Текст книги "Знание-сила, 2002 № 08 (902)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Миры в столкновениях, века в хаосе

Постановка задачи

Дано: «…Иошуа воззвал к Господу в тот день, в который предал Господь Аморрея в руки Израилю, когда побил их в Гаваоне.., и сказал перед израильтянами:

 
Стой, солнце, над Гаваоном
и луна, над долиной Айялонскою!
И остановилось солнце, и луна стояла,
доколе народ мстил врагам своим.
 

Не это ли написано в книге Праведного: «Стояло солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день»?

И не было такого дня ни после, ни прежде, в который Господь (так) слушал бы гласа человеческого. Ибо Господь сражался за Израиля» (Иисус Навин 10:1-15).

Требуется: дать естественнонаучное объяснение этому библейскому рассказу об остановке Солнца и показать, что такое объяснение совместимо с известными законами природы.

Захватывающее вступление

Речь пойдет о грандиозной попытке заново перечитать Библию. Попытке, которая привела к построению теории, переворачивающей все наши привычные представления об эволюции Солнечной системы и истории человечества.

Эта теория утверждает, что уже на памяти людей происходили космического масштаба катастрофы и столкновения планетарных миров. Земля, Венера, Марс не вращались по знакомым нам орбитам спокон веков, и облик их пережил многократные изменения в результате чудовищных соприкосновений.

Человечество переживало катаклизмы, которые приводили его на край гибели. Его история прерывалась гигантскими катастрофами, завершавшими один период и начинавшими другой. Менялись календари и даты, хронология и названия.

Вся принятая датировка и последовательность исторических событий основаны на ошибочных представлениях. Многие знаменитые битвы древности в действительности никогда не происходили, прославленные правители не всходили на трон, великие империи были призраками. Знаменитые люди, которых мы считали современниками, жили в разные века, а другие, разделенные столетиями, на самом деле были современниками. Ошиблись древние историки, и правы были древние священные книги: моря действительно расступались – только не по велению Моисея и Иошуа, а в соответствии с законами физики и других естественных наук.

Кто в это поверит?

Естественно, вокруг этой грандиозной по замаху теории до сих пор кипят споры и страсти. Одни с восторгом говорят о гениальном энциклопедисте и революционере, бросившем вызов окостеневшему научному истеблишменту; другие с горечью говорят о зловещей роли этого человека в разжигании ненависти невежественных мракобесов к науке и разуму. Ученые избегают говорить о поразительных совпадениях его предсказаний с открытиями, совершенными десятки лет спустя. Споры не затихают и сегодня, через много лет после его смерти. Между тем написанные им книги продолжают выходить миллионами экземпляров на всех языках мира, а имя их автора остается на устах сотен тысяч людей, увлеченных созданной им грандиозной и поражающей воображение эпопеей «миров в столкновениях, веков в хаосе»…

Нет, не напрягайте память – вы не знаете этого человека. Вы никогда не слышали его имени. Вы не читали ни одной из его книг. О нем ничего не писали в России и почти ничего – в Израиле. Я сознательно выделяю именно Россию и Израиль, потому что он принадлежал прежде всего именно этим странам – первой по рождению, второй – по выбору. Его старшие братья остались в России, племянница погибла при обороне Москвы, отец и мать похоронены в Израиле. А дочь и сейчас живет в Израиле. Его разговорными языками до самой смерти оставались русский и иврит. Поэтому простая справедливость требует прежде всего воскресить хотя бы его имя. Познакомьтесь – Иммануил Великовский.

Несуществующая энциклопедическая справка

Великовский, Иммануил; родился в 1895 году в Витебске, в богатой еврейской купеческой семье. В начале века отец, Шимон Великовский, переехал в Москву, где скоро выбился в купцы первой гильдии и стал одним из ведущих русских сионистов. Великовский унаследовал от отца деловые способности и сионистские увлечения. Прерванное революцией и гражданской войной образование он завершил в 1921 году, когда семья уже находилась в Палестине. В том же году, оставив в России старших братьев, «выбравших революцию», выехал в Европу, в Берлин, где в течение двух последующих лет занимался изданием международного научного журнала «Скрипта», предназначенного помочь созданию Еврейского университета в Иерусалиме; сумел привлечь к участию в журнале Эйнштейна, Бора, Адамара, Леви-Чивту, Ландау, Френкеля. С 1923 года – в Палестине: практикующий врач-психоаналитик в Иерусалиме, Хайфе, Тель-Авиве; автор нескольких теоретических работ по психоанализу, опубликованных в европейских научных журналах. С 1939 по 1979 год живет в США (Нью-Йорк, Принстон); обозреватель ближневосточных и израильских проблем в американской печати, университетский лектор; с 1950 года – автор ряда книг, в которых изложена разработанная им оригинальная историко-космическая теория, и многочислен ных полемических статей в ее защиту; приобрел всемирную известность после подтверждения ряда высказанных в этих книгах предсказаний новейшими астрономическими исследованиями; подвергся сначала замалчиванию, затем уничтожающей критике со стороны американской и международной научной общественности. Умер в 1979 году в Принстоне.

«Блестящий ученый» (свидетельство президента Венского психоаналитического общества доктора Федерна); «человек энциклопедической эрудиции» (отзыв многолетнего знакомого и соседа по Принстону Альберта Эйнштейна); «поразительный по увлекательности литературный талант» (мнение принципиального недруга, крупнейшего американского писателя-фантаста Айзека Азимова); «удивительно приятная личность» (высказывание многолетнего и заклятого врага, крупнейшего американского астронома профессора Харлоу Шепли); «невежественный дилетант» (заключение известного американского астронома и популяризатора Карла Сагана); «сознательный шарлатан» (из письма крупнейшего современного геолога Гарольда Юри).

Основные труды: «Миры в столкновениях» (1950); «Земля в конвульсиях» (1955); «Века в хаосе» (1952); «Человечество в амнезии» (1982); «Рамзее Второй и его время» (1978); «Эдип и Эхнатон» (1960); «Люди моря» (1977); о нем – см. «Ученые против Великовского» (материалы конференции Американской научной ассоциации, 1977).

Человек и его судьба

Биография Великовского – из тех, что ничего не объясняют. Каким образом преуспевающий врач-психоаналитик пришел к занятиям космогонией и древней историей? Что толкнуло профессионального ученого увлечься Библией и поверить каждому ее слову? Как, наконец, он пришел к своей «безумной» идее? Ибо основная идея Великовского, независимо от ее научной состоятельности, несомненно относится к разряду тех, которые Нильс Бор некогда окрестил «безумными» – в высшем смысле этого слова. Не случайно тот же Азимов честно признавал, что Великовский «ближе всех других «еретиков» подошел к тому, чтобы поколебать основы всей нашей науки…».

Слово «еретик» настораживает. В воображении возникает фанатичный упрямец с безумным блеском в глазах.

Но если существует зримая противоположность стереотипу «фанатика» и «еретика», то это Великовский.

Его личное обаяние признавали даже враги. Его энциклопедические познания в истории, филологии, физике, астрономии нашли отражение в многочисленных книгах и статьях. Широта интересов, простиравшихся от западной музыки и русской поэзии до судеб еврейства и человечества, выдавала в нем подлинного европейского интеллектуала. Он принадлежал к числу счастливо гармоничных и глубоких людей, «необыкновенно приятных». У него был лишь один изъян: он нерушимо верил в правоту своей безумной идеи.

Эйнштейн назвал становление новой научной теории «драмой идей». Первый акт этой драмы обычно вершится в безмолвной глубине сознания, где новая идея возникает, зреет и приобретает свою будущую форму. Мы не знаем, как это происходит. И лишь задним числом можем высказать некоторые объясняющие предположения. Известно, что книга Фрейда «Моисей и монотеизм» сыграла в жизни Великовского судьбоносную роль. Усмотрев в ней невольное саморазоблачение Фрейдом своих внутренних подсознательных комплексов, он воспылал желанием написать собственную книгу: «Фрейд и его герои». Она должна была стать литературно-психоаналитическим исследованием личности создателя психоанализа. В Палестине не оказалось нужных материалов, и конечным итогом этого творчески-биографического зигзага было прибытие семьи Великовских в Америку. Самое интересное – что книгу о Фрейде Великовский так и не написал, но детальное знакомство с эпохой Моисея привело его к проблеме Исхода; размышления над проблемой Исхода поставили «загадку лишних столетий»; в поисках ответа на нее он сформулировал гипотезу библейских катастроф; пытаясь найти их естественнонаучное объяснение, он пришел к своей идее космических столкновений.

Не правда ли, как гладко и просто делаются великие открытия?

Гюстав Доре. «Иаков возвращается на родину»

Драма идей

Говорят, что первым толчком послужило давнее, совершенное с женой еще в 1929 году, путешествие по берегам Мертвого моря. Тогда это был тяжелый многодневный поход по дикой, пустынной местности с антиеврейскими волнениями в Палестине.

Увиденное потрясло Великовского. Угрюмые, словно вздыбленные ударом гигантского кулака, горы Иудеи и Моава; следы чудовищных геологических катаклизмов, изуродовавшие лицо пустыни; остатки застывшей лавы под ногами; свинцовые тяжелые воды загадочного моря, вдавленного на сотни метров в глубь земли… Какой невероятный, фантастический пейзаж, как после космической катастрофы! Но когда она произошла? И почему?

Геология относит образование Мертвого моря к незапамятным временам раскалывания и подвижки континентов. Но Библия, Библия ничего не упоминала об этом море в самых древнейших своих частях! Даже – самое удивительное – в самом рассказе о гибели Содома и Гоморры…

Можно думать, что драма идей в сознании Великовского началась именно с этого противоречия. Оно стало первым звеном в той логической цепочке, вдоль которой несколько лет спустя двинулась его мысль. Второе звено было того же рода. Это была проблема Исхода.

Френд относил Исход к временам фараона Эхнатона, считая Моисея египтянином, приближенным Эхнатона, который заимствовал у фараона-еретика идею монотеизма и принес ее «усыновленному» племени евреев. Но как датируется Исход в научной литературе?

Наука вообще не датирует Исход, ей неизвестны археологические свидетельства пребывания древних евреев в Египте и их ухода оттуда. Египетские источники хранят по этому поводу полное молчание. Исход зафиксирован только в еврейской Библии, а здесь он отнесен ко временам «фараона, который не знал Иосифа». Поскольку Иосифа не знает ни одна хроника египетских фараонов, этим фараоном мог быть кто угодно из тридцати фараонских династий…

Это серьезная проблема, поскольку на карту поставлена достоверность Библии как исторического документа. В сущности, с этого пункта начинается отсчет еврейской истории. Без его датировки повисает в воздухе вся ее хронология.

Большинство историков, признавая, что у них нет точных доказательств реальности Исхода, все же согласны, что Исход – событие подлинное. Но в отношении датировки царит разнобой размером в несколько столетий! Одна из существующих теорий отождествляет еврее в-кочевников, пришедших в Египет во времена Иосифа, с кочевниками-гиксосами (по– египетски «аму»), а Исход евреев – с изгнанием гиксосов, которое произошло в 1580 году до новой эры (датировка здесь – по египетским источникам). Гиксосы правили Египтом 400-500 лет; но и евреи, напоминает эта теория, находились в Египте, согласно Библии, «много поколений». Эту теорию первым предложил египетский жрец Мането, живший в ill веке до новой эры и составивший (на греческом языке) перечень всех египетских династий, на который опирается принятая ныне хронология древнеегипетской истории. Запомним это имя. Мането был также одним из первых в истории антисемитом. Он утверждал, что гиксосы, изгнанные из Египта, удалились в Сирию и построили там город Иерусалим. Евреи, потомки гиксосов, беспощадных правителей Египта, – естественные и заклятые исторические враги египтян. Любопытно, что эту версию поддерживал также Иосиф Флавий.

Теория эта трудно согласуется с тем фактом, что евреи в Египте были угнетенными рабами, а гиксосы – всесильными повелителями. Впрочем, при Иосифе евреи могли считаться и привилегированными. Но все же – повелителями Египта?

Есть и вторая трудность. После изгнания гиксосов в Египте началось так называемое Новое Царство (XVH1-XX династии). Фараоны тех времен – знаменитый Тутмос I, царица Хатшепсут, великий завоеватель Тутмос III, строитель Луксора и Карнака Аменхотеп III и его преемник Эхнатон – были сильными властителями; вряд ли в таких обстоятельствах изгнанные (или ушедшие) из Египта евреи могли беспрепятственно вторгнуться в Ханаан, который находился в сфере египетских интересов.

Вторая теория относит Исход как раз ко временам Нового Царства, примерно на 100 лет позже изгнания гиксосов. При раскопках Тель-эль– Амарны в дельте Нила были найдены глиняные таблички, запечатлевшие переписку Аменхотепа III и Эхнатона с их ханаанскими вассалами; одно из посланий, отправленных из «Урсалима», тревожно извещает фараона (какого именно из этих двух – неясно) о вторжении (с востока) неких «Хабиру». Если отсчитать от даты послания (примерно 1400 год до новой эры) традиционные сорок-пятьдесят лет «странствий в пустыне», получим для Исхода приблизительно 1450 год до новой эры. Недостатком «аменхотеповской» датировки Исхода является то же самое: во времена сильного фараона ни уйти из Египта, ни вторгнуться в Ханаан у евреев не было реальной возможности.

Фрейд не случайно выбрал для Исхода период смуты после правления Эхнатона: власть тогда была слабой, в стране царила анархия – самое подходящее время для бегства рабов и их последующего вторжения в Ханаан. Но по такой датировке время Исхода приходится на 1358 год до новой эры.

Некоторые историки, однако, сдвигают Исход еще решительнее – ко временам фараона Мернепты, на стеле которого впервые упоминаются Палестина и Израиль («…Я, Мернепта, сделал Палестину вдовой… и разрушил семя Израиля»). И хотя по смыслу надписи очевидно, что к тому времени евреи уже находились в Ханаане, дата водружения стелы – 1220 год до новой эры – почему-то принимается за дату Исхода.

Наконец, последняя из теорий, как и предыдущая, тоже исходит из надписи – только не Мернепты, а великого Рамзеса III, который в 1186 году до новой эры завоевал Ханаан.

Я изрядно утомил читателя этим затянувшимся экскурсом в историю наших предков. Кое-кто, наверно, уже забыл, что разговор наш, вообще говоря, не об Исходе, а о теории Великовского. Меня извиняет лишь то, что к Великовскому она имеет самое прямое отношение. Позвольте только свести все эти мнения историков в небольшую таблицу. Итак, для Исхода предлагаются следующие даты: – 1580 год; – 1450 год; – 1358 год; – 1220 год; и – 1186 год (все годы – «до новой эры»). Или, еше проше: между – 1600 и – 1100 годами. Как раз в те времена, когда Ханаан был египетским владением. Когда евреи никак не могли вторгнуться в страну и завоевать ее.

Мы сейчас стоим за плечом Великовского в нью-йоркской публичной библиотеке и заглядываем в разложенные перед ним тома. Он весьма озабочен. Дело в том, что пресловутые «столетия между – 1600 и – 1100 годами» – это как раз те века, когда в египетских хрониках ничего не упоминается о евреях, а в еврейских – о египетском присутствии в Ханаане. Возникает странное ощущение, что эти два народа, будучи ближайшими соседями в пространстве, во времени существовали как бы в разных эпохах, – иначе почему они так «в упор не видели друг друга»?

Поскольку мысль Великовского упорно вращается вокруг Исхода, неудивительно, что рано или поздно он приходит к вопросу об этих исчезнувших из хроник столетиях. И, видимо, в процессе размышлений над ними находит и свой ответ на загадку. Ответ этот целиком в духе Великовского: Библия, несомненно, права – Исход действительно происходил. Тому свидетельством – живость и убедительность описания событий, сопровождавших Исход. Всех этих «египетских казней», расступившегося моря, «огненного столпа», Синайского откровения в реве грома и блеске молний. Все это – не что иное, как описание некой гигантской катастрофы, причем описание реалистическое, какое может дать только непосредственный очевидец. Она должна быть отражена в хрониках, летописях и легендах многих народов, если историки этого отражения не нашли, значит – не там искали. Значит, нужно искать.

Кто ищет, тот всегда найдет

Говоря о «катастрофе, сопровождавшей Исход», Великовский не случайно ссылается именно на катаклизм, породивший Мертвое море. Он видит определенное сходство не только в характере обеих катастроф, но и в их, так сказать, «научном статусе». Геологическая наука относит образование Мертвого моря к доисторическим временам, но Библия об этом море еще не упоминает; стало быть, если права Библия, «катастрофа, породившая Мертвое море», должна была происходить во времена более поздние, исторические, «катастрофу, сопровождавшую Исход», историческая наука не признает вообще, поскольку о ней не упоминается в египетских хрониках; но о ней рассказывает Библия; стало быть, если права Библия, эта катастрофа тоже имела место – и тоже в исторические времена. Великовский принимает сторону Библии – и науки.

Итак, мысль Великовского выловила из всей совокупности фактов два звена, две точки: Мертвое море и Исход – и провела через них прямую оригинального, но вполне логического силлогизма. Продолжая эту прямую, он неминуемо должен был наткнуться на третью точку: рассказ об остановке Солнца из знаменитого отрывка из книги Иошуа бин-Нуна (Иисуса Навина). Тот, который мы вызывающе предложили объяснить, полагая, что уж на нем-то споткнется даже самый рьяный защитник библейской достоверности.

Но в «системе координат» Великовского именно этот отрывок прекрасно ложится на «теоретическую прямую». Из «главного факта обвинения» он с непринужденной парадоксальностью превращается в едва ли не самый впечатляющий «аргумент защиты». Объяснение, по Великовскому, состоит в одном-единственном, ключевом слове его гипотезы – «катастрофа».

Великовский ищет закономерности в совокупности разрозненных, но сходных явлений. Как всякий ученый, он ищет их общую причину. О двух событиях (Исход и «остановка Солнца») Библия сообщает вполне точно, что они были разделены пятидесятилетним промежутком (время «странствий в пустыне» плюс время вторжения войск Иошуа бин-Нуна в Ханаан). Трудно предположить, что две разные, но одинаково чудовищные катастрофы случайно пришлись на такой короткий исторический срок. Вероятнее, что это одна и та же катастрофа, точнее – два ее последовательных этапа: на первом произошел Исход, второй сопровождался остановкой Солнца.

Теперь мурашки начинают бегать по спине на вполне законных основаниях. Нам предлагают поверить, что Земля остановилась в своем вековечном вращении, а потом раскрутилась снова! Чтобы замедлить или совсем прекратить врашение Земли, требуются факторы космического порядка! А катастрофа таких масштабов должна была сотрясти всю планету, поставить на грань исчезновения все человечество и запечатлеться в памяти буквально всех выживших народов. Где ее следы? Неужели только в Библии? Но дело слишком важное, чтобы полагаться на одно-еди нственное свидетельство, даже если это Книга Книг.

«Скажите нам, что вам нужно, – у нас это есть»

Великовский шел путем серьезного ученого. Он сознавал, что должен представить фактические доказательства своей гипотезы «библейских катастроф», и хотел их представить.

Собственно говоря, эти факты существовали всегда, но никто не рассматривал их под таким углом зрения.

В преданиях древних этрусков содержатся легенды о «семи прошедших веках Земли». Аналогичные легенды были в ходу у древних греков. Гесиод писал о «четырех периодах» и «четырех поколениях людей», уничтоженных разгневанными богами. Сходные рассказы существуют у народов Бенгальского залива и Тибета. Священная индийская книга «Бхагавата Нурана» повествует о «четырех периодах существования», каждый из которых кончался катаклизмами, почти полностью уничтожавшими человечество. Такие же сведения содержатся в священной книге древних персов «Авесте» и в древней энциклопедии китайцев. Смутные предания о глобальных катастрофах, приведших к почти полному исчезновению живого на Земле, найдены у ацтеков, инков и майя. В хрониках Мексиканского царства говорится о том, что человек и жизнь уже существовали до того, как сформировались «нынешние небо и земля». На островах Тихого океана, на Гавайях и в Полинезии, а также в Исландии считают, что Земля пережила «девять времен», и каждый раз над ней было «иное небо». Еврейская религиозная концепция, сформировавшаяся уже после Исхода, утверждает, что прежде чем создать существующий мир Бог семь раз создавал и разрушал небо и землю, пока не сотворил нечто, удовлетворявшее Его.

Гюстав Доре. «Иисус Навин сказал: стой, солнце, над Гаваоном, и луна, над долиной Айялонскою!»

Неизвестно, к каким временам относятся эти упоминания. Однако их настойчивость поразительна. Несомненно, есть какое-то общее зерно, следы коллективной памяти человечества. Великовский принял, что события, описанные всеми этими легендами, происходили и происходили в одно и то же время: это была одна и та же Катастрофа – та, что описана в библейском рассказе об Исходе и «остановке Солнца».

Действительно, только объединив все эти рассказы, можно «понять», почему совпадают описания ее подробностей. В книге Иошуа, двумя фразами раньше описания остановившегося Солнца, говорится о чудовищном камнепаде, обрушившемся на хананеян. О таком же «граде камней» упоминают буддистские тексты и мексиканские источники. Мир, погрузившийся в кровавый цвет, описывают легенды древних греков, вавилонян и финская «Калевала». Во многих древних источниках повествуется, что в момент «обрушения неба» горные вершины в разных местах планеты начали одновременно извергать лаву и камни – как гора Синай в Библии. «Расступившемуся морю» библейского рассказа соответствуют предания китайцев, индейцев Перу, лапландцев и древних жителей Юкатана, повествующие о временах, когда моря были «разорваны» и их воды, поднявшиеся на огромную высоту, обрушились на сушу.

Все то, что могла произвести обрушившаяся на Землю космическая катастрофа, сопровождавшаяся временной остановкой вращения планеты вокруг своей оси, случилось. Более того, источники сходятся в упоминании даже таких причудливо-невероятных деталей библейского рассказа, как, например, «манна небесная», которой на протяжении сорока лет питались скитавшиеся по пустыне евреи. Маорийцы Новой Зеландии утверждают, что когда «кончается цикл вселенной» и «нет различия между днем и ночью», пищей людям служит «небесная амброзия»; греки описывали амброзию почти в тех же выражениях, что евреи – манну небесную.

Итак, все чудеса объясняются одной-единственной, вполне естественнонаучной причиной: Космическая Катастрофа.

Но что это за Катастрофа? Как она привела к остановке Земли? Почему при такой остановке что-то уцелело? Великовский-ученый понимает необходимость «объяснить» все это. Но… ведь главная загадка еще не решена! Когда произошла эта Катастрофа?

Сенсационный папирус

Ссылку на папирус Ипувера Великовский обнаружил в подстрочном примечании одной из египтологических книг Там говорилось, что некий египетский мудрец в каком-то своем сочинении оплакивал превращение вод Нила «в кровь». А это – одна из тех «казней египетских», которые Библия связывает с Исходом. Если совпадение не случайно, то папирус должен представлять собой подлинную сенсацию: первое в источниках независимое от Библии упоминание об Исходе!

Папирус с сочинением Ипувера с 1828 года находился в Лейденском музее, неоднократно обсуждался историками и признан ими то ли сборником притч, то ли туманным пророчеством, то ли отрывочной хроникой каких-то действительных происшествий. Великовский принял последнюю из гипотез. И понятно, почему – он нашел в нем аналогии с Книгой Исхода.

Папирус: Река в крови…

Исход 7:20: И вся вода в реке превратилась в кровь.

Папирус: Казни по всей земле. Кровь повсюду…

Исход 7:21: И была кровь по всей земле Египетской.

Папирус: Ворота, колонны и стены поглощены огнем…

Исход 9:23 – 24: И огонь разливался по всей земле… весьма сильный.

Папирус: Деревья сметены… Ни плодов, ни растений…

Исход 9:25: И побил град во всей земле Египетской все, что было в поле… и все деревья поломал.

Папирус: Земля во мраке…

Исход 10:25: И была густая тьма во всей земле Египетской.

Все совпадало с библейским рассказом об Исходе во всех деталях; папирус становился связующим звеном между этой катастрофой – и самим Исходом: вслед за Библией он «неопровержимо» подтверждал их одновременность.

Но и это не исчерпывало значения находки Великовского. Папирус Ипувера был датирован!! Обнаружился документ, позволявший установить дату Исхода!

Альтернативная хронология

Но на лице Великовского появилась озабоченность. До сих пор все шло даже слишком гладко. И вдруг незадача! Если папирус Ипувера действительно говорит об исходе евреев и нашествии гиксосов одновременно (если его «бедствия» – это библейские «казни», а его «азиаты» – гиксосы), значит Исход происходил во времена вторжения, а не изгнания гиксосов. Иными словами, на 500 – 600 лет раньше, чем предполагали самые смелые историки! Но этого мало. Такая древняя датировка немедленно влечет за собой серьезнейшие, в сущности непреодолимые трудности. Между египетской историей, как она описана, например, у Мането, и еврейской, как она описана в Библии, возникает разрыв.

Соломон окажется современником царицы Хатшепсут, а не ее отдаленных (на пятьсот-шестьсот лет) потомков, как это до сих пор всеми считалось. А Моисей, возглавивший Исход, окажется – вопреки Фрейду – не современником Эхнатона, недалекого предшественника Хатшепсут, а человеком куда более древней эпохи – вторжения гиксосов.

Одно из двух: либо напутал (или – для вящей славы и древности Египта – соврал) Мането в своей хронологии фараонов, либо что-то не так в библейской хронологии. Впрочем, есть еще третья возможность: Великовский неправильно соотнес папирус с библейским рассказом об Исходе. Хотел бы я взглянуть на человека, который сказал бы это в присутствии Великовского!

Если принять, что Великовский правильно прочел папирус Ипувера, то Исход происходил примерно в 1500 году до новой эры. Тут ничего не изменилось по сравнению с наиболее распространенной гипотезой ортодоксальных историков. Изменения – и притом радикальные – происходят при таком прочтении в египетской истории. Ибо египетскую хронологию следует сместить на шестьсот лет ближе к нашим временам. То, что в ней раньше считалось происходившим в «минус 1600-м», в этой действительности должно быть отнесено к «минус 1000 году» и так далее.

«Так далее» приводит к настоящему парадоксу: то, что считалось происходившим за 600 лет до новой эры, следует, очевидно, отнести ко временам Иисуса Христа. Согласно списку Мането, за 600 лет до новой эры в Египте еще правили фараоны «поздних египетских династий», от Двадцать Пятой примерно до Тридцатой. Но, согласно новой хронологии Великовского, на дворе стояло уже иное тысячелетие, и в Египте уже триста с лишним лет правили преемники Александра Македонского, Птолемеи. Возникает гамлетовская ситуация: для нескольких десятков фараонов из списка Мането стоит вопрос «быть или не быть». По Великовскому, для них просто нет места в истории! Поскольку Александр Македонский завоевал Египет в 332 году до новой эры, а на «египетских часах» Великовского в этот момент тикал мнимый «минус 932 год» (который «на самом деле» был «минус 332»), все, что писал Мането о последующих столетиях египетской истории, было попросту высосанной из пальца выдумкой.

В этом месте, однако, наш здравый смысл решительно отказывается следовать за Великовским. Катастрофа, космос – это еше куда ни шло. Тем более что впереди обещано подробное разъяснение. Но – древняя история? Та, что уже произошла? Это уж слишком.

Все построения Великовского начинают угрожаюше шататься. Не только его исторические построения; вот-вот рухнет и «гипотеза катастрофы». Все так завязано друг с другом, что Великовский просто вынужден либо признать недостоверность Библии, либо настаивать на недостоверности хронологии. В такой ситуации выбор Великовского очевиден.

И, по чести скажем, – титаничен. Не оценивая, достоверны или фантастичны его гипотезы. Обосновать «гипотезу катастрофы» означает – не больше и не меньше – создать новую теорию астрономической эволюции Земли, ато и всей Солнечной системы. Обосновать «гипотезу лишних столетий» в египетской истории означает – не больше и не меньше – пересмотреть всю историю древнего мира.

Если бы Великовский остановился на своих гипотезах, они, возможно, и вошли бы в историю науки – на правах интересного курьеза. Хотя и увлекательного, но увы – фантастического. Но он отважился на невероятную по дерзости затею.

Продолжение следует.