Текст книги "Ложная девятка 8 (СИ)"

Автор книги: Аристарх Риддер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Игорь Добровольский! Благодаря работе Эдуарда Анатольевича Стрельцова раскрылся этот великолепный футболист. Пожалуй, лучший молодой опорный полузащитник мира. Он входит в десятку лучших игроков на этой позиции в мире, без преувеличения. Это будущее сборной Советского Союза.

Николай Писарев! Ему всего девятнадцать лет, но он уже вовсю стучится в основу команды. Талантливый, техничный, перспективный форвард.

И совсем молодые ребята Сергей Шустиков и Игорь Чугайнов. Обоим по шестнадцать лет. Но какие это таланты! Шустиков продолжатель дела своего отца и достойный носитель торпедовских традиций, а Чугайнов, по моему мнению, станет партнером Добровольского в опорной зоне, и в «Торпедо», и в сборной СССР. Этот юноша под влиянием старших товарищей активно прогрессирует, набирается футбольных навыков и вот-вот ворвётся в основу.

Тренерский штаб «Торпедо», Стрельцов и Воронин, работает на совесть. Они плодотворнее и успешнее всех в нашей стране развивают молодых футболистов. Они создали школу, которая даёт результаты.

Поэтому, дорогие болельщики «Торпедо», не грустите! У вашей команды великое будущее. Она была сильной, она остаётся сильной, она будет сильной.

А Сергеев и Заваров отправляются покорять Европу. И мы все будем болеть за них. Потому что они – наши. Советские. Лучшие.

Вперёд, товарищи! Новые победы ждут нас!

Глава 5

Сбор сборной СССР начался 15 апреля в Тбилиси. Столица Грузии должна была принять товарищеский матч со сборной Швеции 18-го числа, а затем мы, футболисты Торпедо, отправятся в Москву для подготовки к ответному полуфиналу Кубка чемпионов.

И когда Эдуард Василич огласил стартовый состав я не смог сдержать улыбки

Это было черно-белое нашествие.

Из «Торпедо» вызвали девятерых игроков основного состава. Харин, Ковач, Горлукович, Добровольский, Шавло, я, Заваров, Литовченко, Протасов. Только два фланговых защитника были из других команд – Борис Поздняков из московского «Спартака» и Анатолий Демьяненко из киевского «Динамо».

Фактически сборная СССР на матч со Швецией – это «Торпедо» плюс два человека.

– Вот так вот, – усмехнулся Заваров, когда мы собрались в гостинице «Иверия». – Можно было просто всю команду вызвать и не париться.

– Ещё Савичевых не хватает, – добавил Протасов. – Тогда вообще комплект.

– Не жалуйтесь, – сказал Малофеев, услышав наш разговор. – Значит, хорошо работаете. Вот и получаете место в сборной. А теперь покажите шведам, почему вы – лучшие.

Эдуард Васильевич был прав. «Торпедо» доминировало в советском футболе. Мы были чемпионами страны, обладателями Кубка УЕФА, стояли в шаге от финала Кубка чемпионов. Логично, что костяк сборной составляли именно торпедовцы.

* * *

18 апреля. Стадион «Динамо» в Тбилиси. 70 тысяч зрителей. Солнечный весенний день, плюс двадцать градусов.

Швеция приехала в сильнейшем составе. Для них это была отличная возможность проверить себя и понять чего они стоят против лучшей команды мира.

Малофеев выпустил почти чистое «Торпедо»:

Харин в воротах. Позняков, Ковач, Горлукович, Демьяненко в обороне. Добровольский и Шавло в центре. Я на правом фланге, не на своей родной центральной позиции, но Эдуард Васильевич хотел проверить, как я играю на фланге. Заваров в центре, Литовченко в на левом фланге, Протасов на острие.

Судья дал стартовый свисток. И началась экзекуция.

* * *

Мы разорвали шведов в клочья.

Уже на 3-й минуте Протасов открыл счёт. Добровольский длинным пасом вывел Олега один на один с вратарём. Протасов хладнокровно обыграл Томаса Равелли и отправил мяч в пустые ворота. 1:0.

На 8-й минуте я получил мяч на правом фланге, обыграл защитника, и навесил в штрафную. Протасов головой переправил мяч в сетку. 2:0. Дубль Олега за пять минут.

Шведы пытались что-то противопоставить, но мы доминировали во всех компонентах игры. Контролировали мяч, создавали моменты, давили.

На 15-й минуте Заваров пошёл в сольный проход по левому флангу, обыграл двух защитников и пробил в ближний угол. 3:0.

На 22–я минута. Литовченко получил мяч в штрафной после прострела Заварова, развернулся и пробил – мяч влетел под перекладину. 4:0.

28-я, пора и мне отметиться в протоколе. Классическая атака сборной СССР и ТОрпедоЮ со скидкой на то что я на фланге, приводит к тому что Саня выводит меня на одинокого Равелли, удар под опорную ногу и вынимай.

Я забил ещё раз на 41-й минуте – получил пас от Заварова, обыграл защитника и пробил в дальний угол. Но судья отменил гол из-за офсайда. Жаль, хотелось оформить дубль.

Шесть голов за сорокпять минут. Трибуны ревели от восторга. Грузинские болельщики обожали хороший футбол, и сегодня мы им его показали.

6:0 к перерыву. Полный разгром.

* * *

В раздевалке Малофеев был доволен.

– Хорошо, – сказал он. – Очень хорошо. Но во втором тайме будут замены. Нужно дать игровое время другим ребятам.

Эдуард Васильевич заменил сразу пятерых. Вместо Протасова вышел Родионов из «Спартака». Вместо меня – Беланов из киевского «Динамо». Вместо Шавло – Алейников из минского «Динамо». Вместо Ковача – Чивадзе. Вместо Горлуковича – Брошин.

Я сел на скамейку, накинул куртку. Было немного обидно – хотелось доиграть, хотелось забить ещё. Но я понимал: товарищеский матч, можно делать сколько угодно замен. Плюс нужно беречь силы на «Порту».

Второй тайм получился более открытым. Швеция забила дважды – оба раза отличился Магнуссон, их центральный нападающий. Но и мы добавили три мяча.

Финальный счёт – 9:2 в нашу пользу.

Девять голов сборной СССР. Шикарно, настояший праздник

После матча грузинские болельщики не расходились ещё минут тридцать. Аплодировали, скандировали, требовали выхода игроков. Мы вышли, помахали рукой. Трибуны взорвались радостью.

Хорошая разминка перед «Порту». Очень хорошая.

* * *

Сразу после финального свистка и отдачи должного болельщикам, которые пришли поддержать сборную Советского Союза, мы отправились в аэропорт. Товарищеские игры главной команды страны – это, конечно, важно. Но впереди у нас стояла задача, перед которой меркло практически всё. Нужно было добивать «Порту» и выходить в финал Кубка Чемпионов.

Малофеев прекрасно это понимал и распланировал сбор национальной команды таким образом, чтобы торпедовцы были в расположении своего клуба уже на следующее утро после игры в Тбилиси. Мы заехали на базу за полночь практически в том же составе, что и выходили на поле в Грузии, за исключением Протасова и Литовченко.

Парни не могли принять участие в матче с «Порту» из-за регламента, поэтому Стрельцов решил не запирать их на базе вместе со всеми остальными. Зачем, если играть им в следующий раз только 2 мая? По иронии судьбы, это будет первый матч, в котором бывшие футболисты «Днепра» встретятся с командой, которая дала им путёвку в большую футбольную жизнь и в которой они впервые в своей карьере стали чемпионами страны.

Мы же, все остальные футболисты «Торпедо», как обычно, заперлись на базе и приступили к подготовке к ответному матчу полуфинала с «Порту».

Я никогда не жаловался на какие-то ментальные проблемы. У меня всё с душевным здоровьем всегда было очень хорошо. И настолько хорошо, что я не помню ни одного случая, чтобы перед матчем, например, у меня была бессонница. Даже перед финалами чемпионатов мира и Европы я спал как сурок. Хорошо и безмятежно. А на мой взгляд, крепкий сон перед такими событиями как раз и показатель того, что с нервами всё в порядке.

Но почему-то сейчас, перед ответным полуфиналом с «Порту», меня буквально накрыло.

Я не знаю даже, как это сказать. Не паническая атака, а что-то другое. Я буквально чувствовал, как меня трясёт от того, что я боялся не оправдать ожиданий.

Пытаясь анализировать эту ситуацию, я вдруг понял, что я действительно боюсь. Отчаянно не хотелось уходить из «Торпедо» проигравшим. Эта команда стала для меня вторым домом, второй семьёй. И подвести её вот сейчас, в момент, когда я расстаюсь с этой второй семьёй, но при этом мы стоим на пороге главной победы в истории клуба… А Кубок Чемпионов вполне можно так назвать. Это по-настоящему страшно.

И в результате я попал в такую спираль. Мысли о том, что я могу не справиться, о том, что я покидаю команду, как-то накручивали меня, накручивали. И в результате от той блестящей формы, в которой я вышел на матч против сборной Швеции несколько дней назад, остались одни руины.

Вот буквально был футболист сборной Советского Союза Сергеев – и нет футболиста Сергеева.

Мы перенесли два домашних матча. 7 апреля должны были играть с ЦСКА – перенесли. 23 апреля должны были играть с «Шахтёром» – перенесли, прямо на следующий день после полуфинала. Осенью будем добирать эти игры. Уже без меня. Уже без Заварова.

Всё ради Кубка чемпионов. Всё ради этого полуфинала. Всё ради шанса выйти в финал и выиграть главный клубный турнир Европы.

И вот теперь я психологически разваливаюсь. За три дня до матча.

Я лежал ночью в своей комнате на базе, смотрел в потолок. Заваров похрапывал на соседней кровати. А я не мог уснуть. Мысли крутились в голове, как белки в колесе.

Что, если я сыграю плохо? Что, если подведу команду? Что, если из-за меня мы проиграем?

Это последний большой матч перед моими болельщиками. Последний шанс выиграть что-то действительно великое с «Торпедо». И я боюсь облажаться.

Часы тикают. Времени мало. И я разваливаюсь на части.

20 апреля. До матча оставалось чуть больше двух суток. После вечерней тренировки Стрельцов вызвал меня к себе в кабинет.

– Присаживайся, – сказал он, кивнув на стул напротив стола.

Я сел. Эдуард Анатольевич налил два стакана чая, придвинул один мне.

– Как дела? – спросил он.

– Нормально, – ответил я автоматически.

Стрельцов посмотрел на меня внимательно. Долго молчал. Потом вздохнул.

– Слава, я тренирую достаточно давно. И вижу, когда у футболиста что-то не так. У тебя что-то не так. Что случилось?

Я хотел соврать. Сказать, что всё отлично, что я в порядке, что готов рвать и метать. Но не смог. Слова застряли в горле.

– Боюсь, – наконец выдавил я. – Боюсь облажаться.

Стрельцов кивнул. Не удивлённо, а скорее понимающе.

– Расскажи.

И я рассказал. Про то, как накручиваю себя. Про то, как боюсь подвести команду. Про то, что это последний большой матч перед своими болельщиками, и я отчаянно не хочу уходить проигравшим. Про то, что «Торпедо» стало моей второй семьёй, и предать её сейчас – непереносимо.

Говорил минут пятнадцать, не останавливаясь. Стрельцов слушал, не перебивая. Иногда кивал. Иногда делал глоток чая.

Когда я закончил, в кабинете повисла тишина.

– Понимаю, – наконец сказал Эдуард Анатольевич. – Я через это проходил.

Я посмотрел на него удивлённо.

– Вы?

Стрельцов усмехнулся.

– Да. Я. Думаешь, я не боялся? Не накручивал себя?

Он откинулся на спинку стула, посмотрел куда-то в сторону. В прошлое.

– Ты знаешь что я в своё время оказался без футбола. Надолго. Очень надолго. И это было… страшно. Я подумал тогда, что подвёл всех, не только себя свою семью и друзей, А вообще всех. Многотысячную армию болельщиков «Торпедо». Многомиллионную сборной Советского Союза. Я подвёл их, и они имели полное право ненавидеть меня.

Эдуард Анатольевич замолчал. Я не решался что-то сказать.

– Это грызло меня, – продолжил он тихо. – Каждый день. Каждую ночь. Я просыпался и думал: вот оно, моя жизнь кончена. Футбол кончен. Всё, что я любил, всё, ради чего жил – кончено. И это была моя вина.

Он посмотрел на меня.

– Но знаешь что? Я прошёл через это. Выдержал. Вернулся. И теперь сижу здесь, разговариваю с тобой. С капитаном «Торпедо», чемпионом мира, одним из лучших футболистов планеты.

Стрельцов налил ещё чаю.

– Ты боишься подвести команду. Это нормально. Это значит, что тебе не всё равно. Но знаешь, в чём твоя ошибка?

Я покачал головой.

– Ты думаешь, что всё зависит только от тебя. Что если ты сыграешь плохо, мы проиграем. Но это не так. У нас команда. Одиннадцать человек на поле. Плюс запасные. Плюс тренерский штаб. Мы все вместе. И если ты вдруг споткнёшься, мы тебя подхватим. Так же, как ты подхватывал нас десятки раз.

Эдуард Анатольевич сделал паузу.

– Ты не один, Слав. Ты никогда не был один в этой команде. И сейчас ты тоже не один. Помни об этом.

Мы говорили ещё долго. Стрельцов рассказывал о своей жизни, о том, через что прошёл, как справлялся. Он не был гением-мотиватором, который может словом зажечь сердца своих футболистов. Его мотивирующие речи я бы оценил на твёрдую четвёрку. Иногда у него получались настоящие пятёрки, но назвать его прям гением я бы не стал.

Его сильные стороны – это комбинация всех необходимых тренеру навыков, а не что-то одно.

Но сейчас разговор со Стрельцовым именно за жизнь, а не про футбол, мне очень помог. И, конечно, кощунственно так говорить, но основой того, что меня успокоило и помогло прочистить голову, был спокойный, может быть, чуть монотонный рассказ Стрельцова о том, как он в своё время оказался без футбола. Как он, с его точки зрения, подвёл болельщиков. Что, оказавшись вне футбола на очень долгое время, он испытывал душевные страдания – это грызло его, но при этом он сумел через это всё пройти.

Разговор закончился ближе к полуночи.

– Спасибо, Эдуард Анатольевич, – сказал я, вставая.

– Не за что, – ответил Стрельцов. – Иди спать. Завтра новый день.

Я вышел из кабинета и вернулся в свою комнату.

Честно сказать, я ещё часа три не мог уснуть. Ворочался в кровати. Заваров даже пару раз послал меня по матушке из-за этого. Но мысли были уже другими. Не паническими, не тревожными. Просто… размышлениями.

О том, что сказал Стрельцов. О том, что я не один. О том, что у нас команда.

Я не знаю, в какой момент уснул. Но когда проснулся на следующее утро – 21 апреля, за день до матча – я был не выспавшимся, но спокойным.

А в данной ситуации спокойствие для меня значило собранность и концентрацию.

* * *

22 апреля. День матча.

Проснулся рано, хотя будильник не ставил. Организм сам разбудил меня в семь утра. Лёгкая разминка на базе. Завтрак. Собрание с тренерским штабом.

Стрельцов был спокоен, как всегда.

– Ведём 4:2, – сказал он. – Нам достаточно не проиграть с разницей больше двух мячей. Но мы не будем обороняться. Мы будем играть в свой футбол. Мы – «Торпедо». Мы атакуем.

Эдуард Анатольевич посмотрел на каждого из нас.

– Сегодня на трибунах будут сто тысяч человек. Ваших болельщиков. Людей, которые верят в вас. Покажите им, почему вы – лучшие.

Мы кивали. Слова были не нужны. Мы всё понимали.

* * *

Днём я попытался отдохнуть. Полежал, посмотрел телевизор. Позвонил Кате.

– Как ты? – спросила она.

– Нормально, – ответил я. – Волнуюсь, конечно.

– Всё будет хорошо, – сказала Катя. – Вы выиграете. Я верю.

– Спасибо, – улыбнулся я.

– Я буду на трибуне, – добавила она. – С Олей. Будем болеть за вас.

– Увидимся после матча, – пообещал я.

– Увидимся. Люблю тебя.

– Я тебя тоже.

Положил трубку. Катя будет на трибуне. Моя жена. Мать моего будущего ребёнка. Она верит в меня. Они все верят.

Мы не можем их подвести.

* * *

До мачта полчаса, мы и порту уже на поле

Смотрю на зрителей и вижу, что свободных мест на трибунах нет вообще. Ни одного. Стадион заполнен до отказа. Люди стоят в проходах, сидят на ступенях, висят на ограждениях.

Сто тысяч человек.

«Лужники» – не самый удобный стадион для футбола. Трибуны далеко от поля. Беговая дорожка отделяет зрителей от газона. Атмосфера обычно не такая плотная, как на других стадионах.

Но сегодня это было неважно.

Сегодня «Лужники» превратились в гремящий котёл. В кипящий вулкан. В эпицентр страсти, эмоций, веры.

Сто тысяч человек. Сто тысяч голосов. Один порыв.

«Тор-пе-до! Тор-пе-до! Тор-пе-до!»

Когда мы вышли на поле, трибуны взорвались. Рёв усилился в десять раз. Барабаны загрохотали так, что земля задрожала под ногами. Десятки тысяч чёрно-белых шарфов взметнулись вверх.

Флаги. Огромные флаги «Торпедо» развевались на трибунах. Транспаранты. «Торпедо – чемпион!», «Вперёд, автозаводцы!», «Москва с вами!».

И красные советские знамёна. Море красного, перемежающееся чёрно-белым. Три цвета – чёрный, белый, красный. Цвета «Торпедо» и цвета СССР.

Я остановился посреди поля, оглядел трибуны. Сто тысяч человек смотрели на нас. Ждали от нас. Верили в нас.

Кровь забурлила в венах. Волосы встали дыбом. Всё тело наэлектризовалось.

Это наши люди. Это наш стадион. Это наш матч.

Последние приготовления перед мачтем. Соперник уже на поле. Португальцы выглядели напряжёнными. Они оглядывались на трибуны, переговаривались между собой. Атмосфера давила на них.

А мы чувствовали себя как дома. Потому что это и был наш дом.

* * *

Без пятнадцати шесть мы вернулись в раздевалку. Последние приготовления. Стрельцов собрал нас в круг.

– Вот оно, – сказал он тихо, но его голос был слышен каждому. – Вот ради чего мы работали весь сезон. Вот ради чего мы жертвовали, терпели, боролись.

Эдуард Анатольевич посмотрел на каждого из нас.

– Сейчас вы выйдете на поле. Сто тысяч человек будут кричать ваши имена. Вся Москва. Вся страна. Весь Советский Союз смотрит на вас.

Пауза.

– Покажите им. Покажите всем. Покажите миру, кто такое «Торпедо». Покажите, почему вы – лучшие.

Мы кивнули. Слова застряли в горле. Эмоции переполняли.

– А теперь идите, – сказал Стрельцов. – И выигрывайте.

Мы встали, пошли к выходу из раздевалки.

Коридор. Лестница. Выход на поле.

Рёв трибун накрыл нас, как цунами. Сто тысяч голосов слились в единый крик.

«ТОР-ПЕ-ДО! ТОР-ПЕ-ДО! ТОР-ПЕ-ДО!»

Мы вышли на поле, построились в центральном круге. Сердце в груди так и колотилось

Судья дал последние указания. Я встал на своё место. Посмотрел на трибуны. Сто тысяч человек смотрели на меня. Ждали.

Всё готово.

Судья Рональд Бриджс дал стартовый свисток.

Ответный полуфинал Кубка чемпионов начался.

Глава 6

22.04.1987 (среда). 20:00. Москва, СССР. Стадион «Лужники». Ясная погода. +14 градусов. 103000 зрителей. Ответный полуфинальный матч Кубка чемпионов УЕФА. «Торпедо» Москва – «Порту» (первый матч 2:4)

Судья: Рональд Бриджс (Уэльс). Помощники судьи: Дэвид Джонс, Грэм Томас (оба – Уэльс).

«Торпедо» (футболки – чёрно-белые): Харин, Муштруев, Ковач, Горлукович, Шавейко, Добровольский, Шавло, Ю. Савичев, Заваров, Н. Савичев, Сергеев – к.

Тренер – Э. А. Стрельцов.

«Порту» (футболки – бело-синие): Млынарчик, Пинту, Сантуш, Гомеш, Вермелью, Андре, Соуза, Магальяйнш, Футре, Фернанду Гомеш – к, Жуари.

Тренер – Аранда Фонсека.

Стартовый свисток Рональда Бриджса ворвался в вечернее московское небо и стадион взорвался.

Сто тысяч слились в едином порыве. Это был не просто рёв. Это был раскат грома, землетрясение, цунами звука, которое накрыло поле, игроков, весь стадион.

«ТОР-ПЕ-ДО! ТОР-ПЕ-ДО! ТОР-ПЕ-ДО!»

Я почувствовал, как волосы встают дыбом. Как сердце бьётся так сильно, что слышно в ушах. Как кровь горячей волной разливается по телу.

Это наш стадион. Наши болельщики. Наш матч.

«Порту» ринулся в атаку с первых же секунд.

Они проиграли дома 2:4. Разница в два мяча. Кто-то мог бы сказать, что два гола отыграть нереально. Но это неправда. Примеров, когда команды отыгрывали два, три, даже четыре мяча, масса. Футбол полон чудес. И «Порту» верил в чудо.

Португальцы нырнули в этот матч как заправские пловцы. Футре сразу же получил мяч на левом фланге, рванул вперёд. Муштруев кинулся перехватывать, но Футре обыграл его финтом и навесил в штрафную. Гомеш пробил головой в борьбе с Горлуковичем, Харин в прыжке поймал мяч.

Первая атака «Порту». Первая минута матча.

Трибуны зааплодировали Диме, но тут же завыли свистом, когда мяч оказался у португальцев снова.

Свист был оглушительным. Яростным. Это был не просто звук, это было оружие. Психологическое давление на соперника. Сто тысяч человек свистели в унисон, не давая португальцам сосредоточиться, не давая им слышать друг друга.

«Порту» пытался атаковать. Пытался давить. Но трибуны давили сильнее.

На 3-й минуте Магальяйнш получил мяч в центре поля, попытался развернуться, Добровольский жёстко, но честно отобрал мяч. Трибуны взорвались овацией. Игорь тут же отдал пас на Заварова.

Саня рванул по левому флангу. Защитник «Порту» Пинту кинулся перехватывать. Заваров обыграл его финтом, вышел к линии штрафной, отдал мне в центр. Удар в касание, мяч прошёл чуть выше перекладины. Не очень удачно подстроился под мяч, вот он и улетел мимо. Жалко.

Трибуны охнули разочарованно, но тут же подхватили кричалку:

– Вперёд, Торпедо, защищай свои цвета!

– Чёрно-белый, чёрно-белый, чёрно-белый навсегда!

Десятки тысяч голосов пели хором. Организованно, ритмично, мощно. Это было невероятно. Я никогда не слышал, чтобы на советских стадионах так пели. Обычно кричат, свистят, аплодируют. Но такого организованного хорового пения никогда.

На 5-й минуте «Порту» снова атаковал. Соуза отдал пас на Футре. Тот рванул по флангу с невероятной скоростью. Муштруев бежал рядом, пытаясь не дать португальцу пройти. Футре сделал рывок, финт, Муштруев не успел среагировать. Футре снова навесил в штрафную.

Жуари пробил головой, мяч полетел в угол. Харин бросился, вытянулся всем телом и дотянулся! Перевёл мяч на угловой.

Трибуны взорвались овацией. Встали со своих мест, аплодировали Диме стоя. А когда «Порту» готовился исполнить угловой, завыли свистом так, что у меня заложило уши.

Угловой. Навес в штрафную. Суматоха. Горлукович головой выбил мяч. Добровольский подхватил его и тут же отдал вперёд, на меня.

Я получил мяч на правом фланге, развернулся. Впереди защитник «Порту» Сантуш. Я сделал финт влево, а потом тут же рывок вправо. Сантуш попытался зацепить, но тщетно! Отдаю на Заварова, получаю обратный пас, один финт, тут же второй, Пинту отыгран, а я бью по воротам! Млынарчик в броске поймал мяч.

Я мог по сути закончить всё для «Порту» уже в самом начале.

«Порту» хотел атаковать. Пытался с места в карьер ринуться вперёд, забить быстрый гол, сломать нашу оборону. Но у «Торпедо» на этот вечер были свои планы. Особенные планы.

Мы были неудержимы. Мы были яростны. Мы играли так, как, может быть, никогда не играли.

Потому что за нас были сто тысяч человек. Потому что это был наш стадион. Потому что это был наш матч. И мы не собирались его отдавать.

Краем глаза я заметил, как на одной из трибун люди встали и начали поднимать руки по очереди. Волна. Они запустили волну!

Я видел это на записях матчей из-за границы. В Англии, в Италии, в Испании. Но в СССР я такого ни разу не видел. А сейчас, на «Лужниках», сто три тысячи человек делали волну.

Волна прокатилась по стадиону. Один сектор вскакивал, поднимал руки, садился. Следом вскакивал следующий. И так по кругу. Это было завораживающе. Это было красиво.

Это была лучшая атмосфера, которую я когда-либо видел на футболе в Советском Союзе. Лучший пример по самым высоким мировым стандартам. Именно так болеют настоящие тифози, настоящие фанаты.

Стадион жил вместе с командой. Дышал в унисон. Каждый пас, каждый удар, каждый подкат вызывал реакцию трибун. Они вскакивали при каждом остром моменте. Замирали, когда мяч летел к воротам. Взрывались радостью или разочарованием в зависимости от результата.

Когда мяч был у «Порту», свист оглушительный, беспощадный. Когда мы атаковали, овации, аплодисменты, подбадривающий рёв.

Это был огненный футбол на огненном стадионе.

На 18-й минуте Заваров получил мяч в центре, обыграл защитника, отдал мне на линию штрафной. Разворачиваюсь с мячом и одновременно убираю Гомеша. Удар, Пинту блокирует. Мяч отскочил к Юре Савичеву. Тот пробил с лёта, мяч прошёл в сантиметрах от штанги.

Близко. Очень близко.

Трибуны охнули, но тут же подхватили новую кричалку:

– Тор-пе-до! Чемпи-он!

– Тор-пе-до! Чемпи-он!

Барабаны грохотали без остановки. Трещотки щёлкали. Дудки выли. Это был непрерывный поток звука, который накрывал поле, игроков, всё вокруг.

На 21-й минуте «Порту» провёл очень опасную атаку. Магальяйнш отдал пас на Футре. Тот покатил на своего капитана вдоль линии штрафной, Гомеш пробил и… Дима спасает!

Трибуны взорвались. Овация стоя. Дима поднялся, поднял руку вверх, трибуны заревели ещё громче.

Мяч отскочил к Ковачу. Влад не стал медлить. Длинный пас вперёд, на Заварова. Саня принял мяч на грудь, развернулся, отдал на меня.

Я получил мяч на правом фланге, рванул вперёд. Защитник «Порту» Вермелью кинулся перехватывать. Я сделал свой коронный финт, обыграл его, вышел к линии штрафной.

Рядом Коля Савичев и Саня. Но все закрыты, надо решать самому.

Удар сильный, в дальний угол. Млынарчик прыгнул и дотянулся! Перевёл мяч на угловой.

Хороший удар. Хороший сейв. Вратарь «Порту» был на высоте.

Угловой исполнял Заваров. Навес в штрафную. Горлукович пробил головой, мяч прошёл чуть выше перекладины.

Снова близко. Снова не гол.

«Порту» отбивался отчаянно. Они понимали: каждая атака «Торпедо» может стать фатальной.

Но мы давили. Неумолимо, методично, яростно. Мы создавали момент за моментом. Мы не давали им вздохнуть.

А трибуны подгоняли нас. Ревели, пели, аплодировали. Они были двенадцатым игроком. Они были нашей силой.

На 26-й минуте это случилось.

Андре грубо снёс Колю Савичева на подступах к штрафной. Метрах в двадцати от ворот, чуть правее центра. Штрафной для «Торпедо».

Бриджс свистнул, показал Андре жёлтую карточку. Португалец попытался спорить, но судья был непреклонен. Фол чистый, заслуженный.

К мячу подошёл Юра Савичев.

Я хотел было встать рядом, предложить пробить самому. Но Юра посмотрел на меня, покачал головой. Мол, это мой удар. Я кивнул. Хорошо, бей.

Он встал над мячом. Посмотрел на стену, пять человек, Млынарчик за ними, чуть смещён влево. Посмотрел на трибуны. Сто три тысячи человек замерли в ожидании.

Тишина. Невероятная тишина после того рёва, что был до этого. Стадион затих. Ждал.

Юра разбегается. Удар.

Мяч полетел, как снаряд. Закрученный, с невероятной силой. Он прошёл над стенкой, описал дугу, начал снижаться.

Млынарчик прыгнул. Вытянул руки. Но мяч слишком точно и сильно летел. Он влетел в самый верхний угол ворот, под перекладину.

1:0.

«Лужники» взорвались.

Сто тысяч человек заревели так, что я почувствовал это физически. Волна звука накрыла меня, подняла, понесла. Земля дрожала под ногами. Воздух вибрировал.

Юра бежал к трибунам с поднятыми руками, с открытым ртом, крича что-то неразборчивое. Мы догоняли его, навалились сверху. Заваров целовал его в макушку. Добровольский тряс за плечи. Серёга Горлукович прыгал рядом, размахивая руками.

А трибуны ревели, не переставая:

– Ю-РА! Ю-РА! Ю-РА!

– ТОР-ПЕ-ДО! ЧЕМ-ПИ-ОН!

Барабаны грохотали так, что, казалось, сейчас лопнут перепонки. Фейерверки полетели в небо. Дымовые шашки запылали на трибунах, окрашивая воздух в чёрно-белые цвета.

Первый гол. Мы вырвались вперёд. Общий счёт стал 5:2.

Но самое главное, мы сломали «Порту». Португальцы опустили головы. В их глазах читалось отчаяние. Теперь им нужно было забить четыре гола, не пропустив. Задача из трудной превратилась в почти невыполнимую.

А «Лужники» не успокаивались. Наоборот, они становились ещё громче. Болельщики пели, кричали, аплодировали. Они чувствовали: победа близко. Финал близко.

«Порту» после пропущенного гола попытался ответить. Они всё ещё верили в чудо. Всё ещё боролись.

На 29-й минуте Футре снова прошёл по флангу, прострелил в штрафную. Гомеш пробил головой, Ковач заблокировал удар корпусом. Мяч отскочил к Жуари. Тот пробил с лёта, мяч прошёл чуть выше перекладины.

Опасно. Очень опасно.

На 33-й минуте Магальяйнш получил мяч метрах в двадцати пяти от наших ворот. Посмотрел, оценил ситуацию и пробил. Сильно, точно.

Харин среагировал молниеносно. Отличный сейв.

Трибуны зааплодировали Диме. Овация. Наш вратарь сегодня был на высоте.

Харин встал, выбросил мяч вперёд. Длинная передача на Заварова. Саня принял мяч на грудь, рванул по флангу. Один защитник, второй. Заваров обыграл обоих, он был в ударе сегодня, и вышел к штрафной.

Прострел в центр. Я шёл на ударную позицию. Мяч пришёл на уровне пояса. Я попытался пробить с лёта, но Сантуш в последний момент заблокировал удар. Мяч отскочил к Коле Савичеву.

Тот пробил, Млынарчик в прыжке перевёл мяч на угловой.

Момент за моментом. Атака за атакой. Мы давили «Порту», не давали им вздохнуть.

Угловой исполнял Савичев. Навес в штрафную. Горлукович пробил головой, мяч попал в защитника и отскочил к Добровольскому. Игорь пробил с лёта, мяч прошёл в метре от штанги.

Снова близко.

Трибуны охнули разочарованно, но тут же подхватили кричалку:

– Впе-рёд, Тор-пе-до!

– Впе-рёд, Тор-пе-до!

На 38-й минуте «Порту» провёл очень опасную атаку. Соуза отдал длинный пас на Футре. Тот обыграл Муштруева, уже в четвёртый раз за матч, бедному Гене сегодня не везло, и вышел один на один с Хариным.

Удар. Сильный, в ближний угол.

Харин бросился. Вытянул ногу и заблокировал удар! Мяч отскочил к Ковачу.

Невероятное спасение. Второе за матч.

Трибуны взорвались овацией. Люди скандировали имя Харина:

– ДИ-МА! ДИ-МА! ДИ-МА!

Дима поднял руку вверх, поблагодарил болельщиков. А потом кулаком показал нам: давайте, парни, забивайте. Я держу ворота на замке, а вы делайте своё дело.

И мы делали.

На 32-й минуте Коля Савичев получил мяч на левом фланге, обыграл защитника, прострелил в штрафную. Я пробил головой, Млынарчик в броске поймал мяч.

На 35-й минуте Заваров прошёл по центру, обыграл двух защитников, вышел к штрафной, пробил, мяч прошёл в сантиметрах от штанги.

Близко. Очень близко.

На 38-й минуте Добровольский пробил с двадцати метров, Млынарчик в прыжке перевёл мяч на угловой.

Мы создавали момент за моментом. Мы осаждали ворота «Порту». Второй гол был близко. Я чувствовал это.

И на 40-й минуте он случился.

Добровольский перехватил мяч в центре поля. «Порту» попытался атаковать, но Игорь жёстко, но корректно отобрал мяч у Соузы. Трибуны зааплодировали.

Он быстро отдал пас на Заварова. Саня принял мяч, развернулся.на коротке обыгрался с Колей, прошел пару метров к воротам Порту а потом отдал мне, не очень удачно, в ноги плюс я еще и спиной к чужим воротам.

Но это ерунда. Обратный пас, рывок, ЗАваров пасует, мяч снова у меня и вот я вышел на ударную позицию, метрах в восемнадцати от ворот.

И тут трибуны вскочили.

Сто тысяч человек встали со своих мест в едином порыве. Замерли. Ждали.

Я почувствовал это физически. Волну ожидания, веры, надежды, любви. Они ждали, что я решу этот эпизод. Они верили в меня.

И в этот момент я понял: вот оно. Вот самое важное в мире.

Многие говорят, что футбол это игра. Что футбол это ещё не всё. Что есть семья, жена, дети. Что многое в жизни важнее, чем футбол. И я сам много раз это говорил. Потому что это правда.

Но вот сейчас, именно в этот момент, когда я с мячом в восемнадцати метрах от ворот, и трибуны в едином порыве ждут, когда все эти десятки тысяч человек верят в меня, когда весь стадион замер в ожидании, вот сейчас это самое важное в мире.