Текст книги "Какао, Клаусы и контракты (ЛП)"

Автор книги: Ава Торн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 5

Холодный ветерок обвил мою разгоряченную шею, и я открыла глаза, увидев Кэная, который смотрел на меня с такой силой и напряжением, что я ахнула. Все его тело было напряжено, он словно готов был убежать в любой момент.

Кэнай здесь, и все будет в порядке. Каждая клеточка моего тела ныла, и мне было так, так жарко, но я знала, что со мной все будет хорошо.

Каким-то образом мои руки уже лежали на нем.

– Ты не должна их видеть, – прошептал он, его глаза были полны смеси удивления и тревоги. – Люди не могут видеть сквозь наш гламур.

– Люди? Гламур?

Он наклонился, и я уловила его запах – словно лес после первого снега, что-то дикое, скрытое за спокойной, зимней оболочкой. Что-то изменилось в его лице; зрачки расширились, и, могу поклясться, я услышала, как он резко вдохнул.

– Кто ты? – спросил он хриплым голосом.

– Я… – Я хотела сказать, что я юрист, но слова потерялись где-то между моим мозгом и языком. Все ощущалось мягким и далеким, кроме него. Он оставался в пугающе чётком фокусе – этот странный, прекрасный мужчина с серебряными глазами и невозможными рогами.

Он покачал головой.

– Это плохо. Это очень плохо.

– Насколько плохо? – спросила я, хотя мне было трудно сосредоточиться на разговоре. Я запустила руки ему под пальто, дернула за край рубашки, пока мои пальцы не нащупали теплую, гладкую кожу его живота. Он издал низкий стон.

– Мне нужно идти, – резко сказал он, но не пошевелился. Во всяком случае, он, казалось, наклонялся ближе, словно притянутый какой-то невидимой силой. Он уткнулся лицом мне в шею, глубоко вдыхая.

– Не надо, – прошептала я, цепляясь пальцами за пояс его брюк. – Останься.

Его глаза на мгновение закрылись, а когда он снова их открыл, в его взгляде была почти боль.

– Ты не понимаешь. Я не могу… ты…

– Я что?

– В течке, – тихо ответил он, и эти слова вызвали у меня дрожь, которая не имела ничего общего с холодом. – И я вот-вот…

Он не закончил фразу, но что-то с ним происходило. Дыхание стало тяжёлым, в осанке появилась опасная напряжённость, словно он сражался с каким-то внутренним зверем.

– Вот-вот что? – спросила я, хотя часть меня уже знала – та часть, которая хотела залезть на него, обхватить его ногами и тереться об него, пока боль между ног наконец не утихнет.

– Гон, – выдохнул он, едва слышно. – Боги, я не могу… это…

Ярмарка стала просто фоновым шумом. Все, на чем я могла сосредоточиться, – это он: как вздымалась и опускалась его грудь, и как он смотрел на меня, словно я была тем, чего он отчаянно хотел, но не мог заполучить.

– Может быть, это и не так уж плохо, – услышала я собственный голос, хотя понятия не имела, откуда взялись эти слова.

Его глаза вспыхнули, и на мгновение они показались почти нечеловеческими. – Ты не понимаешь, что говоришь.

– Я прекрасно понимаю, что говорю. Я знаю, что хочу...

– Нет. – Он отшатнулся так быстро, что я чуть не упала. – Это неправильно. Ты не… Я не могу…

Он поднял руку, и, могу поклясться, я увидела, как что-то мерцает в воздухе между нами. Мир внезапно отяжелел, словно я пыталась дышать под водой. Мои веки стали невероятно тяжелыми, и ярмарка начала мягко вращаться вокруг меня.

– Спи, – сказал он, и его голос, казалось, доносился издалека. – Просто спи, Сильви.

Последнее, что я увидела, прежде чем меня поглотила темнота, – это муку в его серебряных глазах и то, как его губы произнесли слова, которые я не могла слышать, но каким-то образом поняла:

Прости.

Глава 6

Я проснулась с ощущением, что меня медленно жарят заживо.

Воздух был густым и влажным, наполненным ароматом кедра и эвкалипта. Каждый вдох ощущался как глоток горячего пара, кожа покрылась липким потом – и я даже не помнила, как оказалась в этом месте.

Я попыталась сесть и тут же пожалела об этом. Движение вызвало волну головокружения, за которой последовал жар, не связанный с окружающей обстановкой. Он начался низко в животе и распространился наружу, пока каждое нервное окончание не стало сверхчувствительным и электрическим.

– Полегче, – пробормотал знакомый голос откуда-то слева. – Не двигайся слишком быстро.

Я повернула голову и обнаружила, что смотрю на Кэная: серебряные глаза, острые скулы и тот характерный шрам, пересекающий его лицо. Он сидел на чем-то вроде деревянной скамьи, наклонившись вперёд, опершись локтями на колени, и с выражением глубокой озабоченности.

А еще он был без рубашки.

Я попыталась сосредоточиться на том, что, судя по всему, нахожусь в какой-то сауне с полуголым незнакомцем, но мозг почему-то уделял больше внимания тому, как жара заставляло его белые волосы прилипать ко лбу… и как мягкий свет скользил по рельефу его груди и плеч.

– Где я? – Мне удалось спросить, хотя голос вышел более хриплым, чем я рассчитывала.

– В безопасности, – ответил он, что, вообще-то, не было ответом. Может, он тоже юрист. – Как ты себя чувствуешь?

– Жарко, – простонала я, и тут же захотела взять слово обратно, когда его глаза потемнели. – Я имею в виду, с точки зрения температуры. Здесь очень тепло.

– Это сауна, – протянул другой голос, и я повернулась, чтобы увидеть второго мужчину, сидящего на противоположной скамье. Он был крупнее Кэная, с темными волосами, такими длинными, что они касались низа его тоже очень голой груди. У него было такое телосложение, которое предполагало, что он много времени проводит за физическим трудом. Его глаза были тепло-коричневыми вместо серебряных, и когда он улыбнулся, я поняла, что, вероятно, это самый красивый человек, которого я когда-либо видела – идеальное сочетание мягких, женственных глаз и губ с резкой, мужественной челюстью и носом. А на макушке у него возвышались очень четкие темно-коричневые рога. Прямо как у Кэная.

Но даже это не заглушило тридцать два года встроенного инстинкта самосохранения. Я – в неизвестном месте с двумя малознакомыми мужчинами, почти голыми. Мой внутренний переговорщик сразу вышел на сцену.

– Сауна, – медленно повторила я. – Верно. И я здесь, потому что…?

Мужчины обменялись взглядом, предполагающим, что они вели этот разговор, пока я была без сознания.

– Ты потеряла сознание, – осторожно сказал Кэнай. – На ярмарке. Я привел тебя туда, где ты сможешь безопасно восстановиться.

– То есть, ты меня похитил? – Слова вышли резкими, но из-за жары было трудно ясно соображать, и паника начала подкрадываться.

– Это не похищение, если ты кому-то помогаешь, – заметил более крупный мужчина. – Кстати, я Таймур.

– Сильви, – автоматически сказала я, а потом тут же задумалась, стоило ли говорит мое настоящие имя. Хотя нет – Кэнай знал моё имя, так что придумывать другое было бы глупо. – И для протокола: это все еще очень даже похищение.

Таймур пожал плечами, явно не обеспокоенный обвинением.

– Сильви, – прошептал Кэнай, и то, как он произнес мое имя, заставило что-то трепетать низко в моей груди. – Что именно ты помнишь о случившемся?

Я попыталась вспомнить, но всё, что произошло после горячего шоколада миссис Паттерсон, было размытым. Был рынок, и разговор с Кэнаем, а потом… ничего.

– Не особо много, – призналась я. – Помню, как говорила с тобой, а потом… я что, упала в обморок?

– Что-то вроде того, – ответил Таймур, бросая Кэнаю еще один многозначительный взгляд.

Я свирепо посмотрела на обоих.

– Слушайте, если один из вас скоро не начнет объяснять, что происходит со всеми этими многозначительными взглядами, то я обладаю черным поясом по тэквондо и использую его. – Ладно, я сходила всего, кажется, на два занятия по боксу, но им не обязательно об этом знать. Если я пережила весенние каникулы в Белизе в свои двадцать, я переживу и этих двух невыносимо привлекательных мужчин. Настолько привлекательных, что это явно что-то расшатало в моём мозгу, потому что сейчас он вел себя неправильно.

Кэнай издал долгий вздох.

– Конечно. Но сначала давай выйдем отсюда. Это всё равно, кажется, не работает.

– Я же говорил, что не сработает, – вставил Таймур. Он бросил что-то Кэнаю, который затем передал это мне – махровый халат чисто белого цвета.

– Снаружи холодно. Тебе стоит это надеть, – сказал Кэнай с ободряющей улыбкой. Улыбка, которая никак не утолила физически болезненную ноющую боль, всё ещё присутствующую между моих ног.

Я натянула его, и он протянул руку, чтобы помочь мне встать. Мой мозг кричал: «Опасно!», но что-то более глубокое внутри шептало: «Он безопасен. Он – твой дом».

Я взяла его руку, и как только наша кожа соприкоснулась, ноющая боль в каждом моём нерве притупилась – совсем чуть-чуть.

Глава 7

Кэнай вывел меня из сауны, и как только дверь открылась, в меня ударил порыв ледяного воздуха. Передо мной раскинулся потрясающий горный пейзаж. Солнечный свет переливался на заснеженных соснах, окружавших узкую каменную тропу, расчищенную в глубоком, пушистом снегу.

Чьи-то руки мягко легли мне на плечи, направляя вниз по короткой дорожке. Деревья расступились, открыв вид на уютный деревянный шале с острой А-образной крышей и панелями из светлого дерева. Он стоял у самого края обрыва, откуда открывался вид на горы, совсем не похожие на Новый Английский регион. Если бы меня спросили, я бы сказала: Швейцарские Альпы. Но это же невозможно… правда?

Несмотря на мороз, меня жарило изнутри, и всё, на чём я могла сосредоточиться, – это руки Кэная на моих плечах. Холодный воздух немного прочистил голову, и я осознала, насколько невероятно возбуждённой я всё ещё была. Требовалось титаническое усилие воли, чтобы не сорвать с себя халат и не броситься в ближайший сугроб – желательно, утянув Кэная за собой.

Я прикусила язык, возвращая себе контроль, пока Таймур открывал дверь шале, и Кэнай заводил меня внутрь.

Внутри всё было совсем не так, как ожидалось. Вместо деревенской мебели и камина меня встретили чёткие современные линии, стеклянные стены от пола до потолка и вид на снежную долину – определённо не в Вермонте.

Дверь защёлкнулась, и напряжение в комнате стало почти ощутимым. Я чувствовала взгляды обоих мужчин, и каждая клетка моего тела требовала прикосновения. Обострённое обоняние ловило каждый запах – и теперь аромат Кэная стал чётким: свежий морозный воздух, лёгкий намёк на мяту, пряная кардамоновая нота. Люди так не пахнут, Сильви.

Но он пах именно так.

Я крепче затянула пояс халата, благодарная за лишний слой ткани, хотя оба мужчины вели себя безупречно деликатно. Но то, как они смотрели, сдерживая себя, лишь усиливало жар под моей кожей.

– Вот. – Кэнай оказался рядом, протягивая стакан ледяной воды. – Пей медленно.

Наши пальцы соприкоснулись, когда я взяла стакан, – и по телу прошёл горячий разряд, совсем не статический. Кэнай дёрнул руку обратно, будто его обожгло, но я успела заметить, как расширились его зрачки.

– Прости, – пробормотал он. – Надо было осторожнее.

– Всё в порядке, – соврала я, хотя ничего в порядке не было. Короткое прикосновение запустило бурю под кожей, и мне пришлось силой удержать руки при себе.

Нет, Сильви. Нельзя позволять глазам этого мужчины тебя отвлекать. Глазам… его груди… тому, как пахнет его кожа… и как капля пота медленно скатывается по его…

– Так, – сказала я, почувствовав, что паника снова подкатывает. – Кто-нибудь объяснит, что чёрт возьми со мной происходит? Сейчас.

Кэнай провёл рукой по белым волосам, угол его челюсти напрягся.

– Сильви, я прошу тебя… постарайся сохранять спокойствие.

– Спокойствие? – горько рассмеялась я. – Я просыпаюсь в сауне с двумя незнакомцами, оказалась в чёртовых Альпах – а это вообще никак не укладывается в реальность – и всё моё тело горит. Спокойствие – это не вариант.

Таймур отошёл в сторону кухни, увеличивая дистанцию. Даже оттуда было видно, как напряжены его плечи.

– Она должна знать, Кэнай. Она не сможет принять решение, пока не понимает, что происходит.

– Какие решения? – мой голос сорвался. – О чём вы говорите?

Кэнай осторожно подошёл ближе, и мне пришлось вцепиться в спинку кресла, чтобы не потянуться к нему. Голая полоска кожи, видимая через распахнутый халат, сводила меня с ума.

– Горячий шоколад миссис Паттерсон… это был не обычный шоколад.

– Да ну? – выдавила я. – А что в нём было?

– «Ускоритель гона», – откровенно ответил Таймур из кухни. – Он запускает циклы течки у совместимых омег.

Я моргнула.

– Циклы течки? Омеги? О чём вы вообще говорите? Я не животное.

Глаза Кэная вспыхнули чем-то таким, что заставило мой живот болезненно сжаться от желания.

– Сильви, то, что я сейчас скажу, может прозвучать безумно, но, пожалуйста – дослушай.

Я хотела закричать: «Вся эта ситуация – безумие!» – но сдержалась. Иногда молчание – лучший способ заставить человека выдать лишнее.

Он тяжело выдохнул:

– Мы с Таймуром… ну, мы не люди. Ты, возможно, догадалась по рогам, но… мы – оборотни-северные олени.

Я моргнула. Потом ещё раз.

– Оборотни-олени, – повторила медленно. Точно сон. – То есть как оборотни-волки, только олени.

– Мы можем принимать человеческий и оленьий облик, да, – пояснил Кэнай. – И это не просто превращение – в человеческой форме у нас усиленные чувства, сила, долголетие. Мы также связаны с зимней магией.

– Магией, – я буквально рухнула в кресло, за которое держалась. – Конечно. Магические олени. Почему бы и нет.

Кэнай двинулся ко мне, но передумал и остановился.

– Неужели ты из тех разочарованных людей, которые ни во что не верят? – отозвался Таймур, и в его голосе явно слышалась усмешка.

– Ох, то есть это я тут сумасшедшая? – метнула я в него взгляд.

Он лишь улыбнулся – и, как и у Кэная, эта улыбка была чертовски привлекательной.

– Да.

– Тай… – предостерёг его Кэнай.

Таймур поднял руки:

– Ладно, ладно. Просто пытаюсь разрядить обстановку.

И вот тогда я действительно рассмеялась. Нервно, срывающимся смешком, который было невозможно остановить. Это всё было безумие. Абсолютное.

Юрист во мне отчаянно пытался найти логическую брешь в их лжи – в этом я была лучшей. Выискивать несостыковки, разрушать историю оппонента. Но сейчас…

Всё тело болело, будто у меня жар – но в десять раз хуже. А между ног было такое пульсирующее чувство, мучительное тепло, что я едва не стонала, просто сидя здесь. Каждый раз, когда Кэнай шевелился, я слышала, как он пахнет, – и это сводило меня с ума. Ненормально. Совсем. Даже для меня. Ну… может, чуть-чуть нормально…

– Ладно, допустим, на минуту, что я в это верю. И что это значит?

– Течка – это способ сигнализировать о фертильности совместимым партнёрам, – объяснил Таймур. – В дикой природе это обеспечивает выживание вида. Обычно длится три-пять дней.

Я вспомнила документалки Netflix. В детстве охотники из городка ездили в Канаду за лосями и оленями. Говорили, что самцы в гон полностью теряют голову и мчатся на звук самки.

Это я сейчас так делаю?

Я подумала о том тёмном взгляде, который был у Кэная и Таймура – о том, как они держались подальше от меня. Я понимала, что это значит.

– То есть если я в течке, значит, я буду… привлекать внимание?

Кэнай кивнул.

– Сильви, пойми – запах, который ты сейчас источаешь, сведёт с ума любого не спаренного оборотня в радиусе нескольких миль.

– Вот почему Кэнай привёл тебя сюда, – добавил Таймур. – Ты, вероятно, уже заметила, что мы больше не в Вермонте. Это место маскирует твой запах. Здесь ты в безопасности. Потому что твой аромат необычайно сильный – он влияет даже на оборотней с партнёрами.

Он бросил взгляд на Кэная. Тот проигнорировал его.

– В безопасности… кроме вас двоих, – пробормотала я, видя, как им тяжело.

– Мы никогда не причиним тебе вреда, – сказал Кэнай, и его голос стал хриплым. – Но ты должна понимать: твой запах запускает у меня реакцию гона. Моё тело отвечает на твоё.

То есть буквально как в природе.

– Это альфа-эквивалент течки, – пояснил Таймур. – Биологический инстинкт спариться с совместимой омегой.

– И я – омега, – произнесла я ровно.

– Да. Ты человек, но у тебя могут быть спящие гены оборотня в глубокой родословной. Их хватило, чтобы ускоритель пробудил омега-черты.

Ладно… я просто пока не буду это анализировать.

– А ты альфа, – пробормотала я, глядя на Кэная.

Он кивнул.

– А ты? – спросила я у Таймура почти обвинительно.

– Тоже альфа.

Новая волна жара накрыла меня, и я вцепилась в подлокотники кресла.

– Это безумие. Всё это полное безумие.

– Я знаю, – тихо ответил Кэнай. – Но это реально. И нам нужно понять, как с этим справиться.

Я глубоко вдохнула, заставляя мозг-юриста пробиться сквозь туман.

– Справиться – как? Что это останавливает? Что завершает течку?

Кэнай и Таймур обменялись взглядом.

– Не делайте так! – рявкнула я. – Я не хрупкая. Просто скажите.

– Присутствие альфы… его феромоны могут стабилизировать течку. Физический контакт. И… – Кэнай запнулся.

– Секс, – холодно закончила я. – Секс с альфой это прекращает.

– Не всё так просто… – начал Таймур.

– Но он помог бы. Сделал бы это переносимым, – я жестом указала на себя, на то, как буквально дрожу. – Правда?

– Да, – признал Кэнай болезненным голосом. – Очень помог бы.

Я кивнула один раз – решение принято.

– Хорошо. Тогда давайте это сделаем.

Оба замерли.

– Сильви… – начал Кэнай.

– Я взрослая женщина. Я могу принимать решения о своём теле, даже в таком состоянии. – Слова вышли резкими, деловыми – как будто я вела переговоры. Я ВСЕГДА вела переговоры.

– Вы сами сказали – три-пять дней. Я так не выдержу. Я едва думаю… это… это больно. Если секс остановит это, значит, это логичное решение.

– Это не просто секс, – осторожно сказал Таймур. – Для оборотней это… эмоционально. Есть инстинкты привязки. Это сильно.

Я отмахнулась.

– Есть биохимические механизмы привязанности – окситоцин, эндорфины, аналоги оборотней, не важно. Я справлюсь.

Я давно научилась отделять секс от чувств.

Кэнай подошёл ближе, его выражение было почти мучительным.

– Сильви, это не просто секс. Когда альфа и омега соединяются во время течки – особенно первой – связь становится глубокой. Она меняет всё.

– Ну и пусть меняет, – ответила я. Жажда внутри вспыхнула снова, и дыхание сорвалось. – Это всё равно лучше, чем ощущение, будто я хочу вылезти из собственной кожи.

– Я просто хочу, чтобы ты понимала… – начал Кэнай, протягивая руку.

Я отдёрнула свою.

– Я прекрасно всё понимаю. Ты боишься, что я привяжусь или начну чего-то ожидать. Не начну. Я отлично умею разделять личное и остальное.

Истина этих слов неприятно кольнула. Всю взрослую жизнь я держала людей на расстоянии. Работа была проще, чем отношения – договоры, переговоры, суды. Вот что я умела.

Я видела, как бабушка променяла всё на карьеру – и усвоила этот урок.

И это было тем же самым – средство достижения цели. Ничего больше.

– Не это меня беспокоит, – мягко сказал Кэнай, и в его тоне было что-то, от чего у меня напряглось горло.

– Смотрите… я благодарна за… вот это всё, – я неопределённо махнула рукой на его выражение, – но мне не нужны сантименты. Мне нужно решение. Вы его дали.

Таймур наблюдал за мной своими тёмными, слишком понимающими глазами.

– О тебе когда-нибудь заботились, Сильви? Не по договорённости. Не как сделку. Просто… заботились?

Вопрос ударил сильнее, чем должен был. Я почувствовала, как стены внутри меня встают на место.

– Мне не нужно, чтобы обо мне заботились.

– Сильви… – голос Кэная был таким мягким, что в груди стало больно.

– Хватит. – Я подняла руку. – Пожалуйста. Я… я не умею вот в это. Чувства, мягкие слова, этот взгляд… нет. Давайте держаться просто. Клинически. Вы помогаете мне пройти течку, я не осложняю какими либо ожиданиями. Это ведь и вам поможет, да? И вашему гону?

Последовавшая тишина была оглушающей.

Серебряные глаза Кэная наполнились такой заботой, что я не смогла выдержать его взгляд.

– Конечно, Сильви. Как тебе нужно.

Глава 8

Кэнай стоял, протягивая мне руку. Это не было похоже на мои другие свидания из Тиндера или пьяные перепихи. Он не давил на меня, не торопился затащить в постель, несмотря на жар, который, как я чувствовала по запаху, исходил от него, – тот самый запах, от которого сжимались мои бедра, пока нервы пульсировали. Но он не двигался, просто протянул руку, ожидая меня.

Я взяла ее, готовая сказать что-то язвительное, но как только наша кожа соприкоснулась, все внутри меня замерло. Он безопасен. Он – дом. Доверять ему безопасно.

Он повел меня через шале в свою спальню. Она была огромной, окна от пола до потолка выходили на острые пики гор. Снаружи бесшумно падал снег – мягкие, тяжелые хлопья, которые летели во всех направлениях, словно имели собственную волю. Пол был застелен циновкой из джута или, может быть, соломы. Я предположила, что олени не захотят меховой.

Его кровать была массивной, больше, чем калифорнийский "кинг-сайз", и на ней громоздились пушистые на вид одеяла, в которые мне тут же захотелось нырнуть. Мое тело двигалось само по себе, и я швырнулась в эту кучу. Она пахла Кэнаем – свежестью и чистотой, с пряными нотками мяты и кардамона. Этот аромат смешивался с чем-то еще, более близким к дождю и гвоздике. Я зарылась лицом глубже, пока почти не растворилась в нем. Два запаха вместе были еще лучше, чем запах одного Кэная, и каждый нерв в моем теле успокоился, когда я завернулась в него. Это казалось правильным: быть прижатой к мягким тканям, окруженной следами моего альфы.

Эта мысль выдернула меня обратно в реальность. Я поняла, что Кэнай говорил.

– ...тронуть тебя?

– Что? – спросила я, мой разум едва держался за мое тело.

– Могу я тронуть тебя, Сильви?

– Да. – Вербальное согласие. Юрист во мне все еще бодрствовал где-то там.

Теплые руки обхватили мою талию, а широкая грудь прижалась к моей спине, когда он свернулся калачиком позади меня. Его губы нашли основание моей шеи, и я тут же издала очень тихий стон.

Его руки были нежными. Слишком нежными. Я не привыкла к этому. Секс, которым я занималась, был быстрым, грубым и иногда заканчивался оргазмом. Это было не то.

Я хотела, чтобы он перестал быть таким добрым. По моему опыту, за добротой скрываются скрытые мотивы, и ее принятие означало проявление слабости. Доброта требовала доверия, а доверие требовало уязвимости – а я построила всю свою жизнь вокруг того, чтобы никогда не быть уязвимой. Никогда.

Но глубоко внутри меня что-то мурлыкало, успокоившись, наконец-то чувствуя себя в безопасности.

Безопасность. Когда я вообще чувствовала себя в безопасности с кем-то?

– Ты дрожишь, – прошептал Кэнай мне в шею, его дыхание было горячим на моей коже.

– Холодно, – сумела я выдавить, хотя мы оба знали, что я вру. Жар теперь был живым существом внутри меня, скручиваясь все сильнее с каждой секундой, пока его руки задерживались на моей талии, с каждым касанием его губ моей шеи.

– Вот как? – В его голосе звучало веселье. Его руки медленно, намеренно скользнули вверх по бокам, едва касаясь меня, – и это было пыткой. – Позволь мне тебя согреть. Скажи мне, что тебе нужно.

Ты. Ты мне нужен. Пожалуйста.

Но я не могла этого сказать. Не могла признаться, как отчаянно я его хотела, как жар сжигал каждую рациональную мысль, пока не осталась только потребность.

– Я не… – Мой голос сорвался, когда его зубы коснулись нового чувствительного места на шее, заставляя мою спину выгнуться. – Кэнай, мне нужно больше.

Глубокое рычание завибрировало в его груди, приятный звук, от которого возбуждение пропитало мои трусики. Это было так, блять, жалко.

Он повернул меня к себе, и взгляд его серебряных глаз перехватил мое дыхание.

– Скажи, что ты на самом деле имеешь в виду, Сильви.

Его большой палец очертил мою нижнюю губу.

– Твое тело это знает. Я чувствую это по запаху – не только жар, но и страх под ним. Ты напугана до чертиков. Скажи мне, почему.

– Я не… – Очередная волна жара накрыла меня, украв слова, дыхание, способность думать. Я ахнула, мои руки каким-то образом уже обхватили его талию.

Кэнай притянул меня крепко к себе.

– Хватит бежать, Сильви. Позволь мне помочь тебе.

Он начал стягивать с меня рубашку, но я оттолкнула его руку.

– Я могу сама. – Но мои руки уже обхватили его шею, мое лицо уткнулось ему в горло, где его запах был самым сильным.

– Я знаю, что можешь. Ты можешь делать все сама. Ты делала это всю свою жизнь. – Он перекатил меня на спину, в огромное гнездо из одеял. – Но тебе не обязательно. Больше нет. Не со мной.

Он осторожно уложил меня, и я тут же попыталась сесть, чтобы восстановить хоть какой-то контроль.

– Кэнай…

– Тссс. – Он приложил палец к моим губам. – Какой цвет?

Проверка стоп-слова пробилась сквозь мою панику. Он давал мне шанс выйти из ситуации, даже сейчас – даже когда я чувствовала его жар по запаху, видела напряжение в его теле, ощущала его эрекцию, прижатую к моему животу.

Он дает тебе выбор. Он безопасен.

– Зеленый, – прошептала я. – Но…

– Никаких «но». – Он взобрался на меня, опираясь на один локоть, чтобы посмотреть сверху. – Вот что произойдет. Я буду касаться тебя. Целовать. Узнаю, что заставляет тебя терять над собой контроль. Я позабочусь о тебе, как и должен альфа.

Его рука скользнула вниз по горлу, через ключицу, и я выгнулась навстречу прикосновению, сама того не желая.

– Но, Сильви? – Его голос опустился ниже, интимный, а теплое дыхание коснулось кожи под моим ухом. – Когда ты рассыплешься в моих объятиях, когда ты наконец позволишь себе почувствовать все, от чего ты бежала, – я буду здесь. Держать тебя. Оберегать. Показывать, что я не причиню тебе боль. Я никогда не причиню тебе боль.

– Ты не можешь это обещать. – Мой голос срывался, слезы жгли глаза. – Ты не можешь знать...

– Могу. – Он поцеловал меня в лоб, в щеки, в уголки рта. – Потому что я вижу тебя, Сильви Хартвелл.

Нахлынула еще одна волна жара, на этот раз сильнее, и я вскрикнула. Мое тело горело, ныло, требуя облегчения. Но Кэнай просто держал меня, пока это происходило, его руки были твердыми и уверенными, а голос – низким, утешающим шепотом.

– Я с тобой. Дыши, детка. Я с тобой.

Детка. Это ласковое обращение сломало что-то во мне.

– Я не знаю, как это делать.

– Тогда пока не доверяй мне. – Он поцелуем стер мои слезы. – Просто позволь мне позаботиться о тебе прямо сейчас, в этот момент. Все остальное может подождать. Ты можешь это сделать?

Жар был всепоглощающим, сужая мой мир до него – до его рук, до отчаянной потребности, которая терзала меня. Мои инстинкты омеги кричали, чтобы я сдалась, перестала бороться, позволила моему альфе все исправить.

Моему альфе.

О боже, я должна остановить это, пока не...

– Сильви. – Его рука обхватила мое лицо, нежно, но твердо. – Цвет.

Я посмотрела на него – на его серебряные глаза, полные терпения и нежности, на то, как осторожно он сдерживался, несмотря на свой гон, на обещание безопасности, написанное в каждой линии его тела.

– Желтый.

– Мне остановиться?

– Нет.

Он поцеловал меня в лоб, затем в щеку и спустился к горлу. Еще ниже его губы скользнули по груди, затем по ямке над пупком. Я наблюдала за его рогами, пока он спускался, за тем, как бархатисто-мягкая поверхность поблескивала в теплом свете, как кончики слегка касались моей кожи.

Его пальцы со шрамами скользнули по моим внутренним бедрам, раздвигая их, пока он устраивался между ними. Он поднял одну мою ногу себе на плечо и слегка прикусил чувствительную кожу внутренней поверхности бедра, глубоко вдыхая.

– Кэнай! – Господи, как это было стыдно.

– Ты пахнешь так охуенно.

Прежде чем я успела ответить, его язык прижался прямо к моему клитору, и он издал очень животный стон.

Мои бедра дернулись, и его пальцы впились мне в бедра, крепко удерживая. Его рога качнулись, пока его рот экспериментировал с разными движениями, проверяя, что выведет меня из себя. Дело в том, что все, что он делал, ощущалось невероятно. Казалось, что каждый нерв в моем теле был выкручен на максимум. Я была в полном беспорядке, извиваясь от каждого движения его языка, от каждого присасывания.

Я почти не давала ему указаний, но они ему и не были нужны – казалось, он знает мое тело лучше, чем я сама. Через несколько минут он нашел ритм, который заставил мои ноги биться. Он застонал, пока его язык снова и снова описывал круги, вибрации были сладкими и гулкими.

– Кэнай, я сейчас…

Его следующий стон был явно утвердительным, но он не остановился, сохраняя ровный темп. Как только я собралась сорваться с обрыва, он погрузил два длинных пальца внутрь меня, свернув прямо на ту глубокую точку давления, от которой меня разорвало.

Оргазм начался мягко, медленно распускаясь, что, казалось, длилось целую вечность, искры света вспыхивали по краям моего зрения. Кэнай держал меня все это время, и я посмотрела вниз, чтобы увидеть, как его прекрасные серебряные глаза наблюдают за мной, зрачки расширены. Мы были покрыты потом, когда волны наконец стихли, но все, о чем я могла думать, было: еще.

Это был лучший оргазм в моей жизни, и я немедленно захотела еще – словно он разжег огонь внутри меня, а не погасил его.

– Кэнай… – Мой голос был жалобным скулением. Даже когда я продолжала пульсировать вокруг его пальцев, я знала, что этого недостаточно; новая волна боли прокатилась по моему телу.

– Кэнай, пожалуйста. Еще.

Он поднялся, перебираясь через меня. Он улыбался, и я хотела, чтобы он сказал что-нибудь самоуверенное, что-то, за что я могла бы зацепиться, чтобы выстроить свою ментальную защиту против него. Но вместо этого…

– Все, что тебе нужно, Сильви. Я хочу смотреть, как ты делаешь это снова и снова.

Он целовал мой живот, будучи со мной таким осторожным – каждое прикосновение было намеренным, он спрашивал разрешения глазами, прежде чем двинуться дальше. Это заставило что-то в моей груди треснуть и открыться, и я отчаянно хотела запечатать это обратно.

Предполагалось, что это будет просто. Решение проблемы.

Так почему же мне казалось, что после долгой, холодной, отвратительной городской зимы мое сердце таяло?

Я не могла встретиться с ним взглядом, и он знал, почему. Но вместо того, чтобы включить какую-то мужскую херню, он подсунул под меня подушку, поворачивая меня на живот.

Мой нос зарылся в одеяла, мои сверхчувствительные соски волочились по мягким простыням, пока он поднимал мои бедра.

– Просто чувствуй. Ты можешь это сделать для меня? – прошептал он мне на ухо. Я кивнула, сжимая одеяла в кулаках, как спасательный круг, не глядя на него.

– Позволь мне позаботиться о тебе, – пробормотал он в мою кожу, и мои инстинкты омеги взбунтовались. Да, доверься ему. Сдайся, позволь ему...

Нет. Я никогда никому не позволяла о себе заботиться. По-настоящему. Забота о себе была единственным, на что я могла рассчитывать.

Но мое тело таяло от его прикосновений, и я ненавидела то, как приятно было сдаться.

Его член прижался ко мне, и прежде чем я успела остановить себя, я уже умоляла.

– Кэнай, пожалуйста… – Абсолютно жалко.