Текст книги "Гражданские войны"

Автор книги: Аппиан Александрийский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

38. Консул настигнул в Корфинии Луция Домиция, который был послан принять от него власть, имея с собою неполных 4.000 человек, и осадил его там. Жители Корфиния, захватив убегающего Домиция у городских ворот, привели его к Цезарю. Последний, чтобы показать пример другим, ласково принял войско Домиция, перешедшее на его сторону, самого же Домиция, невредимого и со всем его имуществом, отпустил на все четыре стороны. Цезарь надеялся, что тот благодаря оказанному ему благодеянию, быть может, останется у него, но не препятствовал ему идти и к Помпею.

Так как все это произошло очень стремительно, то Помпей поспешил из Капуи в Нуцерию, а из Нуцерии в Брундизий, чтобы, переплыв через Ионийское море в Эпир, там заняться приготовлениями к войне. Он поспешно отправляет послания по всем провинциям, пишет царям, городам, полководцам и династам, чтобы они оказали помощь в войне, кто чем может. Все это произошло одновременно. Собственное войско Помпея находилось в Испании и было готово двинуться туда, куда будет нужно. Часть тех легионов, которые были при Помпее, он приказал консулам заранее отвести из Брундизия в Эпир.

39. Они немедленно благополучно переправились в Диррахий. Некоторые называют этот город Эпидамном по следующему недоразумению. Царь тамошних варваров, Эпидамн, основал город у моря и по своему имени назвал его Эпидамном. Сын его дочери, Диррах, которого считают происходящим от Посейдона, основал для этого города гавань и назвал ее Диррахием. Этому Дирраху, который подвергся нападению со стороны братьев, помог за участок земли Геракл, придя из Эрифеи. Поэтому диррахийцы считали основателем колонии Геракла как имеющего надел. Они не отказывались от Дирраха, но больше гордились происхождением от Геракла как бога. Говорят, что в этой битве Гераклом по ошибке был убит Ионий, сын Дирраха, и Геракл, предав погребению его тело, бросил его в море, чтобы Ионий стал эпонимом [207]207
  59 Т. е. «дающим имя» (греч.). См. также примеч. 41 выше.


[Закрыть]последнего. Со временем этой страной и городом овладели бриги, пришедшие из Фригии, и за ними иллирийское племя тавлантии, а за тавлантиями другой иллирийский народ, либурны, которые грабили окрестности на своих быстрых кораблях. Отсюда римляне называют либурнидами быстроходные корабли, с которыми они впервые познакомились у либурнов. Изгнанные из Диррахия либурны призвали на помощь керкирян, господствующих на море, и изгнали неприятеля. К диррахийцам керкиряне примешали своих поселенцев, отчего порт кажется греческим. Название же его, как несчастливое, керкиряне переменили и стали называть порт Эпидамном, по имени вышележащего города. И Фукидид его так называет. Однако прежнее имя одержало верх, и порт называют теперь по-прежнему Диррахием.

40. Часть войска с консулами переправилась в Диррахий, а Помпей, отведя остальную часть в Брундизий, ожидал там возвращения кораблей, перевозивших консулов. Со стен города он отражал подошедшего тем временем Цезаря и окружал город рвом, пока не вернулся флот. Тогда Помпей вечером отплыл, оставив на стенах наиболее храбрых из своих воинов. Они с наступлением ночи отплыли из Брундизия с попутным ветром. Таким образом Помпей со всем войском, оставив Италию, перешел в Эпир. А Цезарь находился в затруднении, куда направиться и откуда начать войну, видя, что к Помпею стремятся все отовсюду. Он боялся его испанского войска, большого и опытного, как бы оно не очутилось у него в тылу, когда он станет преследовать Помпея. Поэтому Цезарь решил, отправившись в Испанию, предварительно уничтожить тамошнее войско Помпея. Свои силы он разделил на пять частей: одну оставил в Брундизии, другую в Гидрунте, третью в Таренте, чтобы они охраняли Италию. Других Цезарь послал вместе с Квинтом Валерием занять хлебородный остров Сардинию, которую они и захватили. Азиний Поллион был послан в Сицилию, которой управлял тогда Катон. Когда последний спросил Поллиона, на каком основании он вторгся в чужую провинцию, по постановлению ли сената или решению народа, то тот ответил следующее: "Тот, кто правит Италией, послал меня для этого". И Катон, заявив, что, щадя подвластное ему население, не станет здесь с ним сражаться, переплыл на Керкиру, а оттуда отправился к Помпею.

41. Цезарь, спеша в Рим, всевозможными посулами и обещаниями старался привлечь на свою сторону город, который трепетал от ужаса при воспоминании о бедствиях, бывших при Сулле и Марии. По отношению же к своим врагам Цезарь обнаруживал великодушие, заявляя, что даже Луция Домиция, попавшего ему в руки, он отпустил на свободу со всем имуществом. Цезарь приказал взломать запоры государственного казначейства и грозил смертью Метеллу, единственному из народных трибунов, который этому препятствовал. Он начал расходовать неприкосновенные суммы, на которые, говорят, при галльском нашествии в старину наложено было публичное заклятие ни на что не тратить их, за исключением новой войны с галлами. Но Цезарь заявил, что он сам снял с города заклятие, сделав галлов безопасными. Над Римом он поставил Лепида Эмилия, а над Италией и италийскими войсками – народного трибуна Марка Антония. Вне Италии Цезарь назначил Куриона управлять Сицилией вместо Катона, Квинта – Сардинией, в Иллирию послал Гая Антония, а Цизальпийскую Галлию поручил Лицинию Крассу. Для Ионийского и Тирренского морей он приказал быстро сформировать две эскадры. Командующими над ними, еще пока они формировались, Цезарь назначил Гортензия и Долабеллу.

42. Укрепив таким образом Италию и сделав ее неприступной для Помпея, Цезарь отправился в Испанию. Там он вступил в борьбу с Петреем и Афранием, полководцами Помпея, и на первых порах терпел поражения. Но затем они стали воевать почти с равным успехом около города Илерты. Разбив лагерь на крутизнах, Цезарь получал продовольствие по мостам через реку Сикорис. Когда бурным течением реки мост был внезапно разрушен, воины Петрея истребили большое количество людей Цезаря, отрезанных на другом берегу. И сам Цезарь с оставшимся войском сильно страдал от неудобной местности, голода, наступившей зимы и от неприятеля. Он почти находился в положении осаждаемого, пока не наступило лето, и Афраний и Петрей начали отступать во внутреннюю Испанию, чтобы там набрать новое войско. Цезарь же все время опережал противника, перерезал рвом проходы и помешал неприятелю идти дальше. Часть противника, посланную вперед для занятия лагеря, Цезарь окружил. Воины покрыли головы щитами, что служит признаком сдачи. Цезарь, повсюду добиваясь популярности у неприятеля, запретил переколоть сдавшихся воинов или взять их в плен, а отослал их невредимыми к войску Афрания. Поэтому между вражескими лагерями начались постоянные сношения и шли разговоры о мире среди солдатской массы.

43. Афраний и другие вожди уже решили уступить Цезарю Испанию с тем, чтобы он отпустил их невредимыми к Помпею. Но Петрей противился этому и, рыская по лагерю, убивал тех из солдат, кого он заставал в сношениях с воинами Цезаря. Даже кого-то из своих командиров, противившихся ему, он умертвил собственной рукою. Вот почему, негодуя на суровость Петрея, его люди все больше и больше обращались мыслями к гуманному Цезарю. Когда, вдобавок ко всему, Цезарь отрезал их еще и от воды, беспомощный Петрей вместе с Афранием вступил с ним в переговоры под наблюдением войска с той и другой стороны. Было решено, что они уступят Цезарю Испанию, а Цезарь отведет их невредимыми к реке Вару и оттуда отпустит к Помпею. Придя к этой реке, Цезарь собрал тех из воинов Петрея и Афрания, которые были из Рима и Италии, поместил их на такое место, откуда можно было слушать, и сказал им следующее: "Из вас, враги (пользуясь пока этим словом, я сделаю мою мысль яснее для вас), я не приказал никого убивать: ни тех, которые были посланы вперед для занятия лагеря и сдались мне, ни остальное ваше войско, когда я отрезал ему воду, и это несмотря на то, что до того Петрей убил тех из моих воинов, которые были захвачены за рекой Сикорис. Если вы чувствуете ко мне какую-нибудь благодарность, расскажите об этом всем солдатам Помпея". Сказав это, он отпустил их невредимыми и заявил, что Испанией будет управлять Кассий Квинт.

44. Таково было положение дел у Цезаря. В Африке у Помпея командовал Вар Аттий; Юба, царь мавританских номадов, [208]208
  60 Номады – кочевники (греч.).


[Закрыть]был с ним в союзе. Курион в интересах Цезаря напал на них из Сицилии с двумя легионами, двенадцатью большими военными кораблями и многими грузовыми судами. Он пристал к Утике и в небольшом конном сражении около нее обратил в бегство нескольких всадников из номадов. Войску, стоящему еще под оружием, Курион позволил провозгласить себя императором. Это почетное имя дается полководцу воинами, которые тем самым как бы свидетельствуют, что он достоин быть их повелителем. В старину полководцы принимали эту почесть в награду за всякие великие дела, теперь же, как я узнаю, чтобы заслужить ее, необходимо уложить 10.000 человек.

Еще когда Курион плыл из Сицилии, африканцы предполагали, что он из честолюбия разобьет лагерь возле вала Сципиона, привлеченный славой его подвигов, и отравили там воду. Они не ошиблись в расчете. Курион устроил здесь стоянку, и войско тотчас заболело. У тех, кто пил воду, зрение становилось неясным, как в тумане, наступал глубокий обморок, а после него разнообразные извержения пищи и судороги во всем теле. Вследствие этого Курион начал переносить лагерь к самой Утике, ведя войско, ослабевшее от болезни, через большое и длинное болото. Когда же до них дошла весть о победе Цезаря в Испании, они снова ободрились и построились к битве у моря в небольшом укреплении. В происшедшем сильном сражении у Куриона пал один человек, у Вара же шестьсот; [209]209
  61 Те же цифры сообщает Цезарь (Гражданская война, II. 35), указывая, что единственной жертвой в армии Куриона был центурион Фабий.


[Закрыть]еще больше было ранено.

45. Когда подходил Юба, появился ложный слух, что он повернул назад около реки Баграда, отстоявшей недалеко оттуда, так как-де его царство опустошилось соседями. Рассказывали, что он оставил на реке полководца Сабурру с небольшим только отрядом. Доверяя этой ложной молве, Курион, жарким летом, около третьего часа дня, [210]210
  62 Около 9 час. утра – см. примеч. 33 к кн. I.


[Закрыть]песчаной и безводной дорогой повел свои главные силы на Сабурру. Ибо если и оставалась кое-какая зимняя влага, она была высушена жаром солнца, а реку же занимал Сабурра и сам царь, который находился там же. Введенный в заблуждение, Курион поднялся на холмы с войском, измученным усталостью, зноем и жаждой. Когда враги увидели его в таком состоянии, они начали переходить реку в полной боевой готовности. А Курион с весьма неразумной смелостью начал спускаться с холмов, ведя совершенно ослабевшее войско. Когда его окружили всадники номадов, он на некоторое время отступил и стянул войско. Но теснимый врагом, Курион снова отступил на холмы. Азиний Поллион в начале несчастья бежал с немногими людьми к лагерю в Утике, чтобы Вар как-нибудь не напал на него при известии о поражении Куриона. Последний, храбро сражаясь, пал вместе со всем наличным войском, так что за Поллионом никто не вернулся в Утику. Таков оказался результат битвы на реке Баграде. Отрезанная голова Куриона была доставлена Юбе.

46. Когда о несчастье стало известно в лагере у Утики, командующий флотом Фламма немедленно бежал с флотом, прежде чем успел принять к себе кого-нибудь из находящихся на берегу. Азиний, переправившись на легкой лодке к стоящим на море купцам, просил их подплыть к берегу и взять войско. Некоторые действительно подплыли ради этого ночью к берегу, но когда солдаты все вместе поднялись на корабли, те начали тонуть. Тогда купцы большую часть солдат, успевших выехать в море и имевших деньги, побросали в воду, прельстившись их деньгами. Вот что случилось с теми, которые взошли на корабли. С оставшимися же на берегу еще ночью произошло иное, хотя и нечто подобное. Днем они сдались Вару, а когда прибыл Юба, он поставил их около стены и приказал их переколоть как остатки своей победы. Юба сделал это без согласия Вара и ни о чем не подумав. Таким образом погибло два римских легиона, прибывших с Курионом в Африку, погибли все всадники, легковооруженные и обозная прислуга. А Юба вернулся домой, считая все это дело большой заслугой перед Помпеем.

47. В эти же дни близ Иллирии Антоний потерпел поражение от Октавия, действовавшего на стороне Помпея против Долабеллы. Другое войско Цезаря, стоявшее в Плаценции, возмутилось и обвиняло своих командиров: "Мы мешкаем на походе, – кричали они, – и не получаем тех пяти мин, [211]211
  63 Т. е. 500 денариев – см. выше примеч. 53.


[Закрыть]которые в качестве подарка Цезарь обещал нам еще в Брундизии". Когда Цезарь узнал об этом, он быстро отправился из Массилии в Плаценцию и, прибыв к еще бунтовавшим солдатам, сказал следующее: «Вы хорошо знаете сами, с какой быстротой я действую в каждом деле. Война затягивается не по нашей вине, а потому, что враги избегают нас. Вы же, которые получили в Галлии так много выгод под моим начальством и дали клятву служить мне в течение всей войны, а не только части ее, – вы бросаете нас в середине дела, восстаете против начальников и считаете возможным приказывать тем, от кого вам должно получать приказания. Выступая сам как свидетель, я торжественно заявляю о неизменной щедрости к вам; а теперь я поступлю с вами на основании отеческих законов и прикажу казнить по жребию десятую часть девятого легиона, так как он в особенности был зачинщиком мятежа». [212]212
  64 Пример т. н. децимации – ср. выше 1,118. 6 5 Сам Цезарь также сообщает, что был диктатором только 11 дней – Цезарь. Гражданская война, 111,2.


[Закрыть]Поднялся вопль всего легиона, и командиры его, упав на колени, умоляли Цезаря о пощаде. Цезарь с трудом сдавался и, наконец, согласился подвергнуть жеребьевке только 120 человек, которые считались главными зачинщиками. Из них должно было казнить 12 человек. Но из этих двенадцати кто-то один отсутствовал, когда вспыхнул мятеж. Поэтому Цезарь приказал казнить показавшего на него центуриона.

48. Так окончилось восстание в Плаценции. Цезарь прибыл в Рим, и испуганный народ без постановления сената и предварительного назначения консула выбрал его диктатором. Но, как думают некоторые, Цезарь занимал эту должность только 11 дней, [213]213
  65 Сам Цезарь также сообщает, что был диктатором только 11 дней – Цезарь. Гражданская война, 111,2.


[Закрыть]либо избегая власти, возбуждающей ненависть, либо не нуждаясь в ней. После этого он объявил консулом на следующий год себя и Публия Исаврика. Полководцев в провинции он назначал и сменял по собственному произволу. В Испанию Цезарь послал Марка Лепида, в Сицилию Авла Альбина, в Сардинию – Секста Педуцея и в только что занятую Галлию Децима Брута. Голодающему населению он выдал хлеб. Так как народ просил его вернуть изгнанников, то он дал разрешение вернуться всем, кроме Милона. Но когда у Цезаря стали просить сложения долгов, ссылаясь на войны, мятежи и создавшиеся вследствие этого дешевые цены, разорительные для продавцов, он в этом отказал. Однако Цезарь назначил собственных оценщиков тех рыночных товаров, которыми вместо денег должники должны были расплачиваться с заимодавцами. Устроив эти дела, Цезарь около зимнего солнцеворота послал войско в Брундизий, а сам выехал в декабре месяце по римскому календарю, не дождавшись даже ради своей должности наступающего нового года. Народ провожал его при отъезде просьбами примириться с Помпеем, ибо не было тайной, что тот из них, кто одержит верх, повернет к монархии.

49. Итак, Цезарь двигался со всей возможной скоростью. Помпей же во все это время приготовлял корабли, стягивал все больше и больше войск и средств и, захватив на Ионийском море сорок кораблей Цезаря, караулил его переправу. С войском он производил упражнения, сам участвуя в беге, езде верхом, и везде был первым, несмотря даже на возраст. И этим Помпей легко снискал к себе такое расположение, что на его упражнения все сбегались, как на зрелище. У Цезаря к этому времени было 10 легионов пехоты и 10.000 галльской конницы, у Помпея – 5 легионов из Италии, с которыми он переплыл Ионийское море, и относящиеся к ним конные части – два парфянских легиона, остаток от войска, воевавшего под начальством Красса и некоторое число из отправившихся вместе с Габинием в Египет – всего 11 легионов италийцев и 7.000 конницы. Союзники у Помпея были из Ионии, Македонии, Пелопоннеса, Беотии, критские стрелки, фракийские пращники, пользующиеся метательными орудиями войны из припонтийских областей, некоторые галльские всадники и другие из восточной Галатии, [214]214
  66 Галатия – область в центральной части Малой Азии, названная по осевшим здесь в III в. до н. э. кельтам (галлам, галатам).


[Закрыть]коммагены, посланные Антиохом, киликийцы, каппадокийцы, некоторые из Малой Армении, памфилийцы и писидийцы. Всеми этими союзниками Помпеи не полагал пользоваться для сражения, но частью для гарнизонной службы, рытья окопов и всякого другого обслуживания италийского войска, чтобы из самих италийцев никто не был отвлечен от самой войны. Так обстояло у Помпея с сухопутным войском. Кораблей же военных с полным людским составом было 600, из них считавшихся наиболее выдающимися около 100 с римскими моряками; было также великое множество грузовых и обозных судов. Командиров было много, соответственно частям, а над ними всеми во главе стоял Марк Бибул.

50. Когда все было готово, Помпей, собрав в одно место, откуда было хорошо слышно, всех лиц из сенаторского сословия и так называемых всадников, [215]215
  67 См. примеч. 6 к кн. I.


[Закрыть]а также все войско, сказал следующее: "Мужи, некогда и афиняне оставили свой город, сражаясь за свободу с нападавшими на них, полагая, что не дома составляют город, а мужи. И поступив так, они скоро вернули себе свой город обратно и сделали его еще более прославленным. [216]216
  68 Речь идет об оставлении афинянами своего города во время нашествия войск Ксеркса на Грецию в 480 г. до н. э. (см. Геродот. История, VIII, 41).


[Закрыть]И наши собственные предки, когда на них напали галлы, оставили город, и Камилл, двинувшись из Ардел, его вновь возвратил. [217]217
  69 Имеется в виду захват Рима галами в 390 г. до н. э., подробно описанный Т.Ливием (История Рима от основания города, V.33–49).


[Закрыть]Все, кто мыслит здраво, считают, где бы они ни оказались, отечеством самую свободу. Воодушевленные приплыли и мы сюда, не бросив отечества, но для того, чтобы отлично вооружиться для него и здесь защитить его от человека, издавна на него злоумышляющего и внезапно, с помощью подкупов, захватившего Италию. Вы провозгласили его врагом римского народа, а он посылает начальников во все наши страны и назначает их и в Риме и в Италии: с такой наглостью отнимает он верховную власть у народа. И если так поступает он во время войны, когда он еще под страхом, что ему, может быть, придется дать ответ – да поможет бог! – то каких следует от него ожидать жестокостей и насилий, когда он победит? Но к поступающему так со своим отечеством все же присоединяются некоторые лица, подкупленные теми средствами, которые он раздобыл для себя в вашей же Галлии, и предпочитают быть у этого человека в рабстве, чем в равных с нами правах.

51. Что касается меня, я не прекращал борьбы вместе с вами и за вас и самого себя отдаю в ваше распоряжение как воина и как вождя, и если есть у меня какая-нибудь опытность в военном деле и счастье человека, до сих пор еще никогда не побежденного, то я молю богов, чтобы они и в настоящее время способствовали мне, сражаясь за отечество, находящееся в опасности, быть столь же счастливым, каким я был ранее, увеличивая его могущество. Следует надеяться на богов и черпать храбрость из смысла самой войны, к которой нас побуждает прекрасное и справедливое стремление к сохранению отеческой формы правления. Кроме того, следует полагаться и на обилие снаряжения, имеющегося у нас и на суше и на море, продолжающего непрерывно расти и которое еще возрастет, когда мы примемся за дело. Ибо можно сказать, что все народы на востоке и у Евксинского моря, [218]218
  70 Древнегреческое название Черного моря.


[Закрыть]как эллинские, так и варварские, примыкают к нам. И цари, которые с римлянами и со мной состоят в дружбе, на свой счет доставят нам и войска, и стрелы, и провиант, и всякое другое снаряжение. Приступите же к делу соответственно достоинству отечества, вас самих и меня и, памятуя о беззаконии Цезаря, быстро выполняйте то, что приказывается".

52. Так говорил Помпей. Все войско, все сенаторы, окружавшие его, и великое множество знатных, все вместе приветствовали его и призывали повести их на все, на что он найдет нужным. Помпей же, полагая, что вследствие неблагоприятного для плавания времени года и отсутствия пристаней Цезарь предпримет плавание после зимы, а пока займется организацией своей консульской власти, приказал адмиралам охранять море, войско же распределил по зимним стоянкам, разместив его по всей Фессалии и Македонии.

Так беспечно рассуждал Помпей о предстоящем; Цезарь же, как мной уже было сказано, во время зимнего солнцеворота спешил в Брундизий, полагая, что неожиданностью он сильнее всего поразит врагов. И еще не имея в Брундизии ни съестных припасов, ни снаряжения, ни полностью всего своего войска, он, тем не менее, созвал всех имевшихся у нега в наличности людей на собрание и сказал им следующее:

53. "О мужи, вы, которые мне помогаете в величайших делах, знайте, что ни бурность погоды, ни запоздание некоторых войсковых частей, ни недостаток соответствующего снаряжения не удерживают меня от движения вперед, ибо я полагаю, что быстрота в действиях мне будет полезнее всего этого и что мы первые, которые прежде других сюда прибыли, должны, полагаю я, оставить здесь на месте рабов, обоз и все снаряжение, чтобы имеющиеся в наличности корабли могли вместить нас самих, самим же, немедленно отправившись на судах, испытать, не удастся ли, укрывшись от врагов, противопоставить бурным непогодам доброе счастье, малочисленности – смелость, нашей бедности – изобилие у врагов, которым мы должны овладеть, как только выйдем на сушу, ибо мы знаем, что если мы их не победим, то у нас своего собственного ничего нет. Итак, мы пойдем за рабами, снаряжением и съестными припасами врагов, пока они находятся под кровлей зимних стоянок. Пойдем, пока Помпей полагает, что и я стою на зимней стоянке и предаюсь «помпам» [219]219
  71 Помпа – праздничное, ритуальное шествие, процессия (лат., греч.1. Уже в древности это понятие стало синонимом роскоши, пышности, великолепия.


[Закрыть]и консульским жертвоприношениям. Вам, хотя вы сами это знаете, я скажу, что самое важное в военном деле – это неожиданность; честь нам доставит слава и первой целью для нас является стяжать славу в будущих сражениях и уготовить все для безопасности тех, кто за нами туда последует. Я же сам и в настоящее время предпочел бы скорее тратить время на плаванье, чем на разговоры, чтобы Помпей увидел меня тогда, когда, по его расчетам, я еще занимаюсь организацией власти в Риме. Хотя я знаю вашу покорность, все же я жду ответа".

54. Когда все войско с воодушевлением стало кричать, чтобы он их вел, Цезарь тут же, с трибуны, повел их – пять легионов пехоты и 600 отборных всадников – к морю. Так как буря приводила суда в беспорядок, он с ними стал в открытом море на якорях. Это было время зимнего солнцеворота (48 до н. э.), и ветер, к досаде и огорчению Цезаря, заставил его первый день года провести в Брундизии. Тем временем прибыли еще два легиона, и Цезарь отправил их сквозь бурю на грузовых судах. Военных кораблей у него было немного, и они охраняли Сардинию и Сицилию. Так как бури его отнесли к Керавнским горам, то он тотчас отправил суда в Брундизий за остальным войском, а сам отправился ночью к городу Орику по узкой и каменистой тропе, при этом из-за неудобства местности войско разделилось на множество частей, так что оно могло легко подвергнуться нападению, если бы это кто-нибудь заметил. К утру все это множество к нему с трудом стеклось, и гарнизонный начальник Орика, после того как находившиеся с ним внутри города заявили, что не будут сопротивляться идущему на них римскому консулу, передал ключи города Цезарю и остался при нем, удостоившись от него почестей. Лукреций же и Муниций охраняли на другой стороне Орика на (…пропуск в тексте) военных кораблях хлеб, находящийся на судах. Последние, чтобы Цезарь ими не овладел, они потопили и убежали в Диррахий. Из Орика Цезарь поспешил в Аполлонию. Аполлонийцы его приняли, начальник же гарнизона Стаберий город покинул.

55. И Цезарь, собрав свое войско, напомнил им, что благодаря быстроте в действиях они счастливо преодолели и бурю и без кораблей овладели морем, а также взяли без боя Орик и Аполлонию и владеют теперь тем, что принадлежало врагам, и все это так, как он им и сказал: в то время, как Помпей об этом еще не знает. "Если, – сказал он, – мы еще захватим и Диррахий, эту кладовую запасов Помпея, то нашим станет все то, что было ими заготовлено в течение целого лета". Так сказав, он быстро повел их по большой дороге в Диррахий, не отдыхая ни днем, ни ночью. Но Помпей, об этом предупрежденный, также в свою очередь двинулся из Македонии с великой поспешностью и, чтобы затруднить Цезарю продвижение, срубал по пути лес, разрушал мосты на реках и сжигал все встречавшееся по пути продовольствие, полагая, как оно и в действительности было, делом величайшей важности сохранить свои запасы. Каждый раз когда кто-нибудь из них обоих, Цезарь или Помпей, издали видел пыль, огонь или дым, то он думал, что это противник, и они как бы состязались в беге. И ни пище, ни сну они не уделяли времени. Такая была быстрота, напряжение и крики тех, кто их вел при свете факелов, что по мере того как враги все более друг к другу приближались, увеличивались страх и смятение. Некоторые от усталости сбрасывали с себя то, что несли, или, прячась в ущельях, отставали, готовые ради немедленного отдыха примириться и со страхом перед врагом.

56. Такие бедствия терпели обе стороны. Однако Помпей достиг Диррахия прежде Цезаря и расположился при городе лагерем, затем, послав флот в Орик, снова занял его и принялся охранять море более надежными караулами. Цезарь же, наметив границей между собой и Помпеем реку Алор, расположился лагерем по ту сторону, при этом некоторые части конницы с той и другой стороны, переходя реку, вступали друг с другом в бой. Все же войско в целом не вступало в бой, так как Помпей еще производил упражнения с новобранцами, а Цезарь ожидал тех, которых оставил в Брундизии. Он полагал, что если они на судах поплывут весной, то не останутся незамеченными триремами [220]220
  72 См. примеч. 98 к кн. I.


[Закрыть]Помпея, которые часто выплывали на стражу; если же они отважатся плытъ зимой, когда враги сторожат на островах, то они, может быть, пройдут незамеченными или одолеют врагов благодаря величине кораблей и ветру; поэтому-то он и послал поспешно за ними. Так как они не выезжали, он решил сам тайно отправиться к войску; ведь кому-нибудь другому, помимо него, их привести было бы нелегко. Скрыв свое намерение, он послал трех рабов к реке, отстоящей на расстоянии 12 стадий, [221]221
  73 2 км – см. примеч. 27 к кн. I.


[Закрыть]чтобы они приготовили быстроходную лодку и наилучшего рулевого якобы для посланца Цезаря.

57. Цезарь же, под предлогом болезненного состояния удалившись с обеда, предложил друзьям продолжать его, а сам, одевшись в одежду частного человека и сев на повозку, тотчас отправился к судну как посланец Цезаря. Он и в дальнейшем отдавал все приказания через рабов, сам оставаясь закрытым и в течение ночи неузнанным. Когда наступила буря, рабы увещевали кормчего быть храбрым, указывая, что благодаря буре им скорее удастся проплыть незамеченными со стороны врагов, которые находятся поблизости. Кормчий плыл по реке, гребя изо всей силы. Когда лодка приплыла к устью и море с бурей и ветром задержало течение, рабы Цезаря погоняли кормчего, а когда кормчий, ничего не добившись, утомился и пришел в отчаяние, Цезарь, открывшись, крикнул ему: "Смелей направляйся навстречу буре. Ты везешь Цезаря и его счастье". Гребцы и кормчий были поражены, всеми овладело усердие, и судно благодаря усилиям кормчего выплыло из реки. Ветер и волны открытого моря подгоняли их к берегу, так что они стали опасаться, как бы с наступлением утра они при свете не были обнаружены врагами. Цезарь, негодуя на божество, как бы с недоброжелательством к нему относящееся, разрешил корабль направить обратно. Подталкиваемый быстрым ветром, корабль вновь вплыл в реку.

58. Что касается Цезаря, то одни удивлялись его смелости, другие упрекали, что он предпринял дело, подобающее солдату, но не военачальнику. Цезарь, уже не надеясь впредь сам сделать это незаметно, приказал вместо себя плыть Постумию и велел Габинию привести немедленно войско морским путем. Если же Габиний ослушался бы, то поручить это Антонию, если и этот откажется, то Калену. На тот же случай, если все трое не решатся, Цезарь написал письмо к самому войску, не пожелает ли кто из воинов последовать за Постумием на суда, и чтобы те, которые отправятся, пристали в то место, куда их пригонит ветер. Кораблей не жалеть, ибо не в кораблях нуждается Цезарь, а в людях.

Таким образом, Цезарь больше доверялся удаче, чем расчету. Помпей же, спеша опередить противника, выступил, подготовившись к сражению. И случилось, что когда двое из воинов Помпея исследовали середину реки, чтобы знать, где она более всего проходима, в это время кто-то из войска Цезаря, подбежав, убил обоих. Помпей, считая это дурным предзнаменованием, снялся с лагеря. По мнению всех, это была ошибка со стороны Помпея, так как он упустил самое удобное время.

59. Когда Постумий прибыл в Брундизий, Габиний, не подчинившись приказу Цезаря, повел всех желающих через Иллирию, нигде не делая привала. Они почти все были уничтожены иллирийцами. Цезарь вынужден был это перетерпеть, так как был занят. Антоний же, посадив других на корабли, поплыл мимо Аполлонии под парусами при попутном ветре. Когда к полудню ветер ослабел, 20 кораблей Помпея, направленные на обследование моря, заметили врагов и стали их преследовать. Ими, так как на море было безветрие, овладел сильный страх, чтобы военные корабли не пробуравили их своими медными носами и не потопили. И корабли Помпея уже должным образом приготовились, уже стали направлять камни из пращей и стрелы. Но вдруг налетел ветер сильнее прежнего, и они, развернув немедленно большие паруса, встретили неожиданный ветер и поплыли уже без страха. Суда вражеские отстали, жестоко претерпевая от бури, ветра и высоких волн, и с трудом прорвались к каменистой и лишенной пристаней суше, захватив из кораблей Цезаря всего два, застрявших в болоте. Антоний со всеми остальными причалил в так называемый Нимфей.

60. Войско Цезаря было уже все в наличности, так же как и у Помпея. То и другое расположились лагерем друг против друга на множестве укреплений на холмах. Обе стороны предпринимали частые стычки вокруг каждого укрепления, проводили вокруг него рвы, осаждая взаимно друг друга, то подвергая противника, то сами попадая в затруднительное положение. В одном из таких сражений войско Цезаря, как оказалось, уступило войску Помпея. Один центурион, по имени Сцева, совершивший много блестящих дел и раненный в глаз стрелой, выступил вперед и сделал знак рукой, что желает что-то сказать. Когда наступило молчание, он крикнул известному своим мужеством центуриону Помпея: "Спаси человека, равного тебе, спаси друга, пришли мне людей, которые бы вывели меня за руки, так как я ранен". Когда к нему как к перебежчику подбежали два человека, он одного из них убил, другому пробил плечо. Так поступил он, когда уже перестал надеяться на свое спасение и на спасение укрепления; но тем самым он внушил всем другим стыд и воодушевление, и укрепление было спасено, несмотря на то, что сам начальник укрепления, Минуций, сильно пострадал и был, как говорят, сто двадцать раз уязвлен в щит, имел шесть ран на теле и лишился, как и Сцева, глаза. Цезарь почтил героев многими наградами, а сам, так как кто-то из Диррахия подготовлял предательскую сдачу города, отправился с немногими людьми, как было условлено, к воротам Диррахия и святилищу Артемиды. [222]222
  74 Артемида (у римлян Диана) – греческая богиня, дочь Зевса и Лето, сестра-близнец Аполлона, богиня охоты и живой природы.


[Закрыть]В эту же зиму зять Цезаря вел ему еще войска из Сирии. Гай Кальвизий, столкнувшись с ним в Македонии, был им побежден, и из целого легиона у него в этой битве осталось только 800 человек.