Текст книги "Путь (СИ)"

Автор книги: Антоний Амурский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

– Это вообще хорошие инопланетянки! – констатировал Ди, достал бутылку водки и жадно отхлебнул из горла.

В последующие минуту на сцену вышли еще пять моделей, в костюмах которых угадывался тот или иной образ времяпрепровождения, но общее стилистическое соответствие введенному космическому стилю сохранялось.

Они степенно шагали по сцене четко выверенными шагами. Во всех действиях были видны колоссальные тренировки. В их поступи чувствовалась четкость и уверенность. С другой стороны, стоило одной из них запнутся, она бы утянула за собой всех своих «инопланетянок».

Модели продефилировали как полагается, по короткой сцене по очереди. Затем, следуя очертаниям невидимого овала на полу, прошлись по кругу. При этом они были разбиты на пары, одна модель была направляющей. По-королевски выстроившись вдоль края сцены, модели дали возможность зрителям лицезреть всю их высоту. Сделав некое подобие поклона, так как чрезмерный наклон был чреват кувырком с платформ, модели начали удаляться по одной под завершающую мелодию.

Публика аплодировала. МС тоже сделал несколько шлепков.

– Ну да, не плохо так, но своей девушке то платье я б не одел на людях. Разве только наедине, ахах! – закатился Ди.

Тут свет погас так резко, как будто дернули рубильник.

– Эеее – крикнул кто-то из толпы.

– Эээй, где Света? – брякнул Ди.

Света не было. В толпе, похоже, начались какие-то движения ниже пояса. Девчонки взвизгивали, кто-то хохотал. Но между тем появилась небольшая обеспокоенность. Люди спрашивали друг у друга, что могло случиться. Кто-то включил телефон. Послышалось щелканье зажигалкой.

– Что за приколы, люди?

И тут величественным голосом по залу разнеслось:

– Среди многих тысяч лет… Среди штилей и бурь… Среди скал и льдов… Она горела, чтоб сгореть и затем возродиться вновь. Сегодня она прилетела к нам! Встречайте, выдающееся сопрано нашего университета – чудесная Фееениикс!

Публика взорвалась воплями и угуканьем. На переднем краю сцены вверх вырвалось два фейерверка и загорелась пара огненных столбов. Они осветили силуэт, стоявший в глубине сцены. Одновременно началась музыка, которая, казалось, лилась с самих небес.

А Марио сидел завороженный. Смутно, где-то задворках сознания, мышью мелькнула мысль, которая была такой уверенной, что у него волосы на голове поползли вверх.

– А вот костры жечь им не разрешали! – рявкнул Ди.

– Это голограмма – как будто парировал МС.

В отблесках огня было заметно, что за спиной у Феникс были расходившееся в стороны пространные крылья. Они были задраны кверху и имели клинообразное завершение. Края их начали подсвечиваться мерцающим светом. Края сцены постепенно начали освещаться светом, исходившим из-за бортов сцены.

Феникс ступила вперед и взяла довольно низкую для своего голоса ноту. Свет и отблески пламени эффектно подсвечивали ее платье. Платье было шелковое, цветом пылающего огня. На плечах ее покоились наслоенные друг на друга ряды перьев. Платье ниспадало Феникс до колен, подчеркивая ее худую фигуру. Сзади был виден вздыбленный хвост, чуть расширявшийся кверху. Самым же главным в ее образе были крылья. Они были огромны. Они были выполнены из проволочного каркаса и оперивших его лоскутов полупрозрачного красного материала. В целом, они прекрасно смахивали на свои природные аналоги, а благодаря выгодному освещению – и на языки пламени. Они даже каким-то образом подрагивали.

Ангелы впорхнули в пространство зала. Они заприметили Пархомия над тем самым местом, где Святослав сидел в прошлый раз. Радость их встречи не имела предела.

– Здравствуйте, Братья!

– Здравствуй, Брат!

Ангелы троекратно расцеловали друг друга в щеки. Пархомий потрепал за гриву Илея. Илей вскочил и уперся Пархомию лапами в грудь и стал облизывать лицо ангела.

Ангелы засмеялись.

– Илеша, Илеша! – трепал его за гриву Пархомий.

– Как же наш человек, Брат?

– Он задумался. Он ведет себя лучше, меньше предается греху. Но пока он все же не видит причин становиться красивым духовно. Надеюсь, она нам поможет. Как хорошо, что мы смогли устроить их встречу!

Ангелы всё поняли без слов. Они смотрели на весь зал сверху, и им казалось, что во всем зале сейчас находятся только два этих человека – их подопечный Святослав и девушка, которая сейчас находилась на сцене. Во мраке зала только они вдвоем светились белым светом.

Илей тянул ангелов к сцене, ему хотелось быть поближе к Феникс. Она очень понравилась ему.

– Это очень хорошо, что мы смогли свести их. Это было достаточно непросто. Все-таки наш человек не верит… Мы делали ему знаки, он их не воспринимал абсолютно никак.

– Они встретились. Теперь все должно получиться! – Пархомий с любовью смотрел на сцену – как вы смогли разыскать её?

– О, Брат, это было замечательное приключение! Мы узнали много нового о современном мире! – молвил Мудрейший Ангел.

– Да, люди такие интересные на самом деле! Представляешь, Брат, они даже едят трезубцами! – восторженно сказал Артемий.

– Они создали много вещей, чтоб разозлить самих себя. Это прискорбно. Нам даже пришлось надевать на Илея специальное приспособление – Антоний показал Пархомию картинку намордника, – дабы некоторые люди перестали бояться нашего пса.

– Как же все было?

– Мы спустились на землю и приняли образ странников, путешествующих по миру – Антоний в воздухе показал образы двух мужчин и собаки. Мужчины были похожи на художников с их беретами и своеобразно одетыми шарфами. Илей был в своем привычном образе сенбернара.

– Мы начали поиски с того места, где наша девушка оставила ленту. Но Илей ничего не чувствовал. Мы днями и ночами блуждали по городу, заходя в магазины, трапезные и театры, – Антоний дополнял свой рассказ картинками, которые показывал в воздухе.

– У них очень странный хлеб. Круглой формы, и сыпят они на него в виде приправ помидоры, грибы, куски мяса. Называется это у них «пицца» – добавлял Артемий.

– Мы видели очень много зла в этом городе. Очень много злых людей. Но видели мы и добро. Совсем мало людей совершали добро, и тогда мы благословляли их. Несколько раз у нас спрашивали какие-то документы стражи города. Мы не понимали их, а они принимали нас за иностранцев и спросив, что мы тут делаем, оставляли нас в радости.

Мы встречали других братьев. Их было мало и они ничем не могли нам помочь. Они не встречали нашу девушку. И они спешили, так как их люди были уподоблены греху.

Однажды мы вели поиски в районе, расположенном к северу от центра города. Илей что-то почувствовал. Он указывал нам на большое здание. Эти хоромы были размером с поле.

– Это был Университет. Люди там получают свои профессии и осваивают ремесло – добавил Артемий.

– Мы пошли и хотели зайти в этот храм науки, но Илей как будто потерял след. Мы совсем не знали, за что нам зацепиться. Мы всем показывали ее изображение, но никто ее не знал. Мы просили, чтобы ленточка указала нам, где ее хозяйка, но ленточка никак себя не проявляла.

– Братья, не потеряли ли вы надежду?

– Мы никогда ее не теряем. В тот день мы вернулись в центр города. И заметили много чудесных людей. Они смотрели на нас, а мы на них. У них были большие деревянные прямоугольники – Ангел Антоний по-прежнему дублировал свой рассказ образами в воздухе, – они на них крепили листы и рисовали на них картины города и зданий! Они не походили на других людей. Другие люди для этого использовали специальную технику, которую доставали из кармана. Они просто делали нажатие, и у них в руках появлялась картинка.

– И мы спросили у этих людей, не видели ли они нашу девушку.

– Это было как Благословение Господне! Они назвали ее «Феникс» и указали, где ее искать.

– А еще они назвали нас «итальянцами».

– Мы пошли по главной улице, замечая этих людей. Илей уже почувствовал ее и рвался вперед. Когда мы уже увидели ее, Илей рванулся к ней. Она сидела в конце этой улицы с двумя своими подругами на раскладных стульях. И она пела. У нее чудесный голос! Она как щебечущий соловей! Вообще, она поет почти всегда.

Илей подбежал к ним и начал прыгать вокруг них от радости. Ее подруги испугались, а она только смеялась. Она позвала его «Собака!» и погладила! Она совсем не боялась его. Он хотел облизать ей лицо, но она только смеялась. Мы как раз подошли. Она как будто была рада видеть нас. Мы разговаривали с ними. Они рисовали прекрасный храм, и из-под кистей их выходили такие картины, которые никак не получились бы у других людей с помощью их аппаратов.

– Они называли себя «художниками». Сказали, что у них началась «практика». Теперь они часто будут рисовать. Они много нас спрашивали. Спрашивали, почему разговариваем без акцента, хотя так похожи на иностранцев.

– И тогда я сказал им: «Наверное, потому что мы Ангелы» – дополнил Артемий.

– Они славно посмеялись. А наша девушка быстро нарисовала портрет Илея – Антоний извлек из складок рясы клочок бумаги с нарисованным на нем карандашом изображением пса, – Илей сидел и позировал отлично. Они нас спрашивали про какие-то инструменты, но мы не понимали, что это такое. Они потом подумали, что там, откуда мы прилетели, это называется по-другому.

Потом Артемий попросил попробовать нарисовать что-нибудь. Они дали ему альбом и карандаш. Но Артемий взял кисточку и окуная ее только в воду, нарисовал Жар-птицу сзади, а вблизи изобразил совершенный портрет нашей девушки. Они были поражены.

– Ну я же не знал, что надо еще в краску кисть окунать! – развел руками Артемий.

– Мы подарили картинку ей. Она позвала нас на концерт и дала вот эту картинку – Антоний показал листовку, на которой по центру была изображена Феникс, а на фоне – модели в костюмах, летающие акробаты. – Но от этой картинки веяло холодом. Мы подумали, что нарисованное место – плохое.

– Вот тогда-то и началась сложная работа! – устало выдохнул Артемий.

– Они хотели провести этот концерт в темном месте. Оно нам сразу не понравилось. Мы догадывались, что Святослав туда не пойдет. Тем более, тут не понятно вообще, кто изображен – Антоний приблизил листовку к лицу Пархомия. Фотография была Феникса, но лица не было видно совсем. – Птица как птица. Но мы все же попытались.

И Антоний явил образы, где Артемий в образе дворника настойчиво подметает к ногам Свята листовку с изображением концерта. Затем он показал, как настойчиво сам пытался вручить ему эту листовку.

– Но наш человек не верит в знаки, посылаемые ему.

– И тогда началась череда долгих встреч с организаторами, уговорами их перенести представление в другое место. Мы знали, что другим местом станет этот театр. Так же мы невидимыми способами наставляли их, надоумливая, что это место лучше. Но они как бы соглашались, не отказываясь. Но продолжали готовиться к концерту в том проклятом месте – Артемий вздохнул.

– Так как они не внемли нашим доводам, нам пришлось устроить там пожар – нахмурившись, молвил Антоний.

Илей раскатисто гавкнул.

– Братья, вы что? Зачем было…

– Никто не пострадал. Мы только попалили вход, там, где они обычно любят пускать дым. Все то место осталось целым. И их костюмы тоже остались целыми. Им просто срочно пришлось менять место, кто же пойдет туда, где уже снаружи видны обугленные головешки.

– Им пришлось сделать некоторые изменения в программе и за три дня срочно перевезти все сюда. Но наш человек желал увидеть ее. Можно сказать, «получил то, что заказывал» – улыбнулся Антоний.

Пархомий все еще пораженный работой своих братьев переводил взгляд с них на сцену.

– Братья, у нее просто талант к песнопениям! Голос ее восхитителен, а грация подобна небесам! Давайте послушаем ее пение вместе!

Феникс набирала высоту, беря ноты все выше и выше.

Марио как будто пронзило током. Только не болезненным, а приятным. Как будто ее голос был способен издавать неслышимые для человеческого уха частоты, которые непосредственно влияли на нервную систему. Как будто мелкие импульсы эйфории пробегали от ног до головы и обратно, вызывая орды бегущих мурашек по коже.

Свят сидел, глядя на нее широко открытыми глазами. Он глянул на Ди, тот сидел, как ни в чем ни бывало. «Это ж наша старая знакомая, Ди!» – сказал он.

И вот, наконец, Феникс запела.

 
   В предрассветных сумерках зарождалась заря,
   И звери, и птицы ждали нового дня.
   Эту зарю несла в сердце я для тебя
   Я думала, будешь со мной…
 

Феникс наискось скользнула печальным взглядом слева сверху вниз вправо. И не было ничего печальнее этого взгляда.

 
   И лился свет жизни лучами,
   Над просторами, лесами, полями.
   Я грела рассвет своими ладонями,
   Я верила – будешь со мной.
 

Опять проигрыш. Опять тот же взгляд, полный вселенской печали. Казалось, она всерьез переживала свою трагедию.

 
   И тогда расправляла я крылья свои,
   Наполняя их силой огромной любви…
   Я несла к тебе свой огонь,
   Я знала, – ты будешь со мной,
   Ангел мой, ангел мооой…
 

Феникс опустила микрофон. Ее крылья дрогнули. Зазвучал проигрыш, который своими минорными нотами рвал душу на части. Казалось, Феникс готова пустить свои жгучие слезы. За минутным соло мелодия пошла активнее. Феникс глядела жестким взглядом ровно вперед:

 
   Вновь восставая, смерть презирая,
   Глаза поднимая, и воспаряя,
   Я возрождаюсь вновь…
 
 
   И снова сгорая, и пеплом карая,
   Жизнь в тлен обращая, и сама погибая,
   Я выбираю любовь.
 

Опять мелодичный переход, Феникс отвела взгляд в сторону.

 
   И буря, ураган и несчастья,
   Не страшны мне с тобой,
   И я взлечу сквозь ненастья
   Ангел мой, ангел мооой…
 
 
   И высоко в небесах, принимая бой.
   Свирепо порхая, насильно летая
   Я буду драться за нашу любовь
   Я полечу за тобой, я буду с тобой
   Ангел мой, ангел мооой…
 

Дальше заиграл проигрыш с переливами, напоминавшими накатывающиеся волны моря на закате. С последними нотами мелодии зрители зашлись в овациях. Часть зрителей, сидевших за столиками, аплодировала стоя.

Марио встал и громко начал бить ладонь о ладонь. Это позволило ему пропустить еще один шот, пока парни пили «за певицу».

– Ди! Мы должны поговорить с ней!

Феникс подошла к краю сцены и поклонилась низко-низко. Крылья при этом как по волшебству взмахнули.

– Куда, Марио, она же вон! На сцене! Звезда! – Ди крякнул и продолжил нюхать свой кулак.

И Марио почувствовал, что наступил тот самый момент «сейчас или никогда». Он ринулся сквозь толпы людей туда, к двери за кулисы. Расталкивая зачарованную публику, Марио попутно смотрел на сцену, не бросит ли она него случайный взгляд. По крикам сзади он слышал, что менее трезвый Ди догонял его.

Уже подходя, Марио заметил, как Феникс скрылась в проеме под капитанским мостиком. У двери зевал «Иван» и при приближении Марио он напрягся. Марио сбавил темп и подходил уже не торопясь. Он понял по взгляду охранника, что просто так пройти не удастся. Тут его вовремя нагнал Ди, он буквально подхватил Марио, и, сделав жест охраннику, они ворвались в дверь.

– Сюда! – толчком указал Ди направление. Они выбежали в коридор, в который вел выход с помещения, выходившего прямиком на сцену. Поспешая и придерживая Ди, чтоб тот не завалился, они устремились к двери.

Как по волшебству из проема буквально выплыла Феникс. Ее длинные крылья зацепились за дверной проем, она легким движением подтянула их снизу, и протянула их за собой.

Парни встали как вкопанные в двух метрах.

Вблизи она была еще изумительнее. Ее блондинистые волосы ниспадали застывшим водопадом до талии. Ее платье настолько шло ей, что казалось, что это часть ее тела вместе с этими длинными крыльями и вздернутым хвостом. Ее лицо пылало румянцем, как и положено Фениксу. Ее веснушки, казалось, весело танцуют в такт с ее дыханием. Вздернутый носик как будто заявлял свое миниатюрное право на победу в любой ситуации. Розовые губы застыли в улыбке.

Ее глаза изнутри лучились зеленой энергией, в них играла потаенная смешинка. И эти глаза медленно перевели свой прицел на Марио.

– Феникс… – одними губами произнес Марио.

– Точно, ты этот, Аче[18]18
  Имеет в виду имя героя Марио Касаса в картине «Три метра над уровнем неба»


[Закрыть]! – без лишних слов выпалила она.

В этот раз, похоже, пришла пора возмущаться Святу.

– То-то я в прошлый раз думала, кого ты мне напоминаешь! – она выстреливала словами как из пулемета.

– Какой еще, на фиг, Аче! – и Свят бессознательно притопнул ногой, совсем как Феникс в прошлый раз.

– Ну ты этот, «три метра над уровнем неба» – Феникс стояла совсем неземная в своем воздушном пылающем платье.

– Какой еще, на фи, Аче! – косой Ди оперся на Марио, – это Марио! Сантехник с Ибицы! А я диджей! А тебя как зовут?

Феникс посмотрела на Ди, и перевела взгляд на Марио. Только сейчас Свят заметил, что на своих высоких шпильках Феникс была наравне с ним. «Но это не мешает ей смотреть сверху вниз» – подумал Марио.

Феникс медлила, немного борясь с собой.

– Надя – глядя прямо в глаза Святу.

У Свята как будто все перевернулось внутри с ног на голову и одновременно еще взорвался ледяной вулкан, который обдал его жаром. В груди невообразимо запекло.

– А я… А я Святослав!

– Меня Слава зовут! Надя, а Надя, подари мне счастье? – хамовато спросил Ди.

Марио чуть отстранился от него.

– И куда ты теперь? – Марио не знал, что бы еще выдать получше.

– Пойдем, я тебе такие гримерки покажу! – Ди делал рефлекторный жест рукой, видимо, пытаясь сжать горлышко воображаемой бутылки.

Феникс по-детски нахмурилась. Сзади приближались её подруги.

– Откуда вы вообще взялись тут? Опять?

– Так я же здесь диджей! – Ди наигранно выпятил грудь, видя приближение Скай и Юджи.

– Диджей, скажешь тоже… – Феникс развернулась и наткнулась на своих подруг.

– Хееей! Привет, девчонки! – Ди расплылся в улыбке.

Подруги Феникс чуть улыбнулись, но тут же приняли строгий вид.

– Юджи, Скай, пойдемте! А то они опять что-нибудь вытворят!

Девушки заспешили по коридору прочь.

Марио было ринулся за ними, тут его остановил рукой Ди:

– Стой! Будь выше!

– Ди, я не смогу упустить её в этот раз.

Марио стоял в нерешительности.

– Будь выше, не беги за ней! – Ди оперся о стену рукой.

– Нет, я не смогу… – Марио убрал руку друга и кинулся вперед по коридору. Девушки уже скрылись за углом.

Когда Марио уже забежал за поворот коридора, их не было. Коридор был длинным и по обеим сторонам были ряды дверей. Марио пошел по коридору, заглядывая в открытые гримерки. Мимо проносились девушки в купальниках, полуголые парни. По краям лежали обрывки картона, вешалки, разодранные платья. Марио прошел до конца длинного коридора, насчитав по девять или десять дверей с каждой стороны. Некоторые были закрыты.

Он пошел обратно, решив, что Феникс ему сегодня не увидеть. Но в груди нестерпимо жгло, на середине пути Марио развернулся и пошел дергать за ручки все закрытые двери. Он заглядывал в них без стука, смотрел на вскрикивавших барышень, суетящихся монстров и их помощников и тут же без оправданий захлопывал их. Несколько дверей оказались закрытыми.

Феникс нигде не было.

Марио сел по середине коридора на пол. Он решил дождаться ее. Мимо проехало два персонажа на велосипедах. Напротив Марио была открытая дверь в туалет. Мокрый унитаз издевательски поблескивал.

Марио, не оставляя надежду, вертел головой по сторонам каждый раз, когда доносился звук открывавшейся двери. Артистов было много и они сновали туда-сюда, перекрикиваясь.

Вскоре ноги затекли, Марио встал и начал ходить по коридору из одного конца в другой. «Она была совсем рядом… И так далеко одновременно».

Где-то через час упорных брожений по коридору Марио порядком намозолил всем глаза, хоть артисты и не замечали ничего вокруг. Попытки спросить, где находится Феникс вызывали бурю гнева и послание куда подальше. «Завидуют ей, наверно» – говорил себе Марио и продолжал свое хождение.

Наконец, Марио наткнулся на бойкую женщину, которая ходила по комнатам, раздавала всем указания и говорила фразу «Пять минут готовность!».

Сначала она сказала Марио, что акробаты будут через полчаса, так что пора переодеваться уже, на что Марио не сообразил, что ответить. А когда он спросил у нее про Феникс, получил жесткий нагоняй и угрозу разборок с монстрами-атлетами, если он не перестанет «мешать творческому процессу».

Свят решил оставить попытки увидеть Феникс сегодня. Он пошел обратно в зал. Пройдя через дверь, он машинально глянул на сцену, но там уже были совсем другие артисты.

МС и Дон Хуан как будто ждали его. Ди тут же разлил остатки из бутылки по маленьким рюмкам. Он дал Марио шот, они стукнулись рюмками в который раз. Марио сел рядом.

– Святка-братка, да все они блудницы… – Ди косым взглядом смотрел на пустую бутылку водки, – все они блуд-ли-вые! – вывел Ди, – была у меня одна… Хорошая типо. Так она и с другим и со мной встречалась! Представь! – как Святу казалось, Ди смотрел на него только одним глазом, второй глаз был повернут куда-то в сторону барной стойки – и знаешь, что я ей сказал?! Знаешь?!

Ди резво мотнул головой в сторону МС.

– Пойдем наверх! Покурим! – хлопнул он Марио. Покачиваясь, Ди двинулся в направлении двери за кулисы. Марио пошел за ним, все еще надеясь увидеть Феникс.

В «каюте» Ди первым делом закурил, достал из шкафа еще одну бутылку водки, поставил на столик стаканы и рюмки, попутно наливая.

Марио присел и закурил. Ди сел рядом с ним, чуть не провалившись под стол. Марио взирал с интересом на пьяного друга.

– Свят, будь гордым! Будь гордыыым! Никогдаа не лезь в эту юбку! – мычал Ди. Он перевел взгляд обратно на стол, взял рюмку.

– Так что ты ей сказал?

– Она просто говорила, что любит меня… Хотя любила другого… – Ди покрылся пятнами, – и мы были с ней наедине, высокоооо… высоко наедине… Я хотел взять её. Она не соглашалась. Говорила про своего энтого… мажора гребаного… Надо быть гордым! Братка, надо быть выше всего этого! Все-гда! – Ди опять уставился в бутылку водки, держа рюмку.

– И что ты ей сказал тогда?

Ди перевел качающийся взгляд на Марио. Секунду вспоминал, кто это такой. Когда он распознал лицо Марио, он повысил голос:

– Ах да… И тогда я сказал ей… сказал ей… – Ди набирал побольше воздуха в легкие, – ТАК НИ ДОСТАВАЙСЯ ЖЕ ТЫ НИКОМУ!!! И Я ТОЛКНУЛ ЕЁ!!! – Ди резко запрокинул голову, буквально высасывая из рюмки все содержимое, яростно откинул руку и со всего размаху ударил кулаком по столу.

Стеклянный столик разлетелся на несколько больших осколков, на белый ворсистый ковер водопадом посыпались окурки из пепельниц, рюмки, бутылки, в воздухе повисла пыль. Ди сжал руку в кулаке с осколками рюмки. По руке потекла кровь.

Марио как будто отбросило назад взрывной волной. Он отодвинулся от Ди.

– Я сделал гордо! Я был выше всего этого! Этих, бл**ть, соплей!!!

– Ты?!.. Ты?!.. Ты убил Анджелу?!! – Марио весь побледнел. Волосы на голове зашевелились.

– Я сделал как смог… Она была со мной… Она не хотела быть со мной… – Ди напоминал уверенного в себе душевнобольного, – мы могли сделать семью… Она же все испортила…

– Ты убил Анджелу??! – Марио не мог поверить. – Ты мне говорил, что это несчастный случай…

– А вот и не несчастный… Я несчастный… А случай нет… Она счастная… – Ди старался выговаривать буквы – счастливая…там… Я давно хотел сказать тебе об этом…

– Да ты же ныл тогда… Да ты же… Я тебе поверил!!! – Свят вскочил, – и ты солгал всем! Ты всем врал!

Свят наливался яростью. Он сжал кулаки. Ди хотел посмотреть на Марио снизу вверх, но завалился на диван.

– Ты! Ты! Врал мне! Да ты говорил, что она самое прекрасное существо! – Марио задыхался от внутренней боли, – как ты мог позволить себе убить человека!

Ди уже понял, что сказал много лишнего, в панике прислонил палец к губам: «Т-ссс!».

– Да я тебя за Брата считал! Как ты мог так честно мне чушь пихать!!! – Марио надвигался на Ди.

Ди лишь в ничтожном жесте пожал плечами, смотря слезящимися глазами на Марио.

Вмиг Марио стало ненавистно это перекошенное от водки лицо, у которого один глаз смотрел на него, а другой в сторону. На это тщедушное тельце, которое смогло погубить такой шедевр природы! Марио смотрел на этот нафуфыренный прикид диджея, на его кривые ноги. Его даже не волновало, что у того обильно течет кровь из ладони. Свят поморщился.

В одно мгновение ему стала противна комната с этими диванами, на которых всегда сидели только пьяные люди. Это стекло на полу, и эти бутылки, кругом бутылки… одни бутылки.

Свят в ярости пнул одну, она попала в тот самый синтезатор в шкафу. Ди с каким-то потусторонним выражением лица отодвинулся подальше.

Свят яростно харкнул на пол. Его тошнило душевно. Он хотел прям сейчас же исчезнуть отсюда. Он увидел дверь и ринулся к ней. Толкнул её и вывалился на капитанский мостик в клуб. Там вовсю продолжалось шоу. Тут же развернулся, быстро прошел к двери напротив, яростно толкнул её, вырвав ручку. Последний раз взглянул на распластанное тело, которое уже шарило рукой в глубине дивана. Марио навсегда запомнил эту позу, эти разнузданные движения, этот скривленный в презрении рот и эти черные разъезжающиеся глаза… Марио вспомнил все фразы, всю бесконечную актерскую игру Ди.

В немом прощании Марио шарахнул дверью так, что дверная рама с одной стороны двинулась внутрь.

Он заспешил к лестнице, и дальше вниз. Марио не мог поверить в услышанное, не мог представить, как этот некогда веселый и жизнерадостный друг мог запросто взять и убить такую совершенную девушку.

«Как он мог… Как он мог… Он так искренне плакал… Он не верил сам себе тогда, наверно…» – Марио спускался по лестнице. На первом этаже он слышал, как хлопнула дверь на улицу. Он спешил туда же.

Вывалившись на улицу и сделав глоток свежего ночного воздуха, Марио увидел торопящуюся Феникс. Он не мог ошибиться, это было именно она. В джинсах нежно-голубого цвета, джинсовой курточке и с тряпичной сумочкой. И ее перламутровые волосы, которые колыхались в порывах ветра.

– Феникс! Фенииикс! – закричал Марио и побежал за ней.

Она скрылась за углом. Несколько секунд и Марио бы настиг ее. Но завернув за угол…

Ворота были открыты. А у ворот стоял заведенный серебристый «Ягуар». Из-под его днища медленно вздымался дым.

Стекло с пассажирской стороны заскользила вниз. В темноте салона Марио увидел… Да, это точно был он.

Индиго улыбался краями губ. Он тянулся, чтобы открыть дверь Феникс.

Феникс распахнула переднюю пассажирскую дверь и юркнула в салон. «Ягуар» тут же сорвался с места. За ним следом проехал черный внедорожник. За рулем мелькнули черты лица «мексиканца».

Марио ощутил, как на него упал многотонный чугунный пресс чувства тяжелейшего отчаяния. Ноги подкосились, Марио оперся на угол здания и рукой надавил себе на грудь. Алкоголь действовал, но Марио не был пьян.

Чувствовалась только полная пустота. Пустота в теле, в сердце и в душе. Хотелось кому-нибудь выговориться. Свят вспомнил, что сейчас бы к нему на помощь пришел Ди. Ди бы понял его и подбодрил. Но Ди был уже не тот…

Марио приподнялся, опираясь на стену. Кислорода не хватало. Марио закашлялся. Он поймал себя на мысли, что хочет сгинуть, пропасть без вести.

«Все проходит… Все проходит, это как первая любовь, надо только подождать… Совсем немного… Чуть-чуть… Надо только потерпеть… Потерпеть…» – Марио пошел к воротам.

Он пошел привычным маршрутом из «Jay Way» к общежитию.

Пархомий неотступно следовал за ним по пятам. Он готов был заплакать вместе со своим героем.

– Избави от мыслей постыдных, деяний искушающих, тварей ласкающих. Прости за проступки мои, за то что поверила тварям блудным… Прости меня, ибо грешна я и одна повинна в поступках и искушениях своих…

Заблудшая душа лежала на спине на приподнятой платформе, напоминавшей журнальный столик. Материал его напоминал обтянутый черным бархатом камень.

Нежные твари кишели вокруг. Они имели образ женщин неземных красот, со смуглой кожей, обернутые в нательные повязки. Единственным, что выдавало их, были струящиеся в их волосах улыбающиеся змеи. Змеи выползали из длинных волос тварей, свиваясь друг о друга, они пристально смотрели в лицо душе, пытаясь гипнотизировать ее. И тогда Душа смыкала веки еще плотнее, чувствуя настырное проникновение в себя.

Несмотря на неземную красоту, от тварей дурно пахло. От них прямо-таки разило запахом нечистот, тлена, тухлости. Душе было трудно дышать.

– Не обремени меня большими испытаниями, но дай сил и терпения каяться, пока тело мое будет оставаться телом, а мой дух блудливый оставаться слабым. Не приведи тварей новых и наглых, ибо не снести мне испытаний больших…

Иногда Душа вспоминала, как все было вначале… Ни одна тварь не смела приблизиться к ней, они все держались на расстоянии. И Душа почти совсем не думала о них, заботясь только о себе.

Но твари были настойчивы, и не отступали, обещая, что только приблизятся к ней и трогать ее не будут. Постепенно Душе стало жалко их, и она подпустила сначала одну тварь, потом другую…

Твари начали поглаживать Душу, но Душа резко отогнала их. Твари отпрянули, но тут же приблизились снова, предпринимая попытки опять ублажить Душу. Душа сдалась и в этот раз, думая, что хуже не будет.

Твари слабо гладили Душу по рукам и ногам, постепенно затрагивая ее тело. Душа практически не заметила, как твари стали наглее, позволяя себе многое.

Они гладили своими тонкими конечностями Душу по лицу и запускали пальцы в волосы, немного царапая Душу. Они гладили тело Души все наглее и наглее. Они обвивали шипящими змеями ноги и руки Души.

На лбу Души проступала испарина. Из глаз катились слезы. Душа сжимала кулаки, сотрясаясь от напряжения. Душе оставалось только одно.

Денно и нощно Душа была сосредоточенна на молитве. Молитве искренней, жгучей, абсолютной, дабы не допустить никаких других мыслей.

– Избави от мыслей падших, мыслей греховных, мыслей блудных. Избави разум от помыслов, приводящих и притягивающих этих ласковых тварей, избави тело от инстинктов духу противных, дай силы Светлой и Духа Святаго противостоять соблазнам и искушениям диявольским. Спаси и сохрани…