Текст книги "Я не вернусь (СИ)"

Автор книги: Авдотья Репина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 18

Народ Олира ликовал, под ноги князю Илиар бросали цветы и ленты. Мне было видно лучше, чем всем остальным дружинникам, потому что Кир посадил меня на лошадь перед собой. Я бы могла ехать на Тико, но князь в очередной раз напомнил, что монстрюс не средство передвижения.

За неимением другого способа транспортировки, трупы когтистых орлов (многих из них задрал мой Тико) и древесной кобры сложили в повозку. По-моему, дружинники специально не переодели рваные, замаранные кровью рубахи, чтобы горожане видели их боевые ранения.

Меня же Кир попросил надеть самое дорогое платье, кроме того, я ехала в пол-оборота, по-женски, и вцепилась в князя, чтобы не упасть.

Во дворце князь отправился в тронный зал в сопровождении Илио и Саши. Меня отвели в мою комнату, внесли сундуки и оставили одну. И на том спасибо.

Не стала отнимать у Кира время своими вопросами по поводу того, что мне можно или нельзя сейчас делать. Чувствовала себя почти хорошо, немного отдохнула в обнимку с Тико, посетила купальню, где долго смывала с себя дорожную грязь и усталость, вода всегда творила со мной чудеса. Тщательно приводила в должный вид волосы, они стали пушистыми, душисто пахли и падали на плечи и спину крупными волнами. Сегодня мне хотелось быть особенно красивой. Надела голубую тунику с белой рубахой, черные штаны и сапоги в цвет.

На тренировку решила не ходить, сегодня мне можно позволить себе отдых. А дело на ближайшее время меня само нашло. В комнате ждал Роук, он сидел в кресле под пристальным взглядом Тико.

– Почему Тико не предупредил меня, что ты пришел? – пробормотала я, поправляя волосы

– Лира, ты используешь монстрюса как угодно, только не по назначению, – возмутился Роук. Тико продолжил лежать с невозмутимым видом, он прикрыл глаза, словно решил подремать. – Князь попросил отвести тебя к Ори, чтобы ты сказала, какое тебе еще нужно оружие.

Конечно, было немного обидно, что Кир предпочел не сам мне об этом сообщить, но я тут же напомнила себе, что у князя после долгого отсутствия найдется немало дел, тем более нападение по дороге, приезд наследницы Хору.

– Роук, мне не нужно новое оружие. Того, что у меня есть, вполне достаточно. Но к Ори я не прочь сходить.

Пока мы шли по базару, горожане странно на меня смотрели, разглядывали и перешептывались.

– В чем дело? – просила я у провожатого.

– У одного из дружинников оказался слишком длинный язык, он рассказал о том, что случилось по дороге. Сейчас все говорят о том, как дева с золотыми волосами спасла князю жизнь и убила вторую древесную кобру, – невозмутимо сообщил Роук. – А первую убил все-таки я. Ты не против? – спросил он с улыбкой, я отрицательно покачала головой. – Так что они смотрят не только на тебя, а на нас обоих.

Для меня такая известность была в новинку, а Роук, по-видимому, к ней привычен, даже некоторым девушкам подмигивал. Вот ведь ловелас.

– Роук, по поводу твоего вопроса… – начала я.

– Я видел, как вы с Киром смотрите друг на друга. Уверен, что я знаю твой ответ, – улыбнулся он. – Дружба с тобой тоже подарок для меня, Лира.

Ори встретил нас крепкими объятиями, вкусными пирогами и новостями за то время, что мы отсутствовали. Итак, наследница дома Хору в сопровождении отца и большой свиты прибывала завтра вечером. Никто не видел ее лица, но говорили, что она невероятно красива. Все отмечали, что Кир стал сильнее, а это значит, что они действительно пара друг для друга.

То есть у меня есть время только до завтрашнего вечера, чтобы побыть с Киром. Это вечер, ночь, утро, день – уйма времени. Я была благодарна Ори и Роуку, что они просто говорили со мной, невзирая на мой пол и положение, в общем-то, все еще рабыни.

Скоро Роук засобирался, предстоял ужин в обеденном зале, а потом я надеялась, что Кир останется со мной. Так и получилось. Трапеза была не очень долгой, я сидела рядом с князем, потому что все еще считаюсь его невестой, браслет и печать на мне.

Кир очень сосредоточен, он благодарит дружинников, которые были в походе, за отличную службу и просит разделить трапезу. Ужин проходит в молчании, потому что князь задумчив.

Когда дружинники расходятся, Кир приказывает, чтобы я его ждала в княжеских покоях.

– Тебе нужна вода розового цвета, она придаст силы, – говорит он и уходит с Илио.

Понимаю о чем он и бегу в покои Кира, но очень вовремя (или лучше бы мне не вспоминать) спохватываюсь, что забыла птичку, что он подарил мне. Бегу в свои покои, а когда возвращаюсь обратно, то в комнате с диванами, где я собиралась провести первую ночь у покоев Кира, стоят князь и Саши. Я прячусь за поворотом, пока меня не заметили, и вынуждена подслушать чужой разговор.

Уверена, что Создатель таким образом помог мне сделать свой выбор.

– Князь, предсказание ясно гласит, что до тридцати лет ты доложен жениться на принцессе, первой дочери правителя королевства Хору. Больше не говорится ни о чем, значит, жена у тебя должна быть только одна, и она уже едет к тебе. Ты стал другим из-за ее присутствия в Илиар, сильнее. Мне очень жаль, князь, – говорит Саши, и в его голосе действительно слышно сожаление.

– Ты выполнил мое поручение? – безжизненным тоном спрашивает Кир.

– Да, князь, тебе нужно вот это, – слышно шуршания бумаги.

– Спасибо, Саши, ты можешь идти.

Прячусь за штору, когда жрец проходит мимо меня, считаю до ста и вхожу в покои Кира, он раздетый по пояс стоит у окна и смотрит на заходящее солнце. Он услышал, что я зашла, но не оборачивается. В комнате накрыт ужин, освещение приглушено – горят только несколько светильников по стенам.

Лучше момента не придумаешь. Рассыпаю волосы по плечам, подхожу к князю и обнимаю со спины. Кир делает резкий вдох и начинает часто дышать. Как же мне нравится его реакция! Он хватает меня и прижимает спиной к своей груди, обнимает, касается щекой виска.

Солнце садится за горами, небо окрашено в розово-малиновые цвета.

– Отсюда самый красивый вид на закат, – говорит Кир. – Отец рассказывал, что солнце садится там, где живет маг Во с гору Ву. Одни считают его безумцем, другие божеством. Я выполнил свое обещание, – Кир достал бумагу из кармана плаща, на ней была нарисована ладонь и все. – Когда ты захочешь встретиться с магом Во, приложи руку к листу. Маг попросит плату за свою работу, никто не знает, что он потребует, поэтому я даю тебе с собой золото, – Кир достал увесистый мешочек, отошел и сложил золото и бумагу на столе.

Потом он повернулся ко мне и совершенно беззастенчиво разглядывал меня, скользя по телу и волосам. Уверена, что заходящее солнце особым образом подсвечивало мою кожу.

– Я много раз думал, как могла природа создать нечто настолько совершенное, – пробормотал Кир, все еще рассматривая меня. – Что заставило тебя явиться в столь прекрасном виде ко мне?

– Я хочу быть твоей до конца, – подхожу к Киру, который стоит абсолютно неподвижно. – Я хочу узнать тебя всего. Я твоя, Кир.

Он бросился ко мне и крепко обнял.

– Моя Лири! – прорычал он и закусил мою нижнюю губу.

– Задушишь, – рассмеялась, слабость в теле все еще ощущалась.

Он резко отстранился, когда понял, что переусердствовал.

– Почему ты ослушалась меня? – спрашивает он очень спокойно.

– Не хотела остаться без нее, – достала из-под одежды птичку.

Взгляд Кира мгновенно теплеет.

– Сегодня я хочу обращаться с тобой как с женой, – с этими словами он подхватывает меня и несет в купальню. Бережно раздевает, раздевается сам (какой же он красивый и сильный), заходит в розовую воду и сажает меня рядом. Все это очень интимно.

Мы лежим в воде, которая дает силы, и разговариваем о нашем детстве, родителях Кира. Оказывается, его брат живет как обычный горожанин. От его грозности не остается и следа, наоборот, рассказывая о проказах с Роуком, князь делается мягким, с по-мальчишески задорным выражением лица. А я напитываюсь им, хочу запомнить каждое мгновение, каждый его жест, морщинку.

Потом Кир бережно вытирает мое тело, волосы.

– Все-таки ты совершенна, – бормочет он и заворачивает в большой халат, явно предназначенный для него самого.

Он наматывает полотенце вокруг бедер, ведет в комнату, ставит меня в ее центре и снимает халат. Кир не бросается на меня, а обходит вокруг, любуясь мной. Меня это нисколько не смущает, даже наоборот – нравится.

Памятуя, что ему нравятся покорные женщины, опускаюсь на колени на пушистый ковер. Кир замирает. Если бы я не опустила глаза, то смогла бы увидеть его реакцию. И так я просто жду.

– Ты сейчас очень красиво смотришься, но мы оба знаем, Лири, что покорность и ты существуете отдельно, – смеется Кир. Он садится передо мной на колени, нежно проводит пальцем по подбородку и поднимает мое лицо, чтобы смотреть в глаза, – если бы не твое своеволие, Роук, Реи и, конечно, я были бы уже давно мертвы. Ты нравишься мне такой, какой я увидел тебя впервые на том рынке: дерзкая, смелая, сильная, настоящая. Сегодня мы не будем спать до рассвета.

Кир поднял меня с колен и понес к кровати, там он нежно положил меня и навис надо мной.

– Я хочу, чтобы на тебе была печать жены, – говорит он и целует татуировку у меня на груди.

– Как она выглядит? – почему-то спрашиваю его.

Не увижу, так хоть узнаю. А сама глажу плечи и руки Кира. Вот кто настоящее совершенство.

Он болезненно выдыхает, но отвечает.

– Печать начинается тут, у сердца, – он провел между грудей, – потом она переходит сюда, – он перевернул меня на живот и провел вдоль позвоночника, – потом она идет сюда и сюда, – он спустился к рукам и ногам, снова перевернул меня на спину, взял левую руку. – И вместо браслета, – Кир поцеловал запястье. И тут он мгновенно звереет. – Но ты его не снимешь никогда! Ты меня поняла?! Я тебе приказываю! Я найду способ!

Так, значит, я могу его снять? А если попытаться?

– Я подслушала твой разговор с Саши, – перебиваю его. – Кир, ты правитель. У тебя нет выбора.

– Лири, – простонал он и положил голову мне на живот. – Моя Лири…

– Я хочу быть твоей сегодня, Кир, только твоей, – проговорила хриплым голосом.

– Моя Лири, – снова простонал он и наклонился ко мне для жадного поцелуя.

Даже если я останусь в Илиар, что меня ждет? Статус любовницы? Личной рабыни князя? Особенно важной наложницы? А не захочет ли наследница дома Хору убить меня и моих детей от Кира? И это, наверняка, внесет разлад в семью князя, а от правителей государств зависит так много людей. Вполне возможно, что меня именно с этой целью оставили умирать у реки, где нашел меня учитель. Вот так же влюбился правитель или правительница в неподходящего человека, а потом детей от этого союза надо убить, чтобы не было династических проблем.

К тому же сам Создатель указал Киру на наследницу Хору. А если они полюбят друг друга? Ведь они же пара. И Кир потом не будет знать, как от меня избавиться? Пусть он запомнит меня такой: раскрасневшейся, задыхающейся от его ласк, до хрипоты кричащей его имя, царапающей его тело в забытьи наслаждения.

Сегодня и сейчас я счастлива с Киром, ночь показалась нам мгновением, и нам все было мало друг друга.

Утром, лежа в объятьях Кира, целую его искусанные губы и понимаю, что принимаю единственно верное и окончательное решение: воспользуюсь советом учителя – я не вернусь. Ни к Киру, ни в этот мир.

До вечера сижу с Тико на берегу озера. Надеюсь, что Кир меня возненавидел после того, что я устроила на ужине дружинников. Почти не нарушила традицию. Браслет оставила, пусть князь отдаст его своей суженой. Так будет правильнее. Надеюсь, он скоро меня забудет, а наследница Хору сгладит и скрасит наше с ним расставание.

Хочется умереть от зияющей раны в груди. Вспоминаю слова учителя: только холодный ум подскажет воину, где верное направление. Поэтому даю себе слабину и плачу-плачу-плачу. Когда не остается сил ни на что, голова действительно холоднеет.

У меня есть цель, и с этим миром я уже попрощалась.

«Тико, я тебя отпускаю», говорю ему и целую в нос, «ты стал мне другом».

«Я приду, если тебе понадобится помощь», отвечает он и уходит.

Не хочу оставаться без него, но в другом мире ему нет места. Учитель говорил, что он только для людей. Хорошо, что я не скопила ничего в этой жизни, кроме мастерства и опыта. Сейчас мне просто оставить Малохус, а в мире учителя, он пообещал, у меня все будет.

Достаю листок, разворачиваю его и прикладываю свою ладонь к нарисованной, меня затягивает в листок, и оказываюсь на горе Ву. Почему я так уверена? Потому что видно, что это край мира: сильный ветер едва не сбрасывает меня с горы, у ее подножья туман, он стелется всюду, куда хватает глаз. Видно, как сине-серые воды крупной реки падают за край земель. Небо за горой Ву черное от туч, оно пронизывается молниями, но грома я не слышу. Небосвод сломан на две части, и граница разлома проходит по горе Ву.

Иду на поиски мага Во, он – больше некому – сидит рядом с входом в пещеру и лепит из тумана облака.

– Лира, помоги одинокому старику в его нелегком труде, – говорит он, не оборачиваясь. Нечему удивляться, самый сильный маг в Малохусе может все, тем более знать, кто и когда к нему явится.

Сажусь рядом и разглядываю мага. Это старик, с черными глазами, он лыс и худ, но проворен. Все его лицо в морщинках. Сколько ему лет нельзя определить, с одинаковой уверенностью можно сказать, что ему 50 лет или 200.

Помочь, так помочь. Беру туман, но он не берется, рука проходит сквозь него, как это и полагается для человека. Маг Во улыбнулся и с важным видом сделал очередное облако.

– Что с твоими руками? – взволнованно спрашивает он и хватает мои ладошки, вертит их так и сяк, отпускает, – для воительницы ты слишком мягкая, для рабыни слишком умная и смелая, для истребительницы монстров слишком красивая. Кто ты, Лира?

– Я не знаю, – отвечаю и начинаю плакать.

Да что со мной такое?

– Когда ты ответишь на этот вопрос сама себе, то станешь поистине непобедима. – Киваю ему в ответ, слезы так же быстро ушли, как и появились. – Что привело тебя ко мне, Лира?

– Прошу тебя, помоги мне попасть в мир моего учителя. Вот его вещь из другого мира, – достаю катану из чехла, она в ножнах, и протягиваю магу Во.

– Это далеко. Я укажу тебе дорогу, но вернуться ты должна сама, – говорит он.

– Я не вернусь, – уверенно отвечаю, вставая и протягивая мешочек с золотом, – показывай дорогу.

– Люблю золото, – зашелестел маг, но мешочек не взял и пошел в сторону пещеры. – Иди за мной.

В пещере на стенах висят светильники. И это не дом мага, это его сокровищница.

– Иди к тому тоннелю в пещере, он приведет тебя в мир учителя. Только золото оставь, – говорит старик за моей спиной.

– Но там же темно, – протестую я.

– Ты столько раз была на волоске от смерти и боишься темноты? – смеется маг.

Сжимаю в руках катану учителя и иду.

Глава 19

Машина – это то же, что и автомобиль, можно говорить и так и так. Но не всякая машина автомобиль. Например, самолет и кофемолка, это не автомобиль.

Машины помогают людям жить, они могут почти все, только у них нет души. У некоторых людей тоже нет души, но они все равно люди, а не машины. Хотя, когда таких людей ругают или порицают, то можно их назвать и машинами.

Но я не все еще понимаю. Ира меня учит-учит, как жить в мире учителя. Она говорит, что я хорошо справляюсь.

Ира – дочь моего учителя. Перед смертью он попросил меня, чтобы я помогла ему разделить последний вздох со своей доченькой.

Учитель хорошо меня подготовил для встречи с его миром. Я неплохо знаю его язык. В этом мире, Ира сказала, что его можно назвать Земля, множество языков, не как в Малохусе. Ира знает пять языков, но со мной говорит на языке учителя. Мне плохо даются длинные слова, поэтому Ира разрешает называть себя Ирой, а не И-ра-и-дой, очень сложное слово.

Когда я уже потеряла счет времени в пещере мага Во с гору Ву и все брела и брела, то увидела свет, шла на него и оказалась перед домом Иры, где они жили когда-то с учителем.

Учитель мне несколько раз зарисовывал это здание, поэтому я его хорошо помнила. Как только я подошла к дверям дома, на меня напали мужчины в черных узких одеждах. Очень слабые мужчины, вскоре они лежали грудой стонущих тел.

А потом на шум вышла Ира. Она очень походила на самого учителя, от нее шло такое же тепло и уверенность лидера. И она меня не испугалась.

– Кто ты?

– Ты Диди? – после долгой паузы рот плохо слушался, когда я говорила слова на языке учителя.

– Откуда ты заешь это? – кинулась она ко мне.

В ответ я протянула катану учителя двумя руками. Ира меч сразу узнала, как учитель и говорил. Она приняла его, осела на колени и содрогалась от беззвучного плача, прижимая оружие к себе.

– Ты знаешь, где мой отец? – спросила она со всхлипами.

– Да, – кивнула уверенно.

Тут ко мне подбежали еще мужчины, только у этих в руках были железные палки и автоматы. Про автоматы и прочее оружие из мира учителя я знала тоже от него, поэтому подняла руки вверх, как он меня учил.

– Игорь, хватит сходить с ума. Если бы она хотела, то убила бы меня еще тогда, когда уложила твоих элитных охранников, – рявкнула Ира на высокого широкоплечего мужчину. И уже спокойнее сказала мне, – идем, расскажешь все.

Мы вошли в дом. Хотя учитель и рассказывал о нем, для меня все там выглядело странным. Хотя, например, тоже были столы, кресла, камин. Но вода бежала по трубам, по проводам – ток, и везде эти странные машины, которые не всегда автомобили. И самое главное – в этом мире нет магии.

Ира привела меня в кабинет, где на полках стояло множество книг, большой стол, диваны. А на стене висел большой портрет учителя с маленькой Ирой. На портрете учитель был моложе и здоровее.

– Здесь мне двенадцать. Папа пропал через четыре года после того, как был написан этот портрет, – пояснила Ира. – Ты знаешь, где он?

Ира все еще держала катану учителя в руках, показала на кресло напротив себя. В комнате были те же мужчины, что встретили меня у дома. Она с опаской, но без злобы смотрела на меня.

– Я знаю, где он был последние двадцать лет. Мы называем этот мир Малохус. Учитель не знал, как попал в него и не знал, как вернуться, к тебе, Диди, – я говорила медленно.

– Он жив? – с надеждой спросила Ира, хотя выражение лица говорило, что она чувствует ответ на свой вопрос.

Учитель очень болел, он часто говорил, что скоро умрет и что мне нужно быть самостоятельной, но вопреки своим словам все жил и жил.

– Нет, – выдохнула я тихо и, глядя на Иру, сама начинала плакать, хотя учитель запрещал мне печалиться по поводу его смерти. Он говорил: «Для меня смерть – это освобождение от боли».

– Как? – с плачем спросила она.

– Он уснул и не проснулся, – так же негромко ответила ей. – Твой отец был великим человеком, Диди.

– Называй меня Ираида или Ира, если тебе будет проще, – предложила она. Да, на самом деле я произносила «Дьйидьйи», сильно напрягала челюсть, стараясь выговорить слово правильно. – Как зовут тебя?

– Лира.

– Красивое имя. Отец что-то еще просил мне передать?

– Да, у нас это называется «разделить последнее дыхание», – объяснила я.

– Что мне нужно сделать? – всполошилась Ира.

– Я бы не советовал, – вышел вперед Игорь.

Но дочь учителя одним взглядом поставила его на место, он сделал шаг назад и снова замер. Странные у них отношения между мужчинами и женщинами. И это Малохус учитель считал варварским миром.

– Не бояться, – ответила и снова подняла руки вверх, учитель говорил, что так я могу показать свои мирные намерения. – Мне нужна будет катана.

Ира без всякой опаски протянула мне ее.

– Ираида, – предостерегающе сказал Игорь.

– Игорь, все хорошо, она от папы, – мягче сказала она.

– Ты Игорь? – уточнила у мужчины возрастом младше, чем учитель, тот кивнул. – Учитель просил передать спасибо, что ты не оставил его Диди. Игорь скорее сменит пол, чем оставит мою доченьку, – мужчина действительно рассмеялся, учитель объяснял, что это их шутка. – И еще мне нужно извиниться перед тобой за то, что победила ваших воинов.

Обстановка смягчается, чувствую, что мне тут уже рады.

– Я никогда не делала этого. Прошу вас ни во что не вмешиваться, каким бы странным вам ни казалось то, что вы увидите, – предупредила их.

Сделала в точности, как сказал маг. На земле очерчиваю квадрат, чтобы в нем мог поместиться человек, наливаю на его границы свою кровь. Катана учителя все еще в ножнах, подкидываю ее над квадратом, она падает не на землю, а на грудь учителя. Он проявляется из пространства миров, куда его поместил маг из Кронли, где мы с учителем жили перед его смертью. Маг не соврал, обряд получился, и учитель после смерти обретает свой последний приют рядом с дочерью.

Ира села за землю рядом с квадратом и тихо плакала, ее обнимал Игорь и тайком тоже утирал слезы.

Я села рядом с учителем и стала говорить.

Моя дорогая дочка, очень люблю тебя и безмерно сожалею, что не могу быть с тобой. Сожалею, что оставил тебя в самый сложный момент твоей жизни. Я надеюсь, что ты сможешь меня простить.

Я часто вспоминаю, как мы с тобой любили забраться с ногами на скамейку и кормить хлебом птиц, как заставляли их танцевать, словно дрессированных, за пару кусочков еды.

Там, где я сейчас, очень интересно, тут все не так, как мы привыкли. Мы по разные стороны миров, и это печально.

Моя Диди, я смог помочь одной заблудшей душе. На самом деле это она меня спасла от всех ужасов, которые я тут вижу. Она – моя цель в жизни. Она прекрасна, чиста. Позаботься о ней, пожалуйста.

Больше всего на свете я хочу сейчас оказаться рядом с тобой, дорогая доченька. И если все получится, свой последний вздох я разделю с тобой.

Я капаю свою кровь, которая сочится из ладони на лоб учителя. Да, за любое волшебство надо платить. Я сейчас отдаю свои жизненные силы.

– Ира, подойди, – говорю Диди.

Учитель открывает глаза и смотрит на Иру, потом на меня – как же счастливы его глаза, они благодарят меня! – делает последний выдох и умирает.

Ира кричит и плачет, Игорь держит ее, говорит слова утешения. По-моему, до этих пор она все еще верила, что учитель был жив. Что ж. Он всегда учил меня честности и не мог поступить иначе с собственной дочерью.

Похороны учителя по обычаям его народа прошли через два дня. Ира была печальна, но счастлива. Да, отец не бросил ее, он лечился в далекой стране, но нет, не смог выжить, болезнь оказалась сильнее.

Она дала мне свою одежду и представляла всем как дальнюю родственницу. Мы и были почти сестрами, учитель так много мне о ней рассказывал, а мы друг другу о нем до и после исчезновения.

Попрощаться с учителем пришло очень много людей.

– Макс был хорошим мужиком, люди были ему благодарны за помощь, – рассказывал Игорь. – Видишь тех парней в белых кимоно, то есть в белых халатах, это воспитанники школы единоборств, которую он основал. Сейчас я продолжаю его дело.

Друг учителя «готовил элитных бойцов для охраны vip-персон», то есть он был сведущим человеком в вопросах тренировки воинов. А мой учитель, наоборот «был хорошим строителем, но, ни черта не умел, когда дело касалось единоборств. Он, конечно, любил смотреть на бои, но не участвовать».

Поэтому Игорь донимал меня вопросами по поводу моей техники боя, он не верил, что все, что я умею, – это заслуга учителя.

– У тебя очень странный способ боя, – сказал мне он на одной из тренировок, которые проходили в его центре для подготовки бойцов. Поскольку я ничего больше не умела, тренировалась много, чтобы хоть чем-то себя занять. У Иры было «полно денег», она предлагала мне найти занятие для души и жить в свое удовольствие, и я выбрала помогать Игорю в его центре. – Я мастер, поэтому по технике бойца могу сказать, кто и как его готовил. Я любил и уважал Макса, он был мне как брат, но он не мог научить тебя всему этому.

А я считала, что Игорь не прав, потому что других учителей в моей жизни не было.

– Нет, он показал мне ритуальные действия, которые дают энергию и делают тело сильным, и научил медитировать, – настаивала я и показала свою обычную тренировку.

Игорь сосредоточенно наблюдал за мной, а потом выругался.

– Лира, это разминка для школьников из учебника по физкультуре, – сказал он спокойно.

– Я не понимаю, – злилась на него, чувствуя, что сейчас будет неприятное для меня открытие.

– Это упражнения для детей, которые никогда не станут воинами. Так не учат в лучших боевых школах нашего мира. А твоя техника идеальна, безупречная, словно ты жила среди лучших учителей боевых искусств и по двадцать четыре часа в день с самого рождения только тренировалась. Ты не самый сильный боец, которого я видел, но твои движения идеально отточены. Я такое вижу впервые, – все так же спокойно объяснял Игорь.

– Нет, все, что я умею, благодаря учителю, – кричала я.

– В шестнадцать лет Макс построил свой первый дом, а потом построил свою империю, которой сейчас управляет Ира. Если бы Макс был тем, кто научил тебя всему этому, он был бы известен у нас, как непревзойденный боец и мастер. Но он и минуты не мог выстоять против меня.

– Нет! – все равно кричала, готовая поколотить Игоря за его слова. Хотя ничего плохого он мне не сказал и не сделал.

К счастью, за мной приехала Ира и начала уже кричать на Игоря, потому что я плакала сидя на полу, и в комнате больше никого не было. Тот передал наш разговор.

– Лира, Игорь прав. Папа не был бойцом или тренером, но ему нравилось все, связанное с единоборствами, оружием, – говорила она.

– Но его катана, – возразила им обоим.

– Ты видела, как он ею пользовался?

– Нет, потому что он учил применять силу только в крайнем случае. Для него такого случая не представилось, – гордо ответила я, но в глубине души понимала, что они правы.

Я ни разу не видела, как учитель дерется, думала, что он настолько хороший боец, что оттачивать мастерство ему не нужно, и он умеет избегать конфликтов.

– Катану папа подарил мне незадолго до исчезновения. Это не оружие, а игрушка, хотя сделана она как настоящая, хорошим мастером, но это атрибут для моего костюма ниндзя на праздник, на Новый год. В тот день, как он пропал, он увез катану в мастерскую, чтобы заменить лезвие. Я дурачилась и сломала его о камень. Думаю, что катана все еще сломана. Но давай проверим, – сказала Ира.

Она оказалась права. Демоны!

Учитель никогда не показывал мне катану без ножен, говорил, что это только его оружие, значит, оголять ее может тоже только он. А когда я подросла, так и вовсе не разрешал ее трогать и велел относиться с почтением к его оружию.

Для чего он тогда меня обманывал?

– Я думаю, что Макс видел твои задатки бойца и хотел развить их (все-таки он имел школу восточных единоборств), но условий и средств для этого не имел. Поэтому учил тебя полуобманом, полуигрой. Ты самородок, Лира, он сумел сделать из тебя бриллиант, – заключил Игорь.

Когда однажды разговор зашел о монстрах, Ира решила мне показать животных из этого мира. Мы пошли в зоопарк.

Мне они показались совсем не страшными, можно побороть одной левой. И все было бы чудесно: тёплый день, мороженное, Ира «смогла сбежать из своей фирмы», воздушные шары.

В зоопарке оказался белый тигр, и я не смогла идти дальше. Он очень походил на Тико, только монстрюс больше. А вслед за воспоминаниями о Тико, конечно, пришел Кир. Я думала о нем часто, даже хвалила себя, что довольно легко переношу разлуку. Но глядя, как белый тигр гуляет по вольеру, поняла, что жить не могу без своего князя. Сжала в руках птичку из черного дерева, которую всегда носила на шее, и не могла дышать.

Уже дома у Иры я дала волю слезам, она сказала, что мне нужно поплакать и что станет легче. Но легче не становилось, я физически чувствовала, что умираю без Кира.

– У тебя там остался кто-то очень близкий? – спрашивала Ира и обнимала меня.

– Да, я люблю его, – впервые сказала это вслух.

– Ты хочешь вернуться?

– Да, но не знаю, как. Маг Во и гору Ву ничего мне об этом не сказал. Сказал только, что вернуться я должна сама, а я не знаю, как.

– Отец пропал неожиданно, как он очутился в твоем мире, тоже непонятно. Но мы что-нибудь придумаем, – пообещала Ира и действительно придумала.

Оказалось, что Игорь после пропажи учителя сначала организовал официальное расследование исчезновения друга, потом нанимал детективов, но, ни то ни другое не дало результатов. Тогда он начал изучать случаи исчезновения людей, чаще всего это происходило в горах, в пещерах. То, что я пришла в этот мир тоже через пещеру, отчасти подтверждало его догадку о том, что в этих местах есть переходы в другие миры через разломы. Также друг учителя нашел информацию о людях, которые знают о таких разломах. Когда Игорь показывал мне ее, то своими криками я перепугала всех домочадцев.

– Это маг Во с горы Ву, – вопила я, показывая на лысого старика на картинке.

– Это мастер Шо с горы Шу, – поправил Игорь.

– Мне нужно к нему. Еще мне нужен мешочек с золотом, – уверенно заявила ему.