Текст книги "Тринадцать (СИ)"

Автор книги: Анжела Шафрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава VIII

Логинов сидел в своём кабинете и просматривал протоколы вскрытий двух последних убийств. Отложив протоколы в сторону, Виктор помассировал себе ноющие виски. Он уже собирался уходить домой, но в кабинет залетел заполошный стажер и радостно завопил:

– Убийство! В рокерском кабаке на Рыночной! Наш клиент.

– Вот скажи мне, любезный мой стажер Саша, – без малейшего намека на эмоции, спросил Виктор. – Почему ты всегда всё узнаешь вперед меня?

– Так я это, Виктор Николаевич, просто я был в диспетчерской.

– Угу, – спокойно собирая со стола мобильник, папиросы и зажигалку, сказал капитан. – Ладно двинулись.

По дороге к месту происшествия, Логинов со стажером попали в пробку, и Виктору целых пол часа пришлось выслушивать студенческие байки своего напарника. Капитан сидел молча, не отрывая глаз, от стоящего впереди автомобиля, и старался пересчитать в уме все возможные комбинации номера этой машины. Наконец пробка рассосалась и Виктор, с облегчением вздохнув, нажал на педаль газа.

Ещё только подъезжая к месту, капитан увидел столпотворение возле рокерского бара, а после того, как он вышел из своей колымаги, Логинов увидел машину местных новостей.

– Черт, этих нам ещё не хватало! Ни слова, – строго сказал он стажеру, – а то вылетишь из отдела быстрее, чем сможешь сказать "аттестация".

– Может, они не поймут, что мы из прокуратуры? – С надеждой спросил Чубов.

– Поздно, вон один примерзкий тип, он меня знает.

Капитан Логинов застегнул пиджак и, поправив галстук, двинулся на встречу толпе.

– Что вы можете сказать по поводу убийства!? – Набросились на него сразу несколько репортёров, тыча в лицо, своими диктофонами.

Логинов шел, смотря прямо перед собой, стараясь игнорировать столь щедрое внимание к своей скромной персоне.

– Как вы думаете это месть или разборка между своими!? – Не унимались репортеры.

– О чем это он? – Тихо спросил стажер.

– На прошлой неделе тут была потасовка, между рокерскими клубами, – спешно ответил капитан, протискиваясь сквозь толпу.

Так и не ответив ни на один вопрос репортёров, капитан со стажером, наконец, попали внутрь бара.

– Ну и дыра, – сказал Виктор, лишь мельком взглянув на обстановку заведения.

– А вот и ты, мой мальчик!

К ним подошел солидного вида мужчина, это был начальник отдела – Расстегаев Анатолий Васильевич.

– Товарищ полковник, – Логинов, вдруг, как-то собрался и выпрямил спину.

Хотя Анатолий Васильевич был крестным отцом Виктора и знал его с самых пелёнок, капитан всегда соблюдал субординацию. Виктор очень уважал Расстегаева и был ему крайне обязан за то, что он был единственным, кто поддержал его, когда он "слетел с катушек", после трагедии с сыном и ухода жены.

– Анатолий Васильевич, простите, но что вы тут делаете? – Бесцеремонно спросил Чубов.

– Дело дрянь, ребята. – Вздыхая, сказал полковник. – Видели, что твориться за дверью? Завтра эти сороки разнесут весть о загадочном происшествии по всему городу. А когда на верху узнают, что работает серийник, нам совсем придется туго.

– Вы позволите, – Логинов слегка отклонил шефа и посмотрел на пол.

Виктор отметил для себя, что покойный весил не меньше ста пятидесяти килограмм. Возле тела, стоя на одном колене, находился помощник Алексея Андреевича, Дмитрий Горин – молодой амбициозный судмедэксперт, с которым у Логинова ни как не складывались отношения. Капитан, представив предстоящую беседу с ним, поморщился и спросил у шефа:

– Свидетели есть?

– Полный набор, невнятных объяснений, но все как один твердят, что это была женщина.

– Что ж, я так и думал, – пробормотал себе под нос, Логинов. – Разрешите преступить к работе.

– Приступайте, – сказал полковник и, похлопал его по плечу. – А я, пожалуй, выйду через задний ход.

– До свидания, Анатолий Васильевич, – улыбаясь во все тридцать два зуба, сказал Чубов, – можете на нас рассчитывать, товарищ полковник.

Логинов резко дернул стажера за рукав.

– Поменьше энтузиазма, стажер, – с раздражением сказал он.

– А что вы имели в виду, когда сказали, что так и думали, – ни чуть не обидевшись на капитана, спросил Чубов.

– Займись лучше делом и не путайся у меня под ногами.

Глава IX

Натали, с неприятным привкусом крови во рту, очнулась на влажном, холодном полу, подвального помещения. На слабых, шатающихся ногах, она встала и стала ощупывать стены. Потихоньку, шаг за шагом, она продвигалась вперед, не отрывая рук от шершавой стены. Обойдя всю комнату, Наташа поняла, что заперта в небольшом, полукруглом, помещении, с одной решетчатой стеной. Когда глаза немного привыкли к темноте, Натали заметила слабый лучик света, который был виден через решетку. Она набрала полную грудь воздуха, и что есть мочи крикнула.

– Тысячи лет я скитался по миру. – Эти слова, ответом, прозвучали откуда-то сверху.

Наташа, как беспомощный котёнок, стала озираться по сторонам, пытаясь хоть что-то разглядеть почти в полной темноте.

– Вы, люди, думаете о бессмертии как о чем-то божественном! Как о даре! – Голос постепенно приближался.

Натали забилась в угол. Её зубы стучали друг об друга, отнюдь не от холода. Первобытный страх, как что-то живое, схватил её за горло, постепенно сдавливая его.

В темноте стал слышаться шаркающий звук приближающихся шагов.

– Прошу вас, – взмолилась Наташа, устремив взгляд, в сторону приближающийся тени, – не делайте мне больно.

Тень приняла четкие очертания и пред ней возникла высокая фигура Амадиса.

– Разве я могу обидеть столь прекрасное создание, – его голос звучал нежно и заботливо.

Он прошел сквозь решетку внутрь.

– Иди ко мне, – Амадис раскрыл свои объятья.

Наташа, поддаваясь странному влиянию, подошла к нему и пала в его объятия.

– Полно, – гладя её по голове, сказал он, – с тобой ни чего не случиться плохого. Не стоит бояться смерти. Смерть – это не кара, смерть – это избавление.

– Чего вы хотите от меня? – Дрожащим голосом спросила она, не в силах поднять глаза на своего мучителя.

– Если бы вы поняли, на сколько вы сильны в своих желаниях и мыслях, – гладя её по голове, сказал Амадис, – то на земле воцарился бы рай, о котором так все мечтают. – Он за шиворот притянул Наташу и, холодно поцеловав её в губы, резко отшвырнул от себя.

Нэт отлетела в сторону и сильно ударилась, но она не почувствовала боли, её губы были обожжены поцелуем призрения. Она ещё ни когда не чувствовала себя так как сейчас. Страх и вожделение смешались в одно. Где-то в низу живота она ощутила нестерпимое томление плоти, которое рвалось наружу. Натали не понимала, что с ней происходит. Как будто ей по всему телу, начиная с самих губ, поэтапно вкалывали новокаин. Стали неметь конечности.

– О как это скучно. Из века в век одно и то же. Я так устал от этого. Ничего, твоя боль скоро утихнет.

Он присел с ней рядом, и Натали почувствовала, как от него исходит холод.

– Ты мне нравишься, твоя душа порочна и черна.

– Я умру?

Амадис наклонился к Натали почти вплотную и прошептал ей в самое ухо.

– Всё умирает и живет вечно, – тихо говорил он, продолжая, гладит её по голове. – двойственность мироздания не позволит тебе, детка, сгинуть бесследно. Добро к свету – зло к тьме. Одно без другого существовать не может. На том и держится вселенная, древние люди это знали.

– Что со мной? – Онемевшими губами спросила она.

– Я дал тебе то, о чем ты даже не мечтала. – Он встал и отошел к решетке.

– Кто ты? – Еле слышно спросила Нэт.

Амадис, как монумент, стоял гордо и прямо, и лишь его голова была низко опущена.

– Я – боль, несущая с собой утрату и забвение. Боль, которая преследует всех тех, кто не ведает прощения. Боль, которую, вы люди так лелеете в своих душах, когда вам одиноко. Я и есть то одиночество, с которым рождается и умирает каждый из вас.

По его щеке потекла слеза, оставляя за собой кровавый след.

Глава X

Автомобиль мчался на огромной скорости по просёлочной дороге. Не обращая внимания на выбоины, Кристина как могла, вдавливала педаль газа. Те редкие проезжающие автомашины проносились мимо одной сплошной разноцветной лентой.

Всё!

Кристина вспомнила всё!

На её одежде, руках и лице была человеческая кровь. Она послужили катализатором для включения её темной памяти.

Перед её глазами проносились картинки жестоких убийств. Кристина вспомнила и ту ночь, когда погибла тетя Люба.

Там в лесу она пыталась ей помочь!

Человек, которому Кристина доверяла больше всех на свете, которую она считала своим ангелом хранителем, погиб от её руки.

Кристина больше не испытывала страха. Неимоверная сила и жажда жизни растекалась по её венам, заполняя душу каким-то новым, ещё не осознанным смыслом. Она знала, кто поможет ей понять этот смысл – Елена!

Подъезжая к той самой тропинке, что вела к её дому, Кристина уже почувствовала в себе перемены.

Адская боль пронзила всё её тело, впиваясь миллионами острых игл в каждую клетку. Из её глаз и носа выходил обжигающий воздух, а лицо покрылось испариной. Она, что есть силы, вцепилась руками в руль и резко затормозила. Учащенное тяжелое дыхание заставляло содрогаться Кристину в мучительных конвульсиях. Она не могла оторвать взгляд от своих пальцев, с которыми происходила ужасная метаморфоза.

Перстень, живой тканью стал врастать в её плоть, камень перстня стал похож на желе, в которое, каплю за каплей попадала, густая темная жидкость, окрашивая его в кроваво-красный цвет. От куда-то из глубин организма, прорывая кожу, наружу лезли черные длинные когти, каждый сустав вздымался и разбухал, заставляя лопаться поры, из которых прорезалась жесткая щетина. Послышался треск расползающейся по швам одежды. Страх, ярость и боль захлестнули всю сущность Кристины. Чтобы хоть как-то облегчить страдания, Кристина хотела крикнуть, но вместо вопля из её рта вырвался наружу ужасный звериный рык.

Кристина вывалилась из машины и, упав на свои конечности, которые уже слабо походили на конечности человека, стала бороться с собой.

Она призвала на помощь всю свою волю и попыталась вспомнить всё то хорошее, что происходило с нею в жизни, но её память была заслонена надменным ликом пустоты. Он улыбался ей своей холодной улыбкой, оголяя острые зубы забвения. Эта пустота, вкрадчивой легкой поступью упорно просачивалась в душу Кристины. Она впивалась в неё зубами и начинала подъедать душевную мембрану, пытаясь добраться до самого ядра человеческой сути.

Вот о чем говорила Ба! Вот почему она с самого детства твердила о том, что нужно заполнить пустоту души.

Кристина, а вернее, то, что осталось от её прежнего облика, в страшных муках со стонами и воем корчилась на земле, борясь со своим внутренним зверем. Но чем больше она сопротивлялась, тем сильнее в ней росла ярость.

И тут до неё дошло. Ярость – вот ключ, поворачивающий механизм. А если есть ключ зверя, то должен быть ключ человека.

Любовь.

Кристина собралась и призвала к себе на помощь всю свою нерастраченную нежность, всю свою нереализованную страсть, всю свою жажду жизни. Она закрыла глаза и попыталась вспомнить каждую черточку его лица, каждое его прикосновение и поцелуй.

– Антон!!! – Прорычала она в ночь.

Этот вопль безудержным эхом разлетелся по всему лесу, разгоняя спящих птиц.

Боль постепенно стала отступать. Дыхание приходило в норму. Кристина перевернулась на спину и открыла глаза.

Всё прошло.

Кристина лежала на сырой холодной земле и смотрела на звезды. Боже, они ещё ни кода не были так прекрасны.

Боясь увидеть страшные уродливые фаланги вместо пальцев, Кристина подняла руки и поднесла их к лицу. Руки были в порядке. На всякий случай она ощупала своё лицо. Всё было в норме. Ну что ж значит с этим можно жить.

Но иллюзий на счет себя Кристина не испытывала. Она – монстр. Так уж сложилось, зверь и человеческая кротость – всё это она.

Отчаяние и безысходность вновь вцепились в её душу крепкой хваткой. Больше ни чего, ни будет, так как прежде. Она больше ни когда не сможет жить обычной жизнью.

В висках застучало, а кровь стала закипать.

Глубокий вздох. Ещё один.

Всё прошло.

И ещё одно откровение посетило голову Кристины – всей любви на планете не хватит, для того чтобы сдерживать инстинкты постоянно. То одиночество, которое она испытывала на протяжении последних лет, теперь кажется ей смешным.

Одиночество зверя, изгоя, урода, недочеловека, страшнее самого ада. И теперь это её жизнь.

Кристина поднялась с земли и встала на ноги. Теперь Она знает, где ей искать ответы и кому задавать вопросы. Ба.

Логинов, вот уже целый час, сидел в своей колымаге около фирмы "Уют", дожидаясь хоть кого-нибудь из служащих.

Никого.

Странно, когда он говорил по телефону со Светланой Дробышевой, то она сказала, что будет с минуту на минуту. Виктор вновь набрал номер фирмы и стал ожидать. И вновь сработал автоответчик: " Фирма уют поможет вам найти дом вашей мечты".

– Черт! – Выругался он. – Они там, что все повымерли.

Он повернулся и, дотянувшись до спящего стажера, стал его тормошить.

– Просыпайся, спящая фея, едем к ней домой.

– А? Чего? Я что заснул? – Чубов попытался проморгаться, и стряхнуть с себя сон.

– Ни чего, рад, что хоть у кого-то из нас здоровый сон. – Логинов включил зажигание.

– И куда мы? – Чубов перелез на переднее сидение.

– К Королёвой домой.

– Но мы же там уже были, товарищ капитан.

– Что-то мне подсказывает, мой неугомонный друг, что мы чего-то не доглядели, – капитан посмотрел на по-детски заспанное лицо стажера и, улыбнувшись, сказала:

– Пристегнись, дорога там никудышная.

*********************************************************************

В свете слабого освещения настольной лампы, лица ребят казались ещё бледнее, чем тогда когда они нарисовались у Эльвиры дома в первый раз. Так как они уже были знакомы с хозяйкой и Сержем, то все их вопросительные взгляды были направлены на профессора, который сидел с печальным видом в углу комнаты. Эльвира, забыла представить их друг другу и, как только провела их в зал, в спешке умчалась на кухню. Она даже не стала спрашивать их не о чем, оставив это на потом.

– Ну, мои милые близнецы, – вопрошала Эльвира, как только зашла в комнату, – судя по вашим перепуганным лицам, стряслось, что-то из ряда вон.

– Кристину Павловну разыскивает из прокуратуры, – сказала Светлана, – мне звонил капитан Логинов, тот самый, что приходил к нам в офис по поводу смерти тёти Любы.

– С начала, – вмешался Никита, – я, было, подумал, что он по поводу фирмы, но когда Светка мне сказала, что он из убойного отдела…

– Он приходил ко мне на днях за консультацией, – тихо сказал профессор.

– А вы, простите кто?

– Извините, это моя вина, – вмешалась Эльвира, – позвольте представить вам, господа, профессор исторических наук, Рокшин Аристарх Львович. – Она повернулась к профессору и, глядя на него с вызовом, сказала:

– Думаю, нам хватит сидеть, сложа руки, нужно найти её!

– Это крайне опасно, моя дорогая, – сказал Рокшин.

– Простите, но что происходит?! – Вмешался Иван.

– Ванечка, сейчас некогда объяснять, – Эльвира стала лихорадочно метаться по комнате в поисках своего сотового телефона. – Черт, да где же он?!

Пока Эльвира как можно короче рассказывала ребятам, в чем дело, Аристарх Львович, встал и прошел в коридор. Оттуда он вернулся с дипломатом в руке и, не обращая, внимая на изумленные взгляды своих молодых товарищей, достал из него небольшую, плоскую коробку и положил её на стол.

– Что это? – спросила Эльвира, не сводя зачарованного взгляда со странного предмета.

– Это лекарство. – Обречено сказал профессор. – Последнее средство для вашей подруги.

От этих слов Эльвиру перекосило.

Он достал из нагрудного кармашка маленький ключик и вставил его в небольшое отверстие в боковой стороне коробки.

Рокшин, сначала слегка приоткрыл её, и осторожно, будто боясь, что из неё сейчас выскочит чертик на пружине, посмотрел внутрь. Затем он развернул её так, чтобы было видно всем присутствующим, что лежит внутри. Как только он раскрыл её полностью, из футляра на какое-то мгновение показался слабый желтый свет. Затем он исчез, и всем присутствующим предстал великолепной красоты кинжал.

Кинжал был полностью сделан из янтаря.

– Господи, боже мой, неужели это то о чем я думаю! – Воскликнул Серж.

– Умоляю, Аристарх Львович, только не говорите что это для Кристины?!

– Боюсь, у нас нет другого выхода. Собирайтесь мы едем её искать.

– Мы с вами, – тоном, не терпящим возражений, сказал Иван. – Мне не хотелось бы думать…

– Молодой человек, вы даже не представляете, во что вы ввязываетесь, – Аристарх Львович встал напротив Ивана и они, буквально впились друг в друга глазами.

– Не нужно терять времени, профессор, едем. – Прошипел Иван.

У Никиты и Светланы, от изумления отвисла челюсть, они ещё ни когда не видели, Ивана таким.

Его глаза были полны решимости.

– Не нужно, профессор, я моложе и сильнее вас и если я решил, то ни кто меня не остановит.

– Ну, что ж, едем!

– Стойте, но куда мы поедем? – Спросила Светлана. – Где нам искать Кристину Павловну?

– Поступим логически, начнем с тех мест, которые ей знакомы, – невозмутимо ответила Эльвира и нажала на педаль газа своего "Джипа", – и начнем с самого ближнего – с "Уюта".

******************************************************************

Логинов собрался повернуть ключ, когда к офису подъехала черная машина. Он не поверил своим глазам, когда увидел, кто из неё выходит.

Растрепанная в ободранной одежде, к двери направлялась сама хозяйка фирмы. В лунном свете она была похожа на сошедшую с полотен средневекового художника распутницу.

Её огненно рыжие волосы едва прикрывали грудь, её белые босые ноги пленили своей вкрадчивой поступью.

Логинов был не в силах оторвать взгляда от этой картины.

– Боже как она прекрасна, – прошептал стажер.

– Тихо.

И хотя их автомобиль стоял в кустах, и в такой темноте их было просто не возможно заметить, Виктор мог побиться об заклад, что в тот момент, когда Сашка произнес свою реплику, Кристина резко повернула голову в их сторону и, блеснув зеленцой своих глаз, надменно улыбнулась. Затем она резко вбежала по лестнице и скрылась за дверями.

– Она знает, что мы здесь, – сказал он.

– Но как!? Она не могла нас услышать на таком расстоянии – это не возможно.

– Для человека, может и нет.

– Что значит для человека. шеф?

Виктор повернулся к стажеру лицом, и, глядя ему в глаза, серьезно сказал:

– Саша, я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось и поэтому надеюсь, ты меня простишь за это.

Послышался слабый щелчок.

– Что!? – Стажер смотрел на свою руку и не верил в то, что он видит.

Капитан пристегнул его наручниками к ручки двери.

– Но товарищ капитан, мы же не в Голливуде, – крикнул он уже в спину удаляющегося наставника. – Во, попал! Блин!

Фирма "Уют" занимала почти весь второй этаж трехэтажного здания. Сверху тоже были офисы, а на первом этаже находился фитнес-клуб и огромный бассейн. Логинову пришлось обойти здание сзади и взобраться по пожарной лестнице на узкий балкон, который, огибал всё здание целиком. Это было крайне удобно для того, чтобы вести наблюдение и остаться незамеченным. Виктор присел на корточки и в таком состоянии обогнул почти всё здание, но подозреваемой ни где не было видно.

Как сквозь землю провалилась!

– Черт! – тихо выругался он. – Меня уже тошнит от этой мистики.

Но тут, на первом этаже на какое-то мгновение показался свет. Этого было достаточно, для того чтобы Виктор понял, что он ошибся. Кристина зашла в левую дверь, а вход в её фирму был с права.

– Кретин, она же в бассейне, – тихо проворчал он и стал медленно спускаться по лестнице.

Внизу послышался звук тормозов. Капитан, пропуская дюжину ступеней, бесшумно спрыгнул на землю и быстрым шагом свернул за угол.

– А вот и подкрепление, – иронично сказал Виктор, наблюдая как из "Джипа" Эльвиры выходят один за другим претенденты на охотников за оборотнями. – Цирк, да и только.

Кроме Эльвиры и её сына Логинов узнал всех.

– Какого рожна он тут делают?!

Наблюдая за столь нелепым зрелищем, Виктор даже не мог подумать, что в этом старом слабом человеке таиться столько силы и решимости, которой хватило бы на двоих таких "ментов" как он.

Логинов был крайне озадачен столь неожиданным поворотом событий. Он почувствовал себя ответственным за жизни этих людей, а ответственность связывала ему руки.

Господи, подумал он, неужели и я проникся всей этой чертовщиной, неужели я всерьез думаю, что эта хрупкая женщина может быть так опасна.

– Нет, – сказал он сам себе вслух, – собери весь свой скептицизм и логику и смотри на вещи трезво.

Логинов не стал себя обнаруживать, и, во избежание столкновения с чудаковатым профессором и его свитой, он снова взобрался по лестнице, обогнув небольшой выступ, занял хорошую позицию и стал наблюдать.

Как и предполагал Виктор, вся группа направилась в правую дверь, ведущую в помещение фирмы. Капитан облегченно вздохнул.

Но наблюдение вел не только капитан.

Все это время, буквально в трех метрах от здания, стояла черная фигура.

Её размытые очертания были почти незаметны за толстым стволом тополя. Фигура стояла, не двигаясь, и была похожа на мраморный монумент. Лишь короткие порывы ветра, которые, слегка касаясь волос и одежды, говорили о том, что фигура была из крови и плоти.

Как только Светлана подошла к двери, то сразу поняла, что Кристины тут нет.

– Она сюда не приходила, – тихо пробормотала она.

– С чего ты это взяла? – Спросил Иван, явно раздосадованный этим заключением.

– Смотрите, – обратилась она ко всем и демонстративно дернула ручку двери.

Откуда-то сверху ей на голову упала пара спичек.

– Ну, ты прям как настоящий профи, – сказал Никита.

– Я всегда так делаю, – с неподдельной гордостью сказала она, – в конце концов, это я прихожу, самая первая и ухожу самая последняя с работы.

– Да вы милочка карьеристка, – иронично заметила Эльвира, – ну, мы так и будем стоять в дверях, или вы все же соизволите нас впустить.

– Я не понимаю, если её тут нет, то и нам не зачем терять время, – сказал Иван.

– Ну, тебе, Ромео, может и не зачем, а я писать хочу. Ну, давай Света, не томи, а то скоро все мои рыбки вырвутся наружу.

Виктор, убедившись, что профессор и его компания не станут путаться у него под ногами, спустился на первый этаж.

Температура падала. Тело Логинова пробила мелкая дрожь, а от железного поручня его пальцы почти потеряли чувствительность. Виктор огляделся и понял, что все пространство вокруг него окутывал густой туман.

– Что за черт! – Выругался он и попытался хоть что-то рассмотреть.

Туман сгущался.

На окнах появилась испарина.

Протерев ладонью стекло, он прильнул к окну и стал пристально всматриваться в темное помещение бассейна.

Ничего.

Капитан попытался надавить на большую фрамугу окна, окно осталось неподвижным.

– Чертовы стеклопакеты.

Он прошел немного вперед и повторил попытку, на этот раз ему повезло. Уже протискивая свое немаленькое тело в узкую щель фрамуги, Виктор понял, что у него ни чего нет. Вся его теория строилась лишь на показаниях обкуренных байкеров и нелепом рассказе Рокшина. И хотя мозг отказывался верить в реальность происходившего, что-то внутри его было склонно к тому, чтобы поверить россказням старого профессора, и это что-то в данный момент подсказывало ему, что зря он лезет в эту щель.

Как только глаза немного привыкли к темноте, Логинов стал постепенно продвигаться вперед. Не смотря на то, что он старался двигаться, как можно тише в пустынном помещении каждый шорох отдавался предательским эхом.

И тут на мгновение Виктору привиделось, что за окном мелькнула чья-то тень. Тень показалась ему огромной, не меньше двух метров. Капитан инстинктивно схватил себя за пояс, и с ужасом осознал, что табельное оружие осталось в сейфе. Засада, подумал он и обречено улыбнулся.

Все пятеро сидели молча.

Профессор, не выпуская из рук свой чемоданчик. Он сидел, потупив глаза в пол, а Иван буквально сверлил его глазами.

– Не нужно, – тихо сказал Рокшин и посмотрел прямо в глаза своему юному оппоненту.

– Что не нужно, – дерзко спросил Иван, – ведь вы же собираетесь её убить.

– Ни кто, ни кого не убьет, правда, профессор?

– Так, стоп, – вмешался Никита, – я что-то не въехал, вы вообще о чем?!

– Но это же смешно! Профессор, вы же цивилизованный человек! – Иван даже не обратил внимания на изумленного Никиту. – Я не позволю!

– Что не позволишь? Мне, наконец, объяснят, что тут происходит!!!

Кристина слышала каждое слово. Забившись в самый темный угол тренажерного зала, она с трудом натягивала на распухшие ноги узкое спортивное трико, первое, что попалось ей под руки.

Озираясь по сторонам, она не сразу поняла, что помещение погружено в темноту, её глаза почти не ощущали разницу. В помещение, где непосредственно находился сам бассейн, послышался какой-то шорох. Кристина насторожилась. Её ноздри стали судорожно раздуваться, улавливая малейшие колебания воздуха. Сквозь сильный аромат хлора, она почувствовала знакомый запах.

Виктор и сам удивился тому, что сделал в последующую секунду.

– Госпожа Королёва, я капитан Логинов, – набравши побольше воздуха в легкие сказал он, – я знаю, что вы здесь.

Его слова моментально разнеслись по всему помещению и вернулись к нему эхом.

Где-то в глубине он услышал какие-то звуки. Логинову было тяжело признаться в этом, но поджилки у него затряслись.

– Я же говорила! Звук идет снизу! – Эльвира подбежала к окну. – Там точно кто-то есть.

– Это в бассейне! – Вскрикнул Иван и тотчас кинулся к двери.

Все разом бросились за ним.

*********

Франция. Июль.1849 год.

Как только брат Амадис, покинул аббатство Фуа, он, поддавшись какому-то странному предчувствию, тут же вскрыл пакет.

Не веря своим глазам, Амадис прочел имя.

Графиня де Монтрэль!

Она обвинялась в сговоре с дьяволом, а также в убийстве своего мужа, его старшего сына и нескольких слуг. Это было изложено на гербовой бумаге с печатью Ватикана, а внизу было её имя.

Мари!

Брат Амадис никогда не верил доносам церкви, уж слишком много грехов прикрывалось именем Господа, но не подчинится, он не мог.

По дороге к замку де Карт, Амадис заезжая почти в каждый постоялый двор, расспрашивал хозяев о странных слухах.

И не напрасно.

Уже подъезжая к Безымянной горе, на которой находится замок, в местном трактире, Амадис услышал интересную историю.

– Говорю вам, – продолжал разгоряченный доброй порцией вина старый трактирщик, – наша графиня, эта святая женщина, просто стала жертвой сговора этой своры родственников её мужа. Трактирщик сделал ещё глоток, вытер грязным рукавом свой беззубый рот и, понизив голос, сказал:

– После смерти старого графа, они как свора голодных псов все слетелись и стали делить наследство! Камнем преткновения стало родовое гнездо. – Трактирщик наклонился к самому уху собеседника, и дыхнул на него мерзким запахом старого пропойцы. – У нас маленькая деревушка и почти половина жителей работала на старого графа. Мадам Мари всегда относилась к нам по-доброму, ни когда не капризничала, всегда вовремя платила за работу, помогала немощным, а после приезда старшего сына графа все изменилось. Моя средняя дочь, работала в замке на кухне и рассказывала, что этот проходимец, промотав отцовское пособие в борделях, стал домогаться молодой жены графа, и однажды ночью, старый граф своими глазами увидел как этот негодяй, выходил из комнаты его жены. После этого старый граф занемог и вскоре умер.

– А графиня?

– Вскоре после смерти графа приехали и остальные дети, начались перепалки, вот тут у меня в трактире я собственными глазами видел, как они буквально вцепившись, друг другу в глотки, затеяли драку, разнесли мне половину заведения, поломали три стола!

– Вы не ответили, что с графиней!?

– Затем всё затихло, но по прошествии двух недель при странных обстоятельствах погибает старший сын графа и двое его преданных людей. Госпожу Мари обвинили в их убийстве, а третьего дня, ночью, моя дочь прибежала вся в слезах и сообщила мне, что графиню связали и увезли в черной карете в неизвестном направлении.

– Я хочу с ней поговорить! – сказал Амадис тоном, не терпящим возражений.

– Хорошо, но мы люди бедные, если молодые графы узнают, что я вам всё рассказал…

Амадис достал кошелёк и вынул оттуда серебреный экю.

– Это вам за хлопоты.

В глазах трактирщика мелькнула жадность.

– У меня три дочери, сеньор.

– Не испытывай судьбу, трактирщик! Веди меня к своей дочери.

Когда Амадис прибыл в замок де Катрт, его встретила Элена – верная служанка Мари. Мари сразу узнал в чужаке с суровым лицом и беспристрастными глазами того самого юношу, который обещал вернуться за своей любимой.

– Анри! – Элена пала ему в ноги. – Молю спаси её!

Анри сверху вниз посмотрел на эту хрупкую женщину с торчащими из-под чепца волосами и почувствовал, как у него защемило сердце. Элена напомнила ему дом, его собственную мать, которая вот точно так же стояла перед ним на коленях и умоляла не отправляться в море.

Боже! Зачем он уехал! Зачем!

– Встань, женщина, – голос Анри чуть дрогнул.

Он припустился на одно колено и помог ей подняться.

– Скажи, где твои хозяева?

От Элены Анри узнал, что молодой граф и его младший брат ухали вслед за черной каретой, которая увезла Мари.

Значит, аббат Бестье послал ещё кого-то, подумал Амадис, но почему?! И почему он велел вскрыть пакет только в Иль де Франс? Неужели ему стало известно о прошлом Анри, а может, он знал это с самого начала, и в Иль де Франс его ждала ловушка? Что за игры ведет аббат?

До аббатства Фуа три дня пути. И если Мари приговорена, то спасти её он не успеет. Анри вспомнил последние слова Бестье: "она нужна мне живой". Живой! Господи, её будут пытать, а после придадут огню! Всё верно, она знатного рода и просто так её не убьют. Казнь будет публичной. Амадис понял – дело сфабриковано наследниками графа.

Значит, у него есть время.

Брезжил рассвет.

Дорога была затянута густым туманом.

Спешившись за полмили до аббатства, Анри проверил пистолеты и, вынув свой клеймор из кожаных ножен, свернул на узкую тропинку.

На этот раз его ни кто не встречал. Задняя калитка была открыта настежь. Первое, что он заметил это тишина.

Тишина была зловещей.

За свои годы Амадис повидал многое. Он видел смерть! Видел, как погибают в сражениях солдаты, видел казни и дуэли, но то, что он увидел…

Тела были повсюду!

Растерзанные, изуродованные лица с застывшей гримасой ужаса. Оторванные руки и ноги, вздымающиеся грудные клетки с оголенными ребрами и кровь.

Море крови!

Казалось, что через аббатство Фуа пронесся целый поток багровой реки.

Переступая через изувеченные трупы, Амадис добрался до главной башни и перевёл дух. Стараясь не оглядываться назад, он зашел внутрь.

Прошло всего десять дней, как Анри покинул аббатство. Но как только он переступил за порог, то почувствовал разительную перемену. И хотя было ясно, что ещё вчера тут была жизнь, создавалось такое ощущение, что замок пустовал уже несколько дней. Остыли стены и наполнили воздух своей мрачной прохладой. Этот пропитанный запахом крови воздух заставил Анри ещё крепче сжать свой клеймор в руке.