Текст книги "Добро пожаловать на Пангею! (СИ)"

Автор книги: Аристарх Риддер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– Да, что-то я разговорился. Хроки, дурья башка, ты почему с пустыми руками? Пиво где?

– Вот теперь узнаю старину Угги, дай мне минуту, – Хроки подошёл к канатному ящику возле мачты и достал из него увесистый бочонок и три потемневшие от времени дубовые пивные кружки.

– Совсем другое дело, – сказал ему Угги, – наливай, сначала нам, а потом и остальным парням. Надо их приободрить. Эй, Олли! – закричал он, обращаясь к кормчему второго драккара, племяннику Вигмара, такому же молчаливому рыжему верзиле как и их кормчий. – Олли, пусть кто нибудь нальёт по кружке хирдманам на твоем драккаре! Понял?

Олли что-то тихонько сказал воинам на его корабле и те, в ответ на слова Угги, громко и слаженно прокричали, что им мало одной кружки. Это заставило рассмеяться Олафа и Угги, тем более что хирдманы на их драккаре повторили клич своих товарищей.

Орки их переняли когда драккары отошли от Железных островов на семьдесят миль, как это часто бывает перед рассветом. Сразу четыре галеры показались на горизонте, развернулись в линию и пошли на встречу. Стоявший на хирдманн поднял тревогу и начальные люди хирда вцепились взглядом в ненавистные силуэты вражеских кораблей.

– Орки. Эрик, тварь, навел на нас орков. Сам не мог разделаться с нами, ярлы бы этого не поняли бы, а вот навести на нас зеленокожих ублюдков запросто.

– Ты думаешь что это отец сделал?

– А кто еще? Сам посуди, он же не знает, куда ты отправишься, вполне возможно, что и в Остейзию, предупредить Бабетту и тем самым заслужить благодарность и благосклонность её любовницы. Кстати, не такой уж плохой план. Что я раньше об этом не подумал? Мы бы получили деньги, а ты бы еще и эту девицу.

– Сейчас уже поздно об этом думать. К побережью Остейзии мы точно уже не прорвемся. Наверняка Королевский залив уже кишит орочьими галерами. Интересно как эти четыре тут оказались, мы же идём от их островов, а не к ним.

– Это не важно, но думаю, что мы просто попались им по пути. Возвращались из набега и им маги просто передали приказ, это не сложно. Дорого, но не сложно.

– Понятно. Вигмар, – Олаф обратился к кормчему, тот уже облачился в броню и встал у руля, – нам нужно растянуть их, если они навалятся все вместе, нам хана. Уйдём правее и постараемся по широкой дуге их обойти.

– Да, два к одному хреновый расклад, драться они умеют не хуже нас, – сказал Угги.

– Сделаю, – просто сказал Вигмар и подал знак своему помощнику.

Тот достал большой барабан, специально предназначенный для подобных случаев и начал отбивать ритм для гребцов. Те сразу ускорились, а Угги взял в руки рог и протрубил второму драккару сигнал "делай как я". Затем он и Олаф с Хроки заняли свои места на скамьях для гребцов и началась гонка.

Весла драккаров вздымались и опускались в воду слаженно и очень быстро, по-другому и быть не могло, ведь сейчас их ворочала двойная смена гребцов. Впереди шёл корабль управляемый Вигмаром, драккар Олли не отставал, держась в двадцати ярдах позади, строго за ним.

Орки, видя что добыча пытается по широкой дуге обойти их, тоже ускорились, и пошли наперерез. Ветра не было и всё решали только усилия гребцов. Спустя пару часов стало понятно, что галеры перехватят свою добычу, но не все сразу. Две слегка отстали, это было хорошо, сначала бой будет на равных.

Барабаны на драккарах отбивали всё более энергичный ритм и гребцы этот ритм держали, весла в могучих руках буквально выгибались. Солнце давно взошло и сейчас нещадно палило, впрочем с севера медленно плыли облака, даря надежду на тень.

У Олафа не осталось никаких мыслей в голове, это был один из моментов, когда не важно кто ты: конунг, ярл, простой хирдманн или даже трэлл. Всё что сейчас требуется это слушать барабан и грести, просто грести. Усталости пока еще не было, четыре часа работы с веслом это так, разминка. Усталость придёт позже, вечером. Если они будут живы к этому моменту, конечно.

Вот прозвучал голос Вигмара, когда надо, тот умел быть очень громким:

– Пятьсот до первого! – это значит что до первой галеры пятьсот ярдов, время лучникам отложить весла и взяться за луки. Скорость упадёт, но по-другому никак. Нельзя дать врагу беспрепятственно поливать тебя стрелами.

Это сигнал и для Олафа, всё-таки он еще слабоват в обращении с веслом, а вот стреляет очень даже не плохо. Юноша встал со своего места, размял руки и спину и подошёл к левому борту драккара, там находился его личный рундук с оружием. Он достал лук и, смотря на приближающиеся галеры, накинул тетиву. Для стрельбы еще далековато, зато есть время присмотреться к врагам повнимательнее.

Ничего нового для себя Олаф не увидел, совершенно обычная орочья галера: две палубы, сотня гребцов и полторы сотни воинов, он видел такие много раз до этого и если боги будут сегодня с ним, увидит и в будущем. Вот между кораблями уже триста ярдов, время драккарам разворачиваться, чтобы не получить таранный удар, а наоборот сойтись с врагами бортами. Носовая баллиста передней галеры выстрелила, но неточно. Здоровенный каменюга, стоунов в двадцать, не меньше, плюхнулся перед носом головного корабля, обдав гребцов холодными брызгами.

Олаф достал из колчана стрелу, прицелился и выстрелил. Стрела прошла высшую точку своей траектории и вошла в воду по левому борту галеры. Юноша промахнулся не меньше чем на пару десятков ярдов. Но он ничему так не радовался в своей жизни, как этому промаху!

– Ветер, попутный ветер, чтоб его! Ставьте парус и все на весла! Видят боги, мы проскочим, как есть проскочим! – кричал во весь голос Вигмар.

Олаф и другие воины, буквально побросали оружие и рванули кто куда: кто-то обратно на весла, кто-то ставить парус, точно такая же суета была и на втором корабле.

Вотсине-красный, парус украсил "Белого змея" и корабль буквально полетел, влекомый силой не только рук, но и ветра. Сзади также скользил по волнам "Морской бродяга", второй драккар Олафа.

Они успели, прошли буквально в двух десятках ярдов перед носом у орков. Те конечно вдоволь забросали их стрелами и даже один раз попали из баллисты в "Бродягу", тот тут же сбавил ход, камень убил одного и ранил ещё четвертых гребцов, но это было уже не важно.

Они вырвались из смертельной ловушки, потеряв от обстрела троих человек убитыми и девятнадцать ранеными. Как это не цинично звучит, небольшая цена за то, что они прорвались. Еще утром вероятность того что весь хирд Олафа поляжет здесь была максимальной. Спустя час галеры скрылись за горизонтом. Это корабли Олафа стояли строго по ветру, а оркам, чтобы поймать его парусами пришлось маневрировать. Они, конечно, сделали это, но когда взяли тот-же курс что и драккары, те успели уйти очень далеко. Погоня смысла уже не имела.

Похоронив по морскому обычаю, убитых и обработав раны раненым, северяне приступили к ремонту кораблей, вернее, ремонтировать нужно было "Морского бродягу", поменять сломанные скамьи, заделать дыру в фальшборте и заменить несколько досок палубы. "Белого змея" просто помыли. Это был личный пунктик Олафа, его корабли должны быть чистыми всегда. Поначалу, его люди посмеивались, считая это блажью. Но потом привыкли и даже признали это полезным. Ходя на чистом драккаре меньше страдаешь от поноса, вшей и тому подобных спутников воина, а значит меньше тратишь денег на целителей, а больше на выпивку и девок. Выгода очевидна.

Закончив все дела, северяне продолжили путь. Им надо было пройти мимо Вутраны и зайти в какую-нибудь тихую бухту в Вольных Манорах, чтобы встать на отдых. Если бы не попадание той проклятой баллисты, это было бы не нужно, но её снаряд повредил обшивку "Бродяги" и она дала течь, некритичную, но требующую устранения. К сожалению такие работы нельзя сделать в море, надо вытаскивать корабль на берег. Если этого не сделать, то первый же шторм, а они случаются, может угробить и корабль и людей ему доверившихся.

***

– Хроки, Вигмар, вы остаётесь за старших, что вам делать знаете. Я с дядюшкой Угги прогуляюсь до ближайшего села, не нравятся мне раны Броки и Свана, надо узнать если тут поблизости маги целители.

– Конечно, мой ярл, только будьте осторожнее, я помню эту местность. Пять лет назад, когда я еще был хирдманом вашего старшего брата, мы тут знатно покуролесили, даже вспоминать неловко.

– Хроки, если из-за твоих прошлых делишек у нас будут неприятности, клянусь богами, месяц будешь пить только воду, – сказал Олаф.

– А о девках вообще может забыть на год, – добавил Угги.

– Как будто я один тут развлекался.

– Развлекался ты, конечно, не один. Но остальных тут нет и спросить, в случае чего я с них не смогу. Всё, мы ушли, вернемся через пару дней…

Через пару часов Олаф и Угги вышли на дорогу, вскоре показалась деревня. Вот-вот начнёт смеркаться и нужно было останавливаться на ночлег. Спросив у одного из местных, где постоялый двор, они туда и направились.

Дорога шла через деревню, большую, но явно видавшую лучшие дни, на окраинах было несколько давно сгоревших домов, а на площади с колодцом они увидели обломки какой-то часовни. Местные жители смотрели на них такими глазами, что казалось, готовы броситься и разорвать на части.

– Хроки не врал, нас тут действительно помнят и ненавидят, – тихонько сказал Олаф.

– Ерунда это всё, посмотри на них, это же крестьяне, а не воины, да и все, кроме вон тех кузнецов, какие-то мелкие, как будто недокормленные. Мы с тобой порубим несколько десятков этих коротышек, даже не вспотев.

Вскоре они были на постоялом дворе, окружённом добротным частоколом. Охранник нехотя их пустил. Угги остался снаружи разговорившись с ним, а Олаф открыл дверь и зашёл в главное здание.

Внутри было тепло, уютно и вкусно пахло свежим хлебом и жареным мясом. Как это ни странно, постояльцев не было, только одна женщина стояла за стойкой. Весь её внешний вид контрастировал с тем, как выглядели забитые и жалкие жители деревни в миле отсюда.

Высокий лоб, зачёсанные назад, темно каштановые, волосы, белозубая улыбка и глаза. Да пожалуй её выделяли глаза, с лукавой хитринкой, но очень добрые. По расслабленной и при этом уверенной позе, в которой женщина стояла за стойкой, Олаф понял, что это хозяйка гостиницы.

– Добрый вечер, добрая женщина, – вежливо поздоровался юноша, – мне с моим дядюшкой нужны две комнаты и ужин.

Хозяйка гостиницы в ответ собиралась что-то сказать, но в этот момент дверь распахнулась, на пороге возник Угги и закричал:

– Олаф, чтоб тебя, дуй за мной. Нас сейчас убивать будут!

На улице было нехорошо, за запертыми воротами стоял угрожающий низкий шум и были видны отблески факелов.

– Вот думал же не пускать вас, – сказал подошедший привратник, успевший облачиться в чуть тронутую ржавчиной, но всё еще добротную кирасу и шлем, – не любят тут железные кланы. Ой, не любят, слишком много вы кровушки попили.

– Эй, Серко, выдай нам этих убийц, а то ворота снесём и сами возьмём, а тебя пса, вон на той осинке повесим! – с улицы раздался хриплый голос. По интонации Олаф понял, что его владелец изрядно пьян.

– Не будет этого. Шли бы вы по домам, пока целы!

– Да что с ним разговаривать! А ну парни, ломайте ворота, – Тут же массивные, щедро оббитые железом воротины затряслись, видно кто-то, не обделённой силой рубил их снаружи.

– Ну что племянничек, покажем этим уродам, что такое настоящие воины? – спросил у Олафа Угги.

– Конечно, дядюшка, как же иначе. Эй ты, Серко, или как там тебя, не путайся под ногами, если хочешь жить.

Воины спустились со ступеней гостиницы и обнажили оружие, Олаф меч, а Угги свою чудовищную секиру. Вот незримый дровосек справился со своей работой, ворота распахнулись и во двор хлынули местные, много, не меньше пяти десятков.

– А ну всем стоять! – раздался сзади властный женский голос, – вы что удумали, идиоты? Не понимаете кто перед вами? Это же сам Угги, брат конунга Железных островов с племянником. Вы хоть понимаете, что будут со всеми нами, если с ними что-то случится? Да и с чего вы взяли, что справитесь с ними? Угги убил больше народу, чем вы, вместе взятые, девок валяли. Так что вон из моей гостиницы! Идите проспитесь.

Эти слова стали ведром холодной воды, вылитой на голову каждому из погромщиков. Они остановились и понуро побрели прочь, постоянно оглядываясь, как будто ожидая удара.

– Да, вот так, идите по домам. А за ворота я спрошу у вашего старосты, и спрошу по полной. Вы меня знаете!

Когда несостоявшиеся погромщики и мстители удалились, женщина повернулась к своим постояльцам:

– И что вас привело в эти края? – Олаф удивился, её глаза, еще недавно бывшие добрыми, теперь смотрели на них пристально и жёстко.

– А ты кто такая? Откуда ты знаешь меня и моего племянника?

– Моё прошлое тебя не касается, Угги, говори, зачем вы здесь.

– Позвольте я отвечу, – вступил в разговор Олаф, – двум моим людям нужен целитель, мы хотели найти его здесь.

– Здесь вы его не наёдёте, а если бы и нашли, то он скорее вас бы всех постарался отравить, есть знаете ли способы, а не помог.

– Я уже вижу. Мы, пожалуй, пойдём.

– Куда вы пойдёте? Стоит вам выйти на дорогу как местные будут тут как тут.

– Мы с ними справимся.

– Я не сомневаюсь, мне не вас жалко, а их. Ладно, что с вами делать, отвезу вас. Подождите здесь.

Женщина зашла в стоящую в глубине двора конюшню, вывела оттуда двух крепких битюгов и запрягла их в добротный фургон.

– Садитесь и не высовывайтесь, – сказала она.

Обратная дорога, несмотря на то, что стемнело, заняла намного меньше времени и вскоре они были уже и тропинки, ведущей к бухте, где стояли их корабли.

– Спасибо, мы пойдём, – сказал Олаф. В ответ он услышал нечто неожиданное:

– Ведите меня к вашим раненым, посмотрим что с ними…

***

– Ну, вот и всё, я закончила.

– Сколько с меня? – спросил потрясённый Олаф. А как тут сохранить невозмутимость, в глухой деревушке они наткнулись на целителя, чьё умение превосходило всё, что юноша видел ранее.

– Ничего от вас мне не нужно. Можете плыть, куда вы там собрались.

– Спасибо, добрая женщина. Но всё равно возьми это, – юноша протянул ей полный кошелёк серебра, – тебе не нужно, так местным раздай, видно, что жизнь у них тяжёлая.

– Хорошо, так я приму твои деньги.

– Благодарю еще раз. И ответь, почему ты нам помогла.

– Скажи спасибо твоему дядюшке. Когда он был совсем юнцом, таким как ты, примерно, драккар с ваших островов сошёлся в море с орочьей галерой, полной невольников. Ваши победили, но галера начала тонуть. Угадаешь, кто из затопленного трюма спас молодую женщину с младенцем на руках?

Глава 18. Клаудиус XXIV

16 ноября 123 года третьей эры. 10 часов утра. Зорристан, город Бера, магический квартал.

Десятник Мум любил дежурить в магическом квартале. Да и кто не любит? Прохлада, журчат фонтаны, невозможные птицы порхают в воздухе. Соблазнительные красотки в полупрозрачных одеяниях улыбаются славным воинам эмира. Да и работа не чета дежурству на рынке или в кварталах черни, прохаживайся себе по кварталу с мужественным видом. И приработок есть. Султан, да благословят его боги, мудро запретил телепортацию без контроля. В городах Зорристана маги могут перемещаться только между магическими кварталами. А так как магам некогда заниматься такими мелочами как лошади и повозки, у верных воинов Султана всегда есть возможность положить в карман несколько монет. Надо только сделать всё быстро и качественно. Вот и сейчас Мум заметил над телепортационной платформой лёгкое свечение, верный знак того, что скоро появится очередной маг.

И действительно, спустя пару секунд на платформе материализовался маг, да не один, а с грузом. Десятник тут же подал знак стражникам, чтобы те подготовили экипаж для господина мага. Сам же Мум подскочил к господину магу и услужливо осведомился:

– Чего изволите, мэтр? – мельком Мум взглянул на груз. Он повидал всякого, но вид изувеченной женщины, еле дышащей у ног мага, заставил его внутренне вздрогнуть.

– Крытый экипаж с парой лошадей. И побыстрее, моя рабыня вот вот загнётся. Моя башня у Красного ущелья.

– Конечно мэтр, я всё понял. Я знаю, где это.

Спустя пару минут перед мэтром Агастусом была крытая двуколка. Стражники погрузили в неё Корнелию, маг сел в экипаж, а Мум занял место возницы. Он прекрасно знал, что маги платят по факту выполнения услуг, и платят щедро.

Вскоре повозка покинула магический квартал и оказалась на улицах Беры. На Мума тут же навалился жара и смрад улиц города. Эмиру Хейдару, владыке Бера никогда не было дела до черни, населяющей его город. Хейдару было достаточно того, что в верхнем городе был сущий рай на земле.

Мум направлял лошадей прямо сквозь толпу, чернь только и успевала разбегаться. Вот какая-то нищенка, с замотанным в грязную ткань младенцем, сунулась к господину магу. Десятник привычно стеганул её плетью и продолжил движение.

Возле городских ворот собралась небольшая очередь из желающих покинуть город. Мум отложил поводья и приложился к фляге с разбавленным вином. Едва он сделал глубокий глоток, как в нос ему шибанула ужасная вонь. Оглядевшись по сторонам Мум увидел скрученного нищего в лохмотьях, над его головой кружилинавозные мухи.

– Подайте, господин, – с этими словами нищий протянул руку магу. Мум уже собрался достать меч и проучить бездомного, как повозка перед ним двинулась и десятник взялся за поводья. Кивнув стражникам возле городских ворот, десятник вывел повозку на тракт.

Копыта лошадей ритмично выбивали пыль, дорога петляла между пшеничными полями, работающие на них земледельцы, завидев экипаж распластывались в поклоне. Всё было как обычно.

Рядом с огромным оливковым деревом дорога делал резкий поворот. Мум притормозил и внезапно увидел за поворотом давешнего нищего. Тот стоял ровно посередине тракта и, определенно, не собирался уходить в сторону. Лошади, всхрапнув, встали как вкопанные.

– Эй ты! Уйди с дороги! Уйди, кому говорят! – закричал Мум.

Нищий, вместо того чтобы уйти с дороги, медленно двинулся к экипажу.

– Что там? Почему мы остановились? – спросил Агастус.

– Не извольте беспокоится, мэтр. Какой-то ублюдок мешает проезду. Сейчас я его упокою, – с этими словами Мум спрыгнул со своего места и обнажив меч пошёл к нищему.

Когда между десятником и его будущей жертвой оставалось не больше десяти шагов, произошло странное. Сгорбленная фигура нищего внезапно распрямилась, лохмотья отлетели в сторону и он весь как будто превратился в металл. Нищий вскинул руки и в Мума ударили две тугие струи огня. Спустя мгновение десятник был мертв. Поняв что что-то не то, Агастус спрыгнул на землю из повозку. Едва его ноги коснулись земли, как следующая струя огня снесла ему голову.

Нищий подошёл к повозке, распряг лошадей и сильно хлопнув по лошадиным крупам, заставил их умчаться прочь. Затем он залез в экипаж, легко подхватил Корнелию, вынес её и аккуратно положил девушку на обочину.

Затем он повернулся к повозке и сжёг и её и тела Мума и Агастуса. А потом он снова взял на руки Корнелию и… побежал. Он бежал быстрее всех живых существ на Пангее. За полтора часа он преодолел сто пятьдесят миль и затормозил только возле Божественного Перста, самой высокой горы Пангеи, которая сиротливо возвышалась посреди равнины.

Божественный Перст издревле считался священным местом для всего Зорристана, никто не смел осквернить его своими грязными ногами. Видимо, для нищего это не было помехой и он, перехватив тело Корнелии, начал восхождение по едва заметной тропе.

Спустя час он уже был на границе облаков, ну а еще через пятнадцать минут он зашёл в пещеру "Тысячи Стонов", эта пещера была самым запретным местом на всей Пангее.

Нищий уверенно зашёл под своды пещеры. Двигаясь вдоль её западной стены, он шёл несколько минут, а затем сделал резкое движение влево…

Пройдя сквозь голограмму стены, Клаудиус XXIV выдохнул, минуло уже полторы сотни лет как он оказался на Пангее.

***

Всё началось, когда его тогдашний хозяин, сенатор Растус, повелел Клаудиусу отправится на личной яхте сенатора на Пангею. Клаудиус, личный раб-секретарь, должен был выступить посланцем Растуса Великого и обновить медицинские капсулы в храмах своего господина. Клаудиус не знал, почему Растус решил воспользоваться своей личной яхтой, которая была скорее его резервным командным пунктом и исследовательской лабораторией.

Так или иначе, яхта нырнула в подпространство…. И вместо орбиты Пангеи вынырнула в глубине Божественного Перста.

На самом деле, это было чудо. Вместо того чтобы сдетонировать и стать причиной мощнейшего ядерного взрыва, яхта просто раздвинула горную породу и стала частью горы. В процессе всего этого Клаудиус потерял сознание.

Когда он пришёл в себя, в голове была звенящая пустота. Клаудиуса накрыл страх: его хозяин, сенатор Растус, был спор на расправу и Клаудиус ожидал что вот вот и хозяин оседлает его разум, воспользовавшись Слиянием.

Но шли дни и ничего не происходило, вообще ничего. Тишина. Осмелев, Клаудиус решил узнать, что с ним случилось и приступил к изучению информации в бортовом компьютере.

Как ни странно, почти все системы яхты работали. Даже связь работала, но только односторонне. Клаудиус слышал переговоры Легиона, но не мог отвечать, и из этих переговоров он понял, что яхта хозяина считается пропавшей, а сам Клаудиус занесён в число погибших. Впервые в своей жизни Клаудиус был предоставлен сам себе. Он понял, что больше не является частью Слияния.

Первые несколько месяцев он потратил исключительно на осознание этого факта, для него одиночество и свобода стали сильнейшим испытанием.

Он даже хотел сначала покончить с собой, но что-то остановило и он решил просто жить. Как и любой раб-секретарь, он не представлял себе жизни без работы. Поэтому, для начала он решил узнать, что хранят в себе недра бортового компьютера яхты и какой груз у неё на борту.

Задачу усложняло то, что он имел крайне ограниченный доступ как к компьютеру, так и к грузовому отсеку. Смерть ему не грозила, репликаторы пищи и воды работали исправно, станция регенерации воздуха тоже и Клаудиус приступил к работе.

Следующие полтора десятка дет он искал способ перенастроить защитные системы корабля на себя. Это была каторжная работа, но она принесла плоды. Клаудиус получил полный доступ и погрузился в чтение…

Огромный массив документов который он прочитал, полностью изменили его мировозрение и оценку Федерации и Легиона. Всё было совсем не так, как он думал двадцать пять лет назад.

Ну а затем… ему стало скучно, корабль битком набитый уникальным оборудованием покоился в толще горной породы и не было силы способной сдвинуть его с места. Впрочем, решил Клаудиус, это не проблема. Если я не могу заставить корабль покинуть эту гору, что мешает сделать это самому. Тем более что в перечень груза входило кое-какое оборудование.

И Клаудиус взялся за дело, благо один из аварийных выходов яхты имел простые сдвижные ворота. Открыв их, Клаудиус, полюбовался на каменный монолит и приступил к прокладыванию себе пути на свободу. День за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем и год за годом он упорно отвоевывал у горы пространство.

Вскоре, он столкнулся с проблемой утилизации породы. Решение нашлось очень простое и при этом изящное. Он воспользовался оборудованием корабля и превратил образцы гранита в углерод, а из него он сделал алмазы. Это решение позволило 10 кубометров породы превратить в драгоценный камень в 10 карат. НАДО ПЕРЕСЧИТАТЬ. ДУМАЮ ДОЛЖНО БЫТЬ БОЛЬШЕ. КУБ ГРАНИТА ВЕСИТ 2600 КГ.КАРАТ ЭТО 0.2 ГР, 200 МГ.

Решив проблему утилизации отходов, Клаудиус вернулся к работе. И за следующие двадцать каторжной работы по шестнадцать часов в сутки, он достиг пещеры. Через полтора часа он стоял и любовался видом облаков, скрывавших от него Пангею. Его пятидесятилетнее заточение закончилось.

Но оставалась еще одна задача, не решив которую, он не мог спустится к людям. В любой момент он мог столкнуться с человеком в Слиянии, а то и с одним из сенаторов лично. Но это была самая лёгкая задача. В базах данных было достаточно информации о Слиянии и Клаудиус собрал себе детектор, показывающий статус всех людей в радиусе десяти километров. Кто подвержен слиянию, кто нет и кто в слиянии прямо сейчас. Затем он придумал себе альтер эго. Сгорбленный нищий, выпачканный в экскрементах, настолько неприятный человек, что с ним точно никто не будет связываться.

Затем он надёжно замаскировал ход к яхте, активировал охранные системы корабля, облачился в необходимое снаряжение, легкий бронескафандр со встроенными бластерами и экзоскелетом, надел свои вонючие обноски и вставив воздушные фильтры (не дышать же самому "своей маскировкой"), направился в низ.

За следующие сто лет исходил весь северный материк. Его прогулки длились от года до трёх, затем он делал перерывы, до полугода и наслаждался комфортом яхты. За всё это время корабль ход к кораблю так и не обнаружили. Статус священной горы способствовал этому.

Начиная свою очередную прогулку, Клаудиус забрёл в славный город Бера. И толи судьба, толи слепой случай привёл бывшего секретаря прямо к экипажу мэтра Агастуса…

"Детектор не врет. Эта умирающая женщина точно не подвержена Слиянию, но откуда она тут взялась? За сто лет я ни разу не встретил никого, подобного ей", – думал Клаудиус стоя над телом Корнелии. Только что он сжёг десятника Мума и мэтра Агастуса: – "Что тут думать, до корабля пара часов, сейчас приберусь тут и в путь, ну а чтобы она не умерла по дороге, сделаем ей укольчик."

Достав из своего снаряжения персональный медицинский терминал, Клаудиус приложил его к шее Корнелии. Убедившись что нужные медикаменты впрыснуты в кровь, он сжег тела, повозку и свои лохмотья.

Ну а затем, легко подхватив тело, побежал…

***

Спустя полтора часа. Божественный Перст, бывшая яхта Сенатора Растуса.

– Надо же, женщина из Федерации! – бормотал себе под нос Клаудиус, рассматривая данные на голографическом мониторе – Да не простая, а генетически оптимизированная. Вот уж чего не ожидал тут увидеть!

Изувеченная Корнелия была помещена в медицинскую капсулу и введена в искусственную кому. Её жизни ничего не угрожало, жизненные показатели стабильные, прогноз на сто процентов благоприятный. В любой момент можно было начинать процесс регенерации повреждений. Оставался последний штрих: надо было проверить её мозговую активность.

– Ну что ж, девочка, давай-ка посмотрим, что у тебя в голове. Ну а потом я тебя вылечу и ты мне всё расскажешь, кто ты и откуда.

На голографический Клаудиус вывел новую порцию информации и удивлённо замер. Он отчетливо увидел два сознания. Желая всё перепроверить, он сделал серию тестов.

Да, ошибки быть не могло. В мозгу у женщины было два разума. Один, оригинальный, был заблокирован, второй имплантирован здесь на Пангее. Такую штуку мог провернуть только его бывший хозяин.

– Всё интереснее и интереснее. Ну, тем лучше. Это значит, что через двенадцать часов у меня будет не один, а два собеседника.

Клаудиус активировал еще одну капсулу, синхронизировал её с той, в которой лежала женщина, взял нужные для клонирования биообразцы и запустил две программы, регенерации и клонирования. Затем он настроил течение процессов так, чтобы они завершились одновременно и запланировал выполнение программы переноса сознания. Закончив, он отправился спать.

***

Тяжёлый истребитель "Харон" это отличная машина. Большой боезапас, одних только противокорабельных ракет восемь штук, бронекапсула пилота и бронированный центроплан, надёжные, мощные и экономичные двигатели и надёжное бортовое оборудование. В одноместном варианте его автономность больше трёх суток, что делает его идеальной машиной для дальнего внеземелья.

В общем, всем хорош "Харон", всем кроме одного. Количество средств пассивной защиты от ракетного нападения, в просторечии ловушек-призраков, было крайне недостаточно для продолжительного боя с превосходящим противником. В тот роковой понедельник, тридцатого августа 2821 года, Корнелия ощутила это на собственном опыте.

Если бы ловушек было всего на одну больше, то тяжёлый истребитель "Харон", бортовой номер 277 не словил бы брюхом "пронзающее копье", ракету среднего радиуса действия. А так, в полном соответствии со своим названием, ракета буквально пронзила истребитель и развалила его надвое. Стальные стрежни, бывшие поражающими элементами ракеты нашпиговали кабину, от верной смерти Корнелию спасла бронеспинка кресла, но один из стержней нанёс удар по касательной в её шлем и девушка потеряла сознание.

Аварийный маяк, передававший телеметрию работал, и если бы у кораблей Федерации было бы всего на пару часов больше, её бы спасли. Но этого не произошло и девушка в бессознательном состоянии, попала в плен.

Последним, что она помнила, был взрыв за спиной, сильный удар и всё, пустота…

***

Корнелия вздрогнула и открыла глаза. Ничего необычного, прозрачное стекло медицинской капсулы было в паре десятков сантиметров от её лица, на белом потолке лампы, мягкого жёлтого света. Самый обыкновенный медцентр.

"Интересно, какое сейчас число? И как там Изя?" – подумала девушка.

Стекло капсулы мягко отъехало и мастер-пилот компании Deep Mining Space Company села. В медцентре была еще одна капсула, а возле консоли управления, надо сказать достаточно странного вида, сидел мужчина, очевидно дежурный врач. Увидев, что пациентка пришла в себя, он встал и, подойдя к одному из шкафов, начал в нём ковыряться. Тут девушка обратила внимания, что она обнажена. "Видимо, у меня были ожоги", – решила она и, прикрывшись руками, стала ждать, когда ей принесут одежду.

Пока Корнелия ждала, программа второй медицинской капсулы была окончена, с тихим шелестом она открылась и из неё появился пациент. Так получилось, что Корнелия в этот момент смотрела на вторую капсулу.

Поэтому, она с удивлением увидела себя! Сначала, она решила, что это галлюцинация, под действием лекарств, но присмотревшись, она поняла, что всё по настоящему. Это стало шоком для неё, перед глазами всё завертелось и девушка упала в обморок. Спустя пару секунд и её двойник последовал этому примеру.

Выругавшись про себя, Клаудиус подошёл к капсулам. Он проверил медицинские показатели и, убедившись что это просто обморок, одел обеих пациенток в больничные сорочки.

– Да, пробуждать их обеих одновременно, было большим сюрпризом. Пусть местная поспит, поговорю пока с той, что из Федерации, – пробормотал он себе под нос.

Перенос сознания дочери Керона осуществлялся в последние два часа и Клаудиус успел ознакомится с её воспоминаниями. Многое из того, что он увидел, заставило его покраснеть до кончиков волос, а от самых последних воспоминаний он пришёл в ужас.

"Бедная девочка, это кем надо быть, чтобы так пытать женщину". Он не видел сам момент переноса сознания баронской дочери в тело мастер-пилота, но по косвенным признакам, он понял, что это дело рук его бывшего хозяина. Больше никто не мог провернуть подобное. Да и пришла в себя она именно в храме Растуса.