Текст книги "Разбуди Лихо! (СИ)"

Автор книги: Ардмир Мари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Перепуганный паук решился спросить:

– Знакомы?

– Да! – я опустилась на колени и прижала довольного Церба к груди. А он с таким же рвением притиснулся ко мне. – Мягкоскладчатый, как же я соскучилась.

И плевать уже, что вокруг нас толпа ошеломленных вампиров, советники Владыки, рыча, обвиняют в чем-то друг друга, а впереди сложное, но, слава Богу, последнее задание… для меня.

Неся на руках довольного щенка, я летящей походкой вернулась к озадаченному Лихо. Сктати, вампир забыл включить режим невидимки, из-за чего его плотным кольцом обступили обозленные вурдалаки. Но узрев щенка, все без исключения подавились претензиями и смылись. Урурк быстро перескочил на плечо господина и замер там, время от времени подрагивая.

– Только посмотри, кто мне встретился! – похвасталась с улыбкой. – Самое очаровательное создание в мире! Общаться мы не можем, но это не беда.

– Рад приветствовать сильнейшее создание преисподней… – вампир сделал шаг назад, чтобы медленно поклонился щенку. И шепотом спросил у меня: – Вы дружите?

– Да, еще со времен моего пребывания в Дарлогрии. Мне все говорили, что ничего не получится. Но я встретила его, вот такого самого-самого-самого… и влюбилась. Честно тебе говорю. Такие умильные симпатяги большая редкость.

Чмокнула Шарпика в нос, чем вызвала его веселое хрюканье.

– Теперь понятно, почему советники так долго не соглашались его призывать.

– И костей набрали полную клетку для маскировки, – поддакнула я, щекоча мягкоскладчатого под шейкой, – он же не ест столько. Такой маленький, такой хорошенький, в него бы столько не влезло.

– Краля, он ест больше и костей не оставляет, – прошипел вурдалак, но поймав наши с Шарпеем взгляды, уже совсем другим тоном согласился. – Но насчет клетки ты права, костей набрали для маскировки, и клетку поставили в самый дальний угол…

– А еще… – пропищал паук тихо, – натравили на Кралю остальное зверье.

Все ужасы, которые я только что видела, для меня лично померкли в свете радостной встречи. Так что они уже и не казались такими опасными:

– Ничего страшного. Меня так никто и не достал и ничего плохого не сделал.

Лихо к моим словам не прислушался, вопросительно посмотрел на Урурка. И тот грозно размахивая лапками, сообщил:

– Четыре плевка в спину, костюм разъело до поясницы, из-за зигбы захо-подошва на ботинках уменьшилась в три раза, семь десятков шипов успел отбить на подлете. Затем мермерригл пытался ментально повлиять на ее выбор. Я исколол Галины плечи для предотвращения его влияния, но отбиваясь от шипов, слишком быстро выбился из сил. И вот тут упала стенка клетки!

Вампир медленно кивнул и, обращаясь к чуду мягкоскладчатому, произнес:

– От имени Владыки благодарю Вас за спасение участницы соревнований. Костюм поменяем, обувь предоставим новую, плечи обработаем. – А дальше веселее, потому что Лихо с улыбкой оповестил: – Поедание соревнующихся и их перебежчиков разрешено.

Шарпик кивнул, принимая информацию к сведению, я побелела.

– Это что получается? Выбери я мирного зверя, меня бы на пару с ним съели?

– Ты мирного выбирала, чтобы он тебя сам не съел, – опроверг мои слова вампир.

– Зашибись…

Всегда задевал вопрос, что же происходит с теми участниками соревнований, которым не повезло выбыть из игрищ. Может быть, возвращаются в места отсидки пожеванными и поеденными? Или попадают в центр реабилитации, который в Ритри перепонками закрыт? Или теряют одну ипостась? Или… А что еще можно придумать, если чистилище у них закрыто и помирают они не окончательно. Надеюсь, первое. Иначе торжество в честь Великого Кровопролития, само по себе станет кровопролитием.

Спросить не успела, Лихо перебил.

– Тебе срочно нужно переодеться, – и плечи мои накрыли шалью из черных кружев. Откуда только взял?

Он обратился к пауку:

– Урурк, ты знаешь что делать.

Многолапик изобразил поклон перед своим господином и Шарпеем и скрылся в неизвестном направлении. А я только сейчас заметила, а заодно и ощутила, что чужие плевки в спину уже основательно разъели мой костюм, вот-вот останусь без облачения.

Ой, черт!

* * *

После того, как перебежчики были выбраны, всех участников соревнований направили в специализированный зал. Низкий потолок, стеклянные перегородки, в каждом загоне стоит небольшая клетка с выбранным зверем и номер участника. Я вошла к себе и открыла клетку, чтобы выпустить Церба. Все серокожие заблаговременно освобождали своих зверей из клеток, и те быстро возвращали себе прежнюю крупную форму. Вот и я решила дать щенку свободу. И пока возилась с замком и задвижкой отстранено думала о происходящем.

Исчезновение костюма оказалось меньшей из бед. Я бы сказала удачей, мне его заменили на более мощный защитный комбинезон без вульгарностей. Весь черный с красными застежками на руках и ногах, косыми отворотами и воротником стоечкой. Урурк сообщил, что это презент от третьего «спонсора», пожелавшего остаться анонимным.

А вот большую беду мне обещали советники Владыки, мерзко подшучивая относительно моего выбора. Что же из развеселило, я поняла только сейчас, когда Шарпик, оказавшись на свободе, не смог вырасти в ужас подземных чертогов и остался все тем же умильным щенком, причем жутко расстроенным.

– Вот уроды! – я прижала его к груди, успокаивая. И я поняла, мне за себя не страшно, мне обидно за него. Взгляд метнулся к клетке, кажется загвоздка в ней, нужно будет взять ее с собой в дорогу.

– Что-то Мордовская притихла… – послышалось сбоку.

– Расстроилась своему выбору? – а это вообще из другого конца зала донеслось.

– Или все еще радуешься?

Я молчу, мне до них дела уже давненько нет. Допрыгались клыкастые, никого больше спасать или жалеть не буду. Баста!

– Не выиграть тебе и не выжить! – продолжили измываться упыри.

– Сопельки не размазывай, может быть сжалится кто из перебежчиков…

– Проглотит и сразу же переварит!

Их низкий смех достиг апогея, когда мягкоскладчатый жалобно пискнув, уткнулся мордашкой в мою шею.

– Маленький мой, славненький, не переживай. Прорвемся!

И сбоку елейным голосом вопросили:

– Что-что ты сказала? Повтори. Маленький, славненький… кто вот этот?!

В зале поднялся неудержимый вампирский гогот и хлопки в ладоши.

– Серокожие, да вы стопроцентные идиоты! – уверенно заявила я.

Гул истерического смеха стих.

– Что ты сказала? – это к моей стенке прильнул один из знакомых умников. Тот самый, на Сони которого мы с бронированным до самого последнего кольца доехали. К сожалению, сейчас он тоже оказался моим соседом по загону, но это его проблемы.

– Повторю для глухих: вы идиоты! И на этот раз вам придется поверить.

Реакция были незамедлительной, из загонов ко мне никто не сунулся, но морально припугнуть решились.

– Ты синяя! Поменьше губками шевели, я за них заплатил.

– А я за ж… одну из половинок.

– Вторая моя! – послышалось из дальнего угла.

– Тебе подсказать, кто за дойки рассчитался? – давешний сосед раззявил рот с немым вопросом: «чо, съела?»

– Или назвать обладателей розовых сосков?

– С цветом ты явно прогадал, – ухмыльнулась я, стараясь без содрогания пропустить информацию мимо ушей, – с предметом покупки так же.

В это мгновение над нами раздался долгий пронзительный звук, скоро будет объявлен старт. Эх, а как все хорошо начиналось. Вот даже Шарпика встретила в момент опасности. И новый переплет…

Я погладила щенка и смело пояснила:

– Если я умру, то целехонькой не останусь, пропадут и губки и грудь с з… й, и даже почки на черном рынке не получится продать. Разве что зубы, но и те частично с пломбами. Так что покупка не окупится.

Со всех сторон послышался слаженный мат на вампирском, а иначе рык и шипении в такой низкой тональности и не назвать. И я с наслаждением продолжила просвещать нерадивых:

– Те, кто до этого ставил против меня, теперь ставят – за. Если я умру, ставки не окупятся.

Кто-то протяжно хмыкнул.

– Ну и третье, – громко объявила, скалясь шире прежнего, – все кто заплатил за ночь, просто таки обязаны позаботиться обо мне. Трупы, знаете ли, особой лаской не обладают, и дарить ее не могут.

– Знаем, – усмехнулся кто-то справа, и у меня по спине побежали мурашки. Тут что некрофилией не брезгают?

– Все сказала? – забавляясь, спросил все тот же урод, что подглядывает на меня через стенку.

– Нет, не все, – вдох и резкий выдох: – Иди на фиг!

В соответствии с посылом он должен был на фиг идти, а получилось, что его со зверюшкой на фиг засосало! И, главное, куда – в жуткого вида дыру, раскрывшуюся над загоном. «Фльюп» и нет серокожих всего соседнего ряда. Оставшиеся начали проявлять нетерпение, рыча, шипя, а перебежчики – лязгая зубищами. Жрать хотят. Ждут, не дождутся, когда им будет дана воля. А там, как сказал Лихо, зверью разрешено убивать не только вампиров, но и друг дружку.

– Куда их?! – спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.

– На дальний рубеж, – ответили мне низким басом.

Послышался еще один характерный «Фльюп».

– А этих?

– На средний, – ответил обладатель скрипучего голоса.

– А меня, меня куда?

Пока спрашивала, зал огласило еще три фльюпка и ряды серокожих окончательно опустели, под смешки двух умников с относительно знакомыми голосами.

– А ты на кладбище, – ответил первый.

– В сердце пожирающей тьмы, – уточнил второй.

Советники Владыки, запоздало сообразила я и оглянулась.

– Шути… те? – осеклась.

Прозрачные стенки моей клетки начали подозрительно дрожать, а эти, уроды высокопоставленные, улыбаясь во все клыки, выпускали из клетки какую-то мелкую тварь с перепончатыми крыльями, явно перебежчика. Голодного, разъяренного и плотоядного.

Крепче прижала к себе Шарпика. В одной руке щенок, в другой кледка. Если этот ужас-недоросдок попытается атаковать, убью, не пожалею. Однако мелкота летучая, оказавшись на свободе агрессивно не действовала, вильнула в сторону от рук вампиров, раз, затем еще раз и еще. И по мордахе клыкастой видно, тварюшка уже успела обрадоваться своему спасению, но молниеносно движущийся белобрысый советник пинком направил зверька на путь истинный – в мой загон. Как раз к звучному и противному «Фльюп!», прозвучавшему над нами.

Переброс был ужасным.

В первые мгновения не могла понять, что к чему: вроде как, вишу в черном пространстве, чувствую тяжесть напряженного щенка, вижу, как светится наша клетка, но куда именно мы попали и что теперь делать, понятия не имею.

– Сердце пожирающей тьмы, говорите, – усмехнулась, вспомнив слова вампира, – это не сердце, а полная ж…

Окончательно сказать гадость не успела. Меня встряхнуло, затем еще раз, а после я начала стремительно лететь, попутно головой врезалась во что-то вязкое, противное и меня сквозь него протянуло снизу вверх. Болото перевертыш, черт побери! Оставила бы меня эта невидимая сила на поверхности, так нет же, вытянула вверх и бросила.

– Мамочки! – короткий, но отчаянный вопль огласил болотистую местность со знакомыми каменьями. – Черт!

Плашмя плюхнулась в жижу, покрытую бледной сиреневой растительностью, и всплыла, как поплавок. К счастью, здесь было не глубоко: жижи по пояс, ила на дне по колено, не меньше, а ближайшая твердая поверхность – камень со здоровым изломом и памятной надписью. И до него еще надо дойти метров десять.

– Шикарно! Мать вашу за ногу! – проскрежетала я, крепче перехватывая настороженного Шарпика и переставляя в ту же руку клетку. С остервенением стерла болотную мерзость с лица, напоминая себе: «Упал лицом в грязь, встань и докажи, что она полезная».

– Подождите, уроды, клыкастые еще свидимся.

Подогреваемая яростью и праведным гневом, я с шипением и русским матом, через шаг, пошлепала к надгробью природного вида. Далее двадцать минут на преодоление расстояния, пять – на соскальзывание с камня. В итоге: выбралась я на «землю» уставшей до дрожи в коленках. Странно, а в деревне у бабушки я в таком же болотце уставала меньше. Либо оно силы тянет, либо я слабачка.

А к дьяволу!

Отдышусь, вспомню задание и пойду дальше. Вытянула ноги перед собой, тщательно восстанавливая в памяти наш с Лихо диалог. Значит: нужно выжить и не дать моего перебежчика в обиду. До ночи в ближайшем селении найти ветхий домик, напроситься на ночлег, выполнить хозяйственную работу по договоренности. А утром во время кроваво-красного рассвета добраться к главной площади Рогри, откуда нас с щенком заберут на како-то там животном.

Задание ясно, цель…

Оглянулась в поисках деревеньки какой-нибудь, а вокруг одно лишь болото, чтоб ему пусто было! Нет рядом ни одного вампирского поселения, только слева темнеет что-то на лес похожее.

Ладно, хоть какой-то ориентир, к нему и пойду. И бодрым голосом устроила перекличку:

– Краля отдохнувшая есть, удрученный мягкоскладчатый есть, клетка черная есть, мышь мелкая есть… – моргнула, не веря. – Мышь?

Крылатый монстрик отлепился от клетки и взмыл вверх, чтобы растаять в туманной дымке желтого неба.

– Ты это видел? – обратилась я к Цербу, который начал тихо поскуливать. – Надо же маленькая тварюшка, а какая быстрая.

Проговаривая это, сняла с руки перчатку, чтобы поправить волосы и глазом моргнуть не успела, на кисти оказалась та самая мелкая мышь! Облепила лапками указательный палец и присосалась. Я взмах рукой, она сидит, я второй раз, мышь лишь чуть-чуть отклонилась от первоначального места положения. Зубов ее не чувствую а вот то, что тварь присосалась намертво, еще как! С визгом, начала трясти кистью, но гадина еще сильнее в нее вцепилась.

– Все, мелюзга, ты дососалась! – и с громогласным «шмяк» я шлепнула рукой о камень. Не сильно шлепнула, но кровопийца отлетела в сторону, а на кончике моего пальца появился багряный засос и мелкие синяки от лапок летучей мыши. – Черт!

Разозлилась, и новый заход крылатого ужаса на мой многострадальный пальчик увидела. Времени на размышления нет, вооружилась клеткой, точно решив для себя, если не поймаю уродку вампиристую, так убью. Но мне жуть как не повезло, зверек шустрый оказался. И не хочет в клетку, зараза, улетает быстрее, чем надо. В ходе моих обозленных махов на кровопийцу, я не сразу заметила, что щенок все больше скулит и льнет к ногам, а ярко-желтое небо становится холодно-синим. Черт подери, ведь я была уверена, что до ночи еще часов двенадцать не меньше. А то, что стемнело быстро и какие-то чудики из болота лезут, заметила лишь, когда мышь, падаль редкостная, увернулась от очередного моего замаха. Я уже поднаторела в искусстве владения «сачком», поняла, в каком направлении противник улетает хуже всего, и только изловчилась гнать его клеткой сверху вниз, как вдруг, мышь вильнула в сторону, а клетка оказалась надетой на голову неизвестного.

Да, было уже темно, да, в клетке гость тут же начал уменьшаться, но я его таки разглядела, и плотный завтрак чуть не пошел наружу. Мутило так, что даже перепуганный вопль застрял где-то в горле. И ладно бы одно уродище близко подкралось, я только сейчас заметила, что в нашу с Шарпиком сторону из болота лезут сотни таких же, и первые три вот-вот окажутся в непосредственной близости.

– Да ну на фиг! У вас, что уже ночь?!

Никто не ответил, только Церб протяжно взвыл, а клетка, под которой оказался мелкий прототип вселенского безобразия засветилась. Реально ночь на дворе, холодно, страшно и мерзко, и… Это все советники Владыки, чтоб их…! С ругательствами подняла клетку и пнула ногой, резко уменьшившегося гостя. Отлетел он на приличное расстояние, вернуться больше не захочет, уже хорошо. Первых трех уродищ встретила тем же «венцом». Осенив их головы клеткой, дождалась, пока уменьшатся и так же спихнула с камня. До следующих посетителей было еще минуты три или меньше, в синих сумерках не разобрать, и вот тут на светящуюся клетку плюхнулась мышь. Маленькая сволочь!

– Вали отсюда, пока жива, – процедила я.

Видимость и так хреновая, монстры подступают со всех сторон, а тут еще это безобразие приставучее.

Но беззубое создание сматываться отсюда куда глаза глядят и не думало, как в пантомиме попыталось что-то объяснить. Взмах крылом на меня, потом на себя, потом что-то крест-накрест, глотательное движение у мыши и полет, или что-то очень на него похожее.

– Крови просит, решил полетать напоследок, – прокомментировала я, отбиваясь от приблизившихся монстров. Первый, второй, третий, пока на двадцать шестого клетку надевала, а двадцать пятого уменьшенного уже отбивала ногой в болото, уроды к Шарпику добрались.

Господи, не дай им его поранить! Он же маленький да еще без силы!

Мои мольбы не были услышаны. Щенок взвыл от боли, а я озверела. Тьма вокруг, тварей много, я одна, и мне плевать! Все добравшиеся к камню получили двойную дозу моей злости. Последнему уродищу, съездила по морде ногой потом клеткой, и он сбежал, не дожидаясь, пока уменьшится. Увидев это, остальные на подступах к камню остановились. Шушукаются. Решают, гады, как ко мне добраться. А я же опустилась на корточки перед неподвижно лежащим щенком, и чуть в голос не разревелась. На животе рана, один глаз слезится, передняя лапа перебита, на спине полосы содранной шкурки.

– Ууууроды, – простонала слезливо. – Всех поубиваю!

И надо же темные силуэты отшатнулись, а мелкая мышь опять подлетела к самому моему лиц, что-то там изображая. Зыркнула на нее и предупреждающе подтянула к себе клетку.

– Нападешь на Церба, я тебя сама сожру!

Монстрик дернулся, но далеко не отлетел, начал ту же пантомиму, показывать уже щенку. Церб фыркнул, мышь еще что-то изобразил, щенок головой мотнул, и вот тут крылатый произвел движение, очень напоминающее удар кулаком в грудь. Типа даю свое слово, гадом буду, если забуду.

Что за жизнь?! Я тут думаю, как до утра дожить, а они заключают какие-то договоренности, на фоне кровожадного шипения обитателей болота. Занятая размышлениями о жизни, не поняла сразу, как Церб умудрился меня за руку укусить до кроиви и подержать кисть так, чтобы вампируге мелкой моя кровь сверху капала:

– Шарпик!

– Хрррмммм… – прозвучало от него, а мышь уже три капли проглотила.

– Ну, они же меня сейчас того… порвут!

– Хррмм… – еще две капли упали в пасть кровопийцы. И Церб, отпустив мою кисть, лизнул ранку. Кровь прекратилась, мышь сыто заулыбалась, а вот страшное шипение вокруг усилилось.

– И что дальше?

Мелюзга, чтоб ей хорошо было, отобразила полет.

– Угу, представляю как ты…!

На самом деле не представляла. Но после моего скептического замечания, кровопийца занесла Церба в клетку, клетку вручила мне, а затем, вцепившись в мой костюм лапками, подняла нас в воздух. Как ей это удалось, не знаю; мышь все такая же мелкая, я все такая же крупная, но мы летим над болотными уродищами, Немного медленно, но достаточно высоко, чтобы они до нас не достали.

Первое захудалое селение с домами в форме конусов показалось через двадцать минут. Я стучалась во все двери и отчаянно просила пустить на ночлег, но никто даже не откликнулся. Второе поселение появилось через сорок минут. И тут мне никто не бы рад, одно успокаивало – фонари на улицах все еще горели. К следующему пригодному селению, мы добрались через час, потому что в третье, четвертое и пятое смысла ломиться не было. Там по улицам уже вовсю ползали и бегали давешние болотные уроды. И вот мы тут, в шестом. Рядом с населенным пунктом слышится знакомое шипение. Я еле на ногах стою, а мышь уже двигаться не может, пантомиму более не показывает и, вообще, полез к Шарпу в клетку и крыльями обнял раненного.

– Господи, пусть тут будет место в бедном доме, – взмолилась я.

Меня не услышали ни где-то там, на небесах, ни в вампирском селении. Глухо, как в танке.

– Ну, может быть, в богатом доме…? Пожалуйста!

Топаю на возвышенность, к богатым вампирским постройкам. Их легко определить – светятся желтым и на вершинах шипами украшены. Но и там никто не открывает. Оборзевшие какие. И я заковыляла к самому последнему дому, нависшему над пропастью проговаривая про себя, как мантру:

– Господи, если ты мне сейчас же не поможешь. Я перестану в тебя верить!

Уж лучше бы молчание раздалось в ответ, а не шипение. Но нет, раз день погано начался, то и закончится он погано. Оборачиваюсь на неприятный звук, а всего в десяти шагах от меня еще одно монстрюжище объявилось, из-под земли вылезло. Жу-у-у-у-тко-о-о-е! И я еще болотных тварей с сотней перепонок меж костьми испугалась? Это мне у них зубья желтые кривые не понравились? И глаза белесые на пол черепа не восхитили? Да в сравнении с этим, те уродцы были симпатяшками. Да они очаровательно клипали слезящимися глазками и хлюпали дырками вместо носа, когда я на них клетку надевала. Да они, уменьшаясь до размера мальчика-с-пальчика, весело пританцовывали на месте. Не говоря уже, о звонком «пиии!», с которым они улетали обратно в болото. А тут…

У меня же клетка ни на один выступ этого тела не налезет, к тому же в ней Шарпик и мышь, а времени их вытаскивать нет, совсем нет, потому что монстр истекает отнюдь не кровью, а слюной.

– Мама!

– Гхр… шшшш! – сообщило трехметровое уродство на коротких крокодильих лапах и двинулось на меня.

Спокойно стоять в ожидании смерти не получилось, бегу. А бежать, собственно, некуда. По бокам дома глухие к моим мольбам, впереди обрыв, сзади ужас ужасов. И сейчас у меня всего лишь два выхода: спешно научиться летать или молиться так, чтобы меня услышали. Первое было под сомнением, второе под еще большим сомнением, но я старалась.

Господи, если выживу, я больше ничего бояться не буду. Ничего и никого, даже в кровавые игры играть начну с мордой каменной и без визгов. Честно!

Вот тут скосила глаза в сторону, а монстр не отстает, почти догнал. И дрянь такая пасть свою раскрывает, как у инопланетной твари в фильме «Факультет». А-а-а-а к дьяволу! Оценив размер его звездчатых челюстей, я многократно ускорилась и упустила момент, когда начала бежать по воздуху. То, что ужас ужасов остался позади, а населенный пункт вампиров растворился в темноте, я не видела, перед глазами все еще стояла открытая пасть и глубокая глотка, в стенках которой застряли обломки вампирских доспехов. Бежала в темноте, подгоняемая животным страхом, и в какой-то момент начала видеть свет впереди.

Только бы это не был свет в конце тоннеля! Очень тебя прошу, Го…

Вспомнила все только что произошедшее и раздраженно фыркнула.

Знаешь, Господи, отныне я буду молиться дьяволу. Во-первых: мы с ним знакомы, во-вторых: он меня хоть иногда слышит, в-третьих: случись что, я ему после смерти по рогам настучать смогу. А вот ты…!

Вот с этими мыслями я и выбежала на освещенный участок под фонариком, миленьким таким с лампочкой конусной формы на кованой стойке. Я там рухнула, как подкошенная, и долго лежала, стараясь унять сердцебиение и восстановить дыхание. Относительно придя в себя провела «инвентаризацию»: клетка есть, Цербик в клетке есть, мышь тоже есть. И мы все еще живы. Не верится! А впрочем, рано радоваться, сейчас из глухой темноты опять вылезет какая-нибудь гадость и придется сматываться, куда глаза глядят. Сердцем чувствую, ждать долго не буду.

Предчувствие оказалось верным, на меня упала тень, и неизвестный поинтересовался хрипло:

– Вы к кому?

– К черту на кулички! – выдала я, не представляя, как сейчас буду отбиваться от очередного монстра Рогри. Сил нет, слов тоже. Обнадеживает, что не напал со спины и укусить не пытается. Стоит на свету, откидывая на меня длинную тень, и блестит красными глазами. Вампир, не болотное уродище, поняла я и понадеялась, а может, удастся его заговорить и слинять по-тихому. В крайнем случае, договориться как-нибудь. Чем черт не шутит, вдруг у него хата есть, договор с ночевкой никто не отменял.

Я улыбнулась и добавила:

– Но для начала нам бы к лекарю. У нас тут раненные.

– Чувствую, – хмыкнул неизвестный, наклонившись ко мне, и когтистая лапа опустилась на мое плечо.

Вот теперь все! Прощай, Галя, Ты была хорошим человеком, отличной жертвенницей и самым невероятным суккубом, не говоря уже о прекрасно сыгранных ролях дочери, сестры, подруги и жены. Эх… В глазах потемнело, появилось чувство невесомости в глухой темноте, а на душе кошки скребут. Умираю, а ведь обещала ничего и никого не бояться. Ну, раз обещала, то и не буду!

Решила поговорить напоследок:

– Здравствуй, смерть, столько раз подхожу к тебе вплотную и никто до сих пор не познакомил. Давай, что ли дружить? Меня Галей зовут…

– Я Стаф, – сообщил все тот же голос и когтистая рука похлопала меня по плечу. – Вы потревожили спящих, но у нас за это не убивают.

Надо было порадоваться, что не убивают, я же разозлилась и на совсем другое:

– Разбудила? Я их разбудила?

– Топотом, – подсказал вампир.

– Так я же, я же бежала, потому что…!

– Опоздали. А вас давно ждут. – Упрекнул он и взяв за локоть поднял меня, как пушинку. – Следуйте за мной.

– Ээээээммм… нас ждут?

– Да, в доме у лекаря.

Ждали явно не нас, но упоминание лекаря придало мне пофигизма.

Тьма расступилась, и мы с высоким кровопийцей оказались на пустынной улице ухоженного вампирского городишки. А если быть точной, то в одном из самых богатых его районов, где домины сияли желтым и в каждом дворе был свой садик. И, как на грех, Стаф проводил меня к самому яркому с многочисленными шипами на конусе.

Черт, простыми домашними хлопотами мне тут не отделаться.

– А может…?

– Вас ждут здесь, – отрезал он.

А я, посмотрев на раненных и уставших обитателей клетки и, соглашаясь, кивнула. Ждали тут, конечно, не меня, но стучаться в остальные домики сил уже не осталось, да и надежда на спасение издохла давно.

Мы подошли к строению, вампир постучал в глухую стену без окон и дверей и вдруг, прям напротив нас в ней появилось окошечко.

– Госпожа Родава ваша наемница прибыла, – с почтением сообщил мой новый знакомый.

– Наконец-то, – ответили нам, и две руки из стены схватили меня за барки. – Стаф Шуро, вы свободны.

– Да, госпожа, – с поклоном серокожий растворился в ночи, а оторопевшую меня ручечки втащили в стену.

«Столкновение» со светящейся преградой прошло успешно, и я оказалась в просторной и дорого обставленной комнате. Сказала бы модерновый шик, не будь здесь множества шипов в каждом изгибе декоративной отделки. Или лучше определить его как модерновый Шип. Но долго рассматривать комнату мне не дали, хозяйка дома метнулась вверх и протащила меня через три этажа, чтобы в более простой комнате толкнуть в кресло.

Я шмыкнулась, как тряпичная кукла, но клетку не выронила, а аккуратно поставила ее на стол рядом с собой.

– Ваше опоздание лишило меня сна, – сходу начала статная вампирша в сером балахоне с оборками на шее и рукавах. Кажется, мое появление выдернуло ее из кровати. Сочувствую, но не сожалею. Мы-то с мелкими все еще живы!

– Я урезаю плату вдвое и уже подумываю о разрыве нашего контракта, – продолжила серокожая. – И как вы посмели привести за собой свидетелей?

Ответила правду:

– Я без них не могу. Щенок ранен, мышь без сил. А вы лекарь… помогите.

Высокая с иссиня черными волосами, она мне чем-то напомнила преподавательницу младших классов. Та, вот с таким же пренебрежением смотрела сверху вниз и кривила губы.

– Хорошо, я осмотрю обоих. Но ваша плата урезается до четверти.

Чуть не ляпнула: «На плату плевать, дайте у вас переночевать!», но вовремя одумалась.

– Вы позволите мне переночевать?

– Дорогуша, – снисходительно начала госпожа Родава, – по условиям нашего контракта, вы останетесь в этом доме до обеда следующего дня и замените мою дочь на чертовом отборе. Вам ясно?

– Но…

– Что вы мямлите? Еще скажите, что контракта не видели!

Не видела, но признаться в этом не спешила.

– Мама!

В комнату вихрем ворвался белый балахон, точнее молодая вампирка с такой же блестящей гривой черных волос. Растрепанная и встревоженная она кинулась в объятия родительницы.

– Отказались, они все отказались! Я умру, да?! Он выберет меня, и я умру…

Далее последовала семейная сцена с утешением плачущего ребенка и заверением, что все обойдется, что молодую вампирку никто не выберет, а если и выберет, то замену ей мамуля уже нашла. При этом красноречивый взгляд красных глаз хозяйки дома был недвусмысленно направлен на меня. Когда девушка успокоилась, серокожая мадам выдворила дочь за дверь со словами, ничего не бойся и не сомневайся. Жаль, это напомнило мне мою маму. Пореветь два часа взахлеб, захотелось жуть как, но мне не дали. Щелкнул замок на дверях и в следующее мгновение меня за грудки выдернули из кресла.

– Ты кто такая? – прошипела серокожая, забыв об официозе.

– Краля Мордовская.

– Суккуб, подосланная на игры дьяволом! – последними словами вампирша подавилась.

– Она самая, – мило пропела я. – А теперь руки убе…

– Как ты тут оказалась?

– Вы меня сами втянули.

– В верхний город как попала? – рявкнула серокожая и кивнула на моих попутчиков. – Он показал?

Кто он уточнять не стала:

– Я добежала. Там по краям дома были, впереди обрыв, сзади ужас ужасов… с жуткой пастью. У него морда такая сплющенная была, а челюсти раскрывались как у цветка бутон, ну и с зубищами длинными.

Вот на этом сообщении она дрогнула, опустила меня в кресло и отошла в дальний угол круглой комнаты. Пока она в растерянности, беру быка за рога и спешно договариваюсь, иначе чует мое сердце, второго такого шанса не будет.

– Вы должны понимать, что контракта я в глаза не видела. И к вам пришла за помощью. У меня тут Шарпей раненный и мышь… – от нее ноль эмоций. Я подождала минуту и нетерпеливо позвала ее: – Госпожа Родава? Ау…

– Еси Бративо не пришла, за нее пойдешь ты, – задумчиво произнесла серокожая.

– Куда пойду?

– На конкурс.

– Так я уже в одном смертельно опасном участвую.

Вампирша резко обернулась, но меня это не смутило.

– К тому же после его завершения вернусь домой сразу же.

– Успеешь и на этот, – хозяйка скривилась, напомнив, – по условиям тура тебе нужно переночевать где-то и вылечить перебежчика, а мне нужно, чтобы дочь осталась дома. Вот ты ее и заменишь.

– И в чем суть этого конкурса?

– О… ничего сложного. Тебя не выберут.

От ее фразы мороз по коже прошел.

– Знаете, после подобных слов у меня как раз все сложности и начинаются. Вот и с Цербером не должно было быть ничего сложного. – Я открыла клетку и, освободив Шарпика и машь, улыбнулась.

Госпожа Родава очень старалась не показать страха перед щенком из Аида, поэтому быстренько опустилась в кресло и приняла задумчивый вид.

Угу, так я тебе и поверила, явно ноги подкосились, и дрожь в коленках одолела. Да, вот теперь я могу быть спокойной в том, что среди ночи жрать меня никто не будет, и моим спутникам предоставят лучший уход.

Она его и предоставила в полном объеме. Через час я уже спала, прижимая к себе перебинтованного щенка, а в углу время от времени скреблась летучая мышь. Такое ощущение будто бы у нее зубы полезли и жутко чешутся. Ну да это мелочи, кусать она нас не будет, раз слово дала.