Текст книги "Как приручить джигита (СИ)"
Автор книги: Аня Истомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 27. Разочарование
Вытерев грудь бумажными полотенцами, благодарю девушку и встаю с кушетки. Мои ноги всё ещё дрожат. Но теперь, кажется, не от жаркого начала утра, а от страха за то, что Дамир услышал информацию, которая совершенно не предназначалась для его ушей. Если бы я не подумала, что он ушёл, я бы, наверное, честно призналась в том, что секс был очень теоретическим. А как теперь исправлять ситуацию?
Даже если я сейчас ему расскажу правду, он всё равно с большой вероятностью подумает, что я ему вру и сплю со всеми подряд. А перед ним ломалась как девственница, чтобы набить себе цену.
Мне совершенно не хочется снова выглядеть дурой. Единственное, что мне сейчас очень хочется – это найти чёрный выход и просочиться незаметно на улицу, а потом бежать, роняя тапки, лишь бы не смотреть в пронзительные чёрные глаза Дамира.
С горечью усмехаюсь своим мыслям, понимая, что вот теперь бы он на мне действительно не женился. Не то чтобы я рассматривала такой вариант, но просто… это конец концов.
– А где кабинет Дамира Ахмедовича? – уточняю у девушки перед выходом.
– На этаж выше поднимитесь и налево, вторая дверь, – улыбается мне она дружелюбно, разглядывая с интересом.
Не разделяя её позитивного настроя, прощаюсь и быстро выхожу за дверь.
Думаю о том, как оправдать свой трёп, но мысли тут же улетучиваются, когда, завернув на лестничный пролёт, я практически сталкиваюсь с Дамиром.
Притормаживаю от неожиданности и несмело поднимаю взгляд на его лицо. Дамир выглядит спокойным и каким-то отрешённым. Однако, это только на первый взгляд. Если присмотреться, то можно заметить плотно сжатые челюсти, желваки, играющие на скулах, и прорезавшуюся складку между бровей.
– Закончили? – бросает он прохладно и кивает мне на лестницу. – Пойдём, Юля, я отвезу тебя на работу.
Молча киваю и мы, не проронив ни слова, спускаемся по лестнице до самого первого этажа. И вот сейчас бы мне не помешало обдумать, что говорить ему, когда мы останемся наедине в машине, но складывается ощущение, что из моей головы кто-то разом вышиб все мысли. Я боюсь сделать ещё хуже. Хотя куда уж хуже, кажется?
– Может, я на такси доеду? – нервно комкаю в карманах куртки какие-то бумажки и перебираю ключи. – А то ты из-за меня на работу опоздаешь.
– Такси долго ждать, сейчас утро, все едут на работу, – коротко бросает Дамир на ходу и перед выходом на улицу всё же придерживает для меня дверь.
Несмотря на то что он злится, его галантные замашки никуда не делись.
Забравшись в машину, смотрю на Дамира, который заводит двигатель и выезжает с территории клиники. Всю дорогу молчу, как провинившийся шкодник, и понимаю, что мне нужно сказать ему правду. Пусть станет хуже, но зато он не будет думать, что то, что он услышал, – норма для меня.
Терзаю себя мыслями до тех пор, пока мы не въезжаем в город. Тянуть больше некуда.
– Дамир, – делаю музыку потише, виновато глядя на него, и в тот же самый миг он резко заворачивает на обочину и останавливает машину.
Вижу, как его пальцы сжимают руль до побелевших костяшек, а грудь вздымается от частого дыхания, и снова теряю все мысли.
– Ты… – продолжаю растерянно. – Не так всё понял.
Губы мужчины дёргаются в нервной ухмылке, а мне хочется дать себе затрещину, потому что всё он так понял. Как я сказала, так и понял. Самая дебильная фраза, которую только можно было произнести.
Закусываю губу, чувствуя, что меня начинает потряхивать от напряжения.
– Юля, почему ты не сказала, что у тебя кто-то есть? – наконец-то Дамир отпускает несчастный руль и откидывается на сиденье, глядя куда-то в сторону.
– Да нет у меня никого! – стону в ладони, закрыв пылающее от стыда лицо руками.
– То есть у тебя был просто случайный секс? – слышится новая логичная догадка, а голос Дамира вибрирует от тщательно контролируемых эмоций.
Мне кажется, я слышу в нем горечь и разочарование, и мне становится так обидно. Горло сдавливает спазмом.
Какое вообще он имеет право меня ревновать к тому времени, когда между нами ещё ничего не было? Или это только удел мужчин – прыгать из койки в койку? Или я недостаточно чистая теперь для него?
Так какая разница, если на таких, как я, всё равно не женятся? Или заниматься любовью в деловых отношениях тоже можно только с чистыми? Где же на таких любителей столько чистоты-то наберется?
– Ладно, Юля, не отвечай ничего, я вижу, что тебе тяжело, – внезапно сжалившись, предлагает Дамир, а когда я оборачиваюсь к нему, не в силах скрыть своё удивление, вздыхает. – Всё равно в ближайшее время мы с тобой больше не сможем увидеться.
– Ааа, – киваю ему с улыбкой и быстро распахиваю дверь. – Тогда всего хорошего.
Не знаю, откуда во мне берётся столько скорости и ловкости, но я пулей вылетаю из машины, услышав вслед лишь короткое:
– Юля!
Просто бегу сломя голову, не разбирая дороги. Не знаю, пытался ли меня догнать Дамир, не понимаю, куда несут меня ноги, но выдыхаю только тогда, когда внезапно оказываюсь у входа в метро.
Глава 28. Проклятие
Испуганно оборачиваюсь назад, но Дамира нет. Не знаю, чего приносит мне это открытие больше, – разочарования или облегчения, но от чего-то я судорожно вздыхаю и понимаю, что уже ничего не вижу перед собой из-за слезящихся глаз. Оперевшись спиной о стену, пытаюсь отдышаться и вытираю холодную влагу с ресниц.
Тупо пялюсь на большой торговый центр через дорогу от метро. Немного помедлив, направляюсь туда.
Несмотря на всю самокритичность, я не готова сейчас себя винить, и мне очень хочется спихнуть всю вину на кого-то. Но Дамир тоже не виноват. Он честно предупреждал меня про фиктивные отношения, я на это согласилась.
Может, он и сексом со мной не планировал заниматься, просто так случайно получилось, а теперь я задела его чувствительную мужскую натуру. Пусть во всём останется виновата эта дурацкая утяжка, которую я потеряла так не вовремя.
Слышу, как в сумке звонит телефон, но, увидев, что это Дамир, просто отключаю звук. Потому что не готова я снова выяснять отношения. Пусть всё останется так, как получилось. Смысл уже после драки кулаками махать? Не сложилось – и не сложилось. Оно и не могло сложиться – это ежу понятно.
В торговом центре покупаю себе стакан кофе без сахара. Не люблю без сахара, но сейчас он отлично подходит под мое настроение. Быстро иду вдоль бутиков, выглядывая среди них магазины с бельём. В нескольких не продаётся ничего подходящего – все комплекты на модных стройняшек.
К счастью, я все же нахожу один магазинчик с чулочно-носочными изделиями, и там, по невероятному везению, есть корректирующее белье. Правда, ценник на него не очень гуманный – как на хорошие зимние ботинки ребенку. Но деваться некуда. Кажется, если я не верну эту несчастную утяжку, это проклятие на мне так и будет висеть.
– Проклятие утяжки, – усмехаюсь себе под нос.
Проклятие комплексов и низкой самооценки – вот что это. Не по зубам мне такой мужик, хоть убейся. И я понимаю, что дело даже не в национальности. Был бы русский, я бы и в нем подвох искала. А тот, кто ищет, как говорится…
Выбрав более-менее похожую на Танину по цвету и форме утяжку, давлю в себе жабу и покупаю её. А потом захожу в метро и еду на работу. Я уже прилично опаздываю, но боюсь заглядывать в телефон, чтобы написать девочкам, потому что там напоминание в виде пропущенных о том, что розовые очки бьются стёклами внутрь. Негоже своим свинячим рылом лимоны нюхать.
А от мыслей о том, что я просто пытаюсь себя успокоить, я отмахиваюсь, как от назойливых мух. Раньше надо было появляться в моей голове, когда была возможность объясниться. Ведь могла бы сказать просто: “Извини, я напилась и не помню, как ты довозил меня до дома. Вот и решила на всякий случай перестраховаться.” Про утяжку Дамир и не догадывается даже.
Медитирую на утреннюю суету, и кажется, что это не я, а кто-то другой сейчас чувствует эту ноющую тоскливую боль в груди и слушает гулкие удары сердца. Я умею держать эмоции глубоко внутри. Даже когда жених бросил меня в трудном положении, я ни словом плохо о нём не обмолвилась ни маме, ни Роме ничего никогда не говорила. Только близкой на тот момент подруге рассказывала свои чувства, но даже не плакала.
А сейчас вот этой девушке, за которой я наблюдаю со стороны, хочется встать в середине метро и заорать, завыть в голос. Мне очень нужно, чтобы меня пожалели и погладили по голове, пообещав, что всё обязательно будет хорошо.
Но вместо этого я бреду в равнодушной толпе, точно так же равнодушно глядя по сторонам, поднимаюсь на эскалаторе к выходу из метро и буквально через десять минут захожу в наш офис.
Здороваюсь с охраной на ресепшене и, вызвав лифт, расстёгиваю пуховик. Смотрю на помятую рубашку и, тяжело вздохнув, понимаю: целый день придётся делать вид, что у меня всё хорошо и ничего особенного не произошло. В принципе, я к этому привыкла, но сегодня как-то особенно тяжко. В зеркале лифта разглядываю свою кислую мину и пытаюсь улыбнуться – получается фальшиво.
Зайдя в кабинет, тут же напарываюсь на взгляды девочек.
– Юля, ты где была? – шепчет Таня, склонившись над столом. – У нас новый начальник приехал знакомиться. Мы тебе обзвонились. Сказали, что ты в больницу отпросилась.
– Я проспала, – виновато пожимаю плечами. – Телефон на беззвучном был, не слышала ни будильника, ни звонков. Неслась на работу, так и забыла включить. Ну, и как вам новый начальник?
Снимаю пуховик, вешаю на плечики в шкаф. Вот тут как красноречиво поднаврать получилось, а! Глазом не моргнула. Почему с ним так не получается?
– Да козлина, – вздыхает Таня тихо.
– Но, зато молодой и симпатичный, – чуть громче усмехается Зоя.
– Ну, молодой козёл всегда лучше, чем старый козёл, – тихо усмехаюсь. – У нас есть Зоя. Будем её грудью на амбразуру кидать.
– А что сразу меня-то? – возмущается она.
– А кого? – оборачиваюсь к ней, приподнимая бровь. – Таню? Она замуж выходит. Или меня с моими тремя подбородками?
– А может, он любит пышечек? – парирует Зоя. – Ты пуговичку на рубашке расстегнёшь, он твою ложбинку увидит и забудет, о чём ругался. А мне и показать-то нечего.
– Ага, – вздыхаю. – Отмазывайся давай. Глазки у нас только ты строить умеешь.
– Не-не-не, ищите другую жертву, – вздыхает подруга. – Я на такое не подписывалась. Снобы – это не моё.
– Танюш, – кладу перед Таней пакет с утяжкой, с которой предусмотрительно сорвала бирки. – Возвращаю тебе. Спасибо.
– Это что? – удивлённо хмурится она и заглядывает в пакет. – Утяжка? Это не моя.
– Почему? – делаю честное удивленное лицо и сажусь за свой стол.
– Да нет, это не моя, – достаёт она утяжку из пакета и с сомнением смотрит на нее.
– Да твоя, твоя, – успокаиваю её.
– Да не моя это, – усмехается она и кидает ее мне. Ловлю. – Моя у меня. Я же ее с тебя еле стянула в туалете, когда тебе приспичило пописать, и убрала в сумку, чтоб ты не мучилась больше. Ты что, не помнишь?
Смотрю на неё несколько секунд, не мигая, а затем тихонько скулю, уткнувшись лицом в эти чертовы трусы.
Глава 29. Булочка
– Юлечка! Юлечка, что произошло-то? – прыгают вокруг меня девчонки, пытаясь успокоить, но я захлебываюсь слезами и ничего не могу ответить. Меня будто прорвало в эту секунду, потому что я понимаю – если бы я всё сразу выяснила, ничего бы не произошло.
– Почему ты мне не сказала, что трусы у тебя? – всхлипываю я, глядя на Таню.
– Так я же не знала, что ты не помнишь, – виновато пожимает плечами она.
Зоя тянет мне стакан воды, и я пью, судорожно всхлипывая.
– А зачем тогда спрашивала про них, если они были у тебя?
– Так я спрашивала – нужны они тебе ещё или нет, – растерянно смотрит на меня Таня. – Ну, в смысле, отдать их тебе или не надо.
– Да блин! – зажмуриваясь, начинаю ныть снова. – Ну что ж за жизнь такая, а?
– Юль, да что случилось? Ты хоть расскажи, – перебивает Зоя. – Я не понимаю, что могло произойти из-за этой утяжки.
Молча шмыгаю носом. Жизнь моя пошла под откос, вот что!
Таня тянет мне бумажный платок, а я принимаю его из её рук и высмаркиваюсь.
Смотрю на несчастные трусы и, не сдержавшись, со злости швыряю их, не глядя, в сторону. В ту же самую секунду дверь кабинета нашего Леопольда открывается, и из него выходит какой-то молодой высокий мужчина. Мои трусы прилетают ему ровно в лицо, а затем падают на пол.
Испуганно ахаем с девчонками одновременно.
Он замирает. Мы тоже. Я даже перестаю всхлипывать. И дышать, кажется. В кабинете воцаряется гнетущая тишина. Неужели, это – наш новый начальник?
– Вау, – говорит он ровным голосом, а затем наклоняется и поднимает мою утяжку. Демонстративно разглядывает её. Я чувствую, как щёки начинает печь от стыда.
Вдоволь насмотревшись на бельё, он переводит взгляд на нас.
Скользнув глазами по Зое и Тане, останавливается на мне и, вздёрнув бровь, усмехается:
– Похоже, это твоё? – медленно направляется к моему столу.
– Извините, я нечаянно, – выдавливаю из себя срывающимся голосом.
– Подкат засчитан, булочка, – подмигивает он и нагло стреляет глазами в вырез моей рубашки, запихивая утяжку в карман своего пиджака, а я теряю дар речи. – Раз ты трусы уже сняла, пойдём в кабинет – познакомимся получше.
Никогда не страдала сердечными заболеваниями, но в данный момент отчётливо понимаю – у меня начинается тахикардия. С силой втягиваю воздух, пытаясь вдохнуть поглубже.
– Вы не видите, что человеку плохо? – сердито смотрит на него Зоя, пытаясь защитить меня.
Мужчина переводит взгляд на неё и, склонив голову набок, серьёзно разглядывает область её декольте.
– Н-да… – вздыхает. – Тебе, увы, похвастаться нечем.
– Мы с вами на "ты" не переходили! – возмущается она, скрестив руки на груди. – С такими темпами вы без сотрудников останетесь.
– Ну, пойди, найди работу лучше, – хмыкает он и снова переводит взгляд на меня. – Пойдём, говорю, в кабинет.
Озираюсь на Таню с Зоей и медленно поднимаюсь со стула. По моему телу тут же скользит ещё один заинтересованный взгляд.
– Ну давай, двигай побыстрее ногами, – бросает мужчина. – Милфа и доска тебе ничем не помогут.
– Да прекратите вы так шутить – она и так еле дышит от страха! – возмущается Таня, сердито глядя на нашего начальника.
Это же надо – такой молодой и такой гадкий на язык! Такое ощущение, что его не с руководящей должности поставили, а из детского сада только забрали.
– А кто сказал, что я шучу? – криво ухмыляется он и пропускает меня в дверь кабинета.
Когда она захлопывается, я медленно разворачиваюсь и пячусь от него задом к столу, от греха подальше.
Мужчина не торопится нападать – он лишь с интересом разглядывает то, что я делаю, запихнув руки в карманы брюк.
– Тебя как зовут?
– Юля.
– Присаживайся, Юля, и рассказывай – почему ты опоздала? – вздыхает мужчина и, обойдя меня, садится на своё рабочее кресло.
– В больнице была, – вспомнив слова девочек, отвечаю и аккуратно сажусь напротив него, готовая стартануть из кабинета в любую секунду.
– По поводу? – уточняет он, что-то записывая в ежедневник и не глядя на меня.
– Ма… ма… мастопексия, – пытаюсь вспомнить название операции, что мне называл Дамир.
– Что это такое? – хмыкает он, прищурившись.
– Это операция на груди, – не выдержав, хмуро смотрю на него в ответ.
– Ммм, – кивает он. – А твои коллеги сказали, что по поводу здоровья ребёнка.
Блин, почему я не додумалась уточнить? Втягиваю носом воздух медленно, чтобы не заорать на несправедливость этой жизни, а затем выдыхаю и улыбаюсь.
– Вам не кажется, что это очень интимная информация? Вот они и не стали рассказывать.
– Логично, – пожимает он плечами. – То есть, ребёнок у тебя здоров?
– Не совсем, – цежу сквозь зубы. – Но, если вы думаете, что я часто хожу на больничные – то нет. С ним сидит бабушка, а я иду только в экстренном случае, когда высокая температура.
Взгляд мужчины снова падает мне в декольте, и я, не выдержав, застёгиваю пуговицы рубашки повыше. С ума они все посходили, что ли? Или весна ранняя будет?
– Ладно, иди. Не опаздывай больше, – вздыхает он и, кажется, теряет ко мне интерес.
Встаю из-за стола и делаю пару шагов в сторону двери, но останавливаюсь и оборачиваюсь.
– Отдайте, пожалуйста, утяжку, – вздыхаю.
Начальник усмехается, достаёт её из кармана и внезапно подносит к лицу, нюхает.
– Ммм… пахнет неуверенностью в себе, – хищно улыбается. – А так ты ничё.
– Она только куплена в магазине и пахнет магазином! – задыхаюсь от возмущения и протягиваю руку. – Отдайте, пожалуйста.
– Нет, пусть пока у меня полежит, – усмехается гад и снова запихивает трусы в карман. – Иди работай, булочка.
– Когда поносите – не забудьте постирать, – выдаёт мой рот быстрее, чем я соображаю, с кем говорю.
Хотя, это он первый начал! Но это же начальник, а мне никак нельзя остаться без работы в этой компании – быстро найти с таким окладом реально не просто.
Хам молча поднимает взгляд от бумаг снова на меня и внезапно резко встаёт из-за стола, отчего я подпрыгиваю и, чуть ли не взвизгнув, выскакиваю за дверь.
Девчонки тут же переводят на меня напряжённые взгляды и молча ждут, когда я начну рассказ первой.
– Ну и козёл, – выдыхаю шёпотом, а затем дверь резко распахивается и меня тут же втягивают обратно в кабинет.
Глава 30. Козел козлов
Дверь захлопывается, а крепкие руки разворачивают меня лицом к мужчине. Не дожидаясь, пока меня начнут лапать, влепляю обидчику пощёчину. Без размаха получается не очень сильно, но достаточно звонко.
– Ты охренела? – отстраняется мой новый начальник, явно удивленный продолжением.
– Скажите спасибо, что ваш отросток вам не оторвала, – вскидываюсь на него, вспоминая ситуацию с Дамиром.
Брови мужчины медленно ползут вверх.
– Я тебе трусы хотел отдать, – внезапно усмехается он и смотрит на меня с явным интересом, а после направляется обратно к своему столу.
– Ну... – растерянно пожимаю плечами. – Давайте.
Делай поспешные выводы и красней – мой девиз, похоже. Ну, а что я должна была подумать, с другой стороны?
– А всё, – разводит начальник руками. – Поздно. Интересный у вас коллективчик, конечно.
– Вам подходит, – шепчу себе под нос, но видимо недостаточно тихо, потому что мужчина оборачивается и стреляет в меня яростным взглядом.
– Булочка, – усмехается. – Аккуратнее со своим острым язычком. Премий я не лишаю. Я по-другому наказываю, – подмигивает.
Заливаюсь краской и выскакиваю из кабинета. Предусмотрительно отхожу на несколько шагов от двери и останавливаюсь, глядя на девочек.
– Козёл... козлов, – выдаю вердикт, успокоив дыхание.
– Да не то слово, – вздыхает Таня. – Приставал?
Качаю головой и сажусь за стол.
– Юль, так что с утяжкой-то произошло? Почему ты так расстроилась?
Закусываю губу и не знаю, что сказать. Потом осознаю, что все мои проблемы от того, что я просто не умею разговаривать откровенно. Вздыхаю. Собираюсь с духом.
– Я последовала твоему совету, – смотрю на Таню, пытаясь помягче сформулировать. – И походила на свидания с Дамиром.
Девчонки ахают шёпотом. Я вижу на их лицах интерес и радость.
– Но так как я проснулась утром после свадьбы Насти без памяти и трусов, то подумала, что мы с ним уже переспали. Выпила противозачаточную таблетку... он об этом узнал... – чувствую, что на глаза снова наворачиваются слёзы, а нос начинает щипать. – Оказалось, что у нас ничего не было, и теперь он думает, что я спала с кем-то ещё... – закрываю глаза и, облокотившись на стол, кладу голову на руки. – Вот и всё. Никакого волшебства.
– Юлечка... – вздыхает Таня с состраданием. – Вам нужно поговорить. Давай я Коле скажу? Он поговорит с Дамиром. Они же общаются, вместе в хоккей играют.
– Господи, нет! – вскакиваю. – Я не хочу, чтобы об этом позоре кто-то ещё знал. Я и так просто в заднице.
– Ну ничего, мы что-нибудь придумаем, – успокаивает меня Таня. – Вон, если Настю умудрились отбить у её придурка, то что уж мы, не найдём, как Дамиру доказать, что ты у нас порядочная?
– А у вас с ним было что-нибудь? – заговорщицким шёпотом уточняет Зоя.
Жмурюсь, краснею и всё же киваю. Боже, как же тяжело говорить о таком личном.
– Юлька, молодец! – Таня сжимает кулаки. – Пусть знают наших. Ну, и как всё прошло? Ух, говорят, кавказцы горячие! Там, наверное, огонь был?
Там не огонь, там лава была. Магма!
– Можно я не буду рассказывать? – снова прячу лицо в ладонях. – Всё хорошо было... если бы я с этой несчастной утяжкой всё не испортила.
– Да ладно, ладно, – соглашается Таня. – Мы что-нибудь придумаем, не переживай. Главное, что ты пояс верности сняла.
Стону и ничего не отвечаю.
Рабочий день длится, кажется, бесконечно. Мне все-таки приходится заглянуть в телефон, чтобы позвонить маме.
Невольно замечаю миллион пропущенных от Дамира. Поговорив с мамой и Ромой, получив опять выговор за то, что отвлекаю их, читаю сообщение Дамира о том, что я “неправильно всё поняла”, и, усмехнувшись над нашими с ним дипломатическими способностями, перезваниваю ему. Если уж я девочкам смогла рассказать о том, что произошло, неужели ему не смогу всё объяснить?
Абонент не отвечает. Приехали. Растерянно смотрю на экран. И что делать теперь?
– А если абонент тебя заблокировал, то это можно как-то понять? – кошусь на девчонок.
– Неа, – тут же реагирует Зоя. – Я сколько раз блокировала парней, они мне потом при встрече высказывали, что я трубки не беру. У них гудки шли, а у меня просто вызов не проходил.
– Понятно, – вздыхаю.
Значит, это не тот случай. Может, телефон сел от усердия? Или психанул и отключил просто?
Теперь рабочее время тянется еще медленнее. Наш начальник, которого, на удивление, зовут не козел, а Лев Андреевич, то и дело выходит и смущает меня демонстративными пристальными взглядами, а я не знаю, куда себя деть. Девочки тихонько подначивают и подливают масла в огонь, уверяя меня, что я точно покорила его сердце своим метким броском.
Дамир не перезванивает.
К вечеру у меня уже не хватает сил сидеть на месте, но и пораньше сбежать невозможно – новое руководство бдит. Ровно в шесть вечера начинаем собираться и выходим все вместе на улицу, тихонько обсуждая, что Леопольд хоть и гадом был, но уже своим, привычным.
– Давайте Колю подождём, он сейчас приедет и подкинет нас всех, – предлагает Таня, и мы остаёмся стоять возле бизнес-центра. Метёт.
– Что за митинг? – раздаётся сзади голос нового начальника. – Метлы забыли? Могу подкинуть, раз уж погода не летная.
– Да нет, спасибо, – слышу, как отзывается Зоя, а сама наблюдаю, как недалеко от нас паркуется белоснежный внедорожник. Я узнаю его из тысячи…
Из машины вылезает Дамир, а мое сердце уходит в пятки. Несмотря на то, что девочки уже знают о нашей связи, мне всё равно неловко. Как он себя сейчас поведёт? Может, будет демонстративно холоден? Зачем приехал аж к работе?
– Юль, похоже, это к тебе, – шепчет Таня.
– Булочка, – окликает меня Лев Андреевич.
Я машинально оборачиваюсь к нему и тут же ловлю утяжку, которую он мне неожиданно кинул.
– Возвращаю твои трусики, больше не теряй. – усмехается он и внезапно замолкает.
Сжимаю её и внутри вся сжимаюсь от ощущения какого-то приближающегося апокалипсиса, потому что все взгляды устремляются за мою спину. Оборачиваюсь. Дамир быстро идет в нашу сторону, точнее, в сторону нашего начальника, и, кажется, его глаза наливаются кровью.
– Дамир... – выдыхаю испуганно. – Ты не так все понял.
