Текст книги "Так не бывает (СИ)"
Автор книги: Анюта Тимофеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Глава 12
Два дня назад
Камаль
Я услышал чьи-то слова:
– А, может, посолить теперь? Или поперчить? Будет стейк с кровью.
– Нет, подождите, а то он сильно дергаться будет… а сейчас моя очередь. Самое интересное начинается.
Почему-то от слов второго меня посетило плохое предчувствие, хотя куда уж хуже.
И когда меня стали освобождать от креплений, предчувствие уже вопило в полный голос, потому что не собирались меня увести отсюда для того, чтобы дать прийти в себя – играющие были слишком возбуждены, они только начали…
Логика, здравый смысл, надежда: «а вдруг, если буду слушаться, меня пощадят» давно уже меня покинули. Страх, ненависть, желание отомстить, вырваться, причинить боль в ответ – вот это осталось. Дернулся я сильно, практически раскидав двух или даже трех человек, мимолетно подумав, что никто из них один-на-один со мной бы точно не справился. Но только честными драками здесь точно не баловались – меня быстро скрутили, не без помощи охраны. Точнее, как раз без охраны они бы и не справились – двое спортивных парней в одинаковой черной форме успокоили меня очень быстро, даже не запыхавшись. Для них это работа. Наверное, бывает работа и похуже. Интересно, кто трупы выносит? Они же? Или уборщики, для которых это тоже работа?
Они же кладут меня грудью на стол, растревожив все ожоги и порезы, и держат так профессионально, надавливая на плечи и руки, что двинуться невозможно, можно только шипеть сквозь зубы от боли. В процессе с меня давно свалились все тряпки, которыми меня вначале обмотали, и я абсолютно голый. Обнаженный человек среди одетых чувствует себя очень неловко, это способ морального давления… В моем случае он чувствует себя куском мяса, которым сейчас и является.
– Держите его вот так, чтобы не дергался… ты отойди сюда, а то мне не подойти, – говоривший подходит ближе и надавливает мне на поясницу.
Тварь такая! Я догадывался, что может найтись любитель подобных развлечений, но все-таки надеялся… Но неожиданно оказывается, что острота происходящего сглаживается, почти теряется на фоне того, что уже было. Меня держат так, что невозможно пошевелиться, и кто-то ляпнул на задницу что-то холодное и скользкое. И мне почти все равно. Если бы это случилось в первый или второй день, тогда, у Андрея, я бы сошел с ума. А сейчас, наверное, с ума я сойду от чего-нибудь другого.
После смазки в меня под напряженные смешки присутствующих запихивали какую-то игрушку. Просто омерзение и боль. О другом я запретил себе думать. Мужчина я после этого или не мужчина – если бы мы были в равных условиях, меня не держали бы эти амбалы, то мы бы решили между собой, кто здесь мужчина.
Моя реакция явно их разочаровала. А мой организм, по-моему, просто перестал все воспринимать. Сознание я не терял, хотя очень хотелось, но просто все стало как через вату…
А вот когда кто-то очень находчивый решил «взбодрить» игрушку и поднес к лицу, а потом к глазам лезвие, я порадовал их своей реакцией. А потом от нескольких царапин все-таки потерял сознание.
Настоящее время
Я машинально дергал какие-то путы, которыми меня привязали, пытался то так, то эдак повернуть кисти – и вдруг почувствовал, что у меня получается! Это непередаваемое ощущение, когда ты зачем-то развязываешь туго затянутый узел, и наконец он поддается! Действуя осторожно, перестав дергаться, чтобы случайно не затянуть все обратно, я почти освободил руки. А ноги мне не привязывали, видимо, я действительно плохо выглядел – куда такой убежит!
Заныли ожоги, порезы, особенно ладони – лопнула едва появившаяся корочка на ранах – но на это плевать, если останусь здесь, будет хуже. А боль уже становится фоном, и к ней привыкаешь.
Но не может мне везти постоянно: открылась дверь и вошел парень-уборщик. Твою же мать! Я прикрыт какой-то простыней, но вдруг он заметит, что руки свободны… я не смогу сейчас незаметно вернуть все, как было. Спящим притворяться бессмысленно – он видел, что у меня глаза открыты.
Начать убивать с уборщика? «Убивать» – громко сказано, я не спецназовец, но хотя бы оглушить… Я массивнее и сильнее, он какой-то тощий, хотя и высокий, такой неприметный, но на охранника сложением и выправкой точно не тянет.
Парень вкатил свою тележку в дверь, достал швабру и начал возить ею по полу. Я так надеялся, что мытье полов не входит в сегодняшнюю программу – зря надеялся. Естественно, он подошел близко к кровати, естественно, он заметил свободно висящие ремни… Я очень хотел без этого обойтись, но придется…
Его взгляд скользнул по моей свободной руке и вдруг переместился на лицо, он буквально впился в меня глазами:
– В себя, вроде, пришел? Так, гадить здесь не будешь? Тошнит, что ли? Почему в мою смену-то привозят… Быстро голову сюда опускай! – он метнулся к своей тележке за пластиковым ведром и подставил его мне.
Что-то не то… он рехнулся или играет? А я должен ему подыграть? Он возмущался очень натурально, если бы я не видел этот взгляд и не чувствовал диссонанс между увиденным и услышанным, я бы поверил. Наверняка здесь камеры настроены на звук, возможно, пишут полное видео, но вряд ли там видно малейшие детали.
Я изобразил, как мне хреново – изображать практически не пришлось, так оно и было. Единственное – меня не тошнило, но со страдальческим выражением лица опустить голову в ведро я могу.
– Ну, что, передумал, что ли? – спрашивает уборщик, держа ведро и придерживая мою голову над ним. – А я только выйду – и снова убирай? Воды дать?
Ну, давай, отчего же не дать – надеюсь, не техническую какую-нибудь, уже однажды использованную. Впрочем, сейчас я выпил бы все, что угодно, чтобы отвлечь внимание, потому что через эти раздраженные слова я сам не понял, как услышал быстро и очень тихо произнесенное:
– Дам телефон… если номер знаешь, звони. Звони, когда вылезешь, не здесь. За деревьями Н-кое шоссе, 85 километр. Иди на шум.
Он сходил к своей тележке, вернулся, сунул мне под нос открытую пластиковую бутылку, а другой рукой, вроде бы поправляя простынь, подсунул мне под ладонь какой-то предмет, очень похожий на маленький телефон старой модели. Безразлично забрал бутылку, сложил все свое имущество в тележку и закрыл дверь. Дверь захлопнулась, но никакого скрежета ключа я не услышал. Надеюсь, здесь не закрывают двери – если человек привязан, зачем закрывать на ключ?
Как понимать то, что только что было? Он хочет меня подставить? А что со мной может случиться хуже, чем уже было? Похоже, почему-то парень решил мне помочь. Если это работающий телефон – то надо только выбраться отсюда.
Камеры, камеры… Насколько я знаю из своего опыта работы дежурным, никто не смотрит в них постоянно. Ну, а если здесь смотрят – мне очень не повезло.
Мне везет. Никто не поднимает тревогу. Я сползаю с кровати – штаны на мне есть, и на том спасибо, осторожно подхожу к двери, открываю ее – везение продолжается, незаперта – и выглядываю в коридор. Он пуст. Вообще это здание похоже на какой-то барак, или бывшую турбазу, только не глянцево-чистенькую, ухоженную, с коттеджами, а какую-то заброшенную, или законсервированную. То здание, по которому я пробираюсь, как раз очень напоминает то ли столовую, то ли хозпостройку, и задвижки на дверях такие, что мне удается их поддеть и открыть.
Просто не может быть… Я быстрой и, надеюсь, бесшумной тенью скатываюсь с высокого деревянного крыльца с облупившейся краской и бросаюсь к деревьям. Надеюсь, именно их мой неожиданный спаситель имел в виду.
Ни лая собак, ни криков, ни автоматных очередей, в конце концов? А я бы не удивился, кстати. Нет, пока тихо. За деревьями забор из сетки-рабицы – но нет такого забора в подобных местах, где не было бы дыры. Как хорошо, что они не потратились на бетонный.
А в этом мне даже дыру искать не пришлось, я его перелез легко. Даже ботинки не надо сбрасывать, потому что у меня их нет – убежал босиком, как лежал.
Все, теперь можно пробовать телефон – он так и был зажат у меня в руке. Рассмотрел его получше – старенькая модель, но это лучше всего – они очень живучие и сеть ловят еще лучше новых. Есть заряд, он работает! Надеюсь, здесь уже никто не засечет мой звонок – я помню, что уборщик предупреждал. Номер Виктории я недавно заносил в память своего телефона, поэтому смог его вспомнить.
Шум машин действительно был слышен, поэтому я пошел в его направлении, туда, где среди деревьев был просвет. Шел и набирал номер, ожидая: гудки или ответит? Не может мне так постоянно везти, она не носит телефон с собой каждую секунду, да еще номер незнакомый – может, она не отвечает на такие? Если она мне сразу не ответит, то ведь мое исчезновение скоро обнаружат, а найти меня в этом символическом леске – плевое дело. Можно еще позвонить секретарю по общему офисному телефону, его я тоже помнил – но, как представлю, что я должен буду ей объяснять… Вика, ответьте мне, пожалуйста!
Виктория
Человек пропал.
Я мечусь от «Надо вести себя, как обычно, чем ты ему поможешь, если будешь думать об этом каждую минуту? Сергей делает все, что возможно в таких случаях» до «Я ем, сплю, что-то делаю, а с ним в это время может происходить все, что угодно».
Телефон зазвонил. Незнакомый номер. Редко мне звонят не-пойми-кто, и я никогда по таким номерам не перезваниваю, но, раз уж звонят при мне, возьму трубку.
– Виктория, это я, Камаль…
– Ты где? – я голос узнаю, но не верю даже, что это он.
– Я около Н-ского шоссе, вроде бы, 85 километр, я где-то рядом, за деревьями… Вы … приедете? Пришлете кого-нибудь?
– Сейчас приедем. Ты телефон можешь не отключать? Там зарядки много?
– Я… нет, не очень много. Я позвоню еще или вы меня наберете? Вы передадите Сергею Анатольевичу, он приедет, да?
– Все передам. А ты…
– Нет, не отпустили, – он понял меня без слов. – Поэтому я вылезать на дорогу не буду.
– Давай, не высовывайся. Сейчас приедем. Если что-то случится, хотя бы на вызов нажми, хорошо?
– Да. Спасибо!
***
– Сережа, он позвонил. Да, даже не очень далеко, записывай адрес.
– Хорошо, выезжаю ребятам звоню, следом поедут. Ну, ты понимаешь, что не офисным – не надо их впутывать.
– Конечно, я понимаю. И я с тобой.
– Вика, я тебе в тот же момент отзвонюсь, как его найдут! – Сергей все-таки попытался отстоять свою позицию.
– Нет, я с тобой. Тем более, что это на мой телефон он звонил! – нашла оправдание я.
– Хорошо, понял уже, что не останешься. А, можно подумать, трудно телефон переписать! – не упустил случая съязвить он. – Тогда быстро собирайся!
Что там собираться? Телефоны, кошелек – и я собрана. Переодеться – джинсы-свитер-куртка. В последний момент кое-что вспоминаю и беру бутылку воды, пачку бумажных полотенец и большой плед с кресла.
***
Шел дождь, даже из окна машины было понятно, как холодно и промозгло на улице. Мы ехали на джипе Сергея, а чуть позади – те, кто нас сопровождал.
Сразу после того, как практически одновременно произошли два события: мы узнали про попытку шпионажа и пропал Камаль, Сергей пообщался со своими знакомыми и молча положил передо мной расценки агентства, действительно серьезно занимающегося охранной деятельностью. Наши офисные охранники на их фоне были чисто декоративными, впрочем, и функции они выполняли совершенно другие. Брать высокопрофессиональных и высокооплачиваемых сотрудников для рутинной работы я считаю бессмысленным – эти сотрудники либо потеряют свою квалификацию от безделья, либо, так же помаявшись от скуки, уйдут туда, где их навыки будут востребованы.
Но сейчас все расходы оправданны, поэтому для поиска и личной охраны мы наняли профессионалов, не экономя ни на чем.
Сразу после нашего разговора с Сергеем и после того, как Камаль не ответил на звонок, Сергей посмотрел в личном деле адрес и проверил квартиру. Никого. Никто даже не заходил, и документы не брал – то есть он даже не дошел до своей двери…
Его искали, но безрезультатно. Я сто раз уже пожалела, что в свое время не потребовала рассказать все, что он знал: все имена, фамилии, если он их слышал, описание внешности, где находился и как выглядел дом, в котором его держали. Без этого не было никаких зацепок. Точнее, они были, но сколько времени может понадобиться, чтобы практически всплошную перебрать город и область, какие бы профессионалы этим не занимались…
***
Километровые столбики быстро мелькают за окнами, уже подъезжаем к нужному километру. По обочинам дороги – деревца и кустарник с блестящими от дождя листьями. Я никого не вижу.
Впрочем, Камаль ведь не собирался выходить на дорогу, так что лучше позвонить. Надеюсь, нет никого рядом с ним, кто услышит звонок.
И тут телефон звонит сам:
– Вика, вы уже здесь?
– Да, мы подъехали. Ты где?
– Я вижу черный джип. Это вы? Я недалеко, с этой же стороны дороги.
– Да, мы. Я выйду сейчас…
– Так, сидеть! – это вмешался Сергей. – Я приоткрою дверь, а ты подходи. Слышить, Камаль? – повышает он голос, чтобы тот услышал. Камаль слышит, подтверждает, что понял.
Сергей набирает кого-то по своему телефону, говорит:
– Здесь остановитесь.
Через мокрые кусты пробирается человек. Если бы я не ждала Камаля, я бы его не узнала. Красивый парень с немного смущенной улыбкой, на котором недорогой костюм смотрелся как на модели – и тот, кто вышел, отводя в сторону мокрые ветки…
На нем только брюки, мокрые и грязные, ни рубашки, ни футболки – голый торс в каких-то темных разводах, и лицо – это царапины или серьезные порезы, мне издали не понять? Только серые глаза горят неверием и надеждой.
И идет он явно с трудом, похоже, что до этого полз, судя по грязным следам на коленях.
Сергей спрашивает по делу:
– Откуда ты вышел?
– Оттуда, – Камаль показывает рукой за деревья.
– И что там?
– Турбаза, похоже, заброшенная, старая, такая, как раньше были. Мы… пойдем туда?
– Ни в коем случае, – отрезал Сергей. – Быстро в машину. И, желательно, чтобы никто не знал, что мы вообще здесь были.
– Садись в машину сзади, – вступаю в разговор я. – Там плед, возьми.
Сама быстро лью воду на пачку полотенец и забираюсь тоже на заднее сиденье.
– Что с лицом? – спрашиваю я. Он улыбается одними губами. Даже от уголков губ идут порезы, кажется, глубокие, как бы не пришлось швы накладывать. – Потерпишь, если я тебе лицо вытру? Ты весь грязный…
– Если бы вы знали, насколько… – еле слышно говорит он, так тихо, словно мне померещилось. И, уже громче: – Конечно. Спасибо.
Даже не обсуждается, что мы едем ко мне. Никаких больниц, хотя, может быть, врача придется вызывать на дом.
– Сережа, мы ко мне едем? – уточняю я все-таки.
– К тебе, к тебе… Мне ведь ты это сокровище не доверишь.
Рядом поперхнулся смехом Камаль. Ну, если шутки понимает, не все так плохо.
А Сергей продолжал. Похоже, откат не только у меня и у Камаля, но и у него. А, может, это попытка разрядить обстановку:
– Правильно не доверяешь. Я бы его выпорол, реально. Ведь ты чисто случайно спасся, правильно? Я с себя тоже вины не снимаю и не постыжусь признаться, что мы тебя могли бы и не найти. А останавливает меня только то, что и себя выпороть бы пришлось – не предусмотрел, хотя, казалось бы, должен был предвидеть глупость молодецкую…
Глава 13
Камаль с сожалением посмотрел на кожаную обивку сидений:
– Я же все испачкаю…
– Аккуратный какой, – иронично восхитился Сергей.
– Конечно, это повод выйти из машины, – тоже усмехнулась Вика. – Подождешь следующую?
– Нет, с вашего позволения, поеду на этой, – подхватил ее тон Камаль. – С меня химчистка салона. На самом деле… с меня много чего. Если бы мне некому было позвонить, попросить – меня бы очень быстро нашли. Я вам жизнью обязан, Виктория, Сергей…
Он потянулся к пледу, видимо, вспомнив, что из лесу вышел в довольно экзотическом виде. А еще эта импровизированная одежда позволяла не показывать и не объяснять отметины на теле, хотя его спасители наверняка уже многое разглядели.
– Камаль, где ты все-таки был? И как оттуда выбрался? – Вика задала неизбежный вопрос.
Тот помолчал. Видимо, фильтровал в голове то, что он готов рассказать, и то, что готов рассказать при девушке…
Давая ему время подготовиться, Вика протянула мокрые полотенца, которые так и держала в руке:
– Нужно?
– Спасибо! – с чувством ответил Камаль, стараясь оттереть от грязи хотя бы руки и вытереть лицо.
– Подвинься ближе, – Вика осторожно коснулась полотенцем его скулы и щеки, обходя порезы. –
Больно?
– Нет, почти не чувствую. На мне – как на собаке, все быстро заживает. А вот если еще день не побреюсь, буду похож на моджахеда. Или на какого-нибудь лесного жителя, – он благодарно коснулся руки Виктории.
Вообще Вика не могла поверить своим ощущениям, по поведению Камаль совсем не напоминал жертву – не забивался в угол машины, не кутался с головой в покрывало, позволял до себя дотрагиваться. Либо у него шок, либо такая психика гибкая. Нет, что-то не верилось ей в такую железобетонную нервную систему, похоже, он просто себя настроил так – не жаловаться, ничего не чувствовать, вести себя, как обычно.
– Да, где я был… – он наконец решил, что ответит на это вопрос, – нет, вначале я был не здесь. Вообще, я с чего-то решил, что меня приведут к Андрею или Павлу, они скажут мне, как я был не прав, когда не оценил их щедрое предложение… Но нет, никого из них я больше не видел. Понятно, что меня хотели пустить в расход, но потом решили на этом заработать. Не скажу, что их жадность погубила, но меня, получается, она спасла. Я был в каком-то подпольном клубе – я слышал рулетку, на меня играли в карты… И понятия не имею, где это – туда меня привезли без сознания, обратно – тоже. Если бы я увидел кого-нибудь из тех, кто там был – я бы их узнал. С фотороботами у меня не очень, но я постараюсь, если что. А вот как оттуда выбрался – я до сих пор не понимаю, почему мне этот парень помог. Жалостливые там не работают, так почему? Я до последнего момента боялся, что это развод, что уйти мне не дадут. Дали.
– Кто помог, Камаль? – Вика задала вопрос, потому что он рассказывал, словно разговаривая сам с собой, как будто его слушатели тоже были там и все видели.
– Парень, уборщик. Я был готов убить его, потому что он заметил, что я руки развязал.
– Может, он просто испугался? Жизнь дороже, чем какой-то пленник? Он же уборщик, не охранник, – Вика задавала вопросы, Сергей молча вел машину. Но она нисколько не сомневалась, что он услышал и запомнил каждое сказанное слово.
– Не знаю, – в сомнении протянул Камаль. – Испугался? А телефон зачем дал? Дьявол! – вдруг выругался он. – Телефон! Дебил! Я его там и оставил. Как вас увидел, ни до чего было, даже не заметил, когда потерял… а там же ваш номер…
– Ребята там все равно собирались все осмотреть, должны найти, – подал голос Сергей. – Но я давно таких ребусов не решал – еще и уборщик, который дал телефон…
***
Через несколько минут они уже подъезжали к дому Вики.
– Я ошибок дважды не повторяю, – заметил Сергей, останавливая машину. – Ребята все проверили и страхуют. Вас никто не ждет.
Они подошли к подъезду. Камаль попытался сделать вид, что на нем надет просто широкий шарф или палантин, но, поскольку по дороге им никто не встретился, особой необходимости в представлениях не было.
– Камаль, тебе в ванную, наверное, надо? – спросила Вика.
– Да, если можно, – ответил тот.
– А ты, Сережа, что будешь делать?
– У меня пара вопросов к Камалю, я быстро.
– Хорошо, – ответила Вика, выходя. Ей тоже хотелось и переодеться, и в душ, чтобы согреться. – Послушай, а врач нужен? – вдруг вспомнила она самое главное и обратилась к Камалю.
– Нет, не надо. Правда, не надо.
– Ну, не знаю, – с сомнением ответила Вика. – Мы еще поговорим об этом.
– Вот, про врача, кстати, – заметил Сергей, когда за Викторией закрылась дверь. – Ты так гордо отказался, а кто тебе помогать будет? Вика? Избавь ее от этого зрелища.
– С чего вы взяли? – возмутился Камаль. – Я сам разберусь.
– И руки сам себе забинтуешь? – Камаль непроизвольно взглянул на свои ладони. – Думаешь, я сигаретные ожоги не узнаю? И на спине у тебя порезы.
– На спине ничего страшного, не надо ничего делать, – упрямо ответил Камаль. – Если руки поможете забинтовать – спасибо.
– Тогда иди, мойся, потом забинтую.
– Нет, сейчас, – снова уперся Камаль. Он совершенно не хотел идти в душ, когда какой-то мужик будет ждать его за дверью, кем бы этот мужик ни был. К тому же он начинал чувствовать желание спрятаться от всех, закрыться, и понимал, что в ванной он застрянет надолго.
– Ты в курсе, что повязки мочить нельзя? – Сергей начинал закипать. Удивительно, как этому парню удавалось вывести его из себя.
– Да, я в курсе, постараюсь не мочить. Я вас о помощи не просил, поэтому…
Сергей молча вышел и вернулся с несколькими полиэтиленовыми пакетами, которые зло бросил рядом с Камалем.
– Оденешь перед тем, как мыться. Удивительно, но вот мне тоже тебя выпороть хочется.
– Да кто бы сомневался, – сквозь зубы процедил Камаль.
***
Да, принимать душ, стараясь не намочить повязки на руках, оказалось еще тем увлекательным занятием. Но зато Камаль закрыл дверь и смог расслабиться, зная, что какое-то время не придется встречаться с кем-то взглядом и держать лицо.
Когда заглянула Виктория, он уже снова был готов общаться.
– А где Сергей? – поинтересовалась она.
– Он в аптеку поехал, сказал, надо запасы пополнить.
– Ладно, тогда надо что-нибудь съесть. Посмотрю, что тут можно по-быстрому приготовить.
Виктория ушла на кухню, и некоторое время изучала содержимое холодильника. Учитывая, что она собиралась накормить мужчин, наверняка с хорошим аппетитом, да и сама проголодалась, надо что-то простое, быстрое и сытное.
«О, классика! – развеселилась она, доставая вареную колбасу и яйца. Колбаса, вроде бы, по вкусу и запаху была почти похожа на настоящую, мясную, а не бумажно-соевую, поэтому была некоторая надежда приготовить ее вкусно.
Колбасу обжарить, потом туда же разбить яйца – она выбрала очень большую сковороду, должно хватить.
На кухню заглянул Камаль:
– Виктория, чем помочь?
– Сиди уже. Видела я твои руки. Так что наслаждайся, я за тобой поухаживаю.
– Да нормально все у меня с руками! Я же не на конкурс готовить буду! Может, порезать что надо?
– Порезать… тогда доставай картошку вареную, вот тебе еще одна сковородка, режь, жарь. Перчатки только надень. И где-то тут огурцы маринованные были…
Камаль нарезал картошку точно не на кулинарный конкурс – криво и большими ломтями, но вообще удивительно, как он с забинтованными руками это умудрился сделать.
Что Вике в нем нравилось – он не кривил губы: «это мужская работа, а это женская», просто предлагал помощь и делал то, что мог и умел. И вряд ли он выслуживался перед ней, видимо, это его обычное поведение.
Когда вернулся Сергей и поставил в угол увесистый пакет с логотипом ближайшей аптеки: «Разберете, пригодится», на столе уже была яичница с колбасой, пахнущая умопомрачительно вкусно, обжаренная картошка и маринованные огурцы.
Вика посмотрела на стол, подумала и достала из шкафа темную бутылку Кинзмараули:
– Не знаю, кто как, а я это запью вином.
– Ну, давайте, я хотя бы бутылку открою, раз все остальное без меня приготовили, – поднялся с места Сергей. – Я за рулем, так что я только на раздаче.
Вика достала два бокала, заметив:
– Камаль, тебе налить? По-моему, лишним не будет.
– Да, спасибо, – ответил тот.
***
Проводив Сергея, Вика поняла, что она устала. Время-то смешное, детское еще, но клонит в сон и вообще состояние странное. Наверное, это реакция и на их спасательную операцию, и облегчение, что все закончилось, благополучно закончилось!
На кухне Камаль убирал посуду со стола. Она села на стул рядом, сказала:
– Устала. Странно, по лесам лазал ты, а устала я.
– Перенервничали, – он присел рядом и бережно обнял за плечи. – Мне вообще невероятно повезло, что вы трубку взяли, да еще и сами за мной поехали…
– Камаль, – устало улыбнулась она, – после всего, что между нами было, ты можешь называть меня на «ты».
– Боюсь, потом ляпну где-нибудь… Можно, я через раз? – тоже улыбнулся он.
