Текст книги "Ролевик: Плутовка (СИ)"

Автор книги: Ариадна Везувиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

      Поднявшись на ноги я первым делом подобрала «драконов» и проверила «мертвую зону» . Но нет, на этот раз я могла спокойно перемещаться по всей комнате и даже выглянуть в окно, посмотреть на низкие крыши соседних домов. Видимо, снайпер уже смотался... Что же делать?.. Что же делать?! У этого человека наверняка есть родственники, друзья, хозяева... Ну или хотя бы собутыльники, которые будут очень недовольны фактом его смерти. И фиг докажешь, что не убивала. Я труп.

      Еще одна пощечина, десять секунд дыхательных упражнений и я вновь спокойна. Истерить до полного разложения тела мне никто не даст, так что надо действовать. Быстро обшарив труп, я обнаружила кучу мелкого оружия и, самое главное, два кошеля, в одном из которых было на удивление много крупных синеватых монет. Логично предположив, что крупные синие имеют большую значимость нежели мелкие коричневые, я забрала большой кошель себе. Косвенно, эти деньги и так принадлежат мне... И вообще, денег звон меня успокаивает гораздо больше, чем всякие треннинги.

      Накинув капюшон на голову, я с пыхтением открыла дверь. К счастью, она оказалась достаточно добротной, чтобы выдержать на себе вес взрослого мужчины и не сломаться от пинка, что был до этого. Ноги немного мешались только, да и жидкости с трупа натекло немало... Если вы понимаете, о чём я. Юбку пришлось держать приподнятой.

      В коридоре никого не было. Облом... Придется идти к Лосу самой. Что-то мне не хочется оставлять труп, мало ли кто его найти может. Или он сам куда-нибудь уйдёт, ищи его потом по всему городу... Я ещё не забыла о наличии в этом мире некромагов...

      Господи! Некромаги! Они же могут поднять этого бедолагу, и он с радостью расскажет, что его убила кровожадная вампирша, указывая на меня! Ой-ой-ой!

      Я втянулась обратно за дверь и звякнула для успокоения монетками. Все. Хватит истерики устраивать, зрителей же пока нет. Как раз в этот момент в коридоре прозвучали шаги. Везёт – не везёт?

      Везёт. По коридору шла служанка, несущая в руках стопку белья.

      – Не могли бы вы предать Лосу, что я срочно жду его у себя? – обратилась я к ней.

      Служанка повернулась и на её лице мелькнуло такое презрительно-брезгливое выражение, что я аж испугалась, что она откажется. Но нет.

      – Конечно, госпожа, – отозвалась она, сделав реверанс.

      – Спасибо, – поблагодарила я и вернула все части моего бренного тела в комнату.

      Теперь остаётся только ждать и надеяться, что профессионализм служанки не зависит от её личного отношения к постояльцам. Ненавижу ждать.

      Я нервно ходила из угла в угол комнаты, стараясь, впрочем, особо не шуметь. Можно было бы, конечно, заблокировать к чёрту всю нервозность, но на разблокировку тратится гораздо больше времени, а мне, в скором времени, придется играть шокированную маленькую девочку... Кстати, о девочке, надо бы кинжалы с деньгами спрятать получше, а то мало ли. Я говорила, что обожаю пышные юбки? Попробовала бы я что-нибудь столь же объёмное спрятать в джинсах... М-да, не будем о грустном.

      Через пять минут моего метания в дверь постучали.

      – Кто там? – певуче, а, главное, спокойно спросила я.

      – Я, – крайне информативно отозвался Лос. – Почему ты звала меня?

      – А ты зайди и узнаешь, – порекомендовала я с нервным смешком.

      Дверь с трудом открылась. Лос, просунув голову в проём оглядел помеху.

      – А... Кхм, – закашлялся он. – Давно это тут висит?

      – Примерно семь с половиной минут, – ответила я. Единственная толковая вещь, которую мне подарили занятия медитациями и гипнозом, это умение общаться со своими биологическими часами. То есть наручные мне не нужны от слова совсем.

      – Кхм, – снова кашлянул воин, деловито протискиваясь в комнату. – А как он вообще тут оказался?

      Нейтрально-вежливых тон меня немного успокоил, стало легче удерживать неуместные порывы вроде восхищенного любования мертвечиной или же размышлений о бренности жизни. Здесь не место. Сейчас не время.

      – Вломился ко мне какой-то пьяный мужик с непристойными предложениями. Только я хотела встать и выставить его за дверь, как в его горле оказывается такое вот украшение, – пояснила я, с интересом наблюдая как труп снимают с двери.

      – И ты так спокойно об этом говоришь? – удивился воин.

      Блин. Спалилась.

      – Стараюсь, – проговорила я. Голос чуть дрогнул, я обхватила себя за плечи, словно защищаясь от холода. Как ни странно, это его успокоило.

      – Подожди, я сейчас остальных приведу, – сказал Лос, положив труп на пол за дверью. Арбалетный болт, что примечательно, по-прежнему плотно закрывал рану.

      Я села на кровать как пай-девочка и приготовилась смотреть интереснейшее представление, которое не замедлило состояться. Прибежала чуть ли не вся команда, труп несколько раз пнули, началось обсуждение методов избавления от тела так, чтобы не засекла стража – «В тюрьму садиться я не собираюсь!» – и хозяин гостиницы – «Дорого дерёт за такой форс-мажор, подлюга!». Спустя десять минут очень интересного обсуждения кто-то заметил нашивки у трупа на плече, кто-то другой опознал их и побежал за командиром того отряда, которому принадлежало тело – «Его работник тут лежит, вот пусть он и избавляется!». Странная логика.

      Однако командир, явившийся в слегка пьяном виде, ушёл в несознанку и нести ответственность за подчинённого не пожелал. Орал, что мы убили его человека, и что мы ему ещё доплатить должны за порчу ценного имущества, грозился стражей. Наш командир не менее громко обзывал собеседника нехорошими словами, которые звучали подозрительно знакомо... Все-таки не зря я прошла экспресс-курс русского мата.

      – Да у нас арбалетчиков отродясь не водилось! – кричал наш размахивая руками. Как ни странно, вся эта шумиха ещё не привлекла толпу зевак во главе с хозяином. Либо боялись, либо кто-то додумался поставить щит от прослушивания.

      – Недоказуемо! – с апломбом заявлял не-наш. – У вас есть лучник-универсал, а от арбалета вы могли уже сейчас избавиться. Двадцать небесных у ни камешком меньше!

      – Сдурел?! Скажи спасибо, что мы сами с тебя денег не требуем! Твой человек вломился в комнату к нашей подопечной, – взмах рукой в мою сторону. – Смотри, даже замок сломал, – взмах в сторону дважды покалеченной двери.

      – А откуда мне знать, что это не вы потом сломали, для подстраховки? – разорялся чужой командир. – Или может они с вашей подопечной так увлеклись в коридоре, что даже не заметили как сломали дверь?

      – Да ты! – дернулся один воин из наших. Его, конечно, остановили, но мне было безумно приятно. Хотя вообще-то странно, с чего я заслужила подобную честь?

      – Ага, этот ваш герой-любовник аж описался от страсти, – ехидно проговорил наш капитан, указывая на лужу под дверью. Повреждения позвоночника, знаете ли, плохо влияют на посмертный облик.

      – Кто же его знает, – похабно заржал не-наш. – Может ваша девка настолько страшна? Двадцать небесных или я вызываю стражу!

      – Пять, не больше! – начал торговаться наш. – Или мы сами пойдем в стражу! Уверен, разумники будут на нашей стороне!

      Я с сочувствием посмотрела на труп. Вот был человек, со своими мечтами и надеждами... Не слишком умный, конечно, в кошеле было около полусотни голубых монеток, в два с половиной раза больше, чем максимальная стоимость его жизни. Кто же за работу без подвоха такую сумму отдаст? Но все же... Он заслуживает хотя бы толики уважения, а не споров о его цене. Молитву прочитали бы над ним, что ли, перед тем как ругаться. И ладно бы наши, но собственный капитан!

      Его надо проучить.

      – Командир, – негромко произнесла я вставая, когда оба спорщика на мгновение остановились, переводя дыхание. – Можно вас на два слова?

      Капитаны переглянулись, мол, о котором это она?

      – Да-да, именно вас, – кивнула я не-нашему.

      – Что, натурой отплатить хочешь? – оскалился он. – Ну пошли.

      Это он серьёзно или просто смутить меня хочет?

      В коридоре было тихо и пустынно как в Контре в одиночку. Отлично, никто не помешает нам поговорить.

      – Капитан, – начала я, аккуратно кладя капюшон на плечи. – Боюсь, вы не понимаете всей серьёзности ситуации.

      Мужик явственно сбледнул. Да чего это они все? Клыки у меня отрасли, что ли?

      – Ко мне в комнату вламывается притворяющийся пьяным организм, а когда я ему ласково, даже не поранив, пригрозила кинжальчиком, он успел признаться что его кто-то послал. К сожалению, узнать кто не представлялось возможным, потому что именно в этот момент в меня выстрелили. Я уклонилась, а вот вашему человеку повезло меньше. Скажите честно, вы его ко мне не посылали?

      – Нет, – сплюнул прямо на пол командир. – Мы пока без заданий сидим.

      – А знаете, я вам верю... Только сомнительно, что стражу будет интересовать мнение юной девицы... А вы выглядит все это крайне скверно для вас... Или вы хотите сказать, что это не ваш человек и вы совсем за него не отвечаете, не знаете что он делает и чем зарабатывает на жизнь? Стража будет рада забрать сама тело.

      – А что благородная вообще забыла в этом гадюшнике? – сменил тему капитан.

      – Вы уверены, что хотите это знать? А ведь я могу и рассказать, не сомневайтесь... – не меняя вкрадчивости тона произнесла я. – Но стража сейчас будет очень даже к месту.

      – Ладно. Чего ты хочешь?

      – Во-первых, забота о трупе на тебе. Во-вторых, пятнадцать небесных мне, в качестве моральной компенсации.

      – С ума сошла?! У меня нет таких денег! – вскричал командир.

      Не верю.

      – Вы не поняли. Я не торгуюсь. Я огласила цену вашей ошибке. Может в следующий раз вы будете внимательнее смотреть, какие дела проворачивают ваши люди в свободное время.

      Помолчали.

      Я терпеливо, с безмятежным выражением лица ждала ответа. Единственно возможно правильного. Если, конечно, оправдан мой расчет на то, что покушения на аристократа здесь карается гораздо больше убийства простолюдина. Так же я ставила на призрачную возможность нежелания простого народа вмешиваться в большую политику... В любом случае, от этой попытки я ничего не теряю.

      С командира чужого отряда постепенно слезла вся эта крикливая шелуха, стал виден оскал опытного волка. Возможно, приди он к нам таким с самого начала, я не рискнула бы влезать со своим бесконечно ценным мнением... Хотя кто меня знает, может и влезла бы... Однако отступать сейчас было бы просто кощунством.

      – Ладно, – наконец проскрипел зубами нечто вразумительное он. – Держи. Сейчас мы придем с ребятами, заберём его.

      «Держи» было не совсем точным словом, на самом деле мне пришлось ловить этот треклятый кошель. На ощупь там были не только синенькие монетки, но их было явно больше пятнадцати.

      – Я рада, что вы приняли правильное решение, – сказала я уже в спину командира.

      Зайдя в собственную комнату я наткнулась на десяток взглядов разной степени заинтересованности. Это было бы неловко, если бы не было так приятно. Все-таки надо было мне идти в актрисы.

      – Я все уладила, – спокойно произнесла я, передавая кошелёк нашему капитану. Все равно у меня ещё есть.

      Кто-то присвистнул, капитан спросил:

      – Как тебе это удалось?

      – Пригрозила стражей и разборками с оскорблённой аристократией, – безмятежно ответила я, но, заметив его беспокойство, добавила: – Ничего конкретного я ему не сказала, так что с вашим основным заработком все будет в порядке. Он обещал прийти со своими ребятами, унести тело... Присмотрите за ним, на всякий случай?

      – Конечно, – буркнул наш капитан. Потом оглянулся на остальных и со вздохом протянул мне кошель обратно. – Возьми. Твой труп, твоё и вознаграждение.

      Что-то мне не понравилось про «мой труп».

      – А... – я позволила растерянности выйти наружу. – Может быть мне кто-нибудь объяснит денежную систему? Надо бы за покорёженную дверь заплатить, снять другой номер было бы неплохо, а то тут как-то неуютно...

      Все как-то сразу расслабились, а некоторые даже заулыбались... Я, что, действительно в серьёзном виде выгляжу страшно?

      Лос с капитаном переглянулись и, одновременно придя к какому-то выводу, кивнули.

      – Пойдём вниз, я все тебе расскажу.

      Оказывается, в этом мире монеты абсолютно интернациональны, так что биржи валют тут нет. Самая маленькая по значению – земная, в простонародье её ещё называют камушком. На один камешек можно купить разве что одно яблоко, да и то вряд ли... Сто камушков – один лесной, самая ходовая монета. Комната в этом «гадюшнике» стоит пятьдесят четыре зеленых монетки. Двести лесных – один небесный, на него можно купить неплохой меч. И, наконец, пятьсот небесных – один солнечный, равный по стоимости целой деревне. Разумеется, Лос этой монетки даже никогда не видел.

      Так же монеты одного цвета могли быть разными по значению: один, пять, десять, двадцать, пятьдесят единиц соответственно.

      На вопрос «Почему небесные монеты голубого цвета» я вразумительного ответа не получила, только предположение, что, возможно, когда-то давно эти монеты были морскими, а желтые – небесными, но Высшие по какой-то причини изменили их стоимость, а названия остались.

      В кошельке, как не странно, оказалось ровно пятнадцать небесных, которые я тут же почти полностью потратила. Дверь, новая комната, штраф за труп, плюс особый заказ по еде... Не так уж много, но и не так уж и мало, зато теперь владелец этого заведения на меня чуть ли не молится, а повариха позволила присутствовать при выполнении этого «заказа» .

      Честно говоря, сидеть в теплой, аппетитно пахнущей кухне оказалось гораздо приятнее, чем ловить на себе любопытные взгляды в общем зале. А уж когда мне выдали целую гору пирожков с вареньем и мёдом, так вообще рай на земле... Ну или где мы там находимся.

      Хорошо хоть вспомнила, что в сладком много энергии, а то так бы и подыхала на их низкокалорийной диете... Конечно, бандитский притон – не кондитерская, но зато здесь обо всём можно договориться. А когда в процессе еды у меня стали слишком сильно дрожать руки, я попросила отнести сладости ко мне в комнату. По пути сама ревностно наблюдала, чтобы служанка ничего не стащила, от чего она гордо фыркала.

      Оставшись в новой комнате одна, я заперла дверь и, на всякий случай, подперла его стулом. Потом забралась на кровать и тихо заплакала. До меня начало доходить в какой кошмар я попала.

    Глава 6.
    Поступление.

Ты не расстраивайся, у тебя в жизни будет пара-тройка друзей, которые тебя не предадут. Их предашь ты.

Джеймс Гудвин

      На следующее утро меня, сову-аритмика, которая даже в универ ходила перед сном, хотя была на дневном, разбудили с рассветом. Точнее, подняли как зомби, одели, расчесали, сунули в зубы пирожок и повели как сомнамбулу к дворцу. Очнулась я только на площади, от невнятного шевеления у пояса. Автоматически хлопнула ладонью по подозрительной штуке и, судя по звуку, в кого-то попала, но обернувшись, никого не заметила. Никого, кто бы походил на воришку, потому что народу на площади было – не протолкнутся.

      Так, в вообще, что здесь происходит-то?

      Я сменила взгляд из режима «уныло опущенный» на «WTF?!» и чуть не ослепла. Солнечный свет, льющийся сплошным потоком с жёлтого неба отражался весёлым фейерверком от многочисленных блестяшек на костюмах окружающих меня людей. А их было много, очень много. Вся площадь, размером примерно с половину футбольного поля, оказалась полностью забита людьми. Хотелось применить к этому случаю слово «толкучка», но это было не совсем верно: пышные, на кринолине наряды дам не позволяют толкаться в прямом смысле. Однако, блястели – если я правильна уловила смысловую вариацию этого слова – представители обоих полов.

       – Почему столько народа? – спросила я, пихнув в бок Лоса.

       Тот удивлённо обернулся.

       – В Дворцовом Комплексе, кроме, собственно Дворца и Академии находятся все столичные административные здания, храмы и, самое главное, сад при нём. Он давно уже превратился из обители красоты и гармонии природы в смотрины зажиточных крестьянских девушек. Каждый мечтает выдать свою дочь замуж за аристократа или, хотя бы, сделать её его фавориткой.

       Вечная история.

       – А почему даже мужики разукрашенные, – уточнила я.

       – Ну как? – не понял причины моего удивления Лос. – Не идти же во Дворец в разорванных штанах!

       А-а-а... Поняла. Это когда мне брат запрещал ходить в кофте с открытой спиной в суд. Себя показать и на других посмотреть, вроде это так называется. Меня такие вопросы интересовали только в рамках общей истерии, и строго до тех пор, пока это не мешало остальным моим увлечениям. Например, носить шпильки на постоянной основе я так и не научилась.

       Внимательно посмотрев на спутника, я убедилась, что он от этого правила отступать тоже не собирается: кожаный доспех сменился курткой с металлическими заклёпками, которые сверкали на солнце не хуже камней; невнятные серые штаны – явно прилично сшитыми чёрными бриджами, заправленными в одоспешенные сапоги. Кажется, они называются ноговицы... Даже представить себе не могу – точнее, незнание плотности металла мешает вычислениям – сколько такой костюмчик может весить, однако блистал он не хуже, чем остальные.

       Я, в своём зелёном платьишке почти без украшений, на мгновение сама себе показалась неряшливой сироткой из провинции... Потом вспомнила, что не камни красят человека, а человек камни, сказала себе «Я – самая красивая» и расправила плечи. В конце-концов мой дюжий аристократизм не спрячет никакое платье, как и бриллианты не смогут скрыть прыщей носителя.

       – И почему стоим? – образовался вопрос.

       – Это очередь... – многозначительно проговорил Лос.

       Оглянувшись назад, я тоже проникалась этим словом. Очередь. Разномастная, сверкающая и дли-и-инная. Посмотрев вперед, я убедилась, что меня не зря разбудили ни свет ни заря – ворота находятся относительно близко от нашей локализации. Кстати, о них надо рассказать подробнее. Представьте живую изгородь из лиственных пород. В двадцать метров высотой. В них, кажущийся почти небольшими ворота – всего в семь-десять метров. Арка, разделяющая ворота и стену оказалась из зеленоватого кирпича – то ли из-за освещения так кажется, то ли глина такая – и по форме больше всего напоминала исполинскую конфету-червяка с квадратным основанием перекрученная вокруг своей оси, которую какой-то гигантский шутник воткнул концами в землю.

       Судя по отсутствию толкущихся вплотную к изгороди людей, это был вовсе не безобидный кустик... Да и странно если бы из безобидного сделали городскую стену. Сами ворота были ни разу не грозные, а выглядели так, словно их стащили из райского сада. Тонкие, ажурные, со всякими цветочками зверюшками из металла со вставками из камня. Залезть по ним вверх, пусть даже и на такую высоту, не было никакой сложности, но...

       Сверху шумели те же кусты.

       С торжественной музыкой в воротах распахнулась калитка и народ, на удивление спокойно и организованно начал проходить в них. Присмотревшись, я поняла, что они бы и рады рвануть со всей скоростью, ступая по головам соседей, но вокруг с пугающей частотой показывались стражники. И, кажется, там у ворот было что-то вроде пропускного пункта.

       Хм... А у меня даже документов нет... Хотя Лос, наверное, знает, что делает.

       Пока мы с черепашьей скоростью продвигались к цели, я разглядывала окружающих. Что первым бросилось в глаза, это полное отсутствие косметики в области глаз, при ярких румянах («Свекольных», – почему-то подумалось мне) и ядовито-розовых губах. Вторым – абсолютная блондинистость окружающих. Даже как-то странно на мой взгляд. Я, со своими средне-русыми волосами, в Испании считалась блондинкой, а тут все златовласые и кудрявые. Золото, конечно, разных оттенков: белое, красное, жёлтое, зелёное; и кудри разных диаметров: от едва заметной крупной волны, до почти африканской пуделистости... пуделивастости... Чёрт, по-русски это сказать не получается. Но вы меня, надеюсь, поняли.

       Далее моё эстетическое восприятие, вполне логично, зацепилось за женские наряды. Слава Харухи, они были классического диснеевского покроя «принцесса», с юбкой до пят и без всяких изощрений, которых я начиталась в процессе выбора костюма для ролёвки. Ни каких тебе С-образных силуэтов или, проще говоря, подушек на пузе, с которыми девушки могли выносить ребёнка незамеченными; никаких накладок на бёдра или задницу; и даже кринолин вполне скромен размерами. Во всяком случае, его диаметр метрами не измеряется. Зато цветовые комбинации – просто вырви глаз.

       Украшения забавные, без серёжек, диадем, зато с килограммовыми колье... Такими большими, что почти полностью прикрывали самую интересную часть. Сиськи на камешки – не честный обмен, на мой взгляд. Ещё были шляпки, маленькие с живыми цветами и, даже иногда попадалось, бабочками. Многочисленная вышивка была исключительно геометрических орнаментов. То ли изображение животных тут запрещено религией, как в исламе, то ли это просто не в моде.

      А самое страшное – запах. Приторные цветочные и фруктовые ароматы постоянно сменяли друг друга, повинуясь малейшему движению ветерка, не давая приспособиться.

      Я спокойна, я спокойна, мне совершенно не хочется никого стукнуть. Ну вот совсем. От слова вообще.

      Между тем, ворота приближались довольно-таки быстро, относительно общего количества людей. Ну хоть работают хорошо, а то я уже успела испугаться, вспомнив ужастики о Советских очередях. Как-то так получилось, что вокруг меня оказались в основном девицы, а воинственные молодые люди кучковались чуть левее.

      Сзади почувствовалось подозрительное шевеление масс.

      – Что лапы раскинула? Лишние они тебе? – послышалось злобное. – Вырядились как петухи на бойню и думают, что всё можно! Пропусти, курица напыщенная!

      Я обернулась посмотреть на это чудо – трамвайную хамку иного мира. Мрачная девица в тёмно-тёмно зелёном платье без украшений активно расталкивала народ локтями, явно намереваясь пройти без очереди. И, что самое странное, люди ворчали, но пропускали нахалку. Ситуацию немного прояснил злобный шепот: «Ведьма!»

      Без разговоров я пропустила её вперед. Локоны из красного золота рассерженно торчащие в разные стороны, едва не задели меня по носу. По законам жанра, я должна была сейчас вступить с ней в словесную перепалку, обязательно победив и нажив себе первого врага. Но...

      Я могу. Действительно. Заболтать до полусмерти, доказать, что всё зло происходит от... Ну, к примеру, от неудобных сапог. Но зачем? Девушка явно уже расстроена чем-то, зачем ей ещё мозги компостировать? Для собственного удовольствия? Да ладно, то же мне удовольствие нашли... Вот победить саму себя в шахматы – это да, это круто, а издевательство над заведомо более слабым противником, если в качестве критерия принять стабильность душевного состояния, – это недостойно. Чтобы восстановить справедливость? Так она и без меня восторжествует, судьба или карма об этом позаботятся.

      Какой-то стражник, видно молодой, хотел было заступить ей дорогу, но я его удержала за плечо.

      – Не надо, – попросила я тихо. – Я сама её пропустила, пусть идёт.

      На меня в удивлении обернулся не только стражник с Лосом, но и девица. Впервые в жизни я не стала заострять внимания на мелких деталях, а просто уставилась в глаза. Их цвета я, хоть убей, не запомнила, только жаркое пламя магии исходящее из них.

      – Не надо, – повторила я, не в силах отвести взгляда.

      Она презрительно усмехнулась и последовала дальше. Ну-ну.

      – Пусть, – проговорила я, убедившись, что девушка уже достаточно отошла. – Не видите разве, бедная девочка очень устала. Не будем ей мешать добираться до тёплой постельки.

      Девица обернулась и впилась в меня острым взглядом. Упс. Кажется, я ненароком нажила себе врага... И кто бы мог подумать, что в такой толпе, при таком шуме, на расстоянии уже трёх человек от нас, она сможет услышать мой тихий голос. В двойне обидно, что девчонка оказалась худенькой и маленького роста: такие и есть самые злобные, мстительные и ничего не забывающие твари. Такая малявка, если вступит на тропу войны, то никакие правила её не остановят, никакие авторитеты и прикормки... До тех пор, пока не отвесишь ей хорошего пинка под зад. Да и то не факт.

      Самые злобные собаки – это таксы и чихуахуа.

      В ответ я посмотрела твердо и спокойно, с абсолютной уверенностью в своих силах, которую сама едва ощущала. «Ты сама подставилась», – молча сказала я. – «На правду не обижаются».

      Глаза девицы сузились: «Сейчас я спешу, но попробуй только попасться мне в другое время!» Я слегка качнула головой: «Иди уж, торопыга».

      Резко развернувшись, она пошла пробиваться дальше. На краю сознания мелькнула мысль, что надо бы сделать лицо попроще, а то шибко мудрые – априори считающие себя выше всех – вызывают только непреодолимое желание настучать в бубен.

      И да, надо будет ещё проконсультироваться на счет проклятий, а то мало ли...

      Я отпустила стражника, которого до этого всё ещё удерживала за плечо. Надо признать, изящная женская ручка на металлических бляшках смотрелась очень даже ничего... Только интересно, как он в настолько раскалённых на солнце железяках не запах курочкой-гриль.

      А очередь, тем временем, всё сокращалась.

      На меня вновь снизошла меланхолия. Именно снизошла и именно меланхолия. Редко моему психованному организму надоедает почивать меня разнообразными эмоциями, а сейчас... Ленивое желание поубивать всех этих раскрашенных уродов и не менее ленивое – содрать с соседки платье и... Забрать его себе. Вообще, считай, спокойствие.

      Мы прошли в калитку – что-то мне сомнительно, что такая махина ворот может открыться полностью – и попали в длинный коридор, ограниченный той же живой изгородью. Одурительно пахло нагретой на солнце травой, в воздухе носилось птичье щебетание... Даже не верится, что мы в городе. Тень, влажная и прохладная принесла немалое облегчение страдающему от жары организму.

      И тут и там шастали люди в форменных доспехах, одним своим видом отбивая желание творить глупости. У нормальных людей. Мне же жуть как захотелось сотворить что-нибудь эдакое, чтобы стереть с их лиц эту напыщенную серьёзность. Но я удержалась. Не время для шуток.

      Следующий поворот живого коридора виднелся метрах в тридцати. У стен по ряду столов, расположенных в шахматном порядке по отношению друг к другу так, что между ними остаётся достаточно широки коридор. Когда стол освобождался, над ним зажигался матовым светом шарик, размером с два мячика для тенниса. Все пятнадцать столов непрерывно работали. Не удивительно, что очередь двигается так шустро.

      – Д-добрый день, – слегка запинаясь, поздоровался Лос. Его волнение было вполне понятным, полулегальному перевозчику страшновато было обращаться к властям, но жадность была сильнее.

      Капитан с нами не пошёл, ибо сам в своё время прилично засветился на контрабанде. Сейчас стоит на той стороне площади, костяшки от нетерпения кусает и строит грандиозные планы на счёт растраты выкупа.

      – По какому вопросу? – замучено произнес клерк, не поднимая головы. Ну вот, день ещё только начался, а он уже изработался так, что прямо не могу...

      Маленький, сгорбленный, в каком-то смешном тёмно-зелёном камзоле. С нагло блестящей розовой плешью в обрамлении то ли седых, то ли просто очень светлых сальных кудряшек. За его профессионализм говорило то, что несмотря на писание пером и чернилами из баночки, руки у него были абсолютно чистые. Я бы с такими инструментами изгваздалась вплоть до ушей.

      Кроме двухуровневого стола и тяжёлого, но даже на вид удобного кресла, в качестве предмета обстановки рабочего места клерка можно назвать двух дюжих, но совершенно индифферентных охранника. Между прочим, это очень сложно стоять вот так, без единого движения, слова или развлечения, большинство моих однокурсников не выдержали бы и десяти минут такого стояния, не говоря уж о том, что даже чисто физическая нагрузка для них будет непереносима. Опасные противники... Не знаю как на счёт ума или владения мечом, но упорства и выносливости им не занимать.

      – Проверка на королевскую кровь, – чуть более уверенно произнес Лос.

      – Прошу проверяемого подать руку, – меланхолично, явно заученно сказал клерк. – Ответственная персона, предъявите документы.

      Заметив у себя перед носом изящную ручку – двадцать с лишним евро за маникюр оказались потрачены не зря, хватило только тщательного омовения рук, чтобы он вновь засиял как новенький – служивый немного приободрился и поднял на меня глаза полные обожания. Мне показалось, немного наигранного – издержки восприятия, я вижу фальшь даже там, где её в принципе нет и быть не могло – но тем не менее я выпустила наружу смущение. Даренному коню в зубы не смотрят, кажется так? Мне ничего не стоит с ним сейчас пофлиртовать, точнее просто не отшивать его с ходу, а свой человек в бухгалтерии по-любому лишним не будет.

      Нежно поставив мне на тыльную сторону руки мерцающую печать, он незаметно для стороннего наблюдателя вложил мне в ладонь какую-то бумажку.

      – К шестому телепорту, пожалуйста, – сказал он, делая чересчур серьёзное и ответственное лицо.

      Ну-ну.

      – Благодарю, – чуть поклонился Лос. Надо же, манеры откуда-то вылезли...

      Зелёный коридор вывел нас к полянке, больше всего напоминающей гигантские часы безумного импрессиониста. Двенадцать столбов из переплетённых струек света стояли по кругу на равном расстоянии друг от друга. Искрясь и сверкая, они создавали непередаваемое ощущение прекрасного. Чуда. И сразу же, не давая опомнится, ударом под дых от суровой реальности взгляд натыкается на облезлые таблички похожие на круглые дорожные знаки из моего родного мира. Вторым ударом стало осознание того, что цифры на них – римские. Вот это я попала... Сложновато мне будет перестроится на такую несовершенную систему исчисления, но, может, не всё ещё потеряно, а таблички – просто дань традиции? Очень надеюсь, даже не смотря на отсутствие в этом мире эквивалента арабским странам.

      – Нам сюда, – сказал Лос, указывая на второй слева телепорт. Шаг, и он исчез в зеленоватом свете, словно так и должно быть. Хорошо хоть предупредить соизволил.