Текст книги "Связанные обманом (ЛП)"

Винсент без стука вошел внутрь и захлопнул за собой дверь.

– Марсден, я требую объяснений, – выдавил он сквозь гнев и чувство, что его предали. Прошедший час ничуть не умалил его ярости, напротив, времени хватило, чтобы дойти до точки кипения.

Стоявший в другом конце комнаты у камина Марсден вскинул подбородок.

– Это был единственный способ быть с тобой. Я люблю тебя. Я…

– Хватит! – Винсент замер. Ему хотелось зажать уши, не слышать этих слов. Марсден вовсе не говорил ему ничего такого только что.

– Нет, Прескотт. – Черты Марсдена исполнились решимости. – Я так давно люблю тебя. Это чувство так мне знакомо, оно стало частью меня, я не помню даже, когда впервые его испытал. Я хотел всего одну ночь. Я был в отчаянии. Я понимаю, что это больше никогда не повторится, но я не мог жить без этого. Если ты боишься, что пойдут слухи, не стоит. Я никогда никому ни о чем не расскажу. Можешь мне поверить, Прескотт.

– Поверить тебе? Ты предал меня худшим из способов.

– Я скрыл, кто я. В этом мое единственное предательство.

Единственное? Винсент, распахнув рот, уставился на Марсдена.

– Я думал, ты мой друг.

– Так и есть.

Непоколебимый в своей решимости, Марсден не опустил взгляда. Прядь темных волнистых волос упала ему на глаза. У Джейка были карие глаза. Не синие или зеленые, а карие. Такие глубокие и темные, что выглядели почти черными. Вздрогнув, Винсент отступил на шаг, чтобы оказаться подальше от Джейка. Нет, от Марсдена. Проклятье, его мозг отказывался связывать образ обнаженного тела Джейка, того, что так притягивало его, с образом друга детства. И все же, смотря на Марсдена сейчас, он видел широкие плечи Джейка, его узкие бедра, его полный рот. Сколько раз за прошлую неделю Винсент ловил себя на мысли о том, каково будет почувствовать этот красивый рот на своем члене.

– Ты платишь за услуги шлюхи первый четверг каждого месяца. – Простые слова Марсдена вырвали Винсента из задумчивости. – Тебе неважно, кого трахать. Так что плохого, если это буду я?

– Все! – воскликнул Винсент, раздраженно вскидывая руки, не желая думать о том, почему его задевает то, что Марсден такого низкого о себе мнения. – Если бы я знал, что это ты, я бы… я… – Стиснув зубы, Винсент зарычал: – Боже! Я волновался за тебя. – Он резко тряхнул головой. – За Джейка.

– Правда? Почему? – удивился Марсден, на его лице отразилось замешательство.

Губы Винсента насмешливо изогнулись, он опустил глаза на свои вечерние туфли.

– Ты сказал, что новичок в этом деле, – проворчал он, смущенный тем, что все его волнения были напрасны. – Что я твой первый клиент. Некоторые мужчины бывают очень жестоки в погоне за наслаждениями. Я не хотел, чтобы ты пострадал.

Винсент с трудом сдерживался, чтобы не переступить с ноги на ногу от неловкости. Хотелось потереть виски, чтобы успокоить ужасную головную боль.

– Как ты узнал? – спросил он, вложив как можно больше негодования в этот вопрос, чтобы прикрыть панику, от которой сводило живот. Пару раз он встречал Марсдена в приемной Делакруа вместе с другими джентльменами. Если Марсден догадался, что ему нужна была не женщина, тогда могли и другие. Что его выдало? Или все с самого начала всё понимали?

Марсден устало вздохнул:

– Ты фаворит Камерона. Он постоянно о тебе говорил. Имени не упоминал, – добавил он поспешно. – Но я знал, что ты бываешь в этом борделе, и со временем догадался, что красивый, властный лорд с темно-синими глазами – это ты.

Марсден считал его красивым? Губы Винсента дрогнули, а потом снова сжались в тонкую линию.

– Значит, ты его тоже трахал.

– Ну, не совсем так. – Скулы Марсдена залились румянцем. – Наоборот.

Мысль о том, что это Камерон трахал Марсдена понравилась Винсенту ничуть не больше, точнее – меньше. Гораздо меньше. Мысль о том, что другой мужчина удерживал эти стройные бедра, вгоняя член в эту тугую задницу, целовал эти полные…

Боже, он ведь поцеловал Марсдена!

– Раньше я думал, что, кроме того что мы оба ненужные своим отцам сыновья маркизов, у нас мало общего, – продолжил Марсден, спокойный и собранный, в то время как Винсенту казалось, что земля под ним вот-вот разверзнется. – Тебе всегда удается все задуманное. Ты почти совершенство. А я… ну… – Он обвел рукой себя и обшарпанную комнату. – У тебя есть обязанности, собственность, за которой нужно присматривать, а у меня никаких перспектив. Я даже в университет не ходил. Но, видимо, не такие уж мы и разные. Ты знаешь, каково это, задаваться вопросом, почему ты не такой, как другие. Почему ты не похож на мужчин, которые вожделеют женщин и хотят обзавестись женой. И ты понимаешь, как трудно и в то же время необходимо скрывать это.

Глаза Винсента расширились, по спине побежали мурашки.

– Я не такой, как ты.

– Такой.

– Черта с два! Я не становлюсь раком и не подставляюсь как женщина.

Марсден вздрогнул, словно Винсент ударил его.

– Ты именно это говоришь себе? – спросил он, в прищуренных глазах боролись гнев и обида. – Это не имеет значения.

– Имеет! Я не… не…

– Не кто? – парировал Марсден, стиснув кулаки и плавным движением оказываясь рядом с Винсентом. – Давай, скажи. Но назвав меня содомитом или мужеложцем, ты не изменишь того факта, что трахнул меня. Черт, даже больше. Секс – это просто секс. Но ты поцеловал меня! – Марсден бросил правду прямо ему в лицо.

Весь ощетинившись, Винсент через силу поборол желание попятиться.

– Я это понимаю.

– Тогда почему не можешь признать? Я не прошу делать это за пределами этой комнаты. Но почему ты не можешь принять того, кто ты есть? – Марсден замер, разглядывая его лицо через очки в проволочной оправе, будто что-то ища. Он нахмурился. – В том и дело, да? Ты больше злишься на себя, чем на меня. Ты считаешь себя неудачником, а лорд Винсент Прескотт никогда не терпит неудач, так?

Винсент повел плечами. Все как он и думал, только насквозь его видели не все в бальном зале, а только Марсден.

– Неправда.

– Разве? Винсент, это не делает тебя меньше мужчиной, по крайней мере в моих глазах. Твой отец, хмм… – Марсден снисходительно фыркнул, – почему его мнение вообще так для тебя важно? Он настолько слеп, что расточает свою любовь только на этого идиота, твоего брата, не обращая на тебя внимания.

Старый добрый Марсден, всегда подставлявший плечо, когда Винсенту это нужно. Он вдруг почувствовал себя страшно усталым. Подойдя к дивану, он сел и, опустив голову, потер затылок. Если быть с собой честным, то надо признать, Марсден достоин уважения за то, что сумел ему противостоять. Большинство знакомых слишком рвались заслужить его расположение и потому не смели ему перечить. А Марсден пытался заставить его признать ту часть себя, от которой он старался отречься. Весьма неприятное ощущение, но, может, необходимое?

Как давно он ходит в этот бордель? Много лет. И все это время уговаривает себя, что просто дает тем мужчинам то, чего они хотят. Что, если держаться в стороне, не позволять прикосновений, не целовать их, просто трахать, то он не станет одним из них. Он хмыкнул, удивляясь собственной тупости. Правда пугала, но он не мог больше ее отвергать. Он чертов содомит и ходил в бордель потому, что хотел мужчину. И доказательство стояло от него в нескольких шагах. Если бы кто-то еще попробовал заговорить об этом, стоя с ним лицом к лицу, он бы рьяно все отрицал, возможно, даже вызвал бы того на дуэль. Но Марсден, старый друг, понимал его лучше него самого.

Ко всем этим мужчинам он чувствовал похоть, только похоть. Но поцеловал лишь Марсдена. Волновался о нем. Испытывал инстинктивное желание защитить, держать рядом. И он не мог выбросить того из головы, как ни старался.

Так что же это значит? Он не хотел терять дружбу Марсдена, но сумеют ли они продолжать жить как раньше после всего?

Да и этого ли он хочет? Или большего?

Он не поднял голову, услышав приближающиеся шаги.

– Просто знай, что есть тот, кто принимает тебя и любит таким, какой ты есть, даже если сам ты этого не чувствуешь. – Марсден тяжело вздохнул. – Держи. Я знаю, сколько она для тебя значит. Прости, что взял ее и расстроил тебя сегодня. Мне просто… – Он снова вздохнул, разбитый и усталый, – нужно было, чтобы ты знал, что это был я.

Боль в его голосе отозвалась в груди Винсента, и все вопросы нашли ответы сами собой. Он хотел большего.

Встав, он сжал пальцы Марсдена вокруг нефритовой булавки.

– Оставь себе. Тебе она нужнее. Может, хоть так платки не будут сбиваться. – Он заглянул в темные глаза Марсдена. Все его недавнее спокойствие исчезло, оставив только уязвимость. – Ты сказал, что понимаешь, что это не повторится.

Прикусив нижнюю губу, Марсден кивнул, напрягшись всем телом, словно готовился к худшему.

– Но это ведь не так, – добавил Винсент. – Нам просто нужно быть осмотрительными.

Нахмурившись, Марсден склонил голову набок. Хорошо, пора бы ему на себе испытать ту же растерянность.

– То есть… твоя ежемесячная встреча… Ты хочешь, чтобы я ждал тебя в борделе?

– У меня нет причин возвращаться туда, – презрительно фыркнул Винсент. – Подумать только, сколько денег я потратил зря, хотя мог все это время иметь тебя.

На лице Марсдена появилось подозрительное выражение. Он вырвал пальцы из руки Винсента.

– И что? Хочешь использовать меня в качестве чего? Дешевой подстилки? Боже, поверить не могу, что говорю это. Но я не смогу быть с тобой, если не буду знать, что что-то для тебя значу. Я думал, что смогу, но нет. Я не прошу у тебя любви. Просто хочу быть кем-то больше, чем просто безымянная постельная грелка.

– Марсден, не будь глупцом. Ты и так больше. Намного больше… я… я… – Он поморщился, попытался начать снова, но сдался и сердито потер лицо. Сама мысль о том, чтобы влюбиться в мужчину, была для него дикостью. И все же он верил, что Марсден любит его. Он это чувствовал, и это ощущение казалось правильным. Но он не знал, способен ли ответить на эти чувства. Все было слишком ново для него. Может, со временем…

Но что если Марсдену нужно услышать эти слова сейчас? Сумеет ли он произнести их, зная, что не испытывает ничего такого? Сумеет ли столь нагло соврать своему другу, если это понадобится, чтобы сделать Марсдена своим?

– Проклятье, не надо, Прескотт, – сказал тот, в его голосе звучало веселое раздражение. Он отвел руки Винсента от лица. – Такого ответа достаточно. Пока.

Он притянул голову Винсента вниз и прижался к его губам своими. Бесстыдный и агрессивный, горячий знакомый язык ворвался в рот Винсента.

Марсден целует его, пронеслась в голове мысль. Но неловкость мгновенно смыло волной желания, когда на его поясницу легла ладонь, крепче прижимая к чужому телу. Винсент обхватил ягодицы Марсдена и ответил на поцелуй, жадно сминая его губы, выпуская наружу запретные желания, которые сдерживал так долго.

Марсден оторвался от его рта, пальцы запутались в волосах Винсента, не давая ему отстраниться.

– Ты не представляешь, как долго я хотел это сделать. – Хриплый шепот пощекотал влажную поверхность губ.

Чтобы напомнить Марсдену, кто у них главный, Винсент прихватил его за нижнюю губу и сжал зубы. Тому понадобилось меньше секунды: темные ресницы опустились, агрессивность оставила его движения, ладонь упала на плечо Винсента. Картина была настолько соблазнительной, полной такого доверия и готовности Марсдена отдаться без остатка, что Винсент зачарованно улыбнулся, а потом провел языком по нижней губе, успокаивая боль от укуса.

– Где у тебя кровать?

Марсден дернул головой влево, кивая на закрытую дверь.

– Отлично. Я хочу тебя на ней.

Тот заморгал.

Винсент выпрямился и сердито посмотрел на Марсдена.

– Сейчас же.

Тот практически побежал к двери и распахнул ее. Послышался глухой стук, за ним тихое проклятье.

– Чертовы сапоги.

Винсент – почти степенным шагом – последовал за ним и окинул взглядом темную комнату. Света из гостиной хватало, чтобы разглядеть спину белого жилета Марсдена, который наклонился и отшвырнул что-то – наверное, “чертовы сапоги” – к стене. Пока тот как заведенный носился по комнате, занимаясь черт знает чем, Винсент зажег свечу на комоде. Да, Марсдену явно нужна горничная, как он терпит такой бардак?

Наступая на валявшиеся на полу шейные платки, Марсден бросился от умывальника к столику рядом с мятой постелью и, сгорбившись, запихнул что-то в ящик.

Четыре шага, и Винсент оказался рядом, пользуясь своим ростом, чтобы не дать Марсдену разогнуться. Он накрыл ладонью пальцы того на ручке и выдвинул ящик.

– Что у нас тут?

Марсден застыл.

– Эээ… ничего.

Винсент заглянул ему через плечо. Боже правый. Только настоящий энтузиаст собрал бы коллекцию таких размеров, и Винсент почему-то не сомневался, что Марсден перепробовал их все. При этой мысли его плоть натянула ширинку. Он с трудом удержался, чтобы не потереться о твердый зад Марсдена, впившись зубами ему в плечо, вместо этого он проговорил, холодно и надменно растягивая слова:

– По-моему, это не “ничего”. Какой нравится тебе больше всех?

Пальцы Марсдена коснулись черного мраморного дилдо – самого здорового.

– Почему этот?

– Он… он почти такого же размера, как твой член, – прошептал тот, его голос дрогнул. Марсден потрогал мраморную головку. – Но недостаточно длинный.

– И правда, – ухмыльнулся Винсент, до чертиков довольный тем, что ни один дилдо из огромной коллекции Марсдена не мог превзойти его член. – И если ты будешь очень хорошим мальчиком, то сегодня получишь настоящий.

Всхлип Марсдена отозвался у Винсента прямо в паху. Кровь хлынула к члену так быстро, что на мгновение закружилась голова. Когда тот попытался убрать руку от ящика, Винсент отпустил его ладонь. Нефритовая булавка со стуком упала на маленький погнутый серебряный поднос на столике. У Винсента опять кольнуло сердце, когда он понял, что Марсден держал булавку рядом с кроватью, всего в нескольких дюймах от комковатой белой подушки. Винсент готов был спорить на что угодно, что всю прошлую неделю тот не выпускал булавки из поля зрения. Когда он отдал ее Марсдену, то надеялся, что тот не раз еще наденет ее в будущем. Хотя им и придется скрывать свои отношения от любопытных, осуждающих глаз, мысль, что тот будет носить что-то, принадлежащее Винсенту, и вне этой комнаты, согревала.

Шагнув ближе, так что его грудь прижалась к лопаткам Марсдена, Винсент обнял того за талию.

– Нам понадобится это. – Он вытащил из ящика стеклянную бутылочку с маслом и поставил на столик. – Остальное подождет. Я хочу посмотреть, что ты делаешь со своей любимой игрушкой, но… позже.

Винсент коснулся губами мочки уха – взъерошенные темные волосы защекотали нос – и вдохнул запах Марсдена. Тот охнул, по его телу пробежала дрожь. Чтобы не поддаться желанию толкнуть его на постель и накинуться на него, Винсент отступил на несколько шагов, схватил стул, приставил его к кровати и сел.

– Снимай одежду.

Услышав, как у Марсдена перехватило дыхание, Винсент стиснул деревянные подлокотники.

– Давай, – сказал он, добавляя в голос приказной тон.

Марсден повернулся к нему лицом и стал трясущимися руками бороться с пуговицами на белом жилете. Бросив его куда-то в сторону комода, Марсден в мгновение избавился от подтяжек, платка, очков, рубашки и туфель. Скинув брюки и панталоны, он замер без движения.

Откинувшись на спинку стула, Винсент старался не показывать свои чувства, наслаждаясь видом этого нагого тела. Да, в борделе он поддался на уговоры Марсдена, но больше никогда не позволит тому прятаться в темноте. Слабого света камина недостаточно, чтобы по заслугам оценить это тело. Его строгие плавные линии. Оливер был крепко сбитым и в то же время стройным. Золотистая кожа – наследство от матери-итальянки – туго обтягивала крепкие мускулы. У Винсента покалывало пальцы от желания дотронуться до этих медных сосков, выкручивать чувствительные кончики, пока Марсден не запросит еще. В отличие от Винсента, волос у того на теле почти не было, если не считать тонкой полоски, бегущей от пупка к паху. Винсент еще даже не прикоснулся к нему, но его член уже возбужденно стоял, а яички поджались.

Марсден сгибал и разгибал руки, но, кроме этого, ничто не выдавало его нетерпения, пока он ждал следующей команды.

Винсент тянул время, нагнетая напряжение. Потом наклонился, поднял с пола один из платков и встал.

– Иди сюда.

Марсден остановился перед ним. Его обнаженная грудь порозовела от возбуждения, дыхание стало неровным, взгляд был прикован к белому платку в ладони Винсента.

– Развернись. Заведи руки за спину.

Не задавая вопросов, не сомневаясь ни секунды, Марсден сделал как приказано. Винсент обмотал льном его запястья и связал. Марсден напряг бицепсы, проверяя путы.

– Все в порядке? – низким голосом спросил Винсент, успокаивающе потрогав того за предплечье.

Марсден лишь кивнул. Винсент оставил того стоять спиной к нему – края платка касались впадины между твердыми округлыми половинками.

Интересно, есть ли где зрелище более аппетитное? Хотя да, конечно, есть. И скоро он ими тоже насладится. Но сперва он хотел почувствовать рот Марсдена.

Расстегнув пуговицы на брюках, он вытащил полы рубашки и высвободил член.

– Повернись, – сказал он, проводя рукой по свой твердой плоти.

Глаза Марсдена тут же остановились на члене Винсента. Он нервно облизнул губы.

– Хочешь пососать его?

Тот ответил жарким полным нетерпения взглядом.

– Да, пожалуйста.

Винсент положил ладонь на твердое плечо Марсдена и надавил. Тот послушно поддался и опустился на колени.

– Тогда соси, малыш.

Проклятие, от всхлипов Марсдена Винсент едва не кончил. Эти тихие звуки – чистое желание в дрожащем от напряжения воздухе. Винсент сглотнул, сдерживая оргазм, щекочущий позвоночник, и расставил ноги шире, так что головка потерлась о полные губы.

Марсден открыл рот, окутывая член влажным теплом. Ресницы легли на скулы, пока он двигал головой, вбирая с каждым разом все больше, с силой сжимая губы. Винсент обхватил его затылок, запустив пальцы в темные волосы, и стал толкаться ему навстречу. Проклятье, он был хорош. Намного лучше, чем представлял себе Винсент. Свободной рукой он дернул узел своего шейного платка и сорвал его. Отстранившись, Марсден обвел языком головку, слизывая сочащуюся из дырочки смазку и вырывая у Винсента стон, а потом втянул его целиком и сглотнул. Винсент охнул, когда бархатное горло стиснуло его член.

– Молодец. – Слова больше походили на стон. – Ум… ни… ца.

Тот отодвинулся и повторил это еще, а потом еще раз. Опустив голову и сведя брови, Винсент крепко ухватился за плечо Марсдена. Бедра начали мелко подрагивать. Какое искушение – кончить в это нежное горло, отпустить себя, поддавшись желанию, скопившемуся внизу живота.

Скрипнув зубами, Винсент охнул и снова поборол его. Нет, еще нет. Он хотел, чтобы Марсден просил его член. Ему нужно было услышать эти отчаянные мольбы. Полные жажды.

– Хватит. Отпусти. – Винсент отодвинул Марсдена.

Тот покорно выпустил его член изо рта и поднял голову. Его глаза затуманились возбуждением, зрачки так расширились, что черноту окружало лишь тонкое кольцо радужки. Звук громкого дыхания разносился по комнате. Раскрасневшуюся грудь покрывала тонкая пленка пота. Головка члена блестела от смазки, стояло у Марсдена так, что она почти касалась живота.

Винсент никогда еще не встречал того, кто так возбуждался бы просто от того, что сосал член. Ощущение оказалось… почти пугающим, потому что внутри он знал, что Марсден так реагирует только на него.

Наклонившись, он поцеловал эти приоткрытые губы, чувствуя на них сразу себя и Марсдена.

– Вставай, малыш. – Обхватив предплечье Марсдена, он помог тому подняться и развернул к кровати. – Ложись, – приказал он, толкая того грудью на матрас.

Винсент оставил его лежать так… ничком, с все еще связанными за спиной руками и торчащим вверх задом. Он медленно снял с себя сюртук, жилет и рубашку, пользуясь этим временем, чтобы унять свое все растущее желание и разжечь желание Марсдена. В борделе ему понадобилось всего несколько минут, чтобы понять, что Джейку нравится ожидание, он жаждал этого. Они с Марсденом две половинки единого целого. Каждый наслаждается удовольствием другого. Какое пьянящее ощущение знать, что Марсден, податливый и извивающийся, полностью в его власти, что он может отправить Марсдена в место, где в его мире не останется никого, кроме Винсента. И он был полон решимости взять его туда сегодня.

Он подтащил стул поближе, схватил бутылочку с маслом и снова сел.

– Шире, – бросил он, потрогав лодыжку Марсдена носком туфли, а потом с силой хлопнул того по округлому заду.

Марсден вздрогнул и тут же зарылся в матрас, простонав что-то похожее на “да”.

Желая все же услышать это слово, Винсент спросил:

– Тебе понравилось?

– Да.

– А что нравится тебе больше? – Он потер ладонью кожу, прямо по красному отпечатку ладони – а потом шлепнул еще раз. – Моя рука или жгучие ласки кожаного кнута?

– И то, и то, – последовал мгновенный ответ.

Винсент усмехнулся, продолжив гладить твердую плоть, и раздвинул округлые половинки.

Марсден выгнулся навстречу его ладоням:

– Трахни меня. Пожалуйста.

– Всему свое время. – Оттянув одну ягодицу, он смазал вход Марсдена, медленно выводя двумя пальцами круги на его коже. Он не мог этого объяснить, но почему-то этот зад казался ему невероятно эротичным зрелищем. Почти до боли. Учитывая, который сейчас час, он мог играть с Марсденом еще очень долго, просто дразнить, скользить пальцами по темной запретной впадинке, обводить сморщенную дырочку, отвлекать его, пока тот ждал проникновения.