Текст книги "Антигерой (СИ)"

Автор книги: Ася Пожарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Держи, – немного порывшись в своей сумке, она протягивает мне зеркальце и влажные салфетки. Я, благодарно кивнув, беру из ее рук предложенное. Открыв зеркальце, сразу захотелось закрыть его обратно. Мда, ну и видок. Оттерев с себя остатки туши, я становлюсь похожа на человека. А когда распускаю потрепанные жизнью косички, и по плечам распадаются красивые кудри, выгляжу очень даже ничего, в страшном, потрепанном свитере, правда, но это не главное.

– Будет глупо, если я спрошу, что ты здесь делаешь, потому что знаю, что просто так здесь никто не появляется. Но спрошу, нужна ли тебе помощь? – она мило улыбается, и нервно потирает руки.

– Хм, помощь? Тут все так сильно пытаются мне помочь, но ничего не хотят объяснять. Мне не нравится оставаться в неведение, – я не знаю, зачем это рассказываю совсем чужому человеку, но мне так сильно хочется с кем-то этим поделиться.

– Дай угадаю, Ян строит из себя большого босса, язвит, и показательно закатывает глаза. А когда ты задаешь ему вопрос, он старается перевести тему, – она начинает снисходительно улыбается, и картинно загибать пальчики.

– Это конечно да, но сегодня дело не совсем в нем. Меня выкрали прямо из дома, после нескольких встреч с Яном, я конечно понимала, что он далеко не пай мальчик, но не настолько. А потом когда меня забирали, там был мой отец, и они однозначно знакомы. А все остальное, это просто мои догадки, и они абсолютно не хотят мне ничего рассказывать. Сами, втянув меня во все это, хотят чтобы я, молча, повиновалась их приказам, ничего не зная, – я пытаюсь быстро объяснить ситуацию, а она, впитывая каждое мое слово, задумчиво кивает. Есть в ней что-то притягательное, родное. Когда еще совсем не знаешь человека, но уже готов ему разболтать все секреты.

– Знаешь, мы, девочки, существа жутко любопытные, импульсивные. И может быть сейчас тебе и правда лучше ничего не знать? Будь уверенна, каким бы гаденышем не казался Ян, он никогда не бросит того кого приручил, это у него оболочка такой колючки, но за своих он горой, – она правда стареется помочь, но меня не переубедить, мне нужно все знать, и точка.

– Я не уверенна, что успела стать своей. И уж тем более я не приручена ним. По-моему, пока что, мы только раздражаем, друг друга, – слабо улыбаюсь, и опускаю глаза в пол.

– Ооо, с его характером, это не удивительно.… Хотя знаешь, было время, когда я приносила жуткие проблемы. И как видишь, никто не пытался от меня избавится, хотя я сама от себя прежней с удовольствием избавилась бы, – она задорно улыбается, и как-то волей-неволей настроение слегка подскакивает.

– Боюсь себе представить, что же ты творила. Если честно, то выглядишь ты как самый безобидный человек в мире, – я прячу прядку волос за ухо, и наконец-то, понемногу, отпускаю все. Когда рядом эта девочка, все кажется проще. Умеет эта Ника, расположить к себе.

– Ты просто плохо меня знаешь, – она весело подмигивает мне, и тянет за здоровую руку. – Пойдем, думаю, нас уже заждались, – Ника продолжает что-то щебетать, и вся злость и обида забываются.

– Привеет! – она весело протягивает слово, забавно раскрывая руки для объятий.

– Кого я вижу? Сама Ассоль почтила нас своим присутствием, – первым оживает Ян, походит оценивающим взглядом о девушке, и слегка приобнимает ее.

– А то! Вы же в гости не приглашаете, только вот так, в обязательном порядке, – она тонко намекает ему, что не особо довольна, но я не совсем понимаю чем.

– Клубника-Вероника, уже не совсем ребенок, – Ник игриво подмигивает, но сразу, же получает недовольный толчок в бок от Фила. Вероника тепло обнимает его, и треплет итак взъерошенные волосы. Мне становится слегка неловко. Я только заметила, что папы, и дока нету, и я здесь одна, лишняя.

– Привет, привет, – Вамп тепло взъерошивает ее волосы, за, что получает подзатыльник от Вероники.

– Ну, что? Кто хочет мне рассказать, какого, кхе, фига, вы срываете меня с учебы? Самый сговорчивый получит шоколадную медальку, и не получит по балде, – она хочет казаться злой, но мелькающая улыбка ее выдает.

– Какое совпадение, сегодня все хотят объяснений, – я отпускаю колкий комментарий, и Ника одобрительно кивает.

– Думаю, объяснения вы получите позже, а сейчас делаем так, как я скажу. Я, Анфиса, Алексей, едем к ним домой. Тебе придется ненадолго переехать. Фил, Вамп, Ника, езжайте ко мне в дом. Ник, проследи, чтобы возле подруги Анфисы, были наши люди, и сам съезди, лично, проверь ее, – Ян выходит из комнаты, направляясь, видимо, к папе, чтобы обрадовать его своими новыми приказами. Я возмущенно выдыхаю ему в спину, но не смею перечить. Сталь, что проблескивает в его глазах, пугает и завораживет, одновременно. У него очень командирский голос, который видимо вырабатывался годами, и мужественный профиль, что ярко дополняет подкачанное тело. Будь ситуация менее сюрреалистичной, я бы, возможно, была заворожена ним, и даже позволила бы себе, по-пускать на него слюни. Но в данный момент, я испытываю только злость, отвращение, и горький привкус ненависти, на кончике языка. Все же слова Ники, хоть каплю, но повлияли на меня. Пусть поиграет в плохого мальчика, это ненадолго.

– Не парься, – Ник помогает мне надеть пальто, и наматывает шарф, так, что даже мои уши скрыты плотной тканью. Ника хохотнув, аккуратно поправляет, и шутливо толкнув локтем Ника, выходит. – Прости меня Фаня, – я смотрю в его карие глаза, что сейчас напоминают бездонные блюдца, сплошного умиления, и не понимаю, как можно на него обижаться?

– Ты не виноват, и ты об этом знаешь, – он аккуратно держит меня за плечи, я смотрю куда-то вниз. Я запуталась, моя жизнь перевернулась вверх дном, а я даже не знаю, что будет происходить через пять минут. Я в игре, правил которой не знаю.

Глава 7

я люблю все грани твоей личности.

но должен признать,

твоя дикая сторона – моя самая любимая.

POV Анфиса

Ник притягивает меня к себе, крепко обнимая. Щелкнув по носу на прощание, он удаляется. Помявшись на месте еще минутку, я выхожу следом за ним. Почти сразу, в коридоре, меня встречают папа и Ян. Может я и веду себя как ребенок, но все равно обижено надуваю губы и, не проронив ни слова, шагаю за ними. У меня нет желания общаться ни с одним, ни со вторым, раз уж они меня ни во, что не ставят, то я тоже не буду. Насупившись, я гордо чапаю у них за спинами, очень злобно смотря на их спины. Надеюсь, им жжет.

Я слегка удивляюсь, когда Ян открывает мне заднюю дверку но, не подав виду, и задрав подбородок повыше, усаживаюсь внутрь автомобиля. Устремив взгляд в окошко, я даже не слушаю о чем они, там говорят. Меня начинает клонить в сон, и я изо всех сил борюсь с этим. Рука ноет, колени болят, да и голова просто разрывается от количества новой информации. Хочется улететь на другую планету, чтобы меня никто не смог достать.

До дома мы едим минут сорок, или чуть больше, но завидев родную обитель, я быстро оживляюсь. Предвкушая встречу с мамой, Соней, и надоедливым Аркашей, настроение стремится вверх. Да чего уж там, я даже встречу с Антошкой жду как Новый Год или День Рождения, даже кончики пальцев, от нетерпения, покалывает.

Не дождавшись, когда передо мной галантно откроют дверь, я скорее выскакиваю из машины, и тороплюсь домой. Поскакав до квартиры по ступенькам, проигнорировав лифт, я открываю дверь.

– Семья, я дома, – всегда, когда я прихожу домой, то кричу эти слова. Мама выходит из кухни, или гостиной, и крепко меня обнимает. Из комнаты скорее бежит Сонька, и на лету начинает мне что-то рассказывать. Даже Антон, из своей комнаты бурчит мне что-то в ответ. На душе сразу становится тепло, от вида родных стен, и я опускаюсь на корточки, чтобы провести по шерстке Аркаши, который презрительно взглянув на меня, взмахивает хвостом и уходит.

– Анфиса, – мама выходит из кухни, как и всегда. Правда, сегодня в ее глазах слезы, а объятия особенно крепкие. Сонька еще на учебе, Антон тоже не дома. Ощущение легкой пустоты в нашей вечно оживленной квартире

– Мам, ну ты чего? Все же хорошо, – я прижимаюсь к ее груди, и на душе становится так тепло и спокойно. Рядом с ней, я всегда чувствую себя в безопасности, будто ни одно зло мира не достанет, если к себе прижимает эта женщина.

– Фаня, я знала, что когда-то это аукнется, но так хотела, чтобы вас это обошло стороной, – за спиной послышались шаги, папа и Ян, молча, вошли в квартиру.

– Здравствуйте, Ольга Владимировна, – когда Ян безошибочно называет имя моей мамы, я уже даже не удивляюсь. Но, честно говоря, все еще время от времени щипаю себя за руку, может это все-таки сон?

– Привет Ян, – и если честно, не знаю, удивляться ли мне тому, что мама знает имя Громова.

– Анфиса, собирай вещи, которые тебе понадобятся на первое время, – папа все еще злится, я тоже. Даже не обернувшись на него я, молча, ухожу в свою комнату. Мне до слез обидно, и я нарочно громко хлопаю дверью. Прислонившись к ней спиной, по щекам катятся соленые капли, я на ослабевших ногах прохожусь к окну, чтобы распахнуть фортточку, и дать себе пару минут продышатся. Почему он так со мной?

Через несколько минут, я прихожу в себя. Нервно скидываю грязное пальто с плеч и, вытащив из шкафа, свой любимый рюкзак, принимаюсь по очереди скидывать свои небольшие пожитки. В последний момент собрав в чехол свой ноутбук, я кладу все на кровать. Достаю из шкафа, черные облегающие джинсы и серую толстовку. Осторожно прошмыгнув в душ, я стянула, наконец потрепанный жизнью свитер. Глянув на себя в зеркало, сразу захотелось отвернуться. Вся в синяках, со сбитыми коленками, забинтованная рука, на которой алеет багровое пятно, лицо болезненно белое. От утренней красавицы, мало, что осталось, а взгляд совсем потух. Сегодня в океане моих глаз, бушует беспощадный шторм, грозясь столкнуть все на своем пути.

Сделав шаг в душевую кабинку, я вкючаю немного прохладную воду, чтобы окончательно привести мысли в порядок. Наспех моюсь, стараясь, лишний раз не смотреть на себя. Надев чистую одежду и кое-как, собрав волосы в пучок, я сняла линзы, в которых всегда ходила. Взяв несколько новых пар с собой, я наплевала на то чтобы надевать их на себя сегодня, надела очки. Так я выглядела еще более по-детски, да и роста у меня убавилось, ботинки то были на невысоком каблучке. Немного растрепанные волосы, от скованности движений из-за руки, закругленные очки в тонкой оправе, полное отсутствие макияжа, и огромная толстовка, делали из меня забитого подростка, а не юную девушку.

Выйдя в гостиную, я застала всех за какой-то беседой. Не прерывая разговор, я села на кресло, и принялась слушать, о чем они говорят. Атмосфера в гостиной царила теплая, дружеская что ли, общение было похоже на разговор трех старых знакомых, которые давно не виделись. Они говорили, об общих друзьях, о том, что нового у кого сучилось, короче, про всякую скуку смертную особенно, для совершенно не понимающего ничего человека в этой теме, то есть для меня. Обстановку смогла разрядить только Сонька. Влетев в квартиру, она с порога начала:

– Маааам, ты дома? – он зашуршала чем-то в коридоре, после чего шаркая тапочками, зашла в гостиную. Выглядела она, как всегда, очень забвано. В пестрой толстовке, ярких джинсах, и несколькими цветными прядями в волосах. – Чего это ты дочь не встречаешь? – так вышло, что из прохода было видно только маму и меня, а папу, и Яна для нее скрывал выступ на стене, а остановить ее болтовню было невозможно, – Ооо, Анфиса и ты дома, куда загуляла? А стоп, тут же родительница, потом расскажешь, – загадочно мне улыбнувшись, она продолжила, – Вы вообще видели какая крутуя тачка во дворе стоит? Просто закачаетесь. Меня Колька щелкнул, – она выудила из кармана телефон и принялась искать нужную фотку, звеня брелками которые висели на чехле. – Это наверно к Нинке из третьего подъезда ухажер приехал! Учись Фанька, какие бойфрэнды должны ухлестывать! Не то, что этот твой хмырь, никогда мне не нравился. Скользкий такой, и глупый! Я сразу знала, что так все получится, – она глянула на мое расстроенное лицо. – Ой! Прости Фань. Ты чего? Найдешь еще себе классного парня. И машина у него будет покруче этой, вот увидишь! Ты же такая красивая у нас, мам, скажи! – она выразительно посмотрела на меня, а потом на маму. Спасибо Соня, теперь все знают, что я еще и в любви, неудачница.

– Красивая-красивая. Соня, мы тут не одни, – мама, кажется, была красная от пяток до кончиков ушей, впрочем, краснеть за Соньку было не в новинку. В любом случае, хуже уже не будет.

– Ой, Здрасти, – а нет, будет. Поздоровалась она с Громовым таким тоном, что не хватало только коронного реверанса, чтобы окончательно проявить всю дань уважения, с которой говорила Софи. Цирк уехала, Сонька осталась.

– Забор покрасьте, ну-ка брысь отсюда, – папа кивнул сестре на дверь. Ну, что за провалы в памяти у папы сегодня? Он же прекрасно знает, что завидев такой интересный экземпляр как Ян, ее уже никакой метлой не выгонишь.

– Еее, нет отец. Я может, тоже в семейном собрание поучаствовать хочу, ты чего это дочь родную выгоняешь? Разлюбил меня? – она не очень грациозно шлепнулась на диван рядом с мамой, и наконец, обратила внимание на Яна. – Я Соня, как вы уже посмели предположить, а вас как родители величали? – я чуть по полу от смеха не покатилась, вот уже сударыня нашлась. Я-то знаю, что с ним заигрывать она вряд ли будет, а вот нервишки пощекотать может, и я даже больше скажу, очень хочет. Эту свою особенность, она переняла от моей слегка больной на голову Таи. Когда они собираются у нас в квартире вместе, сразу хочется вызвать экзорцистов, психотерапевтов, и супермэна, на всякий случай, чтобы точно устранить тотальное безумие, которое они устраивают. Поэтому в целях сохранности, как минимум, нашего города, я очень тщательно слежу за тем, чтобы пересекались эти две шизанутые, крайне редко, и в очень умеренном количестве.

– Ян, – он прятал улыбку в кулак, во время длинного рассказа Софи, о всей моей личной жизни, пытливо поглядывая на меня, и откровенно забавляясь, чем невероятно меня раздражал. Но когда она задала свой коронный вопрос, не сдержавшись, Громов хохотнул, после чего скрыл сой смех кашлем.

– Какое чудное имя, у меня родители вот только на Анфиске решили креативность проявить, – она с интересом поглядывала то на меня, то на Громова. О нет, нет, только не говорите, что она решила, что мы с ним, того, вместе.

– София, тоже красивое имя, – он пытается быть вежливым, но скорее всего, так же как и я мысленно валяется по полу от смеха.

– Эта да, это да. Между прочим, в переводе с древнегреческого, мудрая, разумная…

– И скромная еще, да? – не могла не перебить ее, и не вставить своих пять копеек, чтобы остановить этот аттракцион испанского стыда.

– Нет, зато воспитанная! В отличие от тебя, дорогая, людей не перебиваю. А вас Ян, каким ветром занесло сюда? – нет, ели бы я ее не знала, я бы чувствовала себя униженной, но зная, что она просто тренирует свой психоз на Яне, хотелось просто умереть со смеху.

– Его, видимо, попутным, а ты, малявка, в такую рань, что здесь забыла? – я мимолетом глянула на часы, закончился только пятый урок, а она уже дома. Чувствую запах сказочного краха сестренки, я разве что, руки друг о друга не потирала как злобный гений. Да, мелочь, я тоже умею быть гадкой сестрой. Не только же мне отдуваться! Это тебе за подробности о моих ухажерах.

– Кстати говоря, да, – мама заинтересовано переводит взгляд на Соню, Ян улыбается себе в кулак. София, поджав губы показывает знак, проводя пальцем у шеи, что значит, «я тебя убью». Но смутить ее просто невозможно, поэтому она мило улыбнувшись, снова обращается к Яну,

– На вас когда-либо давило общество? – нет, честно это выше моих сил. Не сдерживаясь, я прыскаю со смеха, и просто не могу остановиться. Мама сама снисходительно улыбается, она уже привыкла, что вместо обычной квартиры, у нас тут пристанище местных сумасшедших. Помню, как я познакомила ее с Ангеловой, хотя нет, это было еще куда ни шло, чего не скажешь о знакомство семьи с Колей и Олей. Они тогда устроили вечер призраков, бегали по квартире в белых простынях, и всячески пугали домашних. Аркашка до сих пор, от белой одежды с ума сходит. Впрочем, в нашем доме, когда кто-то сходит с ума, не является особой неожиданностью.

– Так, Софа, марш в свою комнату, разговор еще не окончен. Фаня, Ян, не будем вас задерживать, – папа поднялся с дивана, а вслед за ним подскочила, и мама. Я в целом понимала, что меня сейчас отберут от семьи, но куда меня повезут, все еще было загадкой.

Я быстренько попрощалась с сестрой, поклявшись на новом платье, рассказать ей в переписке куда я, и как скоро буду. Крепко обняв маму, и холодно распрощавшись с отцом, я вышла вслед за Яном. Он был все также вежлив, открыл мне дверь авто, и помог пристегнуть ремень безопасности, когда у меня не получилось. Мы снова ехали за город, конечно, мне было интересно, но моя гордость не позволяла, о чем-либо с ним говорить. Буду молчать как партизан, ему же такое нравится. Может у него фетиш на немых?

– Тебе совсем неинтересно, куда мы едем? – он вопросительно приподнял бровь.

– Интересно, вот только «интересно» мне сегодня было много чего, но ответит ты, не удосужился дать, ни на один мой вопрос, – я недовольно отворачиваюсь к окну, и принимаюсь, с огромным энтузиазмом, разглядывать пейзаж за ним.

– Мы едим ко мне домой, – стоп, что?

– В каком это таком смысле?! Ну-ка, верни, где взял, я не буду жить с тобой, извращуга ты поганая, – я нервно всплеснула руками, и стала крутиться по сторонам. Гневно схватив телефон из куртки. Я собралась звонить отцу, но вспомнив, что вроде как, злюсь на него, так же нервно сунула телефон обратно.

– В прямом. Самое безопасное место в городе – это мой дом, – он всего на секунду отвлекся от дороги, мимолетом взглянув на меня.

– А моего мнения никто узнать не хотел, да? Как вообще можно называть место безопасным, если там есть ты? Хотя, точно, я же забыла, что я здесь в роли говорящего клоуна, меня слышат, но не слушают, – нет, он точно издевается, проводить время в его доме, так еще и рядом с ним, это просто высшая степень мазохизма!

– Ты бы была против, и никто не держит тебя за клоуна, не утрируй, – он нахмурился, и крепче ухватился за руль. Злится? Ну и пускай, мне от его присутствия, тоже плясать не охота.

– Я и сейчас против, если ты не заметил! – он прибавляет скорость, и злобно зыркает в мою сторону. Ну конечно, наш мальчик не привык, что перед ним могут не плясать с бубном, и не заглядывать в рот. Эгоцентрист.

– Если ты не заметила, то я тебе пытаюсь помочь, – он злится, не кричит, конечно, но говорит таким тоном, что лучше бы кричал.

– Вот только ты забыл спросить, нуждаюсь ли я в твоей помощи! – не сдерживаюсь, взрываюсь. Громко всплеснув руками, чем снова тревожу свою рану, я срываюсь на крик. С детства я была жутко самостоятельная, идеалистка, характер у меня горячий, вспыльчивый, и когда кто-то пытается лезть в мою жизнь, и планы, я становлюсь раздражительной, ужасно нервной, и выхожу из себя за секунду. Но этот парень, просто совершенный уникум, ему удается выбить меня из равновесия, всего одним своим присутствием.

– Да ладно? А думаешь, не нужна? Может тебе там, в ангаре, больше понравилось? Вернуть? – нет, ну вы его слышали? Как тут держать себя в руках, если он так и просит, чтобы я разошлась.

– Да пошел ты, придурок! Запомни, я еду туда только по той причине, что ты мне не дал выбора. По своей воле, я бы никогда, и ни за что, не согласилась бы! Ясно!? Ты мне отвратителен.

– Это мы еще посмотрим, – он ухмыляется, и включает музыку громче. Чувствую, мои незапланированные каникулы в его доме, будут более жаркими, чем день под прямыми лучами африканского солнца. Либо я его придушу, либо он меня прикончит. Третьего не дано.

Глава 8

Ты наивно предлагаешь

Мне лекарство от обид…

Дорогая, дорогая,

Я не ранен, я – убит.

(Ю.Визбор)

POV Анфиса

Когда я представляла дом Яна, это были какие-то современные окопы, оборудованные сверхтехнологиями. Что-то между ямой и домом Железного человека. Но это был просто огромный особняк. Да, его ворота были, выстой метра три, а по кромке пущена железная проволока, которая, скорее всего, была под напряжением. При въезде стояла охранная будка, и как только мы заехали, машину осмотрели дивным приборчиком, вроде палки с круглым наконечником. Я похлопала ресницами, и взглянула на Яна, он отвлекся на свой мобильный. Его белоснежная челка, с холодным, немного серым отливом, упала на его глаза. Он, рваным движением, поправил ее запрвляя назад, и на секунду открыл мне вид на татуировку на его запястье. Она была совсем небольшой, и мне не удалось толком разглядеть ее, но я, все равно, опустила взгляд на его руки, медленно сканиуя теперь и их. Красивые, большие ладони с длинными пальцами, на которых красовалось несколько громоздких колец. На запястьях, которые торчали из-под пальто, выступили голубоватые вены, которые очень ярко контрастировали с его светлой кожей. Громов дернул рукой, и я резко перевела взгляд на свои колени, чтобы он не заметил моего пристального внимания. Охранник подал сигнал, и Ян отбросив телефон на колени, снова тронулся с места, заезжая вглубь большого участка.

Территория дома, была большой, зеленой, а с другой стороны открывался вид на просторный лес. Припарковавшись в подземном гараже, мы вошли в дом, поднявшись по винтовой лестнице вверх.

Внутри все было в белых и черных тоннах, просторная прихожая, с мраморной плиткой на полу, и белыми встроенными шкафами купе. Светильники встроенные в потолки, идеально чистые зеркала, даже коврик около входной двери был кристально белым. Ощущение, что я попала не в жилой дом, где иногда царил скромный беспорядок, валялась обувь которую не убрали в шкаф, или были небольшие следы от подошв, которые оставались на ковриках в прихожих, как, например, у меня дома. Складывалось впечатление, что я попала в музей, где царила стерильная чистота, и где лишний раз не стоит ни к чему прикасаться.

Разувшись, Ян указа мне на гостиную, откуда доносились тихие голоса, а сам, подхватив мои вещи, свернул к деревянной, светлой лестнице. Ярче всего из комнаты, слышался звонкий голос Ники, которая что-то увлеченно рассказывала другим. Мне было жутко неловко портить из «семейную» идиллию, но собрав всю храбрость в кулак, я сделала шаг внутрь.

– Фиса! Наконец-то нормальный человек в доме! С этими лопухами, и не поговоришь толком, – улыбаюсь на ее комментарий, вот человек умеет разрядить обстановку. Только открываю рот, чтобы ответить, как меня перебивают.

– Что за антиреклама Ника? – голос ледяного короля возвращает меня в реальность. Резко приходит осознание, что не все так радужно и сказочно, и я здесь не гостья, а скорее заключенный.

– Правда называется, – она легко уходит от ответа, ни капли не смутившись, что ее, грубо говоря, застали на горячем. Ян подталкивает меня в спину, и я, сделав несколько шагов, усаживаюсь в кресло по правую сторону от дивана, на котором сидят Ник, Ника и Фил. Вамп и Шерлок умостилась на полу и, не обращая на нас никакого внимания, режутся в приставку. Ян садится в кресло напротив моего.

– Расскажи что-то о себе, – Ника улыбается мне, и заинтересовано разглядывает.

– Ну, я даже не знаю.… Учусь на журналиста, – я пожимаю плечами и замолкаю, приходит осознание, что мне и рассказать особо нечего. Я совершенно обычная, без скелетов в шкафу, и прочего, и как такая посредственность как я, оказалась на месте главного персонажа какого-то глупого боевика, я ума не приложу.

– Ну, а хобби какие-то?

– Пока никто не слышит, могу петь, а так университет все свободное время отбирает, – я подтягиваю ноги на кресло, и кладу подбородок на колени.

– Круто, всегда мечтала уметь петь! Споешь? – ее гиперактивность заставляет меня смутится, я не совсем считаю, что умею петь, так, когда скучно и все.

– Возможно когда-то, – улыбаюсь ей, а в голове полнейший бардак. Ненавижу быть неуверенной в следующем дне, но сейчас именно это и происходит.

– Ой! Громов, а ты чего это гостье даже чаю не предложил, она же голодная, наверное! Да? – Ника вскакивает с дивана и, взяв меня за руку тянет в непонятном направление, я даже толком возразить не успеваю. К счастью за нами не увязывается никто из мальчиков. И Ника, усадив меня на стул, начинает свой допрос.

– Ну что? Расскажешь как познакомились? – она весело шевелит бровями, и начинает хлопать ящиками и бурчать про отсутствие «нормальной, людской пищи»

– Ну…там и рассказывать особо нечего, – я пожимаю плечами и заминаюсь, говорить, что я просто, кхе-кхе, излишне любопытна, не хочется.

– Как так? Поверь, в его доме оказываются только избранные, ты можно сказать особенная, исключение, – Ника активно жестикулирует рукам, и жарит на сковородке яйца.

– Да ладно? Ян не выглядит как человек, у которого недостаток женского внимания, – я иронично выгибаю бровь и киваю туда, где по моим расчетам сейчас находится этот дамский угодник.

– Никто и не спорит, у него на этот случай есть гостиничные номера, а дом, это прям храм невинности какой-то, – мы вместе смеемся. Ян и невинность в одном предложение, в целом звучит смешно. Он же просто ходячий грех, даже не проявляя особого энтузиазма, его хотят все в радиусе ста метров, но стоит ему проявить хоть каплю интереса. Все! Каждая особь женского пола, от 13 до 60 готова отдаться этому засранцу.

– А если честно, то как ваши жизни пересеклись? Ты, конечно, извини, но как бы ни хотелось, ты не выглядишь как человек, который может крутиться в таких прослойках общества, – я нервно дергаю края кофты, и вспоминаю своего папу. Уж кто-кто, а он точно не выглядит как человек, который занимается такого рода деятельностью.

– Можно сказать, я оказалась в неправильном месте в неправильное время, – прям женщина-загадка.

– Ого, многообещающе. Ты прям женщина загадка, – она выкладывает на тарелку яичницу, и залив чай кипятком ставит две кружки на стол. Сама садится на стул напротив меня.

– Давай сменим тему, мне, правда неловко про это говорить, – я взяв вилку принимаюсь кушать, тщательно жуя свою пищу и пытаясь хоть как-то убить неловкость возникшую между нами.

– Как скажешь, – Ника мило улыбается и смущенной себя уж точно не чувствует. – Как ты себя чувствуешь? Глеб говорил, что тебя нормально так задело, – у нее действительно тревога в глазах, и это не звучит как очередной вопрос, который задают из вежливости.

– Пока нормально, действует обезболивающее, и я практически не чувствую боли. Расскажешь что-то про себя? – я пытаюсь перевести тему разговора на нее.

– Нуу, мне девятнадцать, и я будущий адвокат, – она улыбается.

– Надеюсь, никогда не пересечемся по работе, – я легко смеюсь, и разговор завязывается дальше. Мы обсуждаем все, начиная от мальчиков, заканчивая любимым цветом маникюра.

Глянув на часы, которые показывали половину шестого вечера, мы, понимая, что засиделись перекочевываем обратно в гостиную. Я снова взбираюсь на кресло вместе с ногам, и внимательно слушаю истории ребят. С ними весело, и не скажешь, что пару часов назад кто-то из их, возможно, убил человека. От этой мысли по коже пробегается мороз, и я гоню ее прочь. Мне удается немного забыть обо всех проблемах, и смеяться над шутками вместе со всеми. Время летит незаметно и, заслушавшись очередную историю Кирилла, я засыпаю прямо в кресле.

POV Ян

Я не сразу заметил когда звуки которые исходили от рыжей утихли. Каждый раз когда ее звонкий смех разносился по просторной гостиной, что-то внутри переворачивалось. Она была какой-то необычной, для меня, слишком, что ли, живой. Она совсем не умела лгать ни эмоциями, ни на словах. Смотрела на меня, и я мог сазу казать, что у нее сейчас в голове.

Когда мой взгляд в очередной раз коснулся ее облика, мне представилась чудесная картина. Анфиса, скрутившись в клубочек, и уткнув нос в колени, мирно сопела. Натянув рукава на ладони, и обняв себя, она выглядела так мирно и безмятежно, возможно даже мило. Черт, пора забывать такие слова, ее присутствие рушит мою стальную оболочку. Поднявшись на ноги, я подошел к ней, подхватив ее под колени и спину, бросил ребятам, «скоро буду» и поспешил удалиться.

Гостевые спальни всегда были готовы к использованию. В моем доме их было порядка шести. Так уж сложилось, что тут часто кто ночевал. Только одна почти всегда была свободной, так уж вышло, что все частые гости, не гласно выбрали себе комнату, и оставались всегда в одной и той же. И единственная, в которую редко кто либо заходил, находилась прямо напротив моей.

Девчонка так крепко спала, что не чувствовала абсолютно ничего. Изначально мне пришла мысль раздеть ее, чтобы спалось удобней, но представив какой концерт закатит эта рыжая скандалистка, я криво ухмыльнулся, и отбросил эти мысли. Накрыв ее одеялом, я окинул взглядом комнату, и покинул ее.

Как только я вошел в гостиную, голоса затихли.

– Про меня сплетничали? – я шлепнулся назад в кресло, и расслаблено закинул голову назад, прикрыв глаза на пару секунд.

– Еще чего, усмири свой эгоцентризм, – первой «ожила» Ника.

– О чем ты? Это просто чуйка, а она меня, как ты знаешь, никогда не подводит, – я еще раз пристально сморю на Нику, дааа, как быстро она выросла.

Flashback

– Алло, Ян, приезжай или тут будет труп, – на часах час ночи, разъяренный Фил орет что-то про распустившуюся сестру, а я недовольно пыхчу в трубку, ведь, он только что оторвал меня от такого шикарной, блондинистой девочки, чьи руки очень умело орудовали вдоль моего тела.

– Блять, чувствую себя отцом многодетного семейства. Сейчас буду, – как бы я не злился, они для меня и, правда, семья.

– Детка, прости, я вызову тебе такси, – я снимаю с себя ее стройное тело, и уже натягиваю на себя джинсы.

– Но, Ян, – белобрысая недовольно вертит носом, и пытается дернуть меня обратно в постель.

– Я же сказал, не сегодня, – нервно рявкаю на нее. Бросив несколько купюр на стол, предупреждаю, что такси будет через несколько минут, и схватив ключи от автомобиля, выхожу из гостиницы. Ночные улицы позволяют красоваться трехзначным цифрам на спидометре. Курю в открытое окно, и нервно перебираю причины, по которым Глеб мог сорвать меня.

Безусловно, виной всему Ника, прошло полгода после смерти родителей Шаховых, и если Фил уже давно пришел в себя, активно занимается бизнесом, помогает мне с альянсом, то Ника конкретно распустилась. Конечно, она потеряла любимых родителей, практически не видеться с братом, вот и причина ее общения с неправильной компанией. Вероятней всего она просто хочет обратить на себя внимание, и сколько бы мы ей не вправляли мозги, все равно будет делать по-своему. Характером она удалась еще меньше чем Глеб.