Текст книги "Иnаче №2 1997"

Автор книги: авторов Коллектив

Журнал
Иnаче №2 1997

© Журнал «ИNАЧЕ», №2, 1997 Учредители: Штепа В.В., Аленёв Н.Н. Зарегистрирован Комитетом РФ по печати, #014690, 12 апреля 1996г.

Главный редактор: Вадим Штепа. Редколлегия:

Alien: корреспондент по житейскому драйву,

Николай Аленев: отдел "Na чём свет стоит",

Полина Журавель: отдел рецензий,

Сергей Калугин: эзотерическое обеспечение,

Клещъ: отдел русского рока,

Лорд Чиподейл: странный отдел,

Манко: ответственный секретарь, ведущий аналитик,

Алексей Морозов: фотограф,

Алексей Шаболдин: художник,

Татьяна Шалунова: отдел мистификаций.

Обложка Эдуарда Копачинского

Вёрстка: Манко при содействии «Сэм-Издат»

Редакция благодарит Романа Багдасарова, Алексея Лобанова и Олю Рябинину за творческое участие в подготовке материалов этого номера.

Финансовая поддержка: фирма «ВЕЛА»

Адрес для контактов: Москва. 111394, а/я 25, Аленёву Николаю

Типография Россельхозакадемии

ДУША-ВОЛНА

Есть совсем еще непознанные пределы: верх и низ, свет и тьма, добро и зло…

Отчего же все существо наше словно высохло и скукожилось как залежалое яблочко, будучи вынуто из вихря и водоворота опаляющей игры этих единственных в мироздании сил? Водоворота, где малейшее неосторожное движение вовлекает человеческую песчинку в неостановимую цепочку причин и последствий, неотвратимо подводя смертного под карающую десницу рока либо под лучезарное сияние ангелов.

Но удивляться ли этому? Ведь по своей природе мы суть волновые создания – ветер же и звук, как известно, гаснут, попадая в плотно закупоренную банку атеизма, где безжалостно обрезается всякая тень, любая ересь, посягнувшая на царство догмата "дважды два – четыре". Мир атеиста и впрямь не что иное, как герметическая банка, превосходно защищенная и от сил света, и от сил тьмы. Настоящее великое приключение там невозможно просто по определению, у падений и взлетов свой четко отмеренный размах и рубеж. И нет места тому, что стоило бы имени загадки или открытия. Никакой сквозняк или шальной лучик не втиснется между параметрами незыблемого как скала 2*2=4. Счастье – добротно, тем и квадратно, несчастье, впрочем, тоже умопостигаемо и не дойдет до взрывной точки Катарсиса, в которой старая жизнь летит, рассыпается в клочья и создается внезапно новый космос. Непроницаемой пленкой затянут от дуновений эфира океан нашего бытия. Тяжкая, неподвижная водная толща всей массой давит и душит волну, и даже легкая рябь не коснется ее поверхности. Что изменилось в мире с директивной кончиной атеизма? Та же, почти непотревоженная водная пленка лежит, простертая надо всем. Из редких прорех веет далеко не чистым эфиром. Чаще тянет желчью и отравой иллюзии – угрюмое сектантство, легковесные дилетанты, скучные ловкачи. Либо наносит ученую, книжную пыль да плесень выдохшейся премудрости. Ведь в церквях, где потерян живой дух, наставляют искусству не приближаться слишком к роковой черте, за которой зона непокоя, неожиданного. Там свои заветные уравнения, свои исчисленные дважды два. Там задержался полный штиль, а духу надобно движение. И только во снах и фантазиях нам доносится нечто намного большее и пленительное, повествуя живому о живом. В смутных снах, тревожных и сладких, изредка в песнях звучит то, чего прежде не слыхали, словно бы весть об ином, а вместе с тем то, что тебе ближе всего остального.

Но снам не принято верить всерьез, без щекотки смущения. Люди боятся выпустить путеводную нить реального, предпочитая до срока тускнеть, отравляясь ядом собственной логики и трусости.

Что же там, за гранью знакомого, дозволенного заведенным распорядком? А всё там, всё. То, что могло бы отменить, зачеркнуть все непоправимо бестолковое, бездарное, глупо несчастное в нашей жизни, дать ей столь нужное объяснение, оправдание и искупление.

Уже очевиден и неоспорим тупик банальности, в который зашла с младенческих пеленок до посмертного приюта расчерченная, скрупулезно подсчитанная цивилизация. И это у благополучных. Тем же, кого не пускали и в этот постный рай, кого прокрутило и протрясло через подземелья и клоаки, чьи сердца давно задохнулись, мало просто вырваться из плена бедности и ожесточения. После злых трущобных скитаний под звук пинков и тычков, особенно нужен опьяняющий феерический танец под музыку небесных сфер.

Назначение волны – струиться в переливах красок тьмы миров, которые она пробегает, пронизывает в силу рождения своего во всех этих концентрических вселенных. Волне резонировать их дыханию.

Ибо прежний мир близок к своему концу, он уже давно застоялся, застыл, а значит мертв, и перемены неизбежны. Душа-волна, онемевшая в узилище земного бытия, пробудится однажды от толчка. И нужно будет заново осваивать свои пространства. И значит, с траекторией светлого полета ввысь, открывать риск и ужас срыва вниз, в бездны. Степень свободы измеряется степенью риска. Чем неудержимей и непреклонней готовность идти за мечтой все выше и выше, тем больше шансов вполне испытать на себе тот риск когда за манящими голосами великолепными полянами и звездной россыпью неосторожного путника ждет предательский обрыв глухой тупик или всего лишь еще одна декорация… Мы не знавали еще до сих пор таких катастроф мало кто успел изведать их горечь и отчаяние. Разве что доводилось прочитать как-нибудь в книжке про такое теша приятное безопасное любопытство постороннего.

Шуга НУРПЕИСОВА

ПАМЯТИ МИХАИЛА РОСЛЯКОВА

Едва только наш первый номер вышел из печати, и мы в Москве и Новосибирске уже делились друг с другом радостью от этого долгожданного события, из Питера пришла потрясшая нас весть: 19 августа 1996 года покончил с собой наш давний друг и товарищ, талантливый поэт и музыкант Михаил РОСЛЯКОВ. Было ему всего 19 лет… Отпели его в Александро-Невской Лавре. Урну с прахом предали земле в Москве 30 августа. Концерт его памяти состоялся в сентябре в московском клубе «Факел».

«КРЫЛЬЯ ОТСТЕГНУЛИСЬ – ЛЕТИ, ИКАР!» 

Вадим ШТЕПА и редколлегия «ИNАЧЕ»

Когда уходит близкий человек, с ним уходит часть души. Когда уходит твой культовый музыкант – вроде Башлачева, Цоя, Кобейна или Янки – чувствуешь целый эпохальный провал. Но если счеты с жизнью сводит друг и при этом – человек невероятно быстрого творческого роста, слов просто не находится. Если многих "творческих людей" в девятнадцать лет еще трудно назвать даже "начинающими", то из Рослякова, поработавшего к этому возрасту в разных стилях – от психоделики и панка до "огненно-героического" символизма – в том числе и на английском языке, успело прорваться несколько десятков странных для непосвященного песен, стихов, эссе, рисунков и т.д. (Кстати, название его первой группы – "Пустые Звуки" – также "эзотерично": это абсолютный антоним полной тишины.)

Мишка, всегда летавший Икаром (одна из лучших его песен) над нашим мелкосуетным временем, слишком обостренно чувствовал, как оно ныне останавливается и глухо застывает в своей обыденной пошлости. И если "здесь нет Войны, здесь нет Любви", если на Земле все более забывается настоящая, экзистенциальная глубина этих понятий, – тогда "Солнце хочет прочь – ко Мне"… Мы потеряли какой-то естественный, ясный и светлый ход этого времени, а оно потеряло человека, знавшего только такую дорогу и с ужасом видевшего, что "повернулся смысл вспять". Который вскоре мог бы и повести по ней СВОЕ поколение, тех, чья романтическая энергия не погасла в пепси-коле, а напротив, назло – разгорелась еще ярче… Многие проницательные слушатели это вполне предугадывали даже по тем немногим альбомам, которые он успел записать. По вечным, но в его песнях очень свежо раскрытым образам, по оригинальному сочетанию напряженного ритма и очень мелодичной музыки.

Сегодня особенно тяжело наблюдать, что некоторые старые Мишины друзья, так долго воспевавшие суицид, орут о нем и дальше. Миша же, который особенно в своих последних альбомах "Созвездие" и "Зимнее Лето" – пел о пробивающем темноту Свете Небесной Любви, на Земле уже больше никогда не порадует нас своими новыми откровениями. Особенно поразил нас Егор Летов, который отреагировал на наш печальный звонок выражением типа "что это, Джимми Хендрикс, что ли, о нем жалеть". А ведь Михаил считался когда-то чуть ли не учеником Егора, и едва ли не обоготворяя его, посвятил ему не одно свое произведение. Так, на самом деле, для нас умер не Миша, а этот, как его называют панки, Сибирский Пес, который пусть теперь ищет обломки своих когда-то ценимых нами дисков и кассет на московских помойках… А кассета с лучшими Мишиными песнями выйдет, надеемся, в самом начале 97 года. Спрашивайте в рок-магазинах.

На смерть гораздо более опытного и давно состоявшегося музыканта Курехина его близкий друг Александр Дугин откликнулся так: "Сергей, мы не говорим тебе Прощай, мы говорим До свидания. До встречи на сверкающих высотах нашей истинной Родины." Эти абсолютно точные слова мы говорим и нашему Мише.

Москва, 30 августа

 
Что ж ты, звездочка, закачалась
Лето кончилось
Ночь кончалась
Жизнь кончалась вместе с ночью
Вдруг успел
 
 
Что ж ты, яблонька, отвернула
Очи ясные и уснула
Жизнь кончалась вместе с цветом
Вдруг успел
 
 
Что ж вы, ласточки, улетели
Не достроили
Не допели
Жизнь кончалась вместе с песней
Вдруг успел
 

Николай АЛЕНЕВ

МИР СКОРЛУП

Зет

Мы живем в мире решительно НИЧЕГО не значащих, но тем не менее тоталитарно «общепринятых» условностей.

Мудрые каббалисты называли такую ситуацию миром скорлуп (клиппот), которая порождает лишь големов – безмозглых и бессловесных существ.

Наиболее очевидные условности – политические. Знаете ли вы, что такое "реформа"? Можете ли "конкретно, грубо, зримо" представить себе "выход из кризиса", о котором без умолку трещат правящие големы? Наконец, КУДА он "пошел" еще десять лет назад и все никак не дойдет, этот пресловутый "процесс"?

"Патриотическая оппозиция" всему этому – ничуть не лучше, но просто другая скорлупа. Родина большинства сегодняшних "патриотов" начинается не с нее самой, а с их антизападных предубеждений. Чем больше ругаешь Запад, тем больший патриот. Но на Земле нет ни западного, ни восточного полюсов…

Скорлупой зарастает все, лишенное непосредственности и безусловности. Слишком, с опасным, удушливым лишком, ныне много всяческих понятий-клише и штампов-определений. Под жестким контролем "здравого смысла" (еще одна условность) некоторые интеллектуалы превращаются из неповторимых личностей в пустые функции этих мертвых понятий. И самое страшное – даже не замечая этого, по-прежнему считая себя интеллектуально полноценными. Вспоминаю разговор с одним молодым либералом: "Ты за свободу? – Да. – Хорошо, но вот из всего спектра идейных и стилевых течений ты какое предпочитаешь? – То, которое за свободу…"

Ну и в чем она, свобода эта?

И почему подобные либеральные страдальцы по "слезинке ребенка" бывают порою удивительно жестоки, а проповедники "терпимости" болезненно нетерпимы – например, к реальной свободе мыслить и рассуждать на все темы без ограничения?

Кстати говоря, в Америке уже придумали эту новую, "скорлупную" цензуру – имя ей "политкорректность". Введенная вроде с благими намерениями – не допустить дискриминации меньшинств, инвалидов и т.п., она очень быстро превратилась в некоего агрессивного монстра, злобно кидающегося на право людей принадлежать к "большинству" и оставаться здоровыми!

Но обычно большинство в скорлупу попадает еще проще. Для них самый действенный инструмент по искоренению всего настоящего и глубокого в личности– это попса. Сравните пляжную физиономию Киркорова, орущую "Скажи Солнцу да!", с трагической молитвой одинокого Цоя "Солнце мое, взгляни на меня", и вы все поймете.

Скорлупа прозрачна: слова могут быть одинаковы. Но смысл их по разные ее стороны различен до абсолютной противоположности. До той незримой противоположности, которая все же существует между человеком и големом. Между озарением и обыденностью, между искренностью и "правильностью", между любовью и похотью…

Но не следует думать, будто мир скорлуп – это нечто совершенно прагматическое и материальное. Там сколько угодно "духовности" и "религиозности", кушай, не обляпайся. Православных сегодня – больше, чем было до революции. Только все это – трагедия Православия. Когда слащаво-навязчивый моралистический Закон окончательно вытесняет прямую, огненную, экстатическую Благодать, неудивительно, что "турки строят муляжи Святой Руси за полчаса" (БГ). Быть может, именно такую – разукрашенную и инкрустированную скорлупу Веры вместо нее самой – как непрерывной духовной битвы, еще полвека назад предвидел старец Лаврентий Черниговский: "Приходит время: закрытые храмы будут ремонтировать… Купола будут золотить как храмов, так и колоколен, а когда закончат всё, наступит то время, когда воцарится антихрист…"

Впрочем, в скорлупе сидит и множество тех, кто наивно полагает, будто участвует в этой духовной битве. Можно сколько угодно выучить правильных слов и не есть ни рыбы, ни мяса, но так ни во что и не въехать. Хотя бы в то, что победа достигается не взмахами меча и грозными криками, а легким и почти незаметным переломом одной маленькой иголочки в кащеевом яйце. Которое в утке, которая в зайце и т.д. Вспомнили? Читайте русские сказки!

Это невидимое извне действие – наилучшая метафора пробуждения подлинного человеческого "Я" – не зависимого уже от телесных, психических и даже рассудочных оболочек. Такое, внезапно пробудившееся "Я". – самое страшное оружие для мира скорлуп. Потому что они. стремящиеся представить внутренний мир человека чем-то кажущимся, перед его спонтанным и свободным явлением сами моментально рассыпаются и предстают как не более, чем иллюзия. И только вылупившаяся из них, расколовшая их воля способна творить реальные чудеса.

«ЮНЫЙ СЕВЕРНЫЙ ОРДЕН»

Гиперборейская поэзия сегодня

Эти стихи предоставлены нам литературным альманахом «ГипОрг»©, который с прошлого года ходит по компьютерам московских «гиперборейцев». Желающих узнать об этом элитарном философском и экзистенциальном стиле поглубже мы отсылаем к первому номеру нашего журнала и далее. А им самим: Хайль Ницше!

Алексей ДЕВИЙ

ОККУЛЬТНЫЙ КРАХ

 
Там, где были вчера еще пламень и лед -
Из-под теплой воды испаряется кровь
И следы заметает бездарный ветер с юга…
Так канул в никогда отличный фюрер
Его рука не превратилась в пистолет
 

ОХОТА НА ЗОМБИ 

 
Слово Ом передали по радио словно приказ
Пролегает Путь Дао теперь через спелую рожь
По нему под луной, над рекой, до зари он идет и идет
И не видит, не видит меня в придорожных ветвях
И не слышит, не слышит серебряной пули полет
 

ГЕНЕРАЛ БЕРСЕРКОВ 

 
Махариши Берсерков оставил ваш мир
Потому что утратил к нему интерес
Где-то в небе ночном его черный мундир
Ордена и серебряной сабли эфес
 
 
Третий ангел сыграет на ржавой трубе
Славу тем, кто читает судьбу между строк
Белый воин очнется на нашем гербе
И опустит копье в установленный срок
 

ИНОРЕАЛЬНЫЙ ЦЕНЗ 

 
Мы призраки в двенадцатом колене
Мы в третьем поколенье духовидцы
Неочевидность наша вам спасенье
Не дай нам Бог однажды вам присниться
 

ПЛАНЕТА РОССИЯ 

 
Еще до рожденья я грезил об этой
Волшебной державе
Убитых поэтов
 

ЭСХАТО 

 
Он все ближе и выше
Юный северный Орден
Несусветный как Вишну
Одинокий как Один
 

Лизавета ЭР

НЕБЕСНЫЕ АДРИГАБАЛЬДИНЫ

 
Покинув дьявольское тело
Ариманической десницы
Их дело – опускать мечи свои на лица
 

ГИБЕЛЬ ИМПЕРИИ ДЗЕН 

 
Ладошкой придавила стрекозу
Луна погасла
Умер Шань-Азу
 

*** 

 
Зажми в руке
Амулет рассвета
По безупречной реке
Доберись до гор
Летучей планеты
Мы ждем тебя там
В небе Императора Космических Птиц
Ат Хеам Тхо Каи
 

ГРААЛЬ 

 
Страна над миром – маленький Грааль
Волшебное, святое государство,
Кто помнит звон меча,
Кто растопил печаль
В структурах драгоценного пространства,
Тот освещен лучом единобратства,
В его природе – золото и сталь.
 

Владимир РУЛЕВ

ТИГР 

Посвящается Юлиусу Эволе

 
В этом мире, разбитом на тлеющий Юг
И стерильный бессмертно-безжизненный Запад,
Лучший друг – это враг, главный враг – это друг,
И неважно уже, что в руках, а что в лапах.
 
 
Кто-то ищет еще средь иллюзий исток,
Кто-то верит в еще нераскрывшийся клевер -
Оседлавшие тигра спешат на Восток,
Превратившийся в тигра уходит на Север.
 

ВЕЧНОЕ НАСТОЯЩЕЕ 

 
Вечное настоящее…
Развалины старых замков и улетевшие в бездну
Осколки отчаявшейся современности
Преступание порогов и незнание циклов
Дыхание ночи и солнечный шепот
 
 
Вечное настоящее…
Полярная сказка у колыбели совершенного ребенка
Последние герои, вернувшиеся из черной нави
Невозможность, танцующая на застывших улицах
И красная скорость над грянувшей белизной
 
 
Вечное настоящее…
Где не помнят, о чем она была, печаль прошлого
И не верят, что будет завтра, оно снова в прошлом
Где не отдают сумеркам священное имя Сегодня
Долгим нынешним сумеркам паузы после вчера
 

НАША ЗЕМЛЯ

Дети солнечно-рыжего меда

И коричнево-красной земли

Мы сквозь смерть во плоти проросли

И с огнем наша схожа природа

Макс Волошин

 
Медвяный источник, магический сок
Бурлит у корней заполярного древа
И Солнце ему освещает поток
Сюда, на пустыню, на русский Восток
Сюда, где заждались иного посева
Отсюда взметнется вселенская ярь
Где Один уже побратался с Перуном
Где все будет вновь, но и будет как встарь
И новый начнется опять календарь
И мы возвратимся к божественным рунам
Наш век неизбежен, кто хочет – беги
Помехи для Вечности – дело ничтожных
Мы просто приходим – уходят враги
Все те, кому кажутся наши шаги
Явленьем из ряда вещей невозможных
Но мы проросли и прорвался из тел
Огонь! – по тому, кто не видит и дремлет
Огонь! – по тому, кто спокойно сидел
Терпел, выживал, подавился, но ел
Попробуй коричнево-красную Землю!
 

АЛХИМИЧЕСКИЙ КОРОЛЬ 

сонет

 
Когда исчезнет золото из денег
(Толпа свою уже сыграла роль),
Вернется Алхимический Король,
Последних мировых столетий пленник.
 
 
Он золото небес освободит
И испарит богатство прокаженных,
А горстку отыскав преображенных,
Их новым испытаньем наградит:
 
 
Увидеть лик слепого Андрогина,
Услышать Слово – лишь оно едино,
И чувствовать, пройдя все до конца,
 
 
Как близок час потерянных слияний,
Как сладок вкус сгоревшего свинца,
Как ясен свет ненайденного Камня.
 

ОБОГНАВШИЙ ВРЕМЯ

 
А дети – это старцы
А гибель – это матка
Два полюса давно
Растаяли в тебе
Ты позабыл разнять
Блондина и мулатку
При лунном свете дней
Под солнцем на воде
Ты рубишь их мечом
Хотя войны не любишь
А в сердце – только гром
Поваленной тайги
Ты видишь лишь врагов
Но ты их не осудишь
Нет времени уже
А в нем – твоей ноги
 

Алексей Шаболдин «Птицы»

НЕОБИТАЕМОЕ ВРЕМЯ

Алексей МИХАЙЛОВ (отрывки)

О времени

У меня на душе – двадцать первый век.

Есть внешнее время – некое его фоновое значение, условно принятое за объективное. Но также существуют субъективные и коллективные скорости движения секундной стрелки.

Перемещение во времени связано с интенсивностью проживания жизни. А она у всех разная…

На заре человечества жизни были равны, никто никуда не спешил. Появление внешних временных координат (минута, день, год) привело к тому, что жизнь у одних стала короче, чем у других, со всей вытекающей из этих обстоятельств суетою.

По интенсивности проживания жизнь помещика в сотни раз длиннее, чем у крепостного крестьянина, который, даже будучи одетым во фрак, выделяется на балу – переодеться можно быстро, но скорость внутреннего времени изменяется годами.

Все люди так или иначе карабкаются вверх по времени как по лабиринту. Сначала бессознательно – от внутриутробного одноклеточного до пробуждения второй сигнальной системы. Потом – более или менее осознанно (если способны). Понятно, что люди неодинаковы, но их рейтинг прежде всего определяется скоростью движения из прошлого в настоящее и текущим положением в массиве тотального времени. В процессе всплытия каждый застревает на разном расстоянии от настоящего. Это зависит от того, в каком из Миров он родился и сколько у него жизненного драйва (пассионарности) для движения вперед.

Тоска по настоящему побуждает отдельных граждан постоянно искать во временном лабиринте проходы в следующие слои времени. Такой лазейкой может стать книга, встреча со специальным человеком или любой другой фактор (пароль).

Чем ближе к настоящему, тем труднее двигаться вверх (книг и людей уже нет, приходится соображать самостоятельно, а главное – время становится все плотнее), поэтому многие хронопроходцы устают и далее осуществляют только горизонтальную экспансию.

Иные сваливаются вниз, в еще более прошлое. Очень хороший образ – "река времени". В этой реке одни старательно плывут против течения, других поток несет вниз, а третьи висят на прибрежных корягах и отдыхают.

По интегральному внутреннему показателю каждый человек соответствует определенному времени (человек типа 3 июля 1627 года или, там, человек типа X век до нашей эры). Это та самая дата, которая написана на "верстовом столбе", стоящем на берегу "реки", напротив того места, где он в данный момент проплывает (в том или ином направлении).

Понимание времени весьма затруднено, так как люди мыслят его метафорически. Я же пробую описать время как таковое.

Сложность состоит также в нечеткости определений типа прошлое-настоящее-будущее. На самом деле существуют два потока времени – один течет из настоящего в прошлое, другой – из настоящего в будущее.

В каком бы из них ты себя не обнаружил – знай, что надобно плыть против течения. И поменьше висеть на корягах.

***

"Будущее" и "Прошлое" – это такие стабильно существующие пространства времени, где на разных глубинах нелинейно перемещаются конкретные представители человеческого сообщества. Выражения вроде "у меня нет больше времени" или "времени осталось мало" или, там, "внимание, время пошло!" – опять-таки из области метафор. Это люди идут, а время – и прошлое, и будущее – стоит. Оно просто есть. Причем всё сразу, одновременно.

Стоячее время.

И последнее: посмотрите вокруг. Вот, скажем, этот индивидуум, движущийся навстречу вам по тротуару… допускаете ли вы мысль, что он вообще не знает последних подробностей происходившего в мире исторического процесса – что возникали и гибли феодальные государства, а потом побеждал проклятый империализм и т.д.? А ведь не знает!

О смысле жизни

Смысл жизни состоит в переходе к непрерывному творчеству.

Пока что даже очень творческие индивидуумы творят эпизодически – в основном они зреют да отбиваются от обыденного. А смысл именно в том, чтобы вся жизнь (жест, речь, трапеза, воспитание подрастающего пополнения, выезд за город на пикник и проч.) являлась бы творческим актом, непрерывным произведением бытийного искусства.

Человек должен стать художником по жизни, а не резчиком по дереву. Он создан по образу и подобию Божию, а кто у нас Бог? Бог – творец, вот Его главное и исчерпывающее свойство. Так что будьте любезны соответствовать. Импровизируйте.

Очень, кстати, интересно творить события – получаются порой симпатичные вещицы. Совершенно необходимо творить собственную автобиографию. Богу нравятся изящные судьбы.

Итак, смысл жизни – жизнь как непрекращающийся калейдоскоп творческих манифестаций. А в чем смысл творчества? Ответ пусть будет такой – в движении к абсолютной самобытности (вопросы художественной ценности, культурсообразности, энергетической мощности не обсуждаются как сами собой разумеющиеся).

Наверное, есть и другие смыслы – как в жизни, так и в творчестве, – но они носят предварительный характер.

Об эволюции

Змей Эволис (он же Уроборос) выползает из Иерусалима, обползает, гад, вокруг всего Земного шара и кусает себя за хвост? Что ж, очень даже может быть…

То есть эволюционный процесс движется по Земле – что-то при этом происходит – но потом все замирает и образуется замкнутый круг (к вящей радости змеи, которой уже не надо больше ползать, управлять, решать проблемы и прочая). Конец истории. На Земле наступает вечный кайф и Царствие Божие. Час Быка.

М-м… пожалуй, этот сценарий слишком лирический, чтобы быть правдой (хотя я точно знаю, что кое-кто всерьез разрабатывает именно такой эволюционный эндшпиль). В общем, хреновые колдуны пытаются заколдовать этот круг.

Другой вариант: в час икс, согласно графику, ничего не подозревающий Эволис вползает в Иерусалим с противоположной стороны, находит хвост, кусает и… ничего не чувствует! Хвост не его…

Или: Белый Воин в красном плаще протыкает Эволиса на полпути (где-нибудь в северном полушарии, под Ханты-Мансийском) и предлагает вместо эволюции осуществлять Большой Скачок.

Конечно.

О Большом Скачке

…Мир становится все более сложным и многообразным, происходит постоянное насыщение поля вероятностей, что повышает наши шансы двигаясь туда не знаю куда найти именно то не знаю что.

А найти надо, соответственно, технологию Большого Скачка. Речь идет о Скачке человечества в метачеловечество. Зачем? Да просто выхода другого нет – впереди забор. То есть отличная синхронная гибель в режиме какой-нибудь там (экой логической!) катастрофы.

…Есть, правда, в заборе две на всякий случай приготовленные дырки. Это либо "петля Инферны" (то есть полное самозамыкание и прекращение всякого развития), либо обратное схлопывание человечества в природную нишу (несколько десятков озверевших стай в борьбе за остатки консервов и бензина).

Дырки-то оставлены, но уж больно не хочется в них лезть.

То ли дело гордо, этаким Валерием Брумелем, взмыть над трехметровым забором. И получить медаль – огромную и золотую как Солнце…

О превратностях политической борьбы за справедливость

Главная из них – «блистательное отсутствие» противника.

… Живет себе пассионарий – благородный, образованный и при харизме. В какой-то момент он, естественно, возмущается всеобщей несправедливостью и решает изменить мир к лучшему. И вот уже мысли запушились в его незаурядной голове. Он собирает команду единомышленников, подключает прессу, пару сумасшедших банкиров и бодро идет на президентские выборы, имея в виду взять власть в свои чистые руки и обустроить окружающий мир надлежащим образом.

Здесь есть несколько вопросов – мир плох или нормален? Президент ли управляет им? Или естественноисторическая равнодействующая от множества индивидуальных и групповых? Или Шамбала? Или Бог? Точно ответить на эти вопросы не представляется возможным.

Конечно, машинист паровоза прав, считая, что это он управляет поездом, а пассажиры вынуждены пассивно за ним следовать. Куда? Это раз и навсегда определили укладчики путей. Но кто рубил для них просеку? А кто, предварительно, нанес ее на карту? И верна ли была эта карта?

Как же безмерно наивны люди. Это лишний раз подтверждает неоспоримый факт – мы живем не в престарелом, как утверждают Некоторые, а в очень и очень юном человечестве. На этой лирической ноте я и хотел бы закончить это дурацкое рассуждение.

О текущем моменте

Армагеддон на дворе…

Что бы это значило? Конец этого света, начало нового, междумирье, куспид.

Былые (белые) индоарии не мелочились, когда дело касалось времени. У нас тут – месяцы, годы, у них там – Дни и Ночи Брамы длиной в сотни тысячелетий. И Манвантары, которые, в свою очередь, делятся на Юги. А Юг – четыре.

Юги – метаисторические "времена года" и, в соответствии с этим времяисчислением, сегодняшний мир проживает последний день "февраля".

Люди еще мечутся – озверелые – в кровавых метелях Кали-Юги (Зимушка-Зима!), иначе называемой Черным Веком. Но Маха-Кали – великая богиня разрушения и смерти – правит Ойкуменой уже более двух тысяч лет – силы ее теперь на исходе. После апогея (последних "заморозков") первой половины XX века, дело явно пошло на спад, по сути мир уже переживает то самое мгновение, когда еще не сдавшаяся зима и уже нетерпеливая весна вынуждены какое-то время сосуществовать на одной территории.

Межманвантарье…

Ход Метаистории, в общем-то, необратим. Поэтому в ближайшие годы произойдет целый ряд достаточно странных событий (золото превратится в черепки? настоящий Мессия почтит?.. не знаю, не знаю), которые подготовят человеческое сообщество к вступлению в Сатия-Югу новой Манвантары. Это т.н. Золотой Век, иначе определяемый как Век Творчества. Наступит он неожиданно и бурно, как и подобает весне (вечером, когда люди заснут, на дворе еще будет завывать метель, а утром – безупречное солнце, капель, очумевшие воробьи и прочая). Этакий большой скачок.

Основная характеристика новой Манвантары – смена плоскости нижней границы бытия. Если сегодня базовыми являются проблемы физики (плоти) – голод, холод, болезни, боль, то в предстоящем цикле самым "твердым" состоянием человека будет "лирика" (эмоции, душевные переживания, в т.ч. правда, и болезненные, психика, в общем).

Вот, примерно, таким образом. М-да…

("Уж больно все оптимистично!" – недоверчиво возразит мне привыкший к непрерывному избиению читатель. Но я многозначительно промолчу.)

Ну а дальше все то же самое – лето Мира, осень Мира, а через надцать тысячелетий – очередная тотальная зима, Кали-Юга. Нежные войны, астральная кровь…

О смерти

Не думаю, что на сегодняшний день кому-нибудь удалось умереть по-настоящему.

В сущности т.н. смерть не более опасна для человека чем, скажем, зима.

Человек страшится ее не как возможного исчезновения, а как неопределенности (отсутствия пределов, беспредельности). Опять же – а, вдруг придется родиться еще раз? Мысль о том, что эту т.н. жизнь придется жить по-новой – невыносима для человека.

(Припоминаю опыт двух лет службы в советской армии. Наверное, около полугода после дембеля меня мучал кошмарный сон, будто бы меня no-новой забирают в солдаты – стригут налысо, выдают шинель, заставляют пришивать подворотнички и прочая. Невыразимая тоска, господа!)

Строго говоря, из всех состояний, в которых может оказаться человек (его, с позволения сказать, самосознающая монада) жизнь в физическом теле на планете Земля наиболее соответствует понятию смерти в его общепринятой интерпретации. Все остальные состояния будут восприниматься с чувством огромного облегчения. Впрочем, огромность эта варьируется – в зависимости от структуры монады. А структурирование ее, ее обогащение и огранка в наиболее плотных слоях Универсума (на таких космических шарах, как Земной) и есть любовь. Так испытывает ее к нам Отец Небесный…

Поэтому тут все мертвые и они жадно хватают живых, когда те нечаянно или по делу (со спецзаданием, например) к ним забредают.

Что еще нужно сказать о смерти? Да! О самоубийстве. Дело абсолютно бесперспективное – все равно поймают.

При всем при том я признаю: далеко не всякий с восторгом воспримет новость о том, что смерти нет. Человек существо парадоксальное, душа его темна и может ей ой как сладка мысль о предстоящем ничто.

Опять же, реинкарнационные циклы носят дискретный характер, а стало быть провалы памяти в разрывах, действительно, как бы ликвидируют предыдущий опыт (т.е. собственно жизнь). Он, конечно, сохраняется в снятом виде в структуре монады, однако разархивировать его трудно, да и небезопасно. Во всяком случае, в этом мире, при посредстве этих мозгов. А что будет в том – смерть покажет.