Текст книги "Полюс моего притяжения (СИ)"
Автор книги: Арина Александер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
Полюс моего притяжения
Глава 1
Бывает так, что и не ждешь,
А всё само собой случиться…
Знакомьтесь, Катюша Масленникова
Я проснулась от яркого солнца за окном и оглушающего посвистывания скворцов. Их развелось столько, что когда приближалось время созревания черешен, они облепляли деревья чёрным облаком. Получалось, что спелыми ягодами мы толком и не лакомились – всё съедали эти проглоты.
Весна… Я люблю весну.
Мне интересно, почему влюбляются зачастую весной? На нас так действует окончание зимы, когда мы пробуждаемся вместе с природой от зимней спячки с обостренным восприятием или, есть другие объяснения?
Как бы там ни было, даже если вас не коснулась любовная весенняя лихорадка, сама жизнь в это время года особенно прекрасна и там, где казалось, нет надежды, появляется маленькая уверенность в завтрашнем дне.
Недавно я вышла замуж. У меня есть всё, о чем только может мечтать женщина: любящий муж, пускай и старше на восемь лет, дом, в котором мы живем втроем, любимая работа и верные друзья.
Вот прямо сейчас встану и пойду в соседнюю комнату к маме, которая стала идти на поправку после очередной химиотерапии. Этой весной у меня появилась надежда на её выздоровление.
Тихонько, чтобы не разбудить мужа, я накинула халат и направилась к ней.
Впервые, за долгие недели она выглядела умиротворенной. Странно, в такое время она зачастую уже бодрствует.
Я окинула взглядом её восковое лицо, заостренные черты и внутри, словно всё заледенело… Еле сглотнув, на ставших вмиг ватными ногах, приблизилась к застывшему телу и склонилась над головой:
– Мама-а, – я прислушалась к её дыханию. – Ма-а-а-м, ты меня слышишь? – рука медленно потянулась к исхудалому предплечью и пару раз встряхнула.
В немом крике я отдернула руку…
– Девушка! Девушка, просыпайтесь! Скоро ваша остановка.
Проводница для пущей бдительности ещё и потрясла меня за руку, заставляя с чувством благодарности проснуться и облегченно выдохнуть.
Всегда один и тот же сон. Сегодня второе апреля, день её смерти. Пришлось ненадолго прикрыть глаза, чтобы собраться с мыслями и прогнать набежавшие слёзы.
– Спасибо… – приподнявшись, я уставилась в окно и сосредоточилась на мелькавшей местности.
За стеклом пролетал пригородный частный сектор вперемешку с элитными постройками. Вдали виднелись трубы местных котелен. Небольшие зеленеющие островки выплывали и снова прятались среди многочисленных многоэтажек.
Небольшой по численности, где-то около трехсот тысяч городок стал моим прибежищем. В него я убежала одним пасмурным весенним утром, не особо задумываясь о сложностях существования в незнакомом краю.
Вагон размеренно покачивался и незаметно я снова начала погружаться в сон. Да что ж такое?! Когда я наконец высплюсь? Нужно привести себя в порядок и спрятать скромные пожитки в дорожный чемодан, а не сопеть в две дырки. Не хватало ещё проспать.
Хорошо, что под конец поездки в вагоне-купе я осталась одна. Без проблем сменив шорты и футболку на деловой костюм, я собрала волосы в высокий хвост и нанесла неброский макияж. Как никак, иду устраиваться на работу и важно не испугать работодателя уставшим видом. Пословица о том, что встречают по одежке, а провожают по уму, была в этом случае слегка неоправданной – мне заведомо было известно, что на работу я принята. Но всё же…
Проводница предложила чай и я припала к сладкой жидкости. Живот свело болью от голода, как только в него упали первые глотки.
Стоит потерпеть.
Так получилось, что в дорогу собиралась впопыхах, не было времени на всякие перекусы, да и возможности взять с собой что-нибудь съестное тоже не было. Вчерашний ужин содержал в себе маленькую вафлю и всё тот же чай. Не густо, но тогда кушать совсем не хотелось. А сейчас…
Сделав остановку на станции А, поезд помчался дальше, оставив меня одиноко осматриваться по сторонам среди немногочисленных встречающих и провожающих.
Семь часов утра. Перрон полупустой. Серая утренняя дымка ещё не до конца развеялась. Кое-где прохаживались пассажиры, ожидавшие следующего рейса.
Осторожно, чтобы не сломать ноги в выщербленном настиле, я направилась к выходу с территории железнодорожного вокзала.
Каблучки звонко выстукивали по мощёной плитке, и многие таксисты оборачивались мне в след, предлагая воспользоваться их услугами. Нет уж, спасибо, мы люди не гордые, на общественном транспорте потрясемся.
Одной из особенностей города А было то, что в нем не было метро. Мне, выросшей в многомиллионном городе, пускай и проживавшей в пригородной зоне, были немного непривычно от этого.
Ещё в поезде я ознакомилась с нужными номерами автобусов и троллейбусов, на которых можно добраться до интересующей меня школы. Остановившись возле остановки, я приготовилась ждать пятерку, которая домчит меня на встречу новой жизни.
Было прохладно. Я поплотнее укуталась в тоненькое кашемировое пальтишко и уставилась на пробуждающийся город. Тут тоже всё распускалось и кричало о возрождении – и цветущие абрикосы, и жужжание проснувшихся пчел над головой, и трели синиц. Не смотря на эту идиллию, я перестала любить весну. Это была та пора, когда на меня находила тоска, и я впадала в хандру.
***
– Итак, Масленникова Катерина Ивановна, на конец мы с вами встретились. Рада знакомству. – я привстала со стула и пожала протянутую руку.
А как я рада, если бы вы только знали. С небольшими приключениями я всё-таки добралась до местной гимназии и теперь с наслаждением вытянула уставшие ноги под столом в кабинете директора школы Валентины Ивановны.
– Скажите, – продолжала директриса, – если не секрет, почему вы выбрали именно наше заведение? У вас отличная рекомендация с предыдущего места работы и я не могу понять, в чем причина переезда со столицы в такой неприметный город?
– Это личное. Я бы хотела, чтобы оно личным и осталось. Добавлю лишь, что смена места работы никаким образом не связана с моей преподавательской практикой. Просто… в один момент мне захотелось кардинально изменить свою жизнь и начать всё с нуля.
– Вы авантюристка по своей природе? – Валентина Ивановна продолжала с интересом наблюдать за моим лицом, словно пыталась найти там ответ.
– Я? Не-е-т, что вы?! Никогда за собой такого не замечала.
Я хотела добавить, что не люблю искать на задницу приключений, в основном, они сами меня находят, но промолчала. Как бы это прозвучало из уст учителя русской и зарубежной литературы, коей являюсь уже три года.
– Я так понимаю, вы прямо с поезда к нам?
– Да. Выбора особо не было.
– А с жильем уже определились?
Э-э, а вот тут загвоздочка. Снять квартиру никогда не было проблемой, лишь бы деньги были, и у меня имелись небольшие сбережения на первое время, но… я ещё не успела изучить этот вопрос, а ночевать по любому где-то придется.
– Вижу, что ещё нет, – мягко улыбнулась директриса, достала телефон и попросила подняться в кабинет некую Шуру. – Сейчас я вас познакомлю с Александрой Павловной, нашим вахтером, она сдает студентам, проходящим практику в нашей школе, комнаты. Берет не дорого, живет не далеко в приемлемом районе. Я думаю, как вариант на первое время, не плохой. А там захотите – переедите в квартиру, когда обживетесь на новом месте.
Я приободрилась. Сейчас не тот случай, когда стоит бездумно швыряться деньгами.
Через пять минут послышались быстрые шаги, а через минуту к нам в кабинет ворвалась маленькая коротко стриженая женщина в возрасте пятидесяти лет. Стоило только один раз взглянуть на неё, чтобы понять – с такой не заскучаешь. Именно такое окружение мне и нужно было. Я тут же согласилась на совместное проживание.
Тетя Шура, как она попросила себя называть при знакомстве, опустив все формальности, оказалась на удивление весьма бойкой особой. Она носилась по коридорам школы, словно заводняя, знала всех учащихся поименно – а это не многим не малым восемьсот человек, следила за порядком через камеры наблюдения и дышала неугомонным позитивом.
– Катюш, тебе придется меня немного подождать. Часика с два. Я освобожусь и отведу тебя в свои хоромы. Идет?
– Идет, – что мне оставалось ответить? Всё равно пока не расположусь, нет смысла знакомиться с городом.
– Чтобы ты не скучала, я сейчас попрошу кого-нибудь сделать тебе экскурсию по школе. О-о, Верунь, – окликнула она девушку, которая неслась на всех парах по коридору, по возрасту мою одногодку, – Дуй сюды!
Та ударила по тормозам и направилась к нашей компании:
– Предупреждаю, Павловна, у меня сейчас окно и я иду в столовую, так что о никакой просьбе посидеть на вахте и слышать не хочу!
– Тю-ю-ты, ты чего с самого утра не в настроении? – Шура покоряла меня с каждым разом всё больше и больше. – Никуда не денутся твои булочки, не хнычь. Лучше помоги, вот коллеге своей освоиться в нашей школе. За одно и столовку покажешь.
Вера пробурчала что-то неразборчивое под нос, но всё же согласилась. Мы неспешно направились по длинному застекленному проходу, попутно знакомясь.
Она была невысокого роста, с каштановыми волнистыми волосами и каре-зелёными глазами. Мне понравилась её манера общения – она была естественной и говорила то, что думала, не жеманясь, и не корча из себя не пойми что.
– Значит, ты новая училка по литературе? А я – биологию читаю в этом аду. Ох, ты ещё даже не знаешь, в какой дурдом устроилась работать. До тебя было две, и те унесли ноги. Так что не сильно привыкай.
– Что? Всё так плохо? – я старалась поддерживать разговор и параллельно запоминать расположение классов, учительской, спортзала и в конце – столовой. В нос сразу ударил запах свежей выпечки, и в животе громко заурчало.
От Веры не укрылся сей оглушающий звук, и заговорщицки подмигнув, она потащила меня прямо к витрине с булочками:
– Давай позавтракаем и я тебе всё расскажу.
Отказываться было сущим безумием.
Я уплетала ватрушку с творогом, обжигала язык свежо сваренным компотом и внимательно слушала о новом рабочем месте. Оказывается, когда ещё только шли разговоры о моей трудоустройстве сюда, меня уже тогда определили классным руководителем в 10-А, который славился своей бесконтрольностью среди учителей.
– Тебе что, Калашникова не говорила? – Вера не отставала от меня и заканчивала поедать вторую плюшку.
– Она обмолвилась об этом, но не уточнила, о каком классе шла речь, – теперь я понимала, почему за меня без лишних предисловий ухватились с руками и ногами.
– Только смотри, не выдай меня раньше времени. Я просто предупредила тебя. Да ты и сама в скором времени поймешь, что детки там не промах. – Вера продолжала откровенничать, словно мы были знакомы пару лет. – Но школа у нас зачётная по сравнению с другими, имеет отличные показатели среди успеваемости, лидирует среди остальных городских гимназий. – Вера сделала пару глотков компота и продолжила: – В каждом классе есть местные мажористые выскочки, иногда проскакивают дети из неблагополучных семей. Но таких очень мало, в основном они отсеиваются на первых годах обучения.
– А в моем классе есть такие «классовые неравенства»? – мне стало интересно, с кем я сойдусь в неравном бою.
– Есть. Вот по этому он и считается проблемным. В нем намешалось всех понемножку. И если раньше на них ещё была управа, то теперь, став совершеннолетними, они плевать на всех хотели с высокой колокольни. А мы что? Не выгоним же. Это ударит по престижу школы. Остается ожидать того дня, когда за ними закроются двери, и они выпорхнут в самостоятельную жизнь.
Да-а-а, приехали. Я, наивная, думала, что здесь будет по-другому, а на деле – всё одно и то же.
Через два часа я вместе с Павловной маршировала к её дому.
Она действительно проживала не далеко от школы и, потратив на путь всего полчаса, я радовалась такой удаче, как не тратиться на проезд.
По пути моя хозяйка распылялась о том, что после смерти мужа затосковала и чтобы не сойти с ума от одиночества стала практиковаться в сдаче комнат для практикантов и несемейных учителей.
– Мне тебя сам Бог послал, – продолжала она. – Последняя девушка, жившая со мной, съехала перед Новым Годом, вышла замуж. Я в буквальном смысле чокалась в пустующем доме, а я люблю, когда вокруг меня движение, молодость, страсти. Вот увидишь, мы с тобой поладим. Я со всеми нахожу общий язык…
Я слушала её болтовню в пол уха и рассматривала дома местных толстосумов, мимо которых мы проходили. Да ну на фиг?! Только пускай не говорит, что живет в одном из таких коттеджей?
Конечно, меня ожидал облом – пропетляв по Рублёвке местного масштаба, она свернула в небольшой проулок, состоявший из десяти самых обыкновенных кирпичных домов.
– ... мы всеми силами отстаиваем свою территорию, – Шурочкин голос вывел меня из задумчивости. – А они, прихлебатели, уже который год посягаются на наши земельные участки. Видишь, какие домины отгрохали? Пускай не рассказывают, что честным трудом. Ага? Я хорошо знаю всю их подноготную, не зря воюю на передовой, и сказала, что пока жива, не видать им моей земли как своих ушей.
Она остановилась возле дома с белого кирпича, увитого виноградными лозами и, открыв калитку, пропустила меня во двор:
– Моя скромная обитель. Проходи, не стесняйся. Сейчас я поставлю чайник и покажу твою комнату.
Я осмотрелась. Дом выглядел опрятным и добротным. Везде чувствовалась хозяйская рука. В нем было столько окон, что казалось, вся мебель стоит под открытым небом. Светло. Ярко. Просторно.
Моя комната мне приглянулась с первого взгляда.
– Раньше тут был кабинет мужа, – Шура с любовью прошлась пальцами по резному шкафу, книжным полкам и креслу-качалке. – Он любил, когда в доме много дневного света.
– Мне нравиться. Скажите, а окно открывается? – я потрогала раму.
– Конечно. Правда, ещё прохладно. А вот с мая месяца тут такая красота, закачаешься. Через него к моей бывшей квартирантке женихи табунами похаживали.
Окно и правда было огромных размеров, через такое можно запросто протиснуться втроем.
Я продолжила осмотр своих владений: у дальней стены ютился старый диван, у противоположной стены висело прямоугольное зеркало в мой рост, к окну был приставлен письменный стол и удобное кресло.
– С диваном осторожно, – напутствовала Шура, – пережил многое. А так… можешь тут делать перестановку, как душе угодно. Я не против. На счёт готовки: вся посуда в твоем распоряжении. Ванная комната по коридору справа. Короче говоря, обживайся, не стесняйся. Чай готов. Я обратно в школу, скоро вернусь. Тогда и познакомимся по лучше.
Она ушла, а я осталась среди чужих стен и расслаблено перевела дыхание:
– Ну, здравствуй, мое новое жилище.
Первым делом достала спортивный костюм, переоделась и принялась за распихивание вещей по полкам. Их у меня было не так и много, но кое-что всё же имелось. В основном это была одежда, постельное белье, некоторые косметические и пишущее принадлежности, ноутбук и сборник стихов любимого поэта.
Меня всё устраивало, так что перестановку делать не стала. Кто я такая, чтобы хозяйничать в чужом доме, который гостеприимно раскрыл свои двери?
Стоило задумать о еде. Не мешало бы пройтись в магазин.
Накинув безрукавку и закрыв за собой дверь запасными ключами, я направилась на экскурсию.
В проулке было пустынно. Не у кого и дорогу спросить в магазин или супермаркет. Пришлось действовать чисто интуитивно и двигаться вдоль оживленной дороги. Получалось, что проулок был скрыт за высокими коттеджами и к нему не так доносились звуки шумного города. Казалось, что находишься в каком-то селе, где везде цветут деревья, одуванчики и слышны звонкие птичьи трели.
Я направилась в противоположную сторону от виднеющейся вдалеке школы. Машины проносились совсем близко от меня. Тротуары были настолько узкими, что они скорее отсутствовали. За высоки кирпичными или коваными заборами ютились красивые двух-трех этажные дома, и на фоне них, наша улочка смотрелась убого.
Всё-таки мои поиски увенчались успехом, и уже через двадцать минут я выходила с продуктового магазина, полностью загруженная покупками.
Выглянувшее из-за серых туч солнышко слегка припекало. Зря я одела безрукавку. Назад было идти не так весело. Дешевые пакеты своими ручками врезались в пальцы и были готовы вот-вот порваться. Назад я уже не шла, а практически бежала.
Свернув в проулок я заметила на огромном плоском камне у обочины девочку. Она играла с маленьким щенком, который стремился удрать на проезжую часть.
Подняв на меня свое испачканное лицо, она весело улыбнулась и покрепче сжала пухленькое кудлатое тельце. Мне захотелось с ней познакомиться и угостить конфеткой.
– Привет, солнышко. Ты что здесь делаешь сама, без родителей?
Я присела рядом, окинув взглядом её растрепанные русые локоны и карие глазки и протянула угощенье.
– А мама занята, у неё в гостях один дядя. Она мне сказала погулять и не мешать. Вот я и жду, когда он уйдет.
Девочка взяла шоколадный батончик и сразу принялась за него, ничуть не беспокоясь, что руки в грязи. Меня покоробило от её заявления. Разве можно оставлять ребёнка без присмотра, когда неподалеку оживленная магистраль? Ужас.
– Спасибо! – она улыбнулась, и я невольно залюбовалась ямочками на её щеках. – А ты кто такая? Я тебя раньше здесь не видела?
– Я Катя. Буду жить с тобой по соседству. А тебя как зовут?
– Полинка. Смотри, какой у меня щенок? Это мой друг, мне его брат подарил. Я назвала её Бонита. Тебе нравиться?
Я к животным отношусь ровно, но Бонита действительно была прикольной, так что я не удержалась и почесала её за ухом.
– Очень. Она прекрасна. А почему ты не в садике?
– Так я не хожу в него. Мама сказала, что нет денег на его оплату. – Полина доела сладость и облизала пальчики. – Мне Леня тоже иногда приносит такие батончики.
– Леня это…
– …мой старший брат.
Ясно… Я продолжала наблюдать за девочкой и чувствовала, как сердце начинало сжиматься от жалости. Что она видит в своей жизни? Мне хорошо были знакомы такие семьи. Всё мое детство прошло возле таких девочек и мальчиков.
– И где твой брат?
– Он в школе. Во-о-н в той, – и она махнула испачканной рукой в сторону гимназии. – Я тоже хочу там учиться. А мама злиться, говорит, меня не возьмут. Это брату повезло. Ты знаешь, какой он умный? Его там держат только из-за этого. Ой… Бонита, стой!.. – завизжала Полина и бросилась вслед за убегающем щенком, который несся в сторону проезжей части. – Стой!!!
Я вскочила с камня, бросив пакеты, и помчалась за девочкой:
– Поля, стой, я сама… – я схватила её за руку и рванула на себя заставляя попятится назад. – Там опасно.
Не смотря на короткие ножки, Бонита неслась очень быстро. Глупое животное… Я руководствовалась только одной мыслью – спасти живое существо и совсем не задумывалась о собственной безопасности.
Выскочив на проезжую часть мне в самый последний момент удалось выхватить её из-под колес темно-синей Honda Passport.
Раздался оглушающий визг тормозных колодок. Втянув голову в плечи и зажмурившись, я застыла перед бампером, который не сильно, но всё же ударил меня по левому колену. Было страшно открывать глаза, в руках повизгивал щенок. Меня бросило в жар, а сердце камнем упало вниз.
Разве можно быть такой идиоткой, а?
Из машины вылетел парень и, схватив меня за локоть начал трясти со всей силы, отчего моя голова заходила ходуном.
– Дура-а-а конченая!! – орал мне в самое ухо. – Тебе жить надоело?!! Ты что творишь? А если бы я не среагировал? Я х**ю… Что ты трясешься, как ненормальная?
А у меня перед глазами пролетела вся жизнь, и поверьте, на тот момент я поняла, насколько она дорога мне.
Набравшись смелости, я приоткрыла сначала один глаз, а потом и второй.
Надо мной ненамного, но возвышался парень, с глазами полными неконтролируемой злости. Я опустила голову под его воплями и заметила, как он сжал кулак. Уверенна, будь вместо меня мужчина – отгреб сполна.
Я попыталась произнести хоть что-то, но не получилось, настолько меня сковал страх.
– А ну отойди от Кати немедленно, ты, дурной дядька!
Между нашими телами протиснулась Полинка и начала молотить кулачками по животу парня. Я отмерла.
Объезжая, нам сигналили машины, некоторые через опущенное стекло орали, чтобы убирались с проезжей части.
– Поля, беги скорей домой и Бониту закрой, хорошо.
– Я без тебя никуда не пойду, – она топнула ножкой и ещё раз пихнула владельца Хонды. – Уходи. Ты плохой…
Парень не обращал на её удары внимания, но остановив ненадолго на девочке взгляд, отпустил руку и отступил назад.
Испытывая неловкость, я подняла глаза и встретилась с ореховым оттенком его глаз. Он тоже изучал меня и кажется, начинал успокаиваться.
Я сделала шаг и громко ойкнула. Схватившись за ногу, прихрамывая, направилась на обочину, уводя за собой Полину.
– Эй, подожди, – парень двинулся следом. – Дай осмотрю ногу.
– Отвали… – я ещё не успела забыть маты, которыми меня поносили.
– Да стой ты, кому говорю, – он опять схватил меня за руку, которую я вырвала и, прикусив губу, продолжила свой путь, начиная подниматься в проулок.
Он огляделся по сторонам, ненадолго застыв в нерешительности, и всё же пошел следом:
– Там может быть накол или перелом, давай съездим в травмпункт?
– Что ты привязался? Сказали же, уходи, – я повернулась к нему. Взгляд выцепил негустую бороду, которая скорее смахивала на месячную небритость и глумливую полуулыбку, застывшую в уголках губ.– Что ты лыбишся? Весельчак нашелся…
– Да вот думаю, нафиг оно мне впало? Бросилась под колеса, едва не сделала убийцей, забрала пару лет жизни ещё и ломается.
Он был прав, конечно. Я не хотела выглядеть тупой блондинкой, которой плевать на всё, кроме себя. Бесспорно, чувство вины у меня было, и я понимала, что ещё легко отделалась, а ведь могла стать причиной аварии.
Заметив мою нерешительность, он возобновил наступ:
– Поехали, тут больница не далеко, через пару улиц. Не хочу, чтобы из-за меня ты мучилась.
Чёрт, завтра на работу. А вдруг что-то серьёзное? Лучше перестраховаться.
– Хорошо. Поехали, только пакеты занесу домой.
– Какие? Я отнесу.
Я показала рукой на продукты и махнула в сторону 7 номера. Он с удивлением посмотрел на меня, но промолчал.
– Поля, – я наклонилась к девочке, до сих пор жавшейся к моему бедру. – Беги домой, береги собачку и не выпускай на улицу. Завтра увидимся. Договорились?
– Он ничего тебе плохого не сделает? – в её глазах был неподдельный страх.
– Ну что ты? Вот увидишь, завтра я буду, как новенькая и мы вместе выгуляем твоего друга.
Наконец Полина успокоилась и побежала домой, правда, ещё не известно, будут ли ей там рады.
Шумахер вернулся и остановился рядом:
– Давай, опирайся на меня, – он немного наклонился, подставляя плечо.
– Я и сама смогу, – буркнула я и на одной ноге поскакала к машине. Мне было всё равно, как это смотрится со стороны.
Сзади послышались приглушенные смешки.
Кое-как умостившись на переднем кресле, я закатила штанину и увидела, что под коленом разлилось огромная красная шишка.
– Ярослав… – решил познакомиться парень. – А ты – Катя. Я правильно понял?
Я только кивнула головой. Мысли в этот момент были далеко. Как же не вовремя…
– Что ж ты, Катя-Катерина, бросаешься под колеса? – Ярик развернул внедорожник, и периодически посматривая на телефон, влился в поток машин.
– Щенка спасала…
– А-а, благородное дело. Ничего не скажешь, только из-за таких как ты, люди садятся в тюрьму не за что. Понимаешь?
– Нужно было стоять и смотреть, как с него сделают лепешку? – я не была готова к выносу мозга в виде нравоучений, и так было тошно, ещё нога болела.
– Нужно не допускать таких ситуаций! – разозлился он. – Взрослая баба, я мозгов… – не договорил.
– … лучше останови машину, я выйду.
– Слушай, не у одной тебя хреновое настроение. Сиди и не рыпайся. Осмотрим ногу, и можешь пилить на все четыре стороны.
Больше он ничего не сказал. Я тоже молчала и старалась не смотреть на него лишний раз.
На месте ушиба появился отек. Болело терпимо. Я успокаивала себя тем, что ничего серьезного нет, и завтра выйду на работу.
Ну, вот почему? Почему я такая невезучая?
Остановившись возле больницы, Ярослав не дал мне и шагу ступить, а подхватил на руки и направился в сторону травматологии. Судя по тому, как он ориентировался по местности, стало понятно, что здесь он не впервые.
Я не стала вырываться с его рук и изображать недотрогу, а мысль о том, что ему может быть тяжело, засунула подальше. С виду он далеко не слабак, раз напросился – пускай несет.
Он крепко держал меня, так что я не могла лишний раз и пошевелиться. Чтобы не смотреть на его лицо, я сосредоточилась на золотой цепочке, виднеющейся в вырезе футболки и пульсирующей сонной артерии.
Вдруг, ни с того ни с сего, полыхнуло жаром. Мне стало некомфортно. Захотелось отстраниться.
– Не дергайся, а то уроню, – послышалось сверху. – Уже скоро…
На нас смотрели все, кому не лень. Казалось бы, что тут такого? Парень несет на руках девушку. Подумае-е-шь…
Блин… это здоровское ощущение.
Мы направились в отдельное здание с огромной вывеской «травмпункт».
Там, осторожно опустив меня на стул, Ярослав постучал в кабинет и договорился о приеме. Оказывается, травматолог был его знакомым. Что-то я даже не удивлена.
Они обменялись приветствиями, и Ярик вкратце поведал историю моего ушиба.
Врач осмотрел ногу и выписал лечение. Слава Богу, на снимках не было перелома, так что ходить могу смело. Вернее, посоветовали пару дней посидеть дома, да кто ж послушается.
Пока я ждала медсестру с рецептом и печатью, которой не оказалось на месте, Ярык с травматологом вышел в другую комнату, тоже осмотровую и начали общаться. Через приоткрытую дверь мне невольно слышался их разговор, правда, не весь.
– Что я должен?
– Да брось, бро… Какие деньги?
– Тогда с меня причитается. Зависнем на пару дней в нашем укромном местечке.
– А вот это отличная идея…
– День, только моим, ни слова…
– … и где ты таких находишь, одна краше другой?
– Ты не поверишь, сами под машину бросаются, – послышались смешки.
Дальше я слушать не стала. Стало не по себе. Стараясь не шуметь, кое-как спустилась с кушетки и вышла в коридор. Там на встречу неслась медсестра и, взяв у неё список, я, прикусов губу направилась к выходу.
Возле больницы без проблем остановила такси и поехала домой, по пути заглянув в аптеку.
– Катя, у тебя мозги вообще есть? – тетя Шура заламывала руки и носилась вокруг меня как квочка-наседка. – Я даже боюсь представить… а если бы он не затормозил? Бывает ведь, реакция плохая и всё такое. Да ты и себе, и ему могла беды наделать.
Я только молча соглашалась.
Вернувшись домой я застала перепуганную Шуру в компании Полины, которая ей обо всём доложила.
Завидев, как я выбираюсь из машины, она со всех ног бросилась ко мне и обняла пухленькими ручонками:
– С тобой, правда, всё хорошо?
– Я лучше всех. Смотри! – я стала вращаться на травмированной ноге в подтверждение своих слов, стараясь не показать испытываемой боли.
Это её удовлетворило, хмурые брови разгладились, успокоившись, она побежала домой, а я осталась под раздачей Александры Павловны.
Давно меня не строили, как первоклассницу. Наслушалась на годы вперед. Через двадцать минут она закончила воспитательные меры и, предложив свое плечо для опоры, понравилась со мной в дом.
С кухни доносились аппетитные запахи, я поняла, что ужасно проголодалась.
– Я тут подумала… – засуетилась Шура, – давай будем готовить вместе, а? А то как-то нехорошо будет делиться казанками и сковородками, живя в одном доме. Ты и так тростинка, не объешь, а мне будет компания за столом, устала я от одиночества.
Я согласилась. С меня такой повар, что… Готовить-то я умею, пока никто не умер от моей стряпни, вот только времени никогда нет.
Шура разлила по тарелкам приготовленный суп, и я принялась за еду, попутно рассказывая о себе.
По между прочим вспомнила о своих покупках с магазина и выгружая их в холодильник, наткнулась на бутылку полусладкого.
– Ой, у меня вино есть. Давайте за знакомство?
– Давай. Выпьем не только за знакомство, а и за твое скорейшее выздоровление.
Чем больше мы опустошали бутылку, тем сильнее мне нравилась Шура. Она рассказывала о своей жизни, в которой, как и у всех, были свои счастливые и плохие деньки. Сетовала на то, что Боженька не дал ощутить материнство, и теперь на старости лет она осталась одна.
Мне захотелось поделиться с ней своей жизнью и получилось так, что я открылась перед ней полностью. Вот так… просто. И стало так легко, словно гора с плеч упала. Видимо, именно этого мне не хватало – участия от незнакомого человека, который, не перебивая, выслушает и помолчит с тобой в нужную минуту.
– Ничего, Катюшка, прорвемся, – произнесла она, поднимаясь со стула, когда на улице было темным темно. – Молодое сердце имеет особенность быстро исцелятся. Благодаря горькому опыту ты стала только сильнее. А жизнь… Жизнь прожить – не поле перейти. Всякое бывает на пути. Верь, счастье обязательно постучится к тебе.
На такой оптимистической ноте я направилась в свою комнату. Нога болела, но терпимо. Завтра буду брать школу штурмом. Меня ничто не остановит.
Приготовленное по такому поводу платье придется отложить. Снова достала с гардероба брюки, погладила блузку и умостилась спать, не забыв пожелать: «на новом месте, приснись жених невесте». Двадцать пять лет блин, а в такие глупости верю.
Закрыв глаза, перебирала в памяти прошедший день и когда дошла до встречи с Ярославом, заерзала на кровати. Зацепил, зараза.
И приснился мне жених. Правда, лица не видела. Бежала я за ним, звала. Он будто и слышал меня, возвращался, потом снова отдалялся.
Знаю, точно знаю, что полюбила его сильно, так, как любят только раз в жизни.
