Текст книги "Попрыгунчик ч.1 (СИ)"

Автор книги: Author Unknown

Соавторы: Алексей Калинин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

командиром спорить, вот посажу под арест, картошку чистить! Или

подземный ход копать отправлю, от забора и до заката! Командир приказал в

морг, значит в морг!

Генерал, на мой прикол только посмеялся, а остальные смотрели немного

озадаченно. Я глянул на свою гвардию из десяти погранцов и сказал:

– Кто считает мой приказ неправильным, может поменяться местами с

товарищами младшими сержантами. Нет желающих? Странно! А мне

показалось... Ах, мне и вправду показалось? Ну, тады ой!

Собрались все в круг, закрыли глаза – и прыгаю в авиагруппу, но не как

обычно в центр, а с краю. Организованной толпой, выходим в расположение.

Отовсюду несётся: – Командир! Командир прибыл.

Я иду к штабной палатке, из неё выходят Семён, Кузьма Фёдорович и двое

легкораненых, лейтенант и капитан. Увидев генерала и дивизионного

комиссара, все сразу вытягиваются и кидают руку к фуражке или пилотке, у

кого она есть. Кузьма Фёдорович, просто вытягивается во фрунт и смотрит

на меня ошеломлённым взглядом. Я смотрю на генерала, а тот говорит мне:

– Командуйте товарищ младший лейтенант, вы здесь командир, я в вашем

полном подчинении, как и товарищ, дивизионный комиссар.

Согласно киваю головой и подаю команду, вольно. Жестом приглашаю всех,

пройти в палатку.

Расположившись за большим столом с огромной картой, я спрашиваю

Семёна о положении дел в авиагруппе. Семён докладывает всё обстоятельно,

иногда поглядывая на генерала и комиссара. Старший лейтенант, его

заинтересовал мало. Закончив доклад, Семён сел на скамейку, а я встав,

уточнил у него некоторые моменты. Походил немного туда-сюда и спросил у

генерала, кивнув на Семёна:

– Скажите Дмитрий Михайлович, как вам, этот добрый молодец?

Тот, сразу понял о чём я, он, как и я видел, с какой снисходительностью,

смотрели на него легкораненые командиры. Конфликт мне не нужен, а

претензии неизвестных командиров мне по боку. Семён в доску свой, он мой

друг и мне не важно, какого он звания, но это важно остальным, поэтому

будем давать Семёну повышение.

Карбышев поднялся и вышел ко мне. Повернувшись к остальным, стал

говорить:

– Доклад товарища старшего сержанта, произвёл на меня положительное

впечатление. Сразу видно человека, разбирающегося в вопросе до мелочей.

Знание обстановки, ситуации в своём подразделении, состояния

материальной базы и вооружения, полное знание штатов личного состава и

отсутствия в нём, необходимых специалистов. Состояние самого вверенного

подразделения, произвело на меня, глубокое впечатление. Отсутствие

праздношатающихся на территории лагеря, все при деле, даже дети, мы

прервали занятие, но все дисциплинированно встали и поприветствовали

своего командира и гостей, затем продолжили прерванное занятие, что

говорит о высокой дисциплине, поддерживающейся в отряде и авторитете

командира, данного подразделения. Караульная служба построена очень

грамотно, охранения не видно, но если приглядеться, все на местах и

периметр лагеря и подходы, всегда под наблюдением. Особенно понравились

гнёзда на деревьях, вы и за небом следите? – повернулся генерал к Семёну.

– Да, товарищ генерал-лейтенант! С обеда разлетались, над нами уже два

раза пролетали. Ищут немцы кого то – закончил, будущий лейтенант.

– Разыскивают наверно нас, а сколько отсюда, до лагеря? – повернулся ко мне

генерал.

Я задумался и подошёл к карте, взял циркуль, отмерил и ответил :

– По прямой, ровно 204 километра.

– Однако! – удивился генерал.

Я взял лист бумаги и стал писать, написав текст, протянул его генералу, тот

прочитав, сказал:

– Верное решение, полностью вас поддерживаю!

Достал печать, подышал на неё и хэкнув, шлёпнул по листу и расписался.

Затем встал и зачитал перед всеми:

– За отличное выполнение заданий командования, за поддержание

дисциплины и порядка во вверенном подразделении, за отличия в боевой и

политической работе, присвоить старшему сержанту Дубине Семёну

Аркадьевичу, звание младший лейтенант, через звание.

Командир партизанского отряда " Призрак" – младший лейтенант Калинин

С.Н. 3 августа 1941 года. Печать подпись.

После чего, все дружно поздравили Семёна. Воспользовавшись моментом,

вручил заслуженный орден Кузьме Фёдоровичу и переговорил с новенькими

командирами, у них было написано на лице недоумение происходящим, но

подчиняющиеся мне генерал и дивизионный комиссар, да и два боевых

ордена на моей гимнастёрке, говорили сами за себя. Лейтенант был

лётчиком, а капитан танкистом. Уточнив их решение, о службе в моём отряде

и услышав положительный ответ, объяснил, что мы, не регулярная армия и

не все положения устава, у нас действуют. У нас, уважение получают в бою,

там смотрят, соответствуешь ты званию командира или нет, соответственно и

с подчинением у нас, по другому. В отряде есть и дети и женщины, пока

трое из них беременны, но я надеюсь, что будет гораздо больше. Необходимо

восполнять потери в населении. Планируется проведение партизанских

свадеб. В нашем отряде это только приветствуется, всяких гулён, мы в отряде

не держим.

На первый взгляд, у нас анархия, но это только на первый взгляд.

Дисциплина у нас железная и за невыполнение приказа или трусость в бою

расстрел, за кражу продуктов и личных вещей – повешение, да есть

панибратские отношения, но только в быту, если товарищи командиры

согласны, с таким условиями, добро пожаловать в отряд. Командиры,

секунду подумав, выразили согласие, и мы приступили к обсуждению

завтрашней операции. Через пару часов, закончили обсуждать все возможные

сценарии, и Семён пошёл показывать лагерь генералу и комиссару, а я с

Яковом и новенькими командирами направился к артиллеристам. Нам

необходимо сформировать три расчёта артиллеристов или два экипажа на

танки.

На мой взгляд, танки предпочтительней, но где взять танкистов? На четыре

самолёта пилоты у нас есть. Новенькие лейтенант и сержант на паре

пушечных И-16 и с шестью РСами под крыльями, пойдут парой охранения.

Семён и ещё один сержант, на И-15 с бомбами и РСами, основной ударной

силой. Их задача, налёт на лагерь. Создать у них панику и беспорядок. Я под

этот шумок ворую, сколько смогу генералов и полковников, кто пошёл на

сотрудничество с фашистами, держат на другой половине лагеря, именно его

мы и будем бомбить. Перебрасываю всех в авиагруппу, где с ними беседует

генерал Карбышев, а сам прыгаю к засаде на кинооператоров. Мы

уничтожаем колонну, по возможности, не трогая спецмашину с операторами

и оборудованием, берём в плен всех, короче потом разберёмся, кого взяли в

плен.

Вот для этой задачи нам и нужны артиллеристы или танкисты. Автоматчиков

и пулемётов у нас хватает, а вот с остальными, затык.

Построив артиллеристов, познакомил их с новым начальником артиллерии.

Отвёл лейтенанта, к самолётам и пилотам. Пусть готовят технику и карты,

сами с танкистом, отошли на край лагеря и я спросил его, какие танки

предпочтительней, для данной операции. Он сначала и не понял, что я ему

предлагаю. Только когда я уточнил, наши танки или немецкие лучше, КВ или

Т-34, до него, наконец – то дошло.

– И сколько, у тебя всего танков? – спросил, офигевший капитан.

– 120 наших и около 70 немецких, пока – ответил я, улыбнувшись – правда я

плавающие не считаю, да и броневики тоже. Хотя непорядок, нужно будет

пересчитать. Навскидку, около трёх сотен, точно будет. Работы непочатый

край капитан, танки есть, снаряды есть, топливо есть, масло и смазка есть, а

танкистов нет. Хотя, родилась у меня одна мысль и я её думаю. А ведь

может и получится. Пошли ка капитан обратно, в штабную палатку.

Почти вбежал в палатку и очень обрадовался, увидев Семёна и генерала за

картой.

– А, товарищи командиры, вы то мне и нужны. Дмитрий Михайлович, не

хотите в гости к генералу Калинину в Брянск ненадолго, буквально на пару

часов, повидаться? Естественно по гражданке. Заодно Кузьму Фёдоровича

возьмём, с комиссаром Залесским пообщаться! Согласны! Отлично! Товарищ

младший лейтенант Дубина, приведите знаки отличия в соответствие званию

и найдите нам, неприметную одежду. Вернее Дмитрию Михайловичу

подберите, а я у себя переоденусь.

Семён стрелой выскочил из палатки, а генерал рассмеялся:

– Умеете вы Сергей, людей озадачить! Вы не поверите, но мне с вами, ужасно

интересно. Ваши идеи совершенно сумасшедшие, но они работают! И вот

это, самое невероятное! Если бы не ваши способности, то они полное

безумие. Ваш старшина пограничник, рассказал, как с вами познакомился и

что, в тот момент думал, но после операций по подрыву поездов с танками и

пехотой, он от вас в восторге. Я говорит таких лихих парней, ещё не

встречал, абсолютно ничего не боится, рисковый ужас. Но за нас горой, на

смерть никого не посылает, лучше всё сам сделает. Мы на него только, что не

молимся, как он всё успевает? Просто не представляю! Но командир, просто

мечта! Что бы про меня так, подчинённые говорили, прямо завидую вам,

товарищ младший лейтенант! – снова рассмеялся Карбышев – Скажите

Сергей, а меня, вы к себе в отряд возьмёте? Ну, хоть начальником штаба?

– Дмитрий Михайлович, но ведь генералы у лейтенантов в подчинении не

бывают? Другие подумают, что вы в маразм впали, к ребёнку в отряд

пошли? – озадаченно, зачесал я в затылке.

– Согласен, сначала все так и подумают, а вот потом... Думаю, они мне

страшно завидовать будут. Он воевал с самим, товарищем Сергеем!!! Будут

шептаться они, мне в след! – снова, весело рассмеялся Карбышев – Вот

смотри Сергей! Сейчас у тебя около двухсот танков, триста стволов

артиллерии, тридцать самолётов, около сотни автомашин, а есть ещё и

броневики и мотоциклы. Оружия сам говоришь, на две стрелковых дивизии

хватит, а приглядевшись к тебе и твоей основательности, думаю всего у тебя,

гораздо больше. Я прав? Вижу, глаза прячешь, значит прав.

Ну не верю я, что ты тихо в лесу сидеть будешь! Ну, не верю! Ты фрицев

громить пойдёшь, зная твоё отношение к бойцам, грамотно и быстро воевать

будешь! Неужели мой опыт, тебе не пригодится? Не верю! А если тебя, сам

генерал Карбышев будет слушаться и называть командиром, другие

командиры, о чём будут думать? Правильно! Ой, не прост этот мальчишка!

Ой, не прост! И зауважают, не смотря на возраст. Сейчас все думают, что

тебе просто везёт. Отчасти это так, но только отчасти. Во всём твоём

везении, чёткий аналитический ум, ты мгновенно, на уровне интуиции

просчитываешь ситуацию. Если она грозит жертвами, ты просто

отказываешься от этой операции и ищешь другое, слабое место у врага и

найдя его, наносишь ему удар. У тебя есть данные и знания командовать

партизанским отрядом, но командовать большим подразделением, ты не

сможешь! Пока, не сможешь! Я, хочу передать тебе, весь свой опыт и знания.

В бою, всё гораздо быстрее учится и запоминается, а цена ошибки,

человеческие жизни. Позволь старику, сделать из тебя настоящего

командира!

– Спасибо, Дмитрий Михайлович! Обещаю, быть самым лучшим и

прилежным вашим учеником и никогда не опозорить, имя своего учителя!

Клянусь! – приложил я руку к сердцу и со слезами в глазах, смотрел на

генерала – легенду. На такое, я даже не рассчитывал. Генерал похлопал меня

по плечу и украдкой, сам смахнул слезу. Тут, в палатку вбежал Семён с

ворохом одежды, а за ним, как уточка зашла Светлана, неся две пары обуви.

– Здравствуйте Светлана! Ну как ваш богатырь! Семён говорит, уже вовсю

пинается? – подскочил я к ней. Света от моего внимания засмущалась и

покраснела, а Семён замахал руками, выгоняя нас.

Я рассмеялся и предложил Светлане свой локоток, она взяла меня под ручку

и кинув на мужа шутливо-презрительный взгляд, важно вышла со мной из

палатки, под весёлый смех Семёна и генерала.

Подозвал Кузьму Фёдоровича и помахав ручкой Светлане, сообщил ему, что

сейчас прыгнем в лагерь к Янке, а потом в Брянск к Залесскому. Фёдорыч

сразу побежал, за какими то важными бумагами и донесениями для

Залесского, а я остался ждать генерала. Ко мне подошёл Яков и, помолчав

секунду, спросил:

– Далеко собрался, Сергей?

– В Брянск, к генералу Калинину, хочу попробовать танкистов,

артиллеристов и лётчиков, к себе в отряд сманить. Из тех, кто из окружения

вышел, а их части разбиты. Да и вообще всех, кто в партизаны пойдёт –

ответил, слегка задумавшись.

– Я тут, отцу письмо написал. Пусть передадут – Яков протянул мне

треугольник и развернувшись, ушёл с поникшими плечами. Ничего

лейтенант, подобьёшь пару десятков танков, убьёшь пару сотен немцев и

оживёшь, как миленький. Уверен, что тебя даже наградят. Посмертно.

Вспомнил я фрагмент из Бриллиантовой руки и рассмеялся. Ничего Яша, мы

из тебя национального героя сделаем, уж я постараюсь. Пришёл Кузьма

Фёдорович, с набитой бумагами сумкой и спросил, кого ждём? Показал

пальцем на палатку и продолжил ждать. Минут через пять, к нам подошёл

степенный дядечка в шляпе и с тростью. Постояв рядом с нами, спросил,

кого ждём-с?

Мы удивлённо воззрились на дядечку и тут, я узнал генерала. Мой звонкий

смех, разнёсся по лагерю.

– Дмитрий Михайлович, вы прямо английский денди! И тросточка в тему,

прямо барин на прогулке – рассмеялись все, моему сравнению. И мы

прыгнули в лагерь.

Я сразу спустился в свою палатку, где застал рыдающих в обнимку девчонок.

Удивлённо посмотрел на них и спросил:

– Кто – то умер?

Они подняли на меня свои зарёванные глаза и стали рыдать, ещё хлеще.

– Да ну вас! Ещё утону. Землянку не затопите – сказал я, забрав свои вещи,

вышел в другую комнату. Переоделся в обыкновенную одежду, на голову

надел кепку и коричневые ботинки на ноги. Обычный, уличный мальчишка.

Выскочил из землянки, и мы переместились в Брянск, к квартире генерала.

Подобрав пару камушков с земли, стал кидать их в спальню Тамары. Она

сразу выглянула в окно, я шутливо снял кепку и как мушкетёр, склонившись

перед ней, помахал кепкой. Тома радостно запрыгала и захлопала в ладошки,

тут же развернувшись, побежала ко мне быстрее ветра. Поманил за собой

остальных и мы зашли в подъезд, чуть не столкнувшись с Томой.

– Здравствуй Серёжа! – поздоровалась Тома и покраснела, мило

засмущавшись.

– Привет красавица! Всё хорошеешь? Скоро от женихов, отбоя не будет! -

поздоровался я с ней, радостно улыбаясь – Познакомься Тамара! Это,

генерал-лейтенант Карбышев Дмитрий Михайлович, недавно бежал из плена,

теперь начальник штаба моего отряда.

– Очень приятно! Тамара! – протянула руку Тома генералу, тот её с

удовольствием пожал.

– А это, Кузьма Фёдорович Лукашенко! Легендарный разведчик! – подмигнул

я Тамаре, та улыбнулась в ответ и пожала руку Кузьме Фёдоровичу.

– Тамара, скажи отец в штабе?

– Нет, Сергей! Папу сняли с должности. Обвинили, в безграмотном

командовании и утере инициативы в бою. Дивизии отдали генералу Коневу, а

папу вызывают в Москву, в ставку. Вечером, мы вылетаем – расстроено

проговорила Тома.

– Жуков? – спросил я.

Тома утвердительно, кивнула головой. Понятно, за своё унижение

отыгрывается. Ну-ну! Придёт и моя очередь, вы мне за всё ответите,

господин маршал Победы.

– Где сейчас, Степан Андрианович? – спросил Карбышев.

– Дома! Ходит, молчит. Ничего не ест – пожаловалась Тамара.

– Пойдём дочка! Покормим, товарища генерала! – улыбнулся Карбышев.

Поднявшись в квартиру, увидел бурную встречу двух генералов. Мы с

Кузьмой Фёдоровичем, сразу прошли на кухню за Томой, усевшись за стол,

стали ждать хозяина. Тома занялась чайником, поглядывая на меня, а Кузьма

Фёдорович поинтересовался, моими планами. Секунду подумав, стал

перечислять, сначала говорим с генералами, потом ищем Залесского и

решаем все вопросы с ним. Он, должен был выполнить, некоторые мои

просьбы и поручения. Затем, разговариваем с отобранными людьми и

прыгаем в отряд. Готовим расчёты для орудий и экипажи для танков,

формируем группу захвата и трофейную команду. Решаем, где будет новый

лагерь, кто будет ставить палатки и размещать технику, потом ложимся

спать. Немного удивившись, Кузьма Фёдорович покачал головой и

проговорил:

– Да Сергей! Основательный у тебя подход и цели серьёзные. Когда, ты всё

успел?

– Я им записку написал, на совещании. Когда понял, что с Жуковым не смогу

договориться, сразу и спланировал. Жуков, пусть глобальные проблемы

решает, моё дело фашистов уничтожать, а генералы, они как пауки в банке,

друг друга грызут. Пока не нагрызутся, мы воевать не научимся. Скажи

Тамара, а руководитель оркестра Василий Иванович, песни в Москву, уже

отправил? – повернулся к Томе.

– Нет, Серёжа! Он с нами летит, вместе с оркестром и Залесский тоже, как

представитель политуправления фронта. Через два часа – взглянув на часы,

ответила Тома. Тут на кухню зашли улыбающиеся генералы, и мы

приступили к обсуждению наших планов.

Глава 12.

Проводив Тамару с генералом и дивизионным комиссаром, отдав письмо от

Якова, с просьбой предать лично в руки товарищу Сталину. Мы поехали с

майором НКВД, Кузнецовым Александром Петровичем, тем самым, что

арестовывал группу диверсантов, по моей наводке. Благодаря этому

задержанию и материалам расследования, он представлен к ордену и

повышению в звании. Теперь я его лучший друг и у него сразу появились ко

мне просьбы. Выслушаем и подумаем, если ничего криминального, то и

поможем.

Я просил человек тридцать, но ко мне попросилось почти триста человек.

Когда майор назвал мне количество желающих, вступить в мой отряд, я

сначала подумал, что он шутит, но он сказал, отобрал только самых

надёжных. Чувствую, придётся мне их самому проверить, засланные казачки

мне в отряде не нужны. Я играю на доверии, нет доверия, нет игры.

Подъехав к бараку, где содержались окруженцы, попросил товарища майора,

построить отобранных кандидатов, с интервалом два метра между рядами.

Идя вдоль строя, смотря в глаза бойцов и включив свою интуицию на

полную, пытался почувствовать, их настрой и эмоции. Когда чувствовал

сомнение, трусость, сожаление о своём решении, просил их выйти из строя и

вставать за майором. Основная масса смотрела на меня с интересом и

надеждой. Подойдя к Анне, улыбнулся и кивнул головой, дойдя до

артиллериста Ивана, пожал ему руку и сказал, ещё увидимся. Таким образом,

из 293 человек я отсеял 47,осталось 246 бойцов. Повернулся к майору,

показав на отсеянных бойцов, сказал:

– Этих не возьму! Для партизанской войны не подходят, по разным

причинам. Товарищ майор, мне нужны танкисты, артиллеристы и лётчики.

Здесь от силы, человек тридцать нужных специалистов. У меня завтра

важная операция, а бойцов нет. Если вы не возражаете, я бы хотел

побеседовать с оставшимися людьми.

– Хорошо Сергей. Их сейчас выведут – кивнул головой майор и отдал

команду, рядом стоящему лейтенанту. Тот, при встрече со мной, очень хотел

меня арестовать, согласно приказу самого генерала Жукова, но после окрика

майора, немного успокоился. Хотя и смотрел на всё, ошалевшими глазами.

Невдалеке я заметил группу товарищей, наблюдавших за всем с

нескрываемым интересом. Угадать в них людей ГУГБ, не смог бы только

ребёнок. Так как я, себя совсем ребёнком не считаю, явно просьба майора

связана с ними.

Тем временем, увели отбракованных мной людей и стали выводить других,

преимущественно тех военных специальностей, что я заказывал. Набралось

около двухсот человек или около того. Некоторые смотрели с иронией,

некоторые с откровенной издёвкой, кто-то презрительно сплёвывал и

кривился, глядя на меня. Некоторые ничего не понимая, но основной массе,

было всё равно. Я вышел на середину и стал говорить, своим ещё звонким и

не сформировавшимся голосом:

– Я командир партизанского отряда " Призрак", товарищ Сергей. Мне

четырнадцать лет. Я ещё очень молод, но говорят с годами, это проходит.

Судя по вашим взглядам, в командиры я никак не гожусь. Скажу сразу, я в

командиры не стремился. Командиром меня назначила война и боевые

товарищи. Мою семью, убивали у меня на глазах. Отца и трёх сестёр.

Сестёр насиловал взвод немецких солдат. Я умирал и всё это видел и

слышал. Их крики о помощи, до сих пор, не дают мне спать ночами. Почему

и как я выжил, не знаю! Похоронив семью, я поклялся на их могиле,

уничтожать фашистов, пока они не уберутся с моей Родины.

Только я плохо справляюсь, со своей клятвой. Убил я всего около сотни

фашистов, а мой отряд, уничтожил около тысячи. Мне, за это стыдно!

Поэтому, в тылу у врага, мы создаём отдельную особую партизанскую

дивизию. У нас есть танки, пушки, самолёты. Достаточно снарядов и

продовольствия, но не хватает бойцов. Да я молод! Но я не дурак и не

прожектёр. Все мои операции, разрабатываются оперативным штабом. Вот,

мой начальник оперативного штаба, генерал – лейтенант Карбышев – генерал

вышел вперёд и встал, слева от меня – Мой начальник оперативно -

диверсионного отдела товарищ Лукашенко – Кузьма Фёдорович, чуть

удивлённо вышел вперёд и встал справа от меня.

Я помолчал несколько секунд и продолжил:

– Также в моём отряде, воюет начальником артиллерии, старший лейтенант

Яков Джугашвили. Сын товарища Сталина, геройски бежавший из немецкого

плена, вместе с генерал-лейтенантом Карбышевым, Дивизионным

комиссаром Гуляевым и полковником Волковым, все они воюют в моём

отряде, – после моего заявления лица у всех вытянулись и все удивлённо,

заговорили между собой.

Я поднял руку, показывая, что я, ещё не закончил. Через минуту, все

замолчали и стали смотреть на меня и слушать, гораздо внимательнее, чем в

начале моей речи.

– Мне требуются, только лучшие из лучших! Кто не струсит воевать, против

многократно превосходящих сил противника, в самых тяжелейших условиях.

Кто готов умереть, ради Победы над фашистами. Может быть, доведётся

умереть так, что об этом никто и никогда не узнает. У нас, у партизан,

случается всякое. Сразу предупреждаю! За трусость у нас расстрел, за

воровство повешение. Дисциплина у меня жесточайшая, а завтра, вам уже в

бой. На освоение вверенной техники и боевое слаживание, всего несколько

часов. Кто готов служить Родине и громить фашистов, в составе Отдельной

Особой Партизанской Дивизии, выходим из строя и встаём, справа от меня!

Остальные, свободны – скомандовал я.

Почти весь строй, перешёл ко мне, по правую руку. Оставшиеся, человек

тридцать – тридцать пять, направились обратно в барак. Я снова шёл вдоль

строя и сканировал эмоции. Человек пятнадцать я забраковал, трёх

предателей и среди них одного явного диверсанта.

Проходя мимо него, у меня только, что волосы на голове не встали. Матёрый

волчара. Попросив его выйти из строя, незаметно стрельнул глазами на

майора и почесал правой рукой ухо. Этот жест, мы с ним заранее обговорили,

если вдруг, замечу в строю опытного диверсанта, а если просто предатель, то

подёргать рукой левое ухо. Левое ухо я уже три раза подёргал, а вот чесать

ухо, я стал в первый раз. Поправив кепку, я пошёл дальше вдоль строя.

Закончив обход, назначил временных командиров, приказал строиться в

колонну, выдвигаться к окраине города и ожидать меня там. К моему

удивлению набралось порядка сорока девушек, назначил им командиром

ефрейтора Анну. Майор отправил с ними лейтенанта и десяток бойцов, на

случай форс – мажора, а нас, повёл к себе в кабинет.

Как я и предполагал, там я познакомился с командиром, той самой группы,

что наблюдала за нами со стороны. Им оказался Дмитрий Николаевич

Медведев, капитан ГУГБ из особой группы товарища Судоплатова. Он

получил приказ, на создание партизанского движения в Могилёвской,

Орловской и Брянской областях. Мой отряд действовал в Могилёвской,

Гомельской и в Минской области, а также в так называемом Полесье. То есть

везде, где я побывал лично. Просто прыгать неизвестно куда, я ещё не умею.

Для начала, сообщил о диверсанте, капитан уверил, что его бойцы возьмут

его аккуратно, без пыли и шума. Сделал вид, что поверил. Обговорили

взаимодействие, частоты и время для связи. Пароли для курьеров и места

встреч отрядов, для проведения крупных операций. Пообещал помочь

оружием и боеприпасами, медикаментами и продуктами питания. Поделился

некоторыми секретами минирования и выживания в лесу, тактикой боевых

действий в лесу и заболоченной местности. Капитан слушал вначале чуть

заинтересованно, зато потом стал записывать и уточнять непонятные

вопросы, уже с уважением поглядывая на меня. Да ещё генерал Карбышев,

рассказал о моей системе охраны лагеря и караульной службе, о

минировании подходов и обустройстве искусственных засек в лесу с

минированием. Я много чего ввёл, вспоминая всё, что читал про войны, у

нас и во Вьетнаме. Плюс собственный, кровавый опыт и вуаля. Немцев ждёт

много сюрпризов, не смертельных, но весьма болезненных. Чем больше

инвалидов увезут в Германию, тем быстрее немцы поймут, что здесь им не

курорт.

Договорились с капитаном, что сегодня, я помогу им перейти линию фронта.

Пока к себе в отряд, а оттуда они уже сами пойдут, куда им надо. На улице

раздались выстрелы и крики, а затем, сочный русский мат. Я про себя ехидно

улыбнулся, вот так ребята. На войне нельзя недооценивать и переоценивать

врага, плохо кончается. Вместе со всеми вышел на улицу и через несколько

минут увидел, как всю четвёрку ведут к зданию. Кроме бойцов группы

Медведева, там был и десяток конвоя с винтовками. У некоторых из

Медьведевских разведчиков, были хорошие такие синяки на пол лица, а один

шёл только поддерживаемый товарищами. Немецкий диверсант, сверкал

единственным синяком на скуле, в остальном был, не пострадавший.

Я скользнул к нему поближе и услышал, как он тихо матерится по -

польски. О, целый польский шляхтич к нам пожаловал, наверняка

Бранденбург – 800.

– Приветствую пана! Какими судьбами в наших краях пан ... – спросив на

польском, взглянул я на него вопросительно.

Тот презрительно скривился и отвернулся.

– Ну, раз сиятельный пан, не хочет назвать своё имя, будем звать его Яцек

(цветок гладиолуса) Оборваныш, или Гавел (петух) Общипанский! Какое

имя, больше нравиться, пану диверсанту? – нагло уставился я, в глаза нацику.

– Да ты .... – и тут я услышал целую историю, какой я редиска и т.п. В

некоторых местах, я не сдержавшись стал хохотать, а Кузьма Фёдорович

меня поддерживать. Видя, что на меня это не действует, а остальные его не

понимают, он плюнул мне на ботинок и отвернулся, а я обиделся.

Какая то польская, диверсантская шваль, плюнула на мои новенькие, ни разу

до этого не надеванные ботиночки! Да он щас, мне мордой лица, свой

плевок вытрет.

– А вот это Эгидиус (молодой козёл), ты зря сделал! Оскорблять так казака,

себе дороже – зло ощерился я, глядя на плевок на моём ботинке – Придётся

пана диверсанта, из Бранденбурга – 800, немного поучить, простым правилам

приличия! Развяжите его и сделайте нам круг, только держите его на

прицеле, а то этот трусливый пшек, ещё убежит со страху!

Остальные попытались возразить, но я зло гаркнул: – Быстро!

Видимо, столько злости и властности было в моём крике, что поглядывая

друг на друга, все встали в круг, диверсанта развязали и он, массируя

запястья, с насмешкой поглядывал на меня.

– Как будешь готов, нападай! – сказал я ему, сняв кепку и куртку. Сам замер,

прикрыв глаза и готовясь к бою. Собрав все чувства в кулак, стал ждать.

Вот он, очень быстро, прыгнул ко мне и попытался ударить ногой и сразу

локтем, красивая связка и явно отлично отработанная, но я просто отшагнул

и уклонился, снова замерев, ожидая новую атаку, и она последовала

незамедлительно. Удары посыпались, один за другим, поляк взвинчивал

темп, наверно со стороны, мы смотрелись размытыми фигурами, но я просто

уходил от соприкосновения, для меня, он двигался слишком медленно. Я

ждал момента, для нанесения всего одного удара и дождался. Вот он чуть

провалился и открыл мне правый бок, за что тут же был наказан. Всего один

точечный удар и диверсант упал на колени, не в силах подняться, да это

очень больно. Из его горла пошла кровь и через минуту конвульсий,

диверсант замер. Все смотрели на меня, ошарашенно.

– Зачем, ты его убил? – спросил майор.

– Я его, не убивал. Через пару часов очухается, только ссать пару недель,

будет кровью. А нефиг плевать на ботинок, целого Командира

партизанского отряда! Если все кому ни лень, будут плевать мне на ботинок,

ни один боец меня уважать не будет. Какой я тогда командир? То – то и оно!

Только так и никак иначе – самоуверенно произнёс я и для понтов, провел

связку ударов ногами из Тхэквондо и закончил всё вертушкой в стиле Жан -

Клода Ван Дамма. В бою бесполезно, но со стороны, смотрится очень

красиво. Потом ещё и встал на вертикальный шпагат, зря что ли я каждое

утро растягиваюсь и тренируюсь. Вот восхищаетесь и правильно, пока меня

не трогают, я мягкий и пушистый. Ну, а погладили против шерсти, на себя и

обижайтесь. Вот такая я сволочь!

– Циркач! – неодобрительно покачав головой, сказал генерал Карбышев и

Лукашенко, кивком его поддержал.

– Поддубный выступал в цирке, и никто ему не кричал циркач, а тут один раз

выступил, на потеху толпе и сразу циркач! Злые вы, уйду я от вас! – сложив

руки на груди и гордо задрав подбородок, я картинно повернулся, в профиль

к генералу. Ржут гады, весело им, ишь циркача нашли, рассердился я.

А чё, я в принципе, обижаюсь? Сам виноват, гормоны шалят, а я им потакаю.

Выставил себя перед всеми клоуном, ну и ладно. Я такой, какой есть, кому не

нравлюсь, пусть отвернутся. Мне нужно было проверить себя, в настоящей

схватке, смогу на равных или нет? Массу я потихоньку наращиваю, но её

тоже много не нужно, сложно адекватно оценивать свои силы в 14 лет, ну

почти в 15. А так примерно представляю свой уровень, в бою там другое, там

я просто убиваю, не задумываясь как, всё на инстинктах и наработках.

Я многое привнёс из будущего, мой спецназ – погранцы, прямо пищат от

удовольствия, когда я что-нибудь новенькое показываю. Такие фанаты

рукомашества и теловаляния, мне до них далеко. Всё спрашивают, откуда я

столько приёмов разных знаю, пока отмазываюсь тем, что говорю о предках

казаках и их многовековом опыте. Головами кивают, но вроде соглашаются,

а вот если казаки настоящие в отряд попадут, что врать буду, не знаю. Ладно,

там разберёмся, а пока я подошёл к телу диверсанта и аккуратно вытер об

него, свой новенький ботиночек. А нефиг! Ибо азм, есмь командир! Не

собственным хотением, а хрен его знает, чьим соизволением!

Распрощавшись с чекистами, доехали до своих новых партизанистых бойцов,

и стал перекидывать их в лагеря. Места, мы специально выбрали заранее.

Сейчас, основных перекинем недалеко от тех лагерей, где планируем

провести акции. Все бойцы построились по родам войск, и я начал отбор

экипажей для танков, генерал отбирать расчёты орудий, а Лукашенко занялся

остальными. Составив списки и разбив всех по подразделениям, приступил к

самому процессу. Отводил отобранную группу в лес и прыгал с ними, в