Текст книги "Ложная девятка 8 (СИ)"

Автор книги: Аристарх Риддер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Роберто и Кальдере в центре бегали, прессинговали, но мяч отобрать не могли. Передачи шли слишком быстро.

Круифф стоял в стороне, наблюдал. Иногда что-то кричал, делал замечания. Но в основном молчал.

После квадратов – позиционная игра. Восемь на восемь на маленьком поле. Задача – владеть мячом, искать свободного партнера, двигаться без мяча.

Я играл в одной команде с Заваровым, Мигели, Субисарретой и другими. Против нас – Урбано, Виктор, Роберто.

И тут стало понятно, кто есть кто.

Я получил мяч в центре, развернулся, увидел Заварова на фланге. Отдал пас. Саня принял, обыграл защитника финтом, прострелил в центр. Я уже был там, принял на грудь, сбросил себе под удар, пробил. Мяч влетел в ворота.

Круифф свистнул, остановил игру.

– Именно так, – сказал он. – Именно так я хочу, чтобы вы играли. Быстро, техничн, с пониманием. Слава и Алекс показали пример. Учитесь.

Игра продолжилась. Мы с Заваровым забили еще три раза. Обыгрывали защитников, искали друг друга, отдавали точные передачи. Все получалось легко, естественно.

К концу тренировки стало ясно: советские футболисты – главная ударная сила новой Барселоны. Мы играли на уровень выше остальных. Быстрее, техничнее, умнее.

Круифф это видел. И был доволен.

После тренировки он подозвал нас с Заваровым.

– Хорошо, – сказал он. – Очень хорошо. Вы уже понимаете, что я хочу от команды. Быстрые передачи, движение, комбинации. Это основа моей философии. И вы это делаете идеально.

– Спасибо, тренер, – ответил я.

– Двадцать первого у нас матч с Сарагосой. Последняя игра сезона. Вы выйдете в старте.Это будет полноценная презентация. Покажите себя

– Покажем.

Круифф улыбнулся и ушел.

Я смотрел ему вслед и думал о том, что все складывается отлично. Команда приняла нас хорошо. Тренер доволен. Первый матч через десять дней.

Новая жизнь началась.

* * *

База Барселоны была хорошей. Очень хорошей. Но не сказать, что она сильно превосходила базу Торпедо.

К восемьдесят седьмому году Торпедо имело все необходимое. Отличные поля, современный тренажерный зал, медицинское оборудование, учебно-методические классы. Завод ЗИЛ не жалел денег на команду. Все было по лучшим стандартам.

Барселона в этом плане не сильно отличалась. Может, чуть более современная отделка, чуть лучше оборудование. Но разница была не принципиальной.

Единственное, где Барселона действительно превосходила Торпедо – это комфорт размещения. Номера в жилом корпусе были просторнее, удобнее. Мебель качественнее. Ванные комнаты больше. Но это мелочи.

Главное отличие было не в оснащении, а в подходе.

В Торпедо перед важными матчами команду собирали на базе на неделю. Иногда на две. Иногда, на месяц. Жили там, тренировались, ели, спали. Многонедельные сборы, когда ты отрезан от семьи, от города, от нормальной жизни.

В Барселоне все было по-другому. Круифф не будет запирать команду на базе. Максимум – вечером перед игрой приезжаешь, ночуешь, утром тренировка и матч. Все. Остальное время живешь дома, с семьей.

Это была разница в философии. В Советском Союзе считали, что футболист должен быть изолирован, сконцентрирован, максимально сфокусирован на игре. В Европе считали, что футболист – это человек, которому нужна нормальная жизнь, семья, отдых.

Я не знал, какой подход лучше. Но мне европейский нравился больше. Я много раз говорил это и СТрельцову и Малофееву, дорогие товарищи тренеры соглашались, кивали головой и… делали всё по своему.

* * *

Следующие дни дней прошли в тренировках. Круифф работал с нами интенсивно, методично. Отрабатывали комбинации, стандарты, позиционные атаки.

Его философия была проста: владеть мячом. Всегда владеть мячом. Передавать, двигаться, искать свободные зоны. Не давать сопернику дышать.

Это была та система, в которой я чувствовал себя как рыба в воде. Быстрые короткие передачи, движение без мяча, открывания. Именно так я привык играть в Торпедо.

Заваров тоже вписался идеально. Его физическая мощь в сочетании с техникой делала его незаменимым в центре поля. Он выигрывал все единоборства, разрывал прессинг соперника, отдавал точные передачи вперед.

В общем кто есть кто в этой новой Барселоне становилось понятно очень и очень быстро.

* * *

Двадцать первое июня. День матча.

Я проснулся в семь утра в своей новой квартире. Не мог спать дольше – волнение. Первый матч за Барселону. Дебют перед ста тысячами болельщиков. Сначала звонок в Москву, не помню уже какой по счёту, такими темпами я озолочу местную телефонную компанию, скорей бы уже Катя приехала сюда. И только после разговора с моей благоверной завтрак.

Позавтракал легко – овсянка, фрукты, сок. Желудок был сжат. Съел через силу, понимая, что нужно.

В десять позвонил Игорь. Спросил, как дела, нужна ли помощь. Я сказал, что все нормально. Он пожелал удачи.

В одиннадцать приехал Заваров. Мы сидели на балконе, пили кофе, говорили о предстоящей игре.

– Нервничаешь? – спросил Саня.

– Немного.

– Я тоже. Хотя не должны бы. Мы же финал Кубка чемпионов выиграли. После этого любой матч – детский сад.

– Но все равно волнуешься.

– Всегда волнуюсь перед первым матчем. В любой команде, на любом уровне. Это нормально.

* * *

21 июня 1987 года (воскресенье). Начало – 19:00. Барселона, Камп Ноу. Ясно, +28 градусов. 100 000 зрителей (аншлаг).

Чемпионат Испании 1986/87. 10-й тур чемпионской группы. матч Барселона (Барселона) – Реал (Сарагоса)

Судья: Хосе Мария Гарсия Аранда (Мадрид).

Барселона (футболки – сине-гранатовые): Субисаррета, Мигели, Хулио Альберто, Херардо, Моратала, Виктор, Роберто, Урбано, Кальдере, Сергеев, Заваров.

Тренер – Й. Круифф.

Сарагоса (футболки – белые, синие шорты): Седрун, Касуко, Фраиле, Паскуаль Санс, Мехиас, Хусте, Пинеда, Яньес.

Тренер – Х. Рохо.

Как оказалось, эксперименты с календарем, притом зачастую далекие от какого-то здравого смысла, любят не только в Советском Союзе. В Испании в сезоне 1986−87 чиновники от футбола тоже решили поэкспериментировать. Чемпионат проводился по очень хитрой схеме. После основного этапа все команды оказались разделены на три группы. И судьба чемпионства решалась как раз в чемпионской группе, куда попала и Барселона.

Правда, к матчу с Сарагосой, который был последним для Барселоны, борьба за титул была безнадежно проиграна. Притом проиграна очень давно и без шансов. Это был десятый тур чемпионской группы. Барселона даже в случае своей победы и поражений Реала, Сосьедада и Атлетика Бильбао не могла подняться выше четвертого места. А разница с заклятыми врагами из Мадрида составляла аж четырнадцать очков. Форменный разгром и источник постоянной боли пониже спины.

Так что какого-то турнирного значения этот матч не имел. И я прекрасно понимал, почему Круифф решил использовать его для нашей с Заваровым презентации. Когда, как не сейчас?

Камп Ноу снова был заполнен. Сто тысяч зрителей. Они пришли не смотреть матч последнего тура. Они пришли посмотреть на нас. На советских звезд, которые разгромили Реал в финале Кубка чемпионов. На тех, кто должен привести Барселону к новым победам.

Я стоял в раздевалке перед зеркалом, смотрел на свое отражение. Сине-гранатовые полосы вместо черно-белых. Номер девять на спине. SERGEEV латинскими буквами.

Это был момент истины. Сейчас я выйду на поле в форме Барселоны. Не Торпедо. Барселоны. Одного из величайших клубов мира. Клуба с историей, традициями, миллионами болельщиков.

Заваров рядом тоже переодевался. Номер десять. ZAVAROV.

Круифф объявил состав. Субисаррета в воротах. Защита: Мигели, Хулио Альберто, Херардо, Моратала. Полузащита: Виктор, Роберто, Урбано, Кальдере, я, Заваров. Линекер не играл – правило двух иностранцев на поле.

– Господа, – сказал Круифф перед выходом, – это ваш первый матч. Покажите, за что вас полюбили. Играйте свободно. Играйте красиво. Играйте так, как умеете.

Мы вышли в тоннель. Гул стадиона нарастал. Сто тысяч человек ждали нас.

Судья дал знак. Выходим.

Камп Ноу взорвался. Рев был оглушительным. Трибуны встали. Сто тысяч человек скандировали:

– ¡SLA-VA! ¡A-LEX! ¡SLA-VA! ¡A-LEX!

Я поднял руку, помахал трибунам. Рев стал еще громче.

Мы встали в круг в центре поля. Рефери дал свисток. Начали.

Восьмая минута. Первое касание мяча. Заваров получил передачу в центре круга, развернулся. Передо мной защитник Сарагосы. Саня отдал на меня коротким пасом.

Я принял мяч, развернулся. Впереди еще четыре защитника. Обычно в такой ситуации отдаешь пас в сторону, ищешь партнера.

Но не сегодня. Сегодня мне нужно было показать, за что меня купили.

Я пошел в дриблинг.

Первый защитник бросился в отбор. Марсельская рулетка. Обвел. Второй и третий пошли на меня вдвоем. Ускорение, пробросил мяч между ними и ускорился.

Четвертый защитник на линии штрафной попытался меня остановить. Финт, рывок, тут вроде бы был игрок Сарагосы? Нет, наверное показалось.

Верпеди один Седрун. Сближаюсь с ним и бубум! С левой в ближнюю девятку. Так сильно и точно чтобы у кипера Сарагосы и шансов не было 1:0.

Камп Ноу взорвался. Рев был такой силы, что я почувствовал его физически. Сто тысяч человек кричали мое имя.

Я побежал к угловому флагу, раскинул руки. Партнеры догнали меня, обняли. Заваров первым, потом остальные.

– Вот это заявка! – крикнул Саня.

– Это только начало!

Игра продолжилась. Сарагоса попыталась ответить, но мы контролировали все.

Четырнадцатая минута. Урбано перехватил мяч в центре, отдал на Заварова. Саня развернулся, увидел меня. Тут же передача.

Я принял на грудь, сбросил себе под удар. Защитник рядом, но я быстрее. Удар с двадцати метров, правый верхний угол. Вратарь прыгнул но куда ему!

2:0. Дубль за шесть минут.

Трибуны снова взорвались. Камп Ноу ревел так, что земля дрожала.

Восемнадцатая минута. Угловой. Виктор подает в штрафную. Суматоха. Мяч отскакивает, застревает в ногах у защитников метрах в восьми от ворот. Все застыли. Я первым сориентировался, рванул вперед, пробил с разворота.

3:0. Хет-трик за десять минут.

Я упал на колени, раскинул руки. Партнеры навалились сверху. Камп Ноу ревел без остановки.

Хет-трик в дебютном матче. За десять минут. Это было заявление. Мощное, громкое заявление всей Испании: я здесь. И я буду забивать.

Игра продолжалась. К середине второго тайма Роберто забил четвертый после передачи Заварова. 4:0.

Под конец правда Сарагоса отыграла один мяч. 4:1. но это ерунда.

Финальный свисток. Победа. Уверенная, красивая победа.

Камп Ноу стоя аплодировал. Сто тысяч человек скандировали наши имена. Мы прошли круг почета. Я махал трибунам, улыбался.

После матча Круифф был очень доволен.

– Хет-трик в дебюте, – сказал он. – Знаешь, сколько игроков могут этим похвастаться? Единицы. Ты один из них.

– Спасибо, мистер Круифф.

– Это только начало, – продолжил он. – Впереди Ла Лига. Впереди Эль Класико. Впереди все самое интересное.

Я кивнул. Он был прав.

Это было только начало. Новой жизни. Новой карьеры. Новой истории.

И эта история обещала быть невероятной.

Глава 15

Сезон 86/87 для Барселоны закончился, но работа как для меня в качестве игрока этой команды, так и для её нового тренерского штаба на самом деле только начиналась. Впереди нас ждали очень горячие месяцы, по результатам которых можно будет сказать, удалось ли Круиффу вместе с его помощниками сделать новую Барселону.

Здесь, как и у нас в Советском Союзе, межсезонье служит для двух вещей. Во-первых, для того, чтобы игроки и тренеры отдохнули, набрались сил. Во-вторых, чтобы команда поправила здоровье, что-то добавила в свою игру или, наоборот, убрала лишнее.

И в Барселоне нужно было сделать как раз второе. Внедрение в её состав двух таких футболистов, как мы с Саней, буквально требовало кардинальной перестройки игры. Тем более что и тренер у команды новый. В конце прошлого сезона Нуньес пошёл на увольнение Терри Венейблса и назначение Круиффа. Так что лето обещалось быть очень и очень горячим.

И работа эта началась практически сразу. 21 июня мы сыграли матч с Сарагосой, и уже вечером, на борту которого находился не только основной состав Барселоны, но и ближайший резерв вместе с некоторыми игроками дубля, взял курс на Италию. На Милан, где буквально через несколько дней должен был начаться коммерческий турнир с нашим участием.

И, несмотря на то что это гарантировало мне очень длинный и напряжённый сезон, который фактически начался зимой 1986 года, а закончится только после чемпионата Европы 1988 года, я ни в коем случае не жаловался на судьбу. Всё это, подготовка к чемпионату мира, сам чемпионат мира, затем снова игры за Торпедо, переход в Барселону, подготовка к сезону 87/88, сам сезон, игры за сборную, идёт сплошным потоком. Одно событие следует за другим, и настоящего отдыха у меня практически нет.

Но сейчас, в конце июня 1987 года, я наоборот понимал, что это необходимость. Это тот фундамент, на котором будет построена вся моя дальнейшая карьера уже за границей.

Потому что сейчас для меня наступает самое важное время в Барселоне. Я пришёл в клуб в статусе главной звезды мирового футбола, в статусе надежды. И в качестве символа того, что сейчас мы, Барселона, Каталония, наконец-то как следует надерём задницу Реалу. И раз и навсегда поставим точку в вопросе, кто главная футбольная сила в Испании. И ответ этот должен быть однозначным: Барселона.

Но пока что это только потенциальная возможность. Кредит доверия у меня очень большой, но его нужно конвертировать в реальность. Я должен стать лидером Барселоны не в мечтах и на бумаге, а на изумрудных газонах Пиренейского полуострова. А для этого каждый день, каждой тренировкой, каждым матчем я должен это доказывать.

Нужно, чтобы каждая собака в Каталонии знала: Сергеев это тот человек, который тянет команду. На него можно рассчитывать в любой ситуации. И что бы ни случилось на поле, этот русский сделает всё и даже больше.

И по счастью, у меня достаточно неплохие стартовые позиции. Потому что у меня есть Заваров. Многолетняя, отработанная связка, которая не единожды подтвердила свою эффективность. Причём не только в Торпедо и в матчах чемпионата Советского Союза, но и в еврокубках. Как-никак, мы с Заваровым, выступая за чёрно-белый клуб, выиграли абсолютно всё в Европе. С маленькой звёздочкой: Суперкубок нам так и не покорился. Но все понимают, что это не более чем формальность. Всё-таки статус этого кубка куда ниже.

И в сборной мы тоже выиграли всё, что могли. Как ни крути, чемпионы мира и Европы. На полях Франции три года назад и на прошлогоднем мундиале наша связка также доказала свою эффективность.

И сочетание Заваров – Сергеев это очень хороший фундамент для новой Барселоны. Но этого мало. Вся команда должна работать как единый механизм. К старту следующего сезона мои партнёры и я должны чувствовать и понимать, как кто играет. Я должен с закрытыми глазами знать, кто в какой позиции сейчас находится на поле. А они должны понимать, как играю я. Только в этом случае мы станем единым механизмом настоящей футбольной машины.

И Мундиалито, коммерческий турнир в Милане, даёт нам шикарную возможность для первых шагов в этом направлении.

И когда я увидел список игроков, которые отправляются в Италию, то мысленно усмехнулся. Очень уж очевидные параллели подарил мне этот список. Потому что мой взгляд зацепился за одну хорошо известную всем любителям футбола будущего фамилию. А именно Гвардиола.

Сейчас, в 1987 году, будущий тренер Барселоны, создатель одного из совершеннейших футбольных механизмов в истории футбола, только начинает свой путь в нашей игре. Сейчас Гвардиоле 16 лет, и он только-только начинает привлекаться к играм за дубль. Но при этом Круифф уже взял его на турнир в Италию, что безусловно показывает величие летучего голландца. Он сразу же разглядел в Хосепе большой талант. И я уверен, что через несколько лет этот юноша, который на самом деле не намного меня младше, займёт достойное место в основном составе Барселоны.

Но я отвлёкся. Гвардиола напомнил мне о его команде, о его Барселоне будущего. Той самой, которая показала всему миру правильные стеночки и забегания. То, чем славился Спартак Романцева, Барселона делала на совершенно другом уровне.

Именно тики-така была образцом этого микроконтроля, в который пытался играть Спартак девяностых. Кружевной футбол, когда пасы отдаются, даже не глядя на партнёра. Команда опутывает противника своими взаимодействиями вокруг штрафной. Это буквально самая настоящая паутина, которая душит жертву. И в результате жертва даже не понимает, откуда последует финальный разящий удар сине-гранатового паука.

И сейчас, в 87-м году, как мне кажется, Круифф может создать что-то подобное. И мне на самом деле хочется, чтобы так и было, и я хочу стать частью этого. Пусть вот этот кружевной футбол это не тот стиль, в котором я играл прошедшие три года. Всё-таки моя визитная карточка это главным образом убийственный дриблинг на очень высокой скорости в сочетании с возможностью поражать ворота с любой дистанции. Но тики-така мне тоже очень и очень нравится, и мне хочется попробовать.

* * *

В самолёте я сидел у окна, смотрел вниз на проплывающие облака. Мысли крутились вокруг предстоящего турнира.

Милан. Сан-Сиро. Интер.

Странное чувство. Я возвращаюсь в Италию. Возвращаюсь в город, где в будущем провёл несколько лет, показывал свой лучший футбол и в итоге стал капитаном Интера.

Правда, что характерно, на Сан-Сиро, ну или на Джузеппе Меацца, я не сыграл ни одного матча.

Потому что в будущем его снесут. Построят вместо него новый стадион. Современный, технологичный, с нулевым углеродным следом и всеми удобствами для зрителей – как на самой арене, так и во всяких там Абу-Даби с Гонконгами. Для последних, «болельщиков», которые никогда и не видели игры Милана и Интера вживую, сделают даже больше, чёрт возьми.

И это лишит Милан огромной части футбольного духа.

Потому что легендарный Сан-Сиро – это олицетворение футбольной Италии. Это история. Это дух. Это то место, где творились чудеса.

Новый стадион, конечно, будет классным и модным. Новые технологии, комфорт, безопасность. Но так ли это важно для футбола? За всеми этими попытками сделать просмотр комфортным размывается суть самой игры. Потихоньку убивается её дух. Футбол превращается в фастфуд.

Весь футбол будущего – это одна глобальная сеть развлекательного фастфуда. Абсолютно стандартные стадионы, абсолютно одинаковый стиль игры, абсолютно одинаковые подходы.

Стадион, который построят на месте Сан-Сиро, – часть этого тренда. Тренда, который в итоге победит.

Или взять, например, улицы европейских городов, да и наших тоже. Машины. Красивые, разные машины. Ferrari, Lamborghini, Alfa Romeo, Maserati. Итальянский автопром с его страстью, характером, узнаваемым стилем.

Здесь, в восьмидесятых, машины ещё разные. Renault – это Renault. Citroën – это Citroën. BMW – это BMW. Mercedes – это Mercedes. Fiat – это Fiat. У каждого автопроизводителя своё лицо. Узнаваемое. Уникальное.

Можно ругать тот или иной автопром, ту или иную марку. Но их всех объединяет одно: они разные.

В будущем это уйдёт. Размоется. Все машины станут плюс-минус одинаковыми. Обтекаемыми обмылками. Футуристичными, вроде бы комфортными, удобными. Но абсолютно безликими и одинаковыми.

В погоне за общепринятый стандарт, который хорошо продаётся, автопроизводители потеряют своё лицо.

То же самое с людьми. Я вспомнил улицы богатых районов в будущем. Молодые девушки. Красотки из Instagram, с идеальными лицами. Все одинаковые. Как будто их делал один пластический хирург. Буквально как на ксероксе копируют внешность и продают.

То же самое произошло с автоиндустрией. То же самое произошло с футболом.

Стиль одинаковый. Стадионы одинаковые. Всё под одну гребёнку, которая лучше продаётся в совершенно не футбольных, но богатых странах вроде Китая.

Но сейчас, в 1987 году, всё по-другому. Всё ещё по-другому.

Сейчас футбол имеет своё лицо в разных странах, в разных городах, в разных командах. Как и автомобили. Как и девушки.

Я посмотрел в иллюминатор. Внизу уже показались Альпы. Снежные вершины, зелёные склоны. Красиво.

Наслаждайся моментом, Слава. Пока это ещё возможно.

* * *

Вечером Круифф собрал всю команду в конференц-зале отеля. Большая комната, доска с мелом, стол с раскладками. Как в Торпедо перед важными матчами.

Йохан встал перед командой. Рексах, его помощник, рядом раскладывал какие-то листы.

– Господа, – начал Круифф, – мы здесь не просто сыграть четыре матча. Мы здесь работать. Строить команду. Готовиться к новому сезону.

Он подошёл к доске, взял мел, нарисовал схему. Четыре линии защитников, три полузащитника, три нападающих.

– Это то, как я вижу Барселону будущего. Агрессивная, атакующая команда. Короткие передачи, движение, постоянный обмен позициями. Мы не ждём, когда соперник ошибётся. Мы давим. Прессингуем. Заставляем ошибаться.

Круифф обвёл мелом зону полузащиты.

– Ключевые игроки – полузащитники и нападающие. Виктор Муньос, Роберто, Заваров – они организуют атаки. Сергеев, Линекер – они завершают. Но это не жёсткие роли. Все могут меняться местами. Все должны понимать, что делают партнёры.

Он стёр часть схемы, нарисовал стрелки, показывающие движение игроков. Затем нарисовал новую схему.

– Завтра против Интера я выставлю молодёжь. Основа на скамейке. Но Сергеев и Заваров сыграют. Хочу посмотреть, как они поведут за собой молодых. Это важный опыт.

Круифф посмотрел на меня и Заварова.

– Слава, Алекс, ваша задача завтра – не просто забивать и отдавать передачи. Ваша задача – быть лидерами. Показывать молодым, куда бежать, где открываться, когда отдавать пас. Понятно?

– Да, – кивнули мы.

– Второй матч против ПСЖ, – продолжил Круифф. – Уже с основой. Но буду пробовать разные варианты. Линекер в центре, Сергеев справа. Смотрю, как работаете вместе. Потом, возможно, поменяю местами.

Он показал на следующую схему.

– Третий матч против Порту. Они жёсткие, очень хорошо подготовленные физически. Хорошая проверка. Там попробую ещё варианты. Может, Заваров выше, между линиями. Может, глубже, от защитников. Смотрю, где эффективнее.

Круифф стёр всё с доски и принялся вытирать руки от мела.

– И если дойдём до финала – выставлю оптимальный состав. Покажем итальянцам, на что способна новая Барселона.

Он обвёл всех взглядом.

– Вопросы?

Молчание.

– Хорошо. Завтра у нас две тренировки. Послезавтра матч. Отдыхайте.

Я вернулся в номер, лёг на кровать. В голове прокручивались слова Круиффа.

Он видит Барселону иначе, чем все остальные тренеры, с которыми я работал. Не как набор звёзд. Не как коллекцию талантов. А как единый организм. Где каждый игрок – часть системы. Где всё взаимосвязано.

И эта система в будущем завоюет мир. Тики-така станет эталоном. Гвардиола разовьёт нынешние идеи Круиффа до абсолюта.

Но фундамент закладывается сейчас. Здесь. В 1987 году.

И я часть этого фундамента.

Тренировки на следующий день прошли в облегчённом режиме, но Круифф использовал каждую минуту максимально.

Мы не просто гоняли мяч. Мы отрабатывали связки. Движение. Позиционные перестановки.

– Виктор, ты держишь, – командовал Круифф. – Роберто, ты помогаешь вперёд. Заваров, опускайся глубже, бери мяч. Сергеев, ты справа, но не стой. Двигайся внутрь, наружу. Гари, ты в центре, но когда Сергеев меняет позицию, ты тоже смещаешься.

Мы отрабатывали снова и снова. Круифф останавливал, объяснял, показывал.

– Смотри, Роберто. Заваров получил мяч от Мигели. Ты сразу поднимаешься выше. Открываешься между линиями. Заваров видит тебя, отдаёт. Ты уже в атаке. Понимаешь?

Роберто кивнул.

– Ещё раз.

Мы повторяли. Снова и снова.

Рексах стоял рядом с Круиффом, делал записи. После каждой комбинации они обсуждали, что получилось, что нет.

– Мигели слишком медленно выходит с мячом, – говорил Рексах.

– Да, но он надёжный, – отвечал Круифф. – Не теряет позицию. Это важнее. Пусть медленнее, зато уверенно.

Они смотрели на Заварова.

– А вот Заваров молодец. Видит поле. Сразу понимает, куда отдавать. Это то, что нужно.

Круифф подозвал меня.

– Слава, когда ты на фланге, видишь Линекера в центре?

– Да.

– Хорошо. Но не отдавай ему всегда. Иногда играй сам. Проходи защитника. Заставь их напрячься. А потом, когда они переключатся на тебя, отдай Линекеру. Он будет свободнее.

– Понял.

– Ещё раз.

Мы отрабатывали комбинации. Я получал на фланге, вёл, защитник шёл на меня, я резал внутрь, отдавал Линекеру. Гари завершал.

– Вот, – сказал Круифф. – Именно так. Видишь? Защитник переключился на тебя, Линекер открылся. Это работает.

Тренировка длилась два часа. Но это были не просто физические упражнения. Это было обучение. Выстраивание связей. Создание понимания.

К концу я устал, но понимал: это того стоит. В принципе, тут нет ничего нового, ничего из того, что бы мы не умели и не знали. Но всё равно эта работа важна и нужна.

* * *

После тренировки Круифф собрал тренерский штаб в подтрибунном помещении. Я проходил мимо, услышал разговор.

– Сергеев хорошо двигается на своём фланге, – говорил Рексах. – Это идеальный вариант.

– Да, – согласился Круифф. – Но я хочу попробовать его и в центре нападения. Посмотреть, как будет работать вместе с Линекером. Два форварда. Заваров под ними. Это может быть интересно.

– А как же фланги?

– Кальдере справа, Урбано слева. Они подключаются. Плюс Сергеев может сдвигаться на фланг из центра. Гибкость – это то, что нам нужно.

Я прошёл дальше, не слушая остального. Но понял главное: Круифф думает. Анализирует. Ищет оптимальные решения. Не просто берёт лучших игроков и выставляет их. А думает, как они будут взаимодействовать. Где каждый будет эффективнее. Как построить систему, в которой все усиливают друг друга.

Это настоящая тренерская работа.

* * *

Вечером в отеле я сидел с Заваровым в ресторане. Обсуждали завтрашний матч.

– Круифф сказал, мы играем с молодёжью, – напомнил Саня. – Нам придётся тянуть команду.

– Да, – кивнул я. – Но это хороший опыт. Для нас и для них.

Заваров задумался.

– Слав, ты заметил, как он работает? Круифф?

– Что ты имеешь в виду?

– Он не просто тренер. Он… архитектор. Он строит систему. Продумывает каждую деталь. Где кто стоит. Как двигается. Куда отдаёт пас.

– Заметил, – согласился я.

– В Торпедо Стрельцов давал нам свободу, – продолжал Заваров. – Говорил: играйте, как чувствуете. Импровизируйте. А здесь другой подход. Здесь всё структурировано. Но при этом не скованно. Понимаешь?

Я понимал. Круифф создавал систему, в которой каждый знал свою роль. Но внутри этой роли была свобода. Творчество. Импровизация.

– Это будет интересно, – сказал я.

Заваров улыбнулся.

– Да. Очень интересно.

Ночью я не мог уснуть. Лежал в кровати, смотрел в потолок.

Завтра первый матч. Против Интера. На стадионе, где я в будущем играл годами. Был капитаном. Выиграл скудетто.

Но завтра я выйду против Интера. В сине-гранатовых цветах Барселоны.

Странное чувство. Словно встречаешься с человеком, которого хорошо знаешь, но он тебя ещё не знает.

Я встал, подошёл к окну. Милан спал. Огни города мерцали в ночи.

Где-то там, на севере города, стоит Сан-Сиро. Джузеппе Меацца. Легендарный стадион, где творилась история итальянского футбола.

Завтра я выйду на это поле.

Я вернулся в кровать, закрыл глаза.

Спи, Слава. Завтра важный день.