Текст книги "Я у мамы инженер (СИ)"
Автор книги: Аста Зангаста
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
В отличии от кислоты эти ингредиенты, хоть и были запрещены для свободной продажи в России, но свободно продавались с доставкой на дом зарубежными интернет магазинами. Вообще, я давно зарекся искать логику в запретах в России – в продуктовых магазинах нельзя было купить ужасно опасную уксусную эссенцию, но свободно продавались многократно более ядовитые средства для чистки труб и удаления ржавчины, из которых, при известной сноровке, можно сделать фосфорорганические ОВ.
Перед выходом я поискал магниевую ленту на Amazon и сайт сразу предложил мне купить ещё оксид железа и алюминиевый порошок: «Покупатели, что заказывают у нас магниевую ленту, обычно заказывают и эти товары». Отличный сервис. Когда я заказывал компоненты черного пороха, Amazon предложит мне купить еще стальных шариков, коран и абаю. Шучу. Просто стальных шариков.
Но, ждать доставки товара с Amazonа было слишком долго. Термит был нужен прямо сейчас. Поэтому, найдя в запасе реактивов Лилии требуемые ингредиенты, я облегченно вздохнул. Конечно, я мог получить их и другими способами, но возиться с нарезкой в стружку валяющегося дома куска магния не хотелось.
Покидав ингредиенты в сумку, я попрощался с Лилией и поспешил домой, обдумывая по пути элементы плана. Который, с каждой минутой, нравился мне всё меньше и меньше. Если бы я вычитал что-то подобное в одной из попаданческих опупей, я стер бы файл напрочь. За явным идиотизмом автора.
Но – этот «предстартовый мандраж» – как раз был ожидаем. Каждый раз, когда я делаю что-то значимое, мозг в панике собирает все ужасы, вываливая огромнейшую груду причин, по которым проект совершенно точно закончится катастрофой. Руководствуясь при этом своими шкурными интересами – биологическая функция мозга, помимо всего прочего, сохранять ресурсы и оберегать от поражения.
А кто ничего не делает, тот никогда не проигрывает.
И тут нужно пройти между Сциллой и Харибдой. Между шкурными интересами тела, зашитыми в инстинктах, и стремлениями, и идеями, которые диктует разум. Лично я, на основании опыта, вывел для себя правило: Ни в коем случае. Ни при каких обстоятельствах не менять решений под влиянием «предстартовой паники». В конце концов, можно вспомнить все предыдущие случаи, когда тоже было страшно начинать, а потом я справлялся.
Уже подходя к дому, я вытащил из экранированной металлической коробки из под печенья выключенный мобильник. Современные телефоны, вроде моей астролябии, не особо слушались своих хозяев – продолжая регистрироваться в сотовых сетях, даже будучи формально «выключенными». А вытащить аккумулятор не представлялось возможным – телефон, собственно и являлся аккумулятором, с приклеенным к нему дисплеем и процессором. Не удивлюсь, кстати, узнав, что телефон будет регистрироваться в сотовых сетях даже с полностью севшим аккумулятором – встроенная функция беспроводной зарядки способна насобирать энергии для передачи идентификатора телефона из окружающих нас электромагнитных волн.
Хорошо что на хитрых шпионов есть клетка фарадея. Физические законы вынуждены соблюдать даже полностью бесконтрольные спецслужбы. Телефон не сообщит властям твой маршрут, если ты поместишь его в металлическую коробку.
Телефон сразу разразился потоком СМС. Курьер, доставивший шины и аккумулятор, оказывается, уже несколько минут названивал мне, привезя товар, так что мне пришлось крутить педали из всех сил, уговаривая курьера не уезжать с товаром.
Когда я, с вываленным на плечо языком, выполз из лифта, курьер демонстративно поглядывал на часы. И тут же потребовал паспорт – оказывается, его сратая говноконтра может выдать мне уже оплаченные мной шины только переписав паспортные данные и ИНН. Добро пожаловать в дивный новый мир тотально контроля.
Я молча открыл дверь и вручил ему паспорт – что говорит о полном истощении моих физических и моральных сил. Хотелось лечь на пол, свернуться в позе эмбриона и умереть.
Ничего, потерпи – подбодрил я себя. Вечером у тебя будет хороший шанс реализовать это желание.
Пока курьер, стоя у лифта переписывал паспортные данные, на площадку вышел покурить сосед из квартиры напротив. Вскоре из-за неплотно прикрытой двери в его квартиру высунулась усатые ряшки двух котов: Шайбы и Шаньги. Коты были похожи друг на друга настолько сильно, что, я уверен, даже хозяева не могли их уверенно различать. Помимо того, что коты были одинаковыми, коты были аккуратненькими, толстенькими, похожими на мохнатые личинки с лапками.
Выглянувший из открытых дверей Беляш, увидев врагов, развернулся боком, вздыбил шерсть раздувшись как шар и зарычал, скатываясьна визг:
– Я ееееееесть зло. Я ееееееесть ужас, – и двинулся в сторону оторопевших котов.
Я быстренько отодвинул ногой зло и ужас обратно в прихожую и захлопнул дверь. После чего наблюдал как на удивленных лицах соседа и курьера потрясение быстро сменилось на «Да, нет, не может быть, показалось наверное» и они вернулись к прерванным занятиям.
Да, мы ленивы и нелюбопытны. Слава богу, не все.
В квартиру я вошел как челнок из девяностых. С неподъёмными баулами в руках и мотоциклетными шинами на шее. Покормил котовасика, который поминутно спрашивал, отрываясь от еды:
– Видел, как я им навалял? Видел, да?
– Ага. Ты эластично сократил линию фронта, мой маленький храбрый Йозеф – поддакнул я, приглаживая все еще стоящую дыбом шерсть на спине кота.
Сразу после еды Беляш завалился в спячку, свернувшись в клубок. Я даже позавидовал его способности спать сразу после стресса. Лично я смогу уснуть только спустя пару дней.
Поужинав, я занялся работой – поменял шины на мотоцикле. Поставил новый аккумулятор. Немного перебрал двигатель, просто чтоб убедиться, что с ним все в порядке. Проверил свечи и, мысленно вознеся молитву святому Файнеглу, запустил мотор и с чувством газанул. И тут-же остановил – за пару секунд работы мотоцикл успел наполнить комнату вонючим дымом.
После чего, я надел защитные очки и тщательно взвесив ингредиенты, смешал термитную смесь, уложив её в вырезанный из асбеста гибкий конус. Для розжига я предусмотрел электрозапал, но смесь, в случае чего, можно было поджечь спичками.
Потом я подготовил кислоту для зуды. Прикрепил адское устройство к мотоциклу. Сидеть вблизи зуды мне было некомфортно, но что мне оставалось делать? Только молиться, что кратковременное пребывание в зоне интенсивного электромагнитного излучения не вскипятит мне мозги.
Закончил я на утро следующего дня.
Пройдя по несколько раз по списку, я понял, что у меня больше нет разумных доводов откладывать операцию. Неразумные доводы были, но, к ним я прислушиваться не стал. Включив портал, я вышел на кухню, чтоб попрощаться с котом.
Чисто на всякий случай.
Кот дрых свернувшись в кокон, как он всегда делал перед сменой погоды. Я деликатно потыкал кота в бок пальцем, но Беляш, не просыпаясь, замотал головой, закрывая мордочку лапками и что-то невнятно бурчал. Прислушавшись, я разобрал что кот во сне бормочет: «Серпантин. Я должен сожрать серпантин».
Попрощаться не получилось.
Ничего страшного, увидимся через полчаса. Может быть. Или более никогда, в этой жизни. «Паника-паника – я капитан Титаника» – вспомнился мне детский стишок. Если я не могу остановить сонмище своих страхов, я должен перестать с ними бороться. Не можешь победить – прими их.
Сделай свой частью. Возглавь. Самое страшное, что может случить в жизни мужчины, со мной уже случилось: Мне сорок с лихуем, и я одинок. Дальше будет только хуже. Поразмыслив, на эту тему, я внезапно понял, что умирать уже не так страшно.
Я налил коту ведро воды и высыпал весь мешок сухого корма – кошачьей «Королевской Конины» в таз. Не печенье, с вареньем, но дожить до возвращения мамочки можно. При этом кот не повторит подвиг Пончика из Незнайки на Луне – не сожрет годовой запас продовольствия за четверо суток – сухой корм от фирмы «Royal Canin», было не просто для котов а для котов, которые страдают от избыточного веса и ожирения. Беляшик ел его с отвращением и ровно столько, чтоб не помереть. В отличии от Вискаса, который Беляш жрал горстями, блювал от обжорства и снова просил добавки.
Вернувшись в комнату, я залил кислотой батарею зуды, завинтил пробку, завел мотоцикл, после чего аккуратно съехал по снятому ночью в подъезде пандусу для инвалидов, на подсохшую грязь мира ☘.
Глава 8 Интерлюдия 1
Ранним воскресным утром, в центральный командный пункт войск ПВО, который, на момент событий, располагался под безликой промзоной в южном Чертаново, чеканным, почти строевым шагом вошел генерал-майор воздушно-космических сил России, Валерий Степанович Творог – командующий 1ой Армии противовоздушной и противоракетной обороны.
Под прицелами телекамер (и некоторого количества пулеметов) он набрал свой персональный код допуска, потом, чтоб убедиться, что не ошибся, и что его не расстреляет не узнавший его чрезмерно шустрый рядовой, постучал по бронированной двери каблуком.
– Код принят, не волнуйтесь, – крикнули ему из шахты лифта.
Вскоре, подъехал и сам лифт – обычный, банальный лифт, как из его советского детства. Степанович – а мы, как и его подчиненные, кто за глаза, а кто в лицо, будем звать его так, зашел в кабинку, который, скрипя и позвякивая, начала спускать его в расположенный глубоко под землей бункер, в котором сейчас располагался оперативный центр (особого назначения).
Не смотря на свою должность, Степанович, бывал в командном пункте редко. И то верно – не генеральское это дело на дежурстве сидеть. Он должен выстроить систему, научить подчиненных и заместителей реагировать правильно и быстро на происшествия, а дальше… только изредка проверять работоспособность системы.
Девизом его было «Кто никогда никуда не спешит, тот никогда никуда не опаздывает». Да, и куда спешить? В современной войне, ежели таковая и начнется, после нескольких минут суматохи в начале и ответных запусков ракет, можно расслабиться и никуда не торопясь, получать доклады о гибели цивилизации, попивая кофе. Часом раньше, часом позже – какая разница?
Именно поэтому, получив срочный вызов, Степанович не торопясь допил кофе, перечитал код происшествия несколько раз, потом сверился с таблицей кодов (Не то, чтоб он сомневался в своей памяти, но как-то объяснить себе творящуюся несуразицу по-другому он не сумел), тяжело вздохнул, и набрав по прямой линии дежурного по ОП, спросил прямым текстом, не нарушая, впрочем, режима секретности:
– Вы, там, блять, совсем, что ли охуели?
– Я и сам предельно удивлен, господин генерал, – по-уставному четко доложил начальник смены. Степанович тяжело вздохнул еще раз – если офицер российской армии, в докладе коллеге и другу употребил слово «господин» – значит, их разговор либо прослушивают, либо могут прослушать высокие чины.
Значит это не программный сбой, и не чья-то пьяная выходка, как было в случае, когда один из офицеров дежурной смены напился пьяным и позвонив, по прямой линии оповещения о ядерных атаках Верховному Главнокомандующему, просипел в микрофон: «Наш хмель пожрал долгоносик… Урожай погиб, милорд!».
Толком не проснувшийся Главком Вова оторопело спросил: «А кто, собственно, у аппарата?»
– Не важно, залился пьяными слезами дежурный, и со словами «Люди покидают вас, Милорд», положил трубку.
Тот случай обошелся без последствий – Верховный поутру не стал рубить и срывать (головы и погоны) решив, видимо, что ему это просто приснилось, так что офицера просто тихонько уволили в запас с белым билетом.
Жаль, что сегодняшняя трудность, судя по всему, так просто не разрешится. Степанович еще раз тяжело вздохнул, поцеловал на прощание жену в лоб, чего обычно не делал, и выехал в оперативный центр. Переданный ему код сообщал что Москва была атакована инопланетянами.
Такого быть не могло, просто потому, что такого быть не могло.
Нет, не то, чтоб Степанович не верил в инопланетян, нет. Они, как и честные менты, ответственные политики и бедные таможенники, существовали в параллельном мире, созданным воображением поколений писателей и сценаристов. С его материальным миром, их мир – мир вымышленных, сказочных существ не пересекался никак.
И если кто-нибудь из его подчиненных или друзей, путал два этих мира, и начинал втирать ему что-то про совесть у политиков или обиду за державу у таможенников, Степанович, нет… не сердился. Он просто понижал, у себя в уме, уровень интеллекта собеседника, до минимума, после чего общался с ним соответственно.
Сейчас, ему предстояла неприятная задача разбираться и понижать кого-то из людей своего круга.
Его размышления прервали открывшиеся двери спустившегося на этаж ОП центра лифта. Степанович вышел в банальный коридор, с выкрашенными зеленой краской стенами и полукруглым потолком, оказавшись перед амбразурой последнего рубежа защиты родины – неровно выложенного из бетонных блоков дота, занимающего большую часть коридора.
Перед дотом стояли несколько офицеров дежурной смены, взволнованно что-то обсуждавших, но замолчавших при виде Степановича. Находящийся на оперативном дежурстве подполковник Заяц, дежурно доложил о штатной работе систем надгоризонтных и загоризонтных РЛС «Рубеж», «Рубеж-2» и «ДОН-2Н», а так же космических средств обнаружения «Эпсилон» и подводной сети гидроакустических комплексов «Кашалот».
В самой же столице, внутренняя система ПВО «Апостроф», призванная защитить Кремль от возможной террористической атаки гражданскими самолетами, по принципу 9-11, давала массовые ложные срабатывания. И это тоже, в общем-то, было закономерно – параноидально настороженная против крохотных дронов, сеть регулярно срабатывала на улетевшие в небо воздушные шары, ворон, чаек, салюты, перепады давления и свет Венеры, преломляющийся в верхних слоях атмосферы.
В этот раз, впрочем, срабатываний было слишком много даже для собранного в нулевых агрегата. Более того – показания не рассыпались, как обычно, по карте Москвы тысячей точек, а ложились на траекторию в несколько петель, с центром в Битцевском парке, что говорит о вероятном источнике – очередном хипстерском дроне с фотокамерой. Обеспокоенная происшествием, ФСО перегнала два вертолета на площадку в Кремле, и перевела звено Сушек на повышенную готовность, что, впрочем, тоже было обычной практикой.
– Локализация треков передана в МВД, так что нарушитель будет в ближайшее время задержан. Больше за неполные сутки моего дежурства происшествий в зоне нашей ответственности не обнаружено, – закончил свой доклад офицер, – ядовито добавив в конце доклада, – никакой паранормальной активности. Никаких пришельцев.
В наступившей тишине кто-то деликатно прокашлялся. Степанович, с удивлением огляделся – до сего момента ему казалось, что кроме них, в коридоре никого не было. И тут глаза Степановича наконец-то узрели то, что должны были разглядеть с самого начала – но, отказывались, отказывались, заслоняя слепым пятном.
У стены, подпирая её бочком, стоял, казалось бы, совершенно не вписывающийся в окружение, невысокинький, плюгавый мужичонка, в мятом, застиранном плаще. Точнее, так бы мог подумать, посторонний наблюдатель, впервые увидавший майора ФСБ, Альфреда Аугустовича Корочуна.
Альфред Аугустович был притчей во языцех и сущей язвой. По слухам, на его счету были сотни успешных операций, а покрытая редеющими, похожими на паклю волосиками, голова таила в себе мозг, сопоставимый с мозгом Эйнштейна. И в это несложно было поверить – ибо найти другую причину, по которой этого, условно говоря, человека, не то, что вообще терпели в ведомстве – а дали звание майора, наделив мыслимыми и немыслимыми полномочиями, было решительно невозможно.
Сходство же с запойным алкоголиком объяснялось просто – Альфред Аугустович пил. Пил на работе. Пил дома. Пил в командировках. Пил, находясь на лечении от алкоголизма в закрытой клинике. Начальство, устав бороться с алкоголизмом Корочуна, давно махнуло рукой, старательно отворачиваясь, делая вид, что ситуация под контролем.
Каким-то образом это так и было – несмотря на постоянное нахождение, в состоянии, которое плавно изменилось в течении дня от «Под шофе», до в «В зюзю», не доходя, впрочем, до стадии «Борис Ельцин», Корочун никогда не подводил. Операции его – были успешны. Идеи – оригинальны. Аналитические записки – бесподобны. Чутье – безотказным. Так что начальство, ни раз и не два пробовавшее избавиться от Корочуна, но, внезапно понимающее, что заменить его, в общем-то, некем, давно смирилось и старалось получать удовольствие от сотрудничества.
И вот этот легендарный человек, титан эпохи всеобщего вырождения, с которым Степанович до сего дня был только шапочно знаком, стоял, подпирая стенку в его бункере. И дело тут было даже не в том, что Корочуна вообще впустили в святая святых – в том, что у него были пропуски на все возможные объекты Ресурсной федерации, Степанович не сомневался, а в том, что сообщение про атаку пришельцев, очевидно, имело под собой что-то реальное.
Степанович осторожно втянул носом воздух. Перегаром не пахло. Корочун был трезв. Настроение Степановича упало еще на несколько делений. В стране, определенно, творилось что-то страшное.
– У вас есть другие данные? – неожиданно истерично сказал оперативный дежурный, нарушив паузу. Было очевидно, что до приезда Степановича в оперцентр эта парочка успела крепко поругаться.
– Естественно, – ответил Корочун, не вяжущимся с внешностью низким, бархатным голосом – Валерий Степанович, пройдемте в зал брифингов.
Огорошенный тем, что в его штабе, как у себя дома распоряжается какой-то фесебешный выскочка, Степанович временно утратил дар речи. И напрасно – так как повернувшийся к нему спиной Корочун, не дожидаясь ответа, успел уйти по коридору вперед.
Закипающему Степановичу пришлось бежать за ним. Ну, ладно, не бежать – командующего ПВО России никто не должен видеть бегущим, идти быстрым шагом. Остальные офицеры стайкой потянулись за ним. Догнать Корочуна он сумел только у дверей оперативного центра. Но, не успев схватить наглого вторженца за плечо, Степанович, недоуменно уставился в открытые двери.
На столе зала совещаний возвышался, поблескивая хромом винтов, похожий на глыбу чистого, речного льда, стеклянный контейнер высшей биологической защиты. На дне контейнера, в стеклянном лотке лежали покрытые жесткими рыжими щетинками остатки неизвестного Степановичу существа, больше всего похожего на огромного, размером с кошку, раздавленного таракана.
Возле контейнера, подчёркивая серьезность ситуации, стояли два здоровенных хмыря в костюмах химической защиты, со стоящими у ног музейными ранцевыми огнеметами РОКС-3, и какой-то пожилой ученый хрен, в очечках и белом фильтрующем комбинезоне, надетом поверх костюма. Чуть поодаль, возвышался закрепленный на самоходном шасси экран мобильной системы телеприсутствия, на которой виднелось лицо эксперта по компьютерным сетям и системам электронной слежки Эдварда Лоуневича Сноудена.
– ЧТО. ВЫ. БЛЯТЬ. СЮДА. ПРИТАЩИЛИ? – Медленно, разделяя слова многозначительными паузами, прорычал Степанович.
– Познакомитесь. Это редкий, ядовитый сракопаук Валера, Валера.
– ЧЕГО?
– Вот, ознакомитесь: – с этими словами Альфред протянул Степановичу распечатанную фотографию объявления.
Степанович вытащил очки, и с удивлением прочитал: «Из лаборатории министерства обороны сбежал редкий, ядовитый сракопаук Валера». Потом подошел к контейнеру, долго и внимательно изучал лежащие в нем останки многоногой твари, сверяя с фото на объявлении, после чего, грустно поглядев на Корочуна поверх очков, вынес вердикт.
– Это всё чья-то неумная шутка. Это же просто рак?
– Бинго! … и вы получает орден шелкового умника. Это действительно рак, – радостно провозгласил Корочун.
– … и ты, устроил весь этот балаган, из-за рака?
– Вообще-то это не рак. То есть это, конечно рак, но не наш рак – внезапно подал голос пожилой мужчина в фильтрующем комбинезоне. У нас, на Земле есть похожие существа, пальмовые воры или кокосовые раки (лат. Birgus latro), это один видов надсемейства раков-отшельников (Paguroidea)…
Степанович удивленно, словно на внезапно заговоривший стул, посмотрел на ученого, но прерывать монолог не стал.
– У наших, земных раков, которые являются известным, хорошо изученным видом, десять лапок. А у этого существа, как легко могут убедиться здесь присутствующие, лапок тридцать четыре. И это – не уродство и не мутация – все клешни полностью функциональны.
– О как. То есть весь сыр бор разгорелся из за лишних ножек у рака? А вы не думали, что это просто новый вид?
– Новый, никому не известный вид настолько крупного ракообразного? – теперь, уже ученый посмотрел на Степановича как на заговоривший стул.
– Ну, да. Жил где-то в ебенях, никого не трогал, пока его русские туристы не выловили.
– Это не объясняет всех известных фактов – ровным, спокойным голосом, со слабым акцентом, вмешался в разговор с экрана системы телеприсутствия Эдвард Лоуневич, – так, система раннего обнаружения взрывов сверхновых….
Договорить, впрочем, он не сумел. Доведенный до состояния бешенства, Степанович пинком открыл двери оперативного центра и проорал в коридор: «Сноуден, в небо, бога душу, через семь гробов в мертвый глаз, тащи свою задницу сюда», после чего грязно выругался.
– Вот только не надо на меня орать, – спокойно продолжил подошедший через несколько секунд высокий, похожий на очень воспитанного кролика из советского мультфильма про Винни-Пуха, Эдвард. – Я не ваш подчиненный, я гражданский консультант. И, с вашего позволения, я продолжу: как я уже сказал, система раннего обнаружения вспышек сверхновых….
– Введи их в курс дела, – остановил его речь Корочун, наблюдая за растущим недоумением в глазах присутствующих офицеров.
– Вспышка сверхновой, то есть взрыв одной из звезд, находящихся в радиусе десяти тысяч световых лет от Земли, приведет к полной стерилизации нашей планеты в течении половины суток. На текущем уровне развития техники мы не можем предотвратить гибель всего живого, но можем спасти достаточно населения в убежищах, чтоб это не послужило концом нашей цивилизации. Система Оракул, то есть система раннего предупреждения вспышек сверхновых, основана на всплеске нейтрино, который опережает на три часа взрыв звезды. Если говорить точнее, то нейтрино получаются непосредственно во время не до конца понятного нами процесса взрыва ядра звезды, а задержка вызвана тем, что ударной волне сверхновой нужно три часа, чтобы пробраться изнутри сверхновой наружу. Позавчера эта система сработала, впервые за двадцать лет эксплуатации, зафиксировав мощнейший выброс нейтрино.
– То есть, где-то поблизости от нас взорвалась звезда? – уточнил Степанович.
– Та. Поплизости, – ответил с выросшим из за волнения акцентом Эдвард. – Где-то на юге Москвы. Особенность системы Оракул заключается в том, что можно определить достаточно точно, откуда прибыло нейтрино, так как вылетевший после столкновения с атомом электрон сохраняет направление движения нейтрино. Так как система связывает несколько детекторов, расположенных на Байкале, во льдах Антарктиды, в Японии, можно, путем триангуляции, определить место, откуда вылетели попавшие в детектор нейтрино.
– А нам известно устройство, способное породить вспышку нейтрино?
– Та. Известно. Это водородная бомба. Этот всплеск можно объяснить, если предположить, что вчера, около трех часов дня, в Москве состоялся взрыв водородной бомбы.
– Не, не, не – в позапрошлую смену ничего такого не было, – влез в разговор, ранее молчавший оперативный дежурный. – Мы бы заметили.
– Та. Это бы даже вы не пропустили, – откомментировал заявление полковника Эдвард. – Момент, когда город превращается в кратер, вообще-то сложно пропустить.
– Но, ничего же не было? – заискивающим тоном продолжил дежурный. – Срабатывания датчиков не зафиксировано. Можно в журнале посмотреть.
– Короче, Корочун – взревел Степанович, и стукнул по столу кулаком – быстро говори из за чего ты на самом деле притащился. Без сракопауков и сверхновых.
– Я передаю слово нашему научному консультанту, академику Венедаду Амвросиевичу Грантову.
Пожилой мужчина в комбинезоне встал, немного театрально изобразил сдержанный поклон присутствующим и начал докладывать хорошо поставленным голосом лектора: «Поступила информация, в ходе проверки которой было установлено, что некой силой, которую мы, для краткости, назовем Трикстерами, в Москве, через сеть розничной торговли населению было продана дюжина предметов, каждый из которых является артефактом, значительно превосходящим наши технические возможности.
Полный список предметов и их назначение нами устанавливаются. На данном этапе известны свойства четырех предметов. Их функции, в общих чертах, совпадают с названием: Это «Самолет», «Летающая тарелка», «Звездные врата» и «Джип».
О свойствах еще трех предметов нам известно меньше: предмет, с условным названием «Мутабор» позволяет видоизменять живых существ, предмет, с условным названием «Чикса» – является молодой, симпатичной блондинкой, а предмет, названный, до выяснения свойств «Телескопом», вероятно, телескоп и есть.
Уже упоминавшийся всплеск нейтрино, я полагаю, вызван активацией Звездных Врат, а обнаруженные в мусоре останки инопланетного рака – подтверждают факт перемещения объектов из других миров на Землю…»
Степанович слушал этот бред, с ощущением нарастающего кошмара. Похожие чувства, видимо, испытывали и его офицеры. Первым не выдержал оперативный дежурный.
– Почему этим… (тут полковник сделал паузу, видимо подыскивая цензурное слово, лучше других подходящее к происходящему, не нашел, и просто продолжил дальше) …должны заниматься мы?
– Лучше всего у офицеров России получается объяснять, что это не их проблема, – язвительно парировал Альфред. – Это я еще по временам союза помню – все торжественно клялись его защищать, «Не щадя крови и самой жизни», а как до дела дошло, так никто и не почесался.
– Потому что приказа от советского правительства не было, потому и не вмешались… – возмущенно начал полковник.
– А что говорю? И секунды не прошло, как ты причину бездействия армии нашел. Вы, вообще, войска воздушно-космической обороны, или кто? В кои-то веки на нас напали из космоса – и вы и тут пытаетесь на своем любимом «это не наши заботы» в стороне отсидеться.
– Брек. Заткнулись оба, – сказал раздосадованный Степанович. – Альфред, ты можешь сейчас прямо, без ужимок, сказать, что это действительно пришельцы?
– Не могу. Вообще ничего сказать не могу. Не складывается картинка.
– … но ты уверен, что этим должен заниматься я, и мой штаб?
– Да. Потому что Главком – тебе доверяет, – говоря это Альфред, взяв Степановича под локоток, повел его в сторону от сидящих военных, которые, привычно отвернулись и принялись обсуждать текущие вопросы, обеспечивая командиру приватность. – Видишь ли, ситуация реально странная. Больше всего это напоминает сложную, хорошо организованную провокацию. Вот только непонятно чью. Это не Европа, не штаты, не шейхи.
– Китай?
– Может быть. И это пугает – если Китай решил столь явно поучаствовать в наших внутренних дрязгах, это может быть началом конца. Ну, или, – поправился Альфред, увидев кирпичное лицо Степановича, не желающего принимать вероятности гибели России даже в виде предположения, – больших неприятностей.
– А не может ли это быть переделом власти среди ваших?
– Сомневаюсь. Наши бы келейно разобрались. Без балагана. Так что принимай дела. В понедельник доложишь Верховному, когда он в Москву вернется.
– А разве это не относится к ведению господ с Ходынки? – спросил Степанович, намекая на ГРУ.
– А ты сам к ним сходи и скажи, что это по их профилю – раз умный такой.
– Им может генеральный штаб приказать.
– Может, – Корочун согласно кивнул. Но в понедельник. Или ты прикажешь сейчас всех с дач срывать и из саун вытаскивать? По регламенту это твоя зона ответственности. Принимай дела.
Степанович вздохнул, мысленно послав проклятие Горбачеву, при котором в задачи ВКС была добавлен пункт об организации обороны от пришельцев. Делать было нечего – отделаться от непрофильной задачи не получалось.
– Что у нас есть? – чётко, командным голосом, произнес он, вернувшись к столу. – Вы сказали, что свойства некоторых предметов вам известны. Значит, я полагаю, вам известно и их местоположение.
– Нам известно местоположение одного предмета: Звездных Врат, – развел руками Альфред, – Над поиском остальных предметов мы сейчас работаем. К сожалению, большинство предметов уже покинули границы России.
– О как. И где же они сейчас находятся?
– Значительную часть предметов купили работающие на стройке четверо гастарбайтеров – граждан Украины. Вчера вечером, они были, на выезде из Москвы остановлены ППСниками, после чего, растолкав пробку из машин, объехали пост по обочине.
– Я, кажется, слышал это в новостях, – подал голос оперативный дежурный. – Какая-то тюнинговая иномарка, отказалась остановиться, потом была погоня, водитель не справился с управлением, и она упала в реку. Пассажиры утонули.
– Ага. Примерно так и было. Только водитель с управлением справился, в Москва-реку они не упали, а съехали, да и пассажиры не утонули – на месте падения ничего найдено не было, а датчики системы «Невод», выставленные для защиты Кремля от атаки из-под вод Москва-реки, зафиксировали кавитационные шумы от движения высокоскоростного объекта, – с сарказмом расставил точки над ё Альфред, – уплыли украинцы. Вместе с еще тремя неустановленными предметами. Мы подали в запрос по линии «Яровая» и скоро получим расшифровку их телефонных переговоров и переписки в мессенджерах.
– То есть этот тюнингованный джип, по вашему мнению, являлся предметом? – задал уточняющий вопрос Степанович.
– А чем он еще, по-вашему, может быть? – с раздражением обратился к публике Веденад. – Исходя из рапорта сотрудников ППС, они в упор расстреляли по колесам несколько рожков автомата. Пока этот автомобиль двигался параллельно обочине дороги, по слою жидкой грязи. Потом он перепрыгнул через ограждение набережной и ушел под воду. Вы хоть раз видели что-то подобное?
– Видеть – нет, не видел. А вот читать – читал. В рапортах от подчиненных. Чтоб оправдать свою дурость, они такие сказки сочиняют… Браться Грим отдыхают. Видеозаписи, как я полагаю, нет?
– Этого инцидента нет. А вот другого много чего. Давайте по порядку:
Пока шустрый Венедад подключал свой планшет к одному из мониторов оперативного центра, Корочун коротко ввел присутствующих в курс дела. На мониторе, тем временем показался кусок видео из торгового зала «Пятёрочки», на заднем плане которого находился стеллаж с шоколадными яйцами – великанами, около которых вертелись покупатели.
