Текст книги "208 избранных страниц Аркадия Арканова"

Автор книги: Аркадий Арканов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Соловьи в сентябре

Теплым сентябрьским вечером некоторый молодой человек по имени Леша направлялся к дому некоторой молодой девушки по имени Лида. В одной руке молодой человек нес бутылку сухого красного вина за один рубль шестьдесят пять копеек. В другой – букет гвоздик за один рубль двадцать пять копеек. Леша, конечно, с удовольствием нес бы еще и торт, и книгу – лучший подарок, – но у него было только две руки.

Вечера этого молодой человек ждал, может быть, всю жизнь, а может быть, и немного меньше, потому что питал радужные надежды.

Потому что любил он уже названную молодую девушку Лиду чистой студенческой любовью, не обремененной всяческими грубыми намеками: мол, постоим в подъезде или посидим на лавочке. Любил по-настоящему – по русым волосам не гладил, руку на ее колено со словами "Эх, Лидуха!" не клал, в глаза таинственно не заглядывал и ноздрей при этом не раздувал.

И за все это имел он справедливые надежды на взаимность, которые должны были осуществиться именно в этот теплый сентябрьский вечер, потому что был день Лидиного рождения, о котором ежедневно помнил Леша, хотя никаких приглашений не следовало, потому что настоящие друзья приходят без приглашений. Да… Вот так и возникает новая молодая семья, незаметно пробивая себе дорогу в зарослях показной красивости, животной чувственности и внешнего благополучия. Возникает ячейка, а потом крепнет. "Мне не надо судьбы иной, – думал Леша, – лишь бы день начинался и кончался тобой". Эту мысль, услышанную по радио от Эдуарда Хиля, он запомнил навсегда, а когда запомнил – переписал в записную книжку.

Лида, конечно, удивится, открыв дверь. А он протянет ей букетик алых гвоздик, символ жен летчиков эскадрильи "Нормандия-Неман", и скажет: "Это тебе, Лида, в день твоего рождения…" И она сразу поймет, что он настоящий друг, потому что настоящих друзей не приглашают – они сами приходят. А потом выйдет из кухни Клавдия Мартыновна, вся в муке, всплеснет руками и всхлипнет. А он протянет ей бутылку сухого красного вина и скажет просто: "Это вам, Клавдия Мартыновна, в день рождения вашей Лиды…"

И они пойдут с Лидой в ее комнату, он поможет ей по начерталке, и ее русый локон будет касаться листа ватмана… И ясно станет, что через каких-нибудь четыре года отметят они вступление в законный брак искрометной молодежной свадьбой. А раньше зачем?.. И дело совсем не в проверке чувства. За свои с Лидой чувства Леша отвечает. Просто надо специальность получить, на ноги встать. А еще года через два появится Митька. А раньше зачем?.. И дело совсем не в эгоизме. Просто надо дать окрепнуть семье, в театр походить, на выставку, на каток… А что? Митька родится – им по двадцать семь. Митьке десять – им тридцать семь. Митьке двадцать – им сорок семь. Митьке тридцать – им пятьдесят семь. Митьке сорок – им шестьдесят семь. Митьке пятьдесят – им семьдесят семь. Митьке шестьдесят – им восемьдесят семь… Дойдя до восьмидесяти семи, будущий отец позвонил в квартиру будущей Митькиной матери, которой сегодня исполнилось двадцать.

– Кого это еще несет? – услышал он, стоя за дверью, голос Клавдии Мартыновны. – Кто там?

– Воры, – добродушно пошутил Леша, потом кашлянул и сказал серьезно: – Это я, Клавдия Мартыновна.

– Кто я?

– Ну я, Леша!

– Какой Леша?

– Никакой. Просто Леша.

Замок щелкнул, дверь нерешительно открылась.

– Это вам, Клавдия Мартыновна, в день рождения вашей дочери, – просто произнес Леша и протянул будущей теще бутылку сухого красного вина.

– Вы к Лиде, что ли? – чуть откинув голову назад, спросила будущая теща, недоверчиво глядя на бутылку.

– К Лиде! – грустно-торжественно сказал будущий зять.

– А ее как раз и дома нет. Может, ей передать чего?

– Это я сам, – улыбнулся Леша и понюхал гвоздики. – Вот она удивится, когда меня увидит.

– Вы что, зайти хотите? – без особого энтузиазма сказала Клавдия Мартыновна.

– Да, уж надо, как говорится, подождать… В такой день…

– А вы кто будете? – Клавдия Мартыновна сделала шаг назад.

– Неужели вы меня не помните? Я у вас в марте был. С Лидой занимались.

– Может, и помню, – пожала плечами Клавдия Мартыновна. – К Лидочке много ходят.

Из большой комнаты доносился типичный застольный шум – стук ножей о тарелки, чоканье…

– Отмечаете? – поинтересовался Леша.

– Родственники собрались, – сказала Клавдия Мартыновна. – А молодежь в ресторане гуляет… Приехали Армаз с Леваном из Сухуми… Лидочка у них летом отдыхала… Ну, вот они за это в ресторан ее пригласили со всеми друзьями.

– Мне лично грузины нравятся, – сказал Леша, – и молдаване хорошие ребята, и эстонцы…

– А вам Лида ничего не говорила? – спросила Клавдия Мартыновна.

– Забыла, наверно. Она ведь с огоньком, – сказал Леша.

– Да! Не скоро теперь придет… Дело молодое… Небось на всю ночь.

– А вы, Клавдия Мартыновна, не беспокойтесь… Пейте винцо, ставьте его на стол, гвоздички – в воду. А я Лидочку здесь подожду. В прихожей постою… И к тому же, я думаю, Лида не выдержит – прибежит домой отметить в кругу семьи… Все-таки такой день…

– Кланя! С кем ты там антимонии разводишь? – раздался из комнаты чей-то несвежий голос.

– Иду! Иду! – крикнула Клавдия Мартыновна. – Тут ктой-то к Лидочке пришел!..

– Ну, так чего? – продолжал все тот же несвежий голос. – Коли наш человек – пусть с нами выпьет, а коли не наш – зачем тогда жаловал?..

– Нет-нет, – поспешно сказал Леша. – Поздравьте всех-всех от меня… А я уж как-нибудь тут… Я уже сегодня кушал. Спасибо.

– Дело хозяйское, – сказала Клавдия Мартыновна, – а в прихожей неудобно швейцаром стоять. Вытрите ноги и посидите в Лидочкиной комнате… Только раньше утра она не заявится… Уж поверьте… Лучше б написали записочку, если что важное…

– Клавдия Мартыновна! – душевно сказал Леша. – Милая вы моя!.. Я же друг!

И он крепко пожал руку Клавдии Мартыновне.

Оставшись в уютной маленькой комнатке Лиды, Леша подумал: "Может, сейчас объявить всем о своем решении?.. Нет. Надо дождаться Лиды и уж вместе с ней, крепко взявшись за руки, войти и объявить… А Лида – человек! Она понимает толк в дружбе… Она гордая, поэтому и не замечает меня. Придет, увидит меня, потупит взор и опустит голову на мое плечо… И все станет ясно без слов… И почему она с ним не здоровается, и почему он к ней не подходит, и почему у нее своя компания, а Леша как будто и не существует… Потому что настоящее, чистое чувство надо уметь скрывать, если оно возникло. А оно возникло еще в марте, когда он по просьбе бюро помог ей сделать эпюр. И она тогда сказала: "Спасибо". И вот теперь, через полгода, он решился. Он взвесил чувства, он не ошибается и в день ее двадцатилетия пришел сказать ей, что он помнит ее простое девичье задушевное "спасибо", что он готов протянуть ей свое дружеское молодежное "пожалуйста".

За окном, несмотря на сентябрь, заливались соловьи.

Леша взял со стола альбом фотографий… Лиде – годик. Вот таким же будет и их Митька. Только мальчиком… А вот летние пейзажи… Лида в купальнике. Одна нога на подножке новой "Волги", другая на лежащем на песке молодом человеке с усами. В руке бокал. Справа – море. Слева – цитрусовые деревья… А вот Лида по пояс обнаженная… Русые локоны разметались по подушке. Во рту сигарета… Наверное, на медицинском пляже… Рядом цветной портрет того молодого человека с усами, который лежал рядом с машиной… Блестящие волосы, пробор. И подпись: "Ненасытной Ледушке от Левана! Помни, Ледушка, как мы кутили, как потом мы много любили…" А что любили – не написано… Места не хватило. Наверное, любили гулять… "Там ведь чудесная природа и субтропическая растительность", – подумал Леша.

Он долго еще листал альбом с фотографиями, потом положил его на место и стал осматривать комнату. Если профком откажет в предоставлении семейной комнаты в общежитии, то придется жить здесь и подать заявление на квартиру в райжилотдел. А там как раз Митька родится, и райжилотдел пойдет им навстречу. Тесновато, конечно, будет, но в тесноте, как говорится, не в обиде. Главное, уважать друг друга и помогать в труде и в быту. И Клавдия Мартыновна наверняка поймет, и они поладят. Он, если надо, и побелить сможет, и обои поклеить, и на рынок сходить. И заживут они дружно, весело, и Митька будет называть Клавдию Мартыновну бабулей. Из роддома он Митьку вынесет сам, на руках, такси вызовут… И Лида, сидя в машине, положит свою голову ему на плечо и тихо произнесет: "А он похож на тебя…"

В комнату заглянула Клавдия Мартыновна:

– У вас, случайно, закурить не найдется? А то у моих курцов кончилось.

– У меня только "Дымок", – оправдываясь, произнес Леша и вынул из кармана пачку.

– Дымок не дымок – лишь бы дым в потолок, – сказал мужчина из-за спины Клавдии Мартыновны и протиснулся в комнату, протягивая руку Леше: – Павел Степанович, Лидочкин дядя.

– Леша, – сказал Леша и крепко пожал руку своему будущему родственнику.

– Вот это имя! – обрадовался Павел Степанович. – А то что, ей-богу? Армаз, Леван, Давид!.. Леша! Коротко и ясно! Ну что, Леша, пойдем выпьем за Лидино счастье!

– Лида будет счастлива, – сказал Леша, – но, во-первых, не балуюсь, а во-вторых, имя не имеет значения. Лишь бы человек был хороший…

В коридор высыпали остальные родственники и гости и начали петь и танцевать кто во что горазд. Потом Лешу подхватили под руки и потащили в комнату. Там он взял гитару и стал петь песни Пахмутовой на слова Гребенникова и Добронравова… Влили в него стопку, и он начал мрачнеть, а вскоре и совсем замрачнел и вышел на кухню. Сел на табурет и задумался. За окном по-прежнему заливались соловьи.

Гости начали расходиться, и постепенно все разошлись, кроме одного, по имени Сергей. На нем повисла Клавдия Мартыновна и приговаривала, абсолютно захмелевшая:

– Куда ты идешь? Куда?! На работу тебе завтра не идти, Лидка, поди, к утру вернется, а то и совсем… А?..

– Да неудобно, Клава, – отвечал Сергей, тоскливо глядя на дверь. – Неловко… И этот на кухне… Нет. Я пойду…

Леша заерзал на табурете. В кухне появилась Клавдия Мартыновна.

– Ну чего ты маешься? – сказала она совсем не по-доброму. – Чего ты сидишь, как куль?.. Сказано тебе русским языком: в ресторане они гуляют… Не дождешься!.. Кабы хотела, так позвала бы!..

– Лида гордая, – тихо и не так уверенно произнес Леша, не двигаясь с места.

Входная дверь хлопнула.

– Пришла, – облегченно вздохнул Леша.

Клавдия Мартыновна высунулась в прихожую и безнадежно произнесла:

– Ушел… И ты иди… Не высидишь ничего. Точно тебе говорю…

– И все-таки, Клавдия Мартыновна, – сказал Леша, как бы обретая второе дыхание, – не знаете вы Лиду, хоть и мать… Она натура цельная. Не может у нее не быть ко мне чувства. Вот она вернется, вы увидите!..

– Ах, я не знаю?! Лидку не знаю?.. Чувство у нее к тебе?.. Не держит она тебя в голове!.. И иди домой, а то на метро опоздаешь…

Леша медленно встал с табурета. Ком застрял у него в горле. Жизнь дала трещину. Разве к этому его готовили в комсомоле? Разве об этом писал Чернышевский и пел Эдуард Хиль? Неужели же он, простой, откровенный парень, каких тысячи, недостоин искреннего девичьего чувства?..

– И соловьи, как назло, рассвистались, – почему-то сказал он, застегивая пиджак на все пуговицы.

– Это не соловьи, Леша, это местные хулиганы, – сказала Клавдия Мартыновна, и Леша, наконец, понял, что не судьба ей стать его тещей…

…На набережной Москвы-реки в эту ночь мы с ним и встретились. И рассказал он мне свою беду так, как она здесь написана. Я посоветовал ему тут же броситься в воду, но он решительно отказался и зашагал прочь, напевая: «Крепись, геолог, держись, геолог…»

Что же касается меня, то я в таких парней верю! Окончит он институт, станет инженером и каждый свой отпуск будет проводить в туристическом походе… С гитарой… У костра… С песней…

В конце концов, есть очень много песен, которые по-настоящему бодрят.

Алеша – друг детства

Выспаться мне в то воскресенье не дали. Телефон взбесился. Я срывал трубку и, не соображая, с кем говорю, соглашался на все. Лишь бы от меня отстали и дали поспать. Меня можно было брать голыми руками. Я простил в то утро двадцать три рубля долга. Назначил, не помню кому, не помню где, свидание. Взял кого-то на поруки. Купил сенбернара. Продал славянский шкаф. В довершение всего признал себя виновным в убийстве американского президента. Но это мне уже приснилось. Боясь худшего, я схватил подушку, вбежал в комнату сына и хлопнулся на диван. Здесь не было телефона. Вернее, был, но игрушечный.

– Спать будешь? – спросил мой трехлетний парень, натягивая колготки.

– Ага.

– Не выспался, что ли?

– Ага.

– А я выспался.

– Ну и что тебе снилось? – спросил я автоматически.

– Сначала дом, а потом крыша.

– Очень интересный сон, – пробормотал я и отключился.

Очнулся я от какого-то назойливого "дз-з-з-з". Я открыл глаза и увидел, что это дзыкает мой парень. Он дзыкал сосредоточенно, с короткими паузами.

– Ты чего дзыкаешь? – спросил я ошалело.

– Я не дзыкаю, – ответил он. – Это телефон звонит.

Он снял трубку игрушечного телефона:

– Кто говорит? Алеша? Здравствуй, Алеша! Как ты спал? Я – хорошо. Мне сперва приснился дом, а потом крыша… Папа дома. Он спит… Загулял, наверно…

– Перестань болтать ерунду! – рявкнул я.

– Проснулся, – продолжал он. – Сейчас дам… Пап! Тебя Алеша к телефону.

– Какой еще Алеша? – спросил я, не открывая глаз.

– Мой дружок.

– Пусть позвонит позже. Я сплю.

– Он опять спит, Алеша. Позвони позже…

Я провалился.

Потом снова услышал дзыканье. Я сел и тупо уставился на моего парня.

– Опять дзыкаешь?

– "Позже" уже наступило. Это, наверно, Алеша звонит, – сказал он и снял трубку. – Алеша?.. Проснулся. Даю… Пап! Тебя Алеша к телефону.

Я понял, что мне не отделаться, и приложил к уху игрушечную трубку.

– Алеша! – сказал я довольно мрачно. – Тебе чего надо? Ничего не надо? Ну, будь здоров, Алеша…

– Спроси, что ему снилось? – сказал мой парень.

– Что тебе снилось, Алеша?.. Сначала дом, а потом крыша? Ну, молодец… Прощай, Алеша.

Я снова рухнул.

– Пусть не врет, что ему сначала снился дом, а потом крыша, – произнес мой парень. – Это мне снилось…

…Я открыл глаза от прикосновения детской ручки. Он держал передо мною игрушечную трубку.

– Алеша пошутил, – сказал он. – Ему приснилась кротость.

– Что-о? – промычал я.

– Кротость. Поле и много-много кротов… Не веришь – спроси у него.

– Алеша, – обреченно произнес я в трубку. – Тебе снились кроты? Очень рад за тебя… Алло! Алло!..

Я положил трубку.

– Что? – спросил мой парень.

– Алешина мама позвала его завтракать и просила больше не звонить, – сказал я, зевая и опять укладываясь.

Он внимательно посмотрел на меня:

– Алешина мама не могла позвать его завтракать. Она вчера уехала в Ленинград.

– Значит, бабушка.

– Алешина мама уехала в Ленинград к бабушке.

– Ну тогда это была просто какая-то женщина, – произнес я, полагая, что наконец-то тема закрыта.

Мой мальчишка нахмурился.

– Это плохо, – сказал он тихо, а потом добавил: – Ты должен позвонить в Ленинград Алешиной маме и сказать, что в ее доме какая-то женщина.

Я взял игрушечную трубку и позвонил в Ленинград. Позвал Алешину маму, сообщил ей, что, пока ее нет, у нее в доме какая-то женщина, потом долго слушал, что мне говорила в ответ Алешина мама.

– Ну что? – нетерпеливо спросил мой парень, когда я положил трубку.

– Она знает, – сказал я. – Эта женщина – сестра Алешиного папы.

– Врешь ты все, – неожиданно обозлился мой парень. – Все папы заодно. Против мам. Я сейчас сам позвоню.

– Это правильно, – вздохнул я облегченно и закрыл глаза, но подумал, что, может быть, с точки зрения мужской солидарности, это не совсем правильно.

Мой парень растормошил меня довольно скоро:

– Я дозвонился. Алешина мама прилетела из Ленинграда. Алешин папа испугался и спрятался в шкаф, но Алешина мама его нашла, и он сказал, что больше не будет…

…Честно говоря, уже спустя много лет я продолжал сомневаться. Мне иногда казалось, что придуманный Алеша действительно существует. Мальчишка мой время от времени сообщал все новые подробности из Алешиной жизни, требуя от меня сочувствия, поддержки, совета…

И вот недавно, будучи уже двадцатитрехлетним дылдой, мой парень сказал мне:

– Пап! Помнишь моего старого дружка Алешу?

– Помню, – ответил я. – Что с ним?

– Ничего. Он женился… Ты не подкинешь мне рублей пятьдесят… для свадебного подарка?

И он с напускным безразличием посмотрел куда-то в окно…

Теперь я боюсь только одного: как бы нам с женой не пришлось нянчить Алешиного сына.

Мы люди принципиальные!

ДВА ВАРИАНТА НАШЕГО ОТНОШЕНИЯ К ВЫСТУПЛЕНИЮ НАЦИОНАЛЬНОЙ СБОРНОЙ ПО ФУТБОЛУ НА ОДНОМ ИЗ ЧЕМПИОНАТОВ МИРА. ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ – В СЛУЧАЕ УСПЕХА, ВТОРОЙ ВАРИАНТ – В СЛУЧАЕ ПРОВАЛА

Капитан о товарищах и о себе

Наш корреспондент сразу после победного матча с трудом пробился к кромке поля и взял интервью у прославленного капитана. Вот что он сказал:

"Победу ковали все. Прежде всего тренерская группа. Это люди скромные, но требовательные и справедливые. Всегда внушали свою веру в нашу победу. Никогда не заставляли нарушать режим. Это они подвели нас к пику спортивной формы.

Наш вратарь – парень скромный, но требовательный и справедливый. Никогда не заставлял нас нарушать его режим. В свободное время любит ловить бабочку, увлекается чтением книги.

Наши крайние защитники – парни скромные, требовательные, но справедливые. Никогда не нарушали режим и другим не мешали. В свободное время любят смотреть видеокассету. Предпочитают коллективный отбор. Коллекционируют одноразовые шприцы.

Наши центральные защитники – парни скромные, требовательные, но справедливые. Играют жестко, хорошо видят. В свободное от тренировок время увлекаются семьей.

О полузащитниках хочу сказать особо. Это парни требовательные, справедливые, но скромные. Играют на любом месте – где их тренер поставит, там и стоят. В свободное время любят смотреть футбол по телевизору.

Но душой команды считаю пару наших форвардов. Убежать могут в любой момент. Поэтому за ними глаз да глаз. Парни требовательные, скромные, хотя и справедливые. Свободными вечерами любят иногда соблюдать режим.

Не могу не упомянуть нашего доктора, нашего массажиста и нашего администратора – это парни требовательные, справедливые, но скромные.

А также большое спасибо всем тем, кто в меня верил. Честно говоря, не думал, что вернусь, да еще с победой".

ПОЗДРАВЛЯЕМ!!!

Поток писем по поводу блестящей победы нашей сборной не ослабевает. Сегодня мы публикуем наиболее интересные выдержки.

"Браво! Молодцы! Так держать! Наглядный урок маловерам и дегтемазам, пытавшимся очернить нашу историю. Нет, не зря в 1917 году прозвучал залп "Авроры"! Предлагаю сборной СССР присвоить имя В. И. Ленина!"

Н. Шульга,

ветеран, член ВКП(б) с 1912 г.,

женат, владеет языком

"В день финального матча в нашей семье родилась дочка. В честь защитника Кузнецова решили назвать ее Олегом и дать ей отчество Олеговна, если, конечно, Кузнецов меня помнит. Спасибо!

Нина К.,

Винницкая обл.

"Мы показали итальяшкам,

Испашкам и америкашкам!

Мы показали англичашкам,

Объединенным эмирашкам,

Голлашкам, швешкам, египтяшкам!

И впредь тому, кто против нас хоть слово скажет,

Тому Лобан еще не то покажет!"

Виктор Пароходько,

лит. объединение "Рифма",

г. Мухославск

«Не могу забыть решающий гол, забитый итальянцем Гарези в свои ворота, принесший долгожданную победу нашей дружине. Это было торжество разумной тактики и разумной стратегии. Я верил, что майский проигрыш Израилю станет первым шагом на пути к победе».

Ц. Беловежский,

анархо-синдикалист,

г. Липецк

«Пусть эта блестящая победа послужит уроком некоторым пустопорожним краснобаям из Верховного Совета, как надо решать государственные проблемы. Предлагаю избрать Лобановского Президентом СССР до следующего чемпионата мира».

Вера Страхолюдова,

мать-героиня,

г. Чимкент

«Кое-кто из „Саюдиса“ думал, что выход игроков „Жальгириса“ из сборной СССР ослабит наше единство. Не вышло!»

Гаврилас Криворожюс,

член КПЛ на платформе КПСС

«Мы стали чемпионами, а могли добиться и большего, если бы Лобановский привлек в сборную Черенкова, Родионова, Мостового, Черчесова, Кулькова, Шмарова».

Ник. Гужно,

болельщик,

г. Москва

«Поздравляем! Радуемся! Будем встречать в аэропорту Шереметьево-2!»

Группа рэкетиров

Бывший капитан о бывших товарищах и бывшем себе

Честно говоря, не хотелось беседовать с бывшим капитаном, но он сам просто умолил дать мне интервью, пока наши таможенники «знакомились» с его «скромным» багажом. Пришлось выслушать:

"Виноваты все. Прежде всего тренеры. Не скромные, не требовательные, не справедливые. Никогда не верили в победу. Того, кто не нарушал режим, грозились отчислить.

Наш вратарь всегда был пустым местом. Все на тренировке, а он либо режим нарушает, либо бабочку ловит, либо увлекается чтением.

Наши крайние защитники – вредные и противные парни. Сами нарушали режим и нам мешали не нарушать. Думал, они шприцы одноразовые коллекционируют, а они в перерыве ширяются.

Наши центральные защитники – полное фуфло и фраера. Плохо видят поле. Еще хуже слышат. Все люди как люди, а им семью подавай. О полузащитниках вообще не хочу говорить. Чума. Что им тренер предложит, тем они и фарцуют.

Ну а главная червоточина – это пара наших форвардов. Полные придурки. Накануне финала их ночью в публичном доме нашли. Мы, говорят, режим не нарушали. Мы снимали напряжение.

Да что там говорить, когда доктор наш раньше у Буденного ветеринаром работал. В день игры нашего стоппера овсом накормил.

Массажист наш (сегодня уже могу сказать) педик, а администратор – ворюга и вдобавок хочет слинять навсегда в Канаду.

Так что, если бы не эти досадные просчеты в воспитательной работе, вполне могли бы выиграть чемпионат".

Я слушал его и думал: "Даже в словах отпетого негодяя могут прорасти зерна истины. Просчеты налицо. Но следующий чемпионат в 1994 году в США. Так что время еще есть…"

НЕ ОПРАВДАЛИ НАДЕЖДЫ!!!

Не прекращается поток писем разочарованных и возмущенных читателей по поводу бесславного выступления сборной СССР на чемпионате мира. Публикуем лишь некоторые, наиболее спокойные фрагменты.

«Позор! Позор! То-то сейчас радуются маловеры и дегтемазы, пытающиеся очернить нашу историю, мол, зря в 1917 году прозвучал залп „Авроры“. Предлагаю разогнать сборную СССР, как это сделал И. В. Сталин в 1952 году, хотя у него и были отдельные ошибки».

Н. Шульга,

ветеран, член ВКП(б) с 1912 г.,

разведен, языком не владеет

«В день финального матча в нашей семье родился сын. В память о бесславном проигрыше решили назвать его Позором и дать отчество Олегович в назидание защитнику Кузнецову, если он, конечно, меня не забыл. А если забыл, то я ему напомню».

Нина Королева,

студентка,

Винницкая обл.,

Парк им. Щорса, после дождя

"Проиграли мы гермашкам,

Аргентишкам, итальяшкам,

Эмирашкам, англичашкам,

Нидерлажкам, египтяшкам.

И если в оправдание свое Лобан хоть слово скажет,

Ему народ сурово все покажет!"

Вал. Теплоходько,

лит. объединение "Рифма",

г. Мухославск

«Как кровавый мальчик в глазах, гол, забитый Цвейбой в свои ворота. Откровенно говоря, ничего другого и не ждали. Еще спасибо Чанову, взявшему два мертвых мяча после ударов Демьяненко и Кузнецова. Никакой разумной тактики и разумной стратегии. Может быть, руководство сборной теперь ответит, по какому праву мы проиграли майский матч Израилю, а?»

В. Чернов,

монархо-монархист,

г. Тамбов

«Пусть это бесславное поражение послужит уроком некоторым пустопорожним краснобаям из Верховного Совета, как не надо решать государственные проблемы. А с народного артиста СССР Олега Борисова (закадычного дружка Лобановского) предлагаю снять почетное звание, чтоб другим не повадно было!»

Галина Бездетная,

незамужний депутат райсовета,

г. Чимкент

«Мы провалили чемпионат, а могли бы сыграть еще хуже, если бы Лобановский привлек в сборную Черенкова, Родионова, Мостового, Черчесова, Кулькова, Шмарова».

Петро Брысь,

болельщик,

г. Киев

«Возмущаемся! Негодуем! Но все равно будем встречать в аэропорту Шереметьево-2».

Группа рэкетиров