Текст книги "Путь к Золотистой"

Автор книги: Артем Колчанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Ничего себе, семь с половиной тысяч! Полностью выполненная задача, включая абсолютно корректный выход в нормальное пространство с отклонением в десять тысяч километров.

– Что? – Вен с Ником тут же оказались возле него.

Вен взял листок, долго его рассматривал с разных сторон, чуть ли не на вкус был готов попробовать. Не удовлетворившись этим, он влез в терминал, несколько минут что-то просматривал, потом выразительно почесал себе макушку и спросил у меня:

– Парень, ты и в самом деле только кандидат в курсанты?

– Да, а что?

– Да ничего… Просто у меня такое ощущение, что тебе уже доводилось водить корабли ничуть не меньшего класса, чем был в этой задаче. А я перевидал немало и пилотов, и курсантов.

– Откуда, – сказал я и почувствовал, что невольно краснею, потому что говорю неправду. Вен-то сейчас попал в самую точку, я вёл "Иглу", корабль класса дальнего разведчика.

– Как тебя звать-то? – вымученно улыбнувшись, спросил Вен.

– Вик… Виктор Стрельцов.

– Посмотрите, ребята, вот этот парень – пилот от самой природы, не то, что все мы, здесь присутствующие… Я думаю, что у тебя большое будущее, Вик Стрельцов, если конечно не зазнаешься.

– Ну и что будем делать с этим кандом? – тихо спросил Ник.

– Какой он тебе канд, – негромко, но достаточно резко ответил Вен, – отныне называйте его если не по имени, то не иначе, как "мастер", я за этим прослежу. Понятно?

Слушая это, я почувствовал, что поступил неправильно, что всё то, что сейчас здесь произошло, для меня абсолютно не нужно и неправильно. И толкнул же меня чёрт перепутать этажи и связаться с этими курсантами. Ну и что же мне делать, что говорить им? Говорить надо, но вот я не представляю что, потому что говорить неправду не хочется. Но от объяснений меня спас тот самый дежурный курсант, который пропустил нас сюда. Он, запыхавшись, вбежал в зал и тут же выпалил:

– А ну, быстро отсюда.

– Что случилось, Дим?

– Вас ищут, наверно уже с полчаса. Сам Маэстро всех вас троих вызывает, а у вас браслеты блокированы этим залом.

– Мы уже бежим.

– Бежать не нужно, достаточно быстрого шага, до срока ещё есть шесть минут, успеете.

– Хорошо. Пойдём, Вик, – сказал Вен, поддерживая меня за локоть. Пока мы поднимались по лестнице, Вен объяснил мне то, что обо всём, что тут было, мне лучше всего просто помолчать. – Ну, а если кто из курсантов будет приставать, направляй прямо ко мне, Вена Огги в этом училище знают все.

Когда я вернулся в казарму, время уже приближалось к полуночи. А едва я ввалился в комнату, как на меня буквально набросились:

– Вик, где ты пропадаешь? – выпалил Рэй.

– Да так, прогулялся немного.

– И куртку курсантскую где-то взял. Нашёл что ли?

– Да нет, подарили.

– Давай, собирайся быстрее.

– Куда?

– Как куда, мы все ждём сейчас только одного – последнего испытания.

– Я, ты, Рэй и Мишка – одна четверка, – объяснил мне Женька, буквально вытряхивая меня из куртки, – через пятнадцать минут мы должны явиться к Йорку за заданием на последний экзамен.

– Собирайся ты, не стой как дубина, – не унимался Рэй, – а то точно опоздаем.

Мы естественно не опоздали. Точно в назначенное время мы уже стояли перед кабинетом старшего системкапитана. Но тут нам пришлось немного подождать. Минут через пять оттуда вышли четверо кандидатов в курсанты, их сопровождал уже знакомый мне Ник. Увидев меня, он немного задержался, усмехнулся и, легонько толкнув в плечо кулаком, сказал:

– Удачи тебе, мастер Вик.

Он подмигнул всем нам, повернулся и поспешил за ушедшими вперед кандидатами. А Рэй спросил у меня:

– Знакомый?

– Почти что, – неуверенно кивнул я.

– Только он как-то странно назвал тебя.

– Да, ерунда, – сказал я и снова покраснел.

Рэй хотел, было расспрашивать дальше, но в этот момент нашу четверку пригласили в кабинет. Старший системкапитан Йорк снова был одет не в форму, а в штатский костюм. Но в кабинете он был не один, возле его стола сидели два космолётчика в форме дальней разведки, один – старший капитан, второй – системкапитан. А у противоположной стены сидел на стуле тот самый Вен Огги.

– Вот это и есть те самые пятнадцатилетние, – негромко высказался Йорк.

– Да, молодеет ваш контингент, но может быть это только к лучшему, – сказал младший системкапитан. – Если они докажут, что уже вполне готовы, не нужно будет иметь претензий к возрасту, когда они окончат училище, возраст у них будет совершенно другой.

Йорк молча выслушал это, потом снова посмотрел на нас и сказал тоном приказа:

– Кандидаты в курсанты: Климов Рэй, Конвин Евгений, Рогдин Михаил и Стрельцов Виктор. Для того, чтобы стать курсантами Первого Звёздного Училища, вы должны выдержать последний экзамен. До места назначения вас будет сопровождать курсант… – в этот момент Йорк осёкся, но тут же продолжил, – нет, извиняюсь, уже не курсант, а младший капитан космофлота Вениамин Огги. Конкретное здание получите от него по прибытии на место назначения. Отправляйтесь немедленно. Всё, можете идти.

Из училища мы вышли молча, следом за Веном, дошли до посадочной площадки дисколётов. Там нас уже ждал небольшой дисколёт, в котором, правда, уже находились три группы кандидатов, каждая в сопровождении курсанта. Мы там едва сумели разместиться. Дисколёт тут же поднялся и взял курс на юг. Весь полёт мы снова молчали, а через полчаса лёта оказались на Южном Космодроме Земли. Южный Космодром находился в Австралии, недалеко от её южного берега, на космодроме шёл дождь. Посреди почти плоской равнины протянулось огромное серое поле, выложенное из толстых триолитовых плит. На поле космодрома возвышались неуклюжие громады медлительных внутрисистемных грузовых транспортов, некоторые из них разгружались, другие наоборот только грузились, но большинство просто стояли в ожидании. Пассажирских лайнеров на поле практически не было, Южный Космодром был ориентирован в основном только на грузовые внутрисистемные линии. Звездолётов я заметил только парочку, это были патрульные крейсера, немаленькие в общем-то машины, но на фоне транспортов кажущиеся миниатюрными и какими-то по игрушечному хрупкими. Поле было достаточно ярко освещено прямыми лучами прожекторов с летающих дисков прожекторных платформ. В этих лучах дождевые капли блестели, словно драгоценные камни, образовывали переливающиеся всеми цветами радужные дуги и кольца. Выбираясь из дисколёта, все, и кандидаты, и курсанты, невольно чертыхались, потому что дождь, принесённый сюда южным ветром, был холодным, в Австралии ещё только начиналась весна.

Вен построил нашу четвёрку и отдал команду следовать за ним. И мы побежали, стараясь не отстать. Ненадолго задержались только на контрольном пункте, где Вен произвёл отметку в карточке-разрешении. Но и после этого пункта бежать пришлось ещё наверно полчаса, прежде чем мы добрались до двух дюжин ракетных катеров, выстроившихся аккуратной шеренгой. Наш катер стоял первым, его бортовой номер был У-28618. Разрешение на взлет Вен получил сразу же, как только оказался в рубке.

Мы с ребятами хотели посмотреть на то, как будем улетать, но Вен тут же решительно остановил нас:

– Остыньте, по условиям экзамена вы не должны знать, куда мы направляемся, где будет проводиться этот экзамен. Могу позволить себе только дать вам совет – отдыхайте как можно лучше и больше, отоспитесь как следует, это пригодиться, ещё и благодарить меня будете.

Он отправил нас в маленький пассажирский отсек и ещё, как, оказалось, заблокировал вход в отсек снаружи. Сначала мы безрезультатно возмущались таким обращением, а потом и в самом деле нам захотелось спать. Спальных полок в отсеке не было, только четыре ряда кресел, которые, впрочем, можно было использовать как полки, если откинуть подвижные подлокотники, и не обращать внимания на бугристость получающегося ложа. Я устроился на последнем ряду, Рэй на соседнем, ребята – Мишка и Женька тоже не заставили себя ждать, и через полчаса все мы уже спали. Но через пару часов я проснулся, откуда взяться спокойному сну, когда не знаешь точно, куда тебя везут и что там предстоит делать. Тут даже усталость после тренажёра (а она была, и немаленькая) не поможет. Несколько минут я пролежал молча. Потом заметил, что Рэй тоже не спит, почти постоянно ворочаясь. Я толкнул его в щель между креслами и спросил шёпотом:

– Рэй, куда нас везут?

– Тебе наверно лучше знать. Этот самый младший капитан в курсантской форме твой знакомый, а не мой.

– Он мне ничего не говорил, сам ведь знаешь… Погоди, я ведь тебе ничего не говорил о том, что знаю Вена… Ну, если уж ты знаешь об этом, то должен знать и то, куда мы летим.

– Я же просил тебя не возвращаться к таким разговорам… Я и в самом деле не знаю, куда нас везут… Ну а то, что ты знаком с этим самым В. Огги, узнать было совсем не сложно – эта фамилия была написана на куртке, в которой ты вернулся в комнату.

– Оказывается всё просто, – улыбнулся я.

– Может быть и просто. И я не буду спрашивать тебя, почему курсант-выпускник назвал тебя "мастер Вик", а то ты от этого краснеешь. Спи лучше, а то ведь мы и в самом деле не знаем, где будем завтра, и удастся ли нам завтра выспаться.

– Хитрый ты, Рэй. Ну да ладно, расскажу, только ты об этом никому ни слова.

Я шёпотом рассказал ему обо всём, что произошло со мной за последний вечер. И Рэй ничуть этому не удивился. Жестом пригласив меня приблизиться, он зашептал мне прямо на ухо:

– Видишь ли, Вик, ты как-никак реальный звёздпилот, ты самостоятельно вёл "Иглу" в Пустоте, сумел продраться при этом через такие дебри нестабильности… у тебя есть реальный опыт звёздпилота, он в тебе отпечатался навсегда. У тебя и в самом деле личный коэффициент превышает семь тысяч, я сам считал, ещё там, на "Игле". Ну всё, Вик, больше к этой теме не возвращаемся, а то ещё услышит кто-нибудь, спи давай, усталость нам не нужна.

– Сам-то тоже не очень-то спишь.

– Я – это я, а ты – это ты.

Мы летели всю ночь и большую часть следующего дня. Вен заходил к нам только один раз – принес еду и ещё, чтобы мы не скучали, пару считывающих устройств и дюжину кристаллов разных фильмов. (Терминал пассажирского отсека был отключён и заблокирован, очевидно во избежание утечки информации о том, куда и зачем мы летим). Уже наступил вечер, когда катер произвёл посадку. Мы почувствовали это по лёгкому толчку, и по тому, что резко уменьшилась сила тяжести, став уже не искусственной, а естественной.

– Похоже на Луну, – тут же прокомментировал Мишка, – гравитация одна треть же.

– Или около того, – сказал стоящий в двери Вен, – вам пора собираться, поторопитесь.

– Где мы сейчас? – спросил я.

– Извини, Вик, но это вы определите сами, собственными силами. А сейчас – строиться.

Мы построились в узком проходе между пассажирским отсеком и рубкой. Вен внимательно осмотрел нас и заговорил командным тоном:

– Ваше задание очень просто. Оно заключается в том, чтобы после моего отбытия вернуться на Землю и предстать перед Маэстро, ну то есть перед старшим системкапитаном Йорком. Чем раньше вы это сделаете, тем лучше для вас, но, обязан вам сказать, что не это будет главным в отборе. Назначаю старшим в вашей четвёрке Виктора Стрельцова. А сейчас надевайте скафандры, берите специально для вас приготовленный багаж и можете отваливать.

Приготовленные для нас скафандры оказались лёгкими десантными, а багаж был упакован в объёмные каркасные рюкзаки. Мы спешно оттащили багаж от катера и сели на него. Напоследок Вен сказал нам, уже по радио:

– Последний совет: дождитесь рассвета, он уже скоро… Желаю удачи тебе, мастер Вик, и всей твоей команде.

Вен довольно высоко поднял катер на тонких и острых клинках плазмы из двигателей ориентации, и только потом, заваливая катер на бок, включил главный двигатель. Ощетиненный хвостом плазмы, катер стал похож на метеор, быстро набрал скорость и скрылся за неровным, изломанным горными вершинами, горизонтом.

– Очень похоже на Луну, – сказал Мишка, – но только это не Луна.

– Чересчур долго летели? – спросил Женька.

– Нет, для того, чтобы нас немного запутать, могли и по орбите денёк покатать… просто у нас на Луне Земля сейчас почти полная, и её видно всю ночь. В этом же небе, как сами прекрасно видите, этот светильник отсутствует.

– Тогда остаются: Меркурий, Марс и спутники Юпитера, – сказал я, больше в системе нет миров с такой силой тяжести.

– Спутники Юпитера тоже отпадают, – уточнил Рэй, – за сутки до них на катере не добраться никак, к тому же здесь тепло и есть воздух.

Я внимательно посмотрел на звёздное небо, прикинул расположение звёзд, вспомнил положение планет в Солнечной системе, и, будучи уже полностью уверенным, сказал:

– Меркурий.

– Почему ты так думаешь? – спросил Женька.

– На небо посмотри. Вон там, над горизонтом, яркая голубая звезда, двойная. Эта звезда ни что иное, как планетная пара Земля-Луна, два мира, на которых мы ещё не так давно были.

– Меркурий – это не так уж и плохо, намного лучше, чем Юпитеровы спутники, – сказал Рэй. Он тут же щёлкнул замками и снял с себя гермошлем, – неплохо, дышать можно. Снимайте вы с голов эти банки, здесь мы и без скафандров не задохнёмся.

Мы воспользовались советом Вена – дождались рассвета. Всего лишь через полчаса горизонт на востоке начал светлеть, разгораясь бледновато-розовой утренней зарёй. И уже скоро, в центре этой зари, над горизонтом постепенно поднялся большой, но тусклый, диск Солнца, укутанный невидимой отсюда сетью меркурианского отражающего экрана. К началу дня мы, совместными усилиями, уже смогли более-менее точно определить наше местонахождение на Меркурии и разработать предварительный план похода. Поход обещал быть нелёгким. Вен высадил нас в необитаемом и пустынном месте, со всех сторон окружённом горами и практически лишённом воды.

Очень уж подробно описывать наше путешествие по Меркурию я не буду. Сложностей и трудностей в нём хватило на всех нас, и даже немного сверх того. Пришлось становиться самой настоящей командой, в которой каждый отвечает за каждого, как за самого себя, каждый помогает каждому и думает о других больше, чем о себе. И это совместное путешествие намного сильнее сдружило нас, чем все те дни, что мы знали друг друга до этого. Первые восемь дней мы шли по пустыне, лишённой каких бы то ни было заметных признаков жизни. За день эта пустыня раскалялась под лучами солнца так, что было практически невозможно терпеть, ночью же температура падала ниже нуля. В пустыне нас серьёзно выручили скафандры, которые мы поначалу посчитали ненужными, они не давали жаре проникнуть внутрь и удерживали ту влагу, что мы непременно потеряли бы, окажись здесь без скафандров. Но когда мы приблизились к горам, скафандры уже практически полностью лишились энергии. На то, чтобы перевалить через горы, у нас ушла ещё неделя. Перевал, который из пустыни казался невысоким и удобным, на самом деле оказался труднопроходимым без специального снаряжения. Но мы всё же его прошли, с большим трудом, ценой ссадин, ушибов и ещё многих других неприятностей, но, к счастью, обошлось без серьёзных травм. Наибольшую неприятность нам доставили осыпи, по нескольким из них нам пришлось буквально скатиться. Припасы, которых поначалу казалось очень много, и которые мы даже подумывали частично бросить, закончились тогда, когда мы спускались с гор, и нас начали мучить голод и жажда. Но они не только мучили, но и подгоняли нас вперед, впереди мы уже видели живую местность. Но усталость постепенно давала выход, когда мы увидели перед собой небольшую речушку, уже буквально едва ползли. В речке росли водоросли и в большом количестве водилась мелкая рыбёшка. Два дня мы приходили в себя – отмокали в речке, ловили и ели рыбу. Когда же более-менее оклемались, двинулись дальше, вниз по речке. Шли ещё неделю, прежде чем вышли на границу осваиваемой человеком территории.

Первым человеком, встреченным нами на Меркурии, оказался почти дочерна загоревший парень, выглядевший нашим одногодкой. Он, усердно работая большим двухлопастным веслом, плыл на байдарке вверх по реке. Увидев нас, он тут же причалил к берегу, вытащил лодку из воды, широко улыбнулся и спросил:

– Откуда вы тут такие взялись?

– Оттуда, – я указал пальцем в сторону гор.

– Там же никто не живет, там пустыня, совершенно не орошённая. Вы что, туристы что ли? Или может быть потерпевшие кораблекрушение?

– Что-то вроде того… хотя и поневоле, – сказал Женька.

– Нет, скорее по собственному желанию, хотя мы и не собирались конкретно сюда, – сказал Мишка.

– Вы, ребята, какие-то немного странные… нет, даже не немного.

– Поневоле станешь странным, если три недели по пустыне идти, – сказал я и тут же объяснил, – мы кандидаты в курсанты Первого Звёздного Училища. В качестве последнего экзамена, нас высадили на Меркурий и приказали вернуться на Землю собственными силами.

– Вы и через горы переходили?

– Пришлось, там они были со всех сторон. А сейчас нам нужно попасть на космодром, и чем быстрее, тем лучше.

– Здесь, на реке, десятью километрами ниже, стоит наша станция, есть дисколёт. Брат отвезет вас, не откажется, я его попрошу. Давайте сюда ваши рюкзаки.

Он сложил наши, ставшие полупустыми, но всё ещё нелёгкие рюкзаки в свою байдарку и, пустив её вниз по реке, объяснил, что дальше станции ей никак не уплыть. А пока мы сами шли до этой станции, он говорил почти что беспрерывно. Звали его Сашкой Вектовым. Здесь, на Меркурии, он отдыхал у своего брата, который работал на биостанции. А так он землянин, заканчивает средний этап обучения, намерен продолжить его и стать космобиологом. Он немного позавидовал нам, в том отношении, что мы уже закончили средний этап. Биостанция представляла собой несколько небольших, разбросанных среди молодых лесопосадок, домиков. Дисколёт, по виду очень похожий на лунные, стоял на выровненной каменистой площадке возле реки. Сашкина лодка с нашими рюкзаками была тут же, её остановила протянутая над самой водой верёвочная сеть.

– Это я сам придумал и сделал, – сказал Сашка, указывая на сеть. – Проплыву по реке, назад возвращаюсь пешком, а лодку отпускаю, и она сама сюда плывёт. – Он вытащил байдарку на берег вместе с нашими рюкзаками и тут же спросил. – Ребята, вы наверно есть хотите? А то я вас одними только разговорами и потчую.

– Не откажемся. А то на рыбу нам уже смотреть не хочется, – сказал Рэй.

– И особенно в сыром виде, – добавил я.

Несмотря на то, что до космодрома было ещё далеко, мы уже чувствовали, что наше путешествие по Меркурию, пятому человеческому миру Солнечной Системы, заканчивается. Поэтому, несмотря на усталость и голод, настроение у нас установилось самое что ни на есть прекрасное. Такое же прекрасное, как безоблачное голубое небо над нашими головами. Сашка провел нас в один из домиков биостанции, который оказался столовой, и мы наелись там до такой степени, что даже стало немного сводить животы. Сашка же, оставив нас в столовой, отправился искать брата, который, по его словам, должен шастать где-то неподалеку от станции. Но, тем не менее, пока он искал, мы успели и пообедать, и расположились загорать возле речки и дисколёта. Солнце на Меркурии, большей частью прикрытое невидимой с планеты сетью экрана, было большим и тускло-жёлтым. Но, всё же, не такая высокая и плотная, как у Земли, атмосфера, пропускала значительно больше ультрафиолета. И я только сейчас понял, что за это наше путешествие мы загорели наверно только немногим меньше Сашки.

Сашка вернулся часа через полтора. С собою он вёл высоченного парня, ростом ему даже я был ниже плеча, лет двадцати пяти на вид, сложенного как античный бог, и загоревшего ещё сильнее Сашки, хотя, казалось бы, куда ещё сильнее.

– Так значит, вы и есть те самые путешественники? – спросил он, улыбаясь настолько добродушной улыбкой, на какую способны только такие вот большие и сильные люди.

– Путешественники поневоле.

– Знаю, знаю, мне Саня уже успел всё рассказать. Зовите меня просто Илом.

Сашка в это время скрылся в домике, а я спросил:

– Куда Сашка-то убежал?

– Собираться, он отправится на Землю вместе с вами. Хорошо, ещё, что хоть вы сейчас подвернулись, а то уже месяц его выгоняю, выгоняю и не могу выгнать. Но сейчас-то он никуда не денется, отправится на Землю, как миленький отправится. Давайте, собирайте свои пожитки и грузитесь в машину.

Не успели мы ещё забросить в дисколёт свои рюкзаки, как появился Сашка. Переодеваться он не стал, а просто тащил на ремне большую сумку, которую небрежно бросил в дисколёт вслед за нашими рюкзаками. Вид у него сейчас стал довольно мрачным. Было очевидно, что именно сегодня на Землю он никоим образом не собирался.

Дисколёт оказался как раз шестиместным и до космодрома мы летели со всем доступным на такой машине комфортом. Ил оказался ничуть не менее разговорчивым, чем Сашка, так что за время полёта мы узнали о работе биологов на Меркурии намного больше, чем хотелось бы нам узнать. Сашка же за это время не проронил ни слова, изо всех сил изображая из себя крупно обиженного человека.

Ил высадил нас неподалёку от космопорта, помахал на прощание рукой и, подняв дисколёт в воздух, отправился обратно. Как только мы вошли в здание космопорта, сразу же узнали расписание полётов пассажирских лайнеров. Корабль на Землю отсюда ходил четыре раза в сутки и должен был отправляться через полтора часа. Но, как оказалось, все места на него уже были заняты, впрочем, заняты были все места на идущие на Землю корабли на сутки вперед. Сидеть сутки в космопорте нам ничуть не хотелось. И мы с Рэем, поднабравшись решительности и определённой доли наглости, пошли в диспетчерскую космопорта. Сначала нас туда вообще не пускали. Но мы всё-таки умудрились проскользнуть перед самым носом у дежурного, и попали к главному диспетчеру космодрома, чему тот искренне удивился. Мы вкратце описали ему нашу историю, а он вначале сказал:

– Понимаю вас, но ничем не могу помочь, никаких дополнительных пассажирских рейсов на Землю сегодня не будет. А лететь на грузовом транспорте – потерять гораздо больше суток.

Наше настроение от такого ответа ничуть не улучшилось. Мы уже уходили, когда диспетчер окликнул нас:

– Подождите, ребята, есть ещё такой вариант. Через полчаса стартует почтовый корабль на Луну. Пойдёт он в режиме сверхбыстрого разгона, обычных пассажиров сажать на него я не имею права, но будущих курсантов – вполне. Надеюсь, что здоровье ваше в полном порядке, а личные карточки при себе.

– Подойдет, – одновременно сказали мы с Рэем.

– Сейчас я переговорю с капитаном этого корабля.

Капитаном почтового корабля оказался молодой ещё мужчина, лет тридцати, но с проседью в волосах и шрамом на левой скуле. Он без лишних расспросов согласился принять на борт пятерых пассажиров, если они, во-первых, способны выдержать сверхбыстрый разгон, а во-вторых, успеют занять места на бору за десять минут до старта. Мы, как могли, поблагодарили диспетчера, узнали, на какой площадке стоит почтовый корабль, обзавелись пропуском и побежали за остальными. Не обошлось без некоторой лишней суеты, и на корабль мы поднялись как раз за десять минут до взлёта. Человек в форме внутрисистемного космофлота проверил на переносном терминале наши личные карточки, а после этого проводил до мест в крошечном пассажирском салоне, расположенном рядом с рубкой. Едва мы успели расположиться, как прозвучала стартовая сирена. Корабль тяжело вздрогнул, качнулся и очень быстро пошел вверх. По мере того, как корабль преодолевал атмосферу, ускорение только увеличивалось. А когда он оказался в космосе, то даже появились перегрузки, что-то около трёх– или четырёхкратных. Хуже всех из нас перенёс перегрузки Мишка, но продолжались они, к его счастью, не так уж и долго, не больше получаса, потом ослабли, и постепенно сошли на нет, но двигатель работал ещё около часа, продолжая разгонять корабль.

– Ну и развалюха, – шёпотом проворчал Мишка, когда разгон был завершён, – я и не знал, что на современных кораблях могут быть перегрузки.

Он бы наверно ещё долго ворчал, но тут в пассажирском салоне появился уже виденный нами с Рэем капитан корабля. И он прекрасно услышал это Мишкино ворчание. Но в ответ улыбнулся и просветил нас:

– Этому кораблю только четыре года. И к классу развалюх ни один почтовый корабль просто-напросто не может относиться, тогда он уже не будет почтовым. Сейчас мы везём в лунапорт один очень важный груз – биологические материалы. Груз важный и очень срочный, поэтому нам и пришлось применить сверхскоростной разгон – разгоняться с большим ускорением, чем то, которое могут погасить наши компенсаторы, а они, поверьте мне, совсем неплохи. Наша скорость сейчас – чуть больше одной десятой це. Через сорок минут начнём торможение, а ещё через полтора часа после этого сядем в Лунапорте. Так что вам крупно повезло – такие вот скоростные рейсы между Меркурием и Землей, насколько я знаю, бывают не чаще, чем раз в год.

Мишке пришлось извиняться пред капитаном за то, что назвал корабль развалюхой. Потом все мы напросились в рубку – посмотреть на небо, каким оно бывает при таком полёте. И пробыли там до тех пор, пока нас не попросили убраться – кораблю было пора начинать торможение.

Точно в назначенное капитаном время корабль стремительно пронзил атмосферу и без малейшего зависания опустился на Главный Космодром Луны. Когда мы вышли из корабля, он уже спешно и интенсивно разгружался. Воспользовавшись одной из платформ, на которой возили груз, мы быстро добрались до космопорта. А уже там Мишка сказал, что не может, оказавшись всего в десяти минутах от дома, не побывать там.

– Да и вам не мешало бы сейчас отмыться как следует да и одежду привести в порядок тоже не помешало бы. Не так же мы явимся к Маэстро, так, по-моему, называют Йорка курсанты.

– Согласен, – ответил я сразу же.

– Ну, уж если наш командир, мастер Вик, согласен, то и мы не против, – сказал за всех оставшихся Рэй.

– Ну а ты, Саш, как? С нами или прямо сейчас на Землю полетишь?

– А с вами можно? – на Землю Сашка явно не торопился.

– Что за вопрос, конечно можно. Но только тогда тебе придётся моих братьев отвлекать, чтобы они, когда не надо, у нас под ногами не путались. Ну а ты с твоей-то повышенной разговорчивостью им наверняка очень понравишься.

Когда мы добрались до Мишкиного дома, было уже позднее утро. Владька и Славка, встретили нас ещё на улице. Лица у них при этом стали весьма удивленными.

– Снова вся компания вместе.

– Только очень интересно, на какой это жаровне вас жарили?

– И с каких лестниц спускали?

– Брысь, мелкие, – сказал им Мишка. – Ещё полдня назад мы плелись по пустыне Меркурия.

– Правда, что ли?

– А на Луну вы оттуда на звездолёте что ли?

– Правда, правда. А обратно хоть и не на звездолёте, но на тоже достаточно быстром корабле. Не привязывайтесь, сейчас нам только вас и не хватало. Вот к нему привязывайтесь, – Мишка указал на Сашку, – к нему привязываться можно и даже нужно. Кстати, Саш, эти двое и есть мои братья. Вот этот, который в голубом нагрузочнике и который немного понахальнее – Владька. Ну а тот, который в сером – Славка.

Мы заперлись в довольно просторном бытовом узле мишкиного дома. Соскоблили с себя многодневные отложения грязи, выстирали форму. Развесив форму для просушки, покинули бытовку.

– Знаете, ребята, чего я сейчас больше всего хочу? – спросил Мишка, зевая и потягиваясь.

– Знаем, – сказал Рэй, – развалиться прямо на полу и ничего не делать минут шестьсот.

– Ты угадал моё желание абсолютно правильно.

– И мы все тоже не против того, чтобы проваляться минут шестьсот, – сказал я.

В достаточно большой мишкиной комнате на полу был ковер с очень длинным, похожим на траву, ворсом, мы растянулись на нём, поговорили минут пять и тут же уснули, словно бы отключились. Но поспать минут шестьсот нам всё же не удалось. Часов через семь нас разбудил Владька.

– Ну что вам ещё нужно? – сказал Мишка, просыпаясь, – не даёте людям поспать нормально.

– Там вас какой-то парень по видеофону вызывал. Я сказал, что вы здесь, а он передал, чтобы вы поторопились и прибыли на Землю не позже, чем через десять часов.

– Всё, можешь быть свободным, – сказал ему Мишка тоном приказа.

Владька усмехнулся, развернулся на месте и, картинно промаршировав, скрылся за дверью.

– Кто бы это мог нас здесь и сейчас искать? – спросил Женька.

– А мы почём знаем.

– Ну, ладно, – подытожил я, – десять часов это большой срок, будем собираться или ещё спать?

– Лучше уж собираться. Нужно ещё и форму в порядок привести, а спать-то всё равно не хочется, проснулись уже.

Для того чтобы привести в порядок форму у Мишки дома нашлось всё необходимое. Но всё же мы потратили на это дело почти три часа. Но уж зато после того как оделись в чистую, починённую, до предела наглаженную форму, почувствовали себя даже более чем уверенно. В таком виде предстали перед Мишкиными братьями и Сашкой.

– Как будто из витрины вылезли, – с улыбкой сказал он, кивнув на нашу форму, – хорошо ещё, что Владик со Славиком догадались вам рюкзаки почистить, пока вы спали.

– Благодарим вас, о, наши юные друзья, – улыбнулся Рэй.

Мишка же нахмурился:

– Случайно ничего не спёрли?

– Как можно, Мишенька… Ну, правда, скафандры примеряли, но всё обратно положили, всё равно они нам велики.

– Ну ладно, поверим вам на слово. Саш, на Землю ты с нами полетишь?

– Конечно.

– Тогда собирайся, а то мы уже готовы.

На Землю мы прибыли рейсовым лайнером через три с половиной часа. На Центральном Космодроме Земли была глубокая ночь. Но у входа в здание космопорта нас ждал Вен Огги. Сейчас он был уже не в курсантской форме, а в форме Дальней Разведки со знаками отличия младшего капитана. Увидев нас, он широко улыбнулся и сказал:

– Почти как на парад. Молодцы, ребята, Йорк такое любит. Я вас здесь уже заждался. Ну да ладно, не опоздали, пойдём. Здесь я с дисколётом.

Коротко попрощавшись с Сашкой, мы пошли вслед за Веном. Дисколёт был небольшим, чуть побольше личных машин. Вен сел к управлению и, как только мы разместились, резко поднял машину в воздух и послал её вперёд с быстрым набором высоты и скорости.

– Куда мы летим сейчас? – спросил я.

– Как куда, в училище естественно. Там утро, а Маэстро уже давно живёт исключительно по местному времени училища.

В училище нам пришлось подождать, но самую малость – минут пятнадцать. Сначала Йорк вызвал Вена, а десятью минутам спустя – нас. Он, как и три недели назад, внимательно посмотрел на каждого из нас, но не стал ничего спрашивать. Выслушав мой доклад о том, что задание выполнено, он сказал:

– Всё это я уже знаю от капитана Огги, он наблюдал за вами всё то время, пока длилось испытание, и дал очень хорошие отзывы о каждом из вас. Так что поздравляю, с сегодняшнего дня вы полноправные курсанты Первого Звёздного Училища. Даю вам две недели на то, чтобы отдохнуть и придти в форму. Через две недели вы приступите к занятиям первого года.