Текст книги "Ложная девятка 8 (СИ)"

Автор книги: Аристарх Риддер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 13

Самолет шел над Скандинавией сквозь молочную белизну облаков. Я смотрел в иллюминатор на эту бесконечную вату и думал о том, что следующий матч я сыграю уже в футболке «Барселоны»

Третье июня. Осло. Отборочный матч чемпионата Европы. Норвегия – СССР. На бумаге это должна быть формальность. Чемпионы мира против скромной скандинавской сборной. Наша команда не проиграла ни одного матча в отборе. Норвежцы идут четвертыми в группе. Шансов у них нет.

Но футбол не всегда следует логике. И Эдуард Васильевич это понимал лучше всех.

Я сидел рядом с Заваровым. Саня дремал, откинувшись на спинку кресла. Беланов листал какой-то норвежский журнал, ничего не понимая, как он у него оказался и зачем вообще нужен, наверное он и сам не ответит. Добровольский играл в карты с Горлуковичем.

Атмосфера была расслабленная. Никто не нервничал. Это не финал Кубка чемпионов или игра чемпионата мира или Европы. Это рутина. Работа. Приехали, сыграли, выиграли, уехали.

Самолет начал снижаться. Сквозь облака проступила земля. Зеленая, влажная, северная. Фьорды серебрились внизу, как трещины на карте. Осло был где-то там, в глубине залива.

Июнь в Норвегии – это почти не ночь. Белые ночи, когда солнце заходит на пару часов и сразу встает. Непривычно. Странно. Но красиво.

Приземлились в аэропорту Форнебу около трех дня по местному времени. Вышли из самолета. Прохладно. Градусов пятнадцать, не больше. Ветер с моря, пахнущий солью и рыбой. Я поежился, застегнул куртку.

– Холодно тут у них, – заметил Заваров, спускаясь по трапу следом. – Середина лета, а как осень в Москве.

– Это Скандинавия, Саня, – ответил я. – Здесь всегда так.

– А в Барселоне сейчас градусов тридцать, – мечтательно протянул он. – Солнце, море, пляж.

– Еще пара недель, и мы там.

Мы прошли через терминал, сели в автобус. Поехали в отель. За окном мелькала норвежская провинция. Аккуратные домики с красными крышами. Ухоженные улицы. Велосипедисты в ярких куртках. Чистота, порядок, спокойствие.

Идеальный скандинавский рай, скучный в своём порядке.

* * *

Стадион «Уллевол» вмещал четырнадцать тысяч зрителей. Для норвежцев это был национальный праздник. Чемпионы мира приехали к ним в гости. Билетов не было уже за неделю. Аншлаг.

Но атмосфера на трибунах была, скажем так, сдержанной. Норвежские болельщики не кричали, не свистели, не махали флагами. Они просто сидели и смотрели. Аплодировали, когда надо. Поддерживали свою команду, но тихо, культурно, по-скандинавски.

После Лужников, после Камп Ноу, после Пратера это было странно. Как играть в пустом зале.

Малофеев выпустил сильнейший состав. Дасаев в воротах. Бессонов, Кузнецов, Горлукович, Демьяненко в обороне. Алейников, Добровольский, Литовченко, Заваров и я в полузащите. На острие один Беланов. Протасов на скамейке в качестве первой опции на усиление.

Судья дал свисток. Начали.

Норвежцы пытались играть плотно в обороне. Пять защитников, четыре полузащитника. Ждали ошибок, надеялись на контратаки. Классическая тактика аутсайдера против фаворита.

Мы владели мячом. Передавали, искали проходы. Но не торопились. Зачем? Времени полно. Нервничать не за чем.

Восемнадцатая минута. Заваров получил мяч в центре поля, развернулся, отдал на Литовченко. Гена прошел по левому флангу, прострелил в штрафную. Беланов сбросил головой. Я подхватил мяч метрах в шестнадцати от ворот.

Два защитника передо мной. Обвел одного. Второй попытался отобрать в подкате. Перепрыгнул. ВЫшел один один с вратарём. Удар низом в дальний угол.

Мяч в сетке. 1:0.

Трибуны зашумели. Норвежцы разочарованно вздохнули. Наши несколько человек в гостевом секторе закричали.

Я побежал к угловому, поднял руку. Партнеры обняли меня. Заваров хлопнул по плечу. Беланов улыбался.

– Еще пару, – сказал Игорь. – Давай быстрее закрываем вопрос.

– Без проблем.

Игра продолжилась. Норвежцы попытались ответить, но Дасаев легко отбил их единственный удар в створ. Мы контролировали все.

Тридцать вторая минута. Алейников перехватил мяч в центре, отдал на Добровольского. Игорь прошел вперед, обыграл защитника, вошёл в штрафную. Пас на Беланова. Тот принял и вторым касанием пробил. Вратарь отбил. Добровольский на добивании.

2:0.

Сорок первая минута. Заваров и я разыгрываем на коротке перд штрафной. Я Сане, он мне возвращает. Касание для подработки а потом бум в дальний верхний.

3:0. Дубль.

Перерыв. Вопрос решен еще до того, как команды ушли в раздевалки.

* * *

В раздевалке Малофеев был доволен.

– Отлично, ребята, – сказал он. – Во втором тайме играем спокойно. Не нервничаем. Дадим поиграть тем, кто сидит на скамейке.

Мы кивнули. Матч был выигран. Дальше просто техническое доигрывание.

Второй тайм начался так же, как закончился первый. Мы владели мячом. Норвежцы оборонялись, но уже без особого энтузиазма.

Пятьдесят четвертая минута. Литовченко получил мяч на левом фланге, навесил в штрафную. Беланов головой замкнул передачу.

4:0.

Вопрос закрыт окончательно. Норвежцы поняли это и опустили руки.

На шестьдесят второй минуте Малофеев заменил меня на Протасова. В принципе я мог и доиграть этот матч, но почему бы и не дать Олегу побегать?

Семьдесят восьмая минута. Протасов получил пас от Алейникова, развернулся в штрафной, пробил низом в угол. Вратарь не успел среагировать.

5:0. Классический протасовский гол, хоть сейчас в палату мер и весов

Последняя минута основного времени. Норвежцы пошли в атаку, пытаясь забить хоть гол престижа. Навес в штрафную. Бессонов пытался выбить головой, но промахнулся. Вернее попал. правда не туда куда нужно Мяч залетел в наши ворота.

5:1. Автогол.

Бессонов развел руками, извиняясь перед Дасаевым. Ринат похлопал его по плечу. Ничего страшного.

Финальный свисток. 5:1. Мы пожали руки норвежцам, помахали немногочисленным болельщикам. Все.

* * *

Пятое июня. Аэропорт Шереметьево. Раннее утро.

Мы с Заваровым стояли у окна терминала и смотрели на летное поле. Там, на отдельной стоянке, блестел на солнце частный самолет. Белый, элегантный, с синей полосой по борту и надписью «F. C. Barcelona».

Нуньес прислал за нами свой личный борт. Gulfstream III. Роскошь, о которой в Советском Союзе могли только мечтать.

– Вот это размах, – протянул Заваров, разглядывая самолет. – сразу видно что в нас вложили очень много денег.

– Добро пожаловать в новую жизнь, – усмехнулся я.

Рядом стояли наши семьи. Катя держала меня за руку. Живот уже заметно округлился. Еще несколько месяцев, может, и мы станем родителями. Она улыбалась, но в глазах читалось волнение. Рожать она будет здесь в Союзе и только после родов прилетит ко мне. Вопрос о том чтобы моя благоверная на позднем сроке была в Испании и рожала там даже не рассматривался. Как это отличается от будущего, году этак в 2020 ребенок звезды Барселоны наверняка появился бы на свет в Каталонии. Сейчас по другому, у советских есть гордость.

– Готов? – спросила она тихо.

– Готов, – ответил я и поцеловал ее.

Мама плакала. Тихо, но плакала. Папа стоял рядом, обнимал ее за плечи. Лицо серьезное, сдержанное. Но я видел, как у него блестели глаза.

– Позвони, как прилетите, – сказала мама.

– Обязательно.

– И пишите. Пишите часто.

– Мам, все будет хорошо.

Она кивнула, вытерла слезы. Папа пожал мне руку.

– Играй, – сказал он просто. – Покажи им, на что способен советский футбол.

– Покажу.

Мы обнялись. Долго, крепко. Потом я отошел к трапу.

Стюардесса, молодая испанка в элегантной форме, встретила нас у входа.

– Buenos días, señores, – улыбнулась она. – Bienvenidos a bordo.

Мы поднялись на борт. Внутри было как в номере пятизвездочного отеля. Кожаные кресла. Столики из полированного дерева. Ковровое покрытие. Бар. Даже небольшая спальня в задней части самолета.

– Господи, – выдохнул Заваров. – Я раньше такое только в кино видел.

Мы сели в кресла. Пристегнулись. Двигатели загудели. Самолет покатил к взлетной полосе.

Я посмотрел в иллюминатор. Терминал Шереметьево медленно удалялся. Где-то там, у окна, стояли мои родители и махали руками. Я не видел их, но знал.

Самолет набрал скорость. Оторвался от земли. Москва поплыла внизу. Зеленые массивы парков, серые коробки домов, извилистая лента Москвы-реки.

Прощай, Москва. Прощай, Советский Союз. Спасибо за эти четыре года. За все, что ты мне дал.

Впереди Барселона.

* * *

Полет длился четыре часа. Мы с Заваровым большую часть времени провели у иллюминаторов, разговаривая о том, что нас ждет.

Стюардесса принесла вино, закуски, фрукты. Все было изысканным, дорогим, вкусным. Мы пробовали хамон, который никогда раньше не ели. Пили рислинг. Наслаждались.

– Саня, – сказал я, глядя в иллюминатор. – Мы сделали это. Мы реально сделали это.

– Что именно? – усмехнулся он.

– Все. Чемпионат СССР. Кубок. Кубок УЕФА. Кубок чемпионов. Чемпионат мира. Чемпионат Европы. И теперь Барселона.

– А мы еще и не закончили, – ответил Заваров. – Это только начало, Слава. Только начало.

Он был прав. Впереди была Ла Лига. Эль Класико. Новые вызовы. Новые победы.

Самолет начал снижаться. Сквозь облака проступило Средиземное море. Синее, бескрайнее, сияющее на солнце. Потом береговая линия. Пляжи. Город.

Барселона.

Колеса коснулись полосы аэропорта Эль-Прат ровно в час дня по местному времени. Жара. Градусов тридцать два. Солнце нещадно жгло.

Самолет покатил к терминалу. И тут я увидел их.

Людей. Тысячи людей.

Они заполнили всю площадь перед терминалом. Море сине-гранатовых цветов. Флаги Барселоны. Транспаранты. Барабаны. Дымовые шашки.

– О господи, – выдохнул Заваров. – Что это?

– Это они за нами, – ответил я тихо.

Самолет остановился. Двигатели затихли. Стюардесса открыла дверь.

И в салон ворвался звук. Рев. Гул. Скандирование.

– ¡SLA-VA! ¡SLA-VA! ¡SLA-VA!

– ¡A-LEX! ¡A-LEX! ¡A-LEX!

Я вышел на трап. Жара ударила в лицо, как из печи. Воздух дрожал. Пахло морем, специями, жареной едой с уличных лотков.

И эти люди. Тысячи людей кричали наши имена.

Но что поразило больше всего – среди сине-гранатовых флагов я увидел черно-белые. Десятки, сотни черно-белых полос «Торпедо». Кто-то даже надел футболки автозаводского клуба. А у некоторых были специально сделанные майки: спереди цвета Барселоны, сзади – Торпедо.

Транспаранты на испанском, каталанском и даже на русском:

«¡BIENVENIDOS, SLAVA Y ALEX!»

«СПАСИБО ЗА ВЕНУ!»

«¡VISÇA BARÇA! ¡VISÇA SLAVA Y ALEX!»

Я медленно спускался по трапу. Заваров шел следом. Внизу нас ждала делегация. Нуньес стоял впереди в дорогом светлом костюме, широко улыбаясь.

– Слава! Алекс! – крикнул он, раскрывая объятия. – Наконец-то вы здесь!

Он обнял меня, потом Заварова. Крепко, по-каталонски, с похлопыванием по спине. Мы виделись с ним несколько раз во время переговоров. В Москве, в Вене после финала. Но сейчас было по-другому. Тогда мы были гостями. Теперь – своими.

– Эти люди, – я кивнул на толпу. – Они все здесь из-за нас?

– Все из-за вас, – подтвердил Нуньес. – Пятнадцать тысяч человек. Может, больше. Полиция перекрыла подъезд к аэропорту. Это безумие. Но это прекрасное безумие.

Нуньес повел нас чуть в сторону, где стоял высокий худой мужчина с характерными чертами лица. Я узнал его мгновенно. Круифф, Летучий голландец, человек который изменил футбол.

– Слава, Алекс, – сказал Нуньес, – позвольте представить вам Йохана Круиффа. Вашего нового тренера.

Йохан шагнул вперед, протянул руку.

– Рад наконец встретиться лично, – сказал он на английском с голландским акцентом. – Я давно слежу за вашей игрой. То, что вы сделали в Вене, было выдающимся.

Мы пожали ему руку. Крепко, уверенно.

– Спасибо, мистер Круифф, – ответил я.

– Просто Йохан, – улыбнулся он. – Мы будем работать вместе. Здесь, в Барселоне, мы семья. И теперь вы часть этой семьи.

Он положил руку мне на плечо.

– Я хочу, чтобы вы играли так же, как играли в финале. Смело. Свободно. Без страха. Барселона – это клуб атакующего футбола. Красивого футбола. И с вами мы покажем Испании и всей Европе, что такое настоящая игра.

– Покажем, – ответил я.

Нуньес повел нас к микрофонам. Журналисты столпились вокруг, камеры щелкали, вопросы сыпались со всех сторон.

– Слава, что вы чувствуете?

– Алекс, как прошел полет?

– Что вы скажете болельщикам Барселоны?

Я взял микрофон.

– Gracias, – сказал я по-испански. Мой акцент был ужасным, но людям было все равно. – Мы счастливы быть здесь. Мы будем играть за Барселону так же, как играли за Торпедо. С полной отдачей. С сердцем. За победу.

Толпа взорвалась ревом.

Потом мы сели в открытый автобус. Специально подготовленный для нас. Сине-гранатовый, с огромным логотипом клуба на боку.

Автобус медленно покатил через толпу. Люди кричали, махали флагами, пытались дотронуться до нас. Охрана еле сдерживала напор.

– Это нереально, – прокричал Заваров мне на ухо, перекрикивая шум. – Как будто Битлз приехали!

– Мы теперь и есть Битлз, – усмехнулся я. – Футбольные Битлз.

Мы ехали через город. От аэропорта до Камп Ноу. Весь маршрут был заполнен людьми. Они висели на балконах, стояли на крышах, забирались на фонарные столбы. Везде сине-гранатовые флаги.

И это не было похоже на встречу в Шереметьево после финала. Там было торжественно, организованно, немного официально.

Здесь был хаос. Радостный, безумный, живой хаос. Каталонцы не умеют сдерживать эмоции. Они кричат, поют, плачут, смеются. Все вместе, одновременно.

– Со времен гражданской войны, – сказал Нуньес, сидящий рядом, – советских граждан в Испании не встречали так. Вы знаете про интербригады?

– Знаю, – кивнул я. – Они воевали за Республику.

– Именно. Каталония пала последней и русские были с ней до самого конца. И каталонцы их помнят. Помнят и любят. Потому что они сражались за свободу Каталонии. А теперь вы, – он улыбнулся, – вы заново завоевываете наши сердца. Но не оружием. Футболом.

Камп Ноу появился впереди. Огромный, величественный, заполненный людьми.

– Сто тысяч, – сказал Нуньес. – Все билеты проданы. На презентацию. Представляете?

Я посмотрел на стадион и почувствовал, как внутри что-то сжимается. Лужники были большими. Но это? Это было чем-то другим.

* * *

Мы вышли из автобуса под трибуной. Нуньес повел нас в раздевалку. Там уже висели наши футболки. Номер девять – моя. Номер десять – Заварова.

Сине-гранатовые полосы. Логотип клуба на груди. Наши фамилии на спине латинскими буквами: SERGEEV, ZAVAROV.

– Надевайте, – сказал Нуньес. – Пора представить вас народу.

Мы переоделись. Я снял московскую одежду, надел барселонскую форму. Ткань была легкой, дышащей, приятной к телу. Все идеально сидело.

Заваров стоял рядом, разглядывал себя в зеркале.

– Как думаешь, мне идет? – усмехнулся он.

– Идет, – ответил я. – Очень идет.

Мы вышли в тоннель. Гул стадиона становился громче с каждым шагом. Впереди виднелся прямоугольник света – выход на поле.

– Готов? – спросил Заваров.

– Готов.

Мы вышли на поле.

И Камп Ноу взорвался.

Сто тысяч человек встали и закричали. Одновременно. Как один. Рев был такой силы, что я физически почувствовал его. Воздух дрожал. Трибуны вибрировали.

– ¡SLA-VA! ¡A-LEX! ¡SLA-VA! ¡A-LEX!

Море сине-гранатовых флагов. Дымовые шашки. Конфетти падало с верхних ярусов, кружась в воздухе. Барабаны гремели так, что сердце билось в такт.

Я поднял руку. Помахал трибунам. Рев стал еще громче.

Нуньес взял микрофон в центре поля.

– Сосьос! Каталонцы! Сегодня начинается новая эра Барселоны!

Трибуны ответили ревом.

– Эти двое, – он указал на нас, – разбили Реал в финале Кубка чемпионов! Они показали Мадриду, где его место! И теперь они будут делать это в нашей форме! В сине-гранатовых цветах!

Овация длилась минуту. Две. Три.

Потом на поле вышла команда. Игроки Барселоны. Те, с кем нам предстояло играть. Я узнавал лица. Линекер. Гари Линекер из Англии,человек который не получил золотую бутсу на прошлом мундиале исключительно из-за меня. Он подошел, пожал руку.

– Welcome, Slava, – сказал он на английском. – I saw your game in Vienna. Incredible.

– Thanks, Gary.

Остальные игроки тоже подходили, здоровались. Субисарета, Маноло, Шустер. Все улыбались, хлопали по плечам. Принимали нас в семью.

Круифф стоял в стороне, наблюдал. Потом подошел, обнял нас обоих.

– Завтра начнем работать, – сказал он. – Сегодня просто наслаждайтесь моментом. Это ваш день.

Мы сделали круг почета. Прошли вдоль всех трибун. Сто тысяч человек скандировали наши имена. Махали флагами. Плакали от счастья.

Я смотрел на эти лица и думал о том, что это началось. Новая жизнь. Новый вызов. Новая история.

Барселона.

* * *

ИЗ ГАЗЕТЫ «EL PERIÓDICO DE CATALUNYA», 9 ИЮЛЯ 1987

РУССКИЕ СНОВА ЗАВОЕВЫВАЮТ СЕРДЦА КАТАЛОНИИ

Прибытие Сергеева и Заварова – историческое событие для Барселоны и всей Каталонии

Автор: Энрике Монтероль

Вчера, восьмого июля 1987 года, Барселона пережила событие, которое старожилы сравнивают только с одним: с прибытием интербригад во время гражданской войны. Пятьдесят лет назад советские добровольцы приехали в Каталонию, чтобы защищать Республику от фашистов. Вчера двое советских футболистов прибыли, чтобы защищать цвета Барселоны от мадридского Реала.

Ярослав Сергеев и Александр Заваров приземлились в аэропорту Эль-Прат в час дня на частном самолете президента клуба Хосепа Льюиса Нуньеса. Их встречали пятнадцать тысяч болельщиков. Полиции пришлось перекрыть все подъезды к аэропорту. Ничего подобного Барселона не видела со времен триумфального возвращения команды после победы в Кубке обладателей кубков в 1982 году. Но и то зрелище меркнет перед вчерашним.

Почему такая реакция? Почему каталонцы встречают двух игроков, которые еще не провели ни одного матча в нашей форме, как национальных героев?

Ответ прост: Вена.

Двадцать седьмого мая Сергеев и Заваров разгромили Реал Мадрид в финале Кубка чемпионов. Заваров забил один мяч, Сергеев сделал дубль и именно он забил победный. Они превратили мадридское торжество в похороны.

А для каталонцев нет ничего слаще, чем видеть унижение Мадрида.

Среди толпы в аэропорту я встретил Жоана Рамона Виласа, восьмидесятилетнего ветерана гражданской войны, который сражался в составе Колонны Дурутти

– Я видел, как русские входили в Барселону в тридцать шестом, – сказал он мне, вытирая слезы. – Тогда они приехали бить вместе с нами Франко. Сейчас они приехали бить вместе с нами Реал. Для меня это одно и то же.

Эти слова могут показаться преувеличением. Но для каталонцев, особенно старшего поколения, они звучат абсолютно искренне.

Каталония – это не Испания, а Барселона больше чем клуб. Для каталонцев Реал Мадрид – это не просто футбольный клуб. Это символ Мадрида. Символ центральной власти. Символ Кастилии, которая веками подавляла каталонскую культуру и язык.

И теперь двое советских игроков, которые унизили этот символ, стали героями Каталонии еще до того, как вышли на поле в нашей форме.

Презентация на Камп Ноу собрала сто тысяч человек. Билеты были распроданы за неделю. Люди платили втридорога на черном рынке, только чтобы попасть внутрь. Только чтобы увидеть своими глазами Сергеева и Заварова в сине-гранатовых цветах.

Когда они вышли на поле, стадион взорвался овацией, которую я слышу до сих пор. Даже сейчас, когда пишу эти строки в редакции, мои уши еще звенят.

Президент Нуньес произнес речь, в которой сравнил их прибытие с началом новой эры. Йохан Круифф, новый тренер команды, обнял обоих и пообещал болельщикам: «С этими игроками мы будем доминировать в Испании и Европе».

Сам Сергеев сказал коротко, но емко: «Мы будем играть с полной отдачей. За победу». Его испанский был ужасен, но людям было все равно. Они кричали так, будто он произнес величайшую речь в истории.

Первый Эль Класико с участием Сергеева и Заварова состоится в октябре на Сантьяго Бернабеу. Билеты уже распроданы. Мадрид готовится встретить их свистом и оскорблениями. Барселона готовится поддержать их как героев.

Это будет не просто футбольный матч. Это будет попытка реванш за Вену. Это будет продолжение той истории, которая началась двадцать седьмого мая.

Русские снова завоевывают сердца каталонцев. Не оружием. Футболом. И это завоевание, возможно, окажется еще более значительным.

¡Visça Barça! ¡Visça Catalunya! ¡Visça Slava y Alex!

Глава 14

На следующий проснулся в номере отеля «Принсеса София» с непривычным ощущением. За окном шумела Барселона. Гудели машины, кричали торговцы, играла музыка с уличных кафе. Город жил своей бурной средиземноморской жизнью.

Я встал, подошел к окну. Солнце уже нещадно жгло, хотя было всего восемь утра. Воздух дрожал от жары. На улице люди шли в легких рубашках, женщины в сарафанах. Барселона встречала меня зноем.

Катя осталась в Москве. Роды уже на носу и врачи категорически запретили ей лететь. Так что я здесь один. Один в чужом городе, в чужой стране, где говорят на двух незнакомых мне языках.

Заваров поселился в соседнем номере. Вчера вечером, после презентации, мы долго сидели на балконе, пили испанское вино, которое прислал Нуньес, и говорили о будущем. О том, что нас ждет. О новой жизни, которая началась вчера на Камп Ноу.

Сегодня начиналась работа. Настоящая работа. Не презентации, не фотосессии. Футбол. В восемь сорок пять он уже был в моём номере, такой же свежий как огручик как и я.

В девять утра в номер постучали. Я открыл дверь. На пороге стоял человек из советского торгового представительства в Барселоне.

Игорь Сосновский. Лет сорока пяти, круглый, толстый, веселый. Живот выпирал из-под летней рубашки. Лицо красное, довольное. Глаза умные, хитрые. Руки короткие, пухлые. Весь такой кругленький, как матрешка. Но при этом двигался легко, быстро. Было видно, что в молодости занимался спортом.

– Слава,Саша – сказал он, входя в номер и сразу протягивая руку. – Игорь Сосновский. Переводчик. Буду вам помогать со всем, что касается языка.Ваш работодатель попросил наше торгпредство предоставить переводчика, собственно вот он я.

Мы пожали руки. Крепко. У Игоря оказалась крепкая ладонь.

– Присаживайтесь, – пригласил я.

Игорь сел в кресло, достал блокнот.

– Ну что, мужики, – начал он, доставая сигареты, – давайте сразу по делу. Вы тут надолго. Год точно, а там посмотрим. Языковой барьер – это первое, что нужно преодолеть. Я вам в этом помогу. Можно?

Он показал на пачку сигарет. Я кивнул. Игорь закурил, выдохнул дым в открытое окно.

– Я в Барселоне уже восемь лет, – продолжил он. – Знаю город как свои пять пальцев. Знаю каталонцев, знаю их привычки, их манеры. Это особый народ, поверьте. Гордый. Очень гордый. Они не испанцы. Они каталонцы. Запомните это.

– Игорь, – сказал я, – у меня английский неплохой. И испанский уже есть, базовый. Думаю, проблем не будет.

Сосновский улыбнулся.

– Слава, я в курсе про твой английский. Но это Каталония. Здесь два языка – испанский и каталанский. И каталонцы очень щепетильны в этом вопросе. Тут не просто Испания. Тут Каталония, понимаешь? Отдельный мир.

– Понимаю.

– Круифф говорит по-английски, это правда. Но партнеры по команде – испанцы и каталонцы. С ними на английском далеко не уедешь. Так что мой совет: учите испанский. Быстро. Интенсивно. А я буду рядом на первое время, помогу с бытовыми вещами, с документами, с клубом.

Он повернулся к Заварову.

– Саня, с тобой сложнее. Английский у тебя никакой. Испанского тоже нет. Так что первые месяцы я твоя тень. Куда ты, туда и я.

Заваров кивнул.

– Ничего, – сказал он. – Выучу.

– Выучишь, – согласился Игорь. – Обязательно выучишь. Язык – это практика. Чем больше говоришь, тем быстрее учишься.

Я смотрел на Сосновского и думал, что, скорее всего, его помощь понадобится нечасто. У меня действительно неплохой английский. В клубе Круифф говорит на английском с иностранцами. С испанцами можно объясниться на смеси английского и испанского, который я уже начал учить еще в Москве. В общем, проблем быть не должно.

Но Заварову переводчик нужен. Это точно. Саня вообще не силен в иностранных языках. Весь его словарный запас это: Лондон итс э кэпитал оф Грейт Британ и май нэйм из Алекс айм совьет футбол плауер.

* * *

После разговора с Игорем мы сели в его машину и поехали смотреть квартиру. Клуб подготовил жилье заранее. Мне – недалеко от Камп Ноу, в районе Лес-Кортс. Элитный район, тихий, зеленый, где живут врачи, адвокаты, успешные бизнесмены.

Улицы были широкими, чистыми. Деревья давали тень. Машины стояли дорогие – BMW, Mercedes, Audi. Никаких разбитых тротуаров, никакого мусора. Все аккуратно, все ухожено.

Мы подъехали к пятиэтажному дому. Светлый фасад, широкие окна, кованые балконы. Игорь припарковался, мы вышли.

Квартира была на четвертом этаже. Лифт поднял нас быстро, бесшумно. Игорь открыл дверь ключом, который ему передал клуб.

Я вошел внутрь и остановился.

Квартира была большая, светлая, с высокими потолками. Паркет светлого дерева. Белые стены. Большие окна от пола до потолка. Солнечный свет заливал все пространство.

Прихожая переходила в просторную гостиную. Кожаный диван, кресла, журнальный столик из стекла и металла. Телевизор – большой, цветной, современный. Стереосистема. Книжные полки пока пустые.

Кухня была отдельная, большая. Все новое – холодильник, плита, духовка, посудомоечная машина. Белые шкафы, мраморная столешница. Обеденный стол на шесть персон.

Три спальни. Главная с двуспальной кроватью, встроенным шкафом, отдельной ванной. Вторая чуть меньше – для гостей. Третья подготовлена как детская. Кроватка уже стояла у стены. Пеленальный столик. Комод для детских вещей. Мягкий ковер на полу.

Две ванные комнаты. Одна с душевой кабиной, вторая с ванной. Везде кафель, хромированные смесители, большие зеркала.

Катя приедет через месяц, когда родится ребенок и можно будет лететь. Все уже готово для нее и малыша. Клуб позаботился обо всем.

Я прошелся по квартире. Открыл балконную дверь. Вышел на балкон. Вид на город. Крыши домов, церковные шпили, вдали синела полоса моря.

Жара была невыносимая. Градусов тридцать пять. Воздух дрожал. Солнце жгло нещадно. Я привык к московскому климату, к прохладе, к дождям. Здесь было как в печи.

Но красиво. Невероятно красиво.

– Нравится? – спросил Игорь, выходя на балкон следом.

– Сгодится, – кивнул я.

– Район хороший. Спокойный. До стадиона пятнадцать минут на машине. До центра двадцать. Все рядом.

Услышав о машине я усмехнулся про себя. Машину-то мне выделили на первое время, да. Seat Ronda, испанское зубило, как её назвал Заваров когда увидел, Сане досталось такое же чудо местного автопрома.

В последние месяцы в Москве я ездил на ЗИЛ-«Фаворите». Комфортная, просторная, мощная. Кожаные сиденья, кондиционер, стереосистема. Роскошь по советским меркам.

А теперь Seat Ronda. Скромная испанская легковушка. Маленькая, тесная, без особых изысков. Шаг назад во всем.

Парадокс ситуации был в том, что я переехал из Советского Союза в Западную Европу и получил машину хуже, чем была дома. Учитывая то что мой контракт с шесть нулями это особенно забавно.

Но мне было все равно. Машина есть машина. Главное, что она заводится и едет. При желании я в любой момент могу её обновить, но пока не буду, зачем?

Да и с точки зрения адаптации и встраивания себя в коллектив это не правильно, репутация у меня конечно есть, но сразу раскидывать пальцы веером и кататся по городу на, например, Феррари это неправильно.

Сначала нужно создать репутацию как игрок Барселоны. а только потом уже бравировать своим огромным по любым меркам контрактом.

* * *

НА следующий день началась настоящая работа. Первая тренировка на базе Барселоны.

Тренировочная база располагалась в Сант-Жуан-Деспи, пригороде Барселоны. Я выехал из отеля в восемь утра, чтобы успеть за полчаса до начала. Ехал по указаниям Игоря, который накануне показал мне всё на карте

База Барселоны это современный комплекс. Несколько полей с идеальным газоном. Главное здание с раздевалками, тренажерным залом, медицинским центром. Отдельный жилой корпус для тех, кто ночует перед матчами. Все новое, чистое, ухоженное.

Я припарковался рядом с другими машинами игроков. Увидел там Mercedes, BMW, Audi. Мой скромный хоть и новый Seat Ronda выглядел бедным родственником среди этого богатства. Ну и ладно.

Я приехал за полчаса до начала. Заваров уже был там, разговаривал с кем-то из персонала через Игоря.

Раздевалка была просторная, светлая. Деревянные шкафчики, скамейки, душевые кабины. Все новое, чистое. Пахло свежей краской и дезинфекцией.

Мой шкафчик был с табличкой: SERGEEV 9. Рядом шкафчик Заварова: ZAVAROV 10.

Я открыл шкафчик. Внутри висела тренировочная форма. Синяя футболка с логотипом клуба, шорты, гетры. Все новое, аккуратно сложенное.

Начал переодеваться. Постепенно в раздевалку подтягивались другие игроки. Кто-то здоровался, кто-то молча кивал. Я отвечал на приветствия, пытался запомнить лица.

Андони Субисаррета, вратарь. Невысокий, коренастый, с умными глазами. Баск по происхождению. Подошел первым, пожал руку.

– Bienvenido, – сказал он с заметным акцентом. – Welcome to Barcelona. Я Андони.

– Грасиас, – ответил я. – Слава.

– Я знаю, – улыбнулся он. – Весь мир знает кто ты.

Мигели, капитан команды. Ветеран, защитник. Лет тридцати пяти, седеющий, с морщинами вокруг глаз. Весь из себя серьезный, солидный. Подошел, протянул руку.

– Видел финал в Вене, – сказал он на ломаном английском. – Ты играл великолепно. Рад, что теперь мы в одной команде.

– Спасибо, капитан.

– Просто Мигели, – улыбнулся он.

Хулио Альберто, еще один защитник. Урбано Ортега, полузащитник. Виктор Муньос. Рамон Кальдере. Роберто Фернандес. Имена сыпались одно за другим. Я пытался запомнить, но путался.

Все были доброжелательны. Никакой враждебности, никакой ревности. Просто профессионалы, которые приняли в команду новых партнеров.

Когда все собрались, в раздевалку вошел Круифф. В тренировочном костюме, со свистком на шее. Высокий, худой, с характерным лицом.

– Господа, – сказал он по-английски, – на поле через пять минут. Разминка, потом работа с мячом.

Мы вышли на поле. Барселонское солнце било в глаза. Жара была адская. Воздух дрожал над газоном. Я сразу вспотел.

Разминка прошла стандартно. Бег, растяжка, упражнения. Ничего особенного. Потом Круифф разделил нас на группы и начал работу с мячом.

Квадраты. Классическое упражнение. Четыре игрока по углам квадрата, двое в центре. Те, кто по углам, передают мяч друг другу. Те, кто в центре, пытаются отобрать.

Я попал в квадрат с Заваровым, Урбано и Виктором. В центре Роберто и Кальдере.

Начали. Передачи шли быстро, точно. Я сразу почувствовал уровень. Это очень похоже на Торпедо. Здесь так же каждый игрок – мастер. Техника на высоте. Видение поля отличное.

Заваров рядом играл мощно, уверенно. Отдавал передачи с первого касания, двигался правильно. Урбано и Виктор тоже не подкачали.