Текст книги "Запоздавшее возмездие или Русская сага"

Автор книги: Аркадий Карасик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

– Я лягу на пол, ты – на мою кровать! Петька, отгони украденную машину и поскорей возвращайся. Малость полечимся. Нервы, небось, так натянуты – вот-вот лопнут.

Уговаривать «алкаша» не пришлось. Вообще-то, Дружинин – трезвенник, если и принимает – не больше двух рюмок, на третьей начинает мучительно кашлять. Но изображает этакого крутого мужика, которому стоит только добраться до бутылки – мигом идет в разнос.

Возврат украденного «жигуленка» займет не больше получаса. Это время Роман и Дарья использовали для подготовки спальных мест. Надо бы, конечно, спать в разных комнатах, но гостиная завалена ломанной мебелью.

Несмотря на возражения девушки, детектив постелил в углу спальни коврик, на него положил меховую куртку, потом – изрезанный матрац и смятую простынь. Бросил в изголовье подушку, приготовил плед.

– Вот и все. Царское ложе. Себе сама постелишь или – помочь?

– Сама! – сердито буркнула Дашка.

Не глядя на приготовленную Романовым постель, ушла на кухню. Все, обиделась! До чего же гордая девчонка, слова поперек не скажи.

Стараясь не слышать сердитое позвякивание кастрюль и сковородок, Романов бродил по разгромленной квартире. Отнес в переднюю два сломанных стула – утром выбросить на помойку, уселся на третий, чудом оставшийся невредимым, и принялся разбирать разбросанные бумаги.

Прошло полчаса, потом – час. Дружинин не появлялся. Значит, что-то произошло, обычно Петька демонстрирует джентльменскую обязательность. Если не может приехать, обязательно позвонит.

Через полтора часа захрипел разбитый телефон.

Наконец!

– Слушаю.

– Тут такое дело, – таинственно заговорила трубка. – Устал я зверски и порешил отложить «лечение» нервов на завтра. Понимаешь? Поэтому ложитесь спать.

– Звонишь из дому или из милиции?

Секундное замешательство. Значит, все же повязали менты дерзкого похитителя чужой машины.

– Не бери в голову, потомок императора. Все в норме…

Чей-то грубый голос, выплюнувший в задержанного и в его абонента сгусток раздраженного мата. Частые гудки отбоя.

Романов положил трубку. Надо бы, конечно, узнать в каком обезьянике сидит компаньон, но, во первых, обозленные менты не выдадут адреса, во вторых, еще и некостыляют Дружинину по шее и по почкам. Знакомая картинка!

– Не трудись, Дашка, Петька не приедет. А пить одному – скверная привычка, ведущая к алкоголизму.

– Жена не пустила?

объяснять что именно не позволило Дружинину приехать – бесполезно. Даже вредно. Забеспокоится девчонка, заставит немедленно мчаться на выручку, а у частного детектива ни голова не работает, ни руки.

– Вроде того, – туманно подтвердил он Дашкину версию. – Ложись. А я пока подберу бумажки. Заберешься под одеяло – покличь.

Минут через десять его позвали. Стараясь не смотреть на девушку, Романов торопливо сбросил рубашку и джинсы, улегся, поворочался – жестковато на полу! – и уснул.

Несмотря на усталость, на вконец истрепанные нервы, спал детектив, как говорится, в полглаза. Поэтому откинутый край пледа мигом прогнал сон.

– Кто это?

– Я, дурачек. Холодно одной на такой огромной кровати… Подвинься, согрей… Чувствуешь, как дрожу.

Говорит, запинаясь, видимо, прогоняет страх перед предстоящим. Не дожидаясь приглашения, сбросила ночнушку, забралась под плед, прижалась.

Прикосновение женского тела сродни разряду электрического тока. Романов забыл о возврасте девушки, о трагедии в избе лесника, об исчезнувшем друге, вообще обо всем. Губы безошибочно нашли приоткрытые губешки, ладонь прижала упругую грудь. Он подмял девчонку под себя. Она негромко вскрикнула и застонала…

Наконец, Роман неловко сполз на свою сторону постели. Дашка стыдливо загородила ладонями обнаженные груди и убежала в ванную.

Сыщика охватило запоздалое раскаяние. Отважная девчонка, с острого язычка которой легко слетали самые опасные выражения, не потеряла невинности. А он, грязная скотина, сексуальный маньяк, порушил ее.

Возвратившись из ванной, Дашка нырнула под одеяло на богатырскую кровать.

– Не рассчитывай на повторение, развратник, – посмеиваясь, проинформировала она Романа. – Во первых, больно, во вторых, тебе нужно как следует выспаться, – помолчала и неожиданно тихим, ласковым голоском спросила. – Тебе было хорошо?

– Да… Завтра же – регистрироваться! И – венчаться!

– Сразу и – замужество? Забыл, что мне еще не исполнилось семнадцати? В ЗАГСе мигом откажут. Одна моя подружка уже пыталась…

– А мы скажем – забеременела, проверять не – будут!

– Наивен ты, мальчишечка, не по возрасту. Еще как проверят – потребуют справку из женской консультации. Нет уж, мужичок, никакого венчания сейчас не будет, придется потерпеть полгодика, а там поглядим. Вдруг не сойдемся?

– Ты имеешь в виду характеры?

Пренебрежительный смешок.

– Несходство характеров – выдумка. На самом деле – совсем другое. Секс, – бесстыдно промурлыкала Дашка. – Сначала все – гладко и… сладко, потом наступает отрезвление. И мужик косится на грудастых давалок, а баба – на симпатичных козлов.

– Нам это не грозит…

– А ты откуда знаешь? Как говорит мой батька-пропойца, житуха такие фокусы выкомаривает – ни в одном романе не прочитаешь… Все ясно, Романчик? Тогда спи – утром заявится Петька, ты должен быть в форме.

Утром крепко спящего сыщика разбудило легкое пошлепывание по щекам. Над ним стояла смеющаяся Дашка с подносом в руках.

– Совратил невинную малолетку и спокойно спит. Самый настоящий развратник! Просыпайся, засоня, будешь завтракать.

– Только вместе с тобой!

– Кому сказано подниматься, – строго прикрикнула хозяйка. – Женщине много не требуется – там попробовала, там откусила и сыта, а вот мужики – народ серьезный, их кормить нужно. Не зря говорят: путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. А мне страшно хочется забраться в твое сердечко и поселиться в нем. Навсегда.

– Я тоже не против!

И все же завтракать лежа Романов не согласился. Под пледом натянул плавки, вскочил, подхватил Дашку на руки, закружил по комнате. Она, сердито что-то выговаривая, недовольно морщась, обхватила руками крепкую мужскую шею, прижалась раскрасневшимся личиком к его щеке.

– Ладно, так и быть, уговорил. Марш в ванную! А я пока накрою в кухне на стол.

Едва уселись и Дашка положила на тарелку Романа творог со сметаной – появился Дружинин. Не один – вместе с Видовой-Валуян…

Глава 28

У Петьки никогда ничего гладко не получалось. Если он пас какую-нибудь сексуальную бабенку, та непременно уходила от пастуха. Или ее прикрывали телохранители любовника. Когда развеселый младший детектив принимал участие в дружеском застолье, обязателььно спивался и проводил ночь в обнимку с унитазом.

Вот и этой ночью Дружинин пригнал черный «жигуль» к соседнему дому. Казалось бы, ничего опасного – все спят, фары предусмотрительно погашены. Откуда не возьмись – милицейский патруль.

– Документы?

Естественно, документов на машину у незадачливого водителя не было. Мало того, впопыхах он забыл взять из дому не только права, но даже паспорт. Наспех придуманная причина – обокрали, стащили все документы плюс дипломат с баксами – не сыграла. Опытные менты не зааплодировали – скептически ухмыльнулись. Нарушитель отрекомендовался частным детективом, проводящим расследование – такая же ухмылка.

Автовора доставили в отделение. К счастью, машина не была в розыске – владелец еше не успел обнаружить ее исчезновение. Но – подозрительно: мужик без документов разъезжает ночью по городу.

Время позднее, оперативники и следователи еще спят, до их появления Дружинина заперли в обезьяник. В компании с двумя алкашами и одной проституткой, очистившей карманы клиента.

– Имею право на один телефонный звонок, – заупрямился Дружинин. – Жена привезет документы.

– Имеешь, – равнодушно подтвердил дежурный, отпирая обезьяник. – Звони, – подал он задержанному трубку.

Квартира долго не отвечала. Лейтенант хотел было нажать на рычаги аппарата – не к чему бесполезно тратить время, и без того все ясно. Но продолжительные гудки прекратились, вместо них – женский голос.

– Вас слушают.

– Марийка, я – из милиции. Пожалуйста, срочно привези мой паспорт, удостоверение частного детектива и водительские права.

– Все же доигрался – посадили? – прокомментировала женщина. – Небось, ночевал у какой-нибудь потаскухи… Так и быть, по дороге на работу привезу. Когда высплюсь, – со злостью закончила она.

– Садистка!

– Грязный развратник!

Странно, но после обмена привычными любезностями, сделалось легче. Ничего страшного не произошло, Машка утром привезет документы, его отпустят. Единственная неприятность – несостоявшееся застолье у Романова, но и это поправимо – пирушка состоится днем позже.

– Посиди, парень, подумай, – доброжелательно посоветовал пожилой сержант, затолкав Дружинина за решетку. – Утром разберемся.

– Хотя бы угости сигаретой…

– Всех угощать – себе в убыток. Отвыкай от вредной привычки.

Хрипло засмеялся, будто выдал очередной анекдот.

В восемь утра появилась Мария. Не глядя на сидящего за решеткой мужа, положила перед дежурным паспорт, водительские права, удостоверение частного детектива. Выразительно покачивая могучими бедрами, вышла из отделения.

– Твоя? – кивнула вслед ей проститутка. – Хороша бабенка, пятерым мужикам хватит и еще останется. Справляешься или позоришься?

– Не жалуется, – туманно ответил Дружинин.

Более подробно высказаться не успел – сержант открыл дверь обезьянника, проводил задержанного в кабинет следователя.

Дружинин думал увидеть солидного, пожилого человека, а за письменным столом – самый настоящий пацан.

– Личность установлена. Осталась одна невыясненная деталь – угон машины.

– Оперативная необходимость, – таинственно улыбнулся детектив. – Не нашел такси, преступник уходил из-под наблюдения, пришлось применить крайние меры.

После недолгой воспитательной беседы, насыщенной упоминаниями многочисленных статей уголовного кодекса, Дружинина все же отпустили.

Домой Петька не пошел – Машка на работе, жрать дома, как всегда, нечего. Лучше нанести визит потомку императора.

Возле дома, в котором живет Романов, младший компаньон столкнулся с Видовой. Бледная, покачивающаяся женщина шла, придерживаясь за стволы деревьев. От одного к другому. Испуганно оглядывала прохожих, припаркованные легковушки.

– Вы?

– Я… Мне – к Роману Борисовичу, – беспомощно проговорила Ольга Карповна, уцепившись за рукав Петьки. – Вы – его помощник? Помогите…

– Что случилось?

– Дедушку Прохора убили…

В последние дни Сидякин был необычайно раздражен. Мотался на своей коляске по особняку, гонял слуг и шестерок. Все не по нему: и блюда переперчены, и пыль с мебели не стерта, и комнаты не проветриваются, и постельное белье плохо выглажено. Словами не ограничивался – нередко пускал в ход узловатую самшитовую палку.

Единственные обитатели дома, к которым хозяин относился более или менее сносно – узколобый, прозванный старшиной Дегенератом, и волосатик, именуемый Обезьяной. С ними Сидякин подолгу шептался за закрытыми дверьми.

Однажды, Ольга Карповна случайно услышала обрывки беседы. Она сидела в комнате рядом с гостиной, по недосмотру участников совещания дверь приоткрыта. Не только почти все слышно, но и видно.

– Грач набивается на стрелку. Говорит, что очень нужно. Понимая мое безножное состояние, предложил встретиться в коттедже… Как думаете, не опасно?

Дегенерат поглядел на потолок, потом на портрет бравого фронтового старшины. Будто искал достойный ответ на поставленный хозяином сложный вопрос. Подтвердишь – опасно, получишь обвинение в трусости, посоветуешь встретиться с конкурентом – упрек в предательстве. И так колко, и так жестко.

– Думать надо, – вдумчиво проговорил он. – Хорошо думать.

– Думать – не для тебя, остатки мозгов заржавели… А ты что скажешь, Обезьяна?

– Пусть приезжает. Только в коттедж войдет один и без оружия. Обшмонаем. Для гарантии посадим за оконные портьеры пехотинцев с автоматами. Мы с Дегенератом станем за дверью гостиной… Все дела.

– Больно уж легко у тебя получается. Обшмонаем, посадим в захоронке пехотинцев, – передразнил Прохор. – Грач, небось, просчитал все варианты стрелки. Он, не в пример вам – хитроумная животина, его так просто не взять.

Недолгое молчание. Волосатик обиженно хлюпает заложенным носом, узколобый изучает узор на ковре.

– Когда стрелка? – интересуется он. – Не сегодня же?

– Через три дня.

– Успеем подготовиться…

С этих пор в многокомнатном особняке – тихая беготня. Перевешивали гардины, колдовали над запасной инвалидной коляской хозяина, передвигали мебель, перешептывались.

Через два дня, утром волосатик позвал женшину к хозяину.

– Завтра пожалует твой муж… Бывший муж, – скривив сухие губы, уточнил Сидякин. – Ничего хорошего от этого посещения не ожидаю. Отказаться не могу. Ты будешь находиться в комнате за кухней – проводят. По монитору увидишь и услышишь все происходяшее в гостиной. Если – спокойно, вернешься в свою комнату, если – нет, Обезьяна отвезет тебя на «каблучке» в город. Верный, не раз проверенный человек.

Комнаты особняка нашпигованы датчиками, провода от них сходятся в особое помещение, доступ в которое всем, кроме двух осободоверенных шестерок, запрещен. Однажды, Прохор Назарович посвятил женщину в свою тайну, показал ей как пользоваться хитроумными приборами.

– Можно один вопрос? – по ученически подняла руку Видова. Сидякин кивнул. – Почему вы так заботитесь обо мне?

В ответ – пятиминутное нерешительное молчание. Мнвалид даже закрыл глаза, опустил голову.

– Любой человек грешен. Есть грехи, от которых можно освободить совесть покаянием, есть – непростительные. У меня таких – два. Теперь могу признаться. Первый – в годы войны застрелил своего комбата. Не просто командира – друга детства. Второй – убил хорошего человека, можно сказать, побратима. Людского суда не боюсь – а вот Божьего… Может быть, спасение внучки комбата станет искупление совершенных мной преступлений? Как думаешь?

Наконец-то открылся! Ольга отлично помнила бабушкины рассказы о вечном комбате, странной его гибели. Упоминалась и фамилия старшины Сидякина. Главного подозреваемого. Кажется, внучка капитана Видова случайно разгадала тайну его смерти.

– За что вы убили моего дедушку?

– Можно сказать, ни за что. Приказали…

– Кто приказал?

Сидякин пуглмво огляделся, согнутым пальцем поманил к себе женщину. Прошептал.

– Органы. Прознали, что я торговал красноармейским бельем и обмундированием, пригрозили. Пришлось дать подписку. Поначалу стукачествовал, после приказали убрать капитана…

– Чем он им так насолил? Если провинился – арестовали бы, судили…

– Лучшего в армии комбата судить? Ну, нет, на это не пошли.

– Вы бы отказались…

Бывший старшина огорченно вздохнул, положил под язык белую таблетку.

– Тогда убрали бы меня… Органы работают четко, у них – все по плану. Вот и пришлось мне… Подстрелить Семку на марше или на отдыхе не решился. В бою он завсегда впереди, а мне подставлять голову – не резон. Помог случай. Мессеры разбомбили батальонную колонну… Многие стреляли по самолетам. Неподалеку от меня стоя палил капитан… Вот я и прошил его очередью…

– А почему так долго молчали? Признались бы бабушке – легче стало.

– А об органах забыла? Мигом бы повязали, а то и – в распыл! А у меня – жена, сын… Вообще-то, не буду темнить – жить хотелось

– Так ведь давно уже тех органов нет!

– Наивная овечка! Какая разница – НКВД, КГБ, ФСБ? Все они из одного теста слеплены, одним маслицем политы.

– А почему сейчас признались?

– Чую, девонька, за спиной – старуха с косой. Вот и повинился… Как думаешь, Боженька простит?

– Может быть, – уклончиво ответила внучка вечного комбата…

Грач появился в половине третьего. Вошел в гостиную с широкой улыбкой на смуглом лице. Усаживаясь на мягкий стул напротив инвалидной коляски хозяина, пожаловался.

– Знатно обшмонали меня твои шестерки. Даже перочинный ножик отобрали, вонючие козлы.

– Такой здесь порядок, – безулыбчиво ответил калека. – Если бы я пришел к тебе – тоже самое. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят… Зачем приехал?

– Сразу и за дело? Угостил бы коньячком, побазарили бы за житуху.

Белесые веки инвалида опустились, оставив щелки. Сморщенные пальцы перебирают края наброшенного на колени пледа.

– Базарить по пустому нет времени. Занят.

– Ну, ну, ладно. Тогда слушай. Закон рынка тебе известен: баш на баш. Ты – мне, я – тебе. Сейчас, – Валуян артистически взмахнул рукой, поглядел на швейцарские часы, – мои парни взяли архив твоего фронтового дружка. Стоит он немало – два десятка миллионов баксов. Хочешь получить его – плати.

Сидякин не удивился и не испугался. Закрыл глаза, подумал. Потом посмотрел на полузакрытое тяжелой портьерой окно, перевел взгляд на дверь. Будто предупредил прятавшихся там телохранителей.

– Увижу товар – сторгуемся. Мерзавцам на слово не верят.

Ольга похолодела, вцепилась руками в край стола. Она знала вспыльчивый характер мужа, который при меньших оскорблениях мгновенно теряет голову.

В голосе Валуяна – шипящие звуки, Будто наступили на хвост змее.

– Значит, не веришь?

– Не верю.

– Тогда получай, падла!

Грач наклонился, будто решил поправить штанину. Выхватил спрятанный за носок нож, метнул его в бывшего старшину. Не промахнулся – лезкие вонзилось в горло Сидякина. Тот захрипел, изо рта хлынула кровь.

Из-за портьеры выскочил Дегенерат. Автоматная очередь перерезала убийцу. Во дворе – стрельба. Пехотинцы Грача схватились с охранниками коттеджа.

Вбежавший в комнату Обезьяна схватил женщину за руку, потащил к черному выходу…

– Что требуется от меня? – внешне спокойно спросил детектив.

Ольга Карповна откинулась на спинку стула.

– Если муж жив – не успокоится пока не найдет меня. Если его убили, этим займутся шестерки. Помогите уехать из Москвы…

– Куда? Возвращайтесь к родителям…

– Ни за что! Родители не защитят, они сами нуждаются в защите… В Ярославле живет подруга – поеду к ней…

Романов несколько минут думал. Нет, он не искал подходящих слов для отказа, понимал, что решение Видовой – единственно правильное. Но как его выполнить? Если она права, и на вокзале, и в аэропорту дежурят люди покойного Грача. Конечно, лучше всего отвезти бедную женщину на машине, но вконец изношенный «жигуль» такой нагрузки не выдержит.

Придется рисковать.

Дашка смотрела на мужа повлажневшими глазами. Дружинин ехидно улыбался.

– Петька, возьми деньги и проводи Ольгу Карповну в Ярославль. Только осторожно и с гарантией. Сядете в один вагон, но по разным местам… Не забудь прихватить парочку запасных обойм к «макарычу».

Компаньон удовлетворенно кивнул.

– Сделаю.

Когда Дружинин и Видова покинули офис сыскной фирмы, Дашка обняла мужа, прижалась к нему.

– Какая же ты умница, Романчик! Как же я люблю тебя!

Целуя подругу, сыщик думал о другом. Завершилась эпопея, начавшаяся с расстрела вражескими истребителями батальонной колонны… Нет, не это – получила завершение история жизни трех односельчан: сыновей учителя и скотника, дочери лавочной продавщицы… Опять не то! Наконец, возмездие настигло кровавого нелюдя!

Что же теперь делать с содержимым дедова баула? Подарить какому-нибудь писателю, который создаст роман? Не годится. Узнал бы дед – обиделся. Лучше всего сохранить письма и тетради для своего наследника. Если он, конечно, образуется.

– Пошли спать, – отвернув от Романа покрасневшее личико, тихо прошептала девушка. – Не знаю, как ты, а я устала…

Сразу, будто по волшебству, из головы Романа исчезли мысли о прошедшем и будущем времени, все это заслонило девичье личико, лукавый взгляд из-за длинных ресниц…