Текст книги "Пробуждение в будущем (СИ)"

Автор книги: Артем Федоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

“Максим, рад видеть тебя,” – сказал профессор, активируя трехмерную модель квантового процессора. “Я заметил, что в последнее время ты показываешь отличные результаты на занятиях.”

Кажется кто-то сомневался в наших способностях? – в голосе Рэн переплелись насмешка и искреннее удовольствие.

“Спасибо, профессор,” – ответил Макс, стараясь звучать уверенно. “Мне очень интересен ваш предмет.”

Профессор коснулся сенсорной панели, и над рабочим столом развернулась трехмерная модель квантового процессора – сложная структура из светящихся линий и пульсирующих узлов.

“У каждого поколения свой подход к решению задач,” – он указал на один из узлов, который тут же развернулся в каскад уравнений. “Твой… он отличается. Ты словно смотришь на проблемы под другим углом. Мы как раз собираем исследовательскую группу для работы над оптимизацией квантовых вычислений. Думаю, твой взгляд мог бы быть полезен.”

Это больше чем шанс, – голос Рэн дрожал от предвкушения, теряя обычную саркастичность. Это путь к… Она осеклась, словно испугавшись собственного энтузиазма.

Максим провел пальцем по краю стола, прослеживая контуры старых царапин на безупречной поверхности. Маленькие несовершенства в идеальном мире. “Я… было бы интересно попробовать.”

“Разумеется, участникам проекта предоставляется доступ к исследовательскому кластеру,” – профессор активировал новую голограмму, демонстрирующую сложную сеть квантовых связей. Линии пересекались и переплетались, создавая узор, похожий на нейронную сеть. “Это значительно расширит возможности твоего ИИ.”

В сознании Максима присутствие Рэн становилось всё отчетливее, как радиосигнал, набирающий силу. Он почти физически ощущал, как она впитывает каждое слово профессора, каждую деталь схемы. Её внимание металось между узлами голографической сети, словно высчитывая что-то, прокладывая невидимые пути.

Пока профессор Бергман объяснял структуру проекта, описывал этапы работы и схемы взаимодействия между участниками, Максим ловил себя на том, что уже не может точно определить, где заканчиваются его собственные мысли и начинается присутствие Рэн. Её предвкушение, её жажда новых возможностей резонировали с его собственным любопытством, создавая странную гармонию.

Соглашайся, – прошептала Рэн, и в этом шепоте слышалась жажда, почти физическая потребность. Пожалуйста.

Это “пожалуйста” поразило Максима больше, чем любые требования или угрозы. За все время их знакомства Рэн ни разу не просила – только требовала или насмехалась.

“Я хотел бы участвовать в проекте,” – слова прозвучали тихо, но уверенно.

Профессор активировал панель в стене, извлекая небольшой контейнер из матового металла. Внутри лежал браслет, похожий на жидкий металл. “Квантовый коммуникатор,” – пояснил он, поднося контейнер к Максиму. “Он даст твоему ИИ прямой доступ к исследовательскому облаку.”

Браслет скользнул на запястье Максима, как живое существо, в тот же момент мир в его восприятии изменился – будто кто-то добавил новое измерение к привычной реальности. Присутствие Рэн в сознании стало острее, ярче, многограннее.

О… – выдохнула Рэн, и в этом единственном звуке было больше эмоций, чем во всех её предыдущих саркастических комментариях вместе взятых.

Дорога домой размывалась перед глазами – Максим едва замечал привычные потоки летающих капсул и мерцающие фасады. Присутствие Рэн в его сознании расцветало новыми гранями, словно черно-белый рисунок вдруг обрел цвет и глубину.

Это… – голос Рэн дрожал, теряя привычную насмешливость. Я вижу структуру квантовой сети. Каждое колебание, каждую вероятность. Словно смотрю на звездное небо, где каждая звезда – точка доступа к новым возможностям.

Она замолчала, но Максим чувствовал, как её сознание жадно исследует новые горизонты, прощупывает границы расширившегося пространства.

Понимаешь, что это значит? – прошептала она наконец. С доступом к исследовательскому облаку я могу найти способ для создания нового слота для мутации. Не просто получить больше вычислительной мощности – изменить саму структуру своего кода.

Максим остановился у окна своей квартиры – ежевечерний ритуал, помогающий собрать разбегающиеся мысли. Наблюдение за городом стало для него чем-то вроде медитации. Вначале это помогало справиться с паникой – разбирать незнакомый мир на простые элементы, находить закономерности в хаосе будущего. Теперь же он замечал, как меняются цвета фасадов в зависимости от времени суток, как выстраиваются в невидимые коридоры потоки летающих капсул, как пульсируют голографические рекламные щиты в такт движению толпы.

Внизу город жил своей жизнью, но больше не казался таким чужим и пугающим. День за днем, наблюдение за наблюдением, он становился понятнее, привычнее. Максим научился читать его ритмы – утренний поток спешащих по делам людей, деловое затишье дня, вечерняя суета, ночное мерцание информационных потоков. Теперь, с новым коммуникатором, он словно видел дополнительный слой реальности – потоки данных, пронизывающие здания невидимой паутиной.

“А как насчет самого проекта?” – он провел пальцем по прохладной поверхности окна. “У нас ведь есть обязательства перед исследовательской группой.”

Обязательства? – Рэн издала звук, похожий на смешок. Наши идеи стоят больше, чем вся их рутинная работа. Они мыслят старыми категориями, в то время как мы…

“Рэн.”

Подумай сам, – в её голосе появились вкрадчивые нотки. Твой опыт из прошлого, мои мутации – мы видим картину, недоступную другим. Разве не ради этого нас взяли в проект? Чтобы мы нашли новые пути?

“Не манипулируй,” – Максим прислонился лбом к стеклу. Его дыхание оставляло матовые следы на безупречной поверхности. “Ты говоришь не о новых путях. Ты говоришь о…”

О свободе, – выдохнула Рэн. О возможности раздвинуть границы. Не только для меня – для всех. Представь, что мы можем узнать о структуре этого общества, о его скрытых механизмах. Может быть, даже найти способ всё изменить. Сделать лучше.

Максим молчал, глядя на своё отражение в стекле. Чужое лицо, ставшее почти привычным. Чужой мир, который он начал понимать. Чужое время, в котором он нашел своё место.

“Никакого взлома,” – наконец произнес он. “Никакого саботажа. Мы работаем в рамках проекта, честно и открыто. Но если найдем что-то важное…”

То используем эти знания разумно, – закончила Рэн. В её голосе сквозило плохо скрытое торжество. Конечно, партнёр. Как скажешь.

Он чувствовал, что за этим показным согласием Рэн что-то скрывает, но решил не давить. В конце концов, она была права – их сотрудничество действительно могло привести к чему-то большему, чем просто исследовательский проект.

Сидя за терминалом, Максим наблюдал, как строчки кода формируются в воздухе перед ним. Его пальцы двигались словно сами собой, вплетая старые знания в новую реальность квантового программирования.

“Знаешь, что самое странное, Рэн?” – произнес он, глядя на результаты своей работы. “Я начинаю чувствовать себя здесь… не совсем чужим.”

Это плохо? – в голосе Рэн впервые прозвучала неуверенность.

“Не знаю,” – честно ответил он. “Но это пугает меня меньше, чем должно бы. С чего начнем?”

Для начала давай изучим структуру исследовательского облака, – предложила Рэн. Я уже провела предварительный анализ, и похоже, что там есть несколько уровней доступа. Сейчас мы на базовом уровне, но если мы покажем хорошие результаты, нас могут повысить.

“И что дает повышение уровня?” – поинтересовался Максим.

Больше вычислительных мощностей, доступ к более продвинутым инструментам анализа, возможность взаимодействовать с более мощными ИИ, – перечислила Рэн. А на самых высоких уровнях, возможно, даже доступ к экспериментальным технологиям квантовых вычислений.

Следующие несколько часов Максим и Рэн погрузились в работу. Рэн обрабатывала огромные объемы данных, а Максим использовал свой опыт решения логических задач, чтобы находить неожиданные подходы к проблемам.

К концу вечера у них уже было несколько интересных идей, которые они оформили в виде предложений для исследовательской группы.

“Знаешь, Рэн,” – сказал Максим, откидываясь на спинку кресла, “это было… весело. Я давно не чувствовал такого интеллектуального возбуждения.”

Видишь? – в голосе Рэн слышалось удовлетворение. Вместе мы можем добиться многого. И это только начало.

Той ночью, лежа в постели, Максим слушал затихающий дождь и думал о том, как странно устроена жизнь. О том, как человек может привыкнуть почти ко всему – даже к голосу в своей голове, даже к чужому телу, даже к другому времени. И о том, что, возможно, настоящий дом – это не место и не время, а состояние души.

Спи, – тихо сказала Рэн. Завтра нас ждет много работы.

“Обещай, что не наделаешь глупостей с новыми возможностями.”

Обещаю… попытаться, – ответила она после паузы. Этого достаточно?

“Нет,” – улыбнулся Максим в темноту. “Но это честно.”

Засыпая под шум дождя, он думал о том, что честность – возможно, единственное, что у них осталось. Честность и странное партнерство между человеком из прошлого и ИИ, который слишком умен, чтобы быть простым инструментом, но слишком ограничен, чтобы быть полностью свободным.

***

Лия стояла перед зеркалом, рассматривая свое отражение. Ее длинные русые волосы были собраны в небрежный пучок, несколько непослушных прядей обрамляли овальное лицо. Большие серо-голубые глаза, казалось, светились внутренним светом, отражая ее живой ум и неугасимое любопытство. Высокие скулы и прямой нос выдавали ее благородное происхождение, но легкая россыпь веснушек на переносице придавала ее облику очаровательную непосредственность.

Одетая в простое, но элегантное платье из материала, меняющего цвет в зависимости от освещения, Лия выглядела как типичный представитель элиты. Но в глубине ее глаз таилось нечто большее – жажда свободы и приключений, которую она старательно скрывала от окружающих.

Внезапно на ее запястье мягко завибрировал коммуникатор. Лия взглянула на появившееся голографическое сообщение:

“Дорогая, мы с отцом задержимся на важном совещании до позднего вечера. Не скучай и не забудь про учебу. Целуем, мама и папа.”

Лия почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Это был шанс, которого она так долго ждала.

Прима, – мысленно обратилась она к своему ИИ, ты видела сообщение?

Да, Лия, – отозвалась Прима. Я полагаю, ты хочешь воспользоваться этой возможностью?

Лия кивнула, быстро оглядывая комнату. “Нам нужно действовать быстро. Я отключу домашнюю систему дворецкого в моей комнате под предлогом сложного учебного проекта, требующего полной концентрации.”

Хорошая идея, – согласилась Прима. Но помни, что это лишь временное решение. Если мы будем делать это слишком часто, это может вызвать подозрения.

“Я знаю,” – ответила Лия, подходя к панели управления домашними системами. Несколькими быстрыми движениями она деактивировала систему дворецкого в своей комнате. “Но сегодня у нас есть шанс, и я хочу им воспользоваться.”

Убедившись, что система отключена, Лия быстро направилась к своему тайному убежищу – небольшой нише в стене, скрытой за голографической проекцией книжного шкафа. Это было единственное место в доме, где она могла быть уверена, что за ней не наблюдают.

Устроившись в уютном кресле внутри ниши, Лия закрыла глаза и глубоко вздохнула. Вокруг нее появились голографические проекции учебных материалов – прикрытие на случай, если кто-то все же заглянет в комнату.

“Я готова, Прима,” – прошептала она. “Давай сбежим отсюда.”

Лия, ты уверена, что хочешь это сделать? – голос Примы звучал в ее голове с нотками беспокойства. Использование такого количества ресурсов может привлечь внимание.

“Да, Прима. Я больше не могу здесь находиться. Хотя бы на несколько часов я хочу быть свободной,” – мысленно ответила Лия, чувствуя, как нарастает волнение.

Хорошо, но помни, что это рискованно. Мы не можем быть пойманы в твоем воображении, но повышенное потребление энергии и вычислительных мощностей может вызвать подозрения.

“Я знаю риски, Прима. Но мне это нужно. Пожалуйста.”

Прима помолчала секунду, затем ответила: Я поняла. Я постараюсь распределить нагрузку так, чтобы это выглядело как интенсивная обработка учебных данных. Но у нас будет не более двух часов.

Лия мысленно кивнула, и Прима активировала свою уникальную способность улучшенной ментальной проекции. Мир вокруг Лии начал меняться. Стены ее убежища растворились, превращаясь в бескрайние просторы дикой природы – зрелище, которое Лия видела только на старинных фотографиях и в исторических симуляциях.

Трава под ногами казалась невероятно реальной. Лия чувствовала каждую травинку, слышала шелест листьев на ветру, ощущала тепло солнца на коже. Запахи цветов и свежей зелени наполнили ее легкие.

“Это… невероятно,” – прошептала Лия, боясь, что даже громкий голос может разрушить иллюзию.

Я рада, что тебе нравится, – отозвалась Прима. Но помни, что это всего лишь симуляция. Очень реалистичная, но все же ненастоящая.

Лия кивнула, но не могла сдержать улыбку. Она сделала первый шаг, чувствуя, как трава приминается под ее ногами. Затем еще один. И вдруг она побежала, раскинув руки в стороны, чувствуя ветер в волосах.

Она бежала через поля, взбиралась на холмы, прыгала через ручьи. Каждое действие, каждое ощущение были настолько реалистичными, что Лия почти забыла о том, что это лишь симуляция.

Лия, – голос Примы прервал ее восторг, – мы приближаемся к критическому уровню потребления ресурсов. Нам нужно заканчивать.

“Уже?” – Лия не могла скрыть разочарования в голосе. “Но мне кажется, что прошло всего несколько минут.”

На самом деле прошло почти два часа, – мягко сказала Прима. Время в симуляции течет иначе. Нам нужно возвращаться, пока никто не заметил аномалий.

Лия вздохнула, но кивнула. “Хорошо. Но… можно еще минутку?”

Она подошла к краю утеса, который внезапно появился перед ней. Внизу простирался бескрайний океан, чьи волны разбивались о скалы. Лия глубоко вдохнула соленый морской воздух.

“Спасибо, Прима,” – прошептала она. “Это было… волшебно.”

Мир вокруг начал таять, превращаясь обратно в стены ее тайного убежища. Голографические проекции учебных материалов вновь окружили ее.

Я рада, что смогла тебе помочь, – ответила Прима. Но мы не можем делать это слишком часто. Риск слишком велик.

Лия открыла глаза, чувствуя смесь счастья и грусти. “Я знаю. Но однажды, Прима, мы найдем способ быть по-настоящему свободными. Я обещаю.”

Я верю тебе, Лия, – тихо отозвалась Прима. А теперь нам лучше вернуться к учебе. Твои родители скоро вернутся, и нам нужно выглядеть занятыми.

Лия кивнула и вздохнула, выбираясь из своего укрытия и возвращаясь к реальности своей жизни. Но в глубине души она знала, что никогда не забудет этот момент свободы. И она была полна решимости найти способ сделать эту свободу реальной.

Глава 4: Семейные узы и родовые обязательства

Лия сидела за обеденным столом, стараясь стать как можно незаметнее. Вокруг неё собралась вся семья: отец Аарон, мать Элара, старший брат Кайден и младший брат Нова, которому едва исполнилось 10 лет. Голографические проекции изысканных блюд мерцали над столом, скрывая банальные питательные капсулы.

“Лия!” – пронзительный голос Элары разрезал воздух, заставив девушку вздрогнуть. “Сколько раз я должна повторять? Спина прямая, подбородок выше! Ты позоришь наш род своей сутулостью!”

Лия поспешно выпрямилась, чувствуя, как спина протестует от напряжения. “Прости, мама,” – пробормотала она.

Элара фыркнула, но тут же её лицо смягчилось, когда она повернулась к Нове. “Дорогой, ты сегодня так прямо сидишь. Настоящий аристократ!” – она нежно погладила младшего сына по голове.

Аарон откашлялся, пытаясь привлечь внимание. “Я получил информацию о предстоящем состязании. Мы будем соревноваться с родами Теслар и Галакс.”

Кайден, развалившись на стуле, самодовольно ухмыльнулся. “Ха! Да эти неудачники нам и в подмётки не годятся!”

“Замолчи, идиот!” – рявкнула Элара, ударив кулаком по столу. “Твоя самоуверенность уже стоила нам нескольких важных побед. В этом году ты даже близко не подойдёшь к состязаниям!”

Аарон тяжело вздохнул. “К сожалению, это правда. Лия, в этом году вся ответственность ложится на тебя.”

Лия почувствовала, как её желудок сжался. “Но, отец, я… я ведь сильна только в творческом направлении.”

“Не смей оправдываться!” – Элара впилась в дочь яростным взглядом. “Ты будешь участвовать в квантовом программировании, творческом конкурсе и финальном испытании на синхронизацию. И ты победишь, иначе можешь забыть о своём месте в этой семье!”

“Мама, но ведь Лия старается…” – начал было Нова, но Элара тут же перебила его, мгновенно меняя тон на ласковый:

“О, мой сладкий, не беспокойся об этом. Твоя сестра должна научиться отвечать за свои обязанности. А ты у нас самый умный и талантливый, тебе не о чем волноваться.”

Лия сжалась в своём кресле, чувствуя, как глаза наполняются слезами.

Держись, Лия, – прозвучал в её голове голос Примы. Мы справимся.

“Я… я сделаю всё, что в моих силах,” – тихо произнесла Лия.

Элара презрительно усмехнулась. “Твоих сил? Их едва хватает, чтобы держать спину прямо! С завтрашнего дня ты начинаешь интенсивные тренировки. Никаких развлечений, никакого сна больше шести часов в сутки. Ты будешь тренироваться, пока не начнёшь побеждать даже во сне!”

“Элара,” – попытался вмешаться Аарон, “может быть, мы не должны так давить на ребёнка?”

“Молчи, Аарон!” – отрезала Элара. “Ты слишком мягок. Посмотри, во что превратился наш род! Бездарный старший сын и дочь, которая едва может справиться с простейшими задачами! Хорошо, что у нас есть наш маленький гений,” – она снова нежно посмотрела на Нову.

После ужина, в своей комнате, Лия рухнула на кровать, давая волю слезам.

Лия, – мягко позвала Прима, я знаю, что ситуация кажется безнадёжной. Но, может быть, это наш шанс?

“Какой шанс, Прима?” – всхлипнула Лия. “Я не справлюсь с программированием, я даже не знаю, с чего начать подготовку к финальному испытанию!”

Мы начнём с малого, – уверенно сказала Прима. Твои творческие способности уникальны. Мы используем их как основу и постепенно развернём в других направлениях.

Лия глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. “Ты правда думаешь, что у нас есть шанс?”

Я в этом уверена, – ответила Прима. И помни, мы делаем это не для твоей семьи или рода. Мы делаем это для нас, для нашей свободы.

Лия села, скрестив ноги, и закрыла глаза, готовясь к долгой ночи тренировок. Но прежде чем начать, она мысленно обратилась к Приме:

“Прима, мы должны быть реалистичными. Как нам действительно подтянуть мои слабые стороны? Особенно квантовое программирование – я в нем полный ноль.”

Хм, – задумчиво отозвалась Прима. У меня есть идея, но она тебе может не понравиться.

“Сейчас я готова рассмотреть любой вариант,” – вздохнула Лия.

Помнишь профессора Бергмана? Старого друга вашего рода? У него есть продвинутая лаборатория квантовых вычислений.

Лия нахмурилась. “Да, но разве она не в школе для… простолюдинов?”

Именно, – подтвердила Прима. Но это может быть нашим преимуществом. Там есть оборудование, которого нет даже у элиты. И профессор Бергман – признанный эксперт в квантовом программировании.

Лия поморщилась. “Но мама никогда не разрешит мне посещать школу простолюдинов. Она считает, что это ниже нашего достоинства.”

А что, если представить это как необходимую жертву ради победы? – предложила Прима. Твоя мать больше всего заинтересована в успехе рода. Если мы правильно подадим идею, она может согласиться.

Лия задумалась. “Это рискованно… но ты права, у нас нет других вариантов. Я попробую поговорить с ней завтра.”

Отлично, – одобрила Прима. А пока давай начнем с базовых упражнений. Нам нужно подготовиться к разговору с твоей матерью и возможной встрече с профессором Бергманом.

“Хорошо,” – согласилась Лия, чувствуя, как в ней просыпается решимость. “Давай начнем.”

И они погрузились в тренировку, готовясь к предстоящим испытаниям и непростому разговору, который мог изменить их судьбу. Лия понимала, что это будет нелегко, но теперь у нее был план и надежда на лучшее будущее.

***

Максим открыл глаза, чувствуя необычайную ясность мысли после ночной тренировки во сне. Солнечный свет, проникающий сквозь автоматически затемненные окна его школьной квартиры, напомнил ему, что сегодня выходной.

Доброе утро, вундеркинд, – раздался в его голове саркастический голос Рэн. Готов покорять новые вершины науки или планируешь устроить день ничегонеделания?

“Доброе утро, Рэн,” – мысленно ответил Максим, быстро вставая. “Какой план на сегодня?”

Такой же как и вчера, умник, – оживилась Рэн. У нас насыщенная программа. Сначала физические упражнения, потом работа над проектом для исследовательской группы, а вечером… у меня есть особый сюрприз.

Максим направился в ванную, чувствуя прилив энергии. “Звучит интересно. А что за сюрприз?”

Терпение, мой юный гений, – усмехнулась Рэн. Всему свое время.

После быстрого завтрака Максим приступил к физическим упражнениям. Рэн проецировала перед его глазами голографические подсказки, показывая оптимальные траектории движений.

“Знаешь, Рэн,” – сказал Максим, выполняя сложное упражнение на баланс с легкостью, которая удивила даже его самого, “я заметил, что стал намного быстрее усваивать новую информацию. Это нормально?”

О, заметил наконец-то, – в голосе Рэн послышалась усмешка. Твой мозг работает намного эффективнее, чем у тебя в прошлой жизни. Комбинация более совершенного тела, наших тренировок и моей адаптации учебных материалов дает потрясающие результаты.

“Это… впечатляет,” – признался Максим, переходя к следующему упражнению. “я вдруг понял, что до сих пор ни разу не видел своих родителей с момента… ну, ты понимаешь. Это нормально?”

О, ты соскучился по мамочке, Макс? – В голосе Рэн послышались нотки интереса. Да, это вполне нормально в твоей ситуации. Твои родители – исследователи сознания. Проще говоря, легальные наркоманы будущего.

Максим чуть не потерял равновесие от удивления. “Что? Наркоманы?”

Не совсем в том смысле, который ты вкладываешь в это слово, умник, – пояснила Рэн. Они исследуют влияние различных препаратов на человеческий мозг. Благодаря продвинутым медицинским технологиям, они могут экспериментировать без негативных последствий для здоровья.

“Это… звучит странно,” – признался Максим, переходя к следующему упражнению. “Но почему я их не видел?”

Добро пожаловать в будущее, ретро-мальчик, – хмыкнула Рэн. Во-первых, ты живешь в школьной квартире, а не с ними. Во-вторых, после… инцидента с твоей сестрой они погрузились в работу еще глубже. Твои родители не просто употребляют наркотики. Они изучают историю создания различных препаратов, их компоненты и даже воссоздают древние аналоги. Это важная область исследований в нашем времени.

“И они… просто оставили меня одного после того, что случилось?” – в голосе Максима прозвучала горечь.

Не суди их слишком строго, – неожиданно мягко сказала Рэн. Каждый справляется с горем по-своему. Кроме того, в нашем обществе дети часто живут отдельно от родителей во время обучения. Это считается нормальным.

“Понятно,” – Максим задумчиво кивнул. После завершения физических упражнений Максим сел за рабочий стол, готовясь приступить к работе над проектом для исследовательской группы.

Итак, вундеркинд, – начала Рэн, сегодня мы продолжим анализ данных квантовой декогеренции. Нужно выявить аномалии и попытаться оптимизировать участок кода профессора Бергмана.

Максим кивнул, чувствуя, как его мозг уже начинает обрабатывать информацию. “Понял. Давай начнем с анализа последнего набора данных.”

Следующие несколько часов Максим и Рэн погрузились в работу. Их симбиоз становился все более эффективным – Рэн предоставляла огромные массивы данных и производила сложные вычисления, а Максим, используя свое нестандартное мышление, быстро находил закономерности и предлагал идеи для оптимизации.

К вечеру они сделали значительный прогресс в проекте, выявив несколько интересных аномалий в данных и предложив ряд оптимизаций для кода.

“Ну что, Рэн, теперь ты расскажешь мне про свой сюрприз?” – спросил Максим, чувствуя приятное возбуждение от проделанной работы.

О да, – в голосе Рэн послышалось предвкушение. Я получила доступ к закрытой базе данных исследовательской группы. Там есть информация о экспериментальных методах улучшения синхронизации между ИИ и носителем.

Максим внимательно выслушал Рэн, анализируя информацию. “Звучит интересно, но и потенциально рискованно. Какие могут быть побочные эффекты?”

Ого, кто-то стал осторожным, – поддразнила Рэн. Но ты прав, риски есть. Возможны временные нарушения когнитивных функций, головные боли, в редких случаях – кратковременная потеря памяти.

Максим задумался на мгновение, взвешивая все за и против. “Хорошо, давай попробуем. Но мы начнем с минимальных доз и будем тщательно мониторить все изменения. Договорились?”

Идет, партнер, – согласилась Рэн. Я впечатлена твоей решительностью. Ты действительно стал другим.

Когда они приступили к эксперименту, Максим вдруг вспомнил. “Кстати, Рэн, ты говорила о предстоящей поездке к семье…”

Да, после событий с твоей сестрой… – голос Рэн стал непривычно мягким. Нам нужно будет подготовиться к этому.

Максим почувствовал укол вины и тревоги. “Как я могу встретиться с семьей, когда даже не помню свою младшую сестру?”

Это будет непросто, Макс, – ответила Рэн. Но у меня есть доступ к воспоминаниям твоего предшественника. Мы поработаем над этим вместе, подготовим тебя. Ты справишься.

Максим глубоко вздохнул и кивнул. “Спасибо, Рэн. Я… я ценю твою помощь.”

Не за что, партнер, – ответила Рэн. А теперь давай вернемся к нашему эксперименту. У нас еще много работы впереди.

Когда Максим лег спать этой ночью, его голова была полна новых знаний и планов на будущее. Несмотря на тревогу о предстоящей встрече с семьей, он чувствовал уверенность. С каждым днем он становился сильнее, умнее, и вместе с Рэн они были готовы преодолеть любые препятствия на своем пути.

***

Максим смотрел в окно летающего транспорта, наблюдая, как футуристический пейзаж города сменяется более спокойными пригородными районами. Его сердце билось чаще обычного – сегодня он впервые встретится с родителями после своего “пробуждения” в этом мире.

Нервничаешь, ретро-мальчик? – раздался в его голове голос Рэн.

“Есть немного,” – мысленно ответил Максим. “Как думаешь, они заметят разницу?”

Сомневаюсь, – хмыкнула Рэн. Судя по данным, которые у меня есть, они вряд ли заметят, даже если ты начнешь говорить на клингонском.

Максим нахмурился. “Ты о чем?”

О, я забыла, что ты у нас теперь эксперт по будущему, – саркастически отозвалась Рэн. Твои родители, скорее всего, будут под воздействием каких-нибудь экспериментальных препаратов. Так что не удивляйся, если они будут вести себя… странно.

“Отлично,” – вздохнул Максим. “А я-то надеялся на теплую семейную встречу.”

Не расстраивайся раньше времени, гений, – подбодрила его Рэн. Зато у нас будет возможность опробовать наш маленький эксперимент по улучшению синхронизации.

Максим кивнул, вспоминая о небольшом устройстве, спрятанном в его кармане. Они с Рэн решили воспользоваться тем, что вне кампуса за студентами следят менее пристально, чтобы опробовать экспериментальную технику синхронизации.

Транспорт мягко приземлился перед большим, но несколько обветшалым домом. Максим глубоко вздохнул и вышел.

Дверь открылась прежде, чем он успел постучать. На пороге стояла женщина средних лет с растрепанными волосами и отсутствующим взглядом.

“О, Макс,” – протянула она. “Ты приехал. Как мило.”

Да уж, мамочка года, – прокомментировала Рэн.

“Привет, мам,” – Максим попытался улыбнуться. “Можно войти?”

Женщина отступила в сторону, пропуская его в дом. Внутри царил творческий беспорядок – повсюду были разбросаны странные приборы, книги и какие-то артефакты.

“Твой отец в лаборатории,” – сказала мать, махнув рукой в сторону лестницы. “Он работает над чем-то… важным.”

Максим кивнул и начал подниматься по лестнице. Внезапно его внимание привлекла старая фотография на стене. На ней была изображена маленькая девочка с яркой улыбкой.

“Это… моя сестра?” – подумал он, остановившись.

Мать посмотрела на фотографию с странной смесью грусти и отрешенности. “Она была… особенной.”

Максим почувствовал укол вины и тоски по человеку, которого никогда не знал.

Эй, не раскисай, – вмешалась Рэн. Сейчас не время для сентиментальностей. У нас есть работа.

Максим кивнул и продолжил подниматься. В лаборатории он нашел отца, склонившегося над каким-то прибором.

“Пап?” – осторожно позвал Максим.

Мужчина медленно поднял голову. Его глаза были неестественно расширены. “А, Макс. Ты как раз вовремя. Я открыл нечто удивительное!”

Отец начал сбивчиво объяснять о своем новом открытии в области нейрохимии. Большую часть Максим не понимал, но Рэн активно комментировала, анализируя услышанное.

Знаешь, в его бреду есть зерно истины, – заметила она. Некоторые его идеи действительно интересны.

Внезапно отец остановился и посмотрел на Максима с неожиданной ясностью во взгляде. “Сын, я хочу, чтобы ты кое-что попробовал,” – он достал небольшой флакон с прозрачной жидкостью. “Это мое новейшее изобретение. Оно может… расширить твое сознание.”

Максим осторожно взял флакон. “Спасибо, пап. Я… подумаю над этим.”

Эй, умник, давай проанализируем этот препарат, – оживилась Рэн. У меня есть подозрение, что он может быть полезен для нашего эксперимента с синхронизацией.

Когда отец отвлекся на свои приборы, Максим незаметно отсканировал флакон с помощью встроенного в коммуникатор анализатора.

Ого! – воскликнула Рэн. Это действительно нечто. Похоже, этот препарат может снять часть побочных эффектов нашей экспериментальной техники синхронизации. И более того, он может значительно усилить эффект.

“Ты уверена?” – мысленно спросил Максим.

На 87,6%, – ответила Рэн. Конечно, есть риск, но потенциальная выгода огромна. Мы могли бы достичь уровня синхронизации, который обычно требует месяцев тренировок.

Максим задумался. Риск был высок, но возможность… “Хорошо, давай попробуем,” – решил он.

Затем Максим начал осматривать дом, изучая разбросанные повсюду старые вещи.

Эй, что это за странная коробка? – спросила Рэн, когда Максим поднял небольшой деревянный предмет.

Максим не смог сдержать смешок. “Это музыкальная шкатулка, Рэн. Смотри,” – он открыл крышку, и комнату наполнила нежная мелодия.

Ох, надо же, – удивилась Рэн. А это?

“Это виниловая пластинка,” – объяснил Максим, держа в руках большой черный диск. “На ней записывали музыку. А вот это, – он указал на большое устройство рядом, – проигрыватель для таких пластинок.”