Текст книги "Путь (СИ)"

Автор книги: Антоний Амурский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Глава XIII Виски и град

Марио спешно шел вдоль корпуса института, лавируя между нерасторопными студентами. Благодаря каким-то высшим силам зачеты стали прописываться в зачетке на удивление гладко.

– Стой, Святослав – перед ним как шлагбаум возникла старческая рука.

Марио от неожиданности аж подпрыгнул.

– Я знаю, как помочь тебе – рука слепо шарила в воздухе. Старик, облаченный в странную накидку, был слеп. Его невидящие глаза были устремлены вперед.

Марио подставил плечо. Старик крепко взялся за него.

– Твоя суженая во власти порока… Ей надо помочь.

От Старика не пахло ни гнилью, ни чем бы то ни было еще противным. Наоборот, запах как будто напоминал запах ладана.

– Обратись к Высшим силам, как умеешь. Попроси за нее.

Марио был в недоумении. У кого он должен просить и за что.

– Помолись как умеешь, чтобы Всевышний послал ей Веру. Просто помолись. Иди прямо сейчас, не откладывая.

Марио ощутил чувство страха перед чем-то неизвестным. Он попытался отнять руку.

– Стой! И еще мне сказали передать тебе кое-что – Старик поперхнулся, – скоро все люди разделяться на два вида. Одни будут совершенно здоровые и счастливые. Они будут радоваться и наслаждаться жизнью. Они будут создавать большие семьи и добиваться почестей в этом мире. Эти люди будут уверены в себе, сильны и красивы. И будут жить до ста лет.

Старик тяжело дышал. Он наклонился вперед. Марио не знал, зачем он это слушает, но ему стало интересно.

– А другие?

– Другие люди будут походить на умалишенных. Они будут неопрятны, источать зловонные запахи. Жить они будут бесполезно, причиняя вред миру. Они будут сбиваться в стаи, не по-человечьи каркать и нападать на первых людей. Озлобленные, они будут думать, что за них все решили и кругом все виноваты в их бедах. Кроме как собираться вместе, напиваться а потом нападать на людей, других занятий у них не будет. Они будут хвастаться, кто сколько яда полгощает. Возможно, ты их уже видел.

Старик поперхнулся.

– Ну и грязный воздух тут у вас. Так вот принципом разделения будет служить принятие алкохимии.

Марио стоял в ступоре и не знал, что и ответить на такое. Старик ослабил хватку.

– Все, ступай! Иди и помолись за нее, как умеешь! Господь услышит! Господь поможет!

Марио ступал по узкой тропинке, петлявшей между деревьев и уводившей путника вглубь парка. Марио плохо представлял, что ему надо сделать, он просто шел вперед, собираясь с мыслями. Его пытливый взгляд выхватывал отдельные детали из окружающей действительности.

Ангелы порхали над ним. Взявшись за руки, они танцевали у него над головой.

– Свят! Свят! Свят! – радостно восклицал Антоний.

– Свят! Свят! Свят! – вторил ему Пархомий.

– Свят! Свят! Свят! – довершал Артемий.

Вприпрыжку, они водили хоровод над ним, во все стороны разбрасывая искрящиеся брызги, которые летели на Свята. Приближаясь к церкви все больше, Марио ощущал, как беспокойство отступает, в душе начинает царить умиротворение.

Марио пружинисто ступил на узловатый корень дерева и подметил хрустальные капли на переливающихся зеленью травинках, пригнутых к земле. Обогнув дерево, Марио подметил, как мелко испещрена кора у дерева, какая многообразная веерность слоев, а ведь каждый слой это определенный этап в жизни дерева. Даже мох с одной стороны дерева отдавал какой-то специфической мраморностью и привлекал своей пушистостью.

Переливчатый щебет с разнообразием и мелодичностью звуков. Марио напрягал слух, пытаясь отличить два похожих голоса. Стрекот, чириканье, своеобразное музыкальное переругивание было столь многообразным, что Марио определенно точно мог сказать, что его сопровождают разнообразные птицы, среди которых нет двух одинаковых.

К разговору птиц прибавилось и журчание воды. Дойдя до края невысокого оврага, Марио встретился взглядом с тонким ручейком, стремившимся обогнуть все камни и бежать дальше. Человек поразился прозрачностью воды, зачерпнул ладонью и, прикрыв глаза, отпил. Вода показалась ему вкусной. Он зачерпнул еще и еще. Сполоснув ладони, Марио смерил взглядом мокрые камни.

Он заметил как велико их разнообразие. «А ведь и не бывает двух одинаковых камней. И каждый камень красив по-своему. Даже будь они одной породы, все равно текстура у них будет отлична, как и форма, и размер. И как так люди совпадают» – подумал Марио, переступив через воду, и пошел дальше.

Тропинка была усыпана хвойными иголками. Марио пригнулся и зачерпнул горсть. Тут он подметил жучка, который спешил по своим делам с таким видом, как будто был самым важным существом на земле. Возможно, так оно и было для него самого. И даже нарисовавшийся великан был не более, чем скромной помехой его важности.

Марио начал рассматривать иголки, пытаясь найти две идентичных, полностью одинаковых. Он уткнулся взглядом в свои ладони и шел вперед, не смотря по сторонам. Иголки были сильно похожи друг на друга, но они не были точь-в-точь одинаковы.

Всерьез увлекшись разглядыванием хвои, Марио вышел на лесную поляну. Тут что-то ярко засветило ему в глаза и он зажмурился. Отрывок неба, видневшийся сквозь расступившиеся кроны могучих деревьев, поражал своей глубиной. И с краю, рвущееся из-за кроны, свечение, которое било прямо в лицо. Марио сместился в тень и огляделся.

Лучи солнца падали отвесно из-за веток деревьев на полянку, в центре которой скромно светилась церквушка.

Марио не был ценителем прекрасного, но открывшийся вид заставил его остановится. Тропинка шла к церкви с северо-восточной стороны.

Перед церковью простирался небольшой прудик, в котором она отражалась. Церковь являла собой тип храма с трапезной. Над ее западным притвором высилась колокольня. Большой купол располагался над основной частью храма, маленький купол, установленный на шатровом завершении, возвышался над колокольней. Купола синего цвета со звездочками поблескивали. Солнце ласково лучилось между ними.

Сама церковь была выложена из темного деревянного бруса и имела аккуратный, ухоженный вид. Трава вокруг была заботливо пострижена. Даже пруд перед церковью как будто был устроен с таким расчетом, чтобы путник, идущий в храм, не шел через восточную часть его, а огибал пруд и подходил к произведению архитектора с западной стороны.

Не было видно ни машин, ни шумящих людей. Парковки у церкви тоже не было. Шум города сюда не долетал. Поразительно, что такое место смогли создать внутри города. Марио ощутил легкое чувство нереальности увиденного. Ему захотелось зайти в храм, прикоснутся к нему.

Аккуратно ступая по посыпанной песком тропинке, Марио обогнул пруд и приблизился ко входу.

Он не знал, как вообще надо ходить в храм и что при этом делать. Вокруг никого не было и не у кого было спросить, открыто ли вообще. Окрыленный чувством прикосновения к великому, Марио сделал один шаг на ступеньку, сделал второй шаг и ступил на крыльцо. Он потянул дверь на себя. Дверь бесшумно отворилась.

Глаза не сразу привыкли к полумраку, когда Марио шагнул внутрь. К его обонянию сразу прикоснулся сладкий церковный аромат. Двери за притвором были открыты, Марио ступил в помещение трапезной. Сейчас столы и скамейки были сдвинуты к стенам. В углу стояла иконная лавка, которая была открыта, но внутри никого не было.

Марио прошел трапезную, ощущая трепещущее чувство в груди.

Шагнув в помещение храма, Марио поразился. Солнечный свет шел сверху, из-под купола, прочертив в воздухе солнечные полосы. Они причудливо падали на лики Святых. Иконы завораживали своей красотой. Их было немного, но они создавали ощущение, что Марио здесь не один.

– Креститься надо, внучек.

Марио подумал, что это прозвучало у него в голове, такое было чувство величия, происходившего с ним. Грудь наполнялась приятной теплотой. Он почувствовал легкое прикосновение к своему плечу. Он обернулся, ожидая увидеть ангела.

На него добрыми слезящимися глазами смотрела бабушка-смотрительница.

– Креститься надо, когда в храм входишь, внучек. Перед всеми Святыми поклон держать.

Марио стоял, стесненный. Он не знал, как это делается.

– Извините… Но… Я не умею.

Бабушка улыбнулась и еще больше прослезилась.

– Пальчики вот так складываешь в троеперстие. Сначала ко лбу, повторяй – Смотрительница поднесла пальцы ко лбу. Марио послушался.

– Потом к животу. Вот так. Потом к правому плечу и затем к левому. Вот так – она довела руку до плеча и повернулась к иконам, – и затем поклон.

Марио повернулся и поклонился тоже.

И стало как-то приятно на душе ему в этот момент. Подумал он, что все заботы решатся и ощутил прилив счастья.

– Когда подходишь к храму, лик Господень видишь или Святых – крестишься. Когда заходишь, крестишься. Вошел – надо подойти и поклониться иконе в центре храма, пойдем – Смотрительница заковыляла к центру, туда, куда падали солнечные лучи. Марио степенно следовал за ней.

– Первый раз в церкви?

– Да.

– Вот здесь – перекрестился – наклонился, иконку поцеловал в правый нижний уголок, лбом приложился на секундочку. Дальше отодвинулся и еще два раза перекрестился – бабушка все это показала.

Марио повторил. Смотрительница наблюдала.

– Первый раз к Богу просто так не ходят – произнесла она, – что случилось, внучек?

– За девушку пришел помолиться, бабушка.

– За суженую ли свою? Или за бесовщину какую?

– За хорошую, бабушка, за хорошую. Только помочь надо ей. А как – сам не знаю.

– Ну, если сам не знаешь, то и старушка тебе не скажет. Господу помолиться – это правильно. Когда один человек ведет другого к Богу – это прекрасно, внучек! Сами Святые умиляются! Молитв, наверное, не знаешь никаких?

Марио опять совестно помотал головой.

– Ну пойдем, я тебе свечечку дам, помолишься, как умеешь. А Господь услышит – не переживай, внучек.

Смотрительница заковыляла к иконной лавке. Марио последовал за ней.

– На, внучек! Свечку от лампадки подожжешь, помолишься, свечку поставишь, перекрестишься.

– Хорошо, бабушка – Марио с благодарностью принял свечку и вернулся к иконам.

Свят поджег маленькую свечку и долго в мыслях и образах рассказывал о себе и о своей Феникс Высшим силам.

И когда закончил он свою нехитрую молитву, поставил свечку в подсвечник, перекрестился, тогда ощутил он чувство, что все у него получится.

Со всей душой поблагодарив бабушку-смотрительницу, Марио пошел к выходу.

* * *

Долго ли, коротко ли, трудно ли или легко, но Марио открыл сессию под самый ее конец. Упорно трудясь и пробиваясь к цели, он бурно занимался весь остаток июня. Но преподаватели уходили в отпуска, экзамены было не получить. Но Марио был уже рад тому, что заветная печать «Допущен к сессии» стояла на своем месте в зачетке. Благодаря вере декана в него, Марио не переживал за экзамены. Он знал, он сможет их все сдать к концу сентября. Хоть на некоторых предметах он был всего два-три раза. «Хотя бы преподавателя знаю в лицо» – успокаивал себя Марио.

За период тренировок в июне Марио подтянул свою форму. Он и раньше не был худым, а в школе являлся одним из ведущих спортсменов по легкой атлетике.

Начались летние каникулы, всей захватывающей волной обрушившиеся на беззаботных студентов.

У Марио началось свое особенное лето по программе Судьи Дредда. В конце июня тренировки в зале официально закончились, Сенсей улетел отдыхать на Бали. Судья Дредд разрешил парням с секции приходить, заниматься в тренировочное время, только уже самостоятельно.

Святу же поступило особенное предложение. Судья предложил Святу тренироваться вместе с ним, если, конечно, Марио не боится. Марио достаточно изучил характер Дредда и уяснил, что тот очень не любил слышать отказы. Поэтому он обычно слышал только «Да». Марио согласился, тем более что это была большая честь для него – шутка ли, тренироваться вместе с именитым бойцом.

И началась суровая физическая и духовная работа над собой. Лишь в конце июля Марио съездил на две недели домой – побыть с мамой, пока Судья летал с парнями на сборы в Тайланд. На Таиланд у Марио попросту не было денег.

Их тренировки было решено проводить частично в зале, но в основном – на улице. За Кентавром располагалась небольшая спортивная площадка с двухсотметровой беговой дорожкой вокруг заросшего травой поля, турниками, брусьями, 8-миметровым горизонтальным рукоходом.

За несколько часов парни скосили всю траву и выгребли ее за поле. Повыкидывали камни, бутылки и банки с поля и беговой дорожки. Их небольшой стадиончик принял ухоженный вид. Теперь они вполне могли считать его «своим».

– Как спалось? – осведомился Судья Дредд.

Марио удивился такому вопросу.

– Да нормально – пожал плечами он.

– Смотри, плохо спать будешь – значит перетренировался. Хорошо, значит, будем увеличивать – Судья помечал у себя что-то в блокнотике, напоминая доктора, одевшего тайские шорты и рашгард.

В начале июля Судья давал ощутимую нагрузку. Потом она стала просто тяжелой. Каждый день он придумывал все более изощренные способы нагрузить Марио физически, чтобы тот переборол себя и стал чуточку сильнее. И в самом начале, когда тренировка только начиналась и они по обычаю делали легкий кросс по парку, Марио казалось предстоящее невыполнимым. Но он знал, что пройдет три часа, и все закончится, каким бы тяжелым все не казалось вначале.

Судья Дредд не был ему другом, но все же их отношения напоминали дружеские отношения наставника и ученика.

Во время кросса Судья не торопился, подстраивался под темп Марио. Но под конец дистанции, когда они выходили на затяжной двухсотметровый подъем, длившийся до самого клуба, едва вспотевший Дредд ускорялся. И Марио ненавидел этот момент. Он всегда оставался позади и всегда приходил последним, как ни старался догнать Судью.

А потом начинался самый сок. Разогревая тело кроссом, дальше Судья обычно давал нагрузку кросс-фитом[50]50
  Комплекс интенсивных упражнений, делающих акцент на развитие силы и выносливости спортсмена. Обычно программа состоит из 3–7 упражнений и выполняется безостановочно.


[Закрыть]. Для Марио это были чудесные деньки.

В один из таких дней Судья в своей манере спросил:

– Что-то смотрю ты не сильно устал – спросил Судья Дредд, подозрительно глядя на Марио.

Пот с Марио катил градом, – он только что прибежал с дистанции и по дороге от Муай Тавра успел немного отдышаться.

– Так, а ну, покатай меня, большая черепаха! – и Судья запрыгнул на спину Марио, – еще два кружка по стадиону.

Теперь Марио думал, что он виноват в том, что не устал. Но делать было нечего. На самом деле, подхватив Судью Дредда под ноги, Марио было не так уж и тяжело бежать с ним.

– Пахать, пахать! Еще кружок! – кричал Дредд, когда Марио пробежал второй круг, – золотой кружок надо делать всегда!

«Золотой» Судья называл ту нагрузку, которая выполнялась поверх заявленной вначале упражнения. Не смотря на кажущийся фанатизм, с которым Судья отдавался тренировкам, он четко контролировал состояние Марио и видел, когда тот мог сделать больше.

– Пошел-пошел-пошел!!! – орал Судья на Марио, клацнув секундомером.

И тот бежал со всех ног, обвязанный поясом с веревкой, к концу которой были привязаны старые железные блины.

– Взрыыыв!!! – ревел Дредд, двигаясь приставным шагом.

И Марио топил вперед, зажмуривая глаза. Судья Дредд никогда не спрашивал во время кросс-фитов больно ли ему и не устал ли. Он просто давал хорошего пинка сзади. И Марио выполнял, что бы не было.

– Резче! Резче! Резче! Вот так! – Судья шел вдоль рукохода.

И Марио перепрыгивал с одной перекладины на другую, хватаясь руками. Он насквозь промок. В гробу он видел такие кросс-фиты. Когда до конца оставалось не больше десяти перекладин, он начал перехватываться с с задержкой. Судья Дредд уже не торопил, зная, что тот может упасть.

Марио спрыгнул в конце и посмотрел на руки. Они ревели от боли, но крови не было. Появилась только огрубевшая кожа.

– Сто отжиманий! Вперед! – секундомер был талисманом Судьи Дредда. Он с ним не расставался и казалось, засекал даже время переодевания Марио.

Сделав еще пару выдохов, дабы выиграть время, Марио встал на кулаки. Начав резво двигать корпусом вверх-вниз, после пятидесяти раз Марио уже начал стухать.

– Темп! Темп! Темп! – орал Дредд.

Марио пытался по инерции дожать сотку. Но «веселый рукоход» высосал порядочное количество силы. К восьмидесяти Марио уже отжимался с расстановкой, понемногу настраиваясь на каждый новый раз.

– Жать! Жать! – Судья Дредд порой волновался за наличие усталости Марио, как за самого себя.

Мышцы торса стали дубовыми. Вот-вот и они сломают сгибающиеся-разгибающиеся кости.

Девяносто третий раз ему просто не дался. Марио опустил корпус вниз, начал выжимать свое тело наверх, на середине мелко-мелко затрясся и упал на пыльную землю. Крупицы пыли ударили в нос. Под щеку угодил острый камешек.

– О, Чемпион! Да ты сдулся!!! Хехе! – гоготнул Судья Дредд и сделал несколько шагов к большой покрышке. Он сел на нее, с ухмылкой смотря на распластанного Марио.

– Я… Я смогу! Продолжить! – заорал Марио и дернул корпус вверх. Медленно, как тяжелая металлическая дверь в бункер, тело пошло наверх.

– Девяносто три! – и он опять упал.

– Хехе, да куда тебе! – Судья засмеялся, словно добряк Дед-Мороз, – иди, переодевайся! Ты сдох!

Марио опять резко дернулся и медленно пошел наверх до полного выпрямления рук.

– Девяноста четыре! – и он опять упал на землю.

– Иди телик смотри, лузер! Да у тебя ничего не получается! Хаха!

– Девяностаааа пять!

Судья все посмеивался. Медленно-медленно Марио сделал девяносто шестой раз. Перед девяносто седьмым Марио лежал не двигаясь около минуты под шутки-прибаутки Судьи Дредда.

И он рванул вверх. Тело совсем чуть-чуть отдалилось от земли. Издавая утробный звук, Марио по миллиметрам отодвигал от себя землю. Его борьба длилась около полуминуты, но в конце он смог разогнуть руки. И опять упал на землю. Он знал, что это конец. Он не сможет выжать и раза больше сегодня.

Судья молчал. Марио дышал, лежа щекой в пыли и смотря, как жучок ползет по травинке.

«Наверно, рукоход был лишним… Надо отпилить у него пару перекладин… Или отжиматься не стоило» – неспешные мысли текли в голове.

Судья медленно приблизился к нему. Он присел на корточки и негромко заговорил:

– На самом деле, ты сдался только у себя в голове. Твое тело может намного больше. Предел лишь у тебя в голове. Ты чувствуешь, что не можешь, но сейчас ты не веришь в это! Вся эта боль, вся эта немощь – она – ненастоящая! Когда ты думаешь, что сдался… Когда ты думаешь, что это конец… Просто вспомни о том, что боли нет!! Боли неет!!! До концааа!!!

– До концаааа!!! – орал Марио и поднимался вверх.

– До концааа!!! – орал Дредд.

– До концааа!!! – вторил ему Марио, поднимаясь еще раз вверх.

– Еще раз: До концааааа!!!

Марио орал и делал сотое отжимание. И он снова плюхнулся на землю, но уже как победитель. В голове крутилось только «Смог».

В разные дни, на тренировках в зале или на свежем воздухе, Марио приходилось отжиматься иногда и больше. Но эти свои сто раз для него были самыми дорогими. Он мог отжаться и десять раз по девяносто семь в разное время. Но одни-единственные сто раз после прыжков на рукоходе вручали ему частичку Силы Духа и Титул Победителя над собой.

– Все, на сегодня хватит! Поехали в «хелс» – сказал Дредд и начал собирать блины, кувалды и скручивать канат.

– Как все? – Марио от удивления аж смог поднять голову. Он знакомым движением встал на локоть и выпрямил торс.

– Говорю, все. Хватит. Хорошо поработали.

Марио негодовал. Тренировка длилась от силы полчаса.

– Считаю программу на сегодня перевыполенной.

– Как все?! – Марио настраивался еще как минимум на час тяжелой нагрузки. – Как все? А зачем мы это тащили все? Зачем, Судья?

Ему как будто было мало.

– Затем. Так надо было. Или ты думаешь, что тренировка, это только упражнения, движения ногами по дорожке, возня с покрышкой, бросание каната, кувалдой тюк-тюк и все?

Марио был поражен. Судья никогда не останавливал тренировки.

– Ну как, да. Я могу продолжать, Жек! – и Марио поднялся на ноги.

– Я сказал: все. Задача на сегодня выполнена! Поехали в «хелс».

Марио начал помогать Судье собирать инвентарь.

После тренировок летними вечерами парни часто отдыхали в «хелс-клабе». Когда людей не было, они на правах охранников располагались с комфортом в вип-комнатах и смотрели бои на широком экране в высоком качестве, попивая протеиновые коктейли.

Вскоре Марио познакомился с владельцем клуба, многими друзьями Дредда и стал своим в клубе. И действительно, порой туда тянуло как домой, просто расслабиться. Марио с азартом смотрел поединки в клетке, отточенную технику сражающихся парней. Он уже не боялся, что его кто-то может вызвать в восьмиугольник. По «хелсу» он ходил с высоко поднятой головой спортивной походкой.

И конечно, Марио писал Феникс. Ничего особенного, это был обычная переписка про жизнь двух людей. Но Феникс всегда необычно отвечала ему, каждый раз придумывая что-то новое. Когда на телефоне высвечивалось «Новое сообщение. Надя», внутри у Марио все замирало. И когда он узнавал, что у нее все хорошо, примерно догадываясь об этом по тексту смс «Катаюсь на воздушном шаре», «Я на радуге», «Пою и пью», Марио становился немного счастливее.

Он не пытался ей как-то рассказать, что он спортсмен и не плохо работает вместе с огромным Дреддом. Она отвечала ему, этого было достаточно.

В августе Судья заметно начал делать упор на технику. Когда в зале становилось невыносимо душно, они брали лапы, пэды и выходили на площадку.

Примерно тогда же Дредд сказал, что Марио сможет пробегать уже двойную дистанцию по парку. Отправляя Марио на второй круг, Дредд сам возвращался в Кентавр. Так длилось около недели. Со временем, Дредд вообще перестал бегать с Марио, разогреваясь только скакалкой.

Однажды они, порядком попотев в зале, как обычно тренировались на своей площадке.

– Два! – Дредд выставил пэды под левый удар ногой.

Марио послушно отштамповал два удара.

– Три! – Дредд выставил левый пэд под правый лоукик.

Марио послушно отбарабанил три удара подряд.

– Два! – поднял на хайкик.

«Эщь! Эщь!» – прорычал Марио, чувствуя, как пот срывается в сторону со лба.

– Четыре! – и Марио бил левый лоукик.

– Колено! – и Марио бил коленом.

Запиликал секундомер. Судья опустил пэды.

Марио пытался отдышаться. Он кивнул в сторону ограды:

– Смотри, Жек, девчонки…

С той стороны сетки, отгораживавшей площадку от дороги за воротами стояло две спортивных девушки. По-видимому, они уже давно наблюдали за парнями. Но заметил их Марио только сейчас. Увидев, что на них смотрят, девушки помахали, начали демонтрировать позы из бодибилдинга и показывать «класс!».

Судья заулыбался и двинулся к ним. Когда он уже отошел шагов на десять, Марио крикнул:

– Куда собрался?

Судья аж опешил.

– А как же быть железным, Дредд?! А?!

Судья вспомнил свою заповедь. Развернулся и вернулся в тот момент, когда зазвучал секундомер. Они продолжили.

Уже с середины августа Судья начал сам готовится к сезону.

Начались истощающие спарринги, которые Свят поначалу совсем невзлюбил. Когда Судья одевал боксерский шлем, его глаза приобретали хищный вид. По ощущениям в спарринге он напоминал дуб, ветви которого резкие порывы ветра приводили в движение.

Он отучивал Марио перекрываться наглухо, убегать.

– Да пропусти ты удар! Это ж не смертельно! – Дредд бил в ритм по перчаткам Марио, пытаясь немного развалить защиту того.

Марио чуть приопускал перчатки и тут же получал чувствительный удар по носу.

Со временем Марио приучился держать удар.

– Два! – и руки Марио с надетыми на них пэдами отлетали в стороны.

– Три! – и Судья бил три правых миддл кика.

– Колено! – орал Марио и Судья пытался пробить пэды вместе с Марио. Марио лишь терпеливо подлетал при этом.

Судья не успевал стряхивать пот, как Марио уже задорно кричал:

– Фрооонт! – и в следующий момент отлетал на пару метров от удара.

В следующий раз Марио уже орал:

– До конца!!! До конца!! Бить-бить!!!

Судья Дредд поднимал огромную кувалду и опускал ее на пружинившую огромную покрышку. Марио держал потертый секундомер и посматривал на время. Судья основательно подвыдохся.

– Бить! – «Слабак Дредд» – хотел сказать Марио, но воздержался.

Раунд для Судьи закончился. А вот Марио теперь взял свою кувалду и передал таймер Судье. Теперь они поменялись ролями. Теперь уже Судья своим рыком помогал Марио.

Закончив серию с кувалдой, Марио поставил ее на колесо, оперся и сквозь сбитое дыхание произнес:

– Дредд… ебе…надо… мегафоном работать… У тебя… орать… хорошо получается!

С погодой обычно им везло. Но вот однажды Марио пришел в Кентавр под проливным дождем. Прячась под зонтиком, он вбежал в вестибюль. Комплекс пустовал. Одна живая душа только сидела в тренерской в это время.

Марио переоделся и вошел в тренерскую.

– Осс! – развел он в стороны руки.

– Осс! – сказал Судья, подняв глаза от стола. Он обратил внимание, что Марио стоит босиком.

– Что смотришь? – спросил он.

– Дождь – ответил Марио.

– Валенок.

– Что, «валенок»?

– А что – «дождь»?

– Ну как… Мокро.

– Так ты что, бумажный что ли? Промокнуть боишься?

– Нет, но….

– Ты что забыл, Свят?! Ты же железный! Тем более людей нет – дорога свободная. Пошел-пошел-пошел, три круга по прудам!!! И чтоб быстрее, чем вчера!

– Осс!

– Чтоо?!

– Оссс!!!

Марио спустился в раздевалку, вставил наушники в уши, обул кроссовки и вышел на дистанцию под проливной дождь.

«До конца!» – висела гранитная надпись прямо перед его глазами.

* * *

Марио ступил в море. Он держал Феникс за руку и вел ее. Они шли по берегу, ступая босиком по границе воды и земли. Волны неспешно накатывали, окатывая их пузырящимися барашками по щиколотки. Феникс весело щебетала, Марио улыбался, слушая ее голос.

Они ступали по берегу залива. Феникс тихо сказала: «Давай присядем».

Марио чувствовал все теплоту и нежность ее кожи. Он ясно видел всю глубину ее глаз и такого ласкающе-твердого взгляда. И ему казалось все настолько прекрасным, что просто не могло быть реальностью.

Феникс легко потянула его на песок. Марио поддался.

Они присели на сухой песок. Море казалось иссиня-бирюзовым. Марио обвел взглядом небо от края до края. Оно было абсолютно безоблачным и таким глубоким, что хотелось нырнуть в него. На горизонте виднелся город. Обычный город с рвущимися в небо серыми громадами небоскребов, панельных домов и впалыми отверстиями окон. Серый город. Град Вины.

На пляже от горизонта до горизонта не было ни Души. Они были одни во всем мире.

– Вообще я не люблю махровые халаты, это такая мерзость, фу-фу-фу! – Феникс копалась в своей необъятной дорожной сумке в яростных поисках чего-то.

Марио набрал в ладонь песка и тоненькой струйкой выпускал его, чувствуя уменьшающееся количество и сжимающиеся пальцы.

– Шелковые халаты обожаю! Они восхитительны. Они такие… обволакивающие… – голос Феникс стал немного глуховат, потому что она с головой зарылась в свою сумку. Только волосы выбивались из-под холщового края. Марио поправил их. Точнее, заправил их туда же, в сумку. И улыбнулся.

– И вообще, кому пришло в голову придумывать халаты, сделанные из полотенец! Ума не приложу! – Феникс все больше зарывалась в недра сумки.

Марио думал, чтоб еще сделать такого, как тут она с растрепанной шевелюрой вынырнула из сумки.

– Нашла! Уголек, держи! – и она протянула ему старую, потертую бутылку виски. В горлышко была наполовину вбита пробка, а внутри бултыхался свернутый листок. Марио с недоверием взял бутылку.

– Где ты нашла ее?

– Она у меня была… всегда… С собой…

Марио начал выкручивать пробку, переведя напряженный взгляд на горизонт.

На горизонт наваливались массивные тучи. Небо было подчеркнуто черной чертой на горизонте.

– Давай, Уголек, пей!

Марио откупорил бутылку. Та была наполовину полной. Он потряс ее так, чтоб край листка высунулся наружу. Листок был из твердого материала, весь мокрый.

Феникс забрала бутылку и припала к горлышку.

Марио развернул листок.

«Спаси меня» – было начертано размазанными чернилами. Марио перевел взгляд на Феникс. Та заливисто смеялась, держа бутылку в руке.

Марио подумал, что хочет выпить. Но тут же отсек эту мысль. Перевел взгляд на пергамент.

«Спаси меня» – буквы расползались по листу.

Тучи приближались. Море налилось свинцом и не выглядело таким уж дружелюбным.

«Уголек, давай со мной! Будь со мной!» – Феникс протянула бутылку, – Выпей со мной и я буду с тобой!

Марио смотрел на виски, на Феникс и опять на виски. Тень от светонепробиваемых туч накрыла их и как будто настала ночь.

– Давай со мной, Уголек! – Феникс почти вставляла горлышко Марио в лицо.

Марио отстранился от бутылки. И почувствовал колющий удар в макушку. Затем еще один.

Феникс заливисто смеялась. Только смех этот был каким-то искусственным, синтетическим. «Уголек!» – сквозь слезы кричала она.

Раздался гром и с неба посыпался Град. Феникс опять приложилась к горлышку. Виски…

Марио смотрел на черное небо с которого валили белые массы. Град…

«Спаси меня» – буквы превратились в сплошные потеки.

Град шел крупнее и крупнее.

Феникс смеялась все нереальней и зловеще. Марио почувствовал, что его куда-то уносит, перед глазами все темнеет и чернеет. Последним были изумруды глаз Феникс.

Марио проснулся.