Текст книги "Запоздавшее возмездие или Русская сага"

Автор книги: Аркадий Карасик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Бывший старшина бросал в лицо Клавдии тяжелые обвинения, они ранили ее, карежили душу. Женщина пристально глядела на Прохора. И в этом взгляде – ненависть и презрение.

– Проша, зачем ты застрелил Семена?

Сидякин рухнул на заскрипевший стул, жесткими ладонями обхватил поседевшую голову. И молчал.

Вдова наклонилась над столом. Так близко к старшине, что тот невольно откачнулся.

– Боже мой, что ты говоришь? Я убил Семку? Господи, какой бред? Клянусь…

– Можешь не клясться – по глазам вижу: ты… Ты! Ты! Ты! На твоих руках кровь Семенки. Маньяк, выродок!

Оправдываться, доказывать – бесполезно. Клавдия уверена и эту уверенность не вышибить из нее никакими силами, никакими доказательствами. Тем более, что у Прохора их нет.

– Не бойся – не ударю. В КГБ тоже не напишу. Противно. Если сможешь, живи. Но на глаза мне не попадайся, убийца!

Неизвестно, откуда возникла такая уверенность? Скорей всего, сработала женская интуиция, основанная на предложении, которое сделал ей Прохор. Дескать, застрелил соперника и теперь явился для получения причитавшейся части «имущества» покойного – его жены.

Сидякин, пошатываясь, никого вокруг себя не видя, плелся по московской праздничной улице. Выродок? Убийца? Ему казалось, что Клава права, что именно он выпустил очередь, пронзившую грудь друга детства. Которого он любил и ненавидел, уважал и презирал.

Глава 7

Два часа ночи. Романов потянулся, потер уставшие глаза. Удивительно, но ему казалось что все персонажи давней трагедии, через детей и внуков, перешли в современность! Ну, ладно, дед, это понятно и объяснимо, но в его переписке присутствуют и старшина Сидякин, и фронтовая жена капитана Видова.

Вторая пачка писем аккуратно перевязана выцветшей ленточкой и уложена в баул. Очередная легла перед Романовым, но читать не было сил – глаза слипались.

Сыщик побродил по квартире, зачем-то переставил местами стулья в гостиной. Возвратился на кухню с шариковой ручкой, фломастерами и чистым листом бумаги. Поработает, поразмышляет, авось, потянет в постель.

Черной чертой разделил лист на две неравные половины. Над более широкой начертал: Сегодняшнее. Над узкой – Прошлое. Мозг заработал четко, только успевай записывать.

Итак, первое – неожиданные гости, забравшиеся в его квартиру с помощью отмычек. Такой же неожиданный заказ с приложением солидного аванса. Вопросы: почему для слежки за женой предпринимателя Валуяна выбрали именно сыскную фирму Романова-Дружинина? Почему не заявились в офис фирмы в рабочее время, как это практикуют все заказчики? Почему скрыли фамилию мужа сексуальной бабенки хотя эта фамилия легко узнаваема?

Возможные версии. Первая: частных детективов решили подставить. Вторая: использовать их для шантажа Сидякина.

Если верить Дашке, заказчики, видимо, не доверяя частным детективам, организовали за ними плотную слежку. С другой стороны, Харя вполне мог случайно забрести по своим воровским делам в знакомый район. В этом случае слежка отпадает. Тем более, что Ванваныч, если окончательно не пропил и без того проспиртованные мозги, выбрал бы на роль топтуна более неприметную личность.

Какой доджен быть ответный ход Романова? Пожалуй, единственный: убедиться, что слежка ведется. Остальное додумать позже, времени для этого предостаточно.

Третий пункт колонки «сегодняшнее». Покушение на кандидата в депутаты. Но, если вдуматься, взрывакет может предназначаться и для частного детектива. Первая версия: ликвидация почему-то ставшего опасным предпринимателя. Вторая – убрать настырного сыщика, который, похоже, успел выйти за рамки заказанного ему расследования.

Обе имеют право на жизнь.

Подпункт – предвыборная компания и участие в ней Сидякина.

Следующий пункт – странное похищение Видовой. Она не сопротивлялась, не звала на помощь, не пыталась вырваться из рук похитителей. Версия: дамочка заранее знала о «похищении».

Кажется, все. Пора переходить к правой колонке. Если в левой уже почти нет свободного места, то заимствованная из дедова архива информация – не в пример скудная. Во всяком случае, в ней не видно ни одной ниточки, ведущей к колонке «сегодняшнее».

Соперник вечного комбата, предположительно, дед кандидата в депутаты, воспользовался налетом мессеров и пустил очередь в капитана Видова. Во время войны человеческая жизнь имеет самую низкую цену. К тому же, смерть капитана освобождает место в сердце любимой женщины.

Место, действительно, освободилось, но военфельдшер не пустила в него убийцу «мужа».

Казалось бы, ничего подозрительного, не на чем задержать взгляд. Единственная зацепка: похоже, Сидякин-внук и его очаровательная женушка скрывают адрес деда. Или тот не сообщил его родственникам?

Вот и все сведения, почерпнутые из писем. Как связать их с похищением Видовой и покушением на Сидякина – внука? Впрочем, пачек с письмами в дедовом архиве множество, вдруг остальные доскажут желаемое.

Вздохнув, Романов бережно уложил исписанный лист бумаги в секретер и отправился спать. Долго вертелся, сминая простыни. Сон прийти не желал, вместо него чудились только-что набросанные версии, угрюмо смотрел на сыщика бывший старшина, ехидно ухмылялся застреленный комбат.

Помогло снотворное – в конце концов уснул.

Поднялся ровно в семь утра – сработал внутренний будильник.

Что на сегодня? Навещать больницу бесполезно, Дружинин предупредил: его там не будет. Интересно, куда подался непредсказуемый компаньон?

Совладельцев сыскной фирмы объединяла одна черта характера – непреодолимый азарт. Если появлялась свежая идея или труднодоступная версия – на цепи не удержать, не помешают ни усталость, ни болезнь. Это и помогало в нелегкой работе, и мешало трезво оценивать ту или иную ситуацию.

Именно такая идея пронизала сознание Петьки. Вообще-то, она, эта идея, не была такой уж новой – Романов упоминал о ней в самом начале расследования. Владелец уютного гнездышка для отдохновения любовников. Как его по батюшке-матушке? Ага, Ян Янович Карток, подсказала тренированая память. Супругу, скорей всего прибалта, кличут Полиной. Навестить их и попытаться расколоть – многое можно узнать.

Больной не стал отпрашиваться ни у лечащего врача, ни у медсестры. Подвигал руками и ногами, несколько раз согнулся и разогнулся. Болит, не без этого, но терпимо – не рассыпется. Ведь предстоит не схватка с бандитами – чисто деловая беседа с хозяином любовного гнездышка, в которой важны не накачанные мускулы и не физическая изворотливость – надежно подвешенный язык. А уж в возможностях своего гибкого языка совладелец сыскной фирмы ни на минуту не сомневался.

Следующий этап подготовки – сообщить компаньону о своем исчезновении из больницы. Узнает утром – бросится искать, а подобная «реклама» ни к чему. Переговорив с Романовым, Петька минут пять топтался рядом с постом медсестры. Позвонить жене? В конце концов, решил не тревожить Марию, та давно махнула рукой на непутевого муженька. Как и он на нее.

Удачно миновав вахтера, Дружинин добрался до автобусной остановки. Чувствуется приближении осени, мороза еще нет, но холодный ветер забирается под куртку из плащевки. Хорошо еще, что не пришлось долго ожидать – минут через десять подкатил, казалось, распухший от множества пассажиров, «икарус».

На время забыв о джентльменском поведении, Петька не пропустил в открывшиеся двери женщин, наоборот, потеснил особенно агрессивных, и забрался в теплое автобусное нутро. Вцепился в поручень и прислушался к поврежденным ребрам. Вроде, реагируют, как и положено, ничего страшного не происходит.

Но спуститься в метро по экскалатору бегом не решился – стоял, бездумно изучая рекламные щиты, заодно – физиономии пассажиров. Благо, по причине раннего времени особого столпотворения в подземке нет, поэтому вычислить возможную слежку не составляет труда. А то, что за частными детективми должны следить, Дружинин ни на минуту не сомневался – подсказывало чутье бывшего сотрудника уголовного розыска.

В метровагоне – человек пятнадцать. Дремлющую бабулю с сумкой на колесиках можно исключить – не та фигура. Двух старичков – наверняка, садоводы – детектив тоже вычеркнул из списка подозреваемых. Особое внимание – двум парням, которые заигрываают с тремя кокетливыми красотками. Когда подозрительные молодцы, конвоируя податливых телок, вышли, Дружинин успокоился.

Пересадка тоже прошда без трудностей. Топтуны не проявлялись, ребра вели себя пристойно. Детектив вышел на конечной станции в спокойном, даже радушном настроении. Сейчас проедет на автобусе до Гольяново, потом разыщет пятый дом и начнет потрошить хозяина любовного гнездышка.

Удача не оставила Дружинина, ему не пришлось обращаться за помощью к прохожим или к дворникам – пятый дом, обычная московская пятиэтажка, прозванная остряками «хрущебой», высилась возле самого тротуара. По словам Ванваныча, которые озвучил Романов, квартиросдатчик жил на втором этаже первого подъезда, свою квартиру сдал на пятом. Легко и удобно. В том числе, и для задуманного визита.

Без четверти девять Дружинин стоял перед дверью, обшитой коричневым дермантином. Набожно обмахнув себя крестом, позвонил. После двухминутного изучения в глазок дверь открылась. Без придирчивого распроса – кто заявился, по какой надобности. В проеме – здоровенный, лет тридцати с небольшим гаком, мужик в джинсах и клетчатой рубашке. Помесь китайца с таджиком. Карток. В правой руке – отрезок водопроводной трубы. Судя по исходящему от него водочному аромату, успел заправиться.

– Кого надо?

– Электрик. Проверка состояния проводки, – деловито ответил Петька заранее заготовленной фразой. – Ян Янович Карток?

– Он самый… Гляди, Полина, проверять электричество надумали, а? Будто в старые времена. Нынче ежели и интересуются, то только покааниями счетчика… Проходи, проверяй, коли приспичило.

Пропустив «электрика» ы квартиру, мужик запер дверь и выжидательно остановился возле входа в кухню. Оттуда вышла такая же здоровенная женщина в цветастом халате и накрученных бигудях. За ее спиной – накрытый к завтраку столик, в центре которого – ополовиненная бутылка водки.

Бегло оглядев розетки и выключатели, задумчиво пощелкав по окошку работающего на полную мощность счетчика, Дружинин вытащил из кармана разграфленную ученическую тетрадь.

– Кто из вас ответственный квартиросъемщик?

– Я, – помедлив, откликнулась женщина. – Ян – квартирант…

– Постельный, – насмешливо уточнил мужчина. – А с какого бока моя прописка имеет отношение к электрической безопасности?

– Распишитесь, – не обращая внимание на предельно ехидный вопрос, Петька показал хозяйке место, гле она должна поставить свою роспись. – А у вас где жилплощадь? Или – бомж?

– Мой законный супруг, – Полина поторопилась опередить ощетинившегося мужа. – Просто мы не успели еще съехаться…

Красноречивым жестом заткнув рот непрошенной защитнице, Карток многозначительно подбросил и поймал отрезок трубы.

– Ты, вот что, фрайер вонючий, не особо выступай, можешь такую плюху заработать – до самого своего управления на заднице проедешь.

У обидчивого детектива зачесались кулаки, но ни с того, ни с сего заболевшее сломанное ребро отрезвило его. К тому же, разгорится ссора, сразу лопнут надежды на дальнейшее расследование.

– Не обижайтесь, Ян Янович. Я к тому сказал, что, ежели прописаны в этом доме, могу заодно проверить и вашу квартиру. И мне удобно, и вам…

– Это на что же ты намекаешь, дипломат дерьмовый? Да, сдаю свою приватизированную площадь, – рассерженным гусаком шипел Карток. – Нынче не запрещается, полная свобода. И все же интересно, кто трекнул? Гнилой сосед-старикашка? Так я ему мозги повышибаю и выброшу на помойку!

Не считая угрозы расправиться с доносчиком, заданный вопрос свидетельствует, что принятая утреняя доза спиртного не помутила, а, наоборот, активизировала мыслительные способности мужика. Пришлось выкручиваться. Дескать, дворничиха на улице подсказала, сосед с верхнего этажа подтвердил.

– Это какой же сосед? Ученый хмырь или кавказский торгаш? Так они сами сдают квартиры. Вот и я решил… Работаю сторожем на автостоянке, зарплата

– бабе на прокладки не хватает. А сейчас, иди плохо, сидишь, попиваешь водочку, а денежки с пятого этажа – кап-кап. Да какие деньжища – по полторы сотни баксов в месяц!

– Сдаете приличным людям? – понимающе улыбнувшись, по приятельски, поинтересовался Дружинин. – Один мой друг тоже занялся этим бизнесом, поселил в свою двухкомнатную берлогу молодую пару. После пришлось ремонт делать – все загадили, заплевали.

– У меня такое не пройдет – кишки через рот выдерну. Мы с Полиной следим.

Обида у Картока, кажется, прошла – наметился серьезный мужской разговор.

– Чего же вы – в коридорчике? Проходьте в горницу или – на кухоньку, выпейте, закусите, – заволновалась хохлушка. – Блинчики закрутила – в момент подам.

– Я – на работе, – притворно заколебался Дружинин, но хлебосольный хозяин слегка подтолкнул его в спину. – Вдруг звякнут начальству…

– Не звякнут, – уверенно возразил Карток, наполняя рюмки. – Я тому звонарю зубы через задницу повыдергаю. Сейчас приложимся малость, обнюхаемся и пойдем проверять мой однокомнатный закуток. Вдруг что-нибудь замкнет-перемкнет, враз лишишься дохода!

Пришлось выпить. Благо, выставленная хозяйкой закуска вызвала у «электрика» усиленное слюновыделение. После больничных харчей желудок настоятельно требовал пополнения.

Опорожненные рюмки мигом оказались полными.

– А ваши жильцы не воспротивятся? – осторожно отодвигая свою, поинтересовался Петька. – Насколько мне известно, по договору вы не имеете права заходить к ним без разрешения…

– Не у кого спрашивать дозволения, – включилась в мужскую беседу хозяйка. – Не живут они.

– Как это сняли и не живут?

И тут выяснилась удивительная вещь. Договор о найме помещения заключал один пожилой хмырь, по описанию компаньона – тот самый Ванваныч, который заявился в «гости» к главе сыскной фирмы с помощью отмычки. Подмахнул договор, выплатил аванс, пообещал вносить плату каждый первый понедельник месяца и ушел.

Сколько не подглядывали Карток и его супруга, сколько не названивали по телефону – никого. Вот уже два месяца прошло. Дважды появлялся, нет, не сухопарый заказчик, его посланец с деньгами.

– Типичный бандюга, – пугливо прошептала Полина. – Морда побитая, скосовороченая, будто телега по ней проехала…

Харя!

Можно было не ходить на пятый этаж, зря не терять дорогое время, и без этого все ясно-понятно. Вернее, ничего не ясно, тем более, ничего не понятно. Но не стоит настораживать «сладкую парочку».

Для вида оглядев запущенную квартиру, Дружинин поспешил в офис. Для пополнения числа загадок, связанных с заказом Ванваныча…

Телефонный звонок вернул Романова из прихожей. Ни с кем говорить не хотелось, но он все же снял трубку. Вдруг объявился сбежавший из больницы Петька?

Звонил Сидякин. Конечно, не бравый старшина – его внук.

– Доброе утро, Роман Борисович, – голос пропитан подхалимской патокой.

– Надеюсь, не разбудил?

– Давно на ногах, – неприветливо буркнул Романов. – Волка ноги кормят.

Многозначительное молчание. Кандидат в депутаты ищет повод задать главный вопрос, ради которого он поднял с постели детектива. Роман заранее знает его, поэтому ищет форму безболезненного отказа.

– Вы еще не решили?

– Никак не встречусь с компаньоном… А, что, есть новенькое?

– Старенькое. Очередное подметное письмецо с требованем отказаться от участия в предвыборной борьбе. Иначе будет плохо и мне, и жене… На вас – вся надежда… Прошу…

– Постараюсь завтра решить.

Придется, действительно, решать, подумал детектив. Вообще-то, решать нечего, все уже давно решено: в охранников они с Петькой ни за какие деньги не превратятся. Вот только как это сказать настырному бизнемиену, в какие слова и улыбки завернуть этот самый отказ? Несмотря на жестокую свою профессию, Романов переживал, если приходилось причинять кому-то боль.

На лестничной площадке томилась Дашка. Причесаная, накрашенная, в обтягивающем девичью фигурку костюме с укороченной до самого предела юбчонкой, она была неотразима. Из приоткрытой двери ее квартиры доносился визгливый женский голос, мужские матерки, бой посуды. Соседи с утра выясняют пьяные отношения.

– Квасят? – соболезнующе спросил Романов. – Давно?

– С вечера не просыхают… Роман Борисович, можно погуляю с вами? Раньше «дядя Рома», теперь официально, по имени-отчеству? Интересно, что задумала взбаламошная девчонка, какая идея зародилась в ее кудрявой головке? Просто прогуляться с интересным мужиком, показать своим друзьям и подругам, что она тоже чего-то стоит? Или завести на улице доверительный разговор, высказать какую-то просьбу?

– Я иду не гулять – работать. К тому же, погода далеко не прогулочная, вот-вот дождь пойдет. Иди ко мне, почитай, посмотри телевизор.

– Хочу гулять! – с кокетливым упрямством объявила Дашка. – Настоящие мужики должны выполнять женские капризы!

– Предположим, я не настоящий, но и ты ведь еще не женщина – малолеток!

В конце концов, Дашка добилась своего. Ругая себя за мягкотелость,

Роман согласился на совместную прогулку. Ничего страшного не произойдет, девчонка будет трещать сорокой, а он, под прикрытием «светской беседы» проверит пасут его или слежка почудилась соседке.

На улице девушка взяла детектива под руку, прижалась к его плечу, то и дело заглядывала в лицо. Одновремено горделиво косилась по сторонам, высматривая подружек.

– Роман Борисович, сколько вам лет? – неожиданно спросила она.

– За сорок зашкалило, – рассеяно ответил Романов, фиксируя настороженными взглядами прохожих. – А почему тебя интересует мой возраст?

– Вам сорок, мне почти восемнадцать, – она уверенно прибавила себе целых три года. – Разница всего ничего… Роман Борисович, возьмите меня в жены, а?

Романов решил – ослышался. Не могла сопливая девчонка предложить такое! Он осторожно высвободил руку, остановился. На лице девочки сияет уверенная улыбка. Из таинственных перешептываний подружек и наглых откровений мальчишек она знает, что мужчины предпочитают жениться на молоденьких, едва перешагнувших шестнадцатилетний рубеж. Солидные двадцатилетние телки мало их интересуют. Поэтому сыщик ни за что не откажется от предлагаемого сожительства.

– Что ты сказала?

– Не притворяйтесь – все слышали! Убираться, готовить, стирать умею, а постельным делам вы научите… Честно, буду хорошей женой, не пожалеете, – безостановочно трещала Дашка. – Нарожаю вам полную квартиру пацанят – не нарадуетесь…

В коротком монологе обрисованы все достоинства будущей супруги. Начиная от чистоты и порядка в квартире, кончая невероятно сладким сексом. И все же Романов не испытыал ни малейшего мужского желания.

– Все, Дашка, кончай выпендриваться! – строго прикрикнул он. – Только и нехватает мне превратиться в растлителя малолетних. Я тебе не в мужья в отцы гожусь! А ты говоришь такое, сквернавка!

– Тогда удочерите, – потупив лукавые глазенки, выдала девчонка запасной вариант. – Официально.

– При живых родителях?

– Какие они родители? Сутками хлещут пойло, не просыхают, алкаши, иногда трахаются прямо при мне. Не стесняются… Все, дядя Рома, сегодня же соберу свое барахлишко и переселюсь к вам. Хотите – женой, хотите – любовницей, хотите – дочкой. На все согласна! До вечера!

Дашка засмеялась и убежала. Скорей всего, к подружке – пошептаться, похвастаться.

Минут десять Романов успокаивался. Одновременно, проверялся на слежку. Подумать только, что придумала бедовая девка? Женой, любовницей, дочерью? Бред собачий!

Если сказать честно, сорокалетний вдовец не отказался бы удочерить соседку. Роман прищурился и представил себе совместное с Дашкой проживание в своей холостяцкой квартире, завтраки, обеды, ужины, вечера у телевизора, обсуждение прочитанных книг. А когда «дочь» выйдет замуж и у нее появятся свои дети, у него – внучата, жизнь превратится в самое настоящее блаженство.

Мысленно выругав себя дерьмовым фантазером, детектив еще раз оглядел улицу, убедился в отсутствии топтунов и поехал в офис.

Петьки там не оказалось.

В приемной томилась в одиночестве секеретарша. Перед ней на бумажной салфетке разложены очищенные дольки двух яблок, заменяющие Маньке обычную пищу. Ибо тостуха активно боролась с излишней полнотой, мечтала догнать и перегнать изящных кинозвезд с их осиными талиями и такой же изящной грудью. Правда, пока-что особых успехов диетическое лечение не приносило. Может быть, потому, что, ограничив себя в обед, толстуха с лихвой компенсировала недостаток пищи в полдник и ужин. С помощью пирожков, которые безумно любила.

– Дружинин звонил?

– Звонила его жена. Некультурная женщина, – спокойно ответила Манька, отправляя в накрашенный рот две яблочных дольки. – Велела передать мужу – пусть срочно объявится дома…

– Я спрашиваю не о жене – о Дружинине! – раздраженно перебил глава фирмы. Ну, что за коллектив подобран: и младший детектив и секретарша – оба болтуны. – Звонил он или нет?

Содержимое салфетки уменьшилось еще не две дольки. Подумав, толстуха бережно завернула оставшуюся порцию и положила ее в ящик стола. Поглядела в зеркальце и принялась за любимую процедуру – макиияж.

– Я кого спрашиваю? – повысил голос окончательно взбешенный сыщик. – Дождешься – уволю. Без выходного пособия и прочих льгот.

– Нет, не звонил, – флегматично отреагировала на угрозу увольнения непрошибаемая девица.

Одарив ее бешенным взглядом, Романов выскочил из офиса и поехал домой. Успокоившись, подумал, что зря он так взбеленился, при всей своей флегматичности и любви к макияжу, Манька – идеальная секретарша. Заказчики липнут к ней, как мухи к варенью, неперспективных она отваживает с таким умением и выдержкой – уходят без обиды. В делопроизводстве фирмы, ранее запущенном до предела, с"умела навести порядок.

Ну, нет, с Петькой и Маней он ни за что не расстанется…

Вечером уселся за кухонный стол и распечатал очередную стопку писем из дедова архива. Дашка не появлялась, наверно, передумала переселяться. Впрочем, сейчас Романов думал не о соседской девчонке – чистал и перечитывал пожелтевшие листы, заполненные мелким убористым почерком старшины Сидякова…