Текст книги "Антигерой (СИ)"
Автор книги: Ася Пожарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
– Привет, сын, – мужчина сам разрушил неловкую тишину между нами.
– Привет, – Ян деликатно поставил меня обратно на ноги, и даже положил свою лапу на мою талию. – Знакомься, это Анфиса, – он не указал мой статус, и это, наверно, к лучшему, врать его родителям я не готова.
– Очень приятно, Николай Игоревич, – я неуверенно пожимаю его руку, стараясь не дрожать, как осиновая ветвь на ветру.
– Мне тоже, – боже, скажите, что этот писк умирающего осла, был не моим.
– Пойдемте, вас уже все ждут, – Ян поправил коробку с подарком и, притянув меня ближе к себе, пошагал дальше.
– Ооо, а вот и ребенок, – мама Яна сразу подскочила из-за стола и буквально подлетела к своему сыну.
– Привет мам, с праздником, – он выпустил меня из объятий, чтобы притянуть к себе Марию Ивановну, ее имя я уже разузнала.
– Здравствуйте, поздравляю, – я все еще нервничаю, когда жму ее руку.
– Мам, знакомься это Анфиса, моя девушка, – стоп, мне не послышалось, он сказал девушка? Я мило улыбаюсь, но в голове сочиняю пособие, для не коммерческих целей о бесследном, кровавом убийстве.
– Фаня, убери этот оскал, маме кажется, что ты не влюблена в меня, а хочешь мной перекусить, – он шепчет мне это на ухо, и дует куда-то в шею, чтобы я удивленно отпрянула, будто он сказал, что-то интересное.
– Я тебя убью, – расплываюсь в улыбке и шепчу ему ответ.
– Анфиса, очень красивое имя. Ян, и давно ты от меня скрываешь эту милую леди? – мама Яна не замечает нашу короткую перепалку, или делает вид, что не замечает, и хитро щурится.
– Не так давно как тебе хотелось бы, – он притягивает меня еще ближе к себе (хотя куда уже ближе), за что получает щипок по спине. Он заставляет меня залиться краской, но оттолкнуть его перед его родителями, будет веером наглости, да и в руках Яна, как оказалось, очень тепло, и надежно.
– Чуть ниже, – он делает вид, что целует меня в висок, но сам кусает меня за мочку уха. Я его точно убью.
– Ладно, дети, присаживайтесь, все в сборе, будем начинать, – я только сейчас обращаю внимание на то, как все изыскано одеты. Женщины сверкают огромными бриллиантами, мужчины в идеально выглаженных пиджаках, и начищенных туфлях. Перевожу взгляд на Яна. Кеды, растрепанные волосы, расстегнутые пару пуговиц на рубашке. Эдакий хулиган, которому все правила нипочем. Но хулиган, он стоит признать, обаятельный
– Пойдем, – он слегка подталкивает меня за талию, и отодвигает мне стульчик. Я давно заметила, что, не смотря на его род деятельности, он воспитанный, и знает, что такое манеры. Это было еще одной его чертой, к которой меня влекло. Глупо, отрицать, что он мне не нравится, но, давайте будем честны, любая оказавшаяся на моем месте, потеряла бы остатки разума, рядом с ним. Вот только стоит ли игра свеч? Вся его чудесная оболочка, лоск, красота, будет ли достаточной платой, взамен на его характер, работу, поведение?
Весь вечер Ян то и дело подсыпает мне салатик, подливает вино. Пару раз он даже умудрился вытащить меня на импровизированный танцпол, позволяя себе прикасаться ко мне немного смелее, как и положено молодым парам. Но мы не пара, и весь этот цирк, закончится, как только пробьет двенадцать, и двери торжественного зала громко хлопнут на прощание. Главное, чтобы громко не хлопнуло мое сердце, когда Громов наиграется, и укажет мне на выход.
Хотя, к черту эти мысли, могу я хоть один день своей жизни, провести без глупого анализа заоблачных последствий? Пускай я потом пожалею, сейчас я хочу раствориться в моменте. И даже если эти глупости, говорит вино внутри меня, а не здравый разум, то пусть так и будет. Мне осточертело быть правильной девочкой, сегодня я хочу быть смелой версией Фани, которой не страшно распахнуть глаза, и взглянуть на северное сияние, позволив протянуть руку ближе к нему.
– Хух, – я шлепнулась на стул, и с грустью глянула на свои туфли. Если бы не они, я, возможно, проплясала бы дольше. Вон Тая, и Ник отрываются как в последний раз, и родители Яна, к слову, не отстают. Между ними такой огонь, что кажется вот-вот, вокруг все воспламенится, и как бы мне хотелось, будучи в таком же возрасте, гореть все так же ярко как эти двое.
– Устала? – Ян, выбравшись из плена очередной родственницы, уселся рядом, наливая воду в свой стакан. Громов сегодня не пригубил ни капли спиртного, чего не скажешь обо мне, я с удовольствием лакала вино, позволяя разуму затуманиваться все сильнее.
– Не то слово, ноги сейчас отпадут, – я улыбаюсь ему слишком часто, и это меня пугает, ведь я вижу улыбку в ответ.
– Так снимай их, – он смеется, делая глоток из бокала, и ослабляя галстук двумя пальцами.
– Да ладно? А пол разве не холодный? Того смотри и заболею снова, – я хитро щурюсь, но клянусь, уже близка к осуществлению его идеи. Скажем так, алкоголь будит во мне «шальную императрицу».
– Я буду носить тебя на руках, – его улыбка, аля, «я соблазню, кого угодно», заставляет меня смущенно отвести взгляд на его кеды, и снова позавидовать, что его ноги все еще не атрофировались после диких танцев, под хиты девяностых.
– Ну как ребята? Чего нос повесели, айда на танцпол, – Глеб который, кхм, слегка перебрал, появляется из ниоткуда. И я, кажется, знаю, для какого такого «всякого случая», Ян снял отель.
– Глеб, ты опять нажрался как свинья, – констатирует факт Ян, и смотрит на часы, тяжело вздыхая.
– Да. Так повод, то какой, сеструху замуж выдаю, ик, день рождения мамы, лучшего друга. От чего бы ни нажратся! – он тяжело опирается на спинку стула, и как только ее опустит, кажется, просто свалится на пол. – Мэм, разрешите пригласить на танец? – это он уже мне.
– Нет, – это была не я.
– В каком это смысле «нет», – а вот это уже я.
– Анфиса, он ели на ногах стоит, сиди, – Ян подымается со стула, и, схватив друга под руку, ведет его на прежнее место, выслушивая многочисленные комплименты в его адрес. Еще через пару минут, усердно пытается напоить его из стакана, но только разбрызгивает воду на рядом стоящих дам, чем вызывает их громкий визг.
Пока Ян спасет вечеринку, от феерического краха, благодаря пьяному дебошу Глеба. Я наблюдаю за тем как Ник и Тая, подозрительно мило воркуют рядом с выходом. Ника весело болтает с папой Яна, энергично взмахивая руками. Кирилл танцует с какой-то разукрашенной блондинкой, а Андрей и его милая бабушка Анна Валерьевна болтают с какой-то незнакомой мне женщиной. Кажется, что у всех все нормализуется, и только в моей голове каша. Я не понимаю, норфмально ли то, как я реагирую на Яна, и как он реагирует на меня. Между нами совсем не дружба, и каждый это понимает. Казалось бы, я изо всех сил, стараюсь не думать о том поцелуе, но не могу забыть вкус его губ. Сигареты и мятная жвачка. Северное сияние. Такое банальное сочетание, но его губы были особенными, возможно он хорошо целуется, а возможно я слишком сильно вру себе. Как бы я не старалась отрицать химию между нами, все чаще, и чаще я прихожу к тому, что он все глубже забирается в мое сердце. Но при этом, он для меня все еще, как непонятный иероглиф, и, кажется, у меня нет привилегий, чтобы разгадать его.
– Чувствую, нам скоро придется ехать обратно, пока эта пьянь, делов не натворила, – я вздрагиваю, когда он появляется за моей спиной.
– Ника выходит замуж? – вспоминаю брошенную Глебом фразу.
– Думаю, что нет. Глеб просто любит чушь морозить, – он потирает переносицу, и коротко отмахивается рукой.
– Скажи, ведь я не одна заметила, что черная кошка, которая пробежала между Ником и Таей куда-то делась? – я перевожу тему, потому что мне кажется, что разговоры про Глеба, его утомляют.
– Однозначно не одна, возможно скоро гульнем на их свадьбе? – он расплывается в улыбке, глядя на танцующих по центру зала ребят.
Через часик, а может и больше, вся наша дружная, очень веселая, и не очень трезвая компания выходит из ресторана. Мы только попрощались с виновницей торжества, и она не прозрачно намекнула, что желает нас с Яном видеть, в более уединенной обстановке, чтобы познакомится ближе. Меня эти слова смутили, но я надеюсь, что когда наши с Громовым пути разойдутся, он придумает хорошую историю, о том, как мы «не сошлись характерами».
Больше всех конечно отличился Глеб, он так сильно разозлился, что у Ники появился ухажер (это я у нее узнала), что не только выпил половину спиртного всего мероприятия, но и напоследок уронил, стоявшую в холле елку, игрушки с которой с веселым звоном разлетелись вокруг. Милая хостес, что весь вечер скромно улыбалась, только возмущенно округлила глаза, но после того как Ян сунул ей крупную купюру в руки, снова расплылась в манящей улыбке. Меня это разозлило, и я наступила на один из стеклянных шаров, который со звони разлетелся на сотню осколков привлекая ее внимание, и очень недобро глянув на меня. Права на Громова у меня, конечно, птичьи, но и она пусть не лезет. Смотрит на него, как на пирожок с вишней, фу, аж тошно.
С горем пополам дотянув тушу Шахова, что вечно материлась, и громко орала, что-то про свою сестру, до отеля, мы разбрелись по комнатам. И какого же было мое удивление, когда я поняла, что ночую вместе с Яном, и к тому же кровать в комнате всего одна.
– Ты издеваешься, да? – я сбросила раздражающие меня туфли, и косо глянула на Громова.
– Нет, – он изначально даже не понял, почему я снова злюсь на него, вопросительно вскинув брови, и отвлекшись от своего мобильника.
– Кто спит на полу? Жребий вытянем, или как? – он расстегнул рубашку, что заставило меня нервно сглотнуть ком в горле.
– Фаня, кровать большая, к тому же ты не можешь упустить возможность поспать с таким произведением искусства как я, – дааа, от скромности он точно не помрет.
– Еще чего, с каких это пор ТЫ, у нас произведение искусства? – я нервно глянула на уже совсем оголенный торс парня, и громко сглотнула. Спокойно, не веди себя как провинциалка, что впервые в жизни видит восемь кубиков, рельефного наслаждения.
– С тех пор как ты не можешь оторвать взгляд от моего пресса, – вот жук ничего от него не укроешь. Теперь его самооценка, точно взлетит в космос, потеснив парочку звезд.
– Короче, я спать с тобой не буду, и точка, – и чтобы мои слова казались эффектней, я продефилировала в душ, напоследок громко хлопнув дверью. Пока я наводила марафет в ванной комнате, перед глазами снова и снова появлялась его накаченная грудь. Так! Я громко стукнула по кафельной стенке. Все тряпка! Соберись. Ты себя тоже не на помойке нашла, и бросаться на красивое тело не в наших интересах. Поэтому крепче уцепившись за эту мысль, я вошла обратно в комнату. Ян сидел в кресле в одних штанах, и, прикусив губу, переписывался с кем-то. Я сразу же умостилась в кровать, проследив за тем, как Громов прошел в комнату, сладко зевнула и прикрыла глазки. Конечно, я хотела проконтролировать, чтобы его аппетитная туша не улеглась рядом, но уже через минуту крепко уснула. Но при этом все равно почувствовала, как теплое тело приземлилось рядом. И на всей, по словам Яна «огромной» кровати, он нашел место, только прямо рядом со мной. Какой же противоречивый человек, этот Громов Ян.
Глава 20
Попеременно, но заносчиво
Бывает ссоримся,
И вновь,
Я – зла не помню,
Он – отходчивый!
У нас
Любовь!
Любовь!
Любовь.
POV Ян
Спать с Анфисой это целое приключение! Ее маленькие ручки всю ночь пытались отобрать мое одеяло, а ноги забраться на меня. Она вертелась по всей кровати, пока я не прижал ее крепко к себе, придавив рукой к простыням. Она протяжно вздохнула, и на секунду мне показалось, что она сейчас проснется, но ее грудь все еще мерно вздымалась, а ресницы были плотно сомкнуты.
Мне бы тоже стоило уснуть, чтобы утром спокойно доехать домой, но в голове был сплошной бардак. Запах ее духов, так по-глупому застилал все сознание, и не давал расслабится. Весь вечер, я то и дело ловил восхищенные взгляды на ней, и был невероятно год, что хотя бы на сегодня она со мной, моя.
Я наблюдал за ее улыбкой и почем-то улыбался тоже. Смотрел на хрупкие изгибы ее плеч, и медленно умирал, от того, что не могу к ним прикоснутся. Я знал, что нам не быть вместе, совершенно невозможно соединить огонь и воду, без потерь. Она слишком хрупкая чтобы выдержать груз моей жизни, не пройдет и года как она разлетится стеклом в моих руках. Это не имеет смысла. Моя мимолетная слабость, не стоит всей ее жизни.
Проснулся я от телефонного звонка, азалось, что я только прикрыл глаза, как громкая трель смартфона разнеслась по каждому сантиметру душной комнаты. Звонил, на удивление, мой телефон. На экране светилось имя моего давнего приятеля, который сейчас хорошо общался с Ником, и вместе с ним работал над их совместным проектом.
– Алло, – я вышел на балкон.
– Ян, не могу дозвониться Нику, у нас тут пиздец, – у него был, действительно, встревоженный голос.
– Что случись? – я насторожился, проводя ладонью по волосам, и наспех подкуривая сигарету.
– У Ника квартиру грабанули, причем «чистенько». Приходили конкретно за чем-то, ты сам знаешь, чей это метод, – знаю, знаю.
– Мы будем, через часа три, никуда не уходи, – параллельно я уже писал сообщение своим ребятам, чтобы они проверили нашу базу, и мой дом, на всякий случай. Не хватало нам еще такой радости.
Собирались все со скоростью света. Даже Фаня, глянув на мое озадаченное лицо, не пискнула по поводу того, что я спал вместе с ней. В машине тоже была наряженная обстановка, и как бы я ни делал вид, что все хорошо, ничего не было хорошо. У Ника дома слишком много важной информации, ключи от разных мест. Короче, из всех плохих вариантов развития событий, нам попался худший.
По приезду Анфиса сразу же отправилась домой, а за ней поскакала и Шахова младшая, которая сегодня была как бельмо на глазу Глеба. На квартире Ника уже толпилась вся наша компания, без девочек. У нас даже не было сомнений, кто это сделал. Скрип, и он нарушил «режим тишины» установленный после инцидента с Фаней. План по уходу из альянса сидел в моей голове давно. И, кажется, время пришло.
Мы недолго пробыли у Ника, разглядывая каждый сантиметр его квартитры. Поняв, что, то, что Скрипалев искал, он нашел, мы вернулись на базу, чтобы обсудить крайние нюансы.
Flashback
(Несколько недель ранее)
– Как меня это все за*бало, – Кирилл жахнул по столу кулаком. Из нас всех, именно он отличался, самым вспыльчивым характером, и он же был главным засранцем компании, и если кто-то считал меня плохим парнем, то они просто не знакомы с Вампом. У большинства уже начинали появляться мысли о будущем, но Кир, уж точно живет сегодняшним днем, и его мало парит такое далекое «будущее», даже если это завтра.
– Я думаю, пришло время прощаться с альянсом, – мы все давно шли к этому. Каждый из нас начал осознавать, что вся эта «обратная» сторона мира, не наша жизнь. Я не помню когда мы в последений раз просто ходили в кино, или выбирались в клуб. Раньше это казалось веселой игрой в войнушку, как в детстве, но когда в голове добавилось мозгов, пришло осознание, что вся эта «игра» может закончиться, слишком быстро, и слишком печально.
Flashback end
С того дня мы начали готовить план по устранению Скрипалева. Уходить мы собирались не как лузеры, а с главным трофеем в руках – разгромленным альянсом, вторым после нас. Мы нашли надежных людей, которые работали в качестве бойцов. Ведь у Скрипа их пруд пруди. Нашли качественных хакеров, и уже недели две отслеживали все передвижения его людей, денежные переводы, и прочие вещи, что в последствие сыграют нам на руку. Как нам удалось упустить их визит к Нику, это уже вопрос другой. Искать придется среди своих, и очень быстро.
Ключевым моментом нашей решающей схватки, был повод для нее. Начинать первыми после объявленного режима тишины было не в нашей компетенции, что-что, а правила, мы чтили. И поскольку повод Скрипалев нам предоставил, мы удивим их нашей внезапностью. Ранее мы всегда давали ответный удар моментально, а для нашего последнего дела, нам нужно залечь на дно, дня на два, а может, даже и три. Не встречаться на базе, и вести себя совершенно обычно, чтобы не вызвать никаких подозрений.
Спустя три дня
Закурив сигарету, я поправил бронник на себе, сто лет их не надевал, и еще столько же не надевал бы.
– Нервничаешь? – Глеб стоял, рядом подставляя лицо лучам зимнего солнца, и быстро тарабаня пальцами по сенсору мобилки.
– Предчувствие плохое, – я сделал очередную затяжку, и устремил взгляд на причудливые серо-голубые облака.
– Забей, нам уже давно следовало попрощаться с этим дерьмом, – он беззаботно махнул головой, и еще активней стал что-то строчить. Даже если Ахов и не нервничал, мы об этом никогда не узнаем. Образ у него такой – клоуна.
– Все на месте? Готовность семь минут, – в рации был голос Ника.
– Все в сборе, пакуйтесь, – я затушил бычок о железные перила балкона, и рефлексивно коснулся пальцами холодного метала в кобуре.
– Пройдемся еще раз, – я сел в автобус со всеми нашими ребятами, за нами ехал еще один с нашими бойцами. – Ник и Кирилл, рубите охранников на посту, только тихо, а не как всегда. Пират врубаешь глушилки, чтобы они не могли общаться по рациям. Я и Глеб заходим через подвалы, вы, – показываю на Вампа и Дыма, – через парадный. Скрипалев не должен узнать прежде времени, что мы здесь, поэтому все делаем максимально тихо. Все ясно? – все дружно кивнули.
За окном медленно поползли сумерки, нам нужно было еще минут пять, и мы начинаем. Кирилл и Ник, вышли две минуты назад, мы ждали только их команду, чтобы попасть в подвальные помещения.
– Ян, все чисто.
– Врубай глушилку.
Тихие шаги, скрип снега, пока что все идет по плану, но это долбаное предчувствие, все не дает мне покоя. Я никогда не был суеверным, но сегодня сердце буквально кричало, о чем-то плохом. Глаза упали на экран мобильника, мне до дрожи в пальцах захотелось написать Анфисе. Утром она так со мной прощалась, словно мы больше никогда не увидимся, и я понимал, что ее настрой совершенно правильный. Сегодняшний день, разделит и ее и мою жизнь на «до» и «после».
– Ян, у вас через два метра трое, – послышался в ухе голос Пирата.
– Принял, – минута и все трое лежат в отключке. Мы ребята лояльные, лишних смертей нам не нужно.
– Мы на месте, – это уже Кирилл.
– Готовность четыре минуты, начинаем штурм, – передаю в рацию всем участникам.
Мы с Глебом как свои, без стука заходим в обитель самого Скрипалева. Вычурность, это конечно его второе имя. Тут просто раздолье любителей антиквариата. Картины с широкими, позолоченными рамами, кожаные диваны, шкуры животных. Полная безвкусица.
– Угостишь чайком? – он хватает пистолет из кобуры, но он быстро летит на пол. – Какой-то ты не гостеприимный, – Глеб усмехается, и берет с высокого серванта странную чашку, которую очень внимательно рассматривает. – Малой на свадьбу подарю, – салютует мне кружкой и ставит на ширкий стол из темного дерева.
– Какого хера, ты здесь делаешь? – он осознает уязвимость своего положения и молча, садится на стул.
– Вооот, это уже правильный ход мыслей. У тебя, я смотрю, скачок в развитии произошел, похвально. Я пришел за одной очень интересной папочкой, – сажусь на стул напротив и закидываю ноги на стол.
– Что еще? – он скалится, секунда, хватает рацию.
– Код «Л», повторяю код «Л», – мы ему не мешаем.
– Ты знаешь, мы ведь с пустыми руками не приходим, глушилки чудно вписались в ландшафт твоего ангара.
– Сука.
– Скорее кобель. Впрочем, не будем отходить от темы, где папка? – тут сейчас прервемся. Папка, которую мы так сильно хотим заполучить, это как рога оленя для охотника. То, что подтвердит наличие его добычи. Эта папка со всеми актами, и внутренними бумагами альянса, ценности в них не так много, а вот сам факт их наличия, и есть признание твоей победы.
– Ты их не получшь! – он вскакивает со стула.
– Штурм, – коротко говорю в рацию. Минут десять, может пятнадцать все это происходит. Стрельба, крики, наши все целые. И когда я готов сказать в рацию. «Операция успешно завершена». Мои ноги как-то странно подгибаются, а потом темнота.
Глава 21
…а знаешь, на свете так мало счастливых встреч, что, ожидая их, можно потерять рассудок. и я, лишь однажды твоих коснувшись плеч, теперь не забуду их. не забуду.
POV Анфиса
Я нервно стучала по столешнице, параллельно громко болтая ложкой в кружке чая.
– Успокойся, – Ника, которая сидела рядом была не намного спокойней, но в отличие от меня тщательно скрывала свои переживания. Наши мальчики уехали вечером, а сейчас на часах уже три часа ночи. На звонки они не отвечают, а мы все ожидаем хоть какой-то весточки. За последние дни, которые Ян провел рядом со мной, я поняла, что это не просто симпатия. Когда от одного вида человека, сердце вытворяет тройные сальто, стоит волноваться, а в моей идеологии то вообще лучше собирать чемоданы и бежать, чтобы снова не было больно. Но от него не убежишь, он везде. В каждом запахе, и в каждом жесте. Мне хочется держать его за руку, стуками напролет, целоваться, обниматься. Не отпускать, но могу ли я хотя бы в собственной голове заявлять такие права на него? Поймать северное сияние, невозможно, но, что если у меня это получилось?
Flashback
– Отпусти! – я громко смеялась в его руках. На часах почти четыре утра, а мы, как подростки, бегаем по двору, играя в снежки, сотрясая тихие улицы, громкими воплями.
– Ни за что, – хочется запустить руку в его волосы, провести по контуру его губ, но я гоню от себя эти мысли. Его взгляд, черт, нельзя так смотреть, так, что кровь в жилах замирает.
– Слепим снеговика? – мой загадочный тон, и его смех.
Flashback end
– Алло, – из воспоминаний меня вырывает голос Ники. – Где? – подняв руку, она сбивает со столешницы тарелку. – Ян!? Хорошо.
– Что случилось? – она сбрасывает вызов, а я, услышав такое важное для меня имя, вскрикиваю.
– Ян в больнице, пулевое ранение, – она перебирает пальцы.
– Поехали, – вскакиваю со стула.
– Куда?! Глеб сказал сидеть дома, – один мой взгляд и она резко меняет свое решение. – Хорошо иди, обирайся, – я иду, нет, бегу. Перескакивая через три ступеньки, забегаю в комнату. И первое, что хватаю из шкафа, это, как назло, толстовка Громова.
Flashback
Умостившись на широком диване, и вооружившись, чаем, мы собрались смотреть какой-то фильм, хотя оба знаем, что первую половину будем без умолку говорить, а вторую смеяться. Между нами спало напряжение, осталось только животное притяжение. С каждым днем, мосты за моей спиной воспламенялись, и падали в широкую реку. Громов, это что-то после чего жизнь не станет другой. После чего не проснешься в понедельник, и не пойдешь на учебу, так словно ничего не стряслось. Это не просто опасно, это смертельно.
– Замерзла? – его рука вскользь касается моей.
– Чуть-чуть, – конечно, выперлась в футболке. Дом вроде и хорошо отапливается, но мне, как вечной мерзлячке, этого не хватает.
– Держи, – он стягивает с себя толстовку, и я мысленно надеюсь, что под ней ничего нет. Жаль, он в футболке. – Надевай, – он сует кофту мне, и дальнейший просмотр фильма, для меня теряется, я просо сижу и как можно глубже вдыхаю ее аромат.
Flashback end
– Ты скоро? – Ника заглядывает в мою комнату, и с удивлением смотрит на меня, ни грамма не изменившуюся, с толстовкой в руке. – Ну? Чего застыла?
– Две минуты, – и я, как и обещаю через несколько минут, обуваюсь в прихожей. В голове как-то перемешались все мысли, не зря у меня было плохое предчувствие.
Выскользнув из двора, я глазами искала автомобиль такси, но как назло, стояла одна желтая спортивная машина. Наверно, приехали к кому-то из соседей, такие машины здесь совершенно но в диковину.
– Нам туда, – сказать, что я удивилась, когда Ника кивнула на тот самый желтый спорткар, ничего не сказать.
– С каких пор, таксисты ездят на таких тачках? – а когда я увидела нашего «водителя», мне пришлось очень постараться, чтобы не соскребать свою челюсть с асфальта.
– Знакомься это Артем, – так вот про какого парня говорил Глеб.
– Анфиса, – но удивление быстро прошло, после того как я вспомнила, что где-то недалеко лежит такой близкий мне человек. И представив, что он пропадет из моей жизни, мир как-то смазался. Я не представляю свое утро без его смеха, и день без его шуток, без его заботы, и редкого гнева. Сколько бы я не твердила, что не испытываю к нему ничего, сердце билось чаще при виде его серых глаз, и про воспоминание о вкусе его губ.
– Приехали, – дорога до больницы пролетела незаметно, возможно это, потому что отметка на спидометре машины Артема была за двести. А возможно, потому что в голове поплыли забавные воспоминания, связанные с Яном. Он может быть кем угодно для окружающих, но в моих мыслях он просто северное сияние, с глазами покрытыми тонким льдом, который провалится со дня на день и тогда я точно утону.
Стены больницы начали давить на меня слишком быстро. К тому же, сказать, что ребята были злы, когда нас увидели, это ничего не сказать.
– Нахрена ты этого придурка сюда притащила? – громко рычал Глеб, на младшую сестру, совершенно не стесняясь, присутствия Артема. Но крики резко утихли, когда из операционной вышел хирург. Мы все застыли в немом ожидание.
– Пуля извлечена, парень без сознания, состояние стабильное, – я чувствовала, как меня начинает трусить. Словно вязкий туман, на сознание наваливается злость, страх и грусть. Я бы закричала, но голосовые связки совершенно мне неподвластны.
– Когда с ним можно будет, увидится? – кажется, это был Ник.
– Приходите утром, сейчас тут нет смысла находится, – но я уже точно знала, что никуда не пойду. Мне казалось, что стоит мне упустить Громова из виду, на долбанную секунду, как он тут же растворится. Шутки солнечного ветра, рассмеются, и растают у меня в руках, исчезая навсегда из моей жизни.
– Анфиса поехали, – Ника упрашивала меня уже минут десять, но я была непреклонна
– Езжайте, я дождусь утра, все равно не смогу сидеть дома, там мне будет еще хуже, – я убеждала всех в том, что здесь мне буде лучше почти час, и устав от моих аргументов все разъехались. Я сидела, просто смотря в потолок, и сама не заметила, как по щекам покатились горькие слезы. Ну почему каждый раз, когда мне кажется, что я нашла «своего» человека, с ним обязательно что-то происходит. Как так? Это же Ян Громов, он неприкасаемый, ему ничего не страшно. Это же я глупышка, которая вечно не там где нужно. Но однажды, в тот вечер, когда я шла на ненавистное собеседование, я оказалась там, где нужно. Мое счастье было так близко, что я просто не имею права его потерять. Я, возможно, единственный раз в жизни, сделала, что-то поистине правильное, и терять этот подарок судьбы, я уж точно не готова. Только если этот подарок сам от меня откажется. Но откажется ли он? Последние несколько дней, между нами было слишком сильное притяжение, и я очень надеюсь, что тянуло не только меня.
– Девушка, – невысокая девушка в белом халате коснулась моего плеча. – Все хорошо? – ее голос был встревожен.
– Да, то есть не совсем, – я коснулась ладонью мокрой щеки.
– Вы к Громову? – он глянула по сторонам.
– Да, – неужели этот сиплый голос мой?
– Пойдемте, – я даже не успела удивится, когда она схватила меня за руку. И уже через минуту я была в нужной палате. Лицо Яна было необычно белого цвета, а брови расслаблены. Я даже не сразу сообразила, что нужно к нему подойти.
– Только недолго, – и тут меня осенило, я села на стул рядом с койкой, и сплела наши пальцы вместе. Шептала ему какие-то глупости, о том, что больше никогда не заставлю смотреть глупые комедии, и обязательно, буду тепло одеваться. И кажется, уснула прямо рядом с его грудью, бормоча, о том, что его взяла. Я влюблена, я до чертиков в люблена, в этого ненормального парня.
Глава 22
снова и снова
под звуки рассыпающихся серебристым дождем триолей
я чувствую, как она подходит ко мне
и освобождает меня от страданий и забот;
я снова слышу ее голос, н
апоминающий мне матовое золото,
усыпанное розами:
"идем домой"..
POV Анфиса
Я боялась признаться себе, что влюбилась. Влюбилась в каждый его вдох и выдох, в его глаза, в каждый его изъян. Я бы не пережила его смерть. Просто представив жизнь без него, сердце падало в пятки. Он был моей сказкой, моим огнем, моим северным сиянием.
Это не было ошибкой, мы подходили другу другу, как два кусочка пазла.
Но вот сейчас я сижу дома, разрывая наше общее фото, которое мы сделали в тот день, когда ездили учиться стрелять, вымещая всю обиду, боль и ненависть. Могу ли я утверждать, что ненавижу его? Ох, еще и как, он бросил меня, я больше ему не нужна! Меня предали. Снова. И я практически на сто процентов уверенна, что это он отправил меня домой. Я не общалась ни с кем уже несколько дней. Просто выключила телефон, и закрылась в своей пустой комнате, ведь без него, все утратило смысл. Только рыдала, и вскрикивала от очередного кошмара. Скинула наверно уже несколько килограмм. Знала, что нельзя себя убивать, но не чувствовала себя больше живой. Мир стал серым, без его холодных глаз, без его смеха. Я ненавидела его так же сильно, как и любила. И теперь была абсолютно потеряна.
Могу ли я винить в этом кого-то кроме себя самой? Нет. Глупая Анфиса, знала, чем это все закончится, знала, что у бездны точно есть дно, и об него будет больно ударится. Но все равно прыгнула, поверив, что там внизу кто-то словит. Не словили.
Flashback
– Пусти! Пап, я тебе этого не прощу, – он тянул меня прочь из больницы, не давая даже пары минут для прощания. С ним. Ему снова было плевать на мои заплаканные глаза, и разбитые о больничный кафель
колени.
– Анфиса, ты возвращаешься дома, тебе больше нечего здесь делать. Хватит! Это не игра, – он кричал на меня, наверно впервые в жизни. А мне было плевать. Я должна быть здесь, и вот где не игра. Мое сердце, оно же не игрушечное, оно стеклянное, один неправильный жест, и разлетится на сотню осколков.
– Да что ты? Что же раньше ты так не говорил? Может, хватит вертеть мной, так как вам угодно? – я вырывалась, но папа молчит, ему просо нечего сказать.
– Пусти, – он отпускает, и я покорно иду к авто, но для себя понимаю, что действительно не прощу. Не прощу себе, но если Громов сейчас не стоит позади, и мне хватает меня к себе, значит я и ему не нужна.
Flashback end
– Анфиса, хватит, выходи, – папа стоит в дверном проеме моей комнаты, и все на что меня хватает это просто закрыть дверь. Мне больно, мне чертовски больно. Ян даже и не думает объявляться, в поле моего зрения. Последний раз, когда мы с ним виделись, это было в больнице. Он держал меня за руку, утром после той ночи, которую я окрестила для себя самой страшной в жизни, и хмурился. Наверное, хотел чтобы я исчезла, ведь через час после его холодного: «Выйди», объявился папа, и утащил меня домой. И вот теперь я здесь, якобы дома, совсем потеряна, и абсолютно разбита.
