Текст книги "Моя дорогая разрушительница"
Автор книги: Аркадий Нудельман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
– Аленький! Клон ВВ – это только видимая часть айсберга. Меня ищут и хотят убить! Да, я готова теперь на всё, мне нужно бежать из Вашингтона, бежать, куда глаза глядят. Позвони ему и договорись обо всём…
Второй телефонный звонок был совсем лёгким – я позвонил своему коллеге по работе, Джозефу, который как-то рассказывал, что они с Алексеем и теперь продолжают играть в шахматы, но только заочно, по телефону. Джозеф охотно сообщил мне новый номер телефона Басова в Калифорнии.
Третий телефонный звонок, Алексею Басову был самым тяжелым – нужно было искренне сыграть роль настоящего, преданного товарища, который пытается помочь приятелю решить его личные проблемы.
– Привет Алексей! Это звонит Алекс Корецкий из Вашингтона.
– Привет Алекс! Как дела? Как идет бизнес у «Диверсифайд Файнэнс»? Как поживают наши общие коллеги? Ты, случайно не ищешь работу? У нас здесь набирают…
– Мои дела идут нормально, в конторе всё по-прежнему, а все наши общие знакомые-коллеги на месте. Работу я пока не ищу – только что получил повышение, но за предложение помощи – спасибо!
В этой стране запасной вариант трудоустройства никогда не помешает. Я с тобой свяжусь в критической ситуации. Сейчас я звоню тебе совсем не в связи с поиском работы, а хочу тебе помочь в осуществлении твоей заветной мечты – тут одна очень интересная цыпочка нарисовалась, нелегалка из Москвы.
Девица прибыла в США по гостевой визе, остановилась у дальних родственников в Вашингтоне и мечтает о постоянном жительстве в Америке. Просит всех знакомых помочь ей найти жениха – хочет выйти замуж и таким образом решить все свои проблемы разом. На мой взгляд, она очень подходящий для тебя кадр…
– Я весь – внимание, Алекс! Расскажи мне подробней об этой цыпочке. Кто она? Как выглядит?
– Алексей, ты ещё помнишь Ларису из нашей конторы?
– Ну, как же можно забыть Ларису, – сказал Басов и громко глотнул слюну, от восторга.
– Так вот, эта цыпочка точно в таком же стиле, но лицом интересней, а фигурка более хрупкая. Да и по возрасту, она гораздо моложе Ларисы – 28 лет.
– Так она маленькая и худая? – спросил Басов и опять громко сглотнул слюну.
– Рост этой девушки 164 см, хрупкого телосложения, весит до 50 кг, зовут её Марина, она из интеллигентной семьи, а её папа доктор наук, профессор, проректор института.
– А ты откуда её знаешь? Кто она тебе? – ревниво спросил Басов.
– Да она мне – никто, я женат и вообще я слишком взрослый для неё. Мой друг, из Москвы, позвонил и попросил встретить девочку в аэропорту, а потом отвезти её к родственникам, на временный постой. По дороге мы разговорились. Вот она мне и поведала, что мечтает остаться в Америке постоянно и отчётливо представляет, что замужество – это единственный реальный путь для исполнения её мечты. Тут я как раз и вспомнил о тебе и твёрдо пообещал ей найти возможного кандидата на замужество. Сегодня Марина позвонила и напомнила, что я ей обещал переговорить со своим приятелем на эту тему.
– Алекс! Ты самый настоящий друг! Если появишься в Калифорнии или судьба забросит меня обратно в Вашингтон, я выставляю пир в лучшем французском ресторане. Я ведь полностью доверяю твоему вкусу, ты в бабах хорошо разбираешься…
Я очень заинтересовался этой крошкой и хочу, как можно скорее, её увидеть.
Я сейчас же высылаю чек, на твой адрес, чтобы ей хватило купить билет на самолёт. Ты помоги ей с билетом, пожалуйста, она ведь не знает, где и как у нас билеты заказывают. Я её встречу в Лос-Анжелесе и приму по-королевски…
– Подожди Алексей! Марина просила меня обсудить ещё один щепетильный вопрос…
– Я – весь внимание!
– Понимаешь, Марина – девушка, получившая очень строгое воспитание.
Кроме этого, она уже сильно обожглась в жизни – была коротко замужем, а муж на первых порах играл хорошего человека, а впоследствии оказался законченным негодяем…
Я не знаю всех подробностей, но он, в прямом смысле слова, физически издевался над ней…
Она вынуждена была бежать в Америку от этого садиста.
Теперь Марина панически боится всех мужчин и решится довериться только очень доброму человеку. Я ей обещал, что ты – именно такой человек, но она хочет сама убедиться в правдивости моих рекомендаций. Её главное условие – это немного времени на изучение кандидата в мужья. Если бы вы оба жили в одном городе, то вы могли бы встречаться и на свиданиях узнавать друг друга поближе, но ты же не станешь каждую неделю прилетать в Вашингтон. Марина готова прилететь в Лос-Анжелес, и остановится у тебя, но она, ни в коем разе, не может так сразу начать с тобой спать. Девушка просит предоставить вам обоим специальный проверочный период времени: три месяца совместной жизни со всеми семейными делами, с готовкой, стиркой, уборкой и общими развлечениями, но только без всякого секса!
За эти три месяца вы хорошо узнаете друг друга. А после этого примете единственное правильное решение для обоих.
Так ведь и принято в нормальных семьях, ведь здесь речь идёт о браке!
Иначе, без этого условия, она не согласна лететь к тебе.
Три месяца без всякого секса!
Ты меня понял, Алексей?
Так, что ей сказать?
Ты согласен?
– Да, я согласен! Я сейчас же отправлю конверт с чеком на билет.
Я не отказался от денег Басова – они составят Маринин «НЗ», лишние деньги пригодятся ей в какой-нибудь критической ситуации там, в Калифорнии, когда меня не будет с ней рядом. Билет в Лос-Анжелес я купил ей сам.
Назавтра Марина получила расчёт у Крамеров. Хозяйка, взбешённая внезапным прерыванием контракта, вычла из Марининой зарплаты сумму, уплаченную за уроки вождения автомобиля и сдачу экзамена на водительские права. Впрочем, этот вычет имел достаточно справедливое объяснение – ведь деньги были потрачены для того, чтобы Марина сумела сама ездить за детьми в школу, в супермаркет за продуктами и по другим хозяйским поручениям. А тут Марина, только получив водительскую лицензию, уже уходит от своих работодателей. При таком раскладе Крамерам ведь не будет теперь никакой пользы оттого, что Марина стала легальным американским водителем.
Моя возлюбленная собрала свой чемодан, я подъехал к дому Крамеров после работы и мы, не заезжая ко мне домой, так как боялись слежки Клона ВВ, поехали в аэропорт дожидаться ночного рейса на Лос-Анжелес. Мы просидели в зале ожидания больше двух часов, обнявшись…
Марина плакала, а я давал ей последние наставления, как ей следует вести себя с Басовым. Я снова чувствовал себя законченным подлецом, но, говоря откровенно, в этот момент времени, я совсем не был готов к нашему с ней совместному побегу на западное побережье или ещё куда-нибудь – я не ценил нашу с ней любовь выше моей привязанности к собственной семье. Кроме этого, я уже чётко осознал уровень опасности, исходящей от Клона ВВ. Да и не был я готов к отъезду из Вашингтона, поискам новой работы. Я понимал, что Маринин отъезд поставит все обстоятельства моей жизни на свои прежние, устойчивые основы, и сделает моё существование опять простым и спокойным.
В конце своих инструкций я сказал:
– Мариша, если дойдёт дело до секса – отправь его на приём к врачу-урологу, пусть пройдёт все анализы, какие требуются в подобных случаях. Басов регулярно пользовался услугами проституток. Если он не станет слушаться – ты его попугай моим именем. Он меня очень боится и уважает.
Перед самой посадкой мы уже плакали оба: Марина в голос и со слезами, а я грустно сопел, шмыгая носом. Мы были твёрдо уверенны, что прощаемся навсегда…
Уже назавтра мне отзвонился Лёша Басов и торжественно заявил, что я теперь навечно занесен им в список его лучших друзей и близких. Данные Марины превзошли все его высокие мечты и ожидания. Он безумно влюблён и сделает всё от него зависящее, чтобы завоевать ответную любовь Марины. Он мой должник навсегда.
Прошло шесть спокойных и грустных недель со дня отъезда Марины в Калифорнию. Моя жизнь опять потекла по старому, обычному укладу. Я ни разу за это время не видел поблизости Клона ВВ и не замечал каких-либо поисковых активностей вокруг моего дома или моей машины. Я взял в компании недельный отпуск, и мы с женой и дочерью покатались на горных лыжах в Вермонте совсем, как в старые добрые времена, когда я ещё не знал Марину. Уже совсем потеплело и всюду, и в природе, и в людях, чувствовался скорый приход настоящей весны. Мои телефоны и устройства для записи сообщений на работе и дома ещё не разу не показали на своём табло ни один номер телефона из Калифорнии.
И тут, вдруг, наконец, позвонила Марина и сразу же начала рыдать в телефонную трубку:
– Аленький, любимый, пожалуйста, забери меня отсюда…
Я долго держалась и очень старалась, но выдержать этого человека абсолютно невозможно!
– Маленький, наконец, ты позвонила…
Почему его выдержать невозможно? Он что, тебя обижает?
– Нет, он меня совершенно не обижает. Он меня полностью извёл своими занудством, повышенным вниманием, шахматами и сексуальной озабоченностью.
– Маришенька! Это всё полная ерунда. Потерпи...
Ты ведь была готова на всё, а теперь капризничаешь. Тебе нужно ещё, хоть немного, потерпеть – нужно убедиться, что Клон ВВ испарился из Виржинии, и Синдикат больше тебя не ищет в этом штате.
Ты можешь потерпеть, ну, хотя бы ещё пару недель?
– Нет, я больше не могу терпеть, я лучше покончу с собой. Ты думаешь, что я капризничаю. Этого человека не сможет выдержать ни одна женщина на свете. Он повесил на стену большой календарь, очертил карандашом трёхмесячный период со дня моего приезда, и каждый день, демонстративно вздыхая, отмечает крестиком закончившийся день собственного воздержания. Когда закончился первый месяц, мы даже сходили в шикарный ресторан – отметить завершение одной трети оговоренного срока. Он постоянно меня ощупывает, обнюхивает и похлопывает по самым разным местам. Вчера он купил серебряный медальон, насильно отрезал у меня локон волос и теперь носит мои волосы на своей груди.
Как оказалось, он собрал коллекцию локонов от всех женщин, с которыми он когда-то был близок и хвастается мне этой коллекцией.
Несколько раз я случайно видела, как он копался в грязном белье, приготовленном мной для стирки, а потом, в упоении, нюхал мои пользованные трусики. Каждый вечер он признаётся мне в большой любви, становиться передо мной на колени и просит втайне нарушить твою с ним договорённость о запрете секса на три месяца. При этом у него всегда обильно течёт слюна изо рта…
Моё счастье, что он тебя очень уважает и боится – иначе у меня давно бы закончились все аргументы против нарушения вашей договорённости, а так я просто называю твое имя, и он немедленно успокаивается.
Он часами говорит о шахматах и шахматистах, он насильно, каждый вечер, учит меня играть в шахматы.
Он сделал десятки моих фотографий и расставил их повсюду, на работе, в его офисе, и дома. Всем своим соседям он уже представляет меня, как свою жену.
Я больше не могу находиться с ним рядом, я погибаю…
Я только тебя люблю Аленький, я не могу больше без тебя…
Забери меня обратно или я покончу с собой…
Я это говорю серьёзно!
– Хорошо Марина, завтра, когда Басов уйдёт на работу, собери свои вещи, выйди из дома и доберись на такси или на машине пассажирского сервиса до любого туристского агентства. Адрес агентства и телефон для вызова машины должны быть указаны на первых страницах телефонного справочника. Это такая толстая жёлтая книга, она обязательно имеется в любом доме. В агентстве закажи билет на ближайший самолёт до Вашингтона, а когда нужно будет рассчитываться – позвони мне и передай трубку их агенту, чтобы я дал номер своей кредитной карточки. Заодно, сообщишь мне время прилёта – я тебя встречу в аэропорту. От агентства до аэропорта опять возьмёшь машину сервиса, агент её сам для тебя закажет.
Когда возьмёшь билет, в квартиру Басова больше не возвращайся – женишок случайно может заявиться домой и невозможно даже предположить, как он себя поведет, обнаружив твою подготовку к побегу.
Езжай прямо в аэропорт и жди там своего рейса.
У тебя есть деньги, чтобы заплатить за машину?
Ты всё поняла, Маришенька?
– Да, Аленький! Я всё сделаю, как ты сказал. Деньги у меня есть.
– Ну, до завтра, Маленький! Я тебя жду…
Вот так мы и совершили нашу третью и последнюю ошибку в игре с Синдикатом. Я встретил Марину в аэропорту, и мы опять зажили с ней вместе счастливой, но какой-то временной, ожидающей каких-то важных событий жизнью. А чего мы ждали? Наверное, какой-то окончательной и правильной развязки нашей тяжёлой ситуации. Мы ждали, чтобы кто-нибудь со стороны, вместо нас, взял на себя решение всех наших проблем...
15. ДЕТЕКТИВ С СИНДИКАТОМ, ВТОРАЯ СЕРИЯ
Круто изменилась наша совместная жизнь с Мариной – теперь она стала почти
семейной и, по-семейному, удобной. Марина не работала больше у Крамеров, а
мне не приходилось мотаться на машине между двумя домами. Теперь мы были
вместе всё моё свободное от работы время. О Клоне ВВ мы старались больше не
вспоминать, нам очень хотелась думать, что он навсегда забросил поиски Марины,
потеряв её из виду на целых шесть недель. Моя возлюбленная была полностью
счастливой, окончательно восстановившись от своей неудачной попытки выйти
замуж за кого попало. В этот период она стала необыкновенно ласковой и игривой.
Я, вернувшись домой, после напряженного рабочего дня не всегда
соответствовал её любовным восторгам и намерениям. Мариша не обижалась – она
всегда терпеливо сносила моё усталое бурчание, старательно и преданно готовила
пищу и кормила меня по первому разряду. В моей маленькой квартирке вдруг
образовались идеальная чистота и порядок, моё бельё и одежда навсегда
приобрели свежий и аккуратный вид. По выходным дням я старался
соответствовать игривому настроению подруги – выводил Маришку
прогуляться, в кино, на вечерний сеанс, или обедать в ресторан. В этот период я
совсем перестал ездить в Нью-Йорк – навещать семью. В телефонных разговорах я
оправдывался перед женой своей временной исключительной занятостью
работой в связи с вступлением в новую должность. Мне начало казаться, что
жена уже совсем привыкла к моему отсутствию и решила двольствоваться только
моим материальным участием в жизни семьи.
В это же время я начал обучать Марину программированию на
домашнем персональном компе, а иногда даже соединялся с компьютерной
сетью своей компании, чтобы показать Марине, как программисты работают в
реальной среде обработки данных. Моя возлюбленная оказалась очень способной к
предмету занятий, она достаточно быстро врубилась в это нелёгкое,
профессиональное дело и постоянно задавала вопросы, которые выдавали её
хорошую пригодность для работы в этой области. Иногда её любознательность
ставила меня в тупик настолько, что для поиска ответов заставляла обращаться к
толстым учебникам или руководствам для справок. Нашими занятиями я хотел
укрепить в Марине веру, что при получении статуса легального жителя
США, она сможет заниматься достойным делом и в этой стране.
В очередную пятницу вечером, я рассказал Марише о новом центре здоровья,
устроенном посреди хвойного леса, в получасе езды от дома. Мой коллега Джозеф
уже успел побывать в этом раю и принформировать весь наш отдел об этом
прекрасном месте для отдыха. Центр представлял собой комплекс из двух
плавательных бассейнов, один, из которых был открыт свежему воздуху даже
зимой, и четырёх видов различных бань: скандинавской, русской, турецкой и
просто паровой комнаты с травяными испарениями. Кроме бань, в помещении
центра были также устроены массажные кабинеты. При центре имелся также
ресторан, где можно было пообедать прямо в купальных костюмах.
Моя, скучающая от постоянного сидения дома любимая, прямо загорелась после
моего рассказа:
– Давай и мы поедем, Аленький! Давай необыкновенно проведём выходной день!
Как это здорово, что ты узнал об этом месте.
– Хорошо Маришенька, мы поедем! Мы поедем туда на целый день. На улице -
март месяц, ещё достаточно холодно, а мы с тобой понежимся в парилке и
тёплом бассейне, да ещё и пообедаем почти нагишом.
– Аленький, какой же ты хороший! Как же ты здорово всё придумал, это как раз
то, чего мне сейчас очень хочется…
Назавтра мы оба проснулись от настойчивого телефонного звонка. Я поднял
трубку, но вместо нормального разговора получил только звуки дыхания в
наушнике телефона. Я не придал никакого значения этому звонку – случайные
звонки иногда ведь случаются в каждом доме. Совсем наоборот, я был доволен
случайным звонком, так как он удачно сработал будильником и в вполне
приемлемое для нас время. Моя разбуженная подруга Маришка недовольно
кривила свою милую мордашку – ей бы хотелось поспать этим утром подольше.
Бассейновый и банный комплекс располагался в лесопарке, который мы
должны были пересечь на автомобиле с запада на восток. Яркое весеннее
солнышко хорошо освещало узкую, только в две встречных полосы, красивую
лесную дорогу, пока совершенно свободную от движения других машин. На
дороге повсюду были установлены знаки ограничения скорости – до 30 миль в час,
и знаки, предупреждающие о животных, которые могут пересекать направление
движения.
Я вёл машину медленно и спокойно, стараясь соблюдать правила, и рассчитывал
минут за тридцать добраться до цели. Накануне вечером, мы смотрели по
телевизору фильм с забавным эпизодом, в котором девушка делала минет
водителю шикарного спортивного автомобиля на скоростной дороге, при
максимальной скорости движения. Меня лично подобные упражнения совершенно
не вдохновляют – я из тех мужиков, которые предпочитают не смешивать
вождение машины с любыми другими занятиями, особенно с любовью.
Моя подруга, заведённая вчерашним примером исполнительницы главной роли,
возбуждённая предстоящим приятным времяпровождением, всё время баловалась:
– Аленький, ну я тоже хочу так, как во вчерашнем фильме…
На самом деле, она не пошла бы до конца в своей игре, она только шалила и
специально дразнила меня, высмеивая мою консервативность в любовных делах.
Моя возлюбленная периодически наклонялась к моим коленям и начинала зубами
расстегивать застёжку-молнию на моих джинсах. В ответ – я ласково отстранял её
голову и молча застёгивал молнию. Эта игра, начавшаяся от момента въезда на
лесную дорогу и повторенная моей настойчивой баловницей много-много раз
подряд, как это не парадоксально звучит, спасла Маришину жизнь.
Как только моя подружка, пытаясь сломить мою оборону, в очередной раз,
внезапно и резко, наклонилась вниз – в тишине вдруг, подряд, раздались три
выстрела: Ппах! Ппах! Ппах!
А потом опять наступила полнейшая тишина утреннего леса…
В моей жизни, в меня ещё никогда и никто не стрелял…
Бог меня миловал от Афгана и Чечни, звук выстрелов был знаком мне только по
военным сборам в институтское время.
Три звонких звука на лесной дороге отличались от звуков стрельбы автомата
Калашникова, сохранившихся в моей памяти, но я всё равно сразу, инстинктивно,
понял, что это стреляли и стреляли не в воздух, а намеренно и прицельно по нашей
машине. Я почему-то совсем не испугался. До сих пор не знаю, почему. Наверное,
моя душа, размягчённая безмятежной и медленной ездой по красивой дороге, была
просто не готова к смертельному испугу.
Моё сознание, защищаясь от психологической травмы, немедленно вошло в
какой-то тяжёлый ступор, и я был способен только на самые необходимые,
простые действия: я мгновенно ударил по тормозам, заглушил мотор и огляделся
вокруг. Сначала я увидел кровь на остатках разбитого бокового стекла правой
передней двери, затем заметил отверстие, размером с яблоко, справа, на ветровом
стекле. Наконец, моё внимание переключилось на полностью неподвижную
Марину, голова которой безжизненно повалилась на мою правую ногу.
Поток тяжёлых мыслей о собственной вине за всё случившееся сразу же резанул
моё сознание:
– Случилось непоправимое несчастье, я виноват во всём…
– Я так и не сумел сберечь свою любимую…
– Я расслабился и совсем потерял бдительность…
– Я должен был догадаться, что утром нам звонили не зря…
– Я не должен был разрешать Марине возвращаться из Калифорнии…
– Ну, что же я теперь скажу Владимиру Ивановичу…
Я сдвинул немного вправо голову Марины, выскочил, перебежал на другую
сторону Тойоты и, открыв пассажирскую дверь, начал наскоро ощупывать тело
своей подружки. Пульс на её шее нормально прощупывался, а из видимых
повреждений я сумел отыскать только несколько глубоких царапины на лице. Она
оказалась живой, но, по всей видимости, в глубоком обмороке от испуга.
Источником крови на боковом стекле, возможно, были порезы её правой щеки,
нанесённые осколками разбитого ветрового стекла.
Я растормошил Марину и насильно заставил её выпить пару глотков воды. Всё
тело моей возлюбленной трясло тяжёлой, нервной дрожью. Её тут же
стошнило и вся выпитая вода, выплеснулась обратно на землю. Я накинул на
подругу свою тёплую куртку.
Тесно прижавшись друг к другу, мы, безразличные ко всему происходящему,
неподвижно стояли, облокотившись на капот машины. В этот момент мы оба были
прекрасной мишенью для Клона ВВ, но неуспешный стрелок видимо сбежал из
своей засады, так и не проверив окончательный результат своего нападения. Он
даже не воспользовался стандартным в его ремесле правилом контрольного
выстрела. Он явно не был настоящим профессионалом убойного дела – видимо,
поэтому, Синдикат так долго держал его на задании по Марине. У подонка,
наверняка, были совсем лёгкие расценки за его работу.
Минут через десять подъехала служебная машина с двумя полицейскими, а
через пятнадцать минут появилась машина скорой помощи. Подобной скорости
реакции американских специальных служб на происшествия я всегда не перестаю
удивляться – только раздались выстрелы на пустынной дороге и тут же появились
полицейские. Каким образом они получили сообщение тревоги?
Американцы привыкли к активной реакции полиции на происшествия и всегда ещё
недовольны тем обстоятельством, что помощь, по их мнению, прибыла
недостаточно быстро. Подобные темы часто муссируется в прессе и по телевизору.
Марину немедленно усадили в машину скорой помощи, а мне только сунули в
руку карточку с адресом госпиталя и даже не разрешили ехать следом за ней. Я,
как мог, успокоил подругу, пообещав, что как только разберусь с полицией, выеду
в госпиталь, следом за машиной скорой помощи.
Выполнить своё обещание мне удалось далеко не сразу, так как полицейские
очень дотошно и долго осматривали мою машину, а потом устроили мне
дотошный допрос, подробно записывая в блокнот малейшие детали
происшествия.
Полицейских почему-то очень заинтересовал тип отношений, который
связывал сорокалетнего мужчину с двадцативосьмилетней женщиной. Я подробно
объяснил, что девушка – дочь моего друга и гостит у меня в США. Они тут же,
воспользовавшись бортовым компьютером, отправили запрос для проверки
легальности Марининой гостевой визы. К нашему счастью, шестимесячный срок
действия визы ещё до конца не истёк. На вопрос полицейских: подозреваю ли я
кого-нибудь из нашего окружения в способности совершить подобное
преступление? – Я коротко рассказал им о Клоне ВВ, который давно преследует
нас обоих без всяких причин. Я предоставил полицейским оба телефонных номера,
по которым мне приходилось связываться с Клоном ВВ. По направлению
задаваемых вопросов я успел понять, что главным мотивом настоящего
преступления полицейские считают ревность. Они подозревают наличие
«любовного треугольника», они не придают никакого значения моим объяснениям
о том, что Марина никогда не была даже знакома с преступником.
Прибытие полиции на место расстрела, безусловно, на какое-то время спасало
Марину от нового нападения Клона ВВ, так как негодяй был вынужден срочно
покинуть место преступления и потерял следы своей жертвы. Но мне было
очевидно, что преступник не собирается остановиться, а полицейское
расследование, базирующееся на главной версии «любовный треугольник»
никогда не принесёт результатов и не приведёт к поимке Клона ВВ. Напоследок,
полицейский вручил мне копию специального рапорта о происшествии, которую
мне следовало отправить в автомобильную страховую компанию.
Конечно, неудавшееся покушение, как говорят американцы, купило нам с
Мариной хоть какое-то спокойное время до следующего раза. Это время нам
следовало немедленно использовать для поиска срочного и надёжного варианта
спасения Марины. Фактически, теперь мы оба были в смертельной опасности.
Именно сейчас мне, как никогда до этого случая, очень захотелось жить самому и
сохранить жизнь своей возлюбленной. Раньше я даже не подозревал, как человеку
хочется жить после того, когда он совсем недавно пережил смертельную
опасность…
Я сумел забрать Марину из госпиталя только через пять часов. Кроме двух
стерильных наклеек на лбу и щеке, на её лице было несколько уже начавших
затягиваться царапин. Как выяснилось из рассказа Марины, ей наложили
несколько швов. Лицо Марины было очень бледным и наполовину закрытым
наклейками, а её сознание плавало где-то далеко, в глубокой прострации.
Она даже не спросила, почему я задержался и, что мы собираемся делать дальше.
Ей всё было безразлично. Но я хорошо понимал, что у нас осталось совсем мало
времени до следующего удара Клона ВВ. Мы не сможем даже забежать домой за
нужными вещами – ведь именно мой дом явился отправной точкой для начала
слежки за нашей машиной.
Я заехал в магазин хозяйственных товаров «Номе Dерот» и купил пару
пластиковых прозрачных мешков и рулон крепкой клейкой ленты. Прямо на
автомобильной стоянке магазина я тщательно заклеил двойным пластиком
отверстие в ветровом стекле Тойоты и полностью заменил пластиком стекло на
двери пассажира, чтобы остановить сквозняк, свободно гуляющий по салону – нам
предстоял очень длинный путь. Я принял решение временно спрятать Марину в
Бостоне, в новом доме её подруги Лили.
Мы наскоро перекусили в сетевой забегаловке «Barger King», я позвонил Лиле и
получил искреннее приглашение и подробные инструкции, как найти их дом в
окрестностях Бостона. Потом я пересадил Марину на заднее сидение, понимая, что
она очень устала от всего происшедшего, долго не продержится и довольно скоро
уснёт. Я тронулся с места и некоторое время ехал медленно, чтобы убедиться в
отсутствии слежки. Дорога позади нас выглядела пустынной. Теперь я гнал,
нарушая все знаки ограничения скорости, но всё равно мы добрались до дома Лили
после семи часов в пути, сделав только две пятиминутные остановки в дороге.
Хозяева покормили нас и уложили спать в подвальном этаже дома, где была
оборудована спальня для гостей. Назавтра утром я тронулся в обратный путь,
временно оставив Маришу в надёжных руках её друзей. Я запретил Марине до
моего специального разрешения даже звонить в Вашингтон.
Я провёл все семь часов обратного пути в тяжёлых раздумьях: как же разрешить
эту дурацкую и опасную ситуацию, как спасти жизнь Марины?
Рано или поздно, Клон ВВ снова её вычислит, даже в случае, если я наглухо
прекращу все контакты с Бостоном…
16. КАК ОСТАНОВИТЬ СИНДИКАТ
Все семь часов унылой дороги из Бостона в Вашингтон я думал над решением
задачи: как спасти Марину от Синдиката?
Если подходить к вопросу реально – мне такая задача была совсем не по зубам. Я –
бывший научный сотрудник НИИ, кандидат технических наук, никогда в жизни
не имел пересечений с криминалом, даже в пору моей жизни в Москве. Ну, знал я
там несколько фарцовщиков в совковые времена – покупал у них джинсы и
прочие тряпки, так этих ребят только в СССР, в старые, забытые времена,
относили к криминалу. Сейчас, находясь в эмиграции, я вообще растерял все
московские концы, связи и дружбы.
Можно конечно умыть руки, позвонить в Москву и передать заботу о дочери на
голову Ильи Шинкарёва. Маринин папаша – персона знатная, он, безусловно, вхож
в кабинет своего министра, который в свою очередь, может обратиться к главным
начальникам московской милиции или всяких там секретных служб. Этот,
официальный путь, неэффективный и медленный, он не принесёт быстрого
результата. Скорее всего, он вообще ничего не принесёт. Машина
государственных служб раскручивается очень долго, им требуются документы,
свидетели, улики и вещественные доказательства, чтобы начать расследование
деятельности Синдиката. Да и с точки зрения российских органов вообще реально
ещё ничего не случилось, а если даже и случится, то на территории США. Спасти
жизнь Марины могут только немедленные профилактические мероприятия.
Учитывая квалификацию Клона ВВ, у меня есть не больше месяца, пока он её
снова не вычислит и достанет, на этот раз уже в Бостоне.
В математической теории систем для решения сложных задач применяется
метод разделения задачи на множество простых составляющих подзадач, решение
которых представляется возможным. Прикладные математики и программисты
пользуются этим методом в своей каждодневной работе и, как правило, рано или
поздно, приходят к решению главной, большой проблемы.
Нам с Мариной требуется найти решение сложной задачи, как можно раньше…
Так вот, если разделить задачу « Остановка вендетты Синдиката против
Марины Шинкарёвой» на простые подзадачи, получается следующий набор:
#1. Найти «фигуру» с уровнем крутизны и связей не меньше, чем у лидеров Синдиката;
#2. «Фигура» или её люди должны найти выходы на Синдикат;
#3. Используя определившиеся выходы, «Фигура» должна связаться с Синдикатом и выпросить пощаду для Марины;
#4. Синдикат должен передать сообщение Клону ВВ об отмене операции.
Если бы я только смог бы решить подзадачу #1, то решение трёх оставшихся подзадач просто бы вытекало из базового решения и представилось бы возможным. Итак, кого же я знаю из деловых людей Москвы, нужного уровня крутизны?
Из очень крупных фигур в Москве я знаю, например, Володю Григорьева, президента русско-американского банка «Спорт-банк». Когда-то очень давно, мы с ним начинали вместе учиться в институте, но на четвёртом курсе Володю арестовали и посадили за организацию самодеятельных студенческих стройотрядов. Владимир набрал группу своих единомышленников из студентов, аспирантов и молодых специалистов, имеющих стройотрядовский опыт. Он заключал контракты с колхозами на выполнение строительных работ. Ребята подбирались только самой высокой квалификации, владеющие всеми строительными специальностями. Сроки, установленные контрактом, всегда опережались, а качество строительства было на высочайшем уровне. Молодой предприниматель сделал только одну ошибку: он не пропустил свой стройотряд по официальной комсомольской линии и, соответственно, не поделился доходами с чиновником из ВЛКСМ. А ведь чиновники в те времена выступали в роли «крыши». Неприкрытого «крышей» молодого предпринимателя решили наказать в назидание другим: Володю судили, о нём написали мерзкие статейки в комсомольской прессе, его посадили на три года в колонию.
