Текст книги "За это я тебя и ненавижу (СИ)"
Автор книги: Ася Оболенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Глава 26
Нельзя объять необъятное, нельзя постичь непостижимое и нельзя впихнуть невпихуемое.
(Козьма Прутков).
Джунгли Масархуда. Бада-Баром.
Как за двадцать пять часов активировать пятьдесят рун, если откат единственного активатора всего час?
Сначала я попытался применить остальные умения специализации, но кроме «Печати Хаоса» никакое из них не вызвало подобного эффекта. Руны не хотели реагировать, так что я попросту потратил ману.
«Не может быть, чтобы задача не имела решения».
Единственное, за что я переживал – недостаточно прокачанная «Печать Хаоса». Что, если в Бада-Баром нужно было явиться, когда умение будет настолько развито, что составит по откату всего тридцать минут? Подумав, я всё же отмёл это предположение, представив, сколько же нужно времени, и какой должен быть уровень моего персонажа, чтобы с двадцати четырёх часов апнуть откат умения до получаса?
– Думай, Вова, думай! – приказал я сам себе, уже в который раз рассматривая ненавистные знаки.
Активированная ранее руна горела ровным светом, и у меня был всего час, чтобы найти решение, иначе всё это предприятие можно смело отправлять псу под хвост.
Нарезав ещё несколько кругов по залу, понял, что все эти демоновы руны даже самый тренированный вундеркинд не сможет удержать в памяти, поскольку в ломанных линиях сам чёрт ногу сломит. А мне снова нужно взбираться наверх, чтобы окинуть взглядом общую картину ещё раз.
Уже зависнув под сводчатым потолком, я старался разобраться в хитросплетении линий, и подвести этот став хоть под какое-то логическое обоснование, объясняющее именно такое расположение рун. Тщетно.
Казалось, что неведомые мастера нарочно их смешали, разбросав в хаотичном порядке, чтобы те, кто попытается в будущем запустить став, ни за что не разобрались.
Мне пришлось залезать на стены ещё не раз, пытаясь рассмотреть печать с разных ракурсов. Думаете я понял, где у этой хрени верх, а где низ? Конечно, нет.
Пока я организовывал скалодром, часы успели отсчитать сорок минут. Ещё двадцать, и «Печать » снова откатится, но я чувствовал, что если не придумать решения головоломки, дальнейшая активация заведёт меня в тупик. Не зря же по условиям задания я должен за двадцать пять часов активировать пятьдесят рун? Это ровно две руны в час, чтобы не выбиваться из навязанного графика.
Вот только как?
Безжалостный и неумолимый секундомер отсчитывал последнюю минуту отведённого времени, когда меня внезапно озарило.
Когда мы ещё шли по разрушенным улицам Бада-Барома, я же видел руны на остовах зданий, некоторые из которых имели обратное начертание, как выразился Ньютон. В моей интерпретации это была просто руна нарисованная вверх ногами.
Ещё раз присмотревшись, мне захотелось расхохотаться от облегчения, но для сомнений в правильности моего решения ещё присутствовала. Я боялся ошибиться.
Нет, я не нашёл разгадку, но успел снова сосчитать и понять, что рун в ставе всего двадцать пять, вот только половина из них была начертана наоборот: вверх ногами и отзеркаленная по горизонтали.
Быстро найдя ещё одну руну «Соул», я буквально кубарем скатился со стены и бросился к ней. Оставалась одна маленькая деталь – активация.
До отката умения оставалось несколько секунд, но как оживить рунический знак, я так и не догадался. Какая-то мысль вертелась в голове, но поймать её за хвост мне никак не удавалось.
«Вспомни, что когда-то говорила Поляна! Кровь – ключ ко всему! Единственная субстанция, с помощью которой можно сотворить наиболее мощное заклинание или нанести вред любому разумному. Только живая кровь, текущая в жилах, способна усилить любой вид магии… Любой!».
Или активировать руну, если остальные способы себя исчерпали.
Волнистое лезвие криса вскрыло кожу на ладони, словно скальпелем. Лишь когда на обескровленном разрезе набухли первые капли – пришла запоздалая боль. Сжав кулак, направил тоненькую струйку крови на руну, моля всех Богов, чтобы моя задумка удалась. В тот момент, когда секундомер отсчитывал последние крупицы, обратное начертание руны Соул вспыхнуло зловещим багровым цветом, а воздух вокруг ощутимо наэлектризовался.
Взметнувшись на уровень груди, руна, как и её товарка, несколько раз провернулась вокруг своей оси, а потом из оснований знака ударили тонкие нити моей крови, связывая обе руны в единое целое.
На моих глазах мана, заключённая в одной, сейчас намертво переплеталась с кровью, заключённой в другой руне, создавая искрящийся поток, видимый даже обычным зрением, не то что магическим.
– Врёшь, не возьмёшь, – рассмеялся я, понимая, что всё сделал правильно. – Ну а вот теперь – поехали!
Чётко по откату, влепил «Печать Хаоса» в следующую руну, уже не удивляясь визуальным эффектам, когда знак «Кеназ» активировался…
Если меня спросят, чем я занимался сутки, я отвечу: разгадывал загадки, нервничал, лазал по стенам, что твой таракан, и наносил себе увечья, пуская кровь. Не назову это лучшим времяпровождением, но то, что я видел в центре зала, уже наводило на определённые мысли.
Мана, переплетаясь с кровью, образовывала какой-то иной тип энергии, и мне кажется – более нестабильный. Когда были активированы шесть рун, получившиеся нити начало лихорадить, а они сами стали похожи на огромные электрические дуги, которые при соприкосновении друг с другом порождают сноп искр, ослепляя.
В центре рунного става расположился особый знак, больше напоминающий ещё одну печать, только более мелкую, но от этого являющуюся не менее насыщенной, если судить по сложности исполнения. Именно эта печать заискрилась после восьмой активированной руны, пробуждаясь.
Четыре дуги, перекрещённые между собой, соединились, чтобы получившимся перекрестьем притянуться к центральной печати. Силовые линии по контурам начали напоминать огромные лепестки неведомого цветка, который внезапно решил расцвести в самом сердце древней пирамиды.
Время ускользало, а я чувствовал, что начинаю выдыхаться, несмотря на почти часовой перерыв между активацией рун, в который я то и делал, что жрал двойную порцию эликсиров, восстанавливая ману и стремительно убывающее здоровье.
В один момент я понял, что печать начинает высасывать из меня жизнь, настолько стремительно начали убывать «хиты». Для обычного восстановления требовалось просто принять «лекарствие» и дожидаться, пока не отхилишься, а вот здесь такой вариант не прокатывал.
Каждый разрез, послушно затягивающийся после приёма «Зелья здоровья», ощущался, будто он не зажил, а полоска здоровья стремительно продолжала убывать, если я не подпитывался эликсирами. Руки просто горели от боли, хотя без нужды я старался ими не шевелить.
Вероятно, я бы так и не смог всё сделать правильно, если бы доступ к «Аукциону» отсутствовал, поскольку на такой бешеный разлёт расходников я не рассчитывал.
«Ну вот будет тебе наука», – проворчал внутренний голос. – Брать нужно с запасом».
Первые восемь рун я пользовался зелёными колбами. После активации девятой нити, понял, что если продолжать в таком же духе – до десятой я отброшу копыта.
Проблему решили эликсиры синего цвета, которыми я, не глядя, забил сразу несколько стаков. Их хватило только до шестнадцатой руны, после чего полоска здоровья резко ухнула вниз, грозя преодолеть отметку в двадцать процентов. Судорожно вытащив зубами пробки сразу из двух синих фиалов, торопливо влил в себя зелья, но ситуацию это кардинально не поменяло. Шкала замерла только на несколько секунд, после чего снова поползла вниз.
– Твою же мать, – выдохнул я. Вкладки аукциона замелькали с невообразимой скоростью.
Фиолетовых или оранжевых эликсиров просто не существовало, и теперь мне нужен только последний довод королей – «Зелье Восстановления» ранга «божественный». Даже находясь в шаге от перерождения, я смог обратить внимание на его цену, от которой мне снова захотелось крепко выругаться. Цены кусались, причём разлёт их был существенный, варьировавшийся от нескольких тысяч золотых до нескольких десятков тысяч.
Плевать, что уж теперь?
Просадив вместе с «хитами» шкалу собственного кошелька, я откупорил первый. Выдохнул я только тогда, когда здоровье не только остановилось у критической отметки, но и после медленно поползло вверх.
На очереди были семнадцатая и восемнадцатая руны, и я приготовился к самой, наверное, сложной схватке в «Даяне I» – схватке с собственной кровью и мощью рун.
«– Мастер, а правда что они есть? – в горящем взоре паренька можно было рассмотреть цепкий пытливый ум.
– Ты о чём? Кто есть? – проворчал старик, низко склонившийся над пышущей жаром наковальней.
Казалось, что седые волосы должны были сейчас скукожиться и вспыхнуть от нестерпимой температуры, которую источала лежащая на наковальне продолговатая заготовка, но – нет.
Обряженный в засаленный кожаный фартук, который носило большинство местных кузнецов, старик даже не замечал этого, любовно выводя на заготовке рунный став.
Сначала на ней появилась руна «Хагал», олицетворяющая несокрушимую мощь ледяной стихии, мощь, которой можно противопоставить только руну «Кеназ» – сосредоточие огня из недр земли. Именно эта руна, начертанная на горниле, давала ярость пламени, и была способна расплавить даже чёрный мифрил.
– Перворуны, – благоговейный шёпот подмастерья заставил старика недовольно поморщиться. Последний взмах блестящего резца, коим мастер чертил последнюю линию знака, чуть не ушёл в сторону. – Нам говорили, что…
– Да сколько можно!? – прошипел старик. – Сколько можно слушать чушь, которой пичкает вас этот пропойца? Или ты считаешь, что Вираний знает больше, чем твой мастер? А!?
– Нет, что вы, – отшатнулся подмастерье. – Я не это имел в виду. Просто…
– Или ты хочешь сейчас снять жетон моего ученика и пойти учиться к нему? – громыхнул голос взбешённого мастера, заставив колыхнуться язычки бледного пламени на заготовке, которую от продолжал придерживать голыми руками, проигнорировав толстые рукавицы, заткнутые за широкий пояс.
– Боги! Мастер, нет, конечно! – залепетал побледневший юноша, поняв, что сейчас находится на волоске от того, чтобы быть выгнанным с позором из кузни.
– Значит так, – припечатал старик, поведя могучими плечами. – Ещё раз я услышу подобное – ноги твоей больше у меня не будет! И уясни себе накрепко: Перворун не существует! А ежели кто снова будет рассказывать эти байки, можешь смело намылить ему шею, чтобы ересью своей не сбивал с пути таких молокососов, как ты.
– Я понял, мастер, – поклонился юноша. – Больше такого не повториться.
– Увижу тебя возле этого проходимца – сюда можешь больше не приходить! – мастер сменил гнев на милость. – А теперь скажи мне, какая руна будет следующая? И не вздумай меня разочаровать.
– Гебо, – уверенно произнёс юноша. – Объединение противоположностей.
– Хоть что-то запомнил, – проворчал старик, ловко орудуя резцом из неизвестного металла, который с лёгкостью резал чёрный мифрил, словно отточенный нож мягкое дерево. – Следующая какая?
– Соул? – несмело предположил подмастерье, но по взгляду мастера понял – ответ неверный.
– Бестолочь! – взревел мастер, разозлившись. – Марш на меха и смени там Корна. Не хочешь учиться – будешь работать руками, тупица, пока не поумнеешь. Быстро я сказал!!!…».
Из внезапного видения меня выбросило внезапно, и несколько секунд я не мог понять, на каком именно моменте я провалился в воспоминания неизвестного юноши, жившего много лет назад. Было очевидно, что его глазами я сейчас наблюдал создание рунного става, который накладывался на будущее оружие. То, что став накладывался в процессе ковки стало для меня открытием. Неприятным открытием, поскольку я уже чётко понимал – от изучения профессии кузнеца мне никуда не деться.
Я не смог досмотреть до конца весь процесс, но всё же успел рассмотреть линии следующей руны. Хорошо знакомой мне руны «Турс».
Глава 27
Нужно носить в себе ещё хаос, чтобы быть в состоянии родить танцующую звезду.
(Фридрих Ницше).
Джунгли Масархуда. Бада-Баром.
Хагал, Гебо, Турс…
Это был рунный став, который я умудрился подсмотреть в первом видении, но, как обычно у меня случается, всё не могло быть так легко, поскольку я умудрился впустую истратить первую попытку на его формирование.
У меня ни демона не вышло.
Творя руну за руной, я с замиранием сердца наблюдал, как они возникают передо мной в воздухе. Формирование руны « Турс » не завершило став, вопреки моим надеждам. Три полыхающих знака просто провисели в воздухе несколько ударов сердца, будто ожидая, что я присовокуплю к ним завершающую, или завершающие руны, а после просто бесследно развеялись, выплеснув ману в окружающее пространство.
Единственным объяснением я видел, что подсмотренный в видении став имел больше, нежели три руны, что объясняло мою неудачу.
«Две попытки. Осталось всего две попытки, – с досадой подумал я. – Теперь права на ошибку нет. И пока я не буду уверен до конца в составе става – никаких больше экспериментов».
Девятнадцатая пара рун стала для меня настоящим испытанием, поскольку тело будто начали выворачивать наизнанку, прижигая каждую его клеточку. Боль, огонь, лёд, снова огонь…
Меня лихорадило, а зубы выписывали замысловатую дробь, то стискиваясь от боли, то просто стуча от пронизывающего меня холода. Такого издевательства над игровым аватаром и моим мозгом я ещё не испытывал. Даже садюга-гоблин, по сравнению с этими ощущениями, был со мной предельно нежен и обходителен.
Божественные эликсиры здорово помогали, но я уже видел – последние шаги будут для меня адом. Моим персональным адом.
Двадцать первая пара.
Здесь первый раз я увидел, на что способны разработчики. Если им требуется создать достоверную картину для сюжетного момента, эти парни не остановятся ни перед чем. Именно они умудрились в этот сюжет запихнуть весь спектр болевых ощущений, который только способна воссоздать капсула виртуальной реальности.
Ноги почти не держали.
Тяжело завалившись на одно колено, словно собирался приносить присягу на верность этому демонову залу, я опёрся рукой на не активированную руну, стараясь не двигаться без нужды. Почему-то мне казалось, что если я завалюсь набок – подняться уже не выйдет. Сначала я не смогу, а потом просто не захочу.
Новых видений пока не было. Вместо них была всепоглощающая боль, которую каким-то образом, мне удавалось терпеть.
С трудом шевелясь, я уже чуть ли не ползал по полу, выискивая оставшиеся руны, прикидывая, насколько быстро я смогу до них добраться, и не отправлюсь ли на перерождение, прежде чем успею активировать эти знаки.
Я уже знал, что будет, когда я заполню маной их все: силовые линии соединённых попарно рун уже достаточно чётко образовывали арку будущего портала, аналогов которому в этом мире я ещё не встречал. Светящаяся арка, полыхающая силой, созданная симбиозом маны и магии Крови, в самом простом её исполнении – путём постоянного кровопускания.
Ровно пятьдесят фрагментов арки, пятьдесят рун, включая две пустых, и миллионы вариаций сборок рунных ставов, которыми я могу воспользоваться, если буду знать принципы их составления. Пока же я не знал ни одного.
Ещё немного и даже божественный эликсир начнёт пасовать, не восполняя хиты, а просто останавливая их отток, что и произошло на двадцать третьей паре рун. В тот момент, когда шкала здоровья начала стремительно убывать, меня снова выбросило из реальности, показав новую серию из жизни неизвестного подмастерья.
«– На седмицу пока. Может на две, – с надеждой произнёс парень, стоя на пороге невзрачного серого дома.
Дородная тётка смерила его подозрительным взглядом, после чего с презрением произнесла:
– Ну и где ты возьмёшь семьдесят серебряных монет через две седмицы? Ты – подмастерье! Мне ли не знать, каков заработок подмастерья? Сдаётся, парень, что ты меня сейчас просто дуришь, чтобы не остаться на улице и не загреметь в околоток. Признавайся, дуришь?
– Нет, что вы! – отмахнулся он. – Вы же меня прекрасно знаете, тётушка Лира. И мастера моего прекрасно знали, упокой Боги его светлую душу.
– И что с того? – подбоченилась она. – Пока Хансий был жив, отвечал за тебя он. А теперь ты сам по себе, а твоему слову веры нет. Ты даже не мастер. Так, недоучка, – недоверчиво произнесла Лира, но парень ощутил перемену в её тоне. Он стал чуточку мягче…».
Видение будто перемотали, и я снова увидел того же подмастерья, только уже повзрослевшего. Крепкий мужчина стоял около наковальни, как некогда его мастер, и точно так же наносил на заготовку руны, которых я, увы, опять не мог рассмотреть.
«– Я всегда знал, что вы ошибаетесь, мастер, – бормотал он. – Если бы вы сейчас были живы, то очень бы удивились. Возможно даже бы порадовались за меня, – вздохнул парень, сам не веря в то, что предположил. – Вы все даже представления не имеете, чем пытаетесь оперировать и какие силы подчинить! Глупцы. Вы все глупцы!».
Мастер Хансий был суровым хуманом, имевшим вес в Гильдии Рунных Оружейников. При всём его мастерстве, Хансий придерживался консервативных взглядов, считая, что знания, доставшиеся им от предков, надлежит сохранять и передавать только строго в неизменном виде.
Несусветная глупость!
Он был против новшеств, пусть даже они и предлагались авторитетными мастерами своего дела. А уж возомнивших себя умнее всех, он был готов самолично отходить поганой метлой, дабы не смели искажать знания, которые трепетно собирались Братством веками.
Заготовка на наковальне внезапно засветилась приглушённым синим цветом, но мастер, уже давно не подмастерье, не обратил на это никакого внимания. Вместо этого он продолжал выписывать руну, заставляя незаконченное изделие полыхать ещё ярче.
Синий свет, отражающийся в усталых, но довольных глазах мастера, уже не скрывал рунный рисунок, позволяя всем желающим детально его рассмотреть. Он знал, что никто из мастеров не сможет повторить подобное, поскольку это был первый став, составленный с учётом трёх рун, которые никогда не могли находиться вместе…
Его первый легендарный став, благодаря которому он и получил официальное звание Мастера Оружейника…».
Кое что прояснилось.
Я наяву увидел кусочек рунной надписи, который, после нанесения последнего знака, видоизменился. В жизни бы не догадался, что при повторе рун в ставе, они могут сливаться, при этом или взаимоисключаясь, словно в школьном уравнении, либо образовывая ту же самую руну, но с незначительными отличиями: более широкая линия начертания, возможно – более глубокая или выделяющаяся цветом…
Это полностью объясняло все странности, которые я видел в осколках воспоминаний давно почившего мастера-оружейника. Я-то считал, что каждая руна имела свой цвет, в который самопроизвольно окрашивалась после завершения начертания, но, как оказалось, иной цвет и форму имели только сложные руны, образовавшиеся после симбиоза идентичных.
Спецификацию цвета рун и их окончательное начертание я не смог бы повторить, но то, что руна «Гебо», встречающаяся в ставе в количестве двух штук, обязательно сливается в полыхающую синим руну – это я запомнил точно. И теперь я знал, где именно ошибся в начертании своего первого става.
Боль, зелья божественного ранга, хаотичные вспышки формирующегося энергетического портала, расцветающего в центре зала и пахнущего грозой, снова вспышки боли, интервал между которыми становился всё меньше и меньше.
Я держался уже на чистом упрямстве, и отметать мысли о прекращении добровольной пытки становилось с каждым разом всё труднее.
Двадцать четвёртая пара рун.
Активировав её, не смог сдержать животного крика. Хотелось отрастить когти, как кровосос, и разодрать себе грудную клетку, чтобы вывернуть оттуда всё, до чего смогу дотянуться, пока не подохну. Конечности жили своей жизнью. Казалось, что в момент активации предпоследней пары, мне по венам пустили расплавленный металл, должный выжечь всё, оставив перед порталом моё обугленное тело.
Перед глазами замерцало красным, что свидетельствовало об низком уровне здоровья.
«Какого хрена? Я же только что выпил два фиала!».
Эта мысль была последней перед тем, как я умер.
«Вы лишились игрового уровня. Плата принята».
Активация «Тёмного мстителя» вернула меня в ненавистный зал с полным «баром» жизней, моментально опустошившимся на треть, как только я пошевелился. Вспышка чудовищной боли моментально вернула меня на четвереньки, заявив о себе с возросшей силой.
Мне оставалось активировать одну пару.
Пару пустых рун, не имеющих знаков. Их я оставил напоследок, боясь ошибиться в активации. И если руны, имеющие рисунок я оживлял не сомневаясь, то, насчёт двух последних, я испытывал сомнения. Как оказалось – зря. У меня всё получилось!
За этот неполный час, я то погружался в видения, то меня снова из них бесцеремонно выдирало, дабы наградить новой порцией страданий.
Видений было множество, причём они не шли по порядку, постоянно путаясь и освещая по частям весь путь подмастерья, который за всю историю существования Рунного Братства, был единственным, кто смог достичь звания Мастера без Наставника.
Я проживал его жизнь, скитался вместе с ним, когда смерть его учителя, фактически, поставила крест на его жизни. Вместе с ним я познал все его неудачи, взлёты, падения, одиночество, презрение от Братства, насмешки…
Его руками я создавал свои первые рунные ставы, начертание которых не были известны никому из Рунного Братства. Комбинирование рун, их правильное использование, законы, по которым составляются наиболее популярные ставы… Я учился и переживал вместе с ним, скорбел, ликовал, но при этом воспоминания мастера я чётко отделял от своих, понимая, кто я, и где нахожусь.
Утерянные знания постепенно обретали структуру, раскладываясь по полочкам у меня в голове.
Вместе с Мастером я ковал легендарное оружие, равного которому не было. Вместе с ним я перепортил огромную кучу заготовок из ценного чёрного мифрила, вынужденный снова и снова переплавлять металл, чтобы окропив своей кровью вернуть ему былые свойства, нейтрализовав действие неудачно нанесённых знаков.
С Мастером Нивелом я вечерами сидел, исписывая бумажные листы и проводя расчёты. Вместе с ним я доводил до совершенства его главную гордость – его личный атакующий став. Нивел не только улучшил рунный рисунок своего учителя, а и полностью его переделал, докопавшись до самой сути рун, сроднившись с ними.
Единственной трагедией Мастера Нивела было то, что ему некому было передать результаты труда всей своей жизни – поиск легендарных Прарун.
«Теперь это должен сделать ты! Нарекаю тебя своим первым и последним учеником! Достоин!», – прошептал усталый голос в моей голове, после чего мне захотелось расплакаться от облегчения.
Боль ушла. Схлынула, словно волна, оставляя на берегу моё измученное тело.
Ушла, оставив чувство горечи, усталости и разочарования тем, что я не смог увидеть многое из жизни Нивела. Но и увиденного было достаточно, чтобы я узнал, зачем и для кого в центре зала полыхает загадочный портал.
«Внимание!
Вы выполнили задание «Утерянное знание».
Получено: 460 000 EX, атакующий рунный став Мастера Нивела, +1000 личной репутации с Рунными Оружейниками».
Это теперь был мой личный портал, ведущий в святая-святых любого мастера – его мастерскую, скрытую от любых глаз и сущностей, включая божественные.
И только я знал вязь рун, позволяющую его активировать.
