекты моментально не срывают у нее башню?

– Публика, башня… Когда это будет, тогда оно случится. Если моя команда запишется – прекрасно. Если моя команда не запишется, значит так и надо. Есть такое понятие, например, у Кастанеды – "чувство собственной важности". Мне сие чувство как-то неинтересно. Мои песни что-то отражают, если это кому-то нужно – прекрасно. Но я не собираюсь тыкать в своё дерьмо всех подряд, да ещё требовать, чтобы им это нравилось.

– Если ты считаешь своё творчество абсолютно оригинальным, по крайней мере в этом культурном контексте, то почему в мелодиях группы ТИQСИ не присутствует откровенно "индейской" специфики? Вообще у меня такое подозрение, что тексты многих песен есть следствие твоего сотрудничества с "Хухтамяками" (одна из московских музыкально-литературных тусовок. – ред.). А что у

"Хухтамяков"? Та же самая наумовщина, на которую пытаются набросить флёр этакой русской разухабистости.

– Во-первых, почти все свои песни я написал задолго до знакомства с "Хухтамяками". "Неиндейскость" моих мелодий проистекает из "неиндейскости" интонаций языка, на котором они пишутся. Буду писать песни на руна сими – будут и мелодии. Насчёт наумовщины у "Хухтамяков" – я с тобой в общем-то могу согласиться. Во мне же её вроде нет и, надеюсь, не будет. Когда я слышу Наумова, у меня возникает чувство, что он пытается загрузить меня своей гениальностью, но весь этот груз падает мимо моего самосвала.

– Ну да, ну да… Всё-таки ты их не особо почитаешь. А как же быть с тем, о чём ты так любишь порассуждать. Я имею в виду неоценочностъ отношения к реальности. Кастанеда там всякая и т.д. и т.п.

– Понимаешь, к сожалению, наша великая и могучая русская языка просто не заточена под неоценочные высказывания. Например, я не любитель водки. Можно было бы развести турусы на колёсах типа "моё бытие включает водку, но не требует её обязательного принятия внутрь", но, боюсь, меня просто перестанут понимать. Поэтому я высказываюсь оценочно.

– А как же быть тогда с твоей главной теоремой: что к миру в принципе нужно относиться неоценочно?

– К миру вообще не надо относиться. Нужно им быть. Это не теорема. В таких вещах вообще бессмысленно что-либо кому-либо доказывать, что подразумевает слово "теорема". Когда ты начинаешь "относиться", ты разрушаешь единство, ты начинаешь ограничивать себя. Это не мой путь.

– Хорошо. Но этот мир так или иначе вынуждает относиться. Можешь ли ты равнодушно смотреть, к примеру, на нынешнюю тотальную деромантизацию и предельную коммерциализацию жизни, раз уж ты такой "неоценочный"?

– Неоценочность – не синоним равнодушия. Наоборот, она предполагает действие. Более того, если ты обладаешь непосредственным восприятием, не замутнённым оценочными категориями, тебе открыто гораздо больше окон и дверей, и твоё действие окажется в данной обстановке максимально уместным и эффективным. Кстати, что-то похожее утверждается и во всяких восточных единоборствах. Да и у христиан: "Не судите, да не судимы будете" – разве это не призыв к отказу от оценочности?

– Но ты же вроде утверждал неоценочность как именно альтернативное средство от современного мира.

– Разумеется. Человечество заблудилось в трёх соснах оценочности. И я надеюсь, что наше с тобой интервью кому-то поможет выйти из этой оценочной тюрьмы, стать Сапа – Единым. Чего всем искренне желаю.

 

НАПИТЬСЯ ВОЛИ

Заполнен таз водой из воровских щелей,
Заряжен шприц чумой от городских зверей,
От дорогих гостей не ждать благих вестей,
Не ждать пощады
Завален стол стопою нераскрытых книг,
Запружен путь толпою золотых квадриг,
За дымовой завесой перемешан крик
С мычаньем стада
 
 
Чтоб отварить крупу и накормить народ,
Чтоб проторить тропу козлу на огород,
Набрать протухшей влаги в пересохший рот
Слюною жирной -
Смотреть, как из земли выходит первый ряд,
Перехватить остекленевший детский взгляд,
Из горла рвать команды: «Становись, отряд!»,
«Равняйсь!» и «Смирно!»
 
 
Упаковать судьбу в шотландский пёстрый плед,
Увидеть наяву свой полуночный бред
И убежать в такыр, оставив красный след
На корке соли,
Метнув предсмертный взор туда где стук колёс,
Желая стать звеном в цепи цветных полос,
Мечтая стать звездой в копне простых волос,
Напиться воли.
 

Манко

Марина Яндола (СПб) IL'APA (Молния).

НА КРЫЛЬЯХ ГИБЕЛИ
Об эстетике байкерского движения и не только…

Полина ЖУРАВЕЛЬ

Ханс-Руди Гигер.

Если сравнить объем информации о зарубежных художниках, который можно почерпнуть из отечественных изданий, с новостями в области литературы или, тем более, музыки и кино, то он покажется ничтожно малым. Между тем, для того чтобы осмысленно представить себе главные тенденции мировой культуры, которые все чаще принято обозначать емким словом СТИЛЬ, необходимо, в первую очередь, знать процессы, происходящие в живописи и архитектуре, которые признаются наиболее действенными видами искусства, задающими тон всем остальным; ведь именно зрительные образы поставляют львиную долю информации, усваиваемой человеком.

Признаться, я была крайне удивлена, когда вплотную столкнувшись с произведениями одного из ведущих мастеров живописи в Европе, решила поделиться впечатлениями с кругом друзей и обнаружила, что имя его практически неизвестно. Правда, когда я начала перечислять проекты, в которых тот принимал участие (среди них: нашумевшие фильмы ALIEN I-III (за что он удостоен "Оскара"), POLTERGEIST-II, DEAD STAR, оформление альбома рок-группы Emerson, Lake amp; Palmer, ужаснувшие многих иллюстрации к "Некрономикону" Г.Ф. Лавкрафта), то первоначальное непонимание сменилось удивлением, а потом задумчивостью. Как случилось, что человек, творчество которого давно перешагнуло его личность, заразило множество сознательных последователей и массу бессознательных подражателей, отложилось не просто "стилем" (в переводе с греч. "палочка для письма"), а КАНОНОМ (в пер. "мера, определяющая прямое направление") цивилизации 60-80-х годов, по-прежнему пребывает в безвестности? Речь идет о Ханс-Руди Гигере (р. 1940), об одном из творцов современной культуры.

Творчество Х.Р. Гигера охватить целиком достаточно трудно – для этого потребуется не статья, а книга, точнее – путеводитель. (Для начала, кстати, вполне хватило бы перевода его автобиографии "HR GIGER Arh+", последнее издание которой выпустило немецкое издательство Benedikt Taschen в 1994 г.) Одну его важную черту подчеркну сразу же. Даже далекий от мира живописи человек, при столкновении с произведениями Гигера может явственно ощутить: это не только искусство. Ближайшее с чем можно сопоставить картины Гигера – икона. Но того, что обычно содержится в христианской иконе, мы здесь не обнаружим. Ибо это откровенно не-божественные образы, а то, что на языке Апокалипсиса зовется "иконой Звериной". Виртуозно владея приемами культовой живописи, маэстро использует их для демонстрации вещей, относящихся к несомненно инфернальному плану существования.

Хотя картины изобилуют узнаваемой символикой, они предельно далеки от какой бы то ни было подделки под старину. Это картины, возникающие в нынешнем, оцепеневшем под жесткой радиацией Зла, мозгу или… манифестация какого-то неотмирного, но незримо управляющего миром Присутствия, диктат которого превосходит все допустимые дозы. Нерожденные младенцы-миры, корчащиеся в перемешанной с бетонной магмой сперме. Гипернатуральные подробности разлагающейся, треснувшей – но проживающей эту длительность – костной трубки позвоночника, в которой вызревает ребристо-кожистый монстр с лицом Алистера Кроули («Зверя 666», как он окрестил себя). Полистироловые скульптуры биомеханоидов с пропорциями генитальных мускулов. Вывернутая наизнанку мышечная ткань напряженного пениса, погруженного в темный канал влагалищной влаги. Наконец, победно-отталкивающий Бафомет, выписанный с такой доскональностью, которая не снилась ни Элифасу Леви, ни доктору Папюсу…

Полотна, вернее, деревянные щиты Гигера с помощью замысловатой фототехнологии и акриловых красок воссоздают наиболее плотные слои того самого потенциального "клеточного сознания", влекущего с разных сторон академических ученых (профессор Гарвардского университета Тимоти Лири) и интегральных оккультистов (Шри Ауробиндо – Мать – Сатпрем). Это абсолютно чужая субгармония антивещества, как может представиться она человеческому глазу – голография Ада. И в то же время это наиболее убедительный, как ни страшно вымолвить, ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ – рубеж постижения вселенной для Homo Contemporalis.

Выросшее из плоти и крови молодежного андеграунда, творчество Гигера, замкнуло на себе круговую цепь интеллектуальной элиты и на каком-то витке возвратилось к своим истокам, чтобы заново оплодотворить их. В архиве художника есть интересный фотоснимок: повернувшись спиной к объективу стоит президент швейцарских байкеров Black. Почему спиной, надеюсь, понятно – чтобы не пополнять картотеку полиции (доморощенные эпигоны из "байкшоу", не сползающие с телеэкранов – relax, please!). Еще в 1967 г., когда байкерское движение только зарождалось, Гигер создает графическую работу "Ангелы Ада": к несущимся мотоциклистам устремляются из тьмы демонокрылые существа, словно почуявшие в отчаянных гонщиках свое наиболее адекватное земное воплощение. Но и без этого среди Hells Angels у него насчитывалось немало поклонников. А накануне 10-го интернационального мотопробега, который должен был состояться в швейцарском местечке Агазуль в 1989 г., байкеры через своего представителя Алекса Шренера обратились к Гигеру с просьбой оформить праздник, разработать атрибутику и эмблемы движения.

Художник принялся за работу с энтузиазмом, однако типография так и не смогла должным образом воспроизвести его оригинал, выполненный при помощи люминесцентных красителей. Узнав об этом накануне байкеровского съезда, Гигер все равно забрал тираж. Оказавшись единственным гостем-нечленом ассоциации, и не выполнив (правда не по своей вине) долгожданный заказ, Гигер все же был триумфально встречен "ангелами", польщенными одним его присутствием. Но и маэстро не остался в долгу – целые сутки он правил от руки "запоротые" печатниками приглашения, а затем расписывал аэрографом байкерские прикиды. Генеральная эмблема представляла из себя как бы вспышку несущегося из мрачного тоннеля пламени, которое словно рвет на части два черепа, сцепленные вместе с пульсирующими женскими икрами. Шпоры, обросшие шерстью красные крылья, клыки и рога, складываются в конструкцию, рассекающего пространство и мчащегося в лицо зрителю, мотоцикла. Тем же, кому все-таки не досталось юбилейных офортов (всего их было триста) автор раздал свой домашний адрес и обязался по прибытии дорисовать оставшееся.

Тогда-то и был сделан снимок Блэка. Президент швейцарских мотовсадников стоит подняв голову к заключенному в паукообразный триангль "Всевидящему Оку". Видимо это части наиболее многоплановой композиции Гигера – сатанинского храма "THE SPELL" ("Надежда"). Надежда НА КОГО? – хотела бы я только спросить…

I et V (poemes de jeunesse)

 

POEME

Satan, roi des Enfers et seigneur de l'Abime,
Que ton empire est triste en son horreur sublime!
La tu vis morne et seul; nul autre que la Mort
N'oserait partager ton lamentable sort.
Si cuisante que soit ta douleur immortelle,
Il doit faire bien froid dans la flamme eternelle!
lis ont done menti, ceux qui t'ont depeint, Satan,
Entoure de ta cour, Behemoth, Leviathan,
Baal-Zeboub, Moloch, Astaroth, Asmodee,
Une suite nombreuse et richement paree!
Ce faste convient peu a toi dont la souffrance
Est sans bornes et sans fin, le desespoir immense!
Ton orgueil insense, tu doit le regretter,
О toi qui a Dieu meme as voulu t'egaler!
Ne savais-tu donc pas, quoi qu'il puisse paraitre,
Que l'Absolu n'est rien, que l'Etre est le Non-Etre?
Quoi! Ignorais-tu done que le haut, c'est le bas?
Car Dieu est 1'Infini, Il est tout et n'est pas! Helas!
Tu as paye bien cher ton imprudence,
Et tu as reconnu trop tard ton impuissance!
Tout est-il done fini? et faut-il que toujours
Tu passe dans l'Abime et les nuits et les jours?
Non! ce n'est pas possible, et ton sort doit quand meme
Toucher un jour le coeur de la Bonte supreme!
Ne desespere pas: un jour viendra enfin
Ou, apres si longtemps, ton tournement prendra fin,
Et alors, delivre de ton sombre royaume,
Tu pourras contempler la clarte du Plerome!
 
 
О antique serpent, Nahash que connu bien
Moise, qui se tut et jamais n'en dit rien,
D'ou viens-tu? Nul ne sait! Qui est-tu? Un mystere!
Jadis les Templiers t'appelaient notre Pere;
Pourquoi donc? Je l'ignore! Et qu'importe, apres tout,
A moi qui ne suis rien, perdu dans le grand Tout?
 

И и В (поэмы юности)

 

ПОЭМА

Сатана, король Ада, бездонности князь,
Как твой ужас велик, как грустна твоя власть!
Ты один; и никто, кроме Смерти плакучей,
Не осмелится там разделить твою участь.
Лишь бессмертье тебя обжигающей боли -
Это холод в огне твоей вечной неволи!
Сатана, лишь лжецы составляют твой стан,
Хоть клянутся тебе. Бегемот, Левиафан,
Баал-Зебуб и Молох, Астарот с Асмодеем,
И еще легионы помельче злодеев!
Что тебе их забавы и роскошь, когда
Безнадежно страданье твое навсегда!
За безумную гордость тебе наказанье,
Со Всевышним сравняться слепое желанье!
Иль не знал ты, безумством охваченный, что
В мире нет Абсолюта, что все есть ничто?
Иль не ведал, что верх от низин неотличен,
А Господь – Он нигде, но везде – безграничен?
Но увы! Ты об этом узнал слишком поздно,
Заплатив за неведенье страшно и грозно.
Что же, это конец? Твой последний приют -
Только бездна, где ночи и дни вопиют?
Нет! Немыслимо это, ужасная плата
Сердца Милости высшей коснется когда-то.
Не гони ты надежду – придет, наконец,
День, который положит страданью конец.
И тогда, выйдя из своего заточенья,
Вновь сумеешь увидеть Плеромы свеченье.
 
 
О, Нахаш, тебя, древнейший змей,
Знал, но и молчал, только Моисей.
Откуда ты? Неведомо. Кто ты? Секрет.
Отец для Тамплиеров, кто дал тебе обет;
Зачем? Я не знаю! Но что важней, о чем?
Мне, кто – ничто и потерян во Всем?
 

(Перевод В.Ш.)

РУССКИЙ КАЙФ
Традиционнопарадоксальное эссе

Вадим ШТЕПА

Забавно найти в центре Питера такие вот свои инициалы.