Текст книги "Там, где начинается свет (СИ)"

Автор книги: Артем Курамшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 10. Не надо меня трогать

Умыла лицо холодной водой и присела на край ванны.

«Сколько тут пробыла? — спросила себя Марта и прислушалась к чувствам. — Вероятно, не меньше получаса».

Голые ступни ощущают холод кафеля. Девушка озябла — одета лишь в нижнее бельё и не включила обогрев комнаты.

Когда Марта встала, ощутимо качнуло в сторону. По телу разлились слабость и недомогание. Прислонилась спиной к стене. Ноги подкашиваются.

Незаметно для себя Марта медленно сползла вниз.

«Чёрт, и ведь помочь некому», — с горечью подумала Марта, безвольно опуская руки на пол. Стало жутко тоскливо и одиноко.

Вместе с тем, проснулся страх. Непонятный, беспричинный, охвативший всё её существо ужас сковал конечности, заставил дрожать.

До слуха донеслись резкие звуки с улицы. Сначала она подумала, что опять мерещится. Однако, прислушавшись, поняла, что это наяву.

Отрывистые, сухие хлопки эхом отдавались от стен далеко стоящих друг от друга зданий. Через несколько неимоверно долгих минут зазвучали отдалённые голоса.

Люди возбуждённо перекрикивались между собой. Потом — опять хлопки, каждый из них сопровождается глухим шипением.

Закрыв глаза, Марта попыталась представить, что может издавать такой шелест.

«Это бетон», — определила девушка, инстинктивно вглядываясь в тёмное пространство за дверным проёмом. Так осыпается разбитый, раскрошенный бетон.

Шипение сменилось гулкими ударами, словно стучали в огромный тяжёлый гонг. Насчитала пять или шесть.

Тут Марта поняла, что это были выстрелы. На улице кто-то стрелял — скорее всего, из лазерных ружей. Судя по звуку, попадали то в бетонные стены, то в более твёрдые предметы — вероятно, металлические детали конструкций домов…

Неровная поступь и судорожное дыхание запыхавшегося человека. Девушка вспомнила, что не закрыла форточку. По ощущениям, бегущий человек находится совсем рядом, за окном. Остановился, видимо, для того чтобы передохнуть.

Марта сжалась, стиснув руками колени.

«Нет, нет! — повторяла про себя. — Только не сюда! Не надо меня трогать! Не заходи сюда! Я ничего не сделала, я ни в чём не виновата!»

Хотелось кричать во весь голос. Её охватил панический страх.

Понимая, что не сможет сдержаться, до крови прикусила нижнюю губу. Нужно захлопнуть дверь ванной комнаты, чтобы свет не падал на незанавешенное окно, но Марта нашла в себе силы не делать этого. Победил здравый смысл: так ещё больше привлечёт к себе внимание.

— Кажется, ушёл… — хриплый мужской голос. Вероятно, говорит по рации. — Можно попробовать нагнать его до того как скроется в лесу…

Марта узнала голос Амадеу Силвы. От приятных нот не осталось и следа, сейчас это был грубый рык идущего по следу охотника:

— Думаю, можем рискнуть. Скажи Анджею, чтобы заводил вертолёт. Я буду через минуту, — сказал Силва и бегом кинулся прочь.

Спустя несколько секунд шаги утихли.

Марта перевела дух и попыталась расслабиться. Расцепила пальцы, руки обессилено упали на пол.

«Кого же они ищут? — пронеслось в голове. — Неужели Лапе? Что он натворил?»

Захотелось подойти к окну и хоть краем глаза выглянуть наружу, но сил на это уже не осталось.

От осознания собственной беспомощности и пережитого стресса девушка зарыдала. Стараясь производить как можно меньше звуков, сдерживалась, вслух вырывались отдельные всхлипывания.

Вдалеке застрекотал вертолёт. Шум винтов сначала нарастал, потом стал отдаляться. Вскоре совсем затих.

Марта впала в оцепенение и некоторое время просто сидела. Сколько пробыла в этом состоянии, и сама не могла бы сказать.

Из прострации вывел гул двигателей пронёсшегося над самой крышей вертолёта.

«Как быстро вернулись…» — отрешённо подумала Марта и попыталась встать.

Но ноги не слушались, и она опять прислонилась к холодной стене.

Через несколько минут за окном вновь послышались шаги и приглушённые голоса. В дверь постучали.

Марта собрала волю в кулак и поднялась с пола. Тяжело шагая, приблизилась к двери и спросила:

— Кто там?

— Это Эдмунд, — возбуждённый голос Беккереля. — Марта, вы целы? У вас всё в порядке?

— Да, — стараясь говорить как можно увереннее, произнесла девушка. — Эдмунд, что происходит?

— Если откроете дверь, я расскажу. Не очень удобно орать во всю глотку.

Марта замерла. В голове лихорадочно метались тревожные мысли: «Зачем он требует, чтобы открыла? А что если он пришёл с недобрыми намерениями? Например, хочет взять в заложники или вообще — убить? Может быть, именно его искал Силва?»

«Чёрт! — заговорила вторая, более уравновешенная половинка. — Перестань истерить! Ты не можешь быть уверена в том, что Силва искал злоумышленника. Возможно, он сам — последний негодяй. Но к кому-то присоединиться придётся. Из всех людей на этой планете, я доверяю только Норме и, пожалуй, Беккерелю. Поэтому нужно отпереть дверь…»

— Марта! — нетерпеливо зовёт Беккерель. — Долго мне тут торчать? Если не хотите открывать — так и скажите! В этом случае я позвоню вам по видеофону, чуть позже. Но всё-таки, хотел бы увидеть вживую, чтобы своими глазами удостовериться, что с вами всё хорошо.

Понятные слова подкупили железной логикой, сомнения отошли прочь.

— Мне нужно полминуты, чтобы одеться, — ответила Марта.

— Отлично. Жду.

Девушка натянула шорты, накинула на плечи спортивную куртку и открыла дверь.

Беккерель был в заляпанном грязью камуфляжном костюме. В одной руке — фонарик, в другой — лазерное ружьё. Вид замученный. На щеке глубокая царапина, кровь уже успела запечься.

— Что с вами? — первым делом спросил Беккерель.

— Нездоровится. — Марта попыталась улыбнуться, но почувствовала, что получилось натянуто и неестественно.

— Понятно. Но это лучше, чем если бы вы пострадали от действий Лапе.

— Лапе? Что всё-таки происходит?

— Как ни странно, вы оказались правы. — Беккерель криво ухмыльнулся и отвёл взгляд в сторону. Видно, что испытывает далеко не самые приятные чувства от того, что не прислушался к Марте днём. — Лапе оказался шпионом. Пока точно не знаем, на кого работал, но застукали его в лаборатории геологов. Ребята Силвы подняли шум, Лапе оказал сопротивление и кого-то из них ранил. Скрылся в лесу, не смогли найти. Мы все собираемся в кают-компании через полчаса. Вы придёте?

— Да, конечно, — торопливо ответила Марта. — Приведу себя в порядок и сразу приду!

— Хорошо. Советую закрыть дверь на замок. Если боитесь передвигаться по территории в одиночку, можете позвонить мне — встречу и провожу.

— В этом нет необходимости, — сказала Марта и сама же подивилась своему бесстрашию.

— Как скажете. — Беккерель уже собрался уходить, но вдруг что-то вспомнил. — Да, ещё один вопрос: мне показалось, вы хорошо владеете оружием?

— Да, неплохо.

— Это радует. Возможно, потребуется ваша помощь…

Глава 11. Я полечу с вами

Ночь подходит к концу. В столовой нет окон, поэтому Марта не может видеть забрезжившего рассвета. Лишь чувствует утреннюю свежесть, проникающую через открытую настежь дверь.

Помещение наполняется ароматами благоухающих трав и цветов.

«Совсем как на Минерве», — отметила девушка.

Шумная кают-компания исчезла, осталась узкая, неуютная комната.

За противоположным концом стола сидит Норма, нервно крутит в руках зажигалку. Пару минут назад она попросила у Марты сигарету, закурила и сейчас с ожесточением стряхивает пепел в стоящую перед ней пепельницу. Справа от неё — Лиана, прислонилась плечом к стене, склонила голову набок и отрешённо смотрит в одну точку. Возле небольшой барной стойки лениво возился Шнайдер — Норма попросила его сварить кофе.

В углу, отдельно от всех, расположилась Катарина. Бледная как мел скандинавка скрестила руки на груди, стиснула ладонями локти. От напряжения прижатые друг к другу колени заметно дрожат. Глядя на неё, Марта представила себе сжатую до предела пружину, готовую в любой момент лопнуть. Казалось, ещё немного — и нордическая блондинка закатит истерику.

— Тебе не холодно? — участливо спросил Беккерель.

— Н-нет, — еле слышно ответила Катарина. — Всё хорошо, спасибо.

Беккерель достал из шкафчика бутылку коньяка. Присев за стол, открыл и плеснул в рюмку.

— Это чтобы успокоить нервы, — пояснил он невозмутимым тоном. — Кто-нибудь желает?

Норма посмотрела с раздражением.

Выдержав небольшую паузу, Беккерель резюмировал:

— Раз никто — выпью один, — и залпом проглотил содержимое.

Входная дверь громко хлопнула, в коридоре послышались шаги.

В столовую вошёл Силва. Лицо выражает глубокую скорбь. За ним появился Эванш, не смея поднять глаз, смотрит в пол.

— Друзья, — тихо сказал Силва, — Патрика больше нет с нами.

Эти слова пронзили Марту острой болью. Только сейчас поняла истинные причины своего ночного ужаса. Как и тогда на Гемере, это реакция на смерть находящегося рядом человеческого существа. Знакомые ощущения разбудили забытые воспоминания. По спине пробежали неприятные холодные мурашки.

Катарина уронила лицо в ладони и разразилась рыданиями.

— Мне нужно выпить, — упавшим тоном произнёс Эванш.

Беккерель вновь наполнил рюмку.

В помещении наступила мучительная звенящая тишина. Нужно было её нарушить, и Беккерель спросил:

— Как Рюштю?

— С ним всё хорошо, — ответил Силва. — Благодаря стараниям Поля, его жизнь вне опасности. Анджей остался в нашем корпусе, присмотрит.

— Я дал Рюштю снотворного, — пояснил Эванш. — Ему лучше находиться в состоянии покоя.

Марта в упор рассматривала Катарину. Терзали сомнения: действительно ли Катарине жаль погибшего коллегу или убивается так от осознания собственной причастности? Знала ли о преступной сущности Лапе до сегодняшней ночи?

Без сомнения, это через Катарину Лапе получил доступ в здание геологов и конкретно — в секретную лабораторию. Возможно, встречался-то с ней исключительно в корыстных целях.

Хотя… Как она сказала? «Теперь мы в разных лодках»? Следует признать — странные для расставания любовников слова.

Внезапно разум Марты ослепило яркой догадкой: «в разных лодках» — уж не свою ли тёмную деятельность имела в виду Катарина? Не заодно ли они с Лапе? Может быть, её слёзы — это всего лишь отвлекающий манёвр, часть большого коварного плана? Или она вовремя поняла недобрые намерения предателя и попыталась воспрепятствовать?..

«Опять ты со своей буйной фантазией!» — упрекнула себя Марта. Слишком много вопросов и мало информации, чтобы делать какие-либо выводы. «Пока нет других данных, будем думать, что Катарина просто встречалась с Лапе, — решила девушка. — Не стоит рассказывать, что видела их вместе, — в конце концов, Катарина не виновата в том, что её избранник оказался подлецом».

— Зачем он это натворил? — сквозь зубы процедила Норма. — Зверёныш.

Беккерель опрокинул в себя ещё одну рюмку и ответил:

— Пока мы точно не знаем, кто стоит за Лапе. Очевидно лишь то, что он охотился за результатами геологических исследований. Я уже отослал Кошуту подробный отчёт о случившемся. Думаю, его ответ поможет разобраться в ситуации.

— Что ты намерен предпринять дальше? — в лоб спросил Силва.

Беккерель сбит с толку такой постановкой вопроса. Похоже, до сих пор не может привыкнуть к свалившейся ответственности.

— Как раз об этом я и хотел бы поговорить, — сказал Беккерель. — Хочу принять решение совместно с тобой, Амадеу. Ты — руководитель группы геологов, твоё слово имеет такой же вес, что и моё.

Силва, казалось, только и ждал подобного ответа. Одобрительно кивнул:

— Предлагаю не дожидаться инструкций Кошута, а самим разыскать Лапе. Технические возможности у нас есть — два вертолёта в прекрасном состоянии, оружие имеется. Также располагаем приличными людскими ресурсами: я, ты, Анджей — трое сильных мужчин в состоянии справиться с одним преступником. Остальные займут осадное положение на станции и в случае каких-либо неожиданностей смогут защитить себя и женщин.

— Я хотел бы полететь с вами, — заявил Шнайдер и выступил вперёд.

— Исключено, — возразил Беккерель. — Ты гораздо нужнее тут, на станции.

— Я стреляю лучше тебя. А кроме того, поиски — гораздо более рискованное занятие, чем пребывание на станции. Поэтому предлагаю себя в качестве удобной мишени для первого выстрела Лапе.

— Ты несёшь чушь.

— У киборгов нет души, — сказал Шнайдер. — Поэтому я не боюсь умереть. В конце концов, меня можно отремонтировать.

— Вот и отлично. Будешь защищать своим механическим телом людей на станции!

Нехотя, но согласился — Шнайдер вернулся к барной стойке.

— Рюштю необходимо перенести к нам, — подал голос Эванш. — Его можно будет расположить в лазарете, рядом с Декой. Мы с Вальтером займём оборонительную позицию в холле, а девушки будут дежурить у кроватей с больными.

— Правильно, Поль, — согласился Силва.

— В поисках Лапе нам могут помочь техники, — задумчиво произнёс Беккерель. — Я проинформировал их о нашем положении. Обещали всяческое содействие.

— Я против, — категорично отрезал Силва. — Техников к этому делу привлекать нельзя ни в коем случае. Мы не можем быть уверены в том, что среди них не скрывается кто-нибудь из сообщников Лапе.

— Хм… — Беккерель помялся, изобразив на лице сомнение. — А откуда у тебя уверенность в том, что подельников Лапе нет среди нас?

— От чего-то же нужно отталкиваться, — пожал плечами Силва, явно ожидавший подобного вопроса.

— Пожалуй, ты прав, — выдержав паузу для солидности, сказал Беккерель. — Дам техникам распоряжение, чтобы не высовывались со своей базы.

— Вылетаем сразу после рассвета. Остаётся лишь обсудить маршрут. Полагаю, выследить его будет не так-то просто. Думаю, у Лапе есть некое техническое приспособление, которое блокирует сигналы радиомаяка…

К Марте вновь вернулось чувство, что за ней кто-то следит. Вдруг чётко ощутила недосказанность в словах Силвы, показалось, что скрывают что-то очень важное, а поиски Лапе могут приоткрыть завесу тайны.

В порыве решительности девушка подошла к совещавшимся мужчинам и не терпящим возражений тоном заявила:

— Я лечу с вами!

— С какой стати? — удивился Силва.

— Я хорошо стреляю. Думаю, веский аргумент.

— Марта, вы плохо себя чувствуете.

— Откуда вам знать, как я себя чувствую? — огрызнулась Марта.

— А пусть летит, — неожиданно вступился Беккерель.

Силва недовольно блеснул глазами.

— Исключительно под твою ответственность! — через силу согласился Силва.

Беккерель посмотрел на девушку. Марта отметила, что она ему явно нравится.

Глава 12. Мне ещё рано

В комнате тепло. Сквозь неплотно занавешенные шторы внутрь просачиваются тусклые утренние лучи. Образуют на сером полу длинный прямоугольник, который одним концом упирался в стоящие у стены стулья.

«Как хорошо, — вялотекущие мысли в голове доктора Деки. — Какое спокойное и прекрасное утро».

Почти не чувствует тела, и это приятно: кажется, оно наполнено лёгкостью. Недомогание ушло, лишь изредка появляются болезненные ощущения в руках и ногах, но настолько эпизодически, что не сильно тревожат.

По просьбе Деки — когда это было? вчера? а может быть, неделю назад? — в комнате постоянно горит настольная лампа. Дека пытается сфокусировать взгляд на мягком жёлтом свете, но ничего не получается. Всякий раз глаза расходятся в разные стороны.

Ресницы коснулись друг друга, загородив большую часть обзора. Проходя сквозь них, свет преломился, из-за чего в глазах доктора блеснули маленькие радуги.

Дека не бодрствует, но и сном его состояние не назовёшь. Завис где-то на границе между явью и дрёмой. Мысли нечёткие, возникают на самом краю сознания.

Доктор медленно умирает. Но понимание этого не пугало его. Смерть, как неизбежное и скорое событие, не казалась чем-то плохим.

Гораздо страшнее то, что никакого «потом» не будет. Теория утверждает, что личность Деки не исчезнет, а просто распадётся на составляющие и продолжит существование в новом качестве. Однако перед лицом смерти хотелось иметь какие-либо гарантии. А Дека не уверен, что у всего этого будет продолжение.

«Я не успею закончить начатого», — подумал доктор.

Аура должна была стать венцом его творческой деятельности. Все предыдущие проекты Дека считает материалом для самосовершенствования, полем для оттачивания мастерства. Перестроив ни одну планету, Дека набрался необходимого опыта и знаний для того, чтобы все силы бросить на терраформирование Ауры, реализовать здесь свой многогранный талант создателя.

Аура станет настоящим раем, однако Дека не будет при этом присутствовать.

«Мне не завершить работы», — понял доктор.

Контуры жёлтого плафона поплыли. Лампа как будто размягчилась. Словно бы сделана из пластилина, который принялся таять под действием тепла. Плавясь, лампа деформируется, превращается во что-то другое.

Её острые грани скруглились, выступы втянулись внутрь. Невидимые руки вылепливали нечто округлое и массивное. Одновременно менялся и цвет. Лампа светлела, теряла насыщенность. Вскоре желтизна пропала, круг стал сначала молочным, а потом — белёсым.

«Это иллюзия, — подумал Дека, — я брежу».

Диск приобрёл чёткие границы, на некоторое время застыл в таком состоянии, после чего продолжил преобразовываться. Теперь его тело становилось выпуклым, набирало объём. Это был уже шар, который завис над столом.

«Как красиво», — думал впадающий в изменённое состояние Дека.

По всей поверхности шара идут тёмные пятна и неровности. Сначала они казались статичными, но вскоре доктор заметил, что двигаются. Когда свет немного потускнел, стало понятно, что это тени от объектов, находящихся внутри самого шара.

В центре объекта проступила яркая область. Сгущается, обретает плотность, границы становятся чётче. Наконец, образовался круг более интенсивного свечения. Всё это напоминает начало тоннеля. С другой стороны находится источник яркого света, который, отражаясь от стенок, слегка тускнеет.

Доктор не мог видеть, что находится с той стороны коридора, но исходящее оттуда сияние показалось ему прекрасным. Манит, хочется оставить тяжёлое, изъеденное болезнью тело и отправиться к сиянию. Такое путешествие показалось Деке освобождением, избавлением от мучительного угасания. Ход в то самое «потом», в наступлении которого доктор всегда сомневался. Чувства смешались, и он уже почти поверил в реальность происходящего.

«Очевидно, это и есть описанные в литературе явления, — думал Дека, привыкший ко всему применять сугубо научный подход. — Но существуют ли они на самом деле? Или это только игра моего разума? И если это плод моего воображения, то почему так похоже на то, что видели другие? Как получилось, что все люди видят одно и то же?»

Он почувствовал исходящий из тоннеля неслышный призыв. Не настойчивое, но очень привлекательное приглашение проследовать внутрь.

«Видимо, люди похожи друг на друга настолько, что одно и то же явление вызывает у нас одинаковую реакцию, — с некоторым разочарованием рассуждал Дека. — Мы подобны роботам, компьютерам, которые являются хоть и сложными, но всё-таки — механизмами. Наши рефлексы, отношения с окружающей средой, алгоритмы поведения просчитаны и жёстко регламентированы. Универсальны для всех людей».

Завеса на том конце коридора приоткрылась, и доктор увидел то, что там находилось. Больше всего это похоже на огромное, практически бескрайнее поле ослепительно-белого цвета. Свечение в тоннеле — лишь жалкий отблеск мощного сияния поля. По краю поля блуждают призрачные фигуры — приближаются к субстанции, соприкасаются с ней. Некоторые вливались в общую массу, другие же, наоборот, отделялись и удалялись прочь. Вероятно, от этого поверхность дрожала, шла волнами и сейчас уже больше походила на неровное зеркало озера.

Доктор почти поддался сулившему умиротворение зову, но в последний момент что-то остановило.

«Нет, не хочу, — решил он. — Не сейчас. Мне ещё рано».

Дека силится произнести это вслух. Язык не слушался, однако воли хватило на то, чтобы прервать связь с загадочным объектом.

Горловина дальнего конца тоннеля стремительно сузилась, а вскоре и совсем захлопнулась. Образованный ближним концом круг потемнел и стал таять. Через некоторое время он тоже исчез.

Дека в последний раз сконцентрировал взгляд на месте, где только что находился тоннель. Увидев там жёлтую лампу, доктор успокоился и провалился в тёмную пучину забытья.